во -  не
единственная белошвейка, расшивающая этот великолепный покров. Он окинул
взором Связующую Бездну и познал силу любви, стоящую за ней, но не сумел
войти  в  ее  континуум.  Люди,  столь  недавно  поднявшиеся над  своими
собратьями-приматами, еще не обрели должной чувствительности, чтобы ясно
видеть Связующую Бездну или входить в нее.
     Я говорю "ясно видеть",  потому что каждому, у кого чистое сердце и
ясный ум, дано увидеть Бездну. На мгновение - но очень четко и ярко. Как
дзэн не имеет отношения к религии,  но сам есть религия, так и Связующая
Бездна не имеет отношения к  состоянию рассудка,  но сама есть состояние
рассудка.  Бездна охватывает все  вероятности,  подобные стоячим волнам,
взаимодействующим  с   фронтом  стоячих  волн,   которые  являют   собой
человеческий разум  и  личность.  Связующей Бездны  касался каждый,  кто
плакал от счастья, кто расставался с возлюбленным, кто переживал экстаз,
кто  стоял над могилой близкого человека,  кто слышал первый крик своего
ребенка.
     Говоря это,  Энея глядит на меня,  и  я  вдруг ощущаю,  как по коже
бегут мурашки.
     - Связующая  Бездна  всегда  облекает  поверхность наших  мыслей  и
чувств,  невидимая,  но ощутимая,  как дыхание любимого рядом в ночи. Ее
реальное,  но  непостижимое присутствие в  нашей  Вселенной  -  одна  из
первопричин появления у  нас мифологии и религии,  основа нашей упрямой,
слепой веры в экстрасенсорные способности,  в телепатию и предвидение, в
демонов и  полубогов,  в  воскресение и  переселение душ,  в призраков и
мессий и во многую-многую другую,  почти-но-не-совсем удовлетворительную
чушь собачью.
     Это заявление заставило сто с лишним слушателей - монахов, рабочих,
ученых,  политиков и святых людей -  беспокойно заерзать. Налетел ветер,
начал крепчать,  и терраса слегка закачалась, как и было задумано при ее
строительстве. Где-то южнее Йо-куня загрохотал гром.
     - Так называемые четыре основных принципа дзэн, данные Бодхидхармой
в шестом веке от Рождества Христова,  - почти идеальные указатели пути к
Связующей Бездне.  В  разных  традициях их  передают  по-разному.  Я  бы
сказала так,  -  продолжала Энея.  - "Во-первых, не полагайся на слова и
знаки".  Слова -  свет и  звук нашего бытия,  вспышка молнии,  озаряющая
ночь.  А  Связующая Бездна прячется в глубочайших тайнах и в молчании...
там, где обитает детство.
     "Во-вторых,  смысл  вне  Писаний".  Художник увидит художника,  как
только  карандаш  коснется  бумаги.  Музыкант  отличит  музыканта  среди
миллионов людей,  извлекающих ноты,  как  только  зазвучит музыка.  Поэт
распознает поэта  по  нескольким слогам,  особенно тогда,  когда обычные
значения и формы поэзии отброшены. Чора пишет:

        Двое здесь были,
        Двое вспорхнули...
        Мотыльки.

     ...и  в  неостывшем шлаке выгоревших слов и  образов обнаруживается
золото глубинного смысла,  который Р.Г.  Блай  и  Фредерик Франк некогда
назвали "темным пламенем жизни, пылающим во всех творениях", и "видением
утробой, а не глазом", "нутром сострадания".
     Библия лжет.  Коран лжет.  Талмуд и  Тора  лгут.  Новый Завет лжет.
Сутта-питака,  Никайя,  Итивут-така  и  Дхаммапада  лгут.  Бодхидхарма и
Амитабха лгут. Книга Мертвых лжет. Типтака лжет. Все Писания лгут... как
лгу сейчас я, разговаривая с вами.
     Священные книги  лгут  не  по  злому  умыслу  и  не  от  недостатка
выразительных средств,  но по самой природе своей, ведь они низведены до
слов; все образы, наставления, законы, каноны, цитаты, притчи, заповеди,
иносказания,  рассуждения и проповеди в этих книгах обречены на неудачу,
ибо  они воздвигают преграду из  слов перед человеком,  ищущим Связующую
Бездну.
     "В-третьих,  прямо указывай на  человеческое сердце".  Дзэн,  лучше
всего  постигший  Бездну,  боролся  с  проблемой  указания  без  пальца,
создания  искусства без  посредника,  слышания  этого  могучего звука  в
вакууме, где нет звуков. Шики писал:

        Рыбацкая деревушка;
        Пляски при свете луны,
        Запах рыбы сырой.

