изнутри и прибавила скорости движениям.
     Наконец он добрался до дальней  стенки пещеры,  и  его  руки уперлись в
твердый металл.  Из-за холода он медленно  соображал и  не  сразу понял, что
достиг желанной цели. Мысли в голове текли вяло,  но когда осознание наконец
вернулось к нему, Оуэн позвал Оза и попросил его открыть потайную дверь.
     Бесшумно  скользнув в сторону, стенная панель отворилась. В лицо ударил
яркий свет, ослепив замороженные и потому  не закрывающиеся глаза. От боли и
радости из груди  у Оуэна  вырвался победный крик, который больше походил на
хриплое  карканье вороны. Он выкарабкался в коридор и  тотчас рухнул  на пол
без сил. Тепло окутало его тело, повалил пар.
     Вырвавшийся  из камеры  мертвых холодный воздух  застилал  пространство
коридора  густым туманом. Пока  Оуэн  беспомощно  лежал на полу,  внутри его
организма  творилось нечто невообразимое. Извивавшийся в  теле холод, прежде
чем сдать свои позиции, решил над ним вдоволь поиздеваться. Оуэну  казалось,
что внутри орудуют тысячи кинжалов. Однако  где-то в глубине еще  тлели угли
гнева  и,  дюйм за  дюймом  растапливая лютый  лед,  возвращали телу  жизнь.
Первыми  зашевелились  пальцы. Сгибаясь  и разгибаясь, они  хрустели, словно
сухие  ветки  под ногами. Когда тепло проникло в одеревеневшие  мышцы, тело,
медленно пульсируя,  стало постепенно обмякать  и  расслабляться.  С  каждой
минутой боль становилась  все чудовищней, но Оуэн был ей рад - после долгого
пребывания в царстве мертвых к нему возвращалась жизнь.
     Заставив  себя  подняться  на ноги, Оуэн стал  искать  глазами  Хэйзел.
Только тогда до него дошло, что она не выбралась из туннеля вслед  за ним, а
все еще  остается  внутри, среди мертвецов. С трудом передвигая ноги, каждое
движение которых  сопровождалось громким треском,  Оуэн направился обратно к
двери. Позвал Хэйзел по имени... Никто не откликнулся.  Яростно отбиваясь от
наседающего тумана, он  попытался вглядеться в темноту туннеля, однако и тут
его постигла неудача -  глаза оказались не  способны что-либо разглядеть. Он
вновь выкрикнул ее имя, но его голос вмиг поглотили холод и мрак. Тогда Оуэн
обратился к  своему  подсознанию,  пытаясь  установить с  Хэйзел  ментальную
связь,  но  та  ускользала от него.  Вероятно,  из-за того, что ею давно  не
пользовались, связь оказалась ослабленной. Как он мог оставить Хэйзел одну в
холоде  и  мраке,  в этом  царстве смерти?  Нужно  во что  бы  то  ни  стало
отправиться обратно в туннель и спасти Хэйзел.
     Что-то внутри него восставало против этого решения. Вернуться в туннель
он почему-то не мог. Не мог и все. Холод и мрак, равно как весь прочий ужас,
едва не  лишили  его жизни. Только  сумасшедший  стал  бы испытывать  судьбу
дважды.  Но чем больше  он  об этом думал,  тем больше понимал, что  бросить
Хэйзел  на  произвол  судьбы тоже не может. Он  должен  вновь  погрузиться в
кромешный ад. Другого выхода нет. Ей требовалась помощь.
     Сделав глубокий  вдох, Оуэн  окунул голову по  плечи в морозный  воздух
туннеля. Тот принял  его в свои неприветливые объятия, словно давно знакомый
враг.  Однако все  эти  ощущения прошли мимо  сознания Оуэна,  так  как  оно
целиком было поглощено мыслями о Хэйзел. Ему стоило большого труда заставить
себя ползти через адский туннель во второй раз. Но он полз и полз, одержимый
единственной целью. Вдруг чья-то рука больно схватила его  за кисть. Дыхание
перехватило.  На мгновение ему  почудилось, что со всех сторон его  окружили
мертвые и  что он угодил  в их холодный ад, дабы  остаться  там  навсегда...
Когда же он  понял,  что ледяная рука  принадлежит Хэйзел,  сердце  радостно
забилось у него в груди.
     Оуэн  попытался приободрить девушку словами; но вместо этого из горла у
него вырвались  лишь хриплые звуки. Схватив Хэйзел за  руку, он рванулся что
было  сил к  двери  и вскоре выволок ее в коридор, где царили тепло и  свет.
