берет тот, кому он нужен.
  - Титул - это не вышивание, которое можно выбросить за ненадобностью, -
сурово отрезал король. - Энинг в любом случае должен завоевать его, на это
есть очень серьезные причины.
  - Все в порядке, - поспешно вмешался я. - Я готов к бою. Меня тревожит
только один соперник...
  - Готлиб, - кивнул Даерх. - Это очень опасный противник. Если бы не
случайность, то именно он стал бы первым.
  - Нет. Готлиб меня не тревожит. Как я уже говорил, он слишком массивен и
полагается на массу. Меня тревожит Тень Альвейна. Что-то не нравится мне
он.
  Ратобор, Отто и король недоуменно посмотрели на меня. Только Ролон
согласно кивнул и задумчиво посмотрел вдаль.
  - Энинг прав. Из всех троих этот самый опасный. Мне не нравится то, как
быстро он справился с Готлибом. Я не успел понять его стиль.
  Именно это тревожило и меня. Двое других соперника были мне известны. Они
провели не один бой, и я смог изучить их манеру, а вот Тень был совершенно
неизвестен. Если бы он сражался хоть чуточку дольше.
  - Ладно, Энингу надо отдохнуть перед завтрашнем боем. Не будем ему мешать.
  - Ратобор решительно стал выпроваживать всех из комнаты.
  Ко мне подошла Ольга и молча сжала мне руку. Я благодарно посмотрел на
нее. Почему-то именно ее молчаливая поддержка показалась мне наиболее
важной. Я заметил, как сердито сверкнула глазами Танька, наблюдавшая за
нами. Вот кого я действительно не понимал, так это Таньку. Вот чего она
взъелась на Ольгу? Если из-за меня, то глупость. Раньше она меня в упор не
замечала. И даже в этом мире не очень баловала меня своим обществом. Но
стоило здесь появиться Ольге, как Танька буквально замучила меня. Проходу
не давала. "Егор, не хочешь прогуляться? Егор, покажи мне замок. Я с
тобой, Егор". Достала капитально. Зато Ольгу в упор не замечала. Ходит
мимо нее, делая вид, что ее вообще нет.
  - Вы что, поругались? - спросил я однажды Ольгу.
  - С кем? - удивленно спросила она. - А, с этой твоей подружкой. Нет.
По-моему она меня не любит.
  - Никак не пойму, чего она хочет.
  На этом наш разговор и закончился. Многочисленные гости, турнир, дела
баронства - все это отнимало все мое время. За эти дни я встречался с ней
раза три, не больше. Даже с родителями я виделся в основном на балконе,
где мы смотрели на турнир.
  Оставшись один, я прошелся по комнате. Вот уж не думал, что буду
переживать из-за поединка. И ведь мои переживания действительно глупы. Но
я вынужден был честно признать себе, что тревожусь не столько из-за
поединка, сколько из-за Тени. Ну не нравился мне этот человек. Мне вообще
не нравилась вся эта история с падением Альвейна. Ну ладно, до завтра все
равно ничего не сделаю, а лишние волнения только ослабят меня перед боем.
Однако прежде чем отправиться к себе в комнату, я решил поговорить с
родителями. Думаю, эта беседа нужна и им и мне. Да и маму стоит успокоить.
Вот она то волнуется гораздо больше моего. Решив дело таким образом, я
поднялся и двинулся из комнаты.

  На следующее утро я встал в восемь и около часа занимался разминкой, чтобы
разогреть мышцы. Потом вышел в столовую. Мама весело посмотрела на меня,
но было видно, что за ее веселостью прячется тревога. Вчера я как мог
пытался успокоить ее, доказывая, что никто меня не убьет, поскольку тогда
мой противник лишится баронства, из-за чего, собственно и ведется турнир.
А любую рану очень быстро залечат маги-врачи.
  Скорее бы этот турнир закончился что ли. Все это ожидание изматывает
сильнее, чем любой бой.
  Завтрак прошел в довольно напряженной обстановке. Пожалуй, только Рон и
Ролон не высказывали никакой тревоги.
  - Не понимаю, что они все волнуются? - говорил Рон, помогая мне застегнуть
перевязь с мечом. - Разве кто-нибудь из этих вояк сможет справиться с
рыцарем Ордена?
  - Конечно, нет, Рон, - успокоил я не столько его, сколько себя. - Вот мы и
удивим всех. Верно?
  Рон согласно кивнул.
  Я еще раз проверил свое снаряжение. В отличие от своих соперников, я не
стал облачаться ни в какие тяжеленные латы, в которых я даже ходить бы не
смог. На мне была все та же кольчуга, которую мне дал Деррон, шеркон и
кинжал за поясом и неизменный рыцарский обруч. После недолгого раздумья, я
отказался от щита. В самом деле, зачем мне щит, если последствия удара в
него копьем рыцаря вполне для меня предсказуемы? Мое преимущество в
подвижности, а не в силе.
  Эрих Вардек уже ждал меня на ристалище, облаченный в полный доспех. Его
копье угрожающе покачивалось, готовое в любой момент опуститься и ринуться
на врага. Что ни говори, но облаченный в доспехи рыцарь производит сильное
впечатление.
  Я вышел на поле, ведя Урагана под уздцы без слуг, которые неизбежно
сопровождают любого другого поединщика, поскольку без их помощи он просто
не сможет залезть в седло. Трибуны удивленно замерли. Моя кольчуга, мой
почти игрушечный меч так резко контрастировали с солидным вооружением
моего противника, что люди не знали, что думать: то ли я сошел с ума, то
ли я уже настроился на проигрыш.
  Вскочив в седло, я покрепче ухватил поводья и проверил кинжал, сейчас он
для меня был важнее меча.
  Ко мне подошел судья.
  - Милорд, вы не возьмете копья? - удивленно спросил он.
  - Господин судья, - с сомнением осмотрел я длинные копья, стоявший у
стенки, - вы уверены, что я смогу справиться с этими жердями? Я же их даже
не подниму.
  - Но тогда возьмите щит...
  - Зачем? Разве только затем, чтобы швырнуть его в противника, - пошутил я.
  Судья шутки не понял и ответил совершенно серьезно:
  - Метательное оружие запрещено королем. Вам будет засчитано поражение.
  - А вы уверены, что щит относится к метательному оружию?
  Судья нахмурился. Он никак не мог решить эту дилемму. С одной стороны,
король запретил пользоваться только метательным оружием, щит же к таковому
явно не относился. С другой, я только что сказал, что щит вполне возможно
использовать в таком качестве.
  - Я спрошу у короля. - Наконец решил он.
  - Зачем? - с искренним недоумением поинтересовался я.
  - Но я должен узнать, можно ли использовать щит в таком качестве.
  - А зачем? - разговор искренне позабавил меня. - Я же не собираюсь брать
щит, а значит не смогу его и кидать.
  - Верно. - Мне показалось, что судья вздохнул с искренним облегчением. - В
таком случае, если вы готовы, я объявляю начало поединка.
  Однако начало поединка снова было отложено, на этот раз по вине Эриха,
который несколько мгновений смотрел на меня, а потом подозвал судей и
что-то яростно стал им доказывать. Через некоторое время судье подъехали к
распорядителю турнира. Тот выслушал их и отправился к королю. Я видел, как
Отто наклонился к распорядителю, а потом что-то сказал стоявшему рядом с
ним Ратобору. Ратобор согласно кивнул. Отто махнул рукой мне и Эриху.
Пришпорив коня, я подъехал к балкону, чуть позже рядом и оказался и Эрих.
  - Благородный Эрих Вардек выразил недоумением твоим вооружением, милорд, -
обратился ко мне король.
  - Черт возьми!!! - взорвался Эрих. - Я воин, а тут мне приходится
сражаться с детьми! Мало этого, так этот ребенок еще выходит почти без
оружия! Я не воюю с детьми, тем более не воюю с безоружными детьми,
возомнившими себя рыцарями! Я отказываюсь от этого поединка!
  Я невольно почувствовал уважение к этому человеку. Не каждый был способен
отказаться от баронства, которое, казалось, плыло им в руки. Да
большинство на его месте стало бы сражаться даже с младенцем.
  - А вы разве не знали возраст нового барона, когда соглашались на бой? -
поинтересовался король.
  - Не знал. Я только две недели как вернулся из-за океана. Тут узнал о
готовящемся турнире за титул и решил принять в нем участие.
  - А вам не кажется, что милорд сам виноват в своих проблемах, когда
согласился принять этот титул? - спросил Ратобор, с усмешкой поглядывая на
меня. Я сделал вид, что разглядываю облака и совершенно не заметил этого
ехидного взгляда.
