изнал Мервин. - Черт! Теперь я уже и не
рад, что согласился тогда с Отто, чтобы ты стал бароном! Неужели тебе была
так обязательно записываться в этот полк?
  - Скажем так, это избавляет меня от многих проблем. Мне вообще не нравится
то, что приходится ехать на этот Большой Остров. Но если приходится, то я
хочу быть именно здесь, в полку, поскольку альтернатива, подозреваю, может
оказать гораздо хуже.
  - Ладно. Посмотрим. Вместо вашего полка сегодня уедет другой. Он только
сегодня сформирован. Думаю, Отто пойдет мне навстречу. Даль-связь у тебя
или нет, но я хочу, чтобы первые переговоры с драконами прошли при тебе.
  - Мервин, вы не сможете это сделать по нескольким причинам. Вы не
представляете что такое тевтонский полк. Да вы все равно не поймете мои
объяснения. Просто поверьте, что такая перетасовка ни к чему хорошему не
приведет. Она только внесет в войска хаос.
  - Ладно, - сдался Мервин. - Пусть будет так, как ты хочешь. Меня все же
успокаивает то, что ты все-таки полный генерал, а не просто рядовой барон.
Со стороны Отто это была довольно здравая идея. В общем так, можешь играть
в солдатиков сколько хочешь, если тебе это нравится, но после того, как на
Большом Острове будет сформирован ударный кулак союзников и будет
утвержден главнокомандующий, то ты отправишься в штаб и будешь сидеть там
пай-мальчиком. Как и положено генералу и представителю драконов. Все.
  Мервин явно разозлился и не был намерен выслушивать мои возражения. Я
сердито уставился на даль-связь в руке. Потом вздохнул и убрал ее. И
только тут вспомнил, что со мной еще хочет поговорить полковник. Вот еще
радость.
  Полковник был немногословен, но в выражениях довольно несдержан. Прежде
всего, он высказал все, что думает о моем положении в полку.
  - Милорд, я не могу так командовать!!! Мало того, что вы старше меня по
званию, так еще и состоите в высшем совете! Нет, я не знаю с какого бока
вы туда затесались и не желаю знать, но войдите в мое положение! Как я
могу отдавать вам приказы, зная, кто вы?
  - Да успокойтесь вы, Герхардт. - Я устало откинулся на подушку. - Я с вами
буду только до того момента, пока не будет сформирована вся армия целиком,
а потом Мервин решил убрать меня в штаб. Он считает, что только там мне и
место.
  Герхардт промолчал, но я заметил с каким трудом он скрыл свою радость.
  - Мервин умный человек. - Дипломатично заметил он и вышел.
  Я же стал размышлять обо всем произошедшем. За каким чертом я,
действительно, пошел в полк? А затем, ответил я сам себе, что этого от
меня ожидали и Готлиб мои солдаты. Я уже и сам не заметил, как стал
жителем этого мира. Действительно жителем, а не гостем! Ибо раньше мне
было бы глубоко наплевать на то, что подумал бы обо мне Готлиб, если бы я
не пошел в полк. Да и не могу я уже выйти из игры, как не убеждаю сам
себе, что это дело Аркадия. У меня скопилось очень много вопросов к
Сверкающему. Но прав и полковник. В своем новом качестве я буду для него
настоящей головной болью. Только ведь и в штабе я буду пятым колесом в
телеге. По сути, сейчас я лишний. Что ж, мавр сделал свое дело, мавр может
уходить? Ладно, там посмотрим. Не стоит сейчас загадывать. Жаль только,
что не успел с Нарнахом встретиться и взять у него даль-связь с родителями.
  Но вот что меня интересует: если я сделал свое дело, то зачем мне был дан
меч Судьбы? Ведь то, что я делал до этого, я обходился самым обычным
мечом. Значит ли это, что мое дело еще не закончено? И что за предсказание
существует против Сверкающего, что он не жалел никаких сил, чтобы
разделаться со мной? Именно это и надо было узнать в первую очередь там.
Вот оно! Этим я и займусь на Большом Острове, пока весь этот высший совет
будет заниматься стратегией и тактикой.


