л и махнул рукой судье, сообщая о
моей неготовности. Тот удивленно посмотрел в мою сторону.
  - Я меняю оружие, - сообщил я ему.
  Такое, при свободном выборе оружия, правилами позволялось, поэтому судья
только поворчал, что я не сделал это раньше. Я виновато развел руками и
отправился к Хоггарду, который с тревогой наблюдал за происходящим.
  - Что случилось, Энинг? Что-то не так?
  - Все не так. Этот человек из Братства Черной Розы. И он постарается убить
меня.
  Хоггард отчетливо скрежетнул зубами.
  - А если...
  - Мы не можем остановить схватку, и ты это сам понимаешь. И я не могу
убить его, иначе лишусь баронства. Но я не могу и не убивать его...
  - Дьявольщина. Если бы знать раньше... Что ты собираешься делать? - В
голосе старого солдата отчетливо зазвучала тревога.
  - У меня появилась идея. Помнишь, ты видел у меня такие две палки
скрепленные короткой цепью? Ты знаешь, где они лежат?
  Хоггард кивнул.
  - Тогда быстро принеси их.
  Хоггард на секунду задержался, с сомнением посмотрев на меня. Потом понял,
что сам все равно ничего предложить не может и сорвался с места.
  Верл-а-ней впервые начала проявлять беспокойство. Подозвав судью, он о
чем-то поговорил с ним. Тот развел руками и что-то ответил. Верл-а-ней
перевел взгляд на меня и несколько секунд пристально рассматривал. Я
почувствовал, как по спине пробежал легкий холодок от этого взгляда.
  К счастью Хоггард задерживаться не стал и быстро принес нунчаки.
  - Удачи, Энинг.
  Я кивнул и быстро закинул чехол с нунчаками за спину, закрепил ремни.
Потом обнажил шеркон и вышел в центр поля. Сначала я решил все-таки
рискнуть и закончить бой как можно быстрее с помощью меча. Вдруг убийца
меня недооценит и мне удастся нанести ему легкую рану?
  Едва прозвучал сигнал верл-а-ней перешел в быструю, но осторожную атаку.
Вокруг меня взметнулся вихрь стальных ударов, которые, казалось, сыпались
со всех сторон. Мне пришлось уйти в глухую защиту, а потом уходить из-под
удара в немыслимом кульбите. На лице убийцы мелькнула тень удивления.
Кажется, он все-таки недооценил меня, но легче мне не стало. Теперь,
оценив мое умение, убийца будет действовать осторожней, и будет вдвойне
опасен.
  Верл-а-ней взвинтил темп и атаковал меня на пределе. Мне пришлось сделать
то же самое, чтобы избежать его ударов. В который раз я мог убедиться, что
превосхожу ловкостью всех бойцов в этом мире, но опыт тоже не последнее
дело, а наши скорости были почти равны. Ударов мне удавалась избегать
только благодаря своей ловкости и гибкости. Все-таки гиб-кость уже
сформированного взрослого организма и организма подростка разные вещи и в
это было мое преимущество... которым я не мог воспользоваться. Верл-а-ней
ни разу не подставился под удар. Нет, он допускал небольшие ошибки,
которые давали мне возможность перейти в контратаку, но в таком темпе мои
контратаки могли закончиться только его смертью, а вот этого я допустить
не мог.
  Представляю сейчас недоумение зрителей. Для них наш поединок представлял
довольно странное зрелище: то один, то другой противник вдруг исчезали из
вида, а потом появлялись в другом месте. Я думаю, что удары они даже не
видели. Для них наш бой представлял какой-то странный танец. Но не
удивляться, ни восхищаться они не могли. Они просто не успевали это
делать. Для них наш поединок длился всего тридцать секунд, а для нас с
верл-а-ней целых тридцать секунд. В этом и состояла разница - у нас со
зрителями было совершенно разное представление о времени. То, что для них
ничтожно мало - для нас года, или даже века. Тридцать секунд - это бездна
времени чтобы победить, сломить противника, но ни он, ни я не победил и не
сломил. За это время уже должен определиться победитель, но его не было. Я
видел, как лицо убийцы резко посуровело, исчезла его вялость. Он стал
собранней, он настроился на тяжелый бой и на победу.
  Все! Я упустил свой шанс покончить со схваткой быстро. Теперь шеркон мне
не помощник. Если бы кто сказал мне, что однажды я не смогу положиться на
свой меч, я бы не поверил. Однако сейчас было не до размышлений. Я вышел
из боя, размахнулся и с силой запустил меч в сторону Хоггарда. Я заметил,
как тот быстро подобрал его. Замечательно.
