Если бы больше времени просто смотрели и слушали.
     К счастью, слова не единственная его забота. Его преследует призрачное знакомство с музыкой, во время коротких остановок он играет в математические игры с Сарой и Прити, чертит рисунки на песке. Это его друзья, и он радуется их смеху.
     У него есть еще одно окно в мир.
     Так часто, как может вынести, Эмерсон надевает на глаза реук - похожую на маску пленку, которая преобразует мир, окрашивает его в разноцветные тона. В своих путешествиях он, пилот, никогда не встречал подобное существо - все Шесть Рас пользуются им, чтобы лучше понять настроение друг друга. Но если его оставить надолго, начинает болеть голова. Тем не менее он находит захватывающими ореолы, окружающие Сару, Дединджера и остальных. Иногда кажется, что в этих цветах нечто большее, чем просто эмоции, хотя он не может определить, что именно. Пока не может.
     Но одну истину Эмерсон вспомнил. Совет, извлеченный из прошлого, заставляет его насторожиться.
     Жизнь может быть полна иллюзий.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

     Легенды рассказывают о многих драгоценных текстах, которые были утрачены одним печальным вечером, во время беспрецедентной катастрофы, которую некоторые называют Ночью Призраков. Тогда сгорела четверть архива Библоса. Говорят, в одном из бесценных томов, погибших той жестокой зимней ночью, были изображения буйуров - могучей расы, чья лицензия на пользование Джиджо истекла пятьсот тысяч лет назад.
     От свидетелей катастрофы уцелело мало дневниковых записей, но согласно показаниям некоторых просматривавших Ксенологический фонд до того, как он сгорел, буйуры были приземистыми существами, слегка напоминавшими лягушек, изображенных на девяносто шестой странице ?Руководства по земным формам жизни? Клири, но со слоновьими ногами и пристальными, глядящими вперед глазами. Говорят, они очень искусно умели создавать нужные им организмы и имели репутацию невероятных шутников.
     Но другие расы сунеров уже знали это о буйурах - и благодаря устной традиции, и по многочисленным умным служебным организмам, которые все еще встречаются в лесах Джиджо, может быть, по-прежнему ищут исчезнувших хозяев. Помимо этих скудных сведений, мы очень мало знаем о расе, чья могучая цивилизация цвела на этой планете свыше миллиона лет.

***

     Как могли такие огромные знания быть потерянными за одну ночь? Сегодня это кажется странным. Почему колонисты первой волны не изготовили копии этих бесценных текстов, прежде чем отправить свой крадущийся корабль в океанские глубины? Почему не разместили дубликаты по всему Склону, обеспечив им безопасность от любых бед?
     В оправдание наших предков вспомните, какие это были напряженные времена - до заключения Великого Мира и прихода Яйца. Перед тем как звездный корабль ?Обитель? проскользнул мимо пыльного сияния Измунути, чтобы незаконно высадить землян, последнюю волну незаконных колонистов, пять разумных рас, к тому времени присутствовавших на Джиджо (не считая глейверов), уже достигли непрочного равновесия. Но в те дни часто происходили схватки между урскими кланами и высокомерными квуэнскими императрицами, а племена квуэнов постоянно вели этические войны за гражданские права треки. Высокие мудрецы не имели большого влияния, они только читали и истолковывали Говорящие Свитки, единственный документ, существовавший в то время.
     И вот в эту напряженную ситуацию вмешалась последняя волна поселенцев-сунеров, сумевших найти ожидавшую их неиспользуемую эконишу. Но колонисты люди не удолетворялись простым использованием незанятых плодородных земель, как поступали другие неграмотные кланы. Напротив, прежде чем затопить свой корабль, они в последний раз использовали механизмы ?Обители?. С помощью этих богоподобных сил они вырубили крепость Библос, затем срубили тысячи деревьев и превратили их в свеженапечатанные книги.
     Этот поступок так поразил остальных Пять, что едва не стоил земным колонистам жизни. Разгневанные королевы города Тарек осадили землян, которых намного превосходили по численности. Остальные, тоже разгневанные тем, что казалось ересью против Священных Свитков, сдержались только потому, что священники-мудрецы отказались санкционировать священную войну. Но этот запрет дал предводителям землян время для переговоров, с помощью мудрости своих книг они сумели уговорить различные племена и кланы, подкупить их многочисленными полезными вещами. Шпунты для спиц г'кеков. Лучшие паруса для хунских капитанов. А для урских кузнецов - умение делать стекло, которое они так давно искали.
     Как изменилось положение всего за несколько поколений, когда новая порода ученых мудрецов собралась, чтобы утвердить великий мир, поставить свои подписи на только что изготовленной бумаге и разослать экземпляры этого договора во все поселки и деревушки Склона. Чтение стало распространенным увлечением, и даже на умение писать больше не смотрели как на грех.
     Ортодоксальное меньшинство по-прежнему возражает против стука печатных станков. Его представители набожно утверждают, что грамотность укрепляет память и привязанность к тем самым заблуждениям, которые принесли неприятности нашим летавшим в космосе предкам. Мы должны культивировать отвлеченность и забвение, чтобы пройти по тропе Избавления, говорят они.
     Возможно, они правы. Но в наши дни мало кто торопится последовать примеру глейверов и начать спуск по благословенной тропе. Еще рано. Вначале мы должны подготовить свои души.
     А мудрость, заявляют новые мудрецы, может быть почерпнута на страницах книг.

     Из книги Гомера Ауф-путтвау ?Сотворение мира. Историческое рассуждение?

?СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ?

КАА

     Выброшенные безжалостной судьбой на берег Ифни.
     Застрявшие, как кит на берегу, и лишенные возможности вернуться домой.
     Столкнувшиеся с пятью препятствиями. Во-первых, отрезанные от Земли враждебными чужаками, которые ненавидят землян вообще, а экипаж ?Стремительного? в особенности, хотя Каа никак не мог понять почему.
     Во-вторых, изгнанные из родной галактики землян, сбившиеся с курса, потерявшие из-за каприза гиперпространства всякое представление о своем расположении - хотя многие члены экипажа винили в этом Каа, называя происшедшее ?ошибкой пилота?.
     В-третьих, звездный корабль ?Стремительный? нашел убежище на запретной планете, которая должна была отдыхать от разумных существ. Идеальное убежище, по мнению одних. Ловушка, как считают другие.
     В-четвертых, отрезанные окончательно, когда усталые двигатели корабля наконец стихли, принеся ?Стремительный? в царство призраков, в самом глубоком и темном уголке планеты, далеко от воздуха и света.
     И наконец это, подумал Каа. Покинутый даже экипажем потерпевших крушение!
     Конечно, лейтенант Тш'т так не выразилась, когда попросила его остаться вместе с тремя другими добровольцами.
     - Это будет твоим первым важным поручением, Каа. Возможностью показать, на что ты способен.
     Да, подумал он. Особенно если хуны проколют меня гарпуном, втащат в свою лодку и выпотрошат.
     Так едва не произошло вчера. Он следил за одним из туземных парусных кораблей, пытаясь установить его цель и назначение, когда один из его молодых помощников Мопол метнулся вперед и запрыгал в оставленной деревянным судном волне - любимое занятие дельфинов на Земле, где они часто бесплатно катаются на корабельной волне. Но здесь это настолько глупо, что Каа и не подумал заранее запретить такое занятие.
     Позже, когда они вернулись в убежище, Мопол постарался оправдаться.
     - К тому же я не причинил никакого вреда.
     - Никакого вреда? Ты позволил им увидеть себя!- отругал его Каа.- Разве ты не помнишь: они начали бросать в тебя копья, я едва успел тебя увести?
     Гладкий корпус и бутылкообразная голова Мопола сохраняли положение упрямого несогласия.
     - Они никогда раньше не видели дельфинов. Вероятно, решили, что это какая-то местная рыба.
     - И так и должны думать, слышишь?
     Мопол согласился, но это происшествие встревожило Каа.
     Немного погодя, размышляя о собственных недостатках, он работал в облаках поднявшегося придонного ила, разрезая оптический кабель, который оставила подводная лодка ?Хикахи?, возвращаясь к убежищу ?Стремительного?. Новая камера, установленная Каа, позволит легче наблюдать за хунским поселком, чья пристань и замаскированные дома расположились в ближайшем заливе. Он мог уже доложить, что хунское стремление замаскироваться нацелено вверх; они пытаются скрыться от взгляда с неба, а не со стороны моря. Каа надеялся, что эта информация окажется важной.
     Тем не менее его никогда не готовили быть шпионом. Он пилот, черт побери!
     Конечно, на первом этапе полета ?Стремительного? у него было не очень много практики; тогда он находился в тени главного пилота Кипиру, который самую трудную и приносящую славу работу всегда брал на себя. Когда Кипиру вместе с капитаном и несколькими другими членами экипажа исчез на Китрупе, Каа наконец получил возможность попрактиковаться в пилотском мастерстве - в счастье и в несчастье.
     Но теперь ?Стремительный? никуда не летит. Выброшенный на берег корабль не нуждается в пилоте, поэтому, полагаю, я отношусь к числу заменимых.
     Каа закончил разрезать кабель и втягивал рабочие руки своей упряжи, когда мимо мелькнуло серебристое пятно, бешено извиваясь. На него обрушился сонарный удар, и отразившиеся в воде волны окружили тело. Отмель заполнилась Щелкающим дельфиньим смехом.

