ведь  о  чести   и   традициях,   получив   в   награду
аплодисменты. Даже Гайлет вздохнула с облегчением, когда неуклюжий  галакт
вернулся на место. Увы, речей еще очень много.
     Мэр Порт-Хелении, вернувшийся из ссылки на острова, восхвалял  отвагу
городских  повстанцев  и  предложил,  чтобы  его   заместитель-шимп   чаще
самостоятельно руководил городом. Это принесло ему  бурю  аплодисментов...
и, вероятно, немало голосов шимпов на предстоящих выборах, цинично подумал
Фибен.
     Коугх*Квинн'3,  главный  испытатель  Института  возвышения,   изложил
содержание соглашения, недавно подписанного от имени теннанинцев  Каултом,
а от земного  клана  -  легендарной  адмиралом  Альварес.  Согласно  этому
соглашению, невозделанный  вид,  ранее  известный  под  именем  "гориллы",
начинал долгий путь достижения разума. Новым гражданам галактики -  теперь
они всюду известны как "Раса, сама делающая выбор", - на  пятьдесят  тысяч
лет отдается лицензия на Мулунские горы. И  теперь  они  стали  подлинными
"гартлингами".
     В обмен на техническую помощь и генетическую базу горилл могучий клан
теннанинцев обязуется защищать лицензию землян на Гарт, а также  еще  пять
колоний Земли и тимбрими. Теннанинцы не будут непосредственно  вмешиваться
в конфликт соро и танду с другими фанатичными кланами, но их влияние  даст
некоторую передышку отчаянно нуждающимся в ней силам.
     А сами теннанинцы не будут больше  враждовать  с  союзом  шутников  и
волчат; только одно это стоило многих флотов.
     "Мы сделали все, что могли, и даже больше", - подумал Фибен.  До  сих
пор казалось, что огромное большинство - галактические "умеренные" - будут
просто держаться подальше от фанатиков. Но теперь,  похоже,  "неотвратимый
ход истории", который, как  считалось  раньше,  обрекает  всех  волчат  на
гибель, изменил  направление  движения.  В  результате  событий  на  Гарте
усилилась симпатия к слабой стороне.
     Фибен не мог знать, появятся ли новые союзники, совершатся  ли  новые
чудеса. Но он был уверен, что все решится в тысячах парсеков отсюда. Может
быть, на самой древней матери Земле.
     Когда заговорила Меган Онигл, Фибен  понял,  что  приближается  самое
неприятное.
     - ...превратится в окончательное поражение, если мы  забудем  события
этих месяцев. В конце концов какой толк во всех тяготах жизни, если они не
делают нас мудрее? За что наши уважаемые собратья отдали свои жизни?
     Планетарный координатор закашлялась и заглянула в свои заметки.
     -  Мы  предлагаем  изменение  системы  испытаний,   которая   вызвала
недовольство, и враг сумел им воспользоваться. Мы постараемся использовать
возможности новой Библиотеки на благо всех и каждого. И  мы,  вне  всякого
сомнения,  будем  обслуживать   и   поддерживать   в   рабочем   состоянии
оборудование Церемониального Холма, дожидаясь прочного мира. И  тогда  это
оборудование будет использовано для того, чтобы утвердить статус расы  Pan
argonstes,  который  она  заслужила.  И  самое  главное.   Все   средства,
полученные от репараций, мы используем для возобновления работы здесь,  на
Гарте, для восстановления хрупкой экосферы планеты. Мы используем с  таким
трудом добытые знания, чтобы остановить деградацию по спирали,  чтобы  наш
новый дом вновь выполнял свою основную задачу - разнообразить  мир  жизни,
порождать новые виды, быть источником разума. Спустя  некоторое  время  мы
представим  на  всеобщее  обсуждение  более  подробные  планы.   -   Меган
оторвалась от своих заметок и улыбнулась. - Но сегодня нам  предстоит  еще
одна очень приятная миссия. Мы должны отметить тех, кто принес свободу. Мы
гордимся ими и любим их, и наш долг отблагодарить их за старания.
     "Ты меня любишь? - молча спросил Фибен. - Тогда выпусти меня отсюда".
     - В самом деле, -  продолжала  координатор.  -  Достижения  некоторых
наших сограждан-шимпов на долгие века переживут их в исторических книгах и
выльются в признание и уважение к их потомкам, к будущему всей их расы.
     Сильвия  перегнулась  через  Фибена  и  посмотрела  на  Гайлет.   Они
обменялись взглядами и улыбками.
