ыходу, где было не так жарко, переминались с  ноги
на ногу несколько лудилыциц - уров; они тревожно подергивали хвостами  с
кисточками. Сара даже заметила одного несчастного паломника  г'кека;  из
одного его глазного стебелька капал зеленый пот тревоги, а остальные три
стебелька были свернуты, как носки в ящике шкафа, прячась от разъедающих
ферментов.
   Похоже, доктор Лоррек был мудр, когда добровольно вызвался подежурить
сегодня вечером у постели раненого Незнакомца.
   Пзора, городской аптекарь, пользовался особой защитой против тех, кто
наступал на его нижние кольца. Когда становилось  слишком  тесно,  треки
испускал  немного  остро  пахнущего  пара,  и  даже  самые  возбужденные
горожане уступали ему дорогу.
   Несомненно, то  же  самое  происходило  везде,  где  видели  страшный
небесный призрак. Именно сейчас люди присутствуют на  собраниях  квуэнов
или хунов и даже на урских племенных встречах, у костров  на  бескрайних
равнинах.
   Великий Мир - наше высшее достижение, думала Сара. Может,  его  будут
рассматривать как смягчающее обстоятельство на суде над нами. Мы  далеко
ушли от дней войн и убийства.
   Увы, судя  по  злобе  на  сегодняшнем  собрании,  Общине  еще  многое
предстоит пройти.
   Небольшой ремонт ?
   Чэз Ленгмур, главный  столяр,  стоял  на  сцене,  на  которой  обычно
проходили концерты и театральные спектакли.
   - Все ниже уровня затопления уйдет под воду, не говоря  Уже  о  самой
дамбе! Вы спрашиваете, сколько лет потребуется на  восстановление,  если
тревога окажется ложной? Да не о годах нужно говорить, а о целых жизнях!
   Торговцы и ремесленники поддержали Ленгмура одобрительным гомоном, но
его заглушили крики "Позор!" со стороны многих одетых в серое  фермеров.
К ним присоединились возбужденные возгласы обезьян вверху. Местные шимпы
не имели права голоса, но традиция разрешала им карабкаться по занавесям
и наблюдать за происходящим сверху, от вентиляционных прорезей. Много ли
они понимали  -  это  предмет  постоянных  споров.  Многие  поддерживали
криками  ораторов,  которые  казались  им  самыми   страстными,   другие
поддерживали сторонников отца Сары, которые одобрительно хлопали его  по
спине.
   Так продолжалось часами. Рассерженные мужчины и  женщины  по  очереди
цитировали свитки или оплакивали стоимость ремонта и  восстановления,  и
каждая сторона кричала все громче по мере роста страха и раздражения.  И
спорили не только люди. Лог  Байтер,  матриарх  местного  улья  Квуэнов,
настойчиво требовала сохранения дамбы Доло, в то время как ее сестра  из
пруда Логджем назвала плотину "кричащим чудовищем". Сара даже опасалась,
что  между  двумя  бронированными  матронами  начнется  драка,  но   тут
вмешалась старейшина Фру Нестор. Ее реук гневно сверкал,  и  обе  квуэны
попятились от этой маленькой человеческой фигуры.
   Собравшиеся в зале вели себя не  лучше.  Женщина  наступила  Саре  на
ногу. Кто-то на  этой  неделе  совсем  не  мылся,  издавая  запахи  хуже
выделений   Пзоры.   Сара   позавидовала   Прити,   крошечной   фигурке,
взгромоздившейся высоко на подоконник, рядом с несколькими человеческими
детьми, слишком  маленькими,  чтобы  голосовать.  В  отличие  от  других
шимпов, Прити  занимали  не  крики  спорщиков,  а  собственный  блокнот:
потягивая себя  за  нижнюю  губу,  она  изучала  строчки  математических
уравнений.
   Сара завидовала способности Прити спасаться в абстракциях.
   Собираясь заговорить, встал один из фермеров  -  смуглый  человек  по
имени Джоп; его светлые  волосы  завивались  у  ушей.  Он  сжал  большие
ладони, покрытые многолетними мозолями.
   - Мелочные споры и неспособность предвидеть!  -  Джоп  отмахнулся  от
доводов столяра. - Что  вы  сохраните?  Несколько  мастерских  и  доков?
Преходящие игрушки типа канализации и бумаги? Мусор! Все  мусор!  Жалкие
удобства,  которыми  наши   грешные   предки   позволили   нам,   бедным
изгнанникам,  пользоваться,  чтобы  смягчить  первые  шаги  на  пути   к
благословению. Но Свитки утверждают: все это пройдет! Все  это  обречено
погрузиться в море!
