И все же, когда они возвращались домой - это был еще один неожиданный
крюк над морем, - Ларк задумался.  Путешествие  было  замечательным,  но
зачем мы его проделали? Чего они надеются достичь? Еще до того как  люди
покинули Землю, биологи знали: для  развития  высших  форм  жизни  нужны
большие   пространства,   предпочтительно   континенты.   Несмотря    на
обнаруженное на островах архипелага огромное разнообразие, здесь нет  ни
одного животного, которое  звездные  люди  могли  бы  рассматривать  как
кандидата на возвышение.
   Когда на следующее утро он присоединился к Линг, та объявила, что они
снова будут анализировать горных животных - сразу после ланча.  Беш  уже
занялась  интенсивным  исследованием  глейверов.  Она  явно   радовалась
возвращению к работе над своим лучшим проектом.
   Глейверы. Парка поразила ирония происходящего. Но он не стал задавать
вопросы, выигрывая время.
   Наконец Линг  отложила  схему,  над  которой  они  работали  -  схема
повторяла многие подобные, висящие на  стенах  его  кабинета  в  деревне
Доло, - и отвела Ларка к  столу,  где  машины  предлагали  еду  звездных
людей. Здесь было очень светло, поэтому Ларк украдкой кивнул  невысокому
человеку, который чистил клетки животных. Светловолосый человек отошел к
груде деревянных ящиков, в которых переносили корм для шумного  зоопарка
пойманных созданий.
   Ларк сел с южного конца стола, так чтобы  не  закрывать  от  человека
Линг, Беш и все, что за ними. Особенно Линг. Чтобы сработало, он  должен
как можно дольше удерживать ее на месте.
   - Беш, кажется, считает, что вы нашли первоклассного кандидата.
   - Ммм? -  Темноглазая  женщина  подняла  голову  от  сложной  машины,
предназначенной исключительно  для  производства  одного  напитка.  Ларк
попробовал этот горький напиток и  решил,  что  он  назван  подходяще  -
кха-фе.
   - Что нашли? - Линг помешивала ложечкой горячий напиток, опираясь  на
край стола.
   Ларк показал на предмет изучения Беш, довольно жующий жвачку. На  его
голове сложное устройство просеивало нейроны. Было большое  возбуждение,
когда Беш поклялась, что слышала,  как  глейвер  "повторил"  два  слова.
Сейчас  Беш  внимательно  вглядывалась  в  микроскоп,  легкими   точными
движениями  рук  направляя  мозговой   зонд.   Сидела   она   совершенно
неподвижно.
   - Я думаю, глейверы - это то, что вы ищете, - продолжал Ларк.
   Линг улыбнулась.
   - Будем знать точнее, когда вернется наш корабль и мы сможем провести
более глубокий анализ.
   Краем глаза Ларк видел, как  маленький  человек  открыл  отверстие  в
одном из ящиков. Слегка блеснуло стекло.
   - А когда  вернется  корабль?  -  спросил  он,  продолжая  удерживать
внимание Линг. Ее улыбка стала шире.
   - Я бы  хотела,  чтобы  меня  перестали  об  этом  спрашивать.  Можно
подумать, что у вас есть причина этого  опасаться.  Какое  вам  дело  до
того, когда вернется корабль?
   Ларк по-хунски надул щеки, но потом вспомнил, что для нее  этот  жест
ничего не значит.
   - Небольшое предупреждение было бы полезно,  только  и  всего.  Чтобы
приготовить по-настоящему большой торт, нужно время.
   Она усмехнулась - охотней, чем того заслуживает шутка. Ларк  научился
не  сердиться  каждый  раз,  как  чувствовал,  что  к   нему   относятся
покровительственно. И во всяком случае, Линг не  будет  смеяться,  когда
архивы вернувшегося корабля покажут, что глейверы, их  главный  кандидат
на возвышение, когда-то уже были галактическими гражданами и,  возможно,
все еще летают где-то в захолустье космоса во второсортных кораблях.
   Но найдутся ли эти сведения в записях на  борту  звездного  крейсера?
Согласно древнейшим свиткам, глейверы происходят от  малоизвестной  расы
среди мириадов  разумных  кланов  Пяти  Галактик.  Может  быть,  подобно
г'кекам, они уже вымерли и их никто не помнит. И  сведения  можно  найти
только  в  холодных   пространствах   крупнейших   секторных   отделений
Библиотеки.
