несколько  следует  передать  чужакам,
чтобы они поверили в реальность угрозы.
   - Можно сделать копии, - вмешалась Энгрил.
   - Копий не должно быть, - сказала Сара. -  Они  должны  предположить,
что у нас есть много других. Главное в том, способна ли такая  пластинка
выдержать миллион лет.
   Художник сдул прядь рыжих  волос.  Из  его  горла  вырвался  странный
сдавленный звук, похожий на вздох квуэна.
   -  В  правильно  подобранных  условиях  металл  покрывается  защитной
окисленной пленкой... - Он нервно рассмеялся, переводя взгляд с Сары  на
Ариану. - Неужели вы серьезно? Блеф - одно дело. Мы  в  таком  отчаянном
положении, что способны ухватиться за соломинку. Но неужели вы считаете,
что  мы  действительно  сможем  сохранить  свидетельства  до  следующего
галактического обследования?
   Врач г'кек  сплел  два  глазных  стебелька  таким  образом,  что  они
смотрели в противоположных направлениях
   - Похоже, у нас рождается совершенно новая ересь.

Аскс

   Возможно,  это  была  ошибка  -  так  усиленно   стараться   подавить
пси-способности среди Шести.
   Большую  часть  долгого  тысячелетия  нашего  изгнания  это  казалось
разумным шагом. Разве не наша великая цель -  оставаться  незамеченными?
Мы должны только  строить  скромно,  в  гармонии  с  природой,  и  пусть
остальное сделают справедливые законы вселенной.
   Но канал пси-связи непрямолинеен и ненадежен. Во всяком  случае,  так
говорится в книгах, напечатанных людьми. Однако сами люди признают,  что
во времена бегства их предков об этом мало было известно.
   Когда Святое Яйцо дало нам реуков, некоторые из Шести опасались,  что
симбионты действуют на  уровне  пси  и  это  может  сделать  наш  анклав
беглецов  более  заметным.   И   вопреки   несомненным   доказательствам
противоположного, старая клевета  ожила  и  снова  вызывает  между  нами
трения.
   Некоторые даже утверждают,  что  само  Святое  Яйцо  приближает  наше
уничтожение! Действительно, почему пираты явились именно  сейчас,  всего
сто  лет  спустя  после  благословенного  дня  появления  Яйца?   Другие
указывают, что мы сейчас гораздо больше знали бы о пришельцах,  если  бы
выращивали собственных посвященных, а не немногих определителей  правды,
которые есть у нас сегодня.
   Сожаление глупо и бесполезно, с таким же успехом я мог бы сожалеть  о
кольцах, которые, как говорят, покинули наши предки - просто потому, что
эти тороиды были запятнаны грехом.
   Какие невероятные способности придавали нам эти кольца, как говорится
в легендах! Бежать быстрей ветра, легко как уры. Плавать как  квуэны,  и
ходить по дну моря. Касаться  мира  на  всех  уровнях  его  структуры  и
управлять им. И прежде всего - смотреть в лицо вселенной с уверенностью,
совершенно, биологически спокойной. Никакая неуверенность не заражала бы
наше сложное сообщество личностей. Только могучий  эгоизм  центрального,
уверенного "Я".