     Признай это, искатель звезд!
     Ты меня не видел и не слышал
     Когда я поднимался из глубины!

     На самом деле Каа уже довольно давно заметил приближение молодого дельфина, но не хотел разочаровывать Заки: пусть учится приближаться незаметно.
     - Используй англик,- кратко приказал он.
     Мелкие конические зубы сверкнули в наклонном солнечном луче, молодой дельфин-турсиопа повернулся лицом к Каа.
     - Но ведь гораздо легче говорить на тринари! У меня от англика иногда голова болит.
     Мало кто из людей, услышав этот разговор дельфинов, понял бы его. Подобно тринари, этот подводный диалект состоял преимущественно из щелкающих стонов и скрежета. Но грамматика близка к стандартному англику. А именно грамматика направляет образ мыслей,- так говорил Крайдайки, когда мастер искусства кининка жил среди экипажа ?Стремительного?, руководя им с помощью своей мудрости.
     Крайдайки исчез два года назад вместе с мистером Орли и другими, когда мы бежали от битвы флотов у Китрупа. Но нам его не хватает каждый день - он лучший, кого произвел наш вид.
     Когда говорил Крайдайки, забывалось, что неодельфины - сырые, незавершенные существа, самая молодая и самая неустойчивая разумная раса в Пяти Галактиках.
     Каа постарался ответить Заки так, как мог бы Крайдайки.
     - Трудность, которую ты испытываешь, называется сосредоточенностью. Это нелегко. Но именно это позволило нашим патронам людям достичь звезд исключительно своими силами.
     - Да. И посмотри, что это им дало,- ответил Заки.
     И прежде чем Каа смог ответить, юноша издал сигнал ?нужен свежий воздух? и понесся к поверхности, даже не позаботившись двигаться по спирали, чтобы уменьшить возможную опасность. Это нарушение правил безопасности, но с каждым проходящим джиджоанским днем строгая дисциплина кажется все менее обязательной. Море слишком мягкое, плодородное и дружелюбное, чтобы поощрять старательность и прилежание.
     Каа пропустил это нарушение, вслед за Заки поднимаясь к поверхности. Они выдохнули и вдохнули сладкий воздух, чуть проникнутый слабыми отголосками дождя. Разговор вне воды на англике через генетические модифицированные дыхала требовал иного диалекта, свистящего и булькающего, но больше похожего на человеческую речь.
     - Хорошо,- сказал Каа.- Докладывай.
     Второй дельфин покачал головой.
     - Красные крабы ничего не подозревают. Они заняты своими рачьими загонами. И лишь изредка кто-нибудь из них оглядывается, когда мы подплываем ближе.
     - Это не крабы. Это квуэны. И я дал строгий приказ. Вы не должны приближаться настолько, чтобы вас увидели!
     Хуны считаются гораздо более опасными, поэтому эту часть шпионской миссии Каа приберег для себя самого. Тем не менее он полагал, что сможет использовать и Заки с Мополом, которые украдкой наблюдали за квуэнским поселком на рифе. Вероятно, я ошибся.
     - Мопол хотел попробовать деликатесы красных, поэтому мы решили отвлечь их внимание. Я загнал стаю рыб с зелеными плавниками, тех самых, что по вкусу похожи на угря из Саргассова моря, и погнал их к колонии квуэнов! И знаешь что? Оказалось, что у крабов на случай такой удачи всегда наготове сети! Как только стая оказалась в пределах досягаемости, они подняли сети и захватили всех.
     - Вам повезло, что не захватили и вас. А что в это время Делал Мопол?
     - Пока красные были заняты, Мопол наведался в их рачьи садки.- Заки радостно рассмеялся.- Кстати, я сберег Для тебя одну штуку. Они великолепны.