   Джоп повернулся к своим сторонникам, сжимая большие руки.
   - Давно уже все запланировано; мы  знаем,  что  нужно  делать,  когда
появятся звездные корабли. Иначе зачем бы мы  все  это  время  содержали
гильдию взрывников?
   Сара снова посмотрела на Хенрика и его сына, которые сидели в глубине
помоста. Мальчик Джома выдавал свою тревогу, медленно и нервно сгибая  и
разгибая руками шапку. Но его отец словно превратился в  статую.  Сделав
краткий доклад о том, что все его заряды готовы, Хенрик остальное  время
молчал.
   Сара всегда считала их профессию раздражающей, уникальной на  Джиджо.
После  стольких  лет  подготовки,  после  бесконечных  экспериментов   и
тренировок в небольшом каньоне в горах, разве не хочется им  испробовать
свое мастерство? Я знаю, что мне бы захотелось.
   В детстве и она, и Ларк, и маленький Двер любили вечерами  сидеть  на
чердаке, смотреть, как отражается  лунный  свет  в  воде  на  мельничном
колесе, и пугать друг друга рассказами  о  том,  что  произойдет,  когда
Хенрик зажжет свои фитили. С восхитительным ужасом в груди  они  считали
удары сердца, пока - бабах!
   Двер любил звуковые эффекты, особенно звук взрыва, который  уничтожит
дамбу, и все это  сопровождалось  диким  размахиванием  руками  и  морем
слюны.  Потом  младший  брат  Сары  с  восторгом  описывал  стену  воды,
швыряющую гордые корабли, как  игрушки,  разбивающую  сушильные  решетки
Нело и движущуюся к окну их спальни, как кулак.
   Затем подхватывал Ларк, приводя в ужас и возбуждение  младших  детей.
Он рассказывал, как удар воды разносит чердак, проносится по лесу  тару,
а фермеры смотрят  вниз  с  жалостью.  Сара  и  Двер  начинали  плакать,
бросались  на  смеющегося  старшего  брата  и  кулаками  заставляли  его
замолчать.
   И тем не менее - хотя Ларк и Двер изо всех сил старались ее напугать,
они бились и метались во сне, а у Сары никогда не бывало кошмаров. Когда
ей снился взрыв, пена окутывала все на Джиджо и  волшебно  превращала  в
пушистое облако. И всегда сон кончался  тем,  что  тело  ее  становилось
легче облака и уносилось к сверкающим ночным звездам.
   Одобрительный рев вернул ее к происходящему. Вначале она  не  поняла,
исходит ли он от тех, кто требует быстрых действий, или от тех,  кто  не
решается уничтожить  результаты  труда  девяти  поколений  на  основании
простого свидетельства зрения.
   - Мы понятия не имеем, что видели! - заявил ее отец,  забирая  бороду
узловатыми пальцами. - Можем ли мы быть  уверены,  что  это  космический
корабль? Может, просто пролетел метеор. Это объяснило бы шум и гвалт.
   Это предположение было встречено топотом и насмешками. Нело торопливо
продолжал:
   - Даже если это корабль, то вовсе  не  значит,  что  нас  обнаружили!
Прилетали и улетали другие корабли - например, шары зангов  заправлялись
водой из моря. Уничтожили ли мы все тогда? Сожгли ли  старейшие  племена
свои города, когда прилетели люди ? Откуда нам знать,  что  это  не  еще
один крадущийся корабль и седьмая раса изгнанников  не  присоединится  к
нашей Общине?
   Джоп презрительно фыркнул.
   -  Позвольте  напомнить  ученому  бумажнику  -   крадущиеся   корабли
крадутся! Они прилетают по ночам, прячутся в тени  туч  или  гор.  Новый
корабль таких усилий не предпринимал. Он нацелился прямо на Поляну Яйца,
причем в такое время, когда  там  воздвигнуты  праздничные  павильоны  и
присутствуют мудрецы всех Шести.
   - Совершенно верно! - воскликнул Нело. - Сейчас мудрецы  должны  были
бы уже разобраться в ситуации и  прислали  бы  видение,  если  бы  сочли
нужным...
   - Видение? - прервал Джоп. -  Ты  серьезно?  Мудрецы  снова  и  снова
напоминали нам, что видениям нельзя доверять.  Во  времена  кризиса  они
могут как раз отвлекать внимание. - Джоп зловеще помолчал. -  Или  связи
нет по другой, гораздо более ужасной причине.