Двер

   У синих горных квуэнов другие традиции, чем у  тех  их  родичей,  что
живут за могучей плотиной Доло.  Дома  ритуалы  линьки  всегда  казались
неформальными. Человеческие дети из ближайших деревень бегали со  своими
хитиновыми  друзьями,  а  взрослые  в  это  время  пили  нектар-пиво   и
праздновали появление нового поколения.
   В этом горном святилище песни и ритуальное  шипение  принимали  более
торжественные формы. В числе гостей были местный  врач-г'кек,  несколько
сборщиков-треки  и  с  десяток   соседей-людей,   которые   по   очереди
заглядывали в изогнутое окно, чтобы увидеть, что происходит  в  колыбели
личинок в соседнем помещении. Хуны, которые рыбачат в озере за плотиной,
как обычно, прислали свои извинения. У большинства  хунов  непреодолимое
отвращение к квуэнскому способу воспроизводства.
   Двер пришел сюда из благодарности.  Если  бы  не  этот  гостеприимный
улей, у него, вероятно, были бы обрубки рук и ног,  а  не  почти  полные
наборы пальцев, все еще ноющих, но выздоравливающих. К тому же появилась
возможность сделать перерыв в напряженных  приготовлениях,  которые  они
проделывают с Дэйнелом  Озавой.  Когда  местный  матриарх  Режущий  Язык
позвала  их  к  этому  окну,   они   с   Дэйнелом   поклонились   ей   и
учителю-человеку мистеру Шеду.
   - Поздравляю вас обоих, - сказал Озава. - Пусть у вас будут  отличные
выпускники.
   - Спасибо, достопочтенный мудрец. - Дыхание Режущего  Языка  выдавало
ее взволнованность. Как главная самка, она отложила свыше половины  всех
яиц. Многие из корчащихся фигур за окном будут ее  отпрысками,  готовыми
наконец появиться на свет. И после двадцати лет ожидания  можно  думать,
что она будет слегка нервничать.
   Мистер Шед  не  внес  свой  вклад  в  генетический  аппарат  квуэнов,
формировавшихся за дверью, но и на его худом лице заметно было волнение.
   - Да, отличный выводок. Когда их панцири  затвердеют  и  они  получат
имя, из некоторых получатся прекрасные старшие ученики.
   Режущий Язык добавила:
   - Двое уже прекрасно режут дерево, хотя,  мне  кажется,  наш  учитель
имеет в виду другие способности. Мистер Шед кивнул.
   - У нас тут поблизости, ниже по склону, школа, куда  местные  племена
посылают  самых  умных  детей.  Елмира  вполне  подойдет,  если  пройдет
через...
   Матриарх предупреждающе зашипела.
   - Учитель! Держи свои личные прозвища при себе. Не сглазь  личинок  в
этот священный день! Мистер Шел нервно глотнул.
   - Простите, матрона. - И покачнулся с боку на бок, как делают молодые
квуэны, когда их застанут за ловлей раков в инкубатории.
   К счастью, как раз в этот момент появился поставщик провизии треки  с
котлом, полным вел-нектара. Люди и квуэны столпились у  стола.  Но  Двер
видел, что Озава испытывает то же, что  и  он.  У  них  нет  времени  на
эйфорию. Ведь они готовят чрезвычайно серьезное дело.
   Жаль, однако, подумал Двер, заметив,  что  треки  приправляет  каждый
кубок специальным спреем из своего химически  -  синтезирующего  кольца.
Вскоре  под  опьяняющим  действием  напитка   настроение   в   помещении
поднялось. Режущий Язык присоединилась  к  остальным  у  стола,  оставив
троих людей у окна в одиночестве.
   - Вот  так,  мои  красавицы.  Делайте  это  осторожней,  -  прошептал
учитель, который по контракту учил  детей  квуэнов  чтению  и  письму  -
долгая  работа,  требующая  большого  терпения,  ведь   личинки   долгие
десятилетия  проводят  в  одном  тинистом  помещении,  питаясь   мелкими
извивающимися существами и  постепенно  усваивая  мыслительные  привычки
разумных  существ.  К  удивлению  Двера,  мистер  Шед  надел   на   лицо
функционирующего реука. В последнее время большинство симбионтов впали в
спячку или даже умерли.
   Двер всмотрелся в окно - набор из множества мелких линз со  сломанным
стеблем посредине. В центре соседнего  помещения  располагался  бассейн,