     Фибен вздохнул.  Он  по  крайней  мере  уговорил  Кордвайнера  Эпплби
держать награждение его белой картой в тайне! Ну, и что в  этом  хорошего?
Шимми с синими и зелеными картами со всей Порт-Хелении и так  охотятся  за
ним. А Гайлет и Сильвия не в состоянии помочь. Зачем он  на  них  женился,
если не для защиты? Фибен запыхтел при этой  мысли.  Защита,  как  же!  Он
подозревал,   что   эти   две   шимми   уже    подбирают    и    оценивают
к_а_н_д_и_д_а_т_о_к_.
     Даже если два вида происходят из одного клана, с одной планеты, между
ними всегда есть  существенные  отличия.  Подумать  только,  как  люди  до
Контакта  различались  только  по  культуре.  Конечно,  вопросы  любви   и
размножения у  шимпов  решаются  с  учетом  их  собственного  сексуального
наследия, которое существовало задолго до возвышения.
     Но в Фибене было все же довольно человеческого, чтобы  он  покраснел,
подумав, во что собираются втравить его эти две  шимми,  ставшие  близкими
подругами. "Ну как я мог попасть в такой переплет?"
     Сильвия уловила его взгляд и сладко улыбнулась. Он почувствовал  руку
Гайлет.
     "Что ж, - признался он со вздохом. - Наверно, не все так плохо".
     Теперь читали список, вызывали награжденных.  Но  Фибену  показалось,
что их только трое, а весь  остальной  мир  -  иллюзия.  В  сущности,  под
внешним его цинизмом скрывалась гордость.
     Встал Роберт Онигл и направился к помосту за своей медалью; в мундире
он чувствовал себя гораздо  увереннее  Фибена.  Фибен  смотрел  на  своего
приятеля-человека. "Надо будет спросить его о портном".
     Роберт сохранил бороду, тело его оставалось таким же жилистым, как  и
прежде. Он уже не юноша, а зрелый  мужчина.  Вообще  он  словно  герой  из
исторической книги.
     "Какой вздор! - Фибен в отвращении фыркнул. - Надо  напоить  поскорей
этого парня. Побить его в армрестлинге. Спасти его от веры в то, что пишут
о нем в прессе".
     С другой стороны, мать Роберта заметно состарилась за время войны. За
последние недели Роберт не раз замечал, как она удивленно посматривает  на
своего высокого загорелого сына, который движется рядом с ней, как большая
грациозная кошка из  джунглей.  Она  одновременно  казалась  и  гордой,  и
изумленной, как будто феи унесли ее ребенка и подменили.
     "Это называется взрослением, Меган".
     Роберт отдал честь и направился  на  свое  место.  Минуя  Фибена,  он
быстро поднял левую руку - жест означал одно-единственное слово: "Пиво!"
     Фибен рассмеялся и закашлялся, когда и Гайлет и Сильвия повернулись и
строго посмотрели на него. Неважно. Приятно сознавать, что у Роберта те же
чувства. Похоже, и для него солдаты Когтя гораздо  предпочтительней  этого
церемониального вздора.
     Роберт сел на свое место рядом с лейтенантом Лидией Маккью, на  новом
мундире которой сверкала награда.  Женщина  -  морской  пехотинец  сидела,
расправив плечи, и внимательно наблюдала за  церемонией,  но  Фибен  краем
глаза заметил то, что почетным гостям и толпе  не  видно:  ее  левая  нога
спряталась под брючиной Роберта.
     Бедный Роберт пытался сохранить самообладание.  Похоже,  и  в  мирное
время есть свои сложности. В некотором смысле на войне проще.
     В  толпе  Фибен  увидел  небольшую  группу  двуногих  гуманоидов,  их
лисоподобному облику противоречили слегка шевелящиеся тонкие  щупальца  за
ушами. Среди тимбрими он  легко  разглядел  Утакалтинга  и  Атаклену.  Оба
отказались от  почестей  и  наград.  Народу  Гарта  придется  подождать  с
памятником в их честь, пока  они  не  улетят.  И  это  ожидание  будет  им
своеобразной наградой.
     Дочь посла уничтожила большинство  изменений,  которые  придавали  ей
почти человеческий облик. Она негромко разговаривала с  молодым  тимбрими,
которого можно даже назвать красивым, решил Фибен. Конечно, по меркам ити.
     Можно было подумать, что молодые люди - Роберт и его супруга-чужак  -
остались теми же, что и до  войны.  Но  Фибен-то  видел,  что  они  теперь
гораздо свободнее держатся с представителями противоположного пола.