                                  Глава 8


  Волны набегали на корабль и плавно перекатывали его через себя. Могучий
красавец гордо взмывал вверх, а потом словно с горы катился в пропасть и
снова стремился ввысь. До этого момента я и не представлял, насколько
большими могут быть океанские корабли. Это был поистине гигант. Такой было
невозможно построить из дерева, но... Наверняка без магии здесь не
обошлось. На одном корабле уместился весь наш полк вместе со
вспомогательными службами и лошадьми. Кроме того, здесь же находилась и
часть китижского полка. А ведь необходимо было вести еще и съестные
припасы для стольких людей. Следом за нами шли еще два таких же громадных
корабля на которых плыла другая половина китижского полка, легкая
кавалерия Китижа и амстерская легкая пехота и кавалерия. Другие корабли
везли оружие, припасы, военные машины. Там же ехали инженеры и военные
маги. Когда же мы отплывали, то у причала я заметил еще десяток кораблей
аналогичных нашему. Во время плавания нам тоже встретилось несколько
кораблей, идущие обратно. А ведь эти громады были только самыми крупными!
А сколько более маленьких судов участвует в этой операции? Ратобор
говорил, что союзники привлекли около трех тысяч транспортников. Конечно
не все они были такими громадинами, даже не все были кораблями средних
размеров (хотя именно средних кораблей было подавляющее большинство), но
сам количество этих кораблей делало всю операцию по переброске войск не
слишком сложной. При этом на каждом корабле союзники стремились не
отправлять помногу солдат, чтобы в случае гибели корабля потери были не
сильно велики. Наш корабль в этом был редким исключением. Но причина этого
была в том, что нас сопровождала мощная эскадра военных кораблей, которая
шла в зону боевых действий, а заодно играла роль нашего эскорта. Ураганы
же и бури, насколько я понял, были не очень опасны таким громадным
кораблям в открытом море. Тем более что на каждом корабле в экипаже
обязательно присутствовал маг, который мог предупредить о надвигающейся
буре заранее.
  Наше плавание шло уже две недели, и мы находились уже в Индийском океане.
Скорость наших кораблей тоже поражала. Впрочем, мы ведь шли не на парусах,
а на магическом движителе, а с его помощью корабли могли развивать
скорость и в тридцать узлов. Военные же корабли могли идти и с более
высокой скоростью. Самые быстрые курьерские корабли на движители могли
развить скорость до пятидесяти пяти узлов и на парусах при попутном ветре
тридцать-тридцать пять.
  Несколько раз мне пришлось запираться в каюте полковника, выгоняя того
оттуда, чтобы поговорить с Мервиным и драконами. Некоторые бароны уже
стали даже подозрительно коситься на меня, удивленные тем, что я занимаю
большую каюту полковника по своему хотению, а полковник, вместо того,
чтобы поставить нахала на место, покорно уходит оттуда, предоставляя ее
мне. К счастью, переговоры уже закончились. Да они и не могли продолжаться
долго: драконы многого не хотели, а люди слишком хотели, чтобы они встали
на их сторону в этой войне. Мне удалось выторговать обязательное
присутствие драконов на всех совещаниях, касающихся военных действий (хотя
бы и через их магический шар), а драконы согласились признать людского
главнокомандующего на время войны и своим командиром. Потом основное время
отнимало только обсуждение вопроса, как доставить драконов на остров. В
конце концов, было принято решение выделить тридцать самых крупных
кораблей, по одному на дракона, на которых их и перевезут. На этих
кораблях снесут все перегородки, все мачты, а в палубе прорежут очень
большую дверь. Конечно, дракону на корабле будет тесновато, но когда
захочет, он сможет выбраться на палубу, взлететь с нее, а потом, когда
разомнет крылья, снова опустится на палубу. Такой своеобразный авианосец.
Конечно, места для еды дракону на корабле не оставалось, но за каждым
кораблем с драконом должен был плыть корабль с едой для него. Хотя, как
сообщили мне сами драконы, они, без особых последствий для себя, могли не
есть месяц.
