было
смести.  Оставив людей Гутмана  в недоумении и  растерянности,  Тоби и  Флин
вслед за  дворецким вошли  в святая святых  Спикера Парламента - его рабочий
кабинет.
     Дворецкий,  весьма  высокий  и  надменный тип, облаченный в старомодный
фрак, обладал безупречными  ледяными манерами. Однако непроницаемое лицо его
было чуть тронуто макияжем,  и он едва заметно подмигнул Флину, стоило  Тоби
отвернуться.   Остановившись   у   массивных   деревянных  дверей,  покрытых
затейливой   резьбой,  он  тихонько  постучал,  затем   распахнул   дверь  и
громогласно оповестил хозяина  о  том,  что к нему  пожаловали Тобиас Шрек и
Юджин Флин. Тоби с достоинством вошел в комнату, за ним, с камерой на плече,
следовал Флин. Дворецкий остановился  в дверях,  на тот случай, если хозяину
понадобится его помощь.
     Как   ни   странно,   апартаменты   Гутмана  оказались  оформленными  с
несомненным изяществом  и вкусом. Впрочем, это свидетельствовало лишь о том,
что Спикер может себе позволить нанять хорошего дизайнера. На книжных полках
вдоль одной из стен стояли роскошные  дорогие издания в кожаных  переплетах.
Книг  в кабинете было  множество, но Тоби охотно побился  бы об  заклад, что
Гутман в жизни не открыл ни одной из них. Скорее всего он купил их оптом, на
вес.  Сам  Гутман  в  вальяжной  позе  развалился  в  кресле - это последнее
достижение техники выполняло множество функций, разве что не вытирало своему
владельцу нос. При виде посетителей он даже не счел нужным  оторвать зад  от
сиденья.  Тоби действовал  в  том  же  духе  -  не стал  утруждать  себя  ни
поклонами,   ни  приветствиями,   которых  требовали   правила  элементарной
вежливости.
     - Отошлите прочь это чучело, Гутман, - бесцеремонно процедил он, кивнув
в сторону дворецкого. -  Когда вы узнаете, о  чем мы собираемся говорить, то
сами поймете, что свидетели ни к чему.
     - Вот  оно, пресловутое  обаяние Тоби  Шрека,  - с  невозмутимым  видом
бросил  Гутман. -  Не иначе как вы очаровали моих охранников. Завтра все они
будут  уволены.  Хорошо,  Джоб,  можете идти.  Если  вы мне  понадобитесь, я
позвоню.
     Дворецкий поклонился, напоследок бросил на Флина томный взгляд и закрыл
за собой дверь.  Тоби принялся сверлить  Гутмана  глазами. Что-что, а это он
умел делать отлично.
     - Выглядите неважно, Элайя. Геморрой замучил?
     - По  сравнению  с  вашим  визитом,  геморрой  -  сущая  безделица.  Не
соизволите ли сообщить, по  какой  причине вы ворвались  в  мой дом  в столь
поздний час?
     - По какой причине? Причина всегда одна. Я хочу получить ответы на свои
вопросы.  Например,  мне   хотелось  бы   знать,   каким  образом  ничем  не
примечательному пройдохе вроде  вас удалось стать  выдающимся  и  почитаемым
государственным деятелем.  Может,  поделитесь  опытом? Гутман  слегка  пожал
плечами.
     -  Отчего   же  нет.  Этот,  как  вы  выразились,  пройдоха  всю  жизнь
осуществлял смелые предприятия.  Он завязал  много важных контактов во  всех
важных сферах. И никогда не держал все яйца  в одной корзине. Я удовлетворил
ваше любопытство?
     - Да, вы всегда умели распихивать яйца по разным корзинам  и не платить
налогов,  - кивнул головой Тоби. - Продолжайте, Элайя. Всякому известно, что
ни  одно грязное дело  в  Империи не обошлось  без вашего  участия. Пожалуй,
репутация у вас хуже, чем у любого  хэйдена. Каким же  образом вы не  только
пролезли в Парламент, но и еще и заделались Спикером?
     - По  правде  говоря,  такого поворота  я и  сам не ожидал, -  проронил
Гутман. -  Я стремился лишь  возродить свою Семью. Во  время  войны она  так
ослабела, что была рада любой помощи, даже моей. В результате мне, человеку,
обладающему  средствами  и  перспективами,  просто-напросто   навязали   эту
должность.
     - Вот как?
     - Именно.  Мне жаль  вас разочаровывать, Тоби, но факт остается фактом.