     И все же...
     Он видел  однажды,  как  они  встретились  на  одном  из  бесконечных
дипломатических приемов. Лица их сблизились, и, хотя они не обменялись  ни
словом, Фибен готов был поклясться, что  какая-то  невидимая  нить  крепко
связывала их друг с другом.
     И какие бы напарники и любовники ни появились у них в  будущем,  ясно
одно: Роберт и Атаклена всегда будут иметь нечто связующее, как бы  далеко
ни развела их Вселенная.
     Получив свою награду, Сильвия  вернулась  на  место.  Платье  уже  не
скрывало ее располневший живот. Еще одна  перемена,  к  которой  предстоит
привыкнуть Фибену. Пожалуй, пожарному департаменту  Порт-Хелении  придется
нанимать дополнительный штат, когда малыш начнет изучать в школе химию.
     Гайлет обняла Сильвию и сама пошла к помосту. На этот раз приветствия
и аплодисменты звучали так долго, что Меган Онигл вынуждена была  призвать
всех к порядку.
     Но когда Гайлет заговорила, она, вопреки ожиданиям толпы,  произнесла
не прославляющий панегирик, а серьезную продуманную речь.
     - Жизнь несправедлива,  -  сказала  она.  Толпа  смолкла,  а  Гайлет,
казалось, смотрит в глаза каждому.  -  Всякий,  кто  утверждает,  что  она
справедлива или даже _д_о_л_ж_н_а_  быть  справедлива,  глупец,  или  того
хуже. Жизнь может быть жестокой. Хитрости Ифни - капризные игры  случая  и
вероятности. Или холодные  уравнения,  которые  уничтожают  вас,  если  вы
сделаете неверный шаг в космосе или просто неудачно  выйдете  на  проезжую
часть и попытаетесь увернуться от автобуса. Это  не  лучший  из  возможных
миров. В противном случае, разве мог бы он быть таким алогичным?  Тирания?
Несправедливость? Даже эволюция, само разнообразие жизни и суть природы  -
все это зачастую жестоко и бессердечно опирается на смерть, чтобы  вызвать
новую жизнь. Да, жизнь несправедлива. И нет правды во  Вселенной.  Но  все
же... - Гайлет покачала головой, - все же, хоть она и  несправедлива,  она
п_р_е_к_р_а_с_н_а_.   Оглянитесь   вокруг.   _В_о_т_   проповедь   гораздо
красноречивей любой, что могу произнести я. Посмотрите на этот  прекрасный
печальный мир, который стал нашим домом.
     Узрите Гарт!
     Церемония происходила на холме к югу от новой  Библиотеки,  на  лугу,
откуда открывается вид во все  стороны.  На  западе  -  море  Гилмор,  его
серо-голубая поверхность окрашена пятнами водной растительности и изрезана
следами подводных обитателей. Над морем голубое небо, очищенное  последней
зимней бурей. Освещенные утренним солнцем сверкают  острова,  как  далекие
волшебные царства.
     На севере возвышаются светлые башни новой  Библиотеки,  в  их  камень
вделан символ - крылатая спираль. Только что посаженные деревья с  десятка
планет  шевелят  ветвями  на  ветру  вокруг  огромного  монолита,  так  же
лишенного возраста, как и его запас древних знаний.
     На восток и на юг, за водами залива Аспинал, раскинулась долина Синд,
уже поросшая свежей зеленью, которая наполняет воздух ароматами весны.
     - Наши собственные жизни, наши виды, даже  наш  клан  -  кажутся  нам
необыкновенно важными.  Но  разве  все  это  можно  сравнить  с  обозримым
окружением? С этой колыбелью созидания? Вот ради чего стоило сражаться. Мы
защитили это, - она жестом указала на море, небо долину, горы. - Вот в чем
наша победа. Мы, земляне, лучше других знаем, какой  несправедливой  может
быть жизнь. Возможно, ни один клан со  времен  Прародителей  не  осознавал
этого со всей ясностью. Наши любимые патроны-люди чуть не  уничтожили  еще
более любимую нами Землю, прежде чем постигли мудрость. Шимпы, дельфины  и
гориллы - только  начало  того  богатства,  которое  навсегда  ушло  бы  в
небытие, если бы человечество не повзрослело.
     Она заговорила тише, приглушенней:
     - Как погибли пятьдесят тысяч лет назад подлинные гартлинги,  погибли
прежде, чем у них появилась возможность  удивленно  взглянуть  на  небо  и
поразиться огню, вспыхнувшему в их сознании.