   Возможно,  это  и  есть  момент,  предсказанный  давным-давно   сагой
глейверов,  задолго  до  появления  людей  на   Джиджо.   Время,   когда
возвращенная невинность  очистит  их  расу,  искупит  грехи  и  даст  им
драгоценный второй шанс. Новое начало.
   Если так, то они заслуживают лучшей участи, чем быть принятыми шайкой
воров.
   - Предположим,  они  окажутся  во  всех  отношениях  подходящими.  Вы
заберете их с собой, когда улетите?
   - Вероятно. Группу примерно в сто особей, способных размножаться.
   Периферическим зрением он  видел,  как  маленький  человек  закрывает
объектив камеры. С довольной улыбкой Блур, портретист,  небрежно  поднял
ящик и вынес наружу через задний клапан палатки.  Ларк  чувствовал,  как
спадает напряжение. На фото лицо Линг может  быть  слегка  размытым,  но
одежда и тело получатся хорошо, несмотря на длительную выдержку. А  если
повезло, Беш, глейвер, робот  и  спящий  горный  житель  все  это  время
оставались неподвижными. Горный хребет, видный через входное  отверстие,
укажет место съемки и время года.
   - А что с остальными? - спросил он, чувствуя облегчение  оттого,  что
теперь можно думать лишь об одном.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Что случится со  всеми  оставшимися  глейверами?  Ее  темные  глаза
сузились.
   - А что с ними может случиться?
   - Действительно, что? - Ларк неловко поерзал. Мудрецы  предупреждали,
что  нужно  сохранять  атмосферу  напряженной  двусмысленности,  но   не
противиться откровенно  планам  чужаков.  Но  он  уже  выполнил  просьбу
мудрецов и помог Блуру. А Харуллен  и  остальные  еретики  тем  временем
вынуждают Л арка получать ответы. Они должны принять  решение,  помогать
ли фанатикам в осуществлении их тайного плана.
   - Тогда... остается вопрос о всех нас.
   - О вас? - Линг подняла брови.
   - О нас, Шести. Когда вы найдете то, что  ищете,  и  улетите,  -  что
будет с нами? Она застонала.
   - Не могу сосчитать, сколько раз меня уже спрашивали об этом!
   Ларк удивился.
   - Кто?..
   - А кто не спрашивал?  -  Она  раздраженно  перевела  дыхание.  -  По
крайней мере каждый пациент из тех, кого мы лечим в  клинике,  старается
выведать, как мы сделаем это.
   Что означает: мы собираемся убить все разумные существа, когда улетим
с планеты! Будем ли мы мягкими? Или смерть придет в виде огненных  шаров
с неба в день нашего отлета? Это повторяется так часто, что  иногда  мне
хочется... Ах! - Она сжала кулак, и на ее  обычно  сдержанном  спокойном
лице отразилось раздражение.
   Ларк помигал. Он собирался задать именно такие вопросы.
   - Народ испуган, - начал он. - Логика ситуации...
   - Да, да, знаю, - нетерпеливо прервала его Линг. - Если  мы  явились,
чтобы украсть на Джиджо предразумные формы жизни, мы не можем  оставлять
свидетелей. И в особенности  нельзя  оставлять  туземных  представителей
того вида, который мы крадем! Не понимаю, кто вам вбил  в  голову  такие
мысли?
   Мы их получили из книг, едва не ответил  Ларк.  И  нас  предупреждали
предки.
   Но, действительно, можно ли доверять этим сведениям? Самые  подробные
указания погибли в огне вскоре после прилета людей. И разве не были люди
в те дни новичками в галактике, испуганными почти до паранойи?  И  разве
не самые параноидальные  погрузились  в  "Обитель",  чтобы  контрабандой
проникнуть на запрещенную планету и спрятаться на ней?
   Может быть, опасность преувеличена?
   - Серьезно, Ларк, почему мы должны бояться того,  что  скажет  о  нас
кучка сунеров? Вероятность того, что в следующие сто тысяч лет на Джиджо
явятся инспекторы Институтов, очень мала. А к тому  времени,  когда  они
явятся, если вы все еще  будете  здесь,  наше  посещение  растворится  в
туманных легендах. Нам нет необходимости совершать геноцид -  даже  если
бы мы смогли заставить себя совершить такой ужасный поступок.
   Впервые Ларк заглянул за обычную маску сухой насмешливости Линг. Либо
она искренне верит в свои слова, либо она очень искусная актриса.