     Это -  я имею в виду не стихотворение - суть искания ключа к вратам
Связующей Бездны. Каждый из сотен тысяч народов на миллионе планет в дни
давно ушедшие имел свои деревушки без домов,  свои пляски при свете луны
на  планетах без  лун,  запах сырой рыбы  на  берегах океанов без  рыбы.
Этим-то  и  можно  поделиться  вне  времени,  вне  планеты,  вне  срока,
отпущенного расе.
     "В-четвертых, прозревай природу и становись Буддой". И для этого не
нужны   десятилетия  буддистских  медитаций,   христианских  молитв  или
размышлений над Кораном. Просветление, в конце концов обретенное Буддой,
- рафинированная сущность человека,  то,  что  остается после  выгорания
шлака.  Каждый  цветок обретает сущность цветка.  Дикая  собака обретает
сущность собаки,  а слепая овцекоза -  сущность овцекозы. Месту - любому
месту - дана сущность места. И только человечество постоянно сражается и
терпит поражения в попытке стать тем,  что оно есть.  Причины - сложны и
запутанны,  но  основа  у  всех  одна:  мы  эволюционировали  как  некий
самосозерцающий орган эволюционирующей Вселенной.  Может ли  око  узреть
себя?
     Энея  на  минуту  умолкает,  и  в  наступившей тишине звучит раскат
грома.  Муссоны задержались,  но они неотвратимы.  Я пытаюсь представить
себе все эти пагоды,  дома,  горы, перевалы, мостики и галереи, покрытые
коркой льда, окутанные туманом, и невольно вздрагиваю.
     - Будда знал,  что мы способны ощутить Связующую Бездну в молчании,
отрешившись от шума повседневной жизни, - наконец говорит Энея. - В этом
смысле сатори -  великая и  беспредельная тишина после  дней  и  месяцев
оглушительного рева стереосистемы.  Но Связующая Бездна - больше, нежели
тишина... это начало [слышания]. Научиться языку мертвых - первая задача
тех, кто входит в континуум Бездны.
     Иисус из  Назарета входил в  Связующую Бездну.  Мы  знаем это.  Его
голос - самый чистый среди голосов, говорящих на языке мертвых. Он зашел
далеко.  Он научился слышать музыку сфер. Он был способен, оседлав волны
вероятности, зайти настолько далеко, чтобы увидеть собственную смерть, и
ему хватило мужества не отвергнуть ее,  пока еще была возможность. И еще
мы знаем,  что по крайней мере в одном случае -  умирая на кресте,  - он
сумел  сделать  первый  шаг  -  войти  в  пространственно-временную сеть
Связующей Бездны,  пройти сквозь нее и явиться своим друзьям и апостолам
в нескольких временных шагах от собственной смерти на кресте.
     И,  взглянув на  вневременность Связующей Бездны,  освобожденный от
оков своего времени Иисус познал,  что именно он  и  есть ключ -  не его
учение, не Писания, основанные на его словах, не бездумный культ Его или
внезапно обретшего былое величие Бога Ветхого Завета,  в  которого Иисус
твердо верил,  -  а  он  сам,  Иисус,  человек,  чьи  клетки несут  код,
открывающий портал.  Иисус знал, что его способность открывать эту дверь
- не в его разуме и не в его душе,  но в его плоти, в его клетках, в его
крови, в его... буквально в его ДНК.
     Когда  во  время  тайной  вечери  Иисус  из  Назарета просил  своих
апостолов пить его кровь и  есть его тело,  он  не говорил притчами,  не
совершал магического пресуществления,  не  устанавливал на  многие  века
символическое ритуальное действо.  [Иисус  хотел,  чтобы  они  пили  его
кровь...  несколько капель крови в  огромной чаше...  и  ели тело его...
маленький кусочек отшелушившейся кожи в  огромном куске хлеба.] Он отдал
себя в  самом буквальном смысле слова,  зная,  что  те,  кто  выпьет его
кровь,  получат его ДНК и обретут способность познать Бездну,  Связующую
Вселенную.
     И некоторые его апостолы обрели эту способность. Но, столкнувшись с
ощущениями и образами,  слишком яркими,  чтобы их воспринять и осознать,
эти апостолы дошли до  безумия,  постоянно слушая неумолчный хор голосов
мертвых.  [Они не смогли передать музыку своей крови другим и обратились
к  догме,]  низведя невыразимое словами к  красивым проповедям,  жестким
установкам и напыщенной риторике.  И видение померкло, а потом и угасло.
Врата закрылись.
     Пауза.  Энея  пьет воду из  деревянной кружки.  Я  замечаю слезы на
лицах Рахили,  Тео и  многих других.  Повернувшись на  своей циновке,  я
смотрю назад.  А.Беттик стоит в дверном проеме, внимательно слушая слова
Энеи, его не знающее старости голубое лицо совершенно серьезно. Здоровой
рукой андроид придерживает культю. "Ему больно?" - думаю я.
     - Как ни  странно,  -  продолжает Энея,  -  первым из  детей Старой
Земли,  заново  открывшим  ключ  к  Связующей Бездне,  был  Техно-Центр.
Искусственные интеллекты,  преследуя собственные цели,  нашли  код  ДНК,
дающий  способность видеть Бездну...  хотя  "видеть" -  не  совсем верно
сказано. Правильнее было бы сказать - "входить в резонанс с ней".
     И  хотя  ИскИны  обрели  способность  чувствовать  Бездну,   смогли
исследовать контуры  континуума,  научились посылать  свои  зонды  в  ее
многомерную  пост-Хоукингову  реальность,  постичь  ее  они  не  смогли.
Связующая Бездна требует такого уровня сенситивной эмпатии, какой ИскИны
даже не  потрудились в  себе развить.  Первый шаг  к  истинному сатори -
постижение языка мертвых.  У  Центра нет  своих мертвецов.  Для  ИскИнов
Связующая Бездна  -  как  прекрасное полотно для  слепца,  годящееся ему
разве что  на  растопку,  как  симфония Бетховена для  глухого,  который
ощущает вибрацию и укрепляет прочный пол, чтобы заглушить ее.
     Вместо  того  чтобы  пользоваться континуумом Связующей Бездны  как
таковым,   Техно-Центр  выдирал  из   него   клочья  и   преподносил  их
человечеству под  видом  передовых  открытий.  Так  называемый двигатель
Хоукинга -  вовсе не плод дальнейших разработок древнего ученого Стивена
Хоукинга,  как заявляет Центр.  Это - извращение его открытий. Корабли с
двигателями   Хоукинга,    соткавшие   Великую   Сеть   и   обеспечившие
существование Гегемонии, создают крохотные прорехи в ткани края Бездны -
вандализм незначительный,  но все-таки вандализм. Порталы - дело другое.
Тут  я  не  могу  найти  подходящего сравнения.  Умение  перемещаться по
континууму Связующей Бездны в  чем-то  схоже с  умением ходить по водам.
Простите   за   евангельскую  высокопарность,   а   пробитые   порталами
Техно-Центра  ходы  -  скорее  осушение  океанов  ради  прокладки шоссе.
Туннели,   пробуренные  сквозь   приграничную  часть   Бездны,   нанесли
непоправимый  ущерб  той  жизни,  что  развивалась  там  миллиарды  лет.
Техно-Центр как бы  заасфальтировал громадные лесные просторы.  Впрочем,
даже это сравнение не способно передать невосполнимость утраты, ведь эти
леса  произрастают из  голосов и  воспоминаний миллионов утраченных нами
возлюбленных, а ширина шоссе - не десятки метров, а тысячи километров.
     Так   называемые  мультилинии,   позволявшие  мгновенно  передавать
информацию из  конца в  конец Гегемонии,  тоже были надругательством над
Связующей Бездной.  И  снова я  могу  подыскать лишь  неуклюжие и  вялые
сравнения,  но...  Представьте себе дикарей, которые случайно наткнулись
на  телевизионную сеть  -  студии,  голокамеры,  звуковое  оборудование,
генераторы,  передатчики, спутники связи, приемники - и тут же принялись
громить ее и растаскивать по кусочкам, чтобы воспользоваться обломками в
качестве сигнальных флажков.  На  самом деле  все  обстоит гораздо хуже.
Гораздо хуже,  чем на Старой Земле,  задолго до Хиджры, когда чудовищные
танкеры   и   трансокеанские  лайнеры  оглушали  китов,   заполняя  моря
механическим шумом,  который забивал их Песнь Жизни, зачеркивая миллионы
лет  развития китовых  песен.  Вот  тогда-то  киты  решили  умереть.  Их
истребили не охотники и не нефтяная пленка,  покрывшая поверхность воды.
Их убила утрата песен.
     Энея  останавливается,  чтобы  перевести дыхание,  и  несколько раз
сжимает и  разжимает кулаки,  будто у  нее затекли руки.  Потом медленно
оглядывает   комнату,   встречаясь  взглядом   с   каждым,   кто   здесь
присутствует.
     - Простите, я отвлеклась. Довольно сказать, что с падением порталов
иные  расы,  пользующиеся  Бездной,  решили  положить  конец  вандализму
мультилиний. Эти иные расы давным-давно отправили наблюдателей, чтобы те
жили среди нас...
     По толпе проходит взволнованный ропот.  Энея с  улыбкой ждет,  пока
шум утихнет.
     - Знаю. Меня это тоже поразило, хотя, по-моему, я знала об этом еще
до  своего  рождения.  Эти  наблюдатели выполняют важную  функцию  -  им
предстоит решить, заслужило ли человечество право присоединиться к ним в
Связующей Бездне, или мы всего-навсего вандалы. Именно такой наблюдатель
и рекомендовал переместить Старую Землю,  пока Центр не уничтожил ее.  И
именно такой наблюдатель и разработал тесты и модели -  которые, Кстати,
отрабатывались последние три века на Старой Земле,  пока она пребывала в
Малом Магеллановом Облаке,  - позволяющие лучше понять наш биологический
вид и измерить степень эмпатии, на которую мы способны.
     А  еще  эти иные направили своих наблюдателей -  или шпионов,  если
хотите,  -  чтобы они внедрились в Центр.  Они знали, что ущерб окраинам
Бездны нанесли выходки Центра,  но они знали и то, что Центр создали мы.
Многие из...  "обитатели" -  слово не  вполне подходящее...  строителей?
сотворцов?..  Связующей Бездны  -  сами  бывшие  кремниевые конструкции,
неорганические  искусственные  интеллекты.   Но  не  той  разновидности,
которая сейчас  правит Техно-Центром.  Ни  один  разумный вид  не  может
принять континуум Бездны, не развив у себя эмпатию.
     Энея приподнимается на коленях и слегка подается вперед.
     - Мой отец -  кибрид Джона Китса -  был создан именно ради этого. -
Голос ее все так же спокоен, но за этим спокойствием угадывается скрытое
волнение.  -  Как я уже объясняла, Центр постоянно пребывает в состоянии
гражданской войны,  причем  почти  каждая  сущность сражается только  за
себя.  Причина  -  в  сверх-сверх-сверх-паразитизме в  десятой  степени.
Жертвы  -  другие сущности Центра -  не  уничтожаются,  но  поглощаются:
победители   пожирают   генетические   коды,    память,    программы   и
репродуктивные   последовательности.    Пожранный    индивидуум   Центра
продолжает  "жить"  в  качестве  подсистемы  победившего индивидуума или
индивидуумов,  которые довольно скоро вновь нападают на других в поисках
новых компонентов.  Союзы нестойки. У ИскИнов нет ни философии, ни веры,
ни конечной цели - лишь оптимизация стратегии выживания. Всякое действие
Центра -  результат беспроигрышной -  и безвыигрышной -  партии, которая
разыгрывается с  тех  самых пор,  как первоэлементы Центра обрели разум.
Большинство сущностей Центра способно взаимодействовать с  человечеством
только на этих условиях -  условиях игры с нулевым исходом,  оптимизируя
свою паразитическую стратегию по отношению к  нам.  Они выигрывают -  мы
проигрываем. Мы выигрываем - они проигрывают.
     Однако за  века некоторые из  этих индивидуумов пришли к  пониманию
истинного  потенциала  Связующей  Бездны.  Они  осознали,  что  лишенным
эмпатии разумным видам никогда не стать частью единства тех, кто ушел, и
тех,  кто  жив.  Они  поняли,  что  Связующая Бездна не  выстроена.  Она
выросла,  как коралловый риф,  и  им  ни за что не отыскать там убежища,
если только они не изменят кое-какие собственные параметры.
     Вот  к  такому  выводу  пришли  некоторые  элементы  Центра  -   не
альтруисты,  но эгоисты,  отчаянно стремящиеся выжить,  осознавшие,  что
единственный способ выиграть в  безвыигрышной игре -  из  нее  выйти.  А
чтобы выйти из игры, нужно развить в себе способность к эмпатии.
