Фибен пробрался между тесно уставленными столиками к затянутому дымом
прилавку  и  заказал  пинту  горького.  К  счастью,  колониальные  деньги,
по-видимому, еще в ходу. Он прислонился  к  поручню  и  принялся  медленно
разглядывать посетителей. Хотелось бы ему, чтобы сообщение  связного  было
определеннее.
     Фибен искал кого-то похожего на  рыбака,  хотя  это  место  находится
далеко от залива Аспинал. Конечно,  радист,  принявший  сообщение  бывшего
студента доктора Таки, мог все перепутать.  В  этот  вечер  Хаулеттс-Центр
горел, а над головой завывали санитарные флиттеры.  Шену  показалось,  что
Гайлет Джонс сказал что-то вроде "таскающий рыбу доходяга".
     - Здорово, - сказал Фибен, когда ему передавали это указание.  -  Вот
это по-шпионски! Великолепно. - В глубине души он был уверен,  что  радист
все перепутал.
     Не очень благоприятное начало для  восстания.  И  неудивительно.  Для
всех, кроме нескольких шимпов, прошедших  специальную  подготовку,  шифры,
переодевания и пароли были только приметой старинных триллеров.
     А те военные, которых  целенаправленно  готовили,  теперь,  вероятно,
мертвы или интернированы. "Кроме  меня.  А  моей  специальностью  не  была
разведка  или  саботаж.  Дьявольщина,  да  я  не  обманул  бы   и   старый
"Проконсул"!"
     Сопротивлению придется всему учиться заново.
     Но  пиво  вкусное,  особенно  после  долгой  пыльной  дороги.   Фибен
прихлебывал из бумажной бутылки и старался расслабиться. Он кивал  в  такт
грохочущей музыке и улыбался выходкам танцоров.
     Разумеется, под ярким стробоскопическим светом прыгали только  самцы.
Среди работяг и испытуемых страсть к танцам настолько сильна, что ее можно
даже назвать религиозной. Люди, которые отвергали любые формы  сексуальной
дискриминации, в  этом  случае  не  вмешивались.  У  клиентов  есть  право
создавать собственные традиции, пока они не идут вразрез с выполнением  их
обязанностей или возвышением.
     Так что, по крайней мере, в нынешнем поколении у шимми не было  места
в танце грома.
     Фибен смотрел, как рослый обнаженный самец прыгнул на  вершину  груды
покрытых ковром  "скал",  размахивая  веткой.  Танцор  -  днем,  вероятно,
механик или фабричный рабочий -  махал  гремящей  веткой  над  головой,  а
барабаны  грохотали,  стробоскоп  метал   вверху   искусственные   молнии,
окрашивая танцора то в ослепительно-белый, то в черный цвет.
     Ветка дребезжала, а танцор прыгал и  кричал  в  такт  музыке,  бросая
вызов небесам.
     Фибен часто думал, насколько  популярность  танца  грома  объясняется
врожденной, унаследованной любовью к  грому.  Хорошо  известен  факт,  что
невозделанные, немодифицированные шимпы в джунглях Земли  часто  исполняли
грубый "танец" во время бури с молниями. Он подозревал, что эта "традиция"
неошимпанзе    -    просто     подражание     поведению     невозделанных,
немодифицированных предков.
     Подобно большинству обучавшихся в колледжах шимпов, Фибен считал себя
слишком образованным для такого  туповатого  и  бесхитростного  поклонения
предкам. И звукам искусственного грома предпочитал Баха или песни китов.
     Но  иногда,  один  в  своей  квартире,  он  доставал  запись   группы
"Гремящие", надевал наушники и старался проверить, какой гром выдержит его
череп, не расколовшись. И сейчас, под  ревущими  усилителями,  он  не  мог
сдержать дрожь, когда по помещению метались "молнии", а барабаны сотрясали
посетителей, мебель и арматуру.
     Другой обнаженный танцор поднялся  на  гору,  тряся  своей  веткой  и
громко бросая вызов. Поднимаясь, он опирался  на  костяшки  пальцев  одной
руки - манера, вызывающая  негодование  ортопедов,  но  которая  встретила
одобрение веселящейся аудитории. Парень на утро расплатится болью в спине,
но что эта боль по сравнению с великолепием танца?
     Самец наверху ответил криком. Он искусно и  расчетливо  подпрыгнул  и
развернулся, и в  этот  момент  новая  стробоскопическая  молния  выбелила
комнату.  Картина  свирепая  и  мощная,  напоминающая,  что  всего  четыре
столетия назад дикие предки танцора точно так же бросали вызов непогоде  с
вершин лесистых холмов. И им  не  нужны  были  люди,  не  нужны  скальпели
хирургов, чтобы понять, что ярость неба требует ответа.