   - Как же вы надеетесь принять предразумные виды, найденные здесь?  Вы
ведь не сможете объявить, что взяли их на запретной планете?
   - Наконец разумный вопрос. - Казалось, Линг испытывает облегчение.  -
Признаю, это будет нелегко. Их нужно для начала поместить  в  экосистему
со всеми необходимыми симбионтами и другими  свидетельствами  того,  что
они здесь находятся давно. Потом придется немного подождать...
   - Миллион лет?
   Линг снова слегка улыбнулась.
   - Не так долго. У  нас  есть  ряд  преимуществ.  Одно  из  них  -  на
большинстве    планет    биоархивы    представляют    собой     мешанину
филогенетических аномалий.  Несмотря  на  правила,  запрещающие  вредные
скрещивания, каждый раз как новый  звездный  клан  выигрывает  право  на
планету, он неизбежно завозит свои любимые растения и животных вместе  с
многочисленными паразитами и прочими  нахлебниками.  Возьмем,  например,
глейверов. - Она кивнула. - Я уверена, мы найдем место,  где  в  прошлом
были аналогичные гены.
   Теперь настала очередь Ларка бегло улыбнуться. Вы и половины всего не
знаете.
   - Так что видишь, - продолжала Линг, - не важно, останется ли местное
население на Джиджо, если у нас  будет  время  модифицировать  найденное
поголовье, искусно увеличив очевидный уровень генетических  расхождений.
И это все равно произойдет, когда мы начнем процесс возвышения.
   Итак, понял Ларк, даже если грабители найдут глейверов неподходящими,
у них будет  несколько  других  перспективных  видов  и  они  все  равно
останутся с прибылью.
   Больше того, они совершенно  в  себе  уверены  и  не  видят  в  своем
поведении ничего преступного.
   - А другие преимущества? - спросил он.
   - А вот это уже настоящая тайна. - Глаза женщины блеснули.  -  Видишь
ли, все дело в мастерстве.
   - В мастерстве?
   - Со стороны наших благословенных патронов.  -  Теперь  в  ее  голове
звучали почтительные нотки. - Понимаешь, ротены большие мастера в  таких
делах. И доказательством их  величайшего  успеха  является  человеческая
раса.
   Вот оно опять, упоминание о таинственном клане, к  которому  с  такой
преданностью относятся  Линг,  Ранн  и  все  остальные.  В  этом  пункте
звездные люди становились скрытными. Линг даже  ясно  дала  понять,  что
ротены - не настоящее имя. Но со временем она  и  остальные  становились
разговорчивей, словно не могли сдержать свою гордость.
   Или не боятся, что их рассказ распространится.
   - Представь себе, они сумели возвысить человечество в  полной  тайне,
тонко изменив все записи в Институте  Миграции,  так  что  наша  родина,
Земля, оставалась  нетронутой  в  своем  статусе  невозделанной  планеты
невероятно долго - полмиллиарда лет! Их  мягкое  руководство  оставалось
незамеченным даже нашими предками, которые верили в  фантастическую,  но
полезную иллюзию, будто возвысились самостоятельно!
   - Поразительно, - согласился Ларк. Он никогда  не  видел  Линг  такой
оживленной. Ему хотелось спросить: Но как это  стало  возможно!  Но  это
значило бы, что он  сомневается,  а  Ларк  хотел,  чтобы  ее  открытость
сохранилась. - Конечно, самовозвышение невозможно, - подтолкнул он.
   - Абсолютно. Это известно с легендарных дней  прародителей.  Эволюция
может подвести вид к предразуму, но для последнего прыжка  нужна  помощь
другой расы, которая его уже совершила.  Такой  принцип  обязателен  для
всех кислорододышащих рас Пяти Галактик.
   - А почему наши предки верили в то, что возвысились
   Сами?
   - О, наиболее проницательные  всегда  подозревали,  что  нам  помогли
извне. Это объясняет основы всех религий. Но  истинный  источник  нашего
дара разумности оставался неизвестным, пока  нас  вели  невидимые  руки.
Только даникиты - ранние предшественники нашей группы - знали эту тайну.
   - Но Тергенский совет.
   - Террагентский совет. - Ее голос был полон презрения. - Эти  идиоты,
которые правили Землей и ее колониями все опасные годы? Их упрямство  не
имеет значения. Даже безумный полет "Стремительного", попытка  отправить
половину  фанатиков  во  вселенную,  жаждущую  крови  землян,  даже  это
кончилось  благополучно,  вопреки  террагентским  придуркам.   Об   этом
позаботились ротены. Так что не волнуйся.
