имеет  не  только  то,  что  вы совершили, но  и  причины,
подвигнувшие вас  на тот  или иной  поступок,  -  терпеливым  ровным голосом
растолковывала мать Беатриса.  -  Важно, во имя чего вы сражались и убивали.
Господь   наградил  вас  даром  воина,  Хэйзел,  и  предоставил  возможность
распорядиться им по своему усмотрению.
     - А я вот  никак не могу  считать себя  прирожденным воином,  - сообщил
Дезсталкер.  -  Я  стал  им  наперекор  собственному желанию. Под  давлением
обстоятельств.
     -  Это  понятно, -  кивнула  головой мать  Беатриса. - Я думаю, вряд ли
человек, находящийся в здравом  уме,  мечтает  стать  героем. Ведь истории о
подвигах героев редко имеют хороший конец. Вы избрали удел воина, потому что
не могли стоять  в стороне и наблюдать, как зло одерживает все новые победы.
По  моему убеждению, Оуэн,  самые  лучшие воины получаются  именно из людей,
которые не любят и  не хотят  воевать, однако вступают  в бой, потому что не
могут иначе. Я тоже  не  хотела быть  святой. До  сих пор, когда  слышу  это
слово, меня коробит. Господи, сейчас я могу признаться, что предалась Церкви
лишь для  того, чтобы  не выходить замуж  за  Валентина Вольфа.  Но потом  я
обрела  истинную веру, и помогать страждущим для меня  столь  же необходимо,
как и дышать. В конце концов, всех нас объединяет честь.
     Оуэн слушал слова  святой Би, затаив дыхание. Он отчаянно  хотел верить
им, но не мог преодолеть раздирающих душу сомнений.
     .  Внезапно  в  джунглях,  окружающих  Миссию,  раздался  адский   шум,
заставивший  всех  троих  оставить разговор и  настороженно вскинуть головы.
Оуэн и  Хэйзел  выхватили  оружие  и,  позабыв  об  усталости,  бросились  к
крепостной  стене. За ними  вслед устремились  жители  колонии. На бегу  они
потирали  покрасневшие от  недостатка сна глаза  и выкрикивали  вопросы,  на
которые никто не знал ответа.
     Оуэн и Хэйзел  в несколько прыжков  взлетели  по  деревянным  ступеням,
ведущим на  смотровую площадку. Отсюда открывался вид на поляну и окружающие
ее  джунгли.  Все  тонуло  в  темноте,  которую  не  разгонял  слабый  свет,
исходивший из зданий  Миссии.  Хэйзел крикнула, чтобы принесли факелы.  Оуэн
тем временем  напряженно прислушивался к доносившемуся  из джунглей грозному
рокоту и терялся в догадках. Может, это хэйдены  сражаются друг с  другом?..
Вскоре на смотровой площадке столпилось множество людей, и в свете факелов и
фонарей, которые  они  принесли,  стало  видно,  что  в джунглях  происходит
какое-то  движение. Там раскачивались  огромные  черные  тени.  А  потом  из
джунглей долетел резкий звук - то было гудение сервомеханизмов хэйденов, так
хорошо  знакомое  всем  обитателям  Миссии.  Вслед  за этим  послышался гул,
сопровождающий выстрелы из энергетического оружия.
     Оуэн напрягал глаза, стараясь рассмотреть что-нибудь за завесой темноты
и дождя. Он различил,  что поляна пуста.  Что бы ни происходило  в джунглях,
врага отделяло от Миссии  значительное  расстояние.  Слуха  Оуэна  достигали
пронзительные визги и  злобные выкрики, грохот шагов хэйденов, продирающихся
сквозь  густые  заросли.  Он  видел,  как  огромные  темные  фигуры  яростно
набрасываются друг на друга. Возможно, это  были измененные люди. Но, помимо
них, Оуэн разглядел и другие тени, неясные и расплывчатые, которые двигались
так быстро, что невозможно было понять, кому они  принадлежат.  И  там, куда
устремлялись эти тени, немедленно раздавались оглушительные вопли.