     Шимпы за столиками засмеялись  и  зааплодировали,  король,  улыбаясь,
спрыгнул с вершины холма. Он бежал, по дороге сильно толкнув соперника.
     Это еще одна причина, по которой самки редко участвуют в танце грома.
Взрослый самец-неошимп обладает физической силой своего  предка  с  Земли.
Шимми, желающие участвовать, обычно играют в оркестрах.
     Фибену всегда казалось странным, что у людей  все  по-другому.  Самцы
людей чаще увлечены звуками, а самки - танцами, а  не  наоборот.  Конечно,
люди и во многих других отношениях существа непонятные.  Взять,  например,
их необычные сексуальные взаимоотношения.
     Фибен разглядывал клуб. В  таких  барах  самцов  всегда  больше,  чем
самок, но сегодня шимми было особенно мало. Они,  как  правило,  сидели  в
центре группы друзей, причем с  краю  располагались  самые  рослые  самцы.
Конечно,  были  и  официантки;  они,  в  искусственных  шкурах   леопарда,
расхаживали между столиками, разнося напитки и курево.
     Фибен начинал беспокоиться. Как узнает его связной в этом  сверкающем
полутемном сумасшедшем доме? И вообще, тут нет никого похожего на рыбака.
     Вдоль трех стен над танцевальной площадкой проходит балкон. Там сидят
посетители, наклоняются, колотят по перилам, подбадривают танцующих. Фибен
повернулся и попятился, чтобы лучше видеть... и чуть не перевалился  через
низкий плетеный столик. Он изумленно замигал.
     Там, на  балконе,  за  веревочным  ограждением,  охраняемый  четырьмя
плавающими боевыми роботами, сидел захватчик в белом  оперении,  с  острым
килем, изогнутым клювом... но у этого губру  на  голове  какая-то  вязаная
шапочка, закрывающая его орган слуха в виде гребня.  А  на  глазах  темные
очки.
     Фибен  заставил  себя  отвести  взгляд.  Нельзя   выглядеть   слишком
удивленным.  Очевидно,  посетители  за  последние   недели   должны   были
привыкнуть к виду чужаков. Фибен, правда, заметил отдельные  встревоженные
взгляды в ту сторону. Возможно, этим объясняется пыл соперников:  "Гроздь"
даже для рабочего бара кажется необычно буйной.
     Небрежно прихлебывая пиво из бутылки,  Фибен  снова  взглянул  вверх.
Шапка  и  очки  у  губру,  несомненно,  для  защиты  от  шума   и   света.
Роботы-охранники выгородили часть территории  для  чужака,  но  оставшееся
крыло почти пусто.
     П_о_ч_т_и_. Рядом с остроклювым губру сидели двое шимпов.
     "Квислинги? - подумал Фибен. - Значит, среди нас уже есть предатели?"
     Он удивленно покачал головой.  Зачем  здесь  губру?  Что  интересного
нашел здесь захватчик?
     Фибен вернулся на свое место за стойкой.
     "Очевидно, их интересуют шимпы, и не только как заложники".
     Но по какой причине? Почему галакты  вообще  заинтересовались  толпой
волосатых клиентов, которых вряд ли считают наделенными разумом?


     Танец грома внезапно достиг  крещендо  и  финального  грохота,  потом
ворчание стало стихать, как бы удаляясь в  туманную  бурную  даль.  Эхо  в
голове Фибена звучало еще несколько секунд.
     Улыбаясь,  вспотевшие  танцоры   возвращались   к   своим   столикам,
одевались. Смех звучал, возможно, излишне откровенно.
     Чувствуя напряжение, царящее в  этом  зале,  Фибен  удивлялся,  зачем
вообще пришли посетители.  Бойкот  заведения,  которому  покровительствуют
захватчики,  кажется  такой  простой  и  очевидной  формой  _а_ш_и_м_ы_  -
пассивного сопротивления. Ведь простой шимп с улицы ненавидит врагов  всех
землян!
     Что привлекло сюда эту толпу вечером?
     Для отвода глаз Фибен заказал еще пива, хотя  уже  подумывал  о  том,
чтобы уйти. Губру заставлял его  нервничать.  Связной  не  появился,  пора
уходить отсюда и начинать собственное расследование. Он должен понять, что
происходит  в  Порт-Хелении,  и  связаться  с  теми,  кто  хочет   создать
организацию.
