вода начинала странно колебаться, затуманивая очертания улетающего корабля.

     Из-за Двера над его головой к убегающей лодке понеслись огненные полосы. Большинство, проходя через искажающие участки, отклонялись от курса, но одна миновала сверкающие шары и попала в цель.
     В последнее мгновение Кунн развернул свой корабль и выстрелил в нападавших. Ответный залп совпал с попаданием не свернувшего с пути снаряда.
     Двер пригнул голову Рети и сам закрыл глаза.
     Детонация оказалась менее сильной, чем он ожидал. Серия гулких сотрясений, почти разрядка напряжения.
     Подняв залепленные песком лица, они увидели и победителя, и побежденного в этой краткой схватке божественных колесниц. Лодка Кунна рухнула вблизи поля дюн и погрузилась в болото. Над местом ее падения поднялся столб дыма.
     Кружа вверху, победитель наблюдал за жертвой, блестя тем серебристым оттенком, который кажется скорее не металлическим, а хрустальным. Вновь прибывший был больше и выглядел гораздо мощнее разведчика даников.
     У Кунна не было ни одного шанса.
     Рети едва слышно сказала:
     - Она говорила, что должен быть кто-то сильней.
     Двер покачал головой.
     - Кто говорил?
     - Эта вонючая старая самка ур! Предводитель четвероногих сунеров в загоне у деревни. Говорила, что ротены боятся кого-то сильнее их. Значит, она была права.
     - Уры вонючие?- возразил йии.- Как ты можешь так говорить, жена?
     Рети погладила маленького самца, тот вытянул шею и довольно вздохнул.
     Новый взрыв покачнул упавший корабль, в его борту осветился треугольник. Эта секция отпала, и за ней в болото выпали две двуногие фигуры, преследуемыми клубами дыма из внутренностей корабля. