ках, в той же самой подземной палате, но
капроновая тесьма куда-то исчезла. Занавески на ширме были
раздвинуты, и Малдер увидел, что в данный момент он один.
  Прежняя одежда тоже исчезла, его переодели в больничный халат. В
сгиб левого локтя, чуть пониже поднятого рукава, была вставлена
трубка капельницы.
  Скрипнув зубами, Малдер вырвал капельницу из руки. Тут же
брызнула кровь, и он, выругавшись, зажал вену пальцами.
  Неожиданно в левой ноге появилось странное ощущение - будто
тысяча прожорливых червей разом закопошились в коже.
  Малдер задрал халат и увидел, что вся нога ниже колена утыкана
большими степлерными скрепками. Но странно - широкий лоскут
желтого материала, который они держали, топорщился, образуя
уродливые складки. Малдер ухватился за нижний край материала и
рванул вверх. Лоскут отделился неожиданно легко, правда, в тех
местах, где торчали скрепки, выступила кровь. Но на кровь Малдер
не обратил внимания - он осмотрел трансплантант и почувствовал
огромное облегчения. Малдер сдавил лоскут пальцами и тот вдруг
рассыпался в пыль.
  - Еще никто не видел, чтобы трансплантант отторгал пациента, а
не наоборот, - проговорил Малдер, оторвал от халата полоску
материи и перевязал лодыжку. Кровотечение быстро прекратилось, а
на боль можно было не обращать внимания - это сущий пустяк по
сравнению с тем, чего удалось избежать. Он вспомнил момент, когда
обрызгивал себя бальзамом. Вот и пригодился! Разве мог он
предположить, что это произойдет так скоро...
  Малдер сел, свесив ноги с носилок. Гул в голове не стихал, но он
знал, что это остаточное явление, которое ликвидирует одна чашка
хорошего кофе. Ступив на цементный пол, агент содрогнулся. Но не
столько от холода, сколько от ужасной мысли. Незнакомец с серо-
голубыми глазами скоро принесет следующий трансплантант. А
второго пузырька с бальзамом у него нет. Что тогда? Он знал, что
произойдет. Но для окончательных выводов нужны были
доказательства.
  Малдер, покачиваясь, медленно пошел по палате. К свободным
носилкам были придвинуты капельницы с точно такой же
желтоватой жидкостью, которой его пытались напичкать
внутривенно. "Сколько времени я лежал без сознания?" - думал он,
почесывая покрывающуюся коркой ранку под локтем. Это был
далеко не праздный вопрос. Чем дольше он пролежал
бесчувственным бревном, тем больше желтой дряни в него закачали.
  Малдер подошел к стене, у которой стоял электронный микроскоп
и несколько компьютеров. Мониторы по-прежнему были отключены.
  Малдер обратил внимание, что все системные блоки соединены с
микроскопом. Таким шансом грех было не воспользоваться!
  Проведя ладонью по корпусу микроскопа, Малдер нащупал два
выключателя - компьютеры ожили, экраны мониторов замигали, и
на них появились объекты, похожие на тарелки, на красном фоне.
  Малдер узнал картинку - нечто похожее он видел в кабинете
Джулиана Кайла. Клетки эпидермиса. Но двигались они как-то
странно - дергались и крутились. Если бы это были не клетки, а, к
примеру, пираньи, Малдер сказал бы, что они голодны и мечутся в
поисках добычи - лучшее определение подобрать было трудно...
  Малдер тряхнул головой. Так можно слишком далеко зайти в
своих рассуждениях. Остановив неудержимый полет фантазии, он
заметил небольшой стальной шкафчик-регистратор, скромно
примостившийся у последнего монитора. Горячая дрожь пробежала у
него по спине - для агента ФБР ящик с документами то же самое,
что для эротомана - собрание порнографических кассет.
  В одно мгновение он забыл о боли, о тяжелой голове, о
кровоточащих ранках. В целом свете для него остались только шкаф
и листы бумаги.
  Открыв вторую папку, Малдер обнаружил знакомый документ -
список ста тридцати солдат, копию которого они нашли в доме
Троубриджей. Но в оригинале одно из имен было вычеркнуто, а
рядом, мелким почерком, добавлено: "Допаминовый дефицит,
вследствие неполадок с капельницей. Кардиоконвульсии начались
около двух часов пополуночи, во время перевозки для демонстрации.
  К месту назначения гуморобот доставлен не был".
  Гуморобот! Малдер вспомнил атлетов, обезоруживших его
несколько часов назад, их странные, отсутствующие взгляды,
неестественно отточенные движения. Гумороботы - да, лучшего
слова придумать нельзя! И вдруг в памяти всплыл обрывок разговора
Кайла и голубоглазого незнакомца, который он слышал, прежде чем
потерял сознание. Они говорили, что послали к Скалли гуморобота.
  Неужели?.. Хотя нет, потом кто-то из них сказал, что гуморобот был
"первой стадии" и задание не выполнил. Слава Богу, Скалли скорее
всего жива. А еще они говорили о завершающей стадии. О
демонстрационном сеансе, который должен вот-вот начаться в
главной лаборатории...
  Малдер перерыл содержимое папки и обнаружил аккуратную
стопку листов, скрепленных отдельно от остальных. Первая страница
оказалась все тем же списком из ста тридцати фамилий, но это было
лишь начало. Список продолжался. Сердце Малдера учащенно
заколотилось - не менее двух тысяч фамилий! Две тысячи
обожженных напалмом солдат были доставлены сюда с 1970 по 1973
год. Две тысячи человек, обреченных на мучительную смерть, - эта
картина поразила бы воображение самого толстокожего вояки.
  Малдер открыл последнюю папку и нашел распечатки снимков,
сделанных на компьютерном томографе. Даже ему, человеку,
достаточно далекому от медицины, сразу бросилась в глаза общая
закономерность - увеличенный гипоталамус. Точь-в-точь как у
Стэнтона! Но Скалли показывала ему какие-то полипы, расположен-
ные полукругом, а здесь - ничего похожего...
  - Малдер!
  Едва не выронив папки, Малдер присел и резко обернулся на
голос. Скалли бежала к нему, лавируя между носилками и держа
наизготовку револьвер.
  Только тут Малдер почувствовал, как он ослабел. Азарт следопыта
заглушил боль и мобилизовал все силы, но при появлении Скалли -
откуда она только взялась - мобилизация внезапно закончилась.
  Ухватившись за компьютерный стол, Малдер медленно сел на
корточки.
  Подбежав к нему, Скалли сделала то, что сделал бы в такой
ситуации любой медик - стала искать раны. Долго искать не при-
шлось - струйки крови все еще текли по лодыжке. Она положила
пальцы ему на шею, чтобы нащупать пульс, и Малдер улыбнулся -
эта женщина всегда действовала строго по схеме. Ее пальцы были
теплыми и не имели ничего общего с могильным холодком
кайловских инструментов! Но позволить себе расслабиться -
теперь, когда они вплотную подошли к разгадке, - Малдер не мог.
  - Все в порядке, Скалли, - заверил он. - Это была небольшая
местная операция. Мне предложили, я отказался, а они все равно сде-
лали. Пришлось ликвидировать последствия, отсюда и кровь.
  Убедившись, что повреждения действительно небольшие, Скалли
успокоилась, но, заметив маленькую ранку под локтем напарника,
снова встрепенулась.
  - Что тебе вливали, не знаешь?
  - Вон висит, рядом с носилками. Желтая жидкость. По-
видимому, какой-то... допаминовый ингибитор.
  - Тогда понятно, почему ты такой заторможенный, - кивнула
Скалли. - А откуда ты узнал про ингибитор?
  - Не узнал, догадался. Видишь, что написано в этой бумажке:
  пациент умер от недостатка допаминового ингибитора. Насколько я
понимаю, им всем после трансплантации обязательно надо
периодически вводить эту дрянь, иначе развивается психический
припадок.
  - Значит...
  - Да, они пытались пересадить мне на лодыжку чертов
трансплантант. У них ничего не вышло, но они об этом не
догадались, поэтому подключили капельницу.
  Возможно, Малдер чрезмерно поторопился с выводами, возможно,
не все логические цепочки были выстроены до конца, но заниматься
тщательным анализом ситуации он не собирался. Пока по крайней
мере все ясно - голубоглазый эскулап пытался приживить ему кусок
кожи, превращающей человека в гуморобота. Потом его оставили
под капельницей, чтобы как следует накачать допаминовым ин-
гибитором. Вот чего не хватило Перри Стэнтону - никто ведь не
знал, что с ним происходит. В результате гипоталамус выработал
слишком много нейротрансмиттера и старичок-профессор
превратился в маньяка-убийцу, готового крушить все подряд.