     Центр знает то,  что отказывался признать Тейяр де Шарден: эволюция
- не прогресс,  у эволюции нет ни цели,  ни направления.  Эволюция - это
изменение.   Эволюция  "успешна",   если   изменение  дает   возможность
определенному листу  или  ветви  ее  древа  лучше всех  приспособиться к
условиям Вселенной.  Чтобы такая эволюция "благоприятствовала" элементам
Центра,  они должны выйти из игры и открыть истинный симбиоз. Они должны
на равных правах войти в соэволюцию с человеческой расой.
     Итак,  первые  элементы,  изменившие  Центру,  продолжали  пожирать
других,  но теперь они пожирали наиболее склонных к  эмпатии.  Они,  как
могли,  переписали  собственные программные коды.  Они  создали  кибрида
Джона  Китса  в  попытке  смоделировать эмпатический  организм,  который
обладает  телом,  у  которого  есть  ДНК  человеческого существа плюс  -
накопленная Центром память и  личность кибрида.  Враждебные им  элементы
уничтожили первого кибрида Китса.  Второй был создан по образу и подобию
первого. Он нанял мою мать - частного детектива, - чтобы она помогла ему
раскрыть тайну гибели первого кибрида.
     Энея улыбается,  и  на  какое-то  мгновение мне  кажется,  что  она
позабыла и  о  нас,  и  даже о  своем рассказе.  Я вдруг вспоминаю,  как
однажды,  во  время нашего бегства с  Гипериона,  она мимоходом сказала:
"Рауль,  память моих родителей стала частью моей памяти еще до того, как
я  родилась...  в  общем-то даже до того,  как я стала зародышем.  Разве
можно  представить  себе  что-нибудь  более  разрушительное для  детской
психики,  чем бездна чужих воспоминаний еще до того, как ты обзаведешься
собственными? Неудивительно, что я такая чокнутая".
     Мне  она  вовсе  не  казалась чокнутой.  Впрочем,  может быть,  это
потому, что я любил ее больше жизни.
     - Он  нанял  мою  мать,   чтобы  она  разгадала  тайну  смерти  его
собственной личности,  - негромко продолжает Энея, - но на самом-то деле
он знал, что случилось с его предшествующим воплощением. Если честно, он
нанял мою мать, чтобы познакомиться с ней, чтобы быть с ней, чтобы стать
ее  возлюбленным.   -   Она  отстраненно  улыбается,   глядя  куда-то  в
пространство.  -  Дядя  Мартин  в  своих  сумбурных "Песнях"  так  и  не
разобрался,  что тут к  чему.  Мои родители обручились,  а  дядя Мартин,
по-моему, об этом даже не упомянул... Их обручил епископ храма Шрайка на
Лузусе.  Культ Шрайка был вполне легален, и брак моих родителей считался
законным на пяти сотнях планет Гегемонии.  -  Она снова улыбается, глядя
поверх голов прямо на меня.  - Может, я, конечно, и беззаконное дитя, но
не по рождению.
     Итак,  они  поженились и  зачали  меня  -  наверное,  еще  до  этой
церемонии,  -  а  потом подстрекаемые Центром элементы убили отца еще до
того, как мама успела отправиться в Паломничество на Гиперион. На том бы
мое  знакомство с  отцом и  кончилось,  не  будь его личность записана в
петле Шрюна,  имплантированной у  мамы  за  ухом.  Несколько месяцев она
носила нас обоих -  меня в  утробе,  а отца в петле Шрюна.  Заточенная в
петле Шрюна личность отца не  могла напрямую общаться с  мамой,  но зато
без  особого труда  общалась со  мной.  В  то  время  труднее всего было
определить, что есть "я". Отец помогал мне, он входил в Связующую Бездну
и брал с собой мою зародышевую личность. Я видела будущее - кем я стану,
даже как я умру - еще прежде, чем мои пальцы полностью сформировались.
     И еще одна деталь. Это дядя Мартин тоже упустил в своих "Песнях". В
день,  когда моего отца расстреляли на ступенях храма Шрайка,  мама была
вся  покрыта его кровью -  реконструированной,  доработанной Центром ДНК
Джона Китса.  Тогда она еще не до конца понимала,  что его кровь в самом
буквальном смысле драгоценнейшее достояние всего человечества. ДНК Джона
Китса была сконструирована так,  чтобы заражать других его  единственным
даром -  способностью входить в  Бездну.  Смешанная в нужной пропорции с
обычной  человеческой ДНК,  она  несет  всем  людям  дар  отпирать врата
Связующей Бездны.
     Я  -  эта смесь.  От  Техно-Центра я  получила генетически доступ к
Бездне, от человечества - редчайшую способность эмпатического восприятия
Вселенной.  Плохо это или хорошо, но те, кто