     На Заки мини-упряжь с единственным манипулятором, который убирается во время плавания. По невральному сигналу механическая рука порылась в сумке и протянула Каа извивающееся существо.?Что мне делать?? Каа смотрел на изгибающееся создание. Если примет, это только подбодрит Заки на дальнейшие нарушения дисциплины. А если откажется, не будет ли выглядеть грубым и неразумным?
     - Подожду и посмотрю, не заболеете ли вы,- сказал он юноше. Они не должны на себе ставить эксперименты с местной фауной. В отличие от Земли большинство планетных экосистем представляют собой смесь образцов со всех Пяти Галактик, привнесенных обитателями за десятки миллионов лет. До сих пор большинство местных рыбообразных оказывались полезными и вкусными, но следующая добыча может отомстить за себя, отравив вас.
     - Где сейчас Мопол?
     - Делает то, что нам велели,- ответил Заки.- Наблюдает, как красные крабы взаимодействуют с хунами. Пока мы видели, как они тащили в порт две пары саней, нагруженных скошенными морскими водорослями. А вернулись с грузом дерева. Знаешь, срубленные древесные стволы.
     Каа кивнул.
     - Итак, как мы и подозревали, они ведут торговлю. Хуны и квуэны, живущие вместе на запретной планете. Интересно, что бы это значило?
     - Кто знает? Если бы они не были загадкой, то не были бы и разумными. Могу я вернуться к Мополу?
     У Каа не было иллюзий насчет того, что происходит между двумя молодыми космонавтами. Вероятно, это мешает их работе, но если он поднимет эту тему, Заки обвинит его в ханжестве или, что еще хуже, в ?ревности?.
     ?Если бы только я был настоящим лидером,- подумал Каа.- Лейтенанту не следовало назначать меня главным?.
     - Да, возвращайся,- сказал он.- Но только чтобы прихватить Мопола и вместе с ним вернуться в убежище. Уже поздно.
     Заки высоко приподнялся в воде, опираясь на хвост.

     Да, о возвышенный!
     Твой приказ будет выполнен,
     Как приливы повинуются луне.

     С этими словами молодой дельфин подпрыгнул и погрузился в воду. И вскоре Каа мог видеть только его спинной плавник, сверкающий, когда он разрезает волны прибоя.
     Каа задумался над вызывающим высокомерием последнего всплеска тринари Заки.
     В человеческих терминах, по логике причинно-следственных связей, которой патроны учили клиентов дельфинов, океан вздымается и опускается под влиянием гравитационных полей солнца и луны. Но есть более древний образ мыслей, использовавшийся предками китообразных задолго до того, как люди вмешались в их гены. В те дни не было никаких сомнений в том, что прилив - самая могучая сила. И в древней примитивной религии приливы управляют луной, а не наоборот.
     Иными словами, утверждение Заки на тринари - насмешка, граничащая с неповиновением.
     Тш'т допустила ошибку, с горечью думал Каа, направляясь к убежищу. Нас не следовало оставлять здесь в одиночестве.
     По пути он экспериментировал с главной угрозой их миссии. Это не копья хунов и не когти квуэнов, это даже не чужие космические корабли, а сама Джиджо.
     В эту планету можно влюбиться.
     Его манили вкус океана и бархатная текстура воды. Манили тем, как уважительно относились к нему рыбообразные существа: убегали, но не настолько быстро, чтобы он не мог их поймать.
     Но самое соблазнительное - ночные эхо, проникающие сквозь стены их убежища, далекие низкие ритмы, почти на пределе слышимости. Странное напоминание о песнях земных китов.
     В отличие от зеленого-зеленого мира Оакка, в отличие От ужасного Китрупа на этой планете моря почтительные. Такие, в которых дельфин может плавать с миром.
     И возможно, забыться.

