а, что мы на Хевроне? - прошептал я.
     Энея утвердительно кивнула.  А.Беттик показал мне комлог, о котором
я совсем забыл.
     - Нашему другу удалось вчера ночью сориентироваться по звездам.  Мы
на  Хевроне,  и  лишь  несколько  часов  пути  отделяют  нас  от  Нового
Иерусалима.
     Тело  пронзила боль,  которую мне  скрыть  не  удалось,  как  я  ни
старался. Энея вынула шприц.
     - Не надо, - прохрипел я.
     - В последний раз,  - пообещала девочка. Я услышал шипение. По телу
растеклось  блаженное  онемение.   Бог   все-таки  существует.   Это   -
болеутоляющее.

     Когда я очнулся, мы находились в тени приземистого здания. А.Беттик
взял меня на  руки и  куда-то  понес.  Каждый его шаг отдавался болью во
всем теле, но я не издал ни звука.
     Энея шагала впереди. Улица была широкой и пыльной, невысокие здания
- максимум в три этажа -  казались сложенными из кирпича-сырца. Нигде ни
души...
     - Эгей!  -  крикнула Энея, прижав ко рту ладони. По пустынной улице
пошло гулять эхо.
     Признаться,  я чувствовал себя полным идиотом.  Тоже мне,  дитятко,
разлегся на  руках у  андроида!  Впрочем,  А.Беттику,  похоже,  было все
равно;  что касается меня,  я  бы не смог встать,  даже если бы от этого
зависела моя жизнь.
     Энея обернулась, увидела, что я открыл глаза, и сказала:
     - Мы в Новом Иерусалиме.  Путеводитель утверждает, что раньше здесь
жили три миллиона человек,  а по словам А.Беттика, по крайней мере около
миллиона обитало тут вплоть до  недавнего времени.  Интересно,  куда они
все подевались?
     - Бродяги... - прохрипел я.
     Девочка сурово кивнула.
     Магазины  и  жилые  дома  вдоль  канала  выглядели так,  словно  их
покинули от силы несколько месяцев назад.
     - Если судить по  передачам,  которые мы принимали на Гиперионе,  -
заметил  А.Беттик,  -  Бродяги захватили эту  планету приблизительно три
стандартных года тому назад.  Однако налицо все признаки того,  что люди
продолжали жить в городе.
     - По-прежнему подается энергия, - прибавила Энея. - В холодильниках
ничего  не  испортилось.  В  некоторых домах  мы  видели накрытые столы,
включенные проекционные ниши и тому подобное. Но людей нигде нет.
     - И  никаких  признаков  насилия,   -   сказал  андроид,  осторожно
укладывая меня  на  заднее  сиденье  машины.  Энея  заботливо подстелила
одеяло.
     От  боли  в  боку  у  меня  перед глазами поплыли пятна.  Между тем
девочка зябко поежилась.  Как ни  странно,  несмотря на  жару,  ее  кожа
покрылась пупырышками.
     - Здесь произошло что-то ужасное. Я это чувствую.
     Лично я  не чувствовал ничего,  кроме усталости и  боли.  Мои мысли
напоминали ртуть - растекались прежде, чем я успевал ухватиться за них и
придать форму.
     Энея забралась в машину и устроилась рядом со мной,  А.Беттик занял
место водителя. Как ни удивительно, машина завелась с первой попытки.
     - Я  могу  управлять  этой  штукой,   -  сообщил  андроид,  включая
передачу.
     "Я тоже,  -  подумалось мне.  -  Водил на Урсе,  было дело. Одна из
немногих  машин,  с  которыми я  умею  обращаться.  И,  быть  может,  не
напортачу, если сяду за руль".
     Мы выехали на главную улицу.  Несмотря на крепко стиснутые зубы,  я
несколько раз вскрикивал от боли.
     Энея взяла меня за руку.  Ее ладонь была настолько холодной,  что я
чуть было не вздрогнул, а потом понял, что это моя рука такая горячая.
     - Проклятая инфекция,  - проговорила девочка. - Без нее ты бы давно
поправился. Сколько всякой дряни водится в океане!
     - Может,  дело в ноже?  -  Когда я зажмурился, перед моим мысленным
взором возник лейтенант,  тело которого продырявили сотни игл.  Я быстро
открыл глаза,  чтобы избавиться от наваждения.  Дома стали выше,  этажей
десять  каждый,   и  тени,   которые  они  отбрасывали,   соответственно
удлинились. Однако жара и не думала спадать.
     - Здесь  жил   знакомый  моей   мамы,   ее   спутник  в   последнем
паломничестве на Гиперион,  -  сказала Энея. Ее голос то приближался, то
отдалялся, словно исходил из плохо настроенного приемника.
     - Сол Вайнтрауб, - прохрипел я. - Ученый из "Песней".
     Энея погладила меня по руке.
     - Все  время  забываю,   сколько  всего  дядюшка  Мартин  ухитрился
втиснуть в свою поэму.
     Машина  подпрыгнула  на  кочке.   Я  заскрежетал  зубами,  подавляя
рвущийся наружу вопль.
     - Знаешь,  -  промолвила Энея,  сжимая мою руку,  - мне бы хотелось
познакомиться с этим человеком и его дочерью.
     - Они отправились в будущее... вошли в Сфинкса... Как и ты...
     - Угу. - Девочка поднесла к моим губам фляжку с водой. - Мама много
рассказывала мне про Хеврон и про здешние киббуцы.
     - Евреи,   -  прошептал  я.  На  сем  мой  словесный  запас  иссяк:
требовались все силы, чтобы сопротивляться боли.
     - Они  бежали от  Второго Холокоста.  -  Энея  смотрела прямо перед
собой. - И основали здесь колонию.
     Я закрыл глаза. Лейтенанта разнесло в клочья, оставшиеся от мундира
лохмотья и куски плоти медленно падали в фиолетовое море...
     Внезапно А.Беттик вновь взял  меня на  руки.  Машина въехала внутрь
просторного  здания,  которое  выглядело  достаточно  зловеще  -  кругом
сталепластик и закаленное стекло.
     - Медицинский центр, - сообщил андроид. Дверь перед нами сама собой
отъехала в сторону. - По крайней мере оборудование в порядке.
     Должно быть,  я  заснул,  а  когда очнулся,  испугавшись,  что меня
вот-вот проглотит разноцветная акула, то обнаружил, что лежу на каталке,
которая мало-помалу исчезает в чреве автохирурга.
     - До встречи,  Рауль. - Энея отпустила мою руку. - Будем ждать тебя
с той стороны.

     Мы провели на Хевроне тринадцать местных дней,  в каждом из которых
насчитывалось около двадцати девяти стандартных часов. Первые трое суток
меня терроризировал автохирург:  я  перенес не  меньше восьми операций и
выдержал весьма интенсивный восстановительный курс.
     Как   выяснилось,   со   мной   и   впрямь  решил  покончить  некий
микроорганизм с Безбрежного Моря (по правде говоря, изучив магнитограмму
и результаты биосканирования, я убедился, что не такой уж он и "микро").
Эта тварь -  автохирург не  сумел в  точности определить,  что она собой
представляет,  -  вцепилась  мне  в  ребро  и  принялась  подбираться  к
внутренним органам,  разрастаясь, как грибок. Еще день, сообщил автомат,
и хирургическое вмешательство уже не понадобилось бы.
     После  того  как  меня  разрезали,  вычистили  и  зашили,  а  потом
повторили процедуру еще дважды,  поскольку проклятый микроорганизм никак
не желал признавать себя побежденным, автохирург занялся другими ранами.
Дыра в боку оказалась достаточно большой для того,  чтобы я истек кровью
(удивительно,  что этого не  случилось,  особенно если вспомнить,  сколь
усердно я отбивался от акул, которые навязывались мне в друзья). По всей
видимости,  жизнь  в  Рауле  Эндимионе теплилась исключительно благодаря
переливанию крови, которое Энея сделала мне на плоту, и нескольким дозам
ультраморфа.  Чтобы  восстановить  потерю  крови,  автохирургу  пришлось
израсходовать целых восемь ампул.
     К счастью,  мои опасения насчет того, что повреждены мышцы руки, не
оправдались.  Тем не  менее автохирург уделил руке достаточно внимания в
промежутке между операциями номер два и  три.  Он принял самостоятельное
решение трансплантировать мне  нервы  из  донорского банка больницы.  На
восьмой день  Энея  рассказала мне,  что  автомат регулярно испрашивал у
людей  разрешения,   и   я   сумел  улыбнуться,   услышав,   что  каждая
сколько-нибудь  серьезная  процедура  предварительно получала  одобрение
"доктора Беттика".
     Самой  болезненной  оказалась  рана  на  ноге,  которую  попыталась
откусить   переливчатая  акула.   Расправившись  с   грибком,   успевшим
обосноваться  в  моем  бедре,   автохирург  трансплантировал  мне  новую
мышечную ткань и кожу.  Сначала было чертовски больно, потом нога начала
чесаться.  Всю  вторую  неделю  своего пребывания в  больнице я  получал
ультраморф и  прикидывал,  не потребовать ли у  девочки с  андроидом под
дулом пистолета еще наркотиков,  чтобы избавиться от гнусной чесотки.  К
сожалению, пистолет пропал - утонул в фиолетовом море.
     Где-то  на восьмой день я  впервые сумел сесть и  худо-бедно поел -
если  синтетическую больничную пищу  можно  назвать  едой.  Мы  с  Энеей
разговаривали о том о сем, и меня вдруг потянуло на откровенность.
     - В последний вечер на Гиперионе мы пили с твоим дядюшкой Мартином,
и я ему кое-что пообещал.
     - Что именно? - поинтересовалась девочка, размешивая ложкой зеленую
бурду в своей тарелке.
     - Так,  ничего особенного.  Я  обещал охранять тебя,  найти  Старую
Землю и вернуть ее обратно, чтобы он увидел планету перед смертью...
     Брови Энеи поползли вверх.
     - Значит, вернуть Старую Землю? Очень любопытно.
     - Это еще не  все.  Я  должен встретиться с  Бродягами,  уничтожить
Орден,  подорвать могущество Церкви,  а также, цитирую, выяснить, какого
хрена нужно Техно-Центру, и остановить его.
     - Все?   -  спросила  девочка,  откладывая  ложку  и  вытирая  губы
салфеткой.
     - Не совсем.  -  Я откинулся на подушки.  -  Еще он хотел,  чтобы я
уберег от Шрайка тебя в частности и человечество в целом.
     - Теперь все?
     Я потер мокрый от пота лоб здоровой рукой.
     - Кажется, да. По крайней мере больше ничего не вспоминается. Я был
пьян... Что скажешь? Получается у меня?
     Энея махнула рукой: мол, подумаешь.
     - По-моему,  вполне.  Не  забывай,  прошло  всего-навсего несколько
стандартных месяцев. Три, если быть точной, почти три.
     - Ага.  - Я бросил взгляд в окно, за которым возвышалось освещенное
солнцем каменное здание.  Вдалеке виднелись обагренные закатом скалистые
утесы.  - Ага. Послушать тебя, так я прямо образец для подражания. - Мой
голос мне самому показался каким-то бесцветным.  Я  вздохнул и отодвинул
поднос с  пищей.  -  До  сих пор не понимаю,  как они не засекли плот на
экране радара?
     - А.Беттик испортил радар,  -  сообщил девочка, вновь принимаясь за
еду.
     - Что?
     - А.Беттик испортил радар. Выстрелил из твоей плазменной винтовки и
попал точно в "блюдце". - Энея отставила пустую тарелку в сторону.
     - Ты вроде говорила, что он не может стрелять в людей.
     - Правильно.  - Моя медсестра, шеф-повар и посудомойка в одном лице
поставила поднос с тарелками на каталку. - Я специально у него уточнила,
и он сказал,  что по радарам может стрелять сколько вздумается.  Ну вот,
сначала он  вывел из  строя радар,  а  потом мы  отправились разыскивать
тебя.
     - Неплохо,  - пробормотал я. - Попасть в радар с расстояния в три с
лишним  километра,  да  еще  с  плота,  который постоянно раскачивается.
Сколько он сделал выстрелов?
     - Один. - Энея внимательно изучала монитор над моей головой.
     Я присвистнул:
     - Надеюсь, мы с ним никогда не поссоримся.
     - Вот превратишься в  радар,  тогда и  будешь беспокоиться.  -  Она
поправила одеяло.
     - Кстати, где он сейчас?
     Энея встала, подошла к окну и указала на восток.
     - Он нашел исправный ТМП и полетел узнать,  что творится в киббуцах
на побережье Великого Соленого Моря.
     - Вы так никого и не встретили?
     - Ни  единого человека.  И  ни  кошек,  ни  собак,  ни  даже ручных
обезьян.
     Она  вовсе  не  шутила.  Когда  объявляют  эвакуацию  -  или  когда
случается что-нибудь этакое, - люди частенько бросают домашних животных.
Когда силы самообороны сражались с повстанцами на Южном Когте Аквилы, им
приходилось отстреливать десятки бродячих собак. А тут...
     - Значит,   у   них  было  время  позаботиться  о  животных.   Энея
повернулась ко мне, скрестив руки на груди.
     - Ну да.  О  животных позаботились,  а одежду бросили?  И не только
одежду. Компьютеры, комлоги, дневники, семейные голограммы - словом, все
личные вещи.