полный тины, и в нем  барахтались  какие-то  фигуры,  словно  в  поисках
выхода. Должно  быть,  это  и  есть  любимые  ученики  мистера  Шеда,  а
некоторые снова будут  его  учениками,  когда  сбросят  кокон  и  станут
взрослыми квуэнами. Игра личинок  уходит  на  миллионы  лет  в  прошлое,
задолго до того,  как  патроны  вмешались  в  развитие  расы  квуэнов  и
превратили их в обитателей звезд. И в этой игре была собственная логика.
   - Правильно, дети, не  торопитесь...  -  Полный  надежды  вздох  Шеда
прервался, когда из  бассейна  вырвался  столб  пены.  Из  воды  клубком
вылетели переплетенные фигуры. Двер разглядел одну  из  них,  уже  почти
пятистороннюю, с тремя бьющимися под аквамариновым панцирем  ногами.  На
молодом панцире были видны следы недавних  расчесов.  И  висели  обрывки
беловатой плоти - это тело личинки, которое должно быть сброшено.
   Легенды утверждают, что у квуэнов,  которые  по-прежнему  летают  меж
звездами, есть гораздо более легкие способы перехода - с помощью машин и
в искусственном окружении, но на Джиджо линька происходила так  же,  как
тогда, когда квуэны были животными и охотились на отмелях  своей  родной
планеты.
   Двер вспомнил, как, в первый раз увидев  линьку,  в  слезах  прибежал
домой и искал утешения и понимания у старшего брата. Уже тогда Ларк  был
серьезным, много знающим и слегка педантичным.
   У   разумных   рас   много   способов   воспроизводства.    Некоторые
сосредоточивают все усилия не немногих отпрысках, о которых заботятся  с
самого начала. Хороший родитель умрет, чтобы спасти свое  дитя.  В  этом
отношении - оно называется высоким-К - куны и г'кеки подобны людям.
   Уры размножаются как рыбы в море - это низкий-К способ,  предоставляя
табунам своих потомков вести дикий образ жизни в степи, пока выжившие не
найдут способ вернуться к своим  кровным  родичам.  Ранние  человеческие
поселенцы считали этот  урский  способ  бессердечным,  а  уры  к  нашему
относились как к параноидальному и сентиментальному.
   Квуэны располагаются посредине. Они заботятся о своем  потомстве,  но
понимают, что многие из каждого выводка должны умереть, чтобы  остальные
могли жить. И поэтому  печаль  пронизывает  всю  квуэнскую  поэзию.  Мне
кажется, что самые мудрые из квуэнов лучше понимают жизнь и смерть,  чем
люди.
   Иногда Ларка заносит. Тем не менее Двер понимал  справедливость  слов
брата. Вскоре из влажной детской появится новое поколение,  мир  высушит
его панцири и сделает из него  граждан.  Иначе  не  было  бы  ни  одного
выжившего. Но все равно. Смесь горечи и сладости  при  этом  такая,  что
всякий,  кто  при  этом,  подобно  мистеру  Шеду,  надевает  реук,  либо
сумасшедший, либо мазохист.
   Двер почувствовал прикосновение  к  руке  Это  Дэйнел.  Пора  вежливо
уходить - прежде чем ритуалы возобновятся.
   У  них  много  работы.  Нужно  готовить  продовольствие,  оружие.   И
"Наследие", которое перенесет их через горы.
   Сегодня утром Лена Стронг вернулась с поляны. С  ней  была  еще  одна
молодая женщина, которую с удивлением узнал Двер. Это  Джанин,  одна  из
рослых сестер  Уолли.  Они  привели  пять  ослов,  нагруженных  книгами,
семенами и зловещими запечатанными трубками. Двер ждал  также  Рети,  но
Лена сказала, что мудрецы хотят еще поговорить с девушкой-сунером.
   Но это не важно. С проводником или без него - отвечает за  достижение
маленькой экспедицией цели именно Двер.
   А что потом? Будет ли насилие? Смерть? Или новое смелое начало?
   Двер со вздохом последовал за Озавой.
   Теперь мы никогда не узнаем, кто был прав: Сара  или  Ларк.  Идут  ли
Шесть по Высокой дороге или по Низкой,
   Отныне наша единственная забота - выживание.
   Сзади мистер Шед прижал обе ладони к искривленному стеклу.  В  голосе
его слышна была боль за маленькие  жизни,  которые  он  не  имеет  права
оплакивать.