Девушка пыталась помогать ему руками  и  ногами, но была способна  совершать
лишь жалкие подергивания. Когда же она наконец  рухнула на теплый пол, то по
звуку  казалось, что  упало бревно. Веки  у  Хэйзел смерзлись  и  потому  не
открывались, зубы были намертво стиснуты, на лице застыло выражение злости и
вызова.
     Став на  колени,  Оуэн принялся  растирать  девушке  руки - просто ради
того, чтобы что-то делать. Холод начал покидать тело Хэйзел. Недавно пережив
то же самое, Оуэн знал, что она чувствует, и пытался ей чем-то помочь. От ее
задеревеневшей одежды  вздымался густой  пар.  Под действием теплого воздуха
покрывавший волосы иней быстро таял и испарялся. Однако сковавший тело холод
отступал медленно, дюйм за  дюймом. Бормоча имя Дезсталкера, Хэйзел очнулась
и увидела, что он нянчится с ней, как с ребенком.
     Приподнявшись, она  оттолкнула Оуэна. Теперь он знал наверняка: девушка
окончательно пришла  в себя.  Медленно  покачав головой,  Хэйзел  попыталась
собраться  с мыслями.  По  всей видимости, в  голове  у нее творилась  сущая
неразбериха.
     -  Я  заблудилась. Туннель  шел по  прямой,  а  я... сбилась с пути.  И
осталась одна в кромешном мраке. Среди мертвецов. Потом за мной пришел ты. -
Она обняла себя руками и сильно задрожала. - Такое чувство, что я никогда не
смогу согреться. Могильный холод будет преследовать меня до конца дней.
     - Это пройдет, - успокоил ее Оуэн.
     -  Да, конечно.  Мы уже не  люди - мы больше, чем люди. Кажется, так ты
говорил? У нас нет человеческих страхов и... слабостей.
     - Хэйзел...
     - Со мной все в порядке. Правда.
     - Не сомневаюсь.
     Помогая  друг  другу,  они  встали на ноги. По просьбе Оуэна  Оз закрыл
потайную дверь, преградив морозному воздуху путь в коридор. Туман постепенно
рассеялся.  Оуэн огляделся, пытаясь узнать обстановку некогда принадлежащего
ему дома. Много воды утекло с тех времен, как он был здесь в последний раз.
     - Итак,  Дезсталкер,  -  начала Хэйзел,  -  в какую  сторону нам теперь
двигаться?
     - Погоди минуту, - отозвался Оуэн, - я что-то запамятовал...
     - Ну, давай же, шевели мозгами. Ведь это твой замок, твоя Резиденция.
     -  Да,  конечно. Но, видишь ли,  замок очень  большой.  И так далеко  я
никогда не забирался. Наведываться в подсобные помещения мне не было никакой
нужды. Для этого у меня хватало слуг.
     -  Типичный  образ жизни никчемных богачей. Теперь понятно, почему тебя
вышвырнули отсюда твои же люди.
     - Это  не  они  меня вышвырнули.  За  мной охотилась  верховная власть,
которая действовала согласно так называемому стратегическому военному плану.
     - Ладно. Послушай, уж не хочешь ли ты сказать, что заблудился?
     - Вниз по коридору и направо, - подсказал  Оуэну голос Оза. - Оттуда ты
попадешь прямо в новую лабораторию Валентина.
     - Разумеется, нет, - приободрился Оуэн. - Сейчас мы пойдем прямо, затем
повернем направо. Так  мы попадем в  лабораторию Валентина. Если повезет, то
ты там сможешь всласть кого-нибудь попытать.
     - Не ценишь ты старину ИРа, - заметил Оз, когда Оуэн с Хэйзел двинулись
вперед по коридору. - Совершенно не ценишь.
     -   Откуда  ты  узнал,  что  там  находятся  лаборатории  Валентина?  -
поинтересовался Оуэн, стараясь  говорить как  можно  тише, чтобы не  слышала
Хэйзел.
     - Я неплохо обучен логически мыслить, - ответил Оз. -  Чтобы разместить
новое  оборудование,  которое  якобы   имеется  у   Валентина,  нужно  много
свободного места. А эта комната для него - как раз то, что надо.
     - Что бы я без тебя делал, Оз?
     - Страшно подумать, - откликнулся тот. - Теперь держи ухо востро. Здесь
в любой момент тебя может поджидать встреча с охранниками.