Меня  избрали   Спикером,   потому   что  этого  хотело  большинство  членов
Парламента. Мне не потребовалось прибегать  ни к взяткам, ни к шантажу, ни к
тайным посулам.
     - Вы здесь неплохо устроились, - заявил Тоби,  решив временно отступить
на  более безопасные позиции. - Огромный  дом  в лучшей  части города. Целая
армия слуг и море роскоши. Что за непристойная картина там, на стене? Думаю,
этот порнографический шедевр  один  стоит  больше  вашей  годовой  зарплаты.
Откуда к вам текут деньги, Элайя, поделитесь секретом?
     -  Вот уж  не  думал,  Тоби, что  вы окажетесь  ценителем  искусства, -
усмехнулся  Гутман. - Вы  правы,  картина  ценная.  Тем  более это оригинал.
Эротика сегодня пользуется  большим спросом среди  коллекционеров.  Я принял
эту картину  в качестве уплаты за просроченный долг. Что касается денег,  их
приносят мне  инвестиции, все до одной открытые  и законные. Мои  финансовые
дела теперь стали достоянием гласности. Я кристально  чист. Я могу  себе это
позволить. Война во многих смыслах пошла мне на пользу.
     -  Если вы  действительно чисты, почему вы ухватились за  пост Спикера?
Могли бы остаться простым членом Парламента. Черт  побери, вы могли бы  даже
стать премьер-министром.
     -  Я  предпочитаю  быть   тем,  кто  назначает  премьер-министров.  Как
говорится, той силой, на которую опираются престолы.
     -  Но каковы сегодня ваши политические  убеждения,  Элайя? Какова  ваша
гражданская  позиция? Какие цели вы преследуете? Создается впечатление,  что
вы сидите даже не на  двух, а на добром десятке стульев. Хотите одновременно
быть заодно со всеми и каждым, включая крайние экстремистские группировки, с
которыми никто другой не желает иметь ничего общего.  Вы  в списке  почетных
гостей любого политического собрания,  вне  зависимости от его направления и
платформы.  Я изучил километры  пленки,  так  и  не  попавшей  на  экраны, и
поразился тому, как часто вы мелькаете в кадре. Без вас не обходится ни одна
политическая  тусовка, даже самая нечистоплотная  или откровенно  враждебная
правительству. Вы всегда в центре внимания, сияете улыбкой, пожимаете руки и
заводите  новые  знакомства.  Вы у нас просто всеобщий  любимец. Можете дать
этому объяснение, Элайя?
     Улыбка сползла с лица Гутмана.
     - Вы вступили на опасную почву, Шрек. Предупреждаю вас, не зарывайтесь.
     - Но вы же чисты как стекло - сами только что об этом  сказали. Неужели
есть  какие-то  тайны,  о которых вы  не  хотите говорить? Почему все партии
наперебой  стараются  залучить  вас  к  себе,  Элайя?  Возможно,  вы  что-то
предлагаете во время тайных встреч, на которые закрыт доступ посторонним. Но
что именно?
     - Я,  думаю, вам пора  уходить,  - спокойным голосом произнес Гутман. -
Спасибо за  приятную компанию.  И не  думайте,  что вам удастся использовать
хотя  бы фрагмент  нашего  разговора. У меня здесь  потайное приспособление,
которое выводит из  строя  все  записывающие  устройства.  Так  что  вы  зря
переводили пленку.
     -  Ну,  не  только  вы  пользуетесь  техническими  новинками, -  широко
улыбнулся Флин. - С моей камерой ваше приспособление не справилось.
     Гутман бросил злобный взгляд сначала на Флина, потом на Тоби.
     -  Я прикажу своим людям отнять  у  вас  камеру и уничтожить  пленку, -
процедил он.
     - Этот номер  не пройдет, Элайя, - с безмятежной улыбкой возразил Тоби.
- Если  вы  так  сделаете,  уже завтра вам  придется  ответить  на множество
неприятных вопросов. В отличие от вас зрители верят в то, что я им говорю.
     - Я свяжусь с вашим руководством, - угрюмо пообещал Гутман. - Пусть вам
вправят мозги.
     -  Я сам  себе  босс,  - сообщил Тоби. Гутман  растянул губы  в ледяной
улыбке.
     - Какое  прискорбное  заблуждение.  Да  будет  вам известно,  я  вложил
крупные   суммы  в  средства  массовой  информации.  Мне  принадлежит  сорок
процентов акций Имперских Новостей.
     Тоби ответил ему столь же ледяной и высокомерной улыбкой.