  Трибуны ахнули. По мнению всех этих людей, я только что отказался от
титула и баронства. Теперь мне оставалось только поднять руку и остановить
бой. Это было признание поражения. Судья уже готов был остановить бой и
ждал только моего сигнала.
  Я поднял руку, но вовсе не для того, чтобы признать поражение. Я отстегнул
ремень, удерживающий нунчаки за спиной, отбросил чехол. Павел, который
тогда подарил мне эти нунчаки, даже не предполагал, что однажды они спасут
мне жизнь. Спасибо тебе, Павел, работник частного охранного агентства.
Нунчаки удобно легли мне в руку. Чтобы привыкнуть, я пару раз покрутил их
перед собой.
  Убийца насторожился. Я отчетливо ощутил его тревогу. Оружие в моих руках
было для него незнакомо, а он был слишком опытным, чтобы считать, его
неопасным. Он не мог не понимать, что я неспроста поменял меч на него, но
он не мог и предугадать насколько оно окажется эффективным. На всякий
случай он не стал атаковать и занял выжидательную позицию. Я тоже не
спешил, осторожно приближаясь к противнику. Потом резко ударил. Верл-а-ней
выставил навстречу меч. Цепочка нунчак звякнула по стали клинка и палка
стала описывать круг вокруг него. Я перехватил ее левой рукой и
одновременно отпустил правую руку. В результате нунчаки будто поднырнули
под меч и хорошенько приложили убийцу по плечу. Совершенно не ожидавший
такого поворота верл-а-ней вскрикнул от боли. А нунчаки тем временем
вернулись обратно, а потом сбоку ударили его по кисти левой руки, заставив
убийцу выпустить меч, который уже шел мне навстречу. Я понимал, что
внезапностью, вызванной полным незнанием убийцы моего оружия, добился
колоссального преимущества и не желал его упускать. Подставив под падающий
меч сапог, я поймал его носком и взмахом ноги отправил подальше с поля.
Убийца остался только с одним мечом, но сдаваться он не собирался. Оценив
необычайную манеру боя нунчаками, он стал острожен и старался не
блокировать удары, а уворачиваться от них. Но, уйдя в глухую оборону, он
проиграл. Мои удары были стремительны и непредсказуемы. Нунчаки плели
вокруг убийцы узор атаки, а тот ничего не мог поделать. Удары сыпались со
всех сторон, казалось не осталось точки, куда они не могли достать. При
этом, переведя нунчаки за спину, я мог ударить сверху, снизу, с боков,
наискось, они выныривали с любой точки. Верл-а-ней отбивался, но он тоже
понимал, что проигрывает. Тогда он решился на атаку. Улучив момент, убийца
увернулся от удара и атаковал. Теперь пришла моя очередь побегать.
Несколько мгновений я отражал удары, а потом крутанул нунчаки навстречу
атакующему мечу. Клинок оказался зажат между двумя палками короткой цепью.
Я двумя руками разводил палки в стороны, не давая ему освободить оружие.
Понимая, что в этом состязание сила не на моей стороне, я, не теряя время,
прыгнул через меч вперед головой, делая классический кувырок. Не выпуская
нунчак, я тем самым вращал вместе с ними и меч противника. Верл-а-ней,
естественно, меча не удержал, да и никто не удержал бы. Я рванул нунчаки.
Окончательно вырывая меч из руки убийцы, отпустил одну палку, одновременно
с силой метнул меч в ограждение. Верл-а-ней рванулся за ним и получил
нунчаками по спине. Такой удар гарантировано валит с ног. Убийца охнул и
осел на землю. Миг, и я оказался на нем. Вырвал у него из-за пояса кинжал
и рубанул им по лбу, раскромсав кожу убийцы. Крик судьи прекратил бой.
  Верл-а-ней секунду с ненавистью смотрел на меня, а потом завалился на бок.
Просто удивительно, как он до сих пор держался? Я же ведь его основательно
обмолотил. Однако задумываться об этом я не мог. Чрезмерное напряжение боя
не могло не сказаться и сейчас, когда я резко расслабился. Меня
основательно шатало, шумело в голове, пот слепил глаза, и я почти ничего
не видел. Как во сне я обвел взглядом трибуны, где зрители что-то кричали
мне, приветственно размахивая руками. Но я сейчас думал только о том,
чтобы не упасть. Вот какой-то человек поднялся с места и стал пробираться
к спуску с трибун. Где-то я его видел. Точно видел. Тут я почувствовал,
как кто-то хватает меня за руку. Какое облегчение облокотиться на что-то
твердое.