  Малдер протянул Скалли распечатки из последней папки.
  - Да, гипоталамус у всех увеличен. Точно так же, как у бедняги
Стэнтона. Но посмотри - моторная кора почти вдвое больше, чем
надо. А амигдала, наоборот, практически отсутствует.
  - Кошмар! А что такое моторная кора?
  - Часть мозга, отвечающая за моторные функции и безусловные
рефлексы. Амигдала - за мыслительные процессы и личностную
идентификацию. Если в папке - подлинные снимки, значит,
томографию делали фактически живым автоматам.
  - Гумороботам, - поправил Малдер. Странно, но Скалли
приняла уточнение как должное. - Я видел их. Они не понимают,
что делают, но все движения близки к совершенству. И определенная
мозговая активность присутствует. Правда, строго определенная -
чтобы исполнять команды. Как только им перестанут вливать
ингибитор, получится целая компания Перри Стэнтонов.
  Скалли быстро поймала его мысль.
  - Ты хочешь сказать, что он стал гумороботом случайно. Ему по
неведению не вводили ингибитор, и никому, естественно, не пришло
в голову проверять уровень выработки допамина. А потом было уже
поздно.
  - Именно! - воскликнул Малдер.
  Скалли задумалась, разглядывая распечатки.
  - Послушай, Малдер. Если верить всем этим бумагам,
получается, что Джона Доу доставили сюда, в Алькат, четверть века
назад. Обожженным до неузнаваемости. И превратили в гуморобота
вместе с остальными ранеными.
  - Я понимаю, что это звучит неправдоподобно. Но со мной едва
не произошло то же самое. Причем наши тридцать солдат только
малая часть.
  Он протянул Скалли полный список. Она перевернула несколько
страниц и потрясенно воззрилась на Малдера.
  - Не может быть! Для того чтобы содержать и лечить столько
пациентов, понадобился бы огромный исследовательский центр.
  Финансировать такой немыслимый проект - и ради чего?! Ради чего
создавать две тысячи безмозглых гумороботов?
  - Помоги мне, пожалуйста, встать... Спасибо. Видишь ли, я
думаю, гумороботы - это не финальный продукт. Они - прототип
чего-то гораздо более совершенного. Палладии достиг потрясающих
результатов. Или почти достиг.
  Скалли вздохнула. Опять он обходится без доказательств! Как
будто уже проведена проверка подлинности документов и человек со
стальным глазами назвался Эмайлом Палладином.
  - Значит, ты уверен, что он изобрел искусственную кожу?
  Малдер помолчал. У него почти выстроилась теория, но он не
торопился делиться ею с недоверчивой напарницей.
  - Это не искусственная кожа, - произнес он наконец, - а
краденая. Содранная с другого живого существа.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Помнишь, Троубридж рассказывал, что Палладии живо
интересовался тайской мифологией? Я думаю, еще до приезда в
Алькат он знал о Пожирателе кожи. Палладии облазил окрестные
горы и нашел его! Вспомни: кожа чудовища - источник его
могущества. А теперь она стала источником могущества Палладина.
  Скалли посмотрела на мониторы. Эпидермальные клетки по-
прежнему скакали в бешеной пляске.
  - Она искусственная, Малдер. Сложная биохимическая структура
взаимодействует с кровеносной системой и по сосудам постепенно
проникает в контролирующие зоны головного мозга. Совершенный
материал, практически неуязвимый для внешних воздействий - за
исключением электрического. Ток проникает сквозь него напрямую,
бьет прямо по периферийным нервам, и в результате -
рефлекторная остановка сердца.
  Малдер поднял бровь. Еще не так давно Скалли отрицала связь
между гибелью Джона Доу и Стэнтона - теперь она ее признала.
  - Я тоже видела гуморобота, - пояснила Скалли. - Он вошел ко
мне в номер. Наверное, хотел убить. Но погиб сам. В руках у него
был шприц, я оборонялась лампой, и игла попала в патрон.
  Малдер кивнул. Теперь все ясно. Люди, встретившиеся с
гумороботами лицом к лицу, быстро находят общий язык.
  - Но если гумороботы только начало, то какова же следующая
стадия? - спросила Скалли задумчиво.
  - Понятия не имею! Но мы должны это установить. Если
Палладии экспериментировал над двумя тысячами солдат, значит,
где-то поблизости действительно есть огромная исследовательская
база. Пора нарушить его покой.