     Гайлет покачала головой.
     - Нет. Война в защиту Потенциала тянется многие эпохи. И сегодня  она
не кончилась, вероятно, она никогда не кончится.
     Гайлет повернулась; последовало долгое ошеломленное  молчание.  Потом
аплодисменты, редкие и неуверенные. Но, вернувшись  в  объятия  Сильвии  и
Фибена, Гайлет слегка улыбнулась.
     - Ну, ты им выдала, - сказал ей Фибен.
     И  тут  наступила  его  очередь.  Меган  Онигл  прочла  перечень  его
достижений,  который  явно  обработали  в   каком-то   отделе   связей   с
общественностью, чтобы скрыть всю эту грязь и  вонь,  эту  зависимость  от
случая. Во время чтения Фибену казалось,  что  говорят  о  ком-то  другом,
незнакомом ему. Он вряд ли сделал половину того, что ему приписывают.
     Он  не  задумывался,  почему  его  вызвали  последним.  Наверно,   из
вредности. "Выступать после Гайлет - это просто самоубийство".
     Меган подозвала его к себе. Ненавистные башмаки чуть не заставили его
споткнуться. Он отдал честь планетарному координатору и пытался  держаться
прямо, пока она прицепляла медаль и нарядные нашивки, которые  делают  его
полковником оборонительных сил Гарта. От криков толпы, особенно шимпов,  у
него загорелись уши. Когда он, по совету Гайлет, улыбнулся и помахал рукой
перед камерами, стало еще хуже.
     "Ну, ладно, может, и выдержу - в небольших дозах".
     Меган предложила ему место на трибуне, и Фибен прошел вперед. У  него
в кармане были листки с набросками речи. Но,  выслушав  Гайлет,  он  решил
просто поблагодарить всех и сесть на место.
     Борясь с трибуной, он начал:
     - Я хочу сказать только одно, а именно - _У_-_а_-_а_!
     Он заорал и дернулся: неожиданно током ударило его левую ногу.  Фибен
подпрыгнул, ухватился за ногу, но тут  его  ударило  в  правую!  Он  снова
заорал. Успел вовремя  заметить  маленький  голубой  огонек,  выкатившийся
из-под трибуны и устремившийся к его  лодыжкам.  Фибен  с  громким  криком
подпрыгнул на два метра и оказался на самом пюпитре.
     Тяжело дыша, он слушал истерические  приветственные  возгласы  толпы.
Поморгал, потер глаза, посмотрел.
     Шимпы  вскочили  на  перевернутые  сиденья  и  замахали  руками.  Они
подпрыгивали  и  вопили.  Ряды  почетного  караула  смешались.  Даже  люди
хохотали и бешено аплодировали.
     Фибен ошеломленно посмотрел на Гайлет и Сильвию и увидел  гордость  в
их взглядах.
     "Они считают, что я подготовил такую речь!" - понял он.
     Теперь он увидел, как превосходно все получилось.  Ведь  он  разрядил
напряжение.  Казалось,  это  идеальный  комментарий  к  охватившему   всех
ощущению мира.
     "Но ведь я этого не готовил, черт подери!"
     Он увидел встревоженное лицо мэра Порт-Хелении.
     "Нет! Теперь они заставят меня занять его место!"
     "Кто это подстроил?"
     Фибен оглядел толпу и  сразу  заметил,  что  один  из  присутствующих
нисколько не удивляется. Стоит немного в стороне, широко расставив глаза и
размахивая  щупальцами,  а  на  лице  его  еле  сдерживаемое  человеческое
выражение веселья.
     И Фибен уловил еще что-то, висящее над короной тимбрими.
     А когда Атаклена подмигнула ему, она лишь подтвердила его подозрения.
     - Очень смешно,  -  ядовито  пробормотал  Фибен,  хотя  вынужден  был
улыбнуться и помахать толпе. - Ужасно смешно, Утакалтинг.



                      ПОСТСКРИПТУМ И БЛАГОДАРНОСТИ

     Вначале мы боялись других существ, которые делят с нами Землю. Потом,
когда наша мощь возросла, мы привыкли считать их  своей  собственностью  и
распоряжаться по нашему желанию. Самое последнее заблуждение (сравнительно
безопасное) относится к тому, что животные добродетельны по своей природе,
и только человек - ненасытный  рак  мироздания  -  зол,  грязен,  коварен.