  - Спокойно, милорд. Держитесь. - Голос старого ветерана был тверд.
  - Хоггард, там Бекстер. - Тут я увидел подбежавшего Ролона. - Ролон.
Бекстер здесь. На трибунах. А этот человек из Братства. Он убийца.
  - Я понял. Ты молодец. - Ролон мгновение смотрел на меня, потом
одобрительно кивнул. - Молодец! Держись. - Потом посмотрел на трибуны.
  - Там. - Я показал рукой.
  Ролон кивнул и двинулся в указанном направлении. А ко мне уже бежали
родители и Ольга. Надо взять себя в руки. Короткое погружение в дей-ча и я
уже мог встретить родителей твердо стоя на ногах.
  - Это был тот еще бой. - Усмехнулся я, едва они подошли ближе. - Не для
каждодневного повторения.
  - Энинг, ты был великолепен. - Ольга подбежала ко мне все-таки первая и
повисла у меня на шее. - Я так испугалась за тебя. Мне показалось, что он
хочет убить тебя.
  - Глупости. - Я с трудом сохранял равновесие. Секундного отдыха в дей-ча
явно было маловато, что бы я мог выдерживать такие переживания. - Тогда бы
он лишился своего заработка.
  Подошедший Ратобор, слышавший мои слова, мрачно покачал головой. Уж его-то
не могли обмануть мои аргументы. Я видел, как он о чем-то поговорил с
таким же мрачным королем Отто. Король согласно кивнул, а потом указал
своим людям на все еще лежащего без сознания несостоявшегося убийцу. Потом
он подошел ко мне.
  - Ну что ж, поздравляю, новый барон Веербаха. На колено.
  Я покачал головой.
  - Вы кое о чем забыли, Ваше Величество. Благородный Эрих Вардек не отменил
боя со мной. Он только передал свою очередь Готлибу. У нас была
договоренность, что он примет окончательное решение после моих поединков.
Слово за ним. - Я посмотрел на стоящего позади короля Эриха. За мной к
нему обернулся сам король. Следом на Эриха уже смотрели все. Даже если
кто-то в толпе, окружившей к тому времени нас, не слышал моих слов, то ему
передали.
  Эрих же смотрел только на меня, задумчиво покусывая губы.
  - Знаешь, - заговорил он. - Раньше я считал, что ты не сможешь сражаться
со мной на равных и поэтому отказался от поединка. Теперь же я отказываюсь
потому, что считаю, что я не смогу сражаться с тобой на равных. Такого боя
я еще не видел. Но... - Эрих сурово обвел взглядом всех присутствующих, -
если кто-то считает, что я отказываюсь из-за трусости, то я весь к его
услугам!
  - Никто так не считает, - оборвал его король. - Ты уже доказал свою
честность и храбрость, когда отказался от боя. И если кто-то будет считать
иначе, то это уже будет вызов мне. - Отто также сурово обвел всех
взглядом, потом удовлетворенно кивнул. - Так и знал, что никто не
усомниться в храбрости благородного Эриха. А сейчас, рыцарь Энинг, барон
Веербаха, на колено.
  Я опустился на колено. Честно признаться, для меня, воспитанного в другом
мире, эти церемонии были смешны, но, понимая, что в чужой монастырь со
своим уставом не ходят, я покорился существующим правилам.
  Отто достал свой меч и опустил мне его на плечо.
  - Отныне ты становишься бароном Тевтонии. Будешь ли ты заботиться о своих
владениях и о людях, живущих на них?
  Я задумался, боясь сморозить глупость. О посвящении в бароны мне никто не
рассказывал.
  - Я постараюсь, - наконец ответил я.
  Судя по возникшему смеху, я все же сморозил глупость. Однако неожиданно
мне на помощь пришел Ратобор.
  - Что смешного сказал барон? - обвел он всех сердитым взглядом. - Этот
ответ гораздо честнее того уверенного "Да", которое сказало бы большинство
из вас. Только полный дурак может быть уверенным в чем-то абсолютно.
  Спорить с князем, гостем их монарха, никто не решился. Люди виновато
замолчали, косясь на короля. Однако Отто сделал вид, что не увидел ничего
странного.