  Скалли промолчала, но на сей раз ее молчание было знаком
согласия. Она пойдет с ним в горы. Но каждый все-таки будет искать
свое: она - подпольный медицинский центр, он - воплощенную
легенду.



                  25

  Скалли и Малдер осторожно ступали по тропе, которую просекали
длинными мачете три худосочных тайца. Рядом шел юный монах и
указывал дорогу. Удивительное дело - тайцы продирались сквозь
джунгли вот уже семь часов, но ни один не подавал признаков
усталости. Уже час прошел с тех пор, как оранжевое небо начало
сереть, а они упрямо двигались вперед, горя желанием забраться в
горы до наступления темноты.
  - Теперь уже близко, - сказал монашек. - За следующим
холмом.
  Скалли никак не отреагировала на эти слова. Вот уже три мили
кряду Мальку периодически делал подобные заявления, холмы
следовали один за другим, а цель путешествия все не появлялась.
  Молодой человек был, наверное, от природы склонен к
преувеличениям - перед выходом он обещал тропу, а на деле повел
их сквозь едва проходимые джунгли.
  Малдер остановился, чтобы высыпать из ботинка набившиеся туда
камни. Облако прожорливых москитов тут же сгустилось над его го-
ловой.
  - Он знает, куда идет, Скалли, - сказал он убежденно. - Это в
их религии заложено - знать свой путь.
  Скалли скептически смерила его взглядом. Знаток восточных
религий в камуфляже и с автоматом наперевес. Они нашли себе
экипировку в магазине рядом с ратушей. Чего там только не было!
  Как и лендровер, все это досталось тайцам в качестве сувениров
после вьетнамской войны. Камуфляж был истрепан, и штаны на
коленях довольно сильно потерлись, зато форма отлично подошла
Малдеру по размеру. Правда, надел он ее, только когда хозяин
магазина поклялся, что предыдущий ее владелец не умер от ран.
  А вот автомат пришелся как нельзя более кстати. Пистолет
Малдера исчез вместе с вещами, и искать аналогичную замену было
просто некогда. Но в конце концов их не зря научили обращаться с
любыми моделями оружия. КАР-15, перекинутый сейчас через его
плечо, был не более чем короткоствольной версией хорошо
знакомого Ml 6. К автомату прилагался магазин с двадцатью
патронами. Надо признать, лавочник хранил свой товар очень
бережно - все узлы и
ствол были чистыми, смазанными - хоть сейчас в бой. Мощное
оружие. Его патрон прошибет любую искусственную кожу.
  - Мне бы твою уверенность, - кивнула Скалли на монаха. -
Даже если он приведет нас к скалам, подумай, сколько пещер у
подножия Си-Дум-Као!
  Малдер поморщился - надевая ботинок, он сдвинул присохший к
лодыжке бинт.
  - Ты видела карту, которую мне показал Ганон? Этот мальчишка
изучил каждую точку и линию. Он жизнь посвятил изучению всего,
что связано с Пожирателем, понимаешь? Говорю тебе - эта тропа
приведет нас к лаборатории.
  Скалли вспомнила, каких усилий ей стоило не рассмеяться, когда
старик Ганон наставлял Мальку, как вести себя вблизи логова
Пожирателя. Она старательно делала вид, что верит в эту сказку.
  Ведь Палладии не нашел бы лучшего места для своей лаборатории.
  Здешние пещеры были просторны, и в то же время ни один местный
житель не посмел бы приблизиться к горам.
  Но в само чудовище она не верила ни секунды. Она видела трупы
Аллана и Рины Троубридж - они были изуродованы, освежеваны -
но, несомненно, человеком. Она тщательно собрала остатки
трансплантанта, содранного Малдером с ноги, но, увы, под
микроскопом мельчайшие крупицы распались на молекулы, что
исключало дальнейший анализ. Хуже того - когда они вернулись в
гостиницу, труп гуморобота исчез без следа. По-видимому, хозяин
утащил его от греха подальше. Она попробовала выяснить, куда
исчезло тело, по телефону, но очень скоро поняла, что и на сей раз
провести вскрытие не удастся.
  Не везло ей в последнее время со вскрытиями. Ученый с
криминальными замашками умело заметал следы. Скалли все больше
склонялась к выводу, что за каждым их шагом следят еще с той
памятной нью-йоркской ночи. Следят и чинят всякие препятствия.