Незнакомец

   Он удивляется, но знает то, что знает.
   Когда мудрость приходила в компактной упаковке  слов,  все  было  так
легко и просто. Каждое слово несло в себе  значение,  сложное  и  слегка
затененное. Соединенные, слова передавали огромное количество концепций,
планов, эмоций...
   И обманов.
   Он  мигает,  когда  одно  это  единственное  слово  плавно  входит  в
сознание,  как  делало  когда-то.  Он   трогает   его   языком,   узнает
одновременно  звучание  и  значение,  и  это  приносит  волну   радости,
смешанной со страхом  и  благоговением.  Только  подумать:  когда-то  он
проделывал то же самое бесчисленное количество раз за один вздох, знал и
использовал огромное количество слов.
   Он наслаждается этим одним словом, снова и снова его повторяя.
   Обман... обман... обман...
   Чудо удваивается, когда возникает другое, родственное слово.
   Лжецы... лжецы...
   У себя на коленях он видит скомканный, но снова  разглаженный,  почти
ровный рисунок,  тщательное  и  подробное  изображение  двух  человек  с
выразительными лицами, которые презрительно смотрят на толпу примитивных
существ. На пришельцах мундиры с яркими эмблемами, которые  кажутся  ему
чем-то знакомыми.
   Он знал, как называются такие люди. Знал их имя - и знал причины,  по
которым их следует избегать.
   Так почему он только что так захотел  их  увидеть?  Тогда,  казалось,
что-то поднялось у него из глубины. Необходимость.  Срочная  потребность
любой ценой добраться до далекой горной долины, изображенной на рисунке.
Противостоять этим людям, нарисованным на смятом листе белой бумаги. Это
путешествие казалось невероятно важным, хотя сейчас  он  даже  не  может
вспомнить почему.
   Большая часть его памяти покрыта туманной  дымкой.  То,  что  он  так
отчетливо видел в бреду, сейчас едва уловимо...
   - звезда, которая кажется маленькой рядом с  окружающим  сооружением,
искусственным и состоящим из  бесконечного  числа  углов,  уровней,  это
сооружение окружает красное солнце лабиринтом поверхностей;
   - или водяной мир, где из ядовитого моря вырастают,  подобно  грибам,
металлические острова;
   - или одно  особенно  затененное  место  в  пространстве,  далеко  от
оазисов, где  есть  нормальные  условия  для  жизни.  Здесь,  далеко  за
сверкающим спиральным рукавом, ничего не живет.  Однако  и  здесь  среди
этой странной  плоскости  есть  обширные  формации  шарообразных  фигур,
необычно ярких, вечно плывущих, напоминая флот, лун...
   Его сознание отшатывается от последнего впечатления, снова прячет его
под другими полуреальными воспоминаниями. Теряет его вместе с прошлым и,
почти определенно, - вместе с будущим.

XIII. КНИГА МОРЯ

   Разумных существ редко искушает вера в цель. Что  они  существуют  во
вселенной ради какой-то цели.
   Чтобы служить чему-то большему - расе или клану, патронам или  богам,
или какой-то эстетической цели.
   Или чтобы искать осуществления индивидуальных  целей  -  богатства  и
власти, воспроизводства или очарования индивидуальной души.
   Мудрые  философы  называют  поиски  цели   тщеславием,   лихорадочной
потребностью оправдать унаследованное стремление к существованию.
   Но зачем наши предки привели нас сюда, так  далеко  от  расы,  клана,
патронов, богов или богатства и власти,  как  не  для  достижения  цели,
более высокой, чем все это?
   Свиток Размышлений