     К Оуэну подошла мать Беатриса.
     - Что это, сэр Дезсталкер? Что там происходит?
     - Черт меня побери, если я хоть что-то понимаю. Насколько можно судить,
кто-то решил  хорошенько  проучить  хэйденов.  И  весьма  преуспел  в  своем
намерении.
     - Может быть, нам прислали подкрепление? Космических пехотинцев?
     -  Вряд  ли, -  послышался  голос  Хэйзел. -  Те,  кто  сейчас избивает
хэйденов,  обходятся без энергетического оружия. И  двигаются они  совсем не
так, как  люди. Скажите, мать  Беатриса, на планете есть какие-нибудь  живые
существа, о которых мы не знаем?
     - Нет, - покачала головой мать Беатриса. - Здесь только растения. И мы.
     - Никогда прежде мне не доводилось  слышать, чтобы хэйдены так визжали,
- заметил Оуэн. - Представить себе не могу, что вселяет в них такой ужас.
     - Если любопытно, сходи  и посмотри, - насмешливо предложила Хэйзел.  -
Только предупреждаю: прогулку тебе придется совершать в одиночестве. Лично я
носа не высуну за стену до тех пор, пока не рассветет.
     - Хэйдены пустили в ход энергетическое оружие, - сказала мать Беатриса.
- Но судя по тому, что мы слышим, от него нет никакого толку, так ведь?
     Шум  в  джунглях  внезапно  стих,  визги  и  вопли  оборвались,  словно
захлебнувшись. Темные тени прекратили метаться,  и всякие признаки  движения
исчезли. Теперь ничто не нарушало безмолвия ночи. Сколько ни  напрягали слух
обитатели Миссии, до них доносилось лишь потрескивание факелов, неумолкаемое
шуршание  дождя  по  деревянной  крыше да их  собственное учащенное дыхание.
Джунгли, темные и невозмутимые, хранили свои тайны.
     - Дело темное, - изрек наконец Оуэн. - Одно могу сказать: что бы там ни
творилось, сейчас все  закончилось. Тем  не менее  ночью стоит  выставить на
стенах двойную  охрану. Пусть  часовые сменяют друг друга каждые три часа. А
всем  прочим  лучше  всего  немедленно  отправляться  спать.  Силы  нам  еще
понадобятся. Сегодня  хэйденам пришлось несладко.  Однако завтра  сюда вновь
может явиться целая армия этих ублюдков.
     - А может, послать  кого-нибудь в  джунгли посмотреть, остались ли  там
тела убитых? - предложил голос, владелец которого был неразличим в темноте.
     -  Вот  тебя  и  пошлем, -  заявила Хэйзел  и,  не  дождавшись  ответа,
пренебрежительно фыркнула.
     - Мертвые тела вполне могут подождать до утра, - заявила мать Беатриса.
- Сэр  Дезсталкер совершенно прав. На стену  надо  поставить  дополнительную
охрану-, а всем прочим - немедленно ложиться спать.
     Так как никто не решился возражать святой Би, люди неспешно  разбрелись
по домам с твердым намерением хоть немного отдохнуть до утра. Оуэн и Хэйзел,
спускаясь по лестнице, столкнулись с Бонни Бедлам и Миднайт Блю.
     -  Отличное  было  представление,  -  выпалила  Бонни.  - Мне  хотелось
рукоплескать.
     -  Не обращайте на нее внимания, -  перебила  Миднайт.  - Как всегда, в
своем репертуаре. Кто же так здорово разделался с хэйденами?
     - Я почти ничего не различил, - признался Оуэн.  - Но то, что я  видел,
показалось мне... смутно знакомым.