     - Неужели вы думаете, что это меня остановит? Имперские  Новости  -  не
единственная компания на свете. Есть десятки  других,  и  каждая  с радостью
ухватится за  такой  материал.  Уходим,  Флин.  Не  беспокойте своих холуев,
Элайя. Мы сами найдем обратный путь.
     Они  поспешно вышли.  Злоупотреблять терпением  Гутмана  не  следовало.
Оказавшись  на  улице,   на   прохладном  вечернем  воздухе,   Тоби  и  Флин
многозначительно переглянулись.
     - Ну, - произнес наконец Флин, - сюжет получается интересный.
     - Ага, - довольно потирая руки, откликнулся Тоби. - Что я тебе говорил?
Мы  произведем  сенсацию.  Жалко  только,  я  пока  не знаю всей  подоплеки.
Придется нам как следует порыться в архивах. Возможно, на старых пленках  мы
увидим то, что миляга Элайя так хотел скрыть от нас. Определим, с кем именно
он водит закулисные  шашни. Когда  будем просматривать пленки, надо обратить
внимание на  тех, с  кем он избегает  разговаривать.  Это  как раз  и  могут
оказаться... Странно все-таки он держался, - перебил  сам себя  Тоби. - Я не
ожидал, что он уступит почти без боя. А он ограничился парой жалких угроз. Я
думал, воображение у него побогаче. Видно, старина начинает сдавать. -  Тоби
пристально  взглянул на Флина.  - Насчет твоей камеры, это чистый  блеф? Или
тебе действительно удалось что-то записать?
     - Пока сам  не знаю,  - пожал  плечами  Флин. -  Конечно, камера у меня
далеко не хлам, но большие  политики всегда  окружают  себя  самыми  крутыми
техническими  изворотами.  Так  что  я  не  могу  сказать  тебе,  записалось
что-нибудь или нет, пока не доберусь до лаборатории.
     - Это подождет, - мотнул головой Тоби. - Прямо сейчас мы с тобой должны
нанести  еще  один  визит.  Дело  касается моей  горячо  любимой  Семьи.  Мы
отправимся к дражайшей тетушке  Грации, которая в отсутствие мерзопакостного
Грегора возглавляет почтенный Клан Шрек. И, надо сказать, справляется весьма
неплохо. Во  всех  отношениях  неплохо. Что,  откровенно  говоря, более  чем
странно. Особенно  если  учесть,  что  я  знаю Грацию  не первый год,  и  на
протяжении  всех  этих лет у  нее  не хватило бы  смелости  отогнать собаку,
которая гадит на ее ботинки. Да, она была так робка, что  стеснялась дышать.
Но  эта  тетя Грация осталась в  прошлом, когда  жизнь была проще.  Внезапно
милейшая   Грация   преобразилась   до   неузнаваемости,   превратившись   в
самоуверенную светскую даму. Какая-то причина заставила ее стряхнуть страх и
робость, и я хочу узнать, какая именно.
     - Но... разве такая перемена не к лучшему? -  спросил озадаченный Флин.
- По-моему, ты должен радоваться, что твоя родственница наконец освободилась
от своей скорлупы.
     - Она  по-прежнему член  семейства Шрек, -  заметил Тоби. - А за  всеми
поступками  Шреков скрывается  хотя бы один  тайный  мотив.  Такая уж  у нас
порода.
     - Понятно, - кивнул головой Флин. - И какой же  тайный мотив заставляет
тебя нанести визит тетушке? Тоби улыбнулся:
     -  Моя кузина Кларисса. С тех пор как Дезсталкер освободил ее от службы
в качестве одной  из телохранительниц Лайонстон,  она поселилась  с Грацией.
Прелестное юное  создание, само очарование. Думаю,  мне стоит проведать ее и
посмотреть, как она поживает.
     - Старый ты греховодник, -  понимающе  усмехнулся Флин. -  Погоди-ка. Я
всегда думал, что Кларисса - твоя сестра.
     - Наполовину сестра, наполовину кузина, - слегка пожав плечами, пояснил
Тоби. - В нашей семейке много путаницы. Сам черт ногу сломит.

