не начала разлагаться.
     Убедившись,  что  вокруг платформы не  осталось ни  левиафанов,  ни
прочих  смертоносных  тварей,   глубоководные  подлодки  погрузились  на
двенадцать тысяч  фатомов.  Там,  в  лесу  трубчатых червей,  каждый  из
которых был размерами с  секвойю со  Старой Земли,  они обнаружили много
интересного -  подлодки браконьеров,  расплющенные в  лепешку давлением,
боевой  фрегат,  больше сотни  лет  числившийся пропавшим без  вести,  и
десятки, если не сотни башмаков.
     - Процесс  дубления,  -  пробормотал  лейтенант  Спраул,  глядевший
вместе с де Сойей на монитор. - Кстати, на Старой Земле, как ни странно,
было то же самое.  Когда спасатели поднимали затонувшие суда - например,
был такой "Титаник",  -  тел не находили,  их пожирало море;  зато обуви
было  сколько  угодно.   Дубленая  кожа  почему-то   отпугивает  морских
хищников...
     - Поднимайте, - приказал де Сойя в микрофон.
     - Башмаки? - уточнил один из капитанов. - Неужели все?
     - Все, - подтвердил де Сойя.
     На мониторе было видно, что океанское дно загромождают кучи мусора,
скопившиеся за без малого двести лет существования платформы:  имущество
станции,   потерянное  по  глупости  или  по  небрежности,  личные  вещи
утонувших  рыбаков  и   браконьеров,   металлические  банки  пластиковые
пакеты...  Давление  и  клешни  обитателей  дна  изуродовали большинство
предметов,   однако   попадались  и   сравнительно  целые,   поддающиеся
определению.
     - Захватите,   -   распорядился  де  Сойя,  когда  камера  показала
предметы, похожие на нож, на пряжку от ремня, на... - А это что такое?
     - Что?  - не понял капитан той подлодки, что шла над самым дном. Он
следил не  столько за монитором,  сколько за дистанционно управлявшимися
захватами.
     - Вон та блестящая штуковина. Похоже на пистолет.
     Подлодка развернулась,  включился мощный прожектор, который осветил
таинственный предмет. Изображение на мониторе увеличилось.
     - Пистолет,  - подтвердил капитан подлодки. - Его расплющило, но не
слишком сильно.  -  Де  Сойя  различил краем уха  щелчки:  автомат делал
покадровые снимки. - Попробую подобрать.
     Де  Сойе  хотелось крикнуть:  "Осторожнее!",  однако он  промолчал.
Командуя факельщиком,  он  с  годами  научился доверять подчиненным.  На
мониторе появился металлический захват,  который аккуратно поднял со дна
загадочный предмет.
     - Наверно,  игломет Белиуса,  - предположил Спраул. - Помните, сэр,
мы ведь не нашли табельного оружия лейтенанта.
     - Далековато, - пробормотал де Сойя, не сводя глаз с монитора.
     - Здесь  сильное  течение,  -  сказал  Спраул.  -  Правда,  игломет
выглядит иначе. Эта штука уж больно... квадратная, что ли.
     - Верно.   -   Луч  прожектора  скользнул  по   корпусу  субмарины,
пролежавшей на дне,  по всей видимости,  не одно десятилетие.  Насколько
все-таки пуст космос по  сравнению с  любым океаном!  Вода кишит жизнью,
она  словно  пропитана  историей.   Однако  Бродяги  почему-то  пытаются
приспособиться к  космосу;  в  этом они  мало чем отличаются от  здешних
трубчатых  червей,   левиафанов  и  прочих  тварей,  приноровившихся  со
временем к  вечному мраку и  чудовищному давлению.  Быть может,  Бродяги
видят будущее человечества,  а Ордену подобных прозрений не дано? Ересь,
самая  настоящая ересь.  Де  Сойя  отогнал шальную мысль и  повернулся к
лейтенанту Спраулу.  -  Скоро мы все узнаем. Они поднимутся где-то через
час.

     Грегориус  возвратился  через  четыре  дня.  Естественно,  мертвым.
Компьютер "Рафаила" сообщил свои  позывные,  факельщик встретил авизо  в
двадцати  световых  минутах  от  планеты;   тело  сержанта  доставили  в
Сент-Терез и  поместили в реаниматор.  Де Сойя не стал дожидаться,  пока
Грегориус воскреснет, и приказал принести курьерскую сумку.
     В  планетарной базе  данных  Гипериона обнаружился искомый  образец
ДНК;  также удалось выяснить,  кому принадлежат отпечатки пальцев. Рауль
Эндимион,  родился  в  3099  году  от  Рождества Христова на  Гиперионе,
некрещеный, служил в силах самообороны в месяце Фомы 3115 года, во время
Урсианского восстания воевал  в  составе  23-го  полка  мотопехоты;  три
поощрения за  храбрость,  в  том числе одно за  спасение товарища из-под
вражеского огня; восемь месяцев находился в Форт-Бенджине на Южном Когте
Аквилы,  затем  был  переведен на  речную станцию 9  на  Кэнсе,  охранял
фибропластовые плантации от  нападений повстанцев.  Вышел  в  отставку в
звании  сержанта  15   числа   месяца  Поста   3119   года,   дальнейшее
местонахождение и  род  занятий неизвестны,  23  числа месяца Вознесения
3126 года был арестован в  Порт-Романтике (континент Аквила),  осужден и
приговорен к  смерти  за  убийство месье  Дабила Херрига,  христианина с
Возрождения-Вектор.   Даже  накануне  смерти  Рауль  Эндимион  отказался
принять крест и  был казнен через неделю после ареста,  30  числа месяца
Вознесения.  Пораженное  лучом  нейродеструктора тело  бросили  в  море.
Свидетельство о  смерти  и  результаты вскрытия  были  заверены  печатью
главного судебного инспектора планеты Гиперион.
     На следующий день стало известно,  что на извлеченном с  океанского
дна расплющенном пистолете 45-го  калибра наличествуют отпечатки пальцев
лейтенанта Белиуса и Рауля Эндимиона.
     Что касается ковра-самолета, автоматический поиск по образцам ткани
не  дал результатов.  Правда,  к  сообщению прилагалась записка техника,
проводившего анализ:  в ней говорилось, что подобный ковер упоминается в
легендарных "Песнях" поэта,  жившего на  Гиперионе около  ста  лет  тому
назад.

     Когда воскресший и  отдохнувший сержант Грегориус прибыл на станцию
триста двадцать шесть в Срединном Течении,  де Сойя ввел его в курс дела
и  сообщил также,  что,  по  словам техников,  на протяжении трех недель
мудривших над порталом, им никто не пользовался, однако некоторые рыбаки
утверждают,  что  заметили как-то  ночью  яркую вспышку в  стороне арки.
Кроме  того,   техники  заявили,   что   проникнуть  внутрь  портала  не
представляется возможным,  следовательно,  нельзя  определить,  куда  он
отправил девочку - если, конечно, отправил.
     - Как на Возрождении-Вектор, - проговорил Грегориус. - Ну да ладно,
зато теперь мы знаем, кто помог девчонке бежать.
     - Может, да, а может, нет.
     - Стоило  ли  улетать с  Гипериона,  чтобы  отдать концы  здесь?  -
задумчиво произнес чернокожий гигант.
     - А  вы  уверены,  что он погиб,  сержант?  -  Де Сойя откинулся на
спинку кресла.  Грегориус не ответил.  -  Думаю,  на Безбрежном Море нам
больше делать нечего. Через пару дней полетим дальше.
     Сержант кивнул.  За окнами бывшего кабинета управляющего сверкало в
лунном свете фиолетовое море.
     - Куда дальше, сэр? По старому маршруту?
     Де Сойя тоже глядел в  окно,  ожидая,  когда над океаном поднимется
самая крупная из трех лун.
     - Не знаю,  сержант. Вот закончим здесь... Сдадим капитана Поула на
гауптвахту орбитальной станции, ублажим епископа Меландриано...
     - Если сможем, - вставил Грегориус.
     - Да,  если  сможем.  Нанесем прощальный визит  архиепископу Келли,
вернемся на "Рафаил",  там и решим.  Мне кажется,  пора прикинуть,  куда
направляется девчонка. Хватит следовать выкладкам компьютера.
     - Так точно,  сэр.  - Грегориус отдал честь, взялся за ручку двери,
потом остановился.  -  А у вас нет никаких идей,  сэр? В конце концов мы
кое-что нашли, ну и...
     Наконец взошла третья луна.  Де  Сойя,  продолжая смотреть в  окно,
сказал:
     - Может, и есть, сержант. Может, и есть.

        36

     Мы  дружно  налегли  на  шесты  и   успели  в  последнее  мгновение
остановить плот у ледяной стены. Горели все фонари, но даже их лучи были
не  в  состоянии разогнать царивший в  пещере  мрак.  Над  черной  водой
клубился пар,  вместе с которым к потолку пещеры словно поднимались души
всех утонувших в реке.  Лучи фонарей дробились в ледяных гранях,  отчего
темнота казалась еще более непроглядной.
     - Почему река не замерзла?  - спросила Энея, пряча ладони под мышки
и  притопывая ногами.  Девочка надела на себя все,  что у  нее было,  но
этого было явно недостаточно, чтобы согреться.
     Я встал на колено, зачерпнул воды и попробовал ее на вкус.
     - Соль. Вода такая же соленая, как на Безбрежном Море.
     А.Беттик осветил фонарем ледяную стену впереди.
     - По-моему, вода уходит под лед. Видите?
     - Потуши свой фонарь!  - воскликнул я. Мелькнул проблеск надежды. -
И все остальные тоже. - Мой голос эхом отразился от стен пещеры.
     Когда  все  огни  погасли,  я  вперил взгляд во  мрак,  рассчитывая
увидеть сквозь ледяную стену хотя бы призрак света -  намек на спасение,
указание на то, что выход из пещеры совсем рядом.
     Но тьма была непроницаемой. Я выругался себе под нос и с сожалением
вспомнил об  очках ночного видения,  которые потерял на Безбрежном Море.
Сейчас они бы пригодились:  если бы откуда-то сочился свет,  очки бы его
уловили...  Некоторое время мы ждали. Я слышал, как дрожит Энея, ощущал,
как вырывается изо рта пар...
     - Ладно,  зажигайте.  -  Проблеск надежды  угас,  так  и  не  успев
разгореться.
     Мы  вновь осветили ледяные стены и  потолок,  под которым продолжал
клубиться пар, черную воду, в которую непрерывно падали осколки льда.
     - Где мы? - выдавила Энея сквозь барабанную дробь, которую выбивали
ее зубы.
     Я порылся в своем вещмешке, нашел термоодеяло, которое упаковал еще
в башне Мартина Силена, и накинул его на плечи девочке.
     - Держи, оно сохранит тепло. Нет-нет, не снимай.
     - Я  просто  хотела  поделиться...   Присев  на  корточки  рядом  с
нагревательным кубом, я включил его на полную мощность.
     - Пока еще рано.  Что касается твоего вопроса, думаю, мы на Седьмой
Дракона.  Некоторые из  моих  клиентов  -  самые  богатые  и  рисковые -
охотились здесь на арктических призраков.
     - Согласен,  -  проговорил А.Беттик,  сидевший рядом со  мной.  При
одном только взгляде на  голубую кожу  андроида становилось,  если такое
возможно,  еще холоднее.  Палатка промерзла настолько,  что ее  материал
стал хрупким,  как металл. - Здешняя сила тяжести составляет 1,7g. После
Падения все  работы  по  терраформированию планеты были  остановлены,  и
большая часть поверхности вновь подверглась гипероледенению.
     - Гипер...  Чему? - спросила Энея, кутаясь в одеяло. Я заметил, что
щеки девочки слегка порозовели. - Что это означает?
     - Это означает,  что атмосфера Седьмой Дракона замерзла, - объяснил
андроид.
     Энея огляделась по сторонам.
     - Кажется,  я  вспоминаю,  что мама рассказывала мне про это место.
Она кого-то выслеживала, и след привел ее сюда. Моя мама была лузианкой,
привычной к  полуторной силе  тяжести,  но  даже она  почувствовала себя
здесь не в своей тарелке. Удивительно, что тут течет река Тетис.
     А.Беттик  встал,  посветил фонарем  на  стену,  снова  опустился на
корточки и ссутулился, стараясь согреться хоть таким способом.
     - Что сказано в путеводителе? - полюбопытствовал я.
     Андроид достал маленькую книжку.
     - Почти ничего,  сэр. Тетис провели на Седьмую Дракона незадолго до
того,  как  книга  вышла из  печати,  поэтому приводятся сведения только
общего характера. Река протекает в северном полушарии, рядом с границами
территории,  которую пыталась терраформировать Гегемония. Судя по всему,
единственным,   что   привлекало   сюда   туристов,   была   возможность
собственными глазами увидеть арктического призрака.
     - Ты говорил,  на них охотились твои знакомые?  -  спросила у  меня
Энея.
     Я кивнул:
     - Жуткие твари.  Живут на поверхности.  Очень быстрые и  смертельно
опасные.  Во  времена Сети их  почти истребили,  но после Падения,  если
верить охотникам,  они расплодились снова.  Питаются в  основном людьми,
обитающими на Седьмой Дракона;  впрочем,  людей тут всего ничего, только
потомки первых колонистов.  Охотники говорили,  что местные -  "дикари",
как выразился кто-то из них,  - охотятся на призраков потому, что больше
им охотиться не на кого,  и  терпеть не могут Орден.  По слухам,  дикари
убивают миссионеров, из жил которых делают потом тетивы для луков.