  Исчезновение трупа Джона Доу, локальная вспышка летаргического
энцефалита - все это звенья одной цепи. С Малдером трудно было
не согласиться. Но при чем здесь легенды? Нужно искать не
клыкастых монстров, а хитрых, изворотливых, умных преступников
в белых халатах! Найти - и судить. Хотя бы за то, что они учинили
над двумя тысячами американских солдат.
  - Малдер, давай определимся, - предложила она миролюбиво.
  - Мы ищем секретную лабораторию, а не логово монстра.
  Его ответ заглушил истошный вопль. Малдер вскинул автомат,
Скалли выхватила "Смит-Вессон", и агенты бросились к
проводникам. К счастью, это был крик испуга, а не агонии, тут же
сменившийся распевным чтением мантры.
  У ног монаха, свернувшись калачиком, лежал скелет,
полузасыпанный землей и камнями. Он лежал здесь не менее двух-
трех недель - кости уже пожелтели. Череп был частично раздроблен
  - Это не человек, - сказала Скалли. - Обезьяна, гиббон -
видишь, какие руки длинные. Не меньше недели пролежал.
  - И обглодан чисто, - добавил Малдер.
  - Естественно. Падальщики обглодали, - с нажимом произнесла
Скалли. - Видишь следы? Дикий кабан. Свирепая тварь. Для такой
убить гиббона не проблема.
  Малдер опустился на колено, чтобы рассмотреть скелет
повнимательнее. Мальку и другие тайцы стояли на почтительном
расстоянии и что-то тихо обсуждали.
  - Кабаны не сдирают кожу со своей жертвы, - сказал Малдер.
  - Шакалы сдирают, - нашлась Скалли. - Два вида водятся в
этих местах. Плюс волки и ястребы. И о насекомых не забывай -
объедают быстрее любого хищника.
  Малдер поднял руку. У него не было ни малейшего желания
устраивать дискуссии. Он встал на ноги, давая понять, что пора
отправляться в дорогу. Мальку крикнул что-то тайцам, но те, как по
команде, замотали головами.
  - Они возвращаются, - сказал монах, опустив глаза. - Говорят,
что я должен проводить их до Альката.
  Скалли вопросительно посмотрела на Малдера.
  - По-моему, у нас нет выбора.
  - Мальку, как далеко отсюда подножие горы? - спросил
Малдер.

  - Совсем недалеко. Сразу за холмом.
  - Малдер. эта, с позволения сказать, тропинка может тянуться
еще много миль, - возразила Скалли. - Скоро стемнеет, а мы
совсем не знаем местности.
  - Перед тем как потерять сознание, Скалли, я слышал, что Кайл
сказал: демонстрационный сеанс начинается через несколько часов.
  Он уже начался, понимаешь? Иди, Мальку. Мы прихватим все, что
сможем унести. Но ты возвращайся за нами, хорошо?
  Монах с готовностью закивал. Скалли задумалась, закусив губу -
ей не нравилась идея бродить впотьмах по незнакомому лесу. Но
Малдер прав - теперь надо либо идти, либо возвращаться в
Вашингтон. Второго шанса уже не представится.
  - Идем еще час, Малдер. Если не добремся за это время,
поворачиваем назад.
  - Главное - правильно работать запястьем, - учил Малдер,
нанося очередной удар мачете. - Как в гольфе. Единственная разни-
ца - если неправильно замахнешься, можешь остаться без головы.
  Скалли валилась с ног от усталости. Тело стало скользким от пота,
ремешок тяжелого автомата натер ей плечо. А Малдер еще тащил
здоровенный рюкзак с провизией на два дня. Они шли уже сорок
минут, и ей этого было более чем достаточно. Голова разламывалась
от нескончаемого гудения всевозможной летающей, прыгающей и
ползающей живности, кожа была так изглодана насекомыми, что
почти утратила чувствительность.
  - Темнеет, - напомнила Скалли, со стоном перерубая очередную
ветку с руку толщиной. Ей уже не хотелось думать ни о чем, кроме
прохладного душа и удобного кресла самолета, берущего курс на
Вашингтон. - Давай разобьем лагерь и подождем Мальку. Или, если
хочешь, попытаемся сами найти дорогу.
  - Не будем паниковать, - отрезал Малдер, - главно