     Особняк Грации Шрек располагался в том  же престижном районе, что и дом
Гутмана, так что Тоби и  Флину не  пришлось  совершать долгий путь. Мониторы
частной охранной системы охватывали всю улицу и не сводили своих электронных
глаз со всех подозрительных личностей. Если бы Флин явился сюда один, его бы
немедленно  остановили, но  Тоби  Шрек был известен  всем  и  каждому.  Этот
городской особняк служил многим поколениям семейства Шрек, и его внешний вид
выдавал  почтенный  возраст.  Каменные  стены  утратили  цвет под  действием
времени и загрязненного  воздуха,  сад, некогда ухоженный,  теперь пришел  в
запустение.  Фасад  был  сплошь  увит  гирляндами  многолетнего  плюща;  эти
разросшиеся бесформенные гирлянды не трогали из уважения к традициям. К тому
же  существовало  подозрение,  что  лишь  плющ  удерживает  дом  от  полного
разрушения. Окна на фасаде были ложными, и  казалось, что дом взирает на мир
слепыми, равнодушными глазами. Но Тоби знал, что за  всеми незваными гостями
ведется пристальное наблюдение и в случае чего им придется несладко. В конце
концов, таков обычай семейства Шрек.
     Некогда именно этот дом  являлся главной фамильной  резиденцией Шреков,
но с  тех пор как были построены Башни, лучшие дни особняка остались позади.
Некоторое время  он служил  пристанищем  лишь  тем  членам  Семьи, которые в
данный момент не  пользовались благосклонностью  Двора. Теперь этот огромный
дом,  имевший  четыре крыла,  занимала  Грация  Шрек, живущая здесь  с целой
армией слуг. Грация  свято верила, что приличия необходимо соблюдать в любых
обстоятельствах.
     -  Большинство комнат сейчас  пустует,  - пояснил  Тоби,  когда  они  с
Флином, стараясь сохранить терпение, ожидали появления хозяйки в холле перед
большой  гостиной.  Дворецкий, который  отправился известить  Грацию  об  их
визите, явно  не спешил.  При других  обстоятельствах  Тоби  явился  бы  без
всякого доклада, нимало этим не смущаясь. Но здесь он не мог  вести себя так
бесцеремонно, как в доме Гутмана. Дело касалось его собственной Семьи.
     -  Неплохо бы  продать  этот старый склеп, - заметил он. - Учитывая его
расположение,  можно  выручить  кругленькую  сумму.  Но  Грация  никогда  не
согласится. Пока жива, она не расстанется с этим домом.
     -  Да, крутое  фамильное гнездышко, - пробурчал  Флин. - Если бы я знал
заранее, что мы отправимся  в такое шикарное место, то по  пути заскочил  бы
домой надеть свой лучший фрак и бриллианты.
     - Прошу тебя, при тете Грации оставь  свои замашки, - предупредил Тоби.
- Иначе она будет шокирована. Сам понимаешь, она человек старомодный. А если
мы хотим что-то из нее вытянуть, надо, чтобы она расслабилась и прониклась к
нам доверием.
     - Э,  да ты  задумал  обвести пожилую  даму  вокруг пальца. Не  слишком
достойное намерение в отношении собственной тетушки.
     - Учти, Флин, в присутствии тети Грации следует быть настороже. Если на
нее найдет дурное настроение, она от тебя живого места не оставит. Такие  уж
мы, Шреки.
     Дворецкий, облаченный  в  строгий  фрак и  напудренный  парик,  наконец
вернулся и пригласил их в гостиную. Эта комната, такая просторная, что в ней
вполне  поместился  бы средних размеров  звездолет,  была  сплошь заставлена
антикварной  мебелью  и  произведениями  искусства, в  том  числе  семейными
портретами. Хотя изображения представителей всех поколений  Клана  Шрек были
выполнены  в  разных живописных  манерах,  у  всех без исключения  оказались
одинаково угрюмые лица и ледяные глаза.
     В  сравнении  с  этим домом  жилище Гутмана  казалось  убогой  сельской
хижиной.
     - Да-а,  - тихонько протянул Флин. - Вот  как,  оказывается, живет один
процент  населения. Не думал, что ты происходишь  из  такой  богатой  семьи,
босс.
     - - Мы вовсе не богаты,  -  так же  тихо ответил Тоби. - Когда-то были,
правда, но те времена  в  прошлом. Ты  видишь, так сказать, остатки  прежней
роскоши.  Конечно,  если  продать  кое-что из  этого  хлама,  можно было  бы
расплатиться с долгами, которые копились  десятки лет. Но Грация  никогда не
расстанется  со  старыми вещами.  Пока  она живет  в  окружении  антикварной
рухляди, ей  удается убедить себя, что  Клан Шрек такой  же, как и прежде, и
ничего не изменилось.
     - Представляю,  какая морока  вытирать здесь пыль,  - заметил  Флин.  -
Слугам явно не приходится сидеть сложа руки.