     Группа лежащих посетителей начала топать по полу и кричать.  И  скоро
крик подхватил весь зал.
     - Сильвия! Сильвия!
     Музыканты вернулись на свою платформу, аудитория  зааплодировала,  на
этот раз в такт гораздо более спокойной музыке. Пара шимми  соблазнительно
склонилась над саксофонами, в помещении стало темнее.
     Прожектор осветил вершину танцевального возвышения,  занавес  из  бус
приоткрылся, и появилась  новая  фигура,  остановившаяся  в  ослепительном
свете. Фибен удивленно замигал. Что здесь делает эта шимми?
     Верхнюю часть ее лица закрывала клювастая маска с  гребнем  из  белых
перьев. Обнаженные соски выкрашены светящейся краской и искорками горят  в
луче прожектора. Юбка из серебряных нитей раскачивается в такт  медленному
ритму.
     Таз у самок-неошимпанзе шире, чем у их предков, чтобы  произвести  на
свет потомство с большой головой. Тем не  менее  раскачивание  бедрами  не
стало врожденным эротическим стимулом у шимпов, заводящим  самцов,  как  у
людей.
     Но Фибен, глядя на призывные движения, чувствовал, как у него сильнее
бьется сердце. Вначале он решил, что это молодая девушка, но скоро  понял,
что танцовщица - зрелая рожавшая самка.  Отчего  она  казалась  еще  более
привлекательной.
     Она двигалась покачивающимися шагами, юбка ее слегка  развевалась,  и
Фибен заметил, что ее  ткань  только  снаружи  серебристая.  С  внутренней
стороны каждая полоска ярко-розового цвета.
     Он покраснел и отвернулся. Танец грома - одно дело, он сам  несколько
раз принимал в нем  участие.  Но  это  совсем  другое!  Вначале  маленький
сводник в переулке, а теперь это? Неужели шимпы в Порт-Хелении  свихнулись
на сексуальной почве?
     Неожиданно ему сильно сжали плечо. Фибен оглянулся и  увидел  большую
поросшую шерстью руку рослого шимпа, таких рослых он почти не  помнит.  Не
ниже невысокого человека и гораздо сильнее. На шимпе был  линялый  рабочий
комбинезон; раздвигая губы, он демонстрировал мощные, почти атавистические
клыки.
     - В чем дело? Не нравится Сильвия? - спросил гигант.
     Хотя танец  еще  только  начинался,  аудитория,  почти  исключительно
самцы, восхищенно кричала. Фибен понял, что, очевидно, его неодобрительное
отношение отразилось на лице. Он ведет себя  как  идиот.  Настоящий  шпион
изобразил бы восторг, чтобы не отличаться от остальных зрителей.
     - Голова болит. - Он указал на правый висок. - Тяжелый день  был.  Я,
пожалуй, пойду.
     Рослый неошимп  улыбнулся,  его  огромная  лапа  не  выпускала  плечо
Фибена.
     - Голова болит? Или для тебя это слишком смело? Может,  ты  еще  и  в
первом спаривании не участвовал?
     Краем глаза Фибен видел дразнящий танец, еще  относительно  скромный,
но с каждым мгновением становящийся все более чувственным. Он ощущал,  как
растет  в  зале  возбуждение,  и  понимал,  к  чему  оно  может  привести.
Существуют  важные  причины,  по  которым  такие  представления  объявлены
незаконными... это один из немногих запретов,  которые  люди  наложили  на
своих клиентов.
     - Конечно, участвовал! - ответил  он.  -  Просто  здесь,  на  виду  у
всех... могут начаться беспорядки.
     Рослый незнакомец рассмеялся и дружелюбно толкнул Фибена.
     - Когда?
     - Прошу прощения.... о чем это?
     - Когда участвовал в спаривании? Судя по  твоей  речи,  на  одной  из
пирушек в колледже. Верно? Я прав, мистер Синяя Карта?
     Фибен быстро взглянул по сторонам. Несмотря  на  первое  впечатление,
рослый шимп казался скорее любопытствующим,  а  не  враждебным.  Но  Фибен
хотел бы, чтобы он ушел. Его  рост  пугает,  и  к  тому  же  они  начинают
привлекать внимание.
     - Да, - пробормотал он. - Это было посвящение в братство...
     Студентки-шимми могли быть хорошими друзьями студентов-самцов, но  их
никогда  не  приглашали  на   спаривания.   Слишком   опасно   предаваться
сексуальным грезам о самках с зеленой картой. И к тому  же  у  них  боязнь
добрачной беременности без генетической консультации. Слишком дорого могло
это обойтись.