  - Мне пришло это в голову, поэтому я и не прекратил участие в турнире
раньше. К тому же был случай показать свое умение. Но сейчас, видя, как...
- Эрих запнулся, - ...видя, как милорд выехал на поле почти без оружия, я
понял, что не смогу с ним сражаться.
  - Энинг, слово за тобой. - Король посмотрел на меня.
  Я подвел коня поближе к Эриху и глянул на него.
  - Вы действительно благородный человек. Не каждый на вашем месте поступил
бы так, однако хочу заметить, что я вовсе не так беззащитен, как кажусь.
  - О да, - усмехнулся Ратобор.
  Я покосился на князя и продолжил:
  - Поэтому давайте сделаем так. Мы этот поединок не отменим, а отложим. У
меня еще два боя. Вы посмотрите на них, а потом решите: отказаться от
поединка со мной или согласиться.
  Эрих удивленно посмотрел на меня.
  - Ты надеешься победить в этих двух схватках?
  - Не надеюсь. Совсем не надеюсь. Я выиграю их. Так как, по рукам? - Я
протянул Эриху руку.
  - Соглашайся, господин Эрих, - поддержал меня принц Отто. - Клянусь, что
не пожалеешь.
  Эрих задумчиво посмотрел на меня и нерешительно пожал протянутую руку.
Потом повернулся к королю.
  - Пусть вместо меня сражается Готлиб. Я имею право передать любому свое
первое место. А он заслужил это.
  Отто согласно кивнул. Такое право Эрих действительно имел, о чем Голос и
объявил. Альвейн попробовал было протестовать, но его Тень молча склонил
голову, соглашаясь с решением. Этот Тень нравился мне все меньше и меньше.
Он должен был поддержать протест, но согласился, как будто ему было все
равно когда сражаться. Но ведь деньги он получает только за победу. Однако
обдумать ситуацию времени уже не оставалось: на поле выехал Готлиб.
  Готлиб отказался от меча, взяв только легкую булаву без шипов. Щит же, как
и я, он откинул в сторону.
  - Готовы? - Судья внимательно оглядел нас.
  Я и Готлиб одновременно подняли руки. А потом посмотрели на балкон, где
сидел король, который должен был дать сигнал к началу поединка. Вот он
поднялся. Поднял руку. Король еще раз посмотрел на нас, потом его рука
резко опустилась. Готлиб резко пришпорил своего коня и помчался вперед. Я
же не спешил и набирал скорость медленно. В отличие от Готлиба мне спешить
было некуда. Из-за своей высокой скорости он миновал середину Ристалища и
теперь приближался ко мне, приготовив булаву. Пожалуй, в данной ситуации
он выбрал самое правильное оружие... если недооценивать противника. По его
представлению, он мог легко смахнуть меня с седла. Причем убить ей
довольно трудно, но вот перелом мне гарантирован. Выгода очевидна. Однако
я его надежд не оправдал. Вместо того чтобы сидеть прямо в седле и дать
себя ударить, я в последнее мгновение нырнул под брюхо своего коня. Удар
булавы просвистел мимо, я же молниеносно вытащил кинжал и рубанул по
подпруге. Уже выпрямляясь в седле, я услышал позади грохот падающего тела
и отборные ругательства.
  Я остановил Урагана и обернулся. Готлиб матерясь, пытался встать на ноги и
выпутаться из стремян и седла. Его конь мирно стоял рядом и меланхолично
наблюдал за потугами своего господина подняться. Не торопясь, я спрыгнул с
седла. Хлопком по крупу отправил его в сторону слуг, потом отряхнул пыль с
сапог и облокотясь об ограждения стал ждать, когда Готлиб, наконец,
встанет. Трибуны ревели.
  Готлиб, наконец, выпутался из ремней и встал. Однако, вопреки моим
ожиданиям, он не выглядел сердитым. Готлиб был опытным солдатом, что бы
давать волю чувствам и умным, чтобы понять, что в произошедшем виноват
сам, так как недооценил противника. На этот раз он был гораздо осторожнее.
Откинув в сторону булаву, он обнажил меч и осторожно двинулся ко мне. Я
внимательно наблюдал за ним не отходя от ограждения, высматривая, куда
можно нанести удар. Однако доспехи были сделаны на совесть, поэтому
единственное незащищенное место оставался стык между шлемом и нагрудником.