     Когда Каа прошел сквозь маленький шлюз, по размерам едва пригодный для пропуска дельфина, и оказался в убежище - раздутом пузыре, наполовину заполненном водой и прикрепленном к океанскому дну,- его поджидал Брукида. У одной из стен располагалась лаборатория геолога и металлурга, престарелого дельфина, который с удалением ?Стремительного? от дома становился все более слабым.
     Образцы, которые исследует Брукида, добыты с хунского корабля. ?Хикахи? последовала за этим парусником, который вышел за пределы континентального шельфа и выбросил в океанскую впадину свой груз! Ящики, корзины и бочки опускались на дно, но несколько удалось перехватить зияющей пастью подводной лодки и оставить для анализа, когда ?Хикахи? вернулась на базу.
     Брукида уже обнаружил то, что он назвал ?аномалиями?, но сейчас что-то другое привело пожилого ученого в возбуждение.
     - Пока ты отсутствовал, мы получили сообщение. По пути к ?Стремительному? Тш'т подобрала нечто поразительное!
     Каа кивнул.
     - Я был здесь, когда она это сообщила, помнишь? Они нашли древний тайник, оставленный незаконными поселенцами, когда...
     - Да не это.- Давно Каа не видел пожилого дельфина таким возбужденным.
     - Позже Тш'т связалась снова и сообщила, что они спасли группу детей, которые могли утонуть.
     Каа мигнул.
     - Детей? Каких детей?
     - Не человеческих и не дельфиньих. Но подожди, пока сам не услышишь, кто они такие и как они оказались здесь, под поверхностью моря.

СУНЕРЫ

ОЛВИН

     Всего за несколько дуров до столкновения стена отбросов перед нами пришла в движение. Неровная плита, состоящая из поломанных корпусов кораблей, волшебно отошла в сторону, открыв перед кораблем фувнтусов длинный узкий проход.
     Мы вошли в него, мимо стекла понеслись неровные стены, отрезав луч прожектора и оставив нас в тени. Двигатели еще раз прошумели в своем обратном движении и смолкли.
     Корпус сотрясался от металлических звонов. Несколько мгновений спустя дверь в помещение отворилась. Когтистая рука поманила нас.
     Снаружи ждали несколько фувнтусов, похожих на насекомых с длинными, закованными в сталь телами и огромными стеклянными глазами. Мои загадочные спасители, благодетели, пленители.
     Мои друзья пытались помочь мне, но я попросил их не делать этого.
     - Идемте, приятели. Мне трудно управляться с этими костылями и когда вы не толпитесь поблизости. Идите. Я иду за вами.
     На перекрестке, ведущем к моей прежней клетке, я повернул налево, но наши шестиногие проводники показали, что нужно двигаться направо.
     - Мне нужны мои вещи,- сказал я ближайшему фувнтусу. Но он своими механическими когтями показал ?нет? и преградил мне путь.
     Черт побери, подумал я, вспоминая оставленные блокнот и рюкзак. Собирался прихватить их на обратном пути.
     Извилистый, сбивающий с толку маршрут провел нас через множество люков и по длинным коридорам из металлических плит. Ур-ронн заметила, что некоторые сварные швы выглядят ?отвратительно?. Меня восхитило, как она держится за свой профессионализм перед лицом такой невероятной технологии.
     Не могу точно сказать, когда мы покинули морского дракона и оказались в гораздо большем лагере, городе, базе, улье, но наступил момент, когда брякающие движения фувнтусов стали казаться расслабленными. Я уловил несколько необычных щелкающих звуков, которые первоначально принял за речь. Но сейчас не было времени внимательно вслушиват