     Поэтому,  когда  студенты  устраивали  пирушку  в  университете,  они
приглашали девушек с желтыми и серыми  картами,  которые  для  возбуждения
шимпов подделывают розовый цвет течки.
     Было бы ошибкой подходить к такому поведению с человеческими мерками.
"У нас принципиально другие установки", - напомнил себе Фибен в тот раз  и
много раз впоследствии. И все же групповое спаривание никогда не приносило
ему удовлетворения и  радости.  Может,  когда  найдет  подходящую  брачную
группу...
     - Моя сестра ходила на такие вечеринки в колледже.  Ей  нравилось.  -
Шимп повернулся к бармену и хлопнул по  полированной  поверхности.  -  Две
пинты! Одна для меня, другая для  моего  приятели  из  колледжа!  -  Фибен
поморщился от его громкого голоса. Сидящие поблизости начали оглядываться.
     - Скажи мне, - незваный приятель сунул в руки Фибену бутылку, -  дети
у тебя есть? Может, зарегистрированные, но ты их не видел? - На  этот  раз
он говорил не по-дружески, а скорее завистливо.
     Фибен глотнул теплый горький  напиток,  покачал  головой  и  негромко
ответил:
     - Не так это устроено. Открытые права воспроизводства совсем  не  то,
что неограниченные - белая карта. Даже если  планировщики  и  использовали
мою плазму, я об этом не знаю.
     -  А  почему  нет?  Плохо  же  это  для  вас,  с  голубыми   картами.
Спариваетесь с пробирками, отдаете в Совет возвышения и  даже  не  знаете,
использовали ли ваши помои... Дьявол, моя  старшая  жена  два  года  назад
родила запланированного ребенка... ты ведь можешь быть генетическим  отцом
моего сына! - Рослый шимп рассмеялся  и  снова  сильно  ударил  Фибена  по
плечу.
     Так продолжаться не может. Все больше  голов  поворачивалось  к  ним.
Этот треп о синих картах не прибавит ему здесь  друзей.  И  он  совсем  не
хочет привлекать внимание сидящего поблизости губру.
     - Мне в самом деле пора, - сказал Фибен и начал пятиться.  -  Спасибо
за пиво...
     Кто-то заступил ему путь.
     - Прошу прощения, - извинился Фибен, повернулся и увидел перед  собой
четверых шимпов в  ярких  комбинезонах  на  молниях.  Все  они  стояли  со
сложенными на груди руками и смотрели на него. Один, чуть выше  остальных,
толкнул Фибена назад к стойке.
     - Конечно, у него есть дети, - сказал он. Этот шимп  брил  шерсть  на
лице, а усы у него были набриолиненные и заостренные.
     - Только поглядите на его лапы. Бьюсь об заклад, он и дня не  работал
честно, как другие шимпы. Наверно, техник или _у_ч_е_н_ы_й_. - В его устах
последнее  слово  прозвучало  так,  словно  ученый  -  это   избалованный,
капризный ребенок.
     Ирония  в  том,  что,  хоть  ладони  Фибена,  возможно,  и  не  такие
мозолистые, как у других, его тело под одеждой покрыто шрамами  и  ожогами
от вынужденной посадки на склоне холма при скорости в пять махов. Но здесь
об этом говорить не стоит.
     - Слушайте, приятели, я вас угощу выпивкой...
     Высокий в комбинезоне ударил его по руке, и монеты Фибена рассыпались
по стойке.
     - Хлам. Скоро его ликвидируют, как и вас, обезьян-аристократов.
     - З_а_т_к_н_и_т_е_с_ь_! - крикнул  кто-то  из  толпы,  из  коричневой
массы. Фибен видел Сильвию, покачивающуюся на вершине искусственной  горы.
Полоски ее юбки развевались, и  Фибен  заметил  кое-что,  заставившее  его
вглядеться еще раз с изумлением. Она действительно розовая - на  мгновение
обнажившиеся гениталии свидетельствуют о течке в самом разгаре.
     Шимп в комбинезоне снова толкнул Фибена.
     - Ну, мистер из колледжа? Что хорошего даст тебе  твоя  синяя  карта,
когда  губру  начнут  стерилизовать  вас,  у  кого  неограниченные   права
размножения? А?
     Один из вновь подошедших шимпов, с бородкой и  покатым  лбом,  держал
одну руку в кармане комбинезона, а в другой какой-то острый  предмет.  Его
взгляд казался внимательным, как у хищника,  а  говорить  он  предоставлял
своему усатому другу.