     - К  Гегемонии здесь тоже  относились весьма прохладно,  -  добавил
андроид.  -  Молва  утверждает,  что  местные  жители  бурно  радовались
Падению. Но потом пришла чума...
     - Чума? - переспросила Энея.
     - Ретровирус,  -  пояснил я.  - Благодаря ему численность населения
Седьмой  Дракона  сократилась с  нескольких сотен  миллионов человек  до
жалкого  миллиона.  Большинство  погибло  от  рук  этих  самых  дикарей.
Остальных эвакуировали,  когда планетой завладел Орден. - Я посмотрел на
девочку.  С  термоодеялом,  наброшенным на  плечи,  она  напоминала юную
мадонну;  ее кожа поблескивала в свете фонаря.  -  После Падения, как ты
знаешь, никто особо не церемонился.
     - Да уж,  -  сухо произнесла Энея.  - В мое время было спокойнее. -
Она   окинула  взглядом  нависавшие  над  черной  водой  сталактиты.   -
Интересно, зачем понадобилось прокладывать русло реки в ледяной пещере?
     - В самом деле,  -  согласился я и ткнул пальцем в сторону книжки в
руках у  андроида.  -  Там сказано,  что туристов привлекала возможность
увидеть живьем арктического призрака.  Но ведь призраки, по крайней мере
насколько мне известно, живут вовсе не во льду, а на поверхности.
     Пытаясь осмыслить услышанное,  Энея не сводила с  меня пристального
взгляда.
     - Значит, пещеры раньше не было...
     - Скорее  всего  нет.  -  А.Беттик указал на  потолок.  -  Те,  кто
занимался  терраформированием  планеты,  стремились  только  повысить  в
некоторых районах температуру,  чтобы превратить атмосферу,  состоящую в
основном из углерода и кислорода, из твердой в газообразную.
     - И как? Получилось?
     - Не  везде.  -  Андроид повел рукой.  -  По-моему,  река  текла по
открытой  местности.  Приемлемые температура и  давление поддерживались,
должно быть, силовыми полями. Потом эти поля исчезли...
     - Выходит, мы погребены под тем, чем дышали туристы былых времен, -
подытожил я.  Проверив,  под рукой ли плазменная винтовка, я прибавил: -
Интересно, какой толщины...
     - По  всей  вероятности,  несколько сотен  метров,  -  не  дал  мне
закончить А.Беттик.  -  А  может,  и целый километр.  Насколько я помню,
именно   такой   была   толщина   атмосферного   слоя   к    северу   от
терраформированной местности.
     - Похоже, ты знаешь планету как свои пять пальцев, - заметил я.
     - Увы,  сэр.  Я  исчерпал все  свои познания относительно экологии,
геологии и истории Седьмой Дракона.
     - Можно спросить у комлога. - Я указал на вещмешок, в котором лежал
браслет.
     Мы переглянулись.
     - Не стоит, - заявила Энея.
     - Поддерживаю, - сказал А.Беттик.
     - Ладно.  Может,  как-нибудь  потом...  -  Сколько нужных вещей  мы
оставили на корабле!  Атмосферные скафандры с подогревом,  гидрокостюмы,
даже космические скафандры защитили бы нас от холода гораздо лучше,  чем
так называемая теплая одежда.  Я прикидывал, не выстрелить ли в потолок.
Правда, скорее всего он просто обвалится. Или все же стоит попробовать?
     - Месье  Эндимион,   у  вас  еще  осталась  взрывчатка?  -  спросил
А.Беттик.  Андроид  напялил  на  голову  диковинную  шерстяную  шапку  с
наушниками.  Закутанный с  ног до  головы,  он сейчас сильно смахивал на
куклу-неваляшку.
     - Осталась.   Я  тоже  про  нее  думал.  Зарядов  у  нас  в  запасе
достаточно,  но  детонаторов всего четыре.  Какое бы  направление мы  ни
выбрали, рассчитывать можно лишь на четыре взрыва.
     - Где ты столько всего узнал,  Рауль?  - Дрожащая маленькая мадонна
пристально поглядела на меня. - В гиперионских силах самообороны?
     - Отчасти,  -  сказал я. - Но с пластиковой взрывчаткой меня научил
обращаться Эврол  Юм,  с  которым мы  корчевали камни  и  пни,  планируя
поместья  для  толстосумов.  -  Я  встал:  онемевшие пальцы  рук  и  ног
подсказали,  что  пора  изменить  позу.  -  Можно  отправиться вверх  по
течению.