В бою горло обязательно защищала бы кольчужная сетка, но сейчас Готлиб
посчитал ее необязательной, так как поединок шел не насмерть, и мало кто
решился бы нанести туда удар. Ведь малейшая оплошность и можно навсегда
распрощаться с надеждой на титул.
  Определив незащищенное место, я отошел от ограждения и двинулся навстречу
не вынимая оружия. Это сбило с толку Готлиба и, хотя он уже относился ко
мне с уважением, но ошибочно предполагал, что быстро обнажить меч нельзя.
Он был бы прав, если бы дело касалось обычных мечей, но шеркон можно было
вытащить быстрее, чем можно предполагать, гораздо быстрее.
  Готлиб замер и сделал пробный выпад. В тот же миг мой меч покинул ножны и
стремительно рванулся к горлу Готлиба. Этот рывок был настолько
стремителен, что тот даже не успел отреагировать на него, продолжая удар
по тому месту, где я только недавно находился. Шеркон чиркнул по шлему и
соскользнул в стык между ним и нагрудником. Продолжил движение, замедлился
и также быстро вернулся в ножны. Сомневаюсь, что кто-либо вообще
что-нибудь понял. На трибунах сообразили только, что мне удалось
увернуться от удара, но мой ответный выпад заметили очень немногие, а кто
заметил, тот вряд ли догадался, что он достиг цели. Тех же, кто догадался,
вполне можно было пересчитать по пальцам на одной руке. Даже сам Готлиб не
сразу понял, что произошло.
  Я поклонился своему противнику и направился к выходу с ристалища. Трибуны
недоуменно замерли. Ко мне подбежал судья.
  - Милорд, куда вы? А поединок?
  - Окончен. Если не верите, то попросите Готлиба снять шлем.
  Судья непонимающе посмотрел на меня, потом повернулся к Готлибу. Тот в
этот момент как раз отстегнул свой шлем и откинул его в сторону. Только
тут все увидели, что у него на горле отчетливо была видна алая полоса,
которая стремительно набухала кровью. Вокруг установилась звенящая тишина.
Только маг-врач стремительно рванулся к Готлибу. И пока он осматривал
рану, был слышен даже полет мух.
  В конце концов, врач развел руками.
  - Рана жизни не угрожает. Задета только кожа. Кровь остановится даже без
моего вмешательства, а завтра останется только царапина.
  Вот тут трибуны взорвались. Многие там сами были бойцами и понимали, как
трудно нанести такой удар. Ведь малейшая оплошность может погубить
противника, а это позор для любого - поединок не до смерти. Этот удар мог
быть только ударом настоящего мастера, и это оценили. Правда, некоторые
выразили сомнение, что все было честно. Но Готлиб сам отмел все сомнения,
заявив, что признает поражение и признает, что я выиграл честно и никакого
обмана не было.
  Я же, едва выйдя за пределы ристалища, оказался в объятиях родителей. Брат
из-за спины отца показал мне большой палец.
  Сзади раздалось вежливое покашливание. Я резко обернулся. В дверях стоял
Голос. Он явно чувствовал неловкость, но так же было ясно, что здесь он
оказался не по своей воле.
  - Что случилось? - спросил я.
  - Милорд, необходимо определить время следующего поединка. Это требуется
объявить немедленно.
  - А зачем откладывать? Пусть следующий поединок состоится через полчаса.
  - Через полчаса? Милорд, вы уверены, что будете готовы?
  - А что? Вроде я не очень и устал.
  - Верно. - С ума сойти! Я впервые видел улыбку у этого молчаливого и
всегда хмурого человека. - Это был великолепный бой. Никогда не видел
такого.
  Полчаса прошли быстро, и я снова вышел на поле. Вот здесь меня и ждал
сюрприз - мой противник Тень вышел на поле пешком без всяких доспехов. В
обеих руках он держал по чуть изогнутому мечу. Я, уже приготовившийся
прыгнуть в седло, ошеломленно замер и уставился на своего противника. Судя
по реакции зрителей, они были ошеломлены этим не меньше моего. Однако в
отличие от большинства из них я в миг оценил опасность ситуации. Судя по
всему, этот человек был мастером двуручного боя. Я, сам, прекрасно владея
этим стилем, отлично понимал, что может сотворить человек с двумя мечами,
если умеет ими пользоваться. Этот человек, судя по всему, умел. И умел
прекрасно. Только самоубийца возьмет в руки два меча, если он не может с
ними обращаться. Даже самые лучшие воины не решались взять в руки второй
меч, поскольку стиль боя с одним мечом и кинжалом или щитом и с двумя
мечами принципиально разные вещи.