Согласно этой точке зрения, Земле и ее обитателям было  бы  гораздо  лучше
без нас.
     И только недавно мы поняли, что существует иной взгляд на  мир  и  на
наше место в нем. Новый.
     Если мы эволюционировали, позвольте спросить, разве мы во  многом  не
подобны другим млекопитающим? Это сходство, равно  как  и  отличия,  могут
многому нас научить.
     Убийства, насилие, различные  душевные  расстройства  -  все  это  мы
теперь находим и у животных. И сила разума  только  укрепляет  в  нас  эти
патологии. Но не в них причина.
     Причина во тьме, в которой мы жили. В невежестве.
     Не надо считать себя чудовищем, чтобы  обучиться  этике  отношений  с
окружающей средой. Теперь хорошо известно, что само наше выживание зависит
от сохранения сложной экосистемы и  генетического  разнообразия.  Если  мы
уничтожим природу - умрем мы сами.
     Но есть еще одна немаловажная причина защищать другие  виды,  которую
редко упоминают. Возможно, мы первые,  кто  научился  говорить  и  думать,
творить и мечтать, но мы не последние. За нами могут последовать и другие.
     И когда-нибудь эти другие будут судить, хорошо ли мы себя вели, когда
были единственными хранителями Земли.


     Автор благодарно отдает должное тем, кто прочел его труд в рукописи и
любезно поправил как описание поведения обезьян, так и  плохое  построение
фраз за пределами цитатных кавычек.
     Я хочу поблагодарить Аниту Эверсон, Нэнси Грейс, Кристи Маккью, Луизу
Рут, Нору Брекенбери и Марка Грайгера за их ценные советы. Профессор  Джон
Льюис и Руфь Льюис щедро поделились со мной  своими  бесценными  советами,
так же как Франк Каталано, Ричард Спэл, Грегори Бенфорд  и  Дэниель  Брин.
Бесконечно благодарю Стива Хардести, Шарон Сосну, Ким Бард,  Рика  Стерма,
Дона Коулмана, Сару Барттер и Боба Гулда.
     Лу Аронике, Алексу Берману  и  Ричарду  Куртису  -  низкий  поклон  и
благодарность за их терпение.
     А нашим волосатым двоюродным братьям я приношу свои  извинения.  Вот,
держите банан и банку пива.
                                              Дэвид Брин. Ноябрь 1986 года



   Дэвид БРИН
   ИСКУШЕНИЕ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  htt://www.etlirary.ru


ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

ВСЕЛЕННАЯ ВОЗВЫШЕНИЯ

   Говорят,  нельзя  иметь  все  сразу.  Например,  если  в  рассказе  много
действия, то мало философии. Если в нем речь идет о  науке,  будут  страдать
характеры. Особенно часто это утверждают о главном жанре фантастики,  иногда
называемом космической оперой. Можно ли изобразить грандиозные приключения и
героическую  борьбу  на  фоне  роскошных  декораций   будущего,   включающих
взрывающиеся планеты и яркие спецэффекты, и тем  не  менее  написать  нечто,
достойное называться романом?
   Я принадлежу к числу  тех,  кто  считает,  что  стоит  попробовать,  -  и
попробовал в цикле  романов  "Возвышение",  действие  которых  происходит  в
опасном будущем несколько сот лет спустя, в  космосе,  который  люди  только
начинают понимать.
   Начал я с правдоподобного допущения, что люди  могут  начать  генетически
изменять дельфинов и шимпанзе,  придавая  этим  умным  животным  завершающий
толчок, необходимый,  чтобы  стать  нашими  партнерами.  В  дебютном  романе
"Прыжок в Солнце"  я  рассказываю  о  том,  как  три  земные  разумные  расы
обнаруживают, что могучая межзвездная цивилизация уже давно  занимается  тем
же  самым.  Следуя  древнему  завету,  каждый  вышедший  в  космос  клан   в
цивилизации пяти галактик ищет перспективных новичков для  "возвышения".  За
эту услугу новая раса клиентов обязана определенный период служить патронам,
а затем сама начинает искать, кому можно передать дар разума.
   За этой  благостной  картиной  прячется  немало  зловещих  тайн,  которые
раскрываются в  последующих  романах.  В  "Звездном  приливе"  и  "Войне  за
Возвышение" - оба романа  получили  премию  "Хьюго"  -  описывается  ударная
волна,  раскачивающая  галактическое  сообщество,  когда   скромный   земной
звездный  кора