     Фибен только сейчас понял, что эти подошедшие не имеют ничего  общего
с  рослым  шимпом  в  рабочей  одежде.  Впрочем,  тот  уже  отодвинулся  и
растворился в тени.
     - Я... я не понимаю, о чем вы говорите.
     - Неужели? Они  уже  прочесали  архивы  колонии,  приятель,  и  таких
умников из колледжей, как ты, задерживают и допрашивают. Пока только берут
образцы, но у меня есть приятель, он говорит, что будет настоящая  чистка.
Ну, что ты об этом скажешь?
     -  Заткнитесь!  -  снова  крикнул  кто-то.  На  этот  раз  обернулись
несколько  шимпов.  Фибен  видел  остекленевшие  глаза,  слюну  на  губах,
оскаленные зубы.
     Он разрывался на части. Отчаянно хотелось уйти отсюда, но  что,  если
этот, в комбинезоне, говорит правду? Это важная информация.
     Фибен решил послушать еще немного.
     - Это удивительно, - сказал он, опираясь локтем  о  стойку.  -  Губру
фанатичны и консервативны. Как бы они ни поступали с другими патронами,  я
уверен, они не станут вмешиваться в процесс возвышения.  Это  противоречит
их религии.
     Усатый только улыбнулся.
     - Это в тебе говорит твоя образованность, парень с синей картой?  Ну,
сейчас важно только то, что говорят сами галакты.
     Эти четверо, что окружили Фибена и, казалось, совсем не  интересуются
соблазнительным вращением Сильвии. Толпа ревела все  громче,  музыка  била
сильнее. Фибену казалось, что голова его раскалывается от шума.
     - ...слишком холодный, чтобы радоваться  простому  шоу  для  рабочих.
Никогда настоящей работы не делал. Но стоит ему пальцами щелкнуть, и  наши
шимми бегут к нему!
     Фибен чувствовал какую-то фальшь. Этот, с усами, слишком спокоен, его
насмешки очень уж нарочитые. В таком  окружении,  со  всем  этим  шумом  и
сексуальным напряжением,  настоящий  посетитель  на  него  не  обратил  бы
внимания.
     "_И_с_п_ы_т_у_е_м_ы_е_!_" - неожиданно понял Фибен. Ему  бросились  в
глаза признаки генетического вырождения. У двоих в пестрых комбинезонах на
лицах ясно виднелись следы неудачного генного манипулирования, у них вечно
удивленный вид, они постоянно мигают - напоминание о том, что возвышение -
сложный процесс, и у него есть своя цена.
     Фибен вспомнил, что читал в журнале  перед  самым  вторжением:  среди
отклоняющихся   (а   испытуемые   и   есть   отклоняющиеся    от    нормы)
распространилась мода  на  пестрые  комбинезоны.  И  понял,  что  попал  в
переделку. Когда не стало людей, когда нет нормальной гражданской  власти,
невозможно предсказать, как поведут себя эти, с красными картами.
     Надо  выбираться  отсюда.  Но  как?  С  каждым  мгновением  шимпы   в
комбинезонах теснили его все сильнее.
     - Послушайте, приятели, я зашел просто  взглянуть.  Спасибо  за  ваше
мнение. А теперь мне нужно идти.
     - У меня есть предложение поинтереснее, - насмехался предводитель.  -
Почему бы тебе не познакомиться  с  губру?  Он  сам  тебе  расскажет,  что
происходит. И что они собираются делать с парнями их колледжей. А?
     Фибен  мигнул.  Неужели  эти  шены   действительно   сотрудничают   с
захватчиками?
     Он изучал древнюю историю Земли, долгие мрачные столетия до Контакта,
когда  сиротливое  и  невежественное  человечество  испробовало  все,   от
мистицизма до тирании и войн. Он читал и словно воочию  видел  эти  темные
времена, мужчин и женщин, которые  в  одиночку  противостояли  злу.  Фибен
вступил  в  колониальную  милицию  в  романтическом  стремлении  подражать
храбрым бойцам маки, палмача и союза энергетических спутников.
     Но история рассказывала  и  о  предателях,  тех,  которые  стремились
получить выгоду даже за счет товарищей.
     - Пошли, парень из колледжа. Я тебя познакомлю с птичкой.
     Руку ему сжали крепко, до боли.  Удивленный  взгляд  Фибена  заставил
усатого улыбнуться.
     - В  мою  генетическую  болтушку  добавили  немного  лиш