   Он подождал, пока все поймут, на что он намекает. Слушатели  в  ужасе
ахали. Почти у всех в паломничестве этого года участвовали  родственники
или близкие друзья.
   Ларк и Двер - вы в безопасности с тревогой думала Сара.  Увижу  ли  я
вас снова ?
   - Традиция предоставляет право решать каждой общине. Уклонимся ли мы,
если наши близкие заплатили более дорогую цену, чем несколько  зданий  и
вонючая дамба?
   Гневные крики ремесленников заглушил  одобрительный  гул  сторонников
Джопа.
   - Порядок! - кричала Фру Нестор, но ее голос терялся в хаосе. Джоп  и
его приспешники требовали голосования.
   - Выберем Закон! Выберем Закон!
   Нестор с поднятыми руками призывала к порядку;  она  явно  страшилась
уничтожения своего города, превращения его в  простую  деревню,  богатую
набожностью, но бедную всем остальным.
   - Кто еще хочет высказаться?
   Нело попытался выступить еще раз, но выкрики не  дали  ему  говорить.
Где это видано, чтобы так обращались с бумажником? Сара чувствовала  его
позор и стыд, но будет гораздо хуже, если его любимая  фабрика  исчезнет
под всеуничтожающей волной.
   У нее появилась странная мысль: может,  нужно  пробраться  на  старый
чердак и там ждать прихода  волны?  Чье  предсказание  окажется  верным?
Двера и Ларка? Или те картины, которые она  видела  во  снах?  Возможно,
только раз в жизни есть шанс узнать это.
   Возобновившееся пение стихло,  когда  из  толпы  светлокожих  хунских
моряков появился еще кто-то. Это была кентавроподобная фигура с  длинным
мускулистым телом, с  кожей  -  пятнистой  замшей,  с  длинными  руками,
отходящими от широких плеч,  и  сильной  змеиной  шеей.  На  заостренной
голове три черных глаза - один фасеточный и без ресниц, -  расположенных
вокруг треугольного рта. Это урская лудилыцица; Сара видела ее и раньше,
когда она приходила в Доло, чтобы купить  обломки  стекла  и  металла  и
продать простые буйурские инструменты, найденные в развалинах. Самка ура
двигалась осторожно, словно опасалась, что ее копыта застрянут на грубом
полу. Она подняла одну руку, на  мгновение  обнажив  под  ней  синеватую
сумку. Во время встречи с себе подобными такой жест мог иметь  различные
значения, но Фру Нестор восприняла его как просьбу предоставить слово  и
с поклоном согласилась.
   Сара слышала, как кто-то из людей произнес  грубое  прозвище  из  тех
времен, когда вновь прибывшие земляне воевали  с  урскими  племенами  за
землю и честь. Если лудилыцица слышала оскорбление, она не  обратила  на
него внимание, держась удивительно хорошо для молодой самки,  у  которой
всего одна сумка с мужем.  Среди  такого  количества  людей  ур  не  мог
пользоваться Галактическим два, и ей пришлось говорить на англике,  хотя
раздвоенная губа мешала этому.
   -  Меня  можно  называть  Улгор.  Благодарю   за   вашу   вежливость,
благословенную среди  Шести.  Хочу  задать  только  несколько  вопросов,
касающихся настоящего обсуждения. Первый мой вопрос...
   Разве наши мудрецы не обсуждали эту проблему? Почему бы не  позволить
им принимать решения, когда настало время суда?
   С преувеличенной демонстрацией терпения Джоп ответил:
   - Ученый сосед, Свитки призывают все поселения действовать независимо
и уничтожить все признаки нашей  жизни,  видные  с  неба!  Приказ  очень
прост. Никаких сложных рассуждений не требуется.
   К тому же, - заключил он, -  у  нас  нет  времени,  чтобы  дожидаться
решения мудрецов. Они все далеко, на Собрании.
   - Прошу прощения. - Улгор согнула передние ноги. - Не все.  Несколько
остались в своем жилище, в Зале книг, в Вивлосе. Не правда ли?
   Собравшиеся  в   замешательстве   переглядывались,   а   Фру   Нестор
воскликнула:
   - Зал книг в Библосе! Верно! Но Библос все равно во многих днях  пути
в лодке.
   И снова Улгор согнула шею, прежде чем ответить.
   - Но я слышала, что с самого высокого дерева в Доло можно увидеть  за
воротами стеклянные утесы, возвышающиеся над Вивлосом.