   Ларк не волновался. Не в таком масштабе, в котором она мыслила. И  не
до этого момента. Но теперь ее слова не показались ему обнадеживающими.
   Из других разговоров с  небесными  людьми,  даникитами,  мудрецы  уже
уловили намеки  на  какой-то  серьезный  кризис,  разразившийся  в  Пяти
Галактиках.  Возможно,  это  даже  объясняет,  почему  генные  грабители
оказались здесь именно  сейчас:  они  воспользовались  сумятицей,  чтобы
заняться своим делом.
   Но как слабый клан землян мог вызвать такое волнение? удивлялся Ларк.
   С некоторым усилием он отодвинул эту мысль  в  сторону:  сейчас  есть
более настоятельные проблемы.
   - А когда ротены открыли правду вам... даникитам?
   - Гораздо раньше, чем ты мог бы подумать, Ларк. Еще до того, как твои
предки вылетели в разваливающемся корабле в безумной попытке  поселиться
на этой планете. Вскоре после того  как  человечество  вышло  в  космос,
ротены избрали несколько мужчин и женщин, чтобы сообщить им  слово.  Это
были те, кто уже верил и  бодрствовал.  Некоторые  из  них  остались  на
Земле, чтобы тайно  руководить  расой,  другие  получили  право  жить  с
ротенами в славе, помогая им в их работе.
   - А что это за работа?
   У Линг было такое выражение, которое Ларк видел иногда на лицах  тех,
кто возвращается из паломничества к Яйцу в тех  благословенных  случаях,
когда Яйцо издает святую музыку. Выражение человека,  испытавшего  нечто
величественное.
   - Конечно, спасать других. И заботиться о будущем.  Ларк  решил,  что
она совершенно погружается в мистику.
   - А мы встретимся с ротенами?
   Пока она размышляла о просторах пространства и времени, взгляд ее был
рассеянным. Теперь он снова стал сосредоточенным, глаза  женщины  жестко
блеснули.
   - Если повезет, возможно. Вообще некоторым из вас повезет так, как вы
и не мечтали. Or намека, который он уловил  в  ее  последних  словах,  у
Ларка закружилась голова. Неужели то, что он заподозрил, правда?
   Этим же вечером при свете свечи он еще раз проделал свои вычисления.
   По самым точным нашим измерениям  объем  звездного  корабля  примерно
полмиллиона кубических метров. Если сложить всех людей, как замороженную
древесину, мы можем войти - при  этом  ни  для  чего  другого  места  не
останется.
   Когда он в первый раз занялся такими вычислениями, у него была  очень
простая  цель:  он  хотел  прекратить  слухи,  ходившие  среди   молодых
поселенцев уров и квуэнов, что люди скоро покинут  Джиджо.  Он  показал,
что самой молодой расе поселенцев физически невозможно  бросить  Общину,
получив билет в небо. По крайней мере на этом одном корабле.
   Но она сказала "некоторые из вас"...
   Даже погрузив на борт сотни червей-уонк, долгокрылых  или  глейверов,
они все еще найдут место  для  нескольких  родичей.  Тех,  кто  оказался
полезен.
   Когда ему предлагают подкуп, Ларк понимает, что это такое.
   Как ни осуждал он предков за то, что они решили сюда прилететь,  Ларк
любил эту планету. И если покинет ее, всегда будет скучать.
   Но если бы дела обстояли по-другому, я бы, конечно, улетел. Да и  кто
не согласился бы?
   Фанатики правы. В  наши  дни  ни  одному  человеку  нельзя  полностью
доверять. Каждый из нас может быть подкуплен предложением, которое  даст
ему возможность стать богом.
   На самом деле он не знает,  что  собираются  делать  фанатики.  Знает
только, что они считают возможным действовать без совета  или  одобрения
пришедших в смятение мудрецов. Конечно, среди заговорщиков есть и  люди.
Чего можно достичь без умений и знаний землян?  Но  во  внутренний  круг
мужчины и женщины не допускаются.
   Так что же я узнал ?
   Он посмотрел на  чистый  листок  бумаги.  Разумеется,  у  мудрецов  и
фанатиков есть и другие шпионы. Даже  Харуллен  должен  подстраховаться.
Тем не менее Ларк знал, что к его словам прислушиваются.
   Если Линг говорит правду и фанатики ей поверят, они могут  остановить
подготовку своих планов. Какое  им  дело  до  нескольких  глейверов  или
скальных жителей, которых увезут с планеты, если чужаки  оставят  нас  в
мире и мы будем жить как прежде?
   Но что если  Линг  лжет?  Фанатики  упустят  лучшую  возможность  для
удара?
   С другой стороны, никто  не  поверит  Линг,  а  она  говорит  правду.
Фанатики нападут,  потерпят  поражение  и  вызовут  именно  ту  реакцию,
которой опасались.
   И противоположная  крайность:  некоторые  из  самых  рьяных  еретиков
приветствуют собственное уничтожение вместе с гибелью всех Шести. Многие
хуны и уры из общества Харуллена мечтают  о  таком  великолепном  конце:
урские отступники - из-за своей горячей крови, хуны - именно потому, что
они медлительны, но когда принимают решение, их ничто не остановит.
   Если наши экстремисты поверят, что у группы Линг хватит решимости так
поступить, они могут  специально  спровоцировать  геноцид!  Вопреки  его
призывам к Шести  уступить  право  на  Джиджо  с  помощью  консенсуса  и
контроля за рождаемостью.
   А еще этот план шантажа чужаков. Ларк  помог  Блуру  провести  съемку
скрытой камерой, но понимают ли мудрецы, как этот план может ударить  по
ним самим?
   Неужели они считают, что им нечего терять?
   Ларк потер щетинистый подбородок, чувствуя себя  уставшим  и  старым.
Какую запутанную паутину мы плетем,  думал  он.  Облизнул  кончик  пера,
окунул в чернильницу и принялся писать.

Незнакомец

   В этом месте ему хочется смеяться. И плакать.
   Так много книг - он даже вспомнил, каким  словом  они  называются,  -
громоздятся вокруг, ряд за рядом, исчезая за  углом  или  на  извилистых
рампах. Книг,  переплетенных  в  кожу  неведомых  животных,  заполняющих
воздух странными запахами, особенно когда она перелистывает какой-нибудь
том, наобум снятый с полки, и вдыхает запах бумаги и чернил.
   Это зрелище что-то затрагивает в  нем,  вызывает  воспоминания  более
эффективно, чем все остальное с того момента, как он пришел в сознание.
   Неожиданно он вспоминает похожий книжный шкаф в его комнате, когда он
был совсем молодым...  и  тут  же  вспоминается  шорох  переворачиваемых
бумажных  страниц,  покрытых  яркими  картинками.  Он  вспоминает,   что
взрослые нечасто пользовались книгами. Взрослым  нужны  машины.  Машины,
которые разговаривают с вами быстрее, чем способен услышать ребенок, или
направляют мерцающие лучи прямо в зрачок,  мгновенно  наполняя  сознание
сведениями. Это одна из причин, почему он предпочитал  прочные  обещания
бумаге: здесь любимый рассказ не рассеется как дым и не исчезнет,  когда
потемнеет информэкран.
   Всплывает еще одно детское воспоминание - он держит  мамину  руку,  и
они идут по  месту,  полному  важными  занятыми  людьми.  Стены  покрыты
переплетенными томами, очень похожими на  книги,  которые  окружают  его
сейчас. Большие книги без картинок, полные черных неподвижных  точек.  В
этих книгах только слова, и больше ничего.  Мать  объясняет,  что  этими
книгами больше никто не пользуется. Но  они  сохраняются  как  украшение
многих самых священных и важных для людей мест.
   Они напоминают... напоминают о чем-то, что он не может  вспомнить.  О
чем-то очень важном. Это он помнит.
   Он терпеливо ждет, пока две женщины: Сара и Ариана Фу - закончат свои
дела и вернутся. А тем временем рисует на листках  замечательной,  почти
светящейся бумаги,  вначале  подправляет  рисунки,  сделанные  на  борту
парохода,  потом  пытается  передать  причудливую  перспективу  каменной
пещеры, защищающей  деревянные  строения  от  неба.  Крыша  этой  пещеры
опирается на невероятные, массивные каменные столбы.
   Теперь ему легче вспомнить некоторые имена, и  он  знает,  что  Прити
приносит ему чашку воды, а потом проверяет, хорошо ли застегнута одежда.
Ее руки словно пляшут перед ним,