     Наконец они предстали пред очи Грации Шрек. Флин и Тоби поклонились  со
всей учтивостью, на которую были способны. Грация,  восседавшая в  огромном,
на  вид  удивительно  удобном  старинном кресле возле  затопленного  камина,
удостоила  их величественным кивком. Дворецкий подал знак двум лакеям, также
облаченным во фраки и  напудренные парики,  и те торопливо подали гостям два
антикварных стула.  Стулья были  поставлены так,  чтобы Тоби и  Флин  сидели
прямо напротив Грации  и  в  то  же  время  не  слишком близко к ней. Грация
наградила  посетителей  ободряющей  улыбкой  и,  даже не  повернув головы  в
сторону  дворецкого, дала ему знак. Пятясь задом  к дверям,  дворецкий и оба
лакея  незамедлительно  покинули гостиную. Грация  подождала, пока  дверь за
ними бесшумно закроется, потом пренебрежительно фыркнула.
     - В наши дни  найти хорошую прислугу  - настоящая проблема. С ними  все
время приходится быть настороже, следить за тем, чтобы не  сказать  лишнего.
Во  времена  моей  молодости  те, кому выпала  честь  служить Семье,  скорее
позволили  бы разрезать себя на части,  чем  передали  то, что  им  довелось
услышать в доме хозяев. Теперь все иначе. Нынешние слуги понятия не имеют  о
настоящей преданности. Только и знают, что вынюхивать сплетни, которые можно
продать в  какую-нибудь скандальную голопрограмму. Молодой человек, надеюсь,
ваша камера не работает. Да будет вам известно, я не терплю вторжений в свою
частную жизнь.
     -  Мы  не  будем  ничего записывать  без вашего разрешения,  тетушка, -
быстро ответил Тоби.
     Губы Грации вновь тронула усмешка.
     -  Ну,  раз ты называешь  меня  тетушкой, значит, тебе что-то  от  меня
нужно. Что теперь? Опять денег в долг?
     -  Спасибо,  тетушка,  сейчас у меня  нет нужды в деньгах.  Просто мы с
Флином были по делам здесь, поблизости, и я решил заглянуть,  узнать, как вы
поживаете. Вы и Кларисса.
     -  А, понятно, в  какую  сторону дует ветер. В  последний раз, когда ты
соизволил нанести мне визит, я заметила, как ты на нее посматриваешь. У тебя
прямо искры в глазах зажигались... У Клариссы все  хорошо. Бедняжке пришлось
пережить такое, что многих сломало бы. Но в костях у нашей Клариссы - старое
доброе  железо Шреков.  Я пошлю за ней  позже. А теперь, племянничек, можешь
чмокнуть меня  в  щеку  и  сообщить  истинную  цель своего визита.  Запомни,
Тобиас,  меня  ты  не проведешь. Ни за что не поверю, что ты явился в  столь
поздний час  лишь  затем,  чтобы узнать  о  моем здоровье  и пококетничать с
Клариссой.
     Тоби  с  усмешкой   поднялся   со  стула,  церемонно  коснулся   губами
напудренной щеки Грации и вновь вернулся на свое место.
     - Вы всегда видели меня насквозь, тетушка. Мне действительно нужна ваша
помощь. Дело в том, что сейчас я работаю над передачей о Семьях, о том,  как
им удалось  приспособиться к  новому порядку.  Ни для кого не секрет, многое
изменилось с тех пор, как вы взяли руководство Кланом Шрек в свои руки.
     Грация слегка нахмурилась.
     -  Я  сделала это  лишь  потому,  что не  оставалось иного  выбора. Мой
дражайший братец Грегор  год за годом сходил с ума,  но до тех пор, пока ему
удавалось поддерживать престиж Семьи, никто против него и слова не вымолвил.
Когда же он окончательно лишился рассудка и засел затворником в своей Башне,
стало ясно - кто-то  должен занять его  место или Клану придет конец.  Ты не
выразил ни малейшего желания взять на себя эту ношу, да  и остальные старшие
члены Семьи были слишком поглощены кознями. Другой приемлемой кандидатуры не
оказалось.  Мне  пришлось  нелегко,  но,  надеюсь, я действительно  кое-чего
достигла.
     -  Несомненно,   тетушка,  -  осторожно  заметил   Тоби.  -  Под  вашим
руководством Семья Шрек  вновь  вышла на арену. Я и думать не  думал, что вы
так хорошо разбираетесь во всех тонкостях политики.
     -  К твоему сведению, молодой  человек, у меня тоже  есть  головизор. И
если  я его включаю, то вовсе  не для  того,  чтобы  посмотреть какой-нибудь
жуткий сериал. К тому же мне помогают консультанты. Их более чем достаточно.
Кстати, не желает ли кто-нибудь из