     - Боюсь, не позднее, чем завтра, все выяснится, - сказала Миднайт. -  И
я  далеко не  в восторге. По крайне  мере мы знали,  что  представляют собой
хэйдены. Понимали, чего от них можно ожидать, строили планы. А тут...
     -  Ты права,  - буркнула Бонни.  - Враги наших врагов  далеко не всегда
становятся нашими  друзьями. Особенно если при этом они  являются  заклятыми
врагами человечества.
     Хэйзел бросила на нее пристальный взгляд.
     - Шаб? Ты полагаешь, сюда нагрянули силы Шаба?
     - А кто еще мог так легко разделаться с хэйденами? Хочешь знать, что  я
думаю? Думаю, в джунглях полным-полно Призрачных Воинов и Фурий.
     - Но какого черта здесь нужно Шабу? - раздраженно спросил Оуэн. - Здесь
нет ничего, что может его заинтересовать.
     -  За исключением  Красного Мозга,  - послышался знакомый  механический
голос, и  из  темноты  возник  Тобиас  Мун. - С каждым часом  я  ощущаю  его
присутствие все более явственно.
     - Красный... -  пробормотала Бонни  и  испуганно  осеклась.  - Что это?
Часть джунглей? Какое-то особенно умное растение?
     - Он очень большой, - поделился наблюдениями Мун. - Огромный, сложный и
совершенно непостижимый. Насколько я могу судить, мысли  его вообще не имеют
для  нас  смысла. Постепенно он начинает сознавать,  что мы рядом. Если бы я
был способен на человеческие чувства, то решил бы... решил, что мне страшно.
     - И все же что это? - настаивала Хэйзел.
     -  Опасный  и  могущественный Красный Мозг,  -  повторил Мун.  - Думаю,
хэйдены и Шаб пойдут на все, лишь бы заполучить его или уничтожить.
     - Тогда зачем они напали на Миссию? - задумчиво спросил Оуэн.
     -  Мы  стоим у них  на  пути, - пояснил Мун. - А  ни хэйдены, ни Шаб не
привыкли делиться добычей.
     Сказав  это,  он  резко  повернулся и скрылся  в темноте. Хэйзел  долго
смотрела ему вслед.
     - Не знаю,  как вам, а мне этот тип нравился гораздо больше, пока в нем
не было ничего человеческого, - заявила она, когда Мун удалился. - Сейчас он
меня просто бесит.
     - Да уж, и так  ничего не понятно, а тут  еще Мун напустил мистического
тумана,  - усмехнулся Оуэн. - Может,  стоит послать  его  к святой Би. Пусть
попробует извлечь хоть какой-то смысл из его бреда.
     -  Красный  Мозг...  -  протянула Бонни. - Похоже  на  имя чудовища  из
сериала, которые крутили по головизору во времена моего золотого детства. Не
поступить ли нам  так,  как обычно  делали  тамошние  герои -  разом  громко
крикнуть, призывая на помощь Беспощадного Серого Мстителя?
     -  О, так у  вас тоже показывали эти  сериалы?  - оживилась Миднайт.  -
Когда я была девчонкой, я с ума по ним сходила.
     - И  я! - подхватила Хэйзел. -  У  меня  была  пропасть  кассет, я  все
засмотрела до дыр.
     Оуэн  не  стал  мешать  оживленной  болтовне  и  отправился  спать.  Он
чувствовал, что буквально валится с ног. Регенерация стоила ему немалых сил.
А  еще он догадывался, что утром им всем предстоит новая встреча.  И встреча
эта будет не из приятных.

     Когда  солнце пробилось сквозь тучи, развеяв мрак, все  жители колонии,
способные передвигаться, уже стояли на стене. А на поляне перед Миссией, под
струями неизменного  дождя  безмолвными  и неподвижными  рядами  выстроились
гренделиане.  Когда Оуэн увидел  это,  губы  его моментально  пересохли.  Он
ощутил, как уверенность покидает защитников Миссии, уступая место смятению.
     Гренделиане. Созданные средствами генной инженерии смертоносные машины,
погруженные в сон в течение веков, а может  быть, и тысячелетий. Разбуженные
на  горе неподготовленной Вселенной.  Воплощения  ожившего ночного  кошмара,
покрытые утыканной  шипами багровой броней. Чудовища со стальными когтями  и
зубами.  Убийцы,   не  знающие  жалости,  снисхождения   и   поражения.  Они
существовали  лишь для  того,  чтобы нести смерть  и  разрушение.  Неведомый
создатель  наделил  их программами,  в  которые  были заложены все  тонкости
искусства убивать. Шаб захватил сотни тысяч  гренделианских Стражей, и с тех
пор  никто  не  видел  ни  одного  из этих  ужасающих  созданий.  Вплоть  до
сегодняшнего дня.
     - Н-да, -  выдавила  потрясенная Хэйзел.  - Впечатляющее  зрелище. Дело
принимает серьезный оборот.
     -  Вы  хотите  сказать, что они  опаснее,  чем  хэйдены? - дрожащим  от
волнения голосом спросила мать Беатриса.
     - У нас  был шанс  выстоять  против хэйденов, - вздохнул Оуэн. В голосе
его звучала нескрываемая горечь. - Я убил множество  измененных людей. Но за
всю жизнь мне удалось победить лишь одного гренделианина, и при этом он едва
не прикончил меня.
     - Мечом их не остановишь, - пояснила Хэйзел. - Даже прямое попадание из
бластера  вызовет  у  них лишь короткую заминку.  Для  того чтобы уничтожить
такого ублюдка,  надо попасть в одно из немногих чувствительных мест.  А это
чрезвычайно трудно. Да, друзья мои, скажу откровенно, мы в полном дерьме.
     Мать Беатриса повернулась к стоявшей рядом сестре Марион.
     - Передай людям, чтобы вооружались, все до единого. Даже раненые. Пусть
все,  кто  может  стоять, выходят  на  защиту  Миссии.  Приведите  в  боевую
готовность ловушки и взрывные устройства.
     Сестра Марион, выслушав распоряжение, угрюмо кивнула и поспешила прочь.
     - Взрывные  устройства? - спросил удивленный Оуэн. - Не знал, что они у
вас есть.
     -  Наш последний  ресурс, - ответила мать  Беатриса. - Если взорвать их
одновременно,  площадь  у  ворот взлетит  на воздух.  Так  что  к  этому  мы
прибегнем лишь в самом крайнем случае. Когда уже нечего будет терять.
     - Проследите, чтобы пусковая кнопка  была  в руках человека с  крепкими
нервами. Не склонного впадать в панику, - посоветовала Хэйзел. - Потому  что
прежде, чем  взлететь  на  воздух, мы должны  постараться научить этих гадов
уму-разуму. Правда, Оуэн?
     - Чистая правда, - кивнул головой Оуэн. - И все же, мать Беатриса, если
милосердный  Господь  прислушивается  к вашим  молитвам,  скажите  ему,  что
настало самое подходящее время совершить чудо.
     Губы матери Беатрисы тронула печальная улыбка.
     -  Каждая  легенда имеет свой конец, сэр Дезсталкер. Непобедимых героев
не существует. И если нам суждено умереть, умрем достойно. Именно этого ждет
от нас Господь. А сейчас прошу меня извинить, я должна вернуться в лазарет.
     Она  повернулась,  как  всегда, прямая,  словно  натянутая струна. Люди
расступались, давая ей путь, и почтительно склоняли головы.
     - Из этой монахини вышел бы отличный воин, - бросила ей вслед Хэйзел.
     -  Несомненно,  - кивнул Оуэн.  - Она  и так всю  жизнь была  настоящим
бойцом. Тот, кто не наделен бойцовским характером, не смог бы выдержать всех
испытаний, выпавших на ее долю.
     - Гренделиане,  -  с  досадой процедила  Хэйзел.  -  Откуда  только они
взялись на нашу голову? Поневоле пожалеешь о  хэйденах. Там у нас по крайней
мере был шанс.
     - Да,  не зря  говорят, все познается в сравнении, - усмехнулся Оуэн. -
Конечно,  мы вряд  ли победим. Но давай постараемся утащить  с собой  на тот
свет как можно больше этих железных тварей.
     Крики ужаса заставили  Хэйзел и  Оуэна резко  обернуться.  Гренделиане,
повинуясь  какому-то неразличимому  для всех прочих  сигналу,  устремились в
атаку.  Они наступали со всех сторон, по-прежнему  совершенно безмолвные. За
несколько секунд монстры пересекли широкую поляну и, оказавшись у деревянных
стен, принялись  методично молотить  по ним, так  что стены  гудели,  словно
гигантский барабан.
     Защитники  Миссии  открыли  огонь  из  бластеров.  Энергетические  лучи
пробивали отверстия в багровой броне, но  гренделиане, казалось, не обращали
на это внимания. Ни один из них не упал. Огромные кулаки, утыканные толстыми
железными шипами, крошили  прочное  дерево  в  щепки.  Стены сотрясались под
ударами. Некоторые из гренделиан карабкались вверх по стене, ловко  цепляясь
своими  длинными  железными  когтями.  Их стальные зубы  при  этом  издавали
зловещий скрежет. Оуэн  перегнулся через край стены и выстрелил  из бластера
прямо  в  голову  ближайшего   гренделианина.  По  телу  чудовища  пробежала
судорога, и  оно  полетело вниз, по-прежнему  цепляясь за  пустоту руками  и
ногами.  С  размаху  грохнувшись о землю,  гренделианин  остался  лежать без
движения.
     Все защитники миссии, имеющие бластеры,  выстроились  на стене. Выстрел
следовал за выстрелом, и грохот стоял такой, что можно было оглохнуть. Струи
дождя  под действием  множества  энергетических лучей превращались в  пар, и
гренделиане падали один за другим. Но  бластеров у  колонистов было  слишком
мало,  чтобы дать отпор  несметному количеству гренделиан.  Когда все заряды
были выпущены  и  пар развеялся,  выяснилось, что  гренделиане  наступают  и
карабкаются   на   стены   с  прежней  неотвратимостью.   Бластеры,  которым
требовалась  перезарядка в  течение двух  минут, временно  стали  совершенно
бесполезными.  Тогда пришел черед  луков и  стрел. Лучники выступили вперед,
тщательно  прицелились   и   выпустили  стрелы.  Каждая  из  стрел  достигла
назначенной цели  - и отскочила,  не причинив неприятелю ни малейшего вреда.
Теперь у  защитников Миссии остались  только клинки.  Вскинув мечи, топоры и
специально заточенные сельскохозяйственные  инструменты, они замерли, ожидая
приближения врага.
     Подобно  исполненной сатанинской злобы волне,  гренделиане  захлестнули
стену и набросились на стоявших там людей. Мечи и топоры взлетали и наносили
удары, но  лишь для того,  чтобы отскочить от багровой брони,  не оставив на
ней  даже  царапины.  Гренделиане  с  легкостью  пробивались  сквозь  заслон
уязвимой  человеческой  плоти,  разя  каждого,  кто  попадался  им  на пути.
Когтистые  руки   вцеплялись  в  человеческие  животы  и   вырывали   оттуда
внутренности.  Стальные  челюсти впивались в глотки. С воплями ужаса  и боли
люди срывались со стен  и падали на землю,  чтобы уже никогда  не подняться.
Некоторые  спрыгивали сами,  надеясь  избежать страшных зубов  и  когтей,  и
разбивались  насмерть. Все вокруг было залито кровью, и воздух сотрясался от
криков.
     Вновь пробив отверстия в  залатанных на скорую руку стенах  и без труда
разбросав  баррикады,  гренделиане  сплошным   потоком  устремились   внутрь
крепости. Люди, охваченные паническим страхом,  пытались  спастись бегством,
но гренделиане настигали их в несколько шагов
     Оуэн  Дезсталкер  рубил  мечом,  не давая себе передышки даже  на  миг.
Иногда ему  удавалось повредить багровую броню, иногда - нет Сила его ударов
заставляла  гренделиан немного  отступить, однако  он  не  мог  причинить им
серьезного  вреда.  Рядом  сражалась  Хэйзел Д'Арк. Она  носилась туда-сюда,
насколько  позволяло  ограниченное пространство, пытаясь поразить  врагов  в
наиболее  уязвимые места.  Подобно  Оуэну,  ей  удавалось сдерживать  натиск
противника, но не более  того. Оуэн спихнул нескольких гренделиан со стены -
те в отличие  от  людей  оказались  нечувствительны  к  ударам  об  землю  и
поднимались как ни в чем  не бывало. Шаг  за шагом  враги  теснили  Оуэна  и
Хэйзел.   Вокруг    умирали   защитники   Миссии,   люди,    не   наделенные
сверхвозможностями, Оуэн и Хэйзел были не в  состоянии спасти их. Вскоре вся
смотровая площадка сплошь покрылась телами мертвых и умирающих. Потоки дождя
смешивались с реками крови, стекающими со стены. А гренделиане все наступали
и наступали.
     - Спускайтесь сюда! Живо! - во всю глотку заорал полковник Уильям Хэнд,
стоявший  во внутреннем  дворе. -  Скорее  в  убежище!  Посмотрим, как  этим
ублюдкам понравятся наши ловушки!
     Уцелевшие  защитники  Миссии   со  всех   ног  бросились  к  лестницам.
Гренделиане налетали на них с  тылу, вгрызаясь в  беззащитные  спины. Оуэн и
Хэйзел  отступали  последними,  стараясь  прикрыть  прокаженных  и  выгадать
немного времени.  Один из гренделиан, увернувшись  от удара Оуэна, попытался
вцепиться  ему в глотку. Оуэн нанес удар кулаком по  огромной голове в форме
сердца и  пробил броню. Тело гренделианина сотрясалось в конвульсиях, а Оуэн
вырвал из пробитого  черепа полную пригоршню мозгов  и швырнул их на  землю.
Чудовище беспомощно замерло на месте.
     - Отличная работа, - процедила сквозь зубы запыхавшаяся Хэйзел.
     - Да уж, - буркнул Оуэн. - Чуть руку не сломал об эту дрянь.
     - Кстати, ты, может, не заметил, но мы отрезаны от лестниц.
     - Невелика беда. Спрыгнем, только и всего.
     - Спрыгнем? Да мы разобьемся насмерть!
     - Тогда нам крупно повезет. Избавимся от лишних мучений. Прыгай!
     Чудом  избежав  смертоносных  челюстей,  они прорвались  сквозь  заслон
гренделиан,  приблизились  к краю стены и без  колебаний  шагнули в  воздух.
Падение показалось им бесконечно долгим  и в  течение нескольких упоительных
мгновений напоминало полет. А потом оба так ударились о землю, что потемнело
в глазах и перехватило дыхание. Наверху, на стене теснились гренделиане.
     Оуэн неимоверным напряжением воли заставил себя встать на ноги, схватил
Хэйзел за плечи и помог  ей подняться. Вокруг люди и гренделиане смешались в
одну кровавую  мясорубку. Стальные  зубы уже нацеливались на  горло  Хэйзел.
Она,  не  растерявшись, схватила гренделианина  обеими руками,  подняла  над
головой и швырнула  в  место  наибольшего  скопления  его боевых  товарищей.
Бросок  оказался  уд