     Глядя,  как  я  притопываю  ногами  и  растираю  пальцы  рук,  Энея
нахмурилась:
     - Но следующий портал в другой стороне.
     - Знаю. Зато вон там, - я ткнул пальцем себе за спину, - может быть
выход  из  пещеры.  Если  нам  повезет,  мы  выберемся на  поверхность и
отогреемся,  а  потом  уже  будем думать,  как  добраться до  следующего
портала.
     - Удачная мысль, сэр, - заметил андроид, беря в руки шест.
     Энея одобрительно кивнула.
     Прежде чем оттолкнуть плот от  стены,  я  поставил на  место мачту,
срубив ей верхушку,  чтобы не задевала за сталактиты,  и  повесил на нее
фонарь.  Другие фонари мы расставили по углам плота.  В  клубах пара над
водой казалось,  что у каждого из фонарей свое собственное тускло-желтое
гало.
     Река была сравнительно мелкой, не глубже трех метров, однако нашему
продвижению изрядно мешало сильное течение.  Мы с А.Беттиком налегали на
шесты всем весом;  вскоре к  нам присоединилась Энея,  вставшая рядом со
мной. Вокруг бурлила черная вода.
     Мы быстро согрелись -  я даже вспотел, из-за чего моя одежда тут же
замерзла изнутри,  -  однако минут через тридцать, на протяжении которых
мы работали и  отдыхали,  отдыхали и работали,  стужа снова начала брать
свое.  К  тому времени мы продвинулись вверх по течению едва ли на сотню
метров.
     - Смотрите,  -  проговорила девочка, поднимая с палубы самый мощный
из фонарей.
     Продолжая налегать на  шесты,  чтобы плот оставался на месте,  мы с
А.Беттиком  повернулись в  ту  сторону,  куда  показывала Энея.  Впереди
виднелась стена  портала,  выступавшая из  глыбы  льда  наподобие колеса
какой-нибудь древней машины.  Дальше туннель сужался до размеров трещины
шириной около метра и исчезал под ледяным козырьком.
     - Должно быть,  раньше река была шире раз в пять-шесть,  -  заметил
А.Беттик. - Ведь портал, по всей видимости, опирался на ее берега.
     - Ну да,  - мрачно пробормотал я. - Плывем обратно. - За две минуты
мы проделали весь путь,  на который чуть раньше у нас ушло полчаса. Всем
троим пришлось выставить шесты,  чтобы не дать плоту разбиться о ледяную
стену.
     - Что  ж,  -  сказала Энея,  -  приехали.  -  Она посветила фонарем
вокруг.  - Можно было бы для разнообразия выбраться на берег. Вот только
как это сделать?
     - Может,  взорвем один заряд?  - предложил я. - Устроим себе уютную
пещерку.
     - А  теплее от  этого станет?  -  спросила девочка.  Ее  снова била
дрожь;  я вдруг заметил,  какое у нее крошечное,  хрупкое тельце. Ничего
удивительного, что она никак не может согреться.
     - Нет,  -  честно признался я,  в двадцатый, наверно, раз подошел к
палатке и  принялся шарить  по  мешкам  в  поисках средства к  спасению.
Сигнальные ракеты. Пластиковая взрывчатка. Оружие в заиндевевших чехлах.
Термоодеяло.  Пища.  Нагревательный куб по-прежнему работал, и девочка с
андроидом  снова  подсели  к  нему.  Через  какие-нибудь  сто  часов  он
разрядится окончательно.  Была  бы  у  нас  теплоизоляция,  мы  могли бы
оборудовать себе ледяную пещерку со  всеми удобствами -  по крайней мере
прожили бы втрое-вчетверо дольше...
     Но изоляции не было. Материал палатки тут не годился. А при мысли о
том,  чтобы сидеть в пещере,  ожидая,  когда погаснут от холода фонари и
остынет куб, у меня засосало под ложечкой.
     Я подошел к ледяной стене, посветил на нее фонарем и сказал:
     - Ладно,  сделаем вот  что.  -  Энея с  А.Беттиком как  по  команде
повернулись ко мне.  -  Я  возьму пластиковую взрывчатку с детонаторами,
бикфордов шнур, веревку, передатчик, свой фонарь, - я перевел дыхание, -
и нырну под эту треклятую стену. Авось течение вынесет меня наружу. Если
получится, я установлю заряды в подходящих местах. Быть может, мы сумеем
проделать отверстие для  плота.  Если  нет,  броси