  - Тогда встань, барон Веербаха.
  Я поднялся и замер, не понимая, что делать дальше.
  - Может стоит пригласить своих недавних противников, ну и нас заодно, за
стол? - подсказал мне с усмешкой Ратобор.
  Я благодарно кивнул и громко повторил этот совет. По подсказке Хоггарда, я
еще распорядился вынести столы с едой на улицу для угощения почтеннейшей
публики. Поморщившись от такого опустошения запасов еды в замке, я все же
поступил так, как мне советовали, понимая, что в таких делах Хоггард
гораздо опытнее меня и плохого не посоветует.
  Задержав Хоггарда, я дождался, когда люди немного отойдут и попросил:
  - Хоггард, а сэра Альвейна нельзя пригласить на пир?
  - Альвейна? Хоггард удивленно посмотрел на меня. Но ведь ты только что его
пригласил!
  - Разве? Но я думал, что приглашаются только те, с кем я сражался?
  - Верно, но ведь Альвейн и есть твой противник! А-а... ты думал про Тень.
Но, Энинг, этого человека ведь не даром называют Тенью. Это не личность.
По крайне мере на время поединка. Тень и в самом деле становится тенью
человека. Все его победы - это победы господина, поражение Тени - это и
поражение господина. После победы Тень получает причитающийся гонорар и
исчезает. А если проигрывает, то исчезает без денег. Если успеет.
  - То есть?
  - Ну, видишь ли, быть Тенью не совсем безопасно, хотя гонорар в случае
успеха огромен, но ведь расплата за поражение тоже не маленькая. Самое
маленькое, что может произойти, так это господин потребует от Тени
выплатить ту сумму, которая причиталась бы ему в случае победы.
  - Разве это законно?
  - Не то чтобы законно, но на это никто не обращает внимания.
  - Понятно. А где сейчас Тень Альвейна?
  - В темнице. Там, где недавно сидел я. Его Величество распорядился
посадить его туда. Кажется, он тоже сообразил, что здесь что-то нечисто.
  - Очень хорошо, - кивнул я. - Осталось только разобраться с Альвейном.
  - А что Альвейн? Его роль в этом небольшая. Не его вина, что он так
неудачно выбрал Тень.
  - Да? - ехидно поинтересовался я. - Неужели ты думаешь, что убийца ранга
верл-а-ней способен хоть что-нибудь доверить случаю? Он пришел на
поединок, чтобы сразиться со мной и поставил все на то, что кто-то
неудачно упадет с коня, а потом очень удачно выберет его в качестве Тени?
  Хоггард резко остановился и обернулся ко мне.
  - Стой! Ты полагаешь, что Альвейн...
  - Вот именно. Альвейн специально упал с коня, а потом выбрал именно того
человека, который был ему нужен. Вот что, Хоггард, распорядись, чтобы
убийцу привели в чувство и пусть будут готовы доставить его по моему
приказу в зал. Только пусть с ним будут осторожны. Он очень опасен.
  - После того, как ты его обработал, он не так уж и опасен. Но Альвейн...
ах сукин сын! - задумчиво протянул Хоггард. Потом резко кивнул. - Я сделаю
так, как вы сказали. - Потом развернулся и двинулся в сторону видневшегося
вдали Ригера.

  Трапеза была в самом разгаре и уже, по крайне мере, половина приглашенных
валялась под столом. Я заметил, что только Альвейн, которого двое слуг
внесли на специальном кресле, почти не притронулся к вину. Ратобор с
королем Отто тоже не слишком налегали на него. А вот это было странно. Как
я слышал, Отто был выпить не дурак, да и Ратобор вряд ли от него отстанет
в этом благородном деле. Сейчас два этих человека почти не притронулись к
вину, и это вызывало тревогу у самых наблюдательных людей. К счастью таких
здесь было немного. Эрих Вардек тоже почти не пил, а вот Готлиб свалился
одним из первых, выдув зараз небольшой бочонок крепкого вина, очевидно,
переживал свое поражение. Сидевшая рядом со мной мама неодобрительно
косилась на все происходящее, а потом решительно выгнала из зала Рона с
Ольгой и Танькой, заявив, что нечего им тут делать. Ольга попыталась
надуться, но Ратобор неожиданно улыбнулся моей маме и поддержал ее. Ольга
вынуждена была смириться. Подозреваю, что мама с радостью выгнала бы и
меня, но не могла этого сделать, поскольку именно я и был виновник этого
праздника. Я с тоской поглядел на ушедших и мрачно насупился, ожидая,
когда все это закончится. Правда хорошо, что Танька ушла, которая после
моей победы не отставала от меня ни на шаг, бурно восхищаясь моей
смелостью и, с видом собственника, посматривала на Ольгу. Но это было
единственное радостное событие. Вернулся Ролон и, видя, что ко мне сейчас
не подойти, только отрицательно покачал головой. Что ж, другого я и не
ожидал. Вряд ли Бекстер пришел сюда не имея плана по уходу, если его
обнаружат.