     Оуэн  передал  его слова Хэйзел,  и  они  прибавили  шагу.  Вынужденное
напряжение  мышц невольно  подогрело  их тела и помогло  стряхнуть последние
остатки  холода.  Оуэн  почти  целиком  оправился  от  пребывания  в  камере
смертников;  Хэйзел, вероятно, тоже. По крайней мере, бросив на  нее мельком
взгляд,  он  заметил,  что  она  стала  больше  внимания  уделять окружающей
обстановке. А  увидеть  внутреннее  убранство замка  в самом деле стоило. По
стенам  были развешаны гобелены, портреты и голограммы, отображавшие  те или
иные эпизоды из  долгой истории  Клана  Дезсталкеров.  Более важные события,
запечатленные на дорогих настенных полотнах и коврах, украшали верхние этажи
здания -  там  их всегда можно было представить гостям из аристократического
круга. Одна мысль  о том, что Валентин  мог с ними сделать, повергла Оуэна в
мрачное  состояние духа.  Покуражиться над семейным достоянием  Дезсталкеров
такому  выродку,  как Валентин  Вольф, доставило бы  немалое удовольствие. К
примеру,  он  мог собрать все в  кучу  и  сжечь - просто  ради  удовольствия
повеселиться  и  поплясать  вокруг  костра.  Явственно представив  себе  эту
картину,  Оуэн невольно  ускорил  шаг. Она породила в  нем  очередную  волну
ярости, хотя и менее значительную по сравнению с  тем гневом,  который  он и
без того питал к  Валентину. Меж тем Оуэн  крепко держал свои эмоции в узде,
дабы они  не мешали ему исполнить ответственную миссию и в то же  время были
наготове в тот момент, когда ему придется встретиться с кровным врагом лицом
к лицу.
     Вот тогда для Валентина наступит час расплаты.
     Следуя   в  указанном  Озом  направлении,  Оуэн  с  Хэйзел   неожиданно
остановились.  Путь  им  преградила   стальная  дверь  чисто  функциональной
конструкции, которая явно не вписывалась в старинный интерьер. Она оказалась
заперта.  Хэйзел  тотчас припала к ней и принялась с нескрываемой  жадностью
изучать замок. Хэйзел  с  замками были давними друзьями. Или врагами  -  все
зависит  от того, как  на  это  посмотреть.  Оуэн  приложил  к  двери ухо  и
внимательно прислушался. Спустя минуту он  попытался поработать с встроенным
в нее механизмом,  но вдруг  услышал шипение выходящего под давлением  газа.
Оуэн выпрямился и  задумчиво нахмурил брови. В его Резиденции не было ничего
такого,  что  могло  бы  издать  подобный  звук.  Никакого  оборудования  не
устанавливал там  и Дэвид. Что же еще припас для них Вольф?  Какие еще ужасы
поджидают их в некогда принадлежавшем Дезсталкеру доме?
     Оуэн посмотрел на Хэйзел, которая никак не могла оторваться от замка.
     - Ну что, получается?
     -  Дело дрянь.  Без  моих инструментов  здесь можно  провозиться добрых
полчаса. А то и больше.
     - Слишком долго, - категорично заявил Оуэн.
     - Знаю! - ответила Хэйзел. Она выпрямилась и  бросила на дверь сердитый
взгляд. - В конце концов, мы можем прострелить замок.
     - Слишком шумно. Не говоря уже о том, что это скорее  всего приведет  в
действие сигнал тревоги.
     - Ну хорошо, - теряя терпение, произнесла Хэйзел. - Что ты предлагаешь?
     Улыбнувшись ей, Оуэн сделал шаг вперед и резким движением ноги долбанул
по двери. Замок разлетелся на части, в дверной коробке образовалась глубокая
вмятина, и дверь,  сорвавшись с петель, плюхнулась  на  пол, издав при  этом
довольно громкий звук. Хэйзел взглянула на Оуэна.
     - Ну, ты даешь!
     Держа оружие  наготове, они переступили  порог  комнаты и  оказались  в
лаборатории.  Никто  их там  не  поджидал.  Единственным обитателем  комнаты
оказался лаборант, одетый в грязный комбинезон  и соединенный  встроенным  в
затылок  кабелем с компьютерным устройством.  Он сидел, уставившись в  экран
монитора. Оуэн с Хэйзел опустили  бластеры. Парень  был настолько погружен в
свой собственный мир, что,  даже если бы они его подстрелили, он бы этого не
заметил.
     Это довольно большое помещение в  свое время  использовалось как винный
погреб.  Теперь  же  здесь  едва  ли  не  до  потолка громоздились  какие-то
непонятные устройства,  по особым признакам объединенные в несколько  групп.