  А вообще, если не считать этих совещаний, плаванье проходило скучно. Да и
какие развлечения могут быть на корабле, пусть и большом, забитым до
отказа людьми и припасами? Бароны целыми днями слонялись по палубе,
вызывая на себя гнев команды, которой они постоянно мешали, попадаясь им
на дороге. Кто-то играл в кости или аналог карт нашего мира. Рон уже нашел
для себя новое занятие и с матросами излазил все ванты и реи, или наоборот
(сам черт не разберется в этих названиях). Китижане, чтобы не заскучать,
чистили свое оружие и пели. Когда они затягивали песни, то послушать их
сбегались почти все пассажиры (надо же было себя чем-нибудь занять). Потом
кое-кто из баронов решил показать, что и они кое-что умеют и организовали
танцы. Китижане сначала молча смотрели, а потом сообщили, что так и с
тоски помереть недолго. У кого-то из них нашлись музыкальные инструменты,
а самые активные пустились в присядку. Бароны некоторое время удивленно на
них смотрели, а потом, неловко повторяя движения, тоже пустились в пляс.
Капитану пришлось вмешаться, поскольку внутри трюма стал раздаваться
какой-то подозрительный треск. После осмотра оказалось, что треснула одна
из досок палубы.
  - Это нонсенс, - постоянно повторял капитан, бродя по палубе. - Этот
корабль рассчитан выдерживать бури и ураганы! Он побывал в таких
переделках, что страшно вспомнить! И ни разу, ни разу я не менял доски на
палубе! Да ведь они же составляют крепость судна! А тут... Нонсенс! Не
верю!
  Я пожалел капитана, но помочь ему ничем не мог. И вообще непонятно, чего
он так расстроился? Подумаешь, одна доска треснула? Вот если бы корабль
развалился... Вскоре мы с Артером нашли себе развлечение. На юте корабля
(или на корме), в общем, сзади, мы стали устраивать тренировочные бои друг
с другом. Артер был неплохим бойцом, но он, как большинство баронов
полагался больше на силу. Хотя чисто инстинктивно он сообразил, что сейчас
для него это не слишком надежная опора. Конечно, он был гораздо сильнее
многих своих сверстников, но вот с солдатами ему тягаться было еще рано.
Поэтому он сам, а иногда по подсказке своих учителей, разработал некоторые
приемы, которые могли помочь ему справиться с более сильным противником. В
частности, я заметил, что он никогда не блокирует удары прямо. Всегда
старается плавно отвести их. Я показал ему, каким образом можно
использовать силу врага ему во вред. Артеру это настолько понравилось, что
теперь он хотел тренироваться каждый день. Потом к нам присоединился и
Рон. Остальные бароны, увидев наши занятия, тоже потребовали возможности
тренироваться. В результате был составлен план тренировок, по которому и
стали проходить тренировочные бои. Естественно нас затерли и хорошо, если
нам с Артером удавалось провести хотя бы один бой в три дня. А уж о Роне и
говорить нечего.
  - Это нечестно, - возмущался Рон. - Это мы первые обнаружили, что на корме
можно тренироваться. - В отличие от меня Рон никогда не путал корму
корабля с ютом, а такелаж с реями.
  - Нечестно, - соглашался Артер. - Но что делать?
  - Подумаем, - с угрозой пообещал Рон.
  Я на это не обратил внимания, а зря. На следующее утро, едва началась
тренировка, как у солдат разъехались ноги и они, стараясь удержать
равновесие, схватились друг за друга. Несколько секунд они на пару
танцевали какой-то странный танец, а потом все же загремели по палубе,
громыхая всеми своими доспехами и оружием.
  Причину этого обнаружили быстро - оказалось, что кто-то смазал в том месте
палубу маслом.
  Виновных обнаружили быстро, и пришлось нам всем троим отмывать палубу от
масла. Герхардт, правда, прежде чем отдать приказ, некоторое время с
сомнением смотрел на меня, но потом, видя, что я взял швабру и ведро,
вздохнул с облегчением. Конечно, мы могли бы сказать, что не виноваты и
назвать настоящего виновного, тем самым избавившись от наказания, но этого
делать никто не стал.
  - Слушай, ты, горе мститель, - прошипел Рону Артер. - В следующий раз,
если задумаешь нечто подобное, хоть позови меня. Все же не так обидно
будет, если меня накажут за дело.