  Я хлопком ладони по крупу отправил Урагана в сторону конюшен и стянул
через голову кольчугу. Если я правильно оценил противника, то мне сейчас
может понадобиться вся моя ловкость. Кольчуга же в этом случае, даже
кольчуга Ордена, не защита, а лишь иллюзия защиты. В самый ответственный
момент она может на мгновение затормозить мое движение, и это мгновение
может оказаться роковым.
  Тень размотал шарф и откинул его в сторону. Это движение привлекло мое
внимание - только тут я сообразил, что ни разу не видел лица этого
человека. Когда он вызвался на роль Тени, на нем был капюшон, который
скрывал его лицо. Во время поединка человек был в шлеме и даже после
победы не снял его. И сейчас он вышел с лицом, закрытым легким шарфом.
  - Никто не может видеть лица верл-а-ней. Только перед самой смертью
человек может увидеть его, - молнией мелькнуло воспоминание из беседы с
другим верл-а-ней в моем мире.
  И тут же словно что-то щелкнуло у меня в голове. Боже, как же я был слеп!
Ведь теперь все ясно: и падение сыра Альвейна с коня и тот обмен взглядом.
Естественно Альвейн и верл-а-ней обо всем договорились, и полагаю не
бесплатно. Все что требовалось от Альвейна - это войти в тройку лидеров. И
неважно, какое место он займет. Верл-а-ней прекрасно понимал, что здесь
нет для меня соперников. Никто из здесь присутствующих не может на равных
сражаться с рыцарем Ордена. При этом убийца даже не особо рисковал -
Альвейн был знаменитым бойцом и его выход в лидеры был практически
предрешен. Именно на Альвейна в свое время указывал мне Отто Даерх как на
одного из наиболее опасного противника. А потом Альвейн падает и не в
силах продолжать поединок выбирает себе Тень - верл-а-ней - убийцу
Братства Черной Розы. Но зачем это надо Верл-а-ней? И тут я все понял.
Правила турнира! Именно в них все дело! Я не могу убить этого человека,
иначе лишусь баронства и титула, а верл-а-ней глубоко плевать как на
баронство, так и на титул - ему нужна только моя кровь. В результате
сейчас мы оказались совсем не в равных условиях. Я не могу убить его, а
верл-а-ней ничего не сдерживает. Вот я влип! При этом я прекрасно понимал,
что не смогу подвести Буефара и Мервина, которые настаивали на моем
принятии титула. Я даже не могу сейчас разоблачить убийцу. Кто бы он ни
был, но поединок должен быть продолжен и только после него будут
разбираться. Догадайся я раньше, то смог бы сообщить Ролону и королю.
Тогда еще можно было бы что-то придумать. В отчаянии я замер. Выхода из
этого тупика я не видел, и я знал, что на таких условиях я обречен. И это
знал верл-а-ней, который сейчас ждал меня на поле.


                                  Глава 3


  Лихорадочно обдумывая ситуацию, я тщетно искал выход из этого положения.
Как в такой ситуации можно сражаться с убийцей? Он не воин, но, судя по
всему, мечами владеть умеет. В обычной ситуации я мог бы с ним сразиться.
Шеркон, кинжал и метательные ножи - шансы были бы неплохие для меня, но в
ситуации, когда я не могу убить этого человека, а он будет пытаться это
сделать все на его стороне. Единственная надежда на то, чтобы первым
поцарапать противника и тогда победа за мной, судья остановит бой. Однако
взвинченный темп вовсе не то, что обычное фехтование. А бой придется вести
в самом высоком темпе. И в нем очень трудно остановить удар. Именно
поэтому Деррон всегда запрещал мне тренироваться во взвинченном темпе с
живыми людьми, только с магическими "куклами" или с ним самим. Если же бой
на высоких скоростях ведут оба противника, то там не может быть раненных,
там может быть либо победитель - живой, либо проигравший - мертвый.
  Но... У меня мелькнула спасительная мысль. Если я не могу использовать
свое главное преимущество с мечом, то почему бы не использовать его с
другим, менее смертоносным оружием? А если это оружие к тому же будет
неизвестно убийце? Я облегченно вздохну