Ни  одно из них особым изяществом не отличалось. Напротив, все  механические
агрегаты  были  довольно  грубой  конструкции;  предназначались  станки  для
раздавливания, перемалывания  и  сортировки поступающего в них  сырья. Чтобы
проследить путь  движения  материалов,  Оуэн  обвел взглядом комнату.  Сырье
подавалось по  трубопроводу. Начинался процесс  в  наиболее крупных станках,
прикрепленных  скобами к стенам и соединенных между собой множеством цветных
проводов. Оттуда содержимое трубопровода поставлялось  в сложную фильтрующую
систему,  которая, в  свою  очередь,  сливала продукцию  в  контейнеры.  Все
остальное оборудование работало непосредственно от компьютерного управления.
     Оуэн взглянул на Хэйзел, та в ответ пожала плечами. Для него этого было
достаточно. Так бывает, когда один в чем-то сомневается и  спрашивает совета
у другого. Только в данном случае Оуэн с Хэйзел поняли друг друга без слов.
     Оуэн устремился к лаборанту, который, не чуя беды, продолжал общаться с
компьютером. Дезсталкер вырвал у  него из затылка кабель, развернул  к  себе
стул  и приставил дуло бластера ко лбу лаборанта. Тот  не сразу понял, в чем
дело, и  в глазах  у него запечатлелось откровенное недоумение.  Когда же он
увидел  Оуэна, выражение  лица  у  парня  стало  на  редкость жалким. Хэйзел
подошла к  бедняге  с  другой стороны  и  для острастки  одарила его грозным
взглядом, от которого  тот едва  не намочил  штаны. В  какой-то момент  Оуэн
ощутил  себя злодеем, мучающим невинного щенка, но быстро подавил в себе это
чувство. Парень принадлежал к людям Валентина, а значит, был виновен.
     -  Привет,  -  произнес  Дезсталкер отнюдь не доброжелательным тоном. -
Слушай меня. Я Оуэн Дезсталкер. А тот кошмар во плоти  - Хэйзел Д'Арк. Ты по
уши  в   дерьме,  парень.  Поэтому,   если   хочешь   продлить  свое  жалкое
существование хотя бы до  суда, отвечай  мне четко и  ясно. Все, что знаешь.
Кивни, если согласен на мои условия.
     Парень старательно  кивнул. По  крайней мере  настолько,  насколько ему
позволяло это  сделать  дуло  бластера. Когда он  услышал  имя  Дезсталкера,
краска сошла  с  его лица, а на лбу  выступила испарина. В глубине души Оуэн
был польщен, он никогда не подозревал о том, что может внушать такой ужас.
     -  Кто ты такой? - прорычал он лаборанту. - И что тут творится? С какой
целью установлено  это оборудование?  Говори сначала в общих чертах, потом в
подробностях.
     -  Меня зовут Пьер Тригнент, -  начал лаборант  едва слышным голосом. -
Умоляю вас, господин, я слишком мелкая рыбешка. Я здесь никто. Вам нужны те,
кто отдает приказы. А я всего лишь исполняю то, что мне говорят.
     - Не волнуйся, доберемся и до  них, - заверила его Хэйзел. - А ты лучше
отвечай, о чем тебя спрашивают. Что ты тут делаешь?
     Тяжело сглотнув,  Тригнент опустил  глаза. Он собрался  солгать, и Оуэн
почувствовал это. Наклонившись вперед, Дезсталкер уставился на свою жертву в
упор. Парень попытался  увернуться от его  взгляда,  но безуспешно: скрыться
было некуда.
     -  Если ты солжешь, - предупредил Оуэн, - я  сразу  об  этом узнаю. Мне
ничего  не  стоит  получить  ответы от  кого-нибудь другого.  Но  могу  тебя
заверить: ты этого уже не увидишь.
     - Да, мой господин, но...
     - Я уже давно здесь не господин. Однако я все  еще Дезсталкер. А теперь
выкладывай все, что знаешь. Не то придется тебе разъяснить, что к чему.
     - Это перерабатывающий завод, мой... сэр  Дезсталкер. Мы берем исходное
сырье,  разбиваем  его на  основные химические составляющие, выделяем нужный
нам осадок и складируем продукт для дальнейшей транспортировки с планеты.
     - И что же это за исходный материал? - поинтересовался Оуэн. - И какой,
черт побери, продукт получается на выходе?
     -  Эсп-наркотик,  -  неохотно   ответил   лаборант.  -  Мы   производим
эсперовский наркотик.
     Оуэн с  Хэйзел переглянулись. Они слышали об этом наркотике,  еще когда
вместе  с эсперами  обретались  в  Подполье.  Однако им  говорили,  что  его
производство  держится в  строгом  секрете. Если кто-то и мог докопаться  до
него, то только Валентин. Чтобы тайна изготовления отравы не выплыла наружу,
лучшего места для  размещения  оборудования, чем Виримонд, трудно придумать.