   - Да - в хороший телескоп, - осторожно согласился Джоп, опасаясь, что
настроение толпы изменится. - Но я по-прежнему не вижу, чем это нам...
   - Огонь!
   Все повернулись к Саре, которая  крикнула  еще  до  того,  как  мысль
полностью оформилась.
   - Если библиотека горит, мы увидим огонь!
   Все, переговариваясь, смотрели на нее, а она объясняла:
   - Вы все знаете, мне приходилось  работать  в  Библосе.  Там,  как  и
повсюду, есть план  действий  в  чрезвычайном  положении.  Если  мудрецы
прикажут,  библиотекари  спрячут  книг,  сколько  смогут,  а   остальное
подожгут.
   Все ошеломленно смолкли. Разрушить дамбу Доло -  это  одно  дело,  но
потеря Библоса -  поистине  признак  конца.  Нет  более  важного  центра
человеческой жизни на Джиджо.
   - Наконец они взорвут столбы, поддерживающие каменную  крышу,  и  все
погибнет. Улгор  права.  Мы  увидим  перемены,  особенно  сейчас,  когда
всходит Лусен.
   Фру Нестор отдала короткий приказ:
   - Пошлите кого-нибудь посмотреть!
   Несколько  мальчишек  скрылись  в  окнах,  их  с  гулкими   выкриками
сопровождали шимпанзе. Толпа ждала с нервным гомоном.  Сара  чувствовала
себя неуверенно под многочисленными взглядами и опустила глаза.
   Так поступил бы Ларк. Смело выступил бы на собрании в самую последнюю
минуту и побудил всех действовать. Такая же импульсивность была у Джошу,
пока несколько недель назад он не заболел.
   Ее руку сжали искривленные пальцы, прервав цепь  рассуждений.  Подняв
голову, она увидела,  что  за  последние  несколько  минут  Нело  сильно
постарел. Теперь судьба его любимой мельницы зависит от новостей сверху.
   Медленно тянулись дуры, и Сара все  сильней  ощущала  тяжесть  своего
предсказания.
   Библос.
   Зал книг.
   Когда-то огонь уже причинил ему  ужасный  ущерб.  Тем  не  менее  это
по-прежнему величайший вклад людей  в  Общину  и  повод  для  зависти  и
удивления остальных рас.
   Что с нами станет, если он исчезнет ? Мы  превратимся  в  примитивных
сельских жителей? Будем жить на том, что  осталось  от  великих  городов
буйуров? Все станут фермерами?
   Такими казались остальные пять рас,  когда  появились  люди.  Дикари,
воюющие друг с другом, живущие  в  едва  функционирующих  общинах.  Люди
принесли новый образ жизни, изменили правила почти в такой  же  степени,
как и Яйцо, появившееся несколько поколений спустя.
   Неужели мы опустимся еще ниже? Утратим последние напоминания  о  том,
что когда-то покоряли  галактики?  Уничтожим  наши  книги,  инструменты,
одежду и уподобимся глейеверам? Чистые, жалкие, невинные существа?
   Согласно Свиткам, это единственный путь к спасению. И многие, подобно
Джопу, верят в это.
   Сара старалась не потерять надежды, даже  если  придет  сообщение  об
огне и пыли в ночи. В любое время  сотни  книг  находятся  за  пределами
Библоса, переданные на время в далекие общины.
   Но немногие тексты по  специальности  самой  Сары  почти  никогда  не
покидают пыльные полки. Гилберт, Соммерфельд, Виттен и  Тэнг.  Элиаху  -
это все имена великих мыслителей из многих столетий и  парсеков,  близко
знакомые Саре. Это близость чистой, почти совершенной мысли. Они сгорят.
Единственные экземпляры. В последнее  время  ее  исследования  пошли  по
другим направлениям -  она  заинтересовалась  хаотическими  приливами  и
отливами языков, но математику по-прежнему называет своим домом.  Голоса
этих книг всегда казались ей живыми. И теперь она  страшилась  услышать,
что они исчезли.
   Но потом ей в голову пришла другая мысль, совершенно  неожиданная,  и
позволила взглянуть на беду под совершенно иным углом.
   Если действительно прилетели галакты, какое значение имеют  несколько
тысяч бумажных книг? Конечно, нас будут судить за древнее  преступление.
Этому ничто не может помешать. Но тем временем на борту кораблей...
   Саре пришло в голову, что она может познакомиться с совершенно другим
типом  библиотеки.  Возвышающейся  над  архивами  Библоса,  как   солнце
затмевает свечу. Какая возможность! Даже если мы превратимся в пленников
Повелителей Миграций,  осужденных  на  жизнь  на  какой-нибудь  тюремной
планете, они не откажут нам в возможности читать!
