вас чашку чая?
     - Я бы не  отказался, леди Шрек, если вы будете так любезны, - в первый
раз за все время подал голос Флин. Грация одобрительно взглянула на него.
     - Рада убедиться, что даже в наши дни можно встретить молодого человека
с  хорошими манерами, -  изрекла она.  - Кое-кому -  не буду  уточнять, кому
именно - не мешало бы брать с вас пример. Ты будешь чай, Тоби?
     - Вообще-то я предпочитаю крепкие напитки...
     -  Значит,  ты  будешь  крепкий чай.  -  Грация  позвонила  в маленький
колокольчик. - Боюсь, ждать придется довольно долго. Если хочешь приготовить
хороший чай, лучше не спешить. Одному Богу известно, какую  бурду я  пила бы
вместо чая, если бы дала  волю своим болванам. Они постоянно твердят мне про
какой-то растворимый  чай,  словно  я  соглашусь  взять эту  гадость в  рот.
Некоторые вещи необходимо делать по всем правилам или же не делать вовсе.
     - Вы давно живете здесь, леди Шрек? - светским тоном осведомился  Флин.
- Насколько я могу судить, вы здесь прекрасно устроились.
     - С самого детства, молодой человек. С  тех пор,  как я  себя помню,  и
даже раньше. Какое-то  время  здесь жил  также  мой  брат  Кристиан со своей
семьей.  То  были веселые дни. А потом он исчез.  - При этих словах  на  лбу
Грации залегли глубокие складки. - Я всегда считала, что без участия Грегора
здесь не обошлось, однако никаких доказательств у меня не было и нет. К тому
же следовало учитывать интересы Семьи. Громкий скандал  окончательно доконал
бы ее.
     - Никогда раньше вы об этом не  говорили. И никому другому не позволяли
говорить, - с неожиданной резкостью бросил Тоби.
     - Я опасалась, что с  любым, кто  проявит слишком настойчивый интерес к
судьбе  Кристиана, случится  то  же самое, что  случилось с  ним, - столь же
резко ответила  Грация. - Кристиан и Грегор никогда не ладили друг с другом.
Как-то  между ними  вышла серьезная ссора. Прямо здесь, вот  в этой комнате.
Кристиан  в ярости  выбежал  прочь. Больше его никто не видел.  Прошу  тебя,
Тобиас, не  надо  выпытывать  у меня  подробности, тем более что я ничего не
знаю. Меня даже дома не было, когда  это случилось. Твоя мать, Хельга, вышла
из дома,  чтобы поискать  мужа, и тоже не вернулась. Оба исчезли, не оставив
даже  следа.  Иногда я  утешаю себя  тем, что они нашли друг друга и  решили
укрыться  в  безопасном месте.  И  теперь  живут где-нибудь  вдвоем,  живые,
здоровые и счастливые.
     - Почему тогда они не послали за мной? - с обидой спросил Тоби.
     - Все это время Грегор не спускал с тебя глаз, - мягко заметила Грация.
-  Ты  был чем-то вроде  приманки для исчезнувших  родителей. Я  защищала  и
оберегала тебя, как могла, а потом устроила в закрытую школу, где ты  был  в
относительной безопасности.
     - Может, мне  стоит самому поговорить с Грегором, -  произнес  Тоби.  -
Расспросить его наедине, проявить  упорство. А  если потребуется,  применить
силу.
     - Не советую, мой милый. Рассудок Грегора сейчас в таком состоянии, что
ты вряд  ли добьешься толку.  Скорее  он просто-напросто тебя пристрелит.  К
тому же несколько странно тревожиться о родителях, которые пропали много лет
назад,  тебе  не  кажется?  Ты  ведь  у  нас  специалист   по  журналистским
расследованиям и, если бы судьба родителей тебя действительно волновала, мог
бы начать поиски уже давно.
     -  Они скрылись в неизвестном направлении  и бросили  меня  на произвол
судьбы, - пробормотал Тоби, потупив взгляд. - Они никогда не подавали о себе
вестей. А  я, так же как и вы, боялся найти неоспоримые доказательства того,
что  они  оба  мертвы.  -   Тоби  неожиданно  стал  похож  на  обиженного  и
растерянного ребенка. В следующее  мгновение  он  совладал с  собой, вскинул
голову и пристально взглянул на Грейс. - Почему в свое время меня не послали
в   Блю   Блок?   Ведь   именно   так  поступали   со   многими   отпрысками
аристократических Семей?
     - Твой отец  относился к этой организации  неодобрительно. К тому же не
позволил бы  Грегор. Он тоже  не  слишком жаловал  Блю  Блок. Грегор  привык
всегда и во всем подозревать худшее и в  случае с Блю Блоком оказался  прав.
Там вышла старая история  -  слуга  стал  господином.  Кстати,  это одна  из
причин, заставивших  меня заняться политикой. Семья должна  быть защищена от
всех  посторонних влияний, из  какого бы источника  они  ни  исходили. А вот
наконец и чай!
     Дверь  бесшумно  отворилась, и  к ним приблизился  лакей  с  серебряным
подносом,  на  котором  красовались  серебряный  чайник, изящный  фарфоровый
молочник и четыре чашки.
     Вслед  за  лакеем шла молодая  женщина в  нарядном платье.  На  лице ее
играла улыбка, по плечам рассыпались золотистые кудри. Тоби проворно вскочил
на  ноги и, тоже сияя улыбкой,  бросился  навстречу.  Лакей меж тем  опустил
поднос на  маленький  столик поблизости от кресла Грации. Та  одарила Тоби и
молодую женщину понимающим взглядом и, велев лакею удалиться, занялась чаем.
Флин тем временем  с  интересом наблюдал за Тоби, который, позабыв обо всем,
сжимал руку молодой женщины.
     - Кларисса! Ты выглядишь замечательно! Просто восхитительно!
     - Спасибо, милый Тоби. Сейчас я и чувствую  себя намного лучше. Хирурги
постепенно удаляют имплантанты,  которые внедрили  в мой организм по приказу
Лайонстон. Дело это долгое, однако сдвиги уже есть. По  крайне мере теперь я
могу смотреть на тебя человеческими глазами.
     - И к тому же на редкость красивыми!.. А откуда у тебя такие прекрасные
волосы?
     - Парик. Мои собственные волосы еще не отросли. Ты так много сделал для
меня, Тоби. Не знаю, как мне тебя и благодарить.
     - А вот я прекрасно знаю, какой способ благодарности он предпочел бы, -
насмешливо заметила  Грация.  - Ладно,  дорогие мои,  довольно ворковать. Вы
развели здесь такую сладость, что чай можно пить без сахара. Идите сюда, все
готово.
     Кларисса опустилась на стул рядом с Тоби. Оба по-прежнему улыбались, не
сводя  глаз  друг с  друга. Флин вежливо  кашлянул, напоминая  о себе, потом
улыбнулся и кивнул Клариссе.
     -  Привет,  Флин,  - сказала она, обласкав его лучистым взглядом. - Как
поживаешь?
     - Вкалываю  сверхурочно, вместо того чтобы вечерами прохлаждаться дома.
Спасибо начальничку. А ты здесь вполне счастлива, как я вижу?
     - Вряд ли, - заметила Грация, уставившись в чашку. -  По большей  части
она сидит в  своей  комнате и вздрагивает  всякий  раз,  стоит  ей  услышать
какой-нибудь   громкий   звук.   Единственный   человек,   с   которым   она
разговаривает, это  Тобиас.  Да  и с ним общается  почти  исключительно  при
помощи голографической связи.
     - Она  слишком  много вынесла, - вызывающе  произнес  Тоби. -  Конечно,
сейчас  ей  требуется время,  чтобы оправиться и... приспособиться  к жизни.
Надеюсь, тетушка, вы к ней достаточно снисходительны, правда ведь?
     -  О,  конечно,  -  быстро  вставила  Кларисса.  -  Грация  меня  очень
поддерживает. Мне просто... пока не хочется ни  с кем встречаться. Сначала я
хочу стать прежней, такой, как была до того, как Лайонстон превратила меня в
одну из своих отвратительных телохранительниц. Тогда я вновь смогу нормально
общаться с людьми.
     - Разумеется, - подхватил Тоби. - И не надо торопиться.  Все постепенно
образуется. Тебе некуда спешить.
     -  Я  кое-что  слышала  о  других девушках-телохранительницах,  -  тихо
произнесла Кларисса, опустив  взгляд на  свои руки,  аккуратно  сложенные на
коленях. - Некоторые из них сошли с  ума, три покончили с  собой - не  могли
вынести воспоминаний о том, кем они были и что натворили. Но я никогда этого
не сделаю. Это  все  равно что позволить Лайонстон  в конце  концов одержать
надо  мной верх.  Только... я понимаю, почему эти  девушки так поступили. Не
думаю, что когда-нибудь  смогу стать прежней, даже после  того, как  хирурги
закончат работу.  Мне предстоит начать  новую жизнь и в этой  жизни заняться
чем-то важным.
     -  Почему  бы  тебе  не  поработать  со  мной  в  Имперских Новостях? -
предложил  Тоби.  -  Восстание показало,  что  средства массовой  информации
способны  повлиять на многое.  Конечно, если они свободны и делают свое дело
честно.
     - Спасибо за предложение, - сказала Кларисса, улыбнувшись Тоби еще шире
и лучезарнее, чем раньше. - Думаю, это как раз то, что мне нужно.
     Внезапно в  ухе Тоби  прозвенел настойчивый  сигнал  вызова.  Несколько
мгновений  он внимательно  слушал, лицо его становилось все более  хмурым  и
сосредоточенным. Потом резко поднялся на ноги.
     -  Кларисса,  тетушка, приношу  извинения,  но  мы с  Флином должны вас
оставить. Стало известно, что Роберт Кэмпбелл отказался от  звания капитана,
ушел  в  отставку из Флота и отправился домой,  на Голгофу,  чтобы возродить
свой Клан.  Сейчас  он  прибывает в космопорт.  Представители всех  программ
новостей уже там. Я, конечно, послал туда  пару репортеров, но вообще-то мне
нужно присутствовать лично. Если  кто-то  и может  вернуть Клану  Кэмпбеллов
прежнее  величие,  так это  герой войны, такой, как Роберт.  Идем,  Флин. До
свидания, Кларисса. Я потом тебе позвоню.
     - А как же чай? - недоуменно спросила Грация.
     - Выпьем в следующий раз, тетушка.

     * * *

     Роберт Кэмпбелл стоял навытяжку перед огромным, в полный рост, зеркалом
и тяжело вздыхал. Он уже  забыл, сколько  мучений может  доставить  человеку
гражданская одежда. Портной суетился вокруг  него с полным ртом булавок, там
подгибая,  здесь припуская,  и  при этом  держался несколько фамильярно - по
крайней  мере  по мнению  привыкшего  к  субординации  Роберта.  Разумеется,
компьютер  мог  снять с  него  все  мерки и  сконструировать  сколько угодно
костюмов. Но в свете  бытовало мнение,  согласно которому такие важные  вещи
следует делать исключительно вручную. Считалось, что компьютер не обладает в
полной  мере художественным чутьем и  чувством  стиля, которые доступны лишь
человеку.
     В  результате  Роберту пришлось смириться с неизбежным и вверить себя в
опытные руки портных. Теперь ему оставалось лишь горестно вздыхать. Во время
службы  на Флоте он не знал  подобных проблем. Тогда он носил  исключительно
форму.  У  него,  как и  у  всех офицеров, было  три  комплекта  - основной,
запасной и парадная  форма для торжественных случаев. Теперь, когда он вновь
стал гражданским лицом, представителем Клана  Кэмпбеллов, у него  имелось не
менее  дюжины костюмов.  Однако выяснилось,  что для сегодняшнего  вечера ни
один из них не подходит и необходимо срочно заказывать новый.
     -  Может,  можно обойтись без  этого?  - в который раз тяжело вздохнув,
спросил Роберт  у  дворецкого -  своего главного  консультанта  по  вопросам
светских приличий.
     -  Никак  нельзя,  сэр,  -  отрезал  дворецкий.  -  Необходимо  уделять
серьезное  внимание  внешнему  виду.  Если  вы  хотите  производить  должное
впечатление  в качестве  главы  Клана, вам придется выполнять все требования
моды.
     -  Сейчас я  возглавляю всего лишь  дюжину кузенов и  кузин  да горстку
дальних родственников, - усмехнулся  Роберт.  - Из них не  удастся составить
даже футбольную команду, не то что могущественный Клан.
     -  Тем  более  важно,  сэр,  чтобы  вы  выглядели  представительно.  Не
забывайте: в  обществе, как говорится, встречают по одежке. Если произведете
хорошее впечатление, ваш  Клан будут  уважать. Вы сможете  восстановить свою
Семью  лишь  при  условии,  что другие  Кланы  окажут вам  поддержку. А  это
произойдет  только в  случае, если  в  вас увидят равного.  Да, сэр, мой вам
совет:  постарайтесь держаться  более  непринужденно. Со стороны  не  должно
казаться, что костюм сковывает вас по рукам и ногам.
     Роберт изо  всех сил пытался избавиться от своей военной  выправки. Это
оказалось нелегко.  Впрочем, сейчас  трудности  подстерегали его  на  каждом
шагу.  Он был военным до мозга костей  и всегда этим гордился. Расстаться со
службой  во  Флоте Роберт решил  лишь  после долгих размышлений и колебаний,
после  того,  как  адмирал  Беккет  лично разъяснил  ему,  что  одновременно
сохранять верность Семье  и Флоту невозможно. Ему необходимо сделать  выбор,
всецело  посвятить себя Семье  или карьере. И в конце концов Роберт осознал,
что его долг - прежде  всего служить своему Клану. Именно так повелевал  ему
голос крови. Поступи он иначе,  это означало бы, что большая часть его Клана
погибла зря. И Роберт подал в отставку и направился домой, на Голгофу.
     Во  время  пути  он  последними  словами  проклинал  про  себя  и  Клан
Кэмпбеллов, и свои обязательства  по отношению к нему. В  космопорту Голгофы
его встретила толпа репортеров. Капитана тут же окружили плотным  кольцом  и
засыпали  градом  вопросов. Тут и там вспыхивали камеры, операторы  отчаянно
толкали  друг друга, пытаясь  выбрать лучший ракурс,  а  возбужденные голоса
корреспондентов  слились  в  один  сплошной  гул.  Подобный  ажиотаж был  не
случаен. Клан Кэмпбеллов всегда потрясал основы старой Империи - до тех пор,
пока  Клан Вольфов  не уничтожил его почти полностью.  Разумеется, возможное
возрождение  Клана стало важной новостью. Упорно проталкиваясь сквозь толпу,
Роберт отвечал на бесчисленные  вопросы, предположения и  намеки односложным
рычанием.  Разговаривать  с  журналистами  он  отказался  по  двум причинам.
Во-первых, он знал,  что  эти  пройдохи способны  вывернуть наизнанку  самое
безобидное замечание. А  во-вторых,  пока  ему  просто-напросто нечего  было
сказать. Он  не успел составить представления  ни о  последних  политических
веяниях, ни о тех шагах, что предприняла его Семья, и не желал брать на себя
преждевременных обязательств.
     А меньше всего ему хотелось, чтобы хоть кто-то догадался:  он чувствует
себя слепым беспомощным котенком.
     Роберт  с завистью  подумал об  Оуэне Дезсталкере  и  Хэйзел Д'Арк.  По
крайней мере эти двое ловко умеют обращаться  с прессой. Некоторые репортеры
жизнь  готовы поставить на карту, лишь бы взять у них интервью. Но  Оуэну  с
Хэйзел всегда  удается  от  них  отделаться. А  вот  простым  смертным вроде
Роберта Кэмпбелла в  будущем  может понадобиться поддержка  средств массовой
информации. Значит, волей-неволей придется иметь дело с журналистами.
     Вырвавшись   наконец  из  осады  корреспондентов,   Роберт  связался  с
агентством  по  найму  прислуги  и  попросил  прислать  ему самого  опытного
дворецкого,  какой  только  есть  в их  распоряжении.  В  результате в  доме
появился  Бакстер.  Этот  человек пятидесяти с лишним  лет привык  при любых
обстоятельствах  держаться  учтиво  и  знать  свое  место, но  при этом умел
отстоять собственное мнение. Он  стал для Роберта не  только дворецким, но и
доверенным лицом, джентльменом на службе у другого  джентльмена. Все секреты
истинно   аристократических  манер  были  известны  Бакстеру  до  мельчайших
тонкостей. Сам Роберт,  хотя и прослужил  всю  свою недолгую жизнь во Флоте,
общался с Семьей  достаточно тесно, чтобы усвоить основные правила светского
поведения. Однако важные детали, по которым и  судят о светской искушенности
и благовоспитанности, изменялись так быстро, что, находясь  на службе, он не
мог  быть в курсе перемен. В  этом и  состояло  главное затруднение.  Высшее
общество хотело  быть замкнутым, недоступным  и загадочным. Лишись оно  этих
признаков, между человеком, допущенным  в его святая святых, и непосвященным
не осталось бы никакой разницы.  Меж тем главное удовольствие светских людей
состояло в том, чтобы  задирать нос перед  людьми  несветскими.  Пока Роберт
служил во  Флоте, все это казалось ему  глупым ребячеством. Теперь, когда он
прежде всего был  аристократом, Роберт понял, насколько серьезно относятся к
светским условностям все прочие.  Он возглавил Клан  Кэмпбеллов,  а  значит,
должен играть по правилам.
     Восстание могло лишить  Семьи прежней роли,  но некоторые вещи остаются
неизменными.
     Роберт понимал это и поэтому  терпеливо  выслушивал лекции  Бакстера  о
правилах хорошего тона и этикета, о последних танцах и последних сплетнях, о
возможных  союзниках и противниках главы  Кэмпбеллов.  Если Клан  Кэмпбеллов
действительно начнет возрождаться, найдется множество людей, которые  увидят
выгоду в том, чтобы завести  с ним общие дела, хотя Клан еще не набрал силы.
Немало окажется и тех, кто пойдет на все, вплоть до заказного убийства, лишь
бы  сохранить  прежнее  положение  и  не  дать  попыткам Роберта  увенчаться
успехом.  Теперь, когда Роберт возглавил  Клан, на  него  лег  груз  вековых
интриг и междоусобиц, он унаследовал старых союзников и старых врагов. Семьи
никого не забывают  и никого не прощают. За исключением случаев, когда этого
требуют их собственные интересы.
     Роберт на мгновение  прикрыл  глаза.  Он смертельно устал от  всех этих
сложностей.  Вчера он был капитаном Имперского Флота, перед ним  открывалась
перспектива  блестящей карьеры.  Сегодня он бросил  все  и из  чувства долга
перед Семьей, которая никогда не жаждала видеть его в  своем лоне, стал тем,
кого  сам  раньше презирал.  Кто-то  заплатит  за  то,  что  ему  приходится
вытерпеть  сейчас. Он ввязался в эту  чертову игру, но играть будет по своим
собственным правилам. А тот, кто встанет на его пути, пусть пеняет на себя.
     Внезапно  до  Роберта  дошло,  что  Бакстер  смолк. Он открыл  глаза  и
огляделся.
     - Простите, Бакстер, я задумался. Так о чем вы говорили?
     -  Я как  раз спрашивал о том маленьком  портрете, что  висит справа от
вас, сэр, - невозмутимо ответил Бакстер. - Это единственный портрет, который
вы  привезли  с  собой.  Должен  сказать, на  нем  изображена очаровательная
молодая леди. Это именно та, о ком я думаю?
     - Да, - кивнул Роберт. - Именно она. Летиция.
     Он бросил нарочито  равнодушный  взгляд на  портрет в серебряной рамке.
Потрет действительно относился к числу немногих личных вещей, которые Роберт
захватил  с  собой,  покидая  корабль.  Это   была   единственная  реликвия,
оставшаяся с той поры, когда Семья в последний раз вмешалась в его жизнь.
     - Она  была так  хороша... Думаю, эта  история  известна всем. Еще  бы,
такие громкие скандалы случаются  не каждый  день.  Я собирался  жениться на
ней. Брак по расчету, брак, устроенный Семьями.  Тем не  менее я был без ума
от  Летиции.  Еще немного,  и  я  полюбил  бы  ее. Однако прямо  на  свадьбе
выяснилось,  что  невеста  беременна  от одного  из охранников.  Грегор Шрек
предпочел убить ее, чтобы не допустить свадьбы и не покрыть Семью позором. Я
спас бы Летицию,  но меня удержала Семья. Они просто не дали мне двинуться с
места. Думаю, с того самого дня я и возненавидел Семьи. Все без исключения.
     -  Семейная  честь... чрезвычайно скользкий  предмет,  сэр.  Никогда не
знаешь, что пойдет ей на благо, а что - нет.
     - Грегор убил Летицию прямо на моих глазах. Я прикончил бы его, если бы
только мог. Тогда мне не позволили. Но я могу сделать это сейчас.
     - Полагаю,  сэр, сегодня многие  разделяют  ваше  желание. Так что  вам
придется встать  в  очередь. Осмелюсь  предположить,  генитальные  бородавки
вызывают у людей меньше омерзения, чем достойный господин Грегор Шрек.
     Роберт не удержался от смеха.
     - Приятно убедиться в  том, что  кое-что остается неизменным  при любых
обстоятельствах. Думаю, если общество дружно ненавидит Грегора Шрека, с этим
обществом  не все так  плохо. Ладно, Грегор подождет.  Сейчас  моя  основная
задача - восстановить Клан.
     -  Разумеется,  сэр.  Возьму  на  себя смелость  заметить, что найдется
немало  юных леди из  хороших  Семей, которые будут счастливы соединить свою
жизнь с таким многообещающим молодым джентльменом, как вы, сэр. Героем войны
и главой возрождающегося Клана.
     -  Нет,  - резко  оборвал  его  Роберт.  - С меня достаточно  браков по
расчету.
     -  Прошу  прощения, сэр, я понимаю  ваши  чувства.  Но теперь, когда вы
возглавили Клан, вам  просто