Валентин  еще долго  мог  бы  скрываться  от правосудия,  если бы  по чистой
случайности  Парламент не  обнаружил его  на  этой  планете.  Оуэн  медленно
кивнул.  Теперь  многое прояснилось. Из  всего вышесказанного непонятно было
одно: почему лаборант все еще трепещет от страха...
     -  Из чего  вы  его  добываете?  - спросил Оуэн. - Из  какого исходного
сырья?
     - Пожалуйста, не надо. - Тригнент захныкал  и расплакался, как ребенок.
- Пожалуйста, поймите.  Я  лишь  выполнял приказы.  Откажись я их выполнять,
меня бы прихлопнули.
     - Если ты  мне  не ответишь, то тебя убью  я,  - пригрозил ему  Оуэн. -
Итак, говори, из чего его добывают?
     - Из трупов, - произнес Пьер Тригнент. - Из мертвецов Виримонда.
     Наступило довольно  продолжительное молчание. Нарушали  его лишь  звуки
медленно   работающего   оборудования,   перемалывающего   последнюю  партию
сырьевого материала.
     Оуэн сильно зажмурился, но перед глазами у  него продолжали мелькать то
перерабатывающие  станки,  то образы мертвых жителей Виримонда, которых, как
бревна,  свалили  в  пещере   и  заморозили,  чтобы  их  плотью  можно  было
воспользоваться по мере  надобности.  Когда же он  вновь открыл глаза, перед
лаборантом  уже стояло  воплощение холодного гнева. Лишь мельком взглянув на
него, парень затрепыхался еще сильнее.  Вдруг  его  неожиданно прорвало.  Он
выпалил все что знал  и,  казалось,  испытал облегчение от того, что наконец
смог выплеснуть накопившуюся внутри него грязь наружу.
     - Лорд Вольф приехал сюда, потому что здесь было очень много трупов,  а
значит, много  сырья. Эсп-наркотик и прежде добывали из человеческих тканей.
Так  же как  эсп-глушители,  которые вырабатывают из мозгов мертвых эсперов.
Чтобы получить небольшое  количество  продукта, требуется  бездна  исходного
сырья.  Вот почему эсп-наркотик всегда оставался чрезвычайно редким, а тайна
его  изготовления  хранилась  за  семью  замками.  Воспользовавшись  удобным
случаем,  Лорд  Вольф  решил  открыть  на  Виримонде  массовое производство.
Переработав сотни тысяч трупов, он получил более качественный . наркотик и в
большем  количестве,  чем  когда-либо раньше.  Оказалось,  что  процесс  его
изготовления  довольно  прост.   Он  осуществляется   под  контролем   всего
нескольких человек. В  мои обязанности  входит лишь наблюдение.  Пожалуйста,
поверьте, я здесь никто. Я просто выполнял то, что мне говорили.
     -  Значит, наблюдал за тем, как из моих людей делают наркотик... Причем
столь губительный по своей силе, что порабощает всякого, кто его применит. -
Оуэн  говорил очень  тихо, но в голосе  его явственно ощущалась угроза. -  Я
много  ужаса повидал на своем  веку. Участвовал  во многих войнах, во многих
сражениях. Брел через лужи крови и  груды  трупов. Убивал  столько,  что  от
усталости ныли руки. Видел, как проливалась кровь хороших и плохих людей, но
более   хладнокровного  зрелища,  чем  это,  еще  не   встречал.  Уничтожать
мертвых... чтобы создавать яд для живых. Превращать человечество в сырье для
наркотика. О мои люди... мои бедные люди...
     Он  отвернулся, но из-за  спины было видно,  как  вздымаются его плечи.
Хэйзел  участливо приблизилась к нему. Заметив  их замешательство,  Тригнент
кинулся к двери. Оуэн молниеносно обернулся и выстрелил ему в спину. Пронзив
тело Тригнента на уровне груди, луч словно пригвоздил его к дверному косяку.
Какое-то  время  мертвое  тело лаборанта удерживало  вертикальное положение,
затем сползло вниз и распласталось по полу.
     Оуэн  тряхнул головой,  словно  не желая  верить  тому,  что только что
услышал. Хэйзел  подошла  к нему ближе, но он,  махнув рукой,  отстранил ее.
Изнутри его раздирали ужас, тоска и гнев. Сейчас, когда он чувствовал острую
потребность отомстить за свою боль, другим чувствам в его душе не оставалось
места.
     - Я не мог его не убить, - наконец произнес