   В рассказах о прошлых днях она читала  о  базах  данных  компьютеров,
насыщенных знаниями,  словно  теплое  море,  которое  проникает  в  ваше
сознание, во все ваши поры. Плывешь в облаках мудрости.
   Я могла бы узнать, оригинальна ли моя работа! Или  ее  выполняли  уже
миллион раз за миллиард лет галактической культуры.
   Эта мысль казалась одновременно высокомерной  и  унизительной.  Страх
перед  большими  звездными  кораблями  не  уменьшился.  Она  по-прежнему
молилась, чтобы все это оказалось ошибкой, метеором или иллюзией.
   Но где-то  в  уголке  сознания  возникло  что-то  новое,  мятежное  -
проснулся ненасытный голод.
   Если только...
   Но тут мысли ее прервали. Высоко  наверху  в  узкое  оконце  просунул
голову мальчик. Вися вниз головой, он крикнул:
   - Огня нет!
   Из других отверстий его крик подхватили, и все кричали одно и то  же.
К шуму присоединились  шимпы,  возбужденно  вопя  в  переполненном  зале
собраний.
   - Огней нет! И каменная крыша по-прежнему цела!
   Старый Хенрик встал и произнес, обращаясь к  старейшинам,  всего  два
слова, потом повернулся и ушел вместе с сыном. В шуме толпы Сара  прочла
эти слова по губам и решительному выражению:
   - Мы подождем.

Аскс

   Наш караван рас двигался к тому месту, где  в  последний  раз  видели
корабль чужаков, сверкающий цилиндр,  опускавшийся  за  низкий  холм.  В
дороге Вуббен продолжал цитировать Свиток Опасности.
   Впереди слышались крики. На вершине холма свистели, гомонили,  шумели
толпы. Чтобы пройти дальше, нам пришлось миновать людей и хунов.
   А тем временем разве мы не смотрели на гнездо? От него уходила полоса
поваленных деревьев, по-прежнему  дымившихся  от  действия  снесшего  их
луча.
   И посреди всего этого опустошения в конце полосы лежала его  причина,
раскалившаяся в своем падении.
   Рядом с нами люди  и  уры,  техники,  спорили  на  своем  причудливом
жаргоне касты инженеров, обсуждая, может ли этот выступ или  тот  нарост
служить оружием. Но у кого на Джиджо есть достаточно опыта, чтобы судить
об этом? Наши корабли давным-давно расплавились в центре  планеты.  Даже
самые последние  прибывшие,  люди,  уже  много  поколений  не  бывали  в
космосе. Никто из живущих членов Общины ничего подобного не видел.
   Это корабль  цивилизации  Пяти  Галактик.  Техники  могли  утверждать
только это.
   Но  где  спираль  из  лучей?  Символ,  который   обязательно   должен
находиться на  передней  части  любого  корабля,  законно  выходящего  в
космос?
   Наши встревоженные мастера  сказаний  объясняли:  спираль  не  просто
символ.  Она  перемещается  молча.  Бесстрастно   регистрирует.   Служит
объективным свидетелем всего увиденного и сделанного, куда бы ни полетел
корабль.
   Мы всматривались, вглядывались, но  на  предназначенном  для  спирали
месте  виден  только  обгоревший  блеск.  Спираль  стерта,   уничтожена,
сглажена сильней, чем лавой квуэнов.
   И  тут  смятение  уступило  место  пониманию.  Осознанию  того,   что
представляет этот корабль.
   Не великие Институты, как мы вначале подумали.
   Не праведные,  могучие,  законные  звездные  кланы  и  не  загадочных
зангов.
   И даже не изгнанников, как мы сами.
   Ничего  подобного.  Это  преступники.  Правонарушители   хуже   наших
предков.
   Бандиты.
   На Джиджо пришли разбойники.

III. КНИГА МОРЯ
   Парадокс  Жизни,  что  все   расы   размножаются   быстрее   простого
воспроизводства. И всякий рай жизни вскоре заполняется, переставая  быть
раем. Тогда по какому  праву  мы,  изгнанники,  претендуем  на  планету,
благородно оставленную в стороне, чтобы мирно лелеять  молодую  жизнь  и
быть в безопасности от голодных народов?
   Изгнанники, вы должны бояться справедливого гнева  закона,  если  вас
застанут здесь поселившихся без разрешения. Но когда придет  суд,  закон
станет и ва