     - А в дневниках,  случайно,  не объясняется,  что произошло?  Вы не
обнаружили каких-нибудь снимков или загадочных сообщений?
     - Нет.  Поначалу мне жутко не хотелось читать чужие дневники. Но со
временем  я  притерпелась и  уже  успела  прослушать  десятки  комлогов.
Обычные  сообщения о  боевых  действиях поблизости от  планеты.  Великая
Стена находится меньше чем в  световом годе от Хеврона,  поэтому корабли
Ордена были  здесь частыми гостями.  На  планету они,  как  правило,  не
садились,  но было ясно,  что рано или поздно Хеврон перейдет под власть
Ордена.  Потом пошли сообщения о том,  что Бродяги прорвали оборону... И
все. Мы с А.Беттиком решили, что Орден эвакуировал население планеты, но
на  это нигде нет никаких указаний.  -  Девочка повела плечами.  -  Если
хочешь, могу принести тебе голодиски.
     - Потом. - Я вдруг почувствовал, что смертельно устал.
     - А.Беттик вернется к  утру.  -  Энея накрыла меня одеялом по самый
подбородок.  Солнце уже скрылось за холмами,  вершины которых,  впрочем,
еще купались в лучах заката. Это зрелище настолько меня восхищало, что я
готов был любоваться им целыми днями. Однако глаза буквально слипались.
     - Он оставил тебе дробовик? - сонно пробормотал я. - Или плазменную
винтовку? Мало ли что...
     - Все оружие на плоту. Спи.

     Наконец я почувствовал,  что иду на поправку,  и первым делом решил
поблагодарить своих друзей за  то,  что  они  спасли мне  жизнь.  Энея и
андроид принялись отнекиваться.
     - Как вы меня нашли?
     - Это  было  не  слишком  сложно,  -  отозвалась  девочка.  -  Твой
передатчик работал до того момента,  когда офицер попал в него ножом. Мы
все слышали и вдобавок видели вас в бинокль.
     - Но зачем вы поплыли вдвоем? Стоило ли так рисковать?
     - Риск  был  минимальный,  месье Эндимион,  -  ответил А.Беттик.  -
Во-первых, мы соорудили плавучий якорь, который замедлил движение плота.
А  во-вторых,  мадемуазель Энея  привязала к  корме веревку длиной около
сотни  метров.  Мы  были  уверены,  что  в  крайнем случае всегда успеем
ухватиться за нее. Так оно и вышло.
     - Все равно глупо, - проговорил я, качая головой.
     - Спасибо на добром слове, - фыркнула Энея.

     На  десятый день  я  попробовал встать.  Пускай незначительная,  но
победа.  На  двенадцатый день  я  самостоятельно дошел  по  коридору  до
туалета.  Это  был  настоящий триумф.  А  на  тринадцатый день в  городе
вырубились все приборы.
     Немедленно заработали аварийные генераторы,  но мы поняли, что срок
нашего пребывания на Хевроне подходит к концу.

     - Может, прихватим с собой автохирурга? - предложил я. Мы сидели на
террасе девятого этажа, глядя на погруженный в вечерние сумерки город.
     - На  плоту он поместится,  -  откликнулась Энея.  -  Но как быть с
проводом?
     - Нет,   серьезно.  -  Мне  не  хотелось,  чтобы  меня  приняли  за
параноика,  который после ранения боится каждого куста,  однако я твердо
вознамерился насколько возможно обезопасить себя  и  своих спутников.  -
Давайте возьмем хотя бы лекарства.
     - Уже  взяли.  Три  медпакета.  Упаковка ампул с  донорской кровью.
Портативный диагностер.  Ультраморф...  Можешь не просить,  все равно не
получишь.
     Я вытянул левую руку.
     - Видишь? - Моя рука больше не дрожала. - Думаю, теперь он не скоро
мне понадобится.
     Энея кивнула.  По  небу плыли подсвеченные лучами заходящего солнца
перистые облака.
     - Как по-твоему,  сколько еще протянут генераторы?  - справился я у
андроида.  Здание больницы,  одно из немногих в городе, было по-прежнему
освещено.
     - Быть может, несколько недель. Система жизнеобеспечения продолжает
функционировать, но на планете, где каждое утро бушует песчаная буря, за
ней необходимо постоянно следить, будь она хоть трижды автоматической.
     - Энтропия, чтоб ей пусто было, - проворчал я.
     - Эй,  не стоит так говорить.  - Энея перегнулась через поручень. -
Энтропия может стать нашим союзником.
     - Неужели? И когда?