Рассказ Олвина

   Я всегда считал себя городским мальчиком. Ведь все-таки Вуфон, с  его
почти тысячью жителей - если включить  соседних  фермеров  и  сборщиков,
самый  большой  порт  на  юге.  Я   вырос   среди   доков,   складов   и
грузоподъемников.
   Тем не менее наш  Развернутый  Кран  -  это  нечто!  Длинная  изящная
стрела, сделанная из сотен трубок укрепленного и обработанного  бу,  она
была за  несколько  дней  собрана  командой  плотников-квуэнов,  которые
вежливо  слушали  каждый  раз,  как  Урдоннел  начинала  ругать  их   за
отступления от иллюстрации на странице 512 ее драгоценной книги "Краткое
описание  земных  механизмов.  Часть  VIII.  Грузоподъемные  механизмы".
Выслушав, квуэны с уважительным наклоном куполов возвращались  к  работе
по-своему, используя уроки реальной жизни.
   Урдоннел должна проявлять  большую  гибкость,  думал  я,  глядя,  как
лишенная  чувства  юмора  помощница   Уриэль   все   больше   и   больше
раздражается. Конечно, в книгах большая мудрость.  Но  ведь  эти  ребята
работают не с титаном. Мы живем в  примитивном  мире  и  должны  к  нему
приспосабливаться.
   Мне  радостно  было  видеть,  что  наша   подруга   Ур-ронн   кажется
удовлетворенной работой, после того как она всмотрелась и принюхалась  к
каждой скобке, распорке и блоку. Тем не  менее  я  предпочел  бы,  чтобы
здесь была Уриэль, как первые два дня, когда наша группа разбила  лагерь
в тени Окончательной скалы. Мастер-кузнец  требовательна  и  придирчива,
она часто приказывала сделать работу снова и снова, пока  не  добивалась
совершенства.
   Наверно,  нам  нужно  было  бы  негодовать  из-за   того,   как   она
распоряжается в деле, которое было нашим личным проектом. Но мы этого не
делали. Вернее, не очень делали. Ее внимание к  деталям  действовало  на
нервы,  но  каждый  раз  как  Уриэль  признавала,  что  что-то   сделано
действительно хорошо, я все больше верил,  что  мы  вернемся  живыми.  И
когда она уехала, для нас это было ударом.
   В лагерь прискакал курьер ур - задыхаясь, измученный, даже жаждущий -
ради Ифни! - держа конверт, который Уриэль тут же распечатала и  прочла.
Прочитав письмо, она отвела в сторону треки Тиуга и о чем-то  поговорила
с ним. А потом ускакала, торопясь к своему бесценному горну.
   С тех пор, конечно, все пошло не так. План  шаг  за  шагом  продолжал
выполняться. Но могу сказать, что наше настроение  изменилось.  Особенно
когда при первом пробном погружении пассажир едва не утонул.
   К этому времени на берегу стоял  прекрасный  кран,  с  такой  изящной
стрелой, что вы никогда  бы  не  догадались,  что  к  берегу  ее  крепят
шестнадцать стальных болтов толщиной в мое запястье. Стрела нависала над
глубокими синими водами Трещины. В большом барабане лучший трос  Уриэль,
свыше тридцати кабельтовых, прикрепленных  к  серо-коричневому  кораблю,
который мы назвали "Мечта Вуфона" - в надежде польстить родителям и  тем
жителям нашей общины, которые считают нас святотатцами.
   Рядом  с  первым  краном  стоит  второй,  связанный  с  еще   большим
барабаном. Этому крану не придется выдерживать вес лодки, но у  него  не
менее важная задача - держать  двойной  шланг,  прикрепленный  к  нашему
маленькому  кораблю,  так  чтобы  свежий   воздух   мог   поступать,   а
отработанный - выходить. У меня не было возможности  спросить,  из  чего
сделаны эти шланги,  но  они  гораздо  прочнее  сшитых  мочевых  пузырей
сцинка, которые мы планировали использовать, когда  задумывали  все  это
приключение.
   Уриэль  внесла  и  кое-какие  другие  изменения:  большой   регулятор
давления, сальники, способные выдержать высокое давление, и  пару  огней
эйк, которые способны бросить яркие лучи туда, куда никогда не достигает
солнечный свет.
   И снова я гадал - откуда берется все это оборудование?
   Нас удивляло, что Уриэль никогда не вмешивалась  в  подготовку  самой
лодки, вырезанной из одного толстого ствола дерева тару, с замечательным
окном Ур-ронн, прикрепленным с одного конца. Впереди мы установили также
две руки  для  хватания,  которые  Ур-ронн  скопировала  из  книги.  Наш
маленький корабль  был  также  снабжен  колесами,  прикрепленными  таким
образом, что "Мечта Вуфона" могла передвигаться по илистому дну.
   Даже после того как на колеса надели сверхширокие шины, они  казались
знакомыми. Особенно Гек, сохранившей их как воспоминание  о  катастрофе,
когда в ужасной лавине погибли ее настоящие родители г'кеки. С  типичным
для г'кеков мрачноватым юмором она назвала их тетя  Рубен,  дядя  Джовун
Левый и дядя Джовун Правый. Четвертое колесо называлось просто Папа - до
тех пока я не прекратил эту  мрачную  шутку  и  не  потребовал  называть
колеса по номерам - от Первого до Четвертого.
   В обычных условиях без использования галактических технологий  колеса
были бы бесполезны.  Вращающиеся  оси  разорвали  бы  любой  корпус.  Но
ужасный сувенир Гек предлагал решение. Удивительные магнитные ступицы  и
движущиеся шпульки г'кеков помещались по обе стороны корпуса, так что не
нужно было резать дерево. Гек будет приводить в движение  переднюю  пару
колес, а я с помощью вращающегося кривошипа - заднюю.
   Этим мы и будем заниматься - все, за исключением  "капитана"  Клешни,
чей мир прозрачной голубой воды мы минуем по пути в глубины, которых  не
видал ни один  квуэн  с  тех  пор,  как  тысячу  лет  назад  затонул  их
крадущийся корабль. Место Клешни - на носу, он будет управлять огнями  и
выкрикивать  указания  остальным  -  толкать,  поворачивать  или   брать
образцы.
   Почему именно он главный? Клешня  никогда  не  считался  самым  умным
членом нашей группы.
   Во-первых, с самого начала все это была его идея. Он  своей  рукой  -
точнее  ртом  -  вырезал  большую  часть  корпуса  "Мечты"  в  свободные
промежутки  между  уроками  в  школе  и  ежедневной  работой  в  за