  Рон клятвенно пообещал. Я же пообещал, что надаю по шее обоим, если они
устроят нечто в этом духе. Артер и Рон только посмеялись, а Артер заметил,
что еще неизвестно кто кому надает.
  С палубой управились мы только к вечеру.
  Постепенно вот с такими вот приключениями мы приближались к цели своего
путешествия. Вообще-то, это расстояние корабли способны были преодолеть и
за более короткое время, но для этого было необходимо сильно увеличить
расход энергии движителей, и зарядка им в этом случае будет требоваться
гораздо чаще. Такие траты посчитали пока нецелесообразными.
  В Рогнар мы прибыли спустя две с половиной недели после выхода из
Амстерского порта. Порт-Регул, куда мы прибыли, встретил нас гомоном толпы
и радостным солнечным летним днем. Ни в своем мире, ни в этом мне не
приходилось раньше бывать по другую сторону экватора. И хотя я и знал, что
если в Северном полушарии зима, то Южном лето, но эти знания никак не
связывались с ощущениями. Конечно, на кораблях мы уже пересекали экватор,
но в порт ни разу не заходили. Только сейчас, увидев настоящее буйство
зелени на берегу, я поверил, что здесь действительно лето.
  Тевтонский кавалерийский полк сходил с корабля последним. Сначала на берег
ступила пехота Китижа. Едва сойдя на берег, они быстро построились в
походную колонну и сразу зашагали в ту сторону, куда им показали
встретившие нас люди из службы обеспечения, которые и должны были
организовать прибывающие в Рогнар части, координирую свои действия с
представителями Рогнара. Вот уж на чью долю выпадала поистине адская
работенка, так это на них. Части прибывали постоянно, и для каждой
требовалось определить место стоянки, подготовить это место, организовать
снабжение продовольствием. По сути, они работали в конвейерном режиме,
хотя вряд ли представляли что это такое.
  Когда причал освободила пехота, то тогда на него стали спускать лошадей.
После того, как и мы покинули его, только тогда приступили к разгрузке
грузов. Все части, прибывшие только что, собрали за пределами города.
Здесь нам сказали, что предстоит марш в столицу, около которой и
собирается армия союзников. В качестве сопровождения было выделено около
тридцати рогнарских всадников, которые и должны были служить нам
проводниками, а также заботится о доставке припасов. Впрочем, нас сразу
предупредили, что здесь лучше на них не полагаться, поэтому лучше все же
взять кое-что с собой. Также командиру каждого полка были выданы некоторые
суммы денег для закупки продовольствия, если это понадобиться. Подобный
пессимизм по отношению к нашим новым союзникам никак не способствовал
поднятию нашего настроения. Оставалось только надеяться, что он слегка
преувеличен.
  Как бы не так. Создавалось впечатление, что единственное, на что годны
наши рогнарские друзья, так это чтобы только пить. Уже на первом привале
они напились до потери человеческого вида. Уж на что бароны или китижские
офицеры были охочи до выпивки, но и они изумились. Тем более что ни те, ни
другие не позволяли себе никаких излишеств во время похода. А эти вояки,
приняв вина, очевидно для храбрости, тут же заявили, что готовы уже сейчас
отправиться за Сверкающим и принести его голову, чтобы весь мир знал о
доблести рогнарских улан. И никакие союзники им не нужны! Всем этим
нахлебникам и горе воякам не сравниться даже с полком рогнарской армией.
  Насмешки пьяниц терпели долго. В конце концов, что с пьяни возьмешь? Но
все же не выдержали. Четверо росичей, побросав щиты, оружие и под
одобрительный гул всего остального отряда, отметелили всех тридцать вояк
так, что те потом и с коней самостоятельно очень долго слезть не могли.
Нет, они, конечно, пробовали сопротивляться. Даже за оружие схватились...
это только добавило им лишние удары.
  Нет худа без добра. После этого происшествия наши сопровождающие больше ни
капли алкоголя в рот не брали и продуктами нас снабжали отличными и в
срок. В остальное время они предпочитали держаться от нас подальше, что
вызывало множество шуток в их адрес. Не забыли им и обещание принести
голову Сверкающего.
  - А если Сверкающий окажется не один, а кем-нибудь? - ехидно спрашивали
их. - Как же вы справитесь с ними, имея всего тридцать непобедимых улан?
Не кажется ли вам, что в том случае необходимо буде вызвать подкрепление?
  Уланы скрипели зубами, но терпели. А что им еще оставалось делать?
  - И это солдаты? - возмутился Артер. - Я помню, как однажды мой отец
приказал высечь солдата, который напился во время похода, а здесь сами
офицеры подают пример! Если вся рогнарская армия такова, то понятно,
почему им нужна помощь.
  В подобные дискуссии я предпочитал не встревать. Не насмешничал я и в
отношении улан. Как бы то ни было, хотелось кому это или нет, но они были
наши союзники. Если сейчас начать презирать их, то в будущем это
обстоятельство может сильно осложнить всем нам жизнь.
  В Горогон - столицу королевства Рогнар мы прибыли через день. Рогнар была
прибрежной страной и основой его дохода была торговля рыбой. Вообще на
Большом Острове основная жизнь сосредотачивалась на восточной окраине.
Именно там в свое время располагались самые сильные и богатые королевства
и княжества. И именно ту часть Сверкающий покорил прежде всего. И даже его
победный путь начался именно оттуда. Рогнар был не самым привлекательным
куском пирога именно поэтому Сверкающий оставил его и еще семь королевств
на потом, занимаясь пока более активными и важными врагами или захватывая
те страны, которые были важны для него стратегически или экономически.
Рогнар, с его рыбой, был Сверкающему не очень и нужен. Но именно это
обстоятельство позволило союзникам в настоящее время спокойно
сосредотачивать свои силы. И хотя это королевство не сильно было нужно
Сверкающему, но оно располагало удобными гаванями и из него можно было
повести наступление в главные владения Сверкающего. Тем более что по
побережью шла довольно хорошая дорога в центральные области новой империи.
Раньше эту дорогу можно было перекрыть небольшими силами и держать на ней
более многочисленную армию, поскольку горы, хоть и небольшие, в некоторых
местах подходили к морю почти вплотную и там необходимо было идти через
узкие дефиле. Но в обстоятельствах, когда союзный флот полностью
господствовал на море он мог в любой момент подойти к берегу и высадить
десанты в тылу обороняющихся войск. Любое сопротивление в этом случае
становилось смерти подобно.
  Но это все были вопросы стратегии. В настоящее же время меня больше
занимали вопросы окружающего пейзажа. Как я заметил, природа Острова этого
мира мало схожа с тем, что я читал о природе Австралии. Нет, здесь тоже
были широкие равнины, простирающиеся почти до горизонта, небольшие горы, в
основном на востоке, а вот пустынь здесь практически не было. То ли это
произошло вследствие более разумной деятельности человека, чем у меня в
мире, то ли под влиянием катаклизма, вызванного Расколом мира, но вместо
пустыни здесь были поля, засеянные пшеницей, леса, даже озера. Из-за этого
климат Острова был значительно мягче, здесь не было таких долгих проливных
весенних дождей, вызывающих наводнения. И средняя температура летом была
не больше двадцати пяти градусов. А сама растительность радовала глаза
яркостью своих красок. В общем, мне здесь понравилось. Хотя я и
подозревал, что если бы я остался здесь жить, то вскоре просто заскучал
бы, настолько здесь все казалось мирным и спокойным. Никак нельзя сравнить
с деловой суетой Амстерского союза, с его дорогами, вечно забитыми
многочисленными караванами. Вокруг была настоящая идиллия. Если ее что и
портило, так это люди своей деятельностью. По дороге нам неоднократно
попадались деревни, с такими домами, что в Амстере или Китиже в них не
захотел бы жить ни один нищий. И, словно в насмешку, рядом стояла другая
деревня, где все дома были сделаны красиво, удобно. Улицы были подметены,
кое-где даже мощены. Сами жители ходили в нарядных одеждах. Почему? Да
очень просто. Эта деревня принадлежала одному хозяину, а соседняя другому.
Хозяину бедно