     Девочка  обернулась  и  прислонилась  спиной  к  поручню.  Ее  кожа
отливала золотом на фоне черного прямоугольника соседнего здания.
     - Энтропия уничтожает империи и деспотии.
     - Сразу и не выговоришь. Ты, собственно, о чем?
     Энея неопределенно повела рукой.  Я уж решил, что девочка ничего не
скажет, но она произнесла, помолчав:
     - Энтропия  уничтожила  гуннов  и  скифов,  вестготов  и  остготов,
египтян, македонцев, римлян и ассирийцев...
     - Понятно, однако...
     - Аваров,  династию  Шан,  мамелюков,  персов,  арабов,  Аббасидов,
сельджуков...
     - Хорошо, хорошо...
     - Курдов и Газневидов [Династия, правившая в X-XII вв. Газневидским
государством  (на   территории   современного  Афганистана   и   отчасти
Пакистана).],   -   с  улыбкой  закончила  Энея.   -   Не  говоря  уж  о
татаро-монголах,  крестоносцах,  пруссаках,  нацистах, Советах, японцах,
яванцах,   северных   аммерах,   Великом   Китае,   колумбо-перуанцах  и
антарктических националистах.
     Я поднял руку. Девочка замолчала.
     - Ты слышал про такие планеты? - спросил я у андроида.
     - По-моему,  месье Эндимион, это не планеты, а народы, обитавшие на
Старой Земле, - ответил А.Беттик, сохраняя полнейшую невозмутимость.
     - Ни хрена себе, - пробормотал я.
     - Весьма, на мой взгляд, уместное выражение, - заметил андроид.
     Я посмотрел на девочку:
     - Значит,  вот так мы расправимся с  Орденом?  Спрячемся в укромном
уголке и будем ждать, пока он не накроется сам собой?
     Энея вновь скрестила руки на груди.
     - Вообще-то  план  хороший.  Подождать  несколько тысячелетий,  это
недолго... Все могло бы получиться, если бы не проклятые крестоформы!
     - То есть? - Я постарался придать голосу серьезность.
     - Даже если бы мы хотели уничтожить Орден - а мне он не мешает, это
тебе поручили с  ним разобраться,  -  так вот,  даже если бы  мы  хотели
уничтожить Орден,  энтропия нам  не  помощница.  Ведь  крестоформ делает
людей практически бессмертными.
     - Угу.  Признаться,  будучи при  смерти,  я  подумывал о  том,  что
стоило,   пожалуй,  принять  крещение...  Было  бы  гораздо  проще  -  и
безболезненнее, кстати - умереть, чтобы воскреснуть целым и невредимым.
     Энея пристально поглядела на меня.
     - Вот почему на этой планете самое лучшее медицинское оборудование,
Рауль.
     - Не понял. - Честно говоря, голова у меня шла кругом.
     - Здесь жили евреи,  -  тихо проговорила девочка.  -  Лишь немногие
приняли крест.  Они считали, что жизнь дается человеку один-единственный
раз.
     Воцарилась  тишина,  которую  нарушало  только  гудение  больничных
приборов.  Мы молча наблюдали за тем,  как на Новый Иерусалим спускается
ночь.

        x x x

     На следующее утро я  без посторонней помощи добрался до машины,  на
которой меня доставили в больницу,  плюхнулся на заднее сиденье, где мне
постелили матрас, и велел отправляться на поиски оружейного магазина.
     Час  бесплодной езды  по  городским улицам убедил меня,  что  таких
магазинов в Новом Иерусалиме нет.
     - Ладно, - заявил я, - поехали в полицейский участок.
     Уже  в   первом  из  них,   в   который  я   опять-таки  проковылял
самостоятельно,   отвергнув   помощь   друзей,   выяснилось,   насколько
неподготовленным  ко  всякого  рода  неожиданностям  может  быть  мирное
общество. Никакого оружия. Даже парализаторов, и тех не оказалось.
     - Судя по всему, тут не было ни армии, ни сил самообороны?
     - По-моему,  нет,  - ответил А.Беттик. - Хищные животные на Хевроне
не водились,  а враги у местных жителей появились лишь три года назад, с
нападением Бродяг.
     Я  фыркнул и  продолжил поиски.  Наконец,  взломав замок на  нижнем
ящике стола,  принадлежавшего,  по-видимому,  какой-то  важной птице,  я
наткнулся на то, что искал.
     - "Штайнер-Джинн", - заметил андроид. - Плазменный пистолет.
     - Сам  знаю,  -  буркнул я.  В  ящике нашлись и  две обоймы.  Итого