  Постепенно зал утих. Кто-то окончательно обосновался под столом, кто-то
уже спал сидя на стуле. Но были и такие, которые с тревогой смотрели на
монархов, ожидая что-то, что, по их мнению, должно сейчас произойти.
  Я кивком головы подозвал Хоггарда, который весь пир простоял у двери,
мрачно наблюдая за Альвейном.
  - Хоггард, пусть приведут убийцу, но пока не вводите его сюда. Пусть
остаются за дверью, пока я не позову. Но пусть убийца слышит все, что
здесь будет происходить.
  Хоггард кивнул и исчез, провожаемый удивленным взглядом Отто. Потом король
повернулся ко мне.
  - Энинг, мы с Ратобором хотели бы разобраться, что произошло на поле. Этот
человек, с которым ты недавно сражался, действительно из Братства Черной
Розы?
  Я кивнул.
  - Да. Это верл-а-ней. Лучший из них. И именно тем человеком я сейчас
собираюсь заняться.
  - Но... сейчас... ты собираешься?!
  В этот момент Ратобор положил на плечо королю руку и что-то шепнул.
  Отто озадаченно посмотрел на него.
  - Ты уверен, князь?
  Ратобор пожал плечами.
  - Хорошо. - Король снова обернулся ко мне. - Ратобор просил меня не
вмешиваться в это дело и доверить его тебе. Что ж, действуй.
  Я благодарно кивнул, понимая, что с точки зрения здешних жителей допустил
грубейшую бестактность не испросив разрешения действовать у короля. Ох уж
мне эти короли! С обычными людьми гораздо проще иметь дело. Однако я
прекрасно понимал, что от меня здесь мало что зависит, поэтому я обернулся
к Альвейну.
  - Сэр Альвейн, могу ли я поинтересоваться состоянием вашей ноги? Я слышал,
вы серьезно ее ушибли.
  - Ерунда, милорд. Простой перелом. Мой врач говорит, что через два дня
пройдет.
  Через два дня?! Перелом? И это никого не удивляет! Нет, медицина этого
мира намного опережает нашу.
  - Если вы желаете, то я могу предоставить в ваше распоряжение своего
врача. Хоггард совершенно недавно нанял его на постоянную работу и
говорит, что это великолепный маг-врач. Его репутация безупречна.
  - Не стоит беспокоиться, милорд, но я благодарен вам за заботу. - Однако я
заметил, что в голосе Альвейна прозвучали нотки тревоги и неуверенности.
Интересно.
  - Энинг, ты долго собрался обмениваться любезностями с Альвейном? -
прошептал мне Отто. - Не пора ли тебе заняться убийцей? Насколько я понял,
именно с ним ты хотел разобраться.
  - Я и разбираюсь с убийцей. В настоящее время он стоит за дверью и все
слышит.
  Король озадаченно посмотрел на меня.
  - Это что, какой-то твой хитрый план?
  - Отто, я же говорил, что лучше предоставить все Энингу, - опять вмешался
Ратобор. - Пусть делает так, как хочет. Насколько я мог уже убедиться, его
действия могут быть странными и необычными, но они всегда приводили к цели.
  Все это лестно, но... я вздохнул. Ладно, разберемся сначала с Альвейном.
  - И все-таки, мне бы хотелось для собственного спокойствия, чтобы вас
осмотрел мой врач.
  - Я же сказал, милорд, в этом нет никакой необходимости. - В голосе
Альвейна отчетливо послышалось раздражение.
  - Ладно, тогда я расскажу вам сказку.
  Альвейн и немногие оставшиеся на ногах посмотрели на меня как на
сумасшедшего. Я постарался проигнорировать эти взгляды и начал рассказ:
  - Жила-была одна семья, и было в этой семье четыре сына. Семья была
богатая и знатная. Как положено, старший сын должен был унаследовать все
богатство и титул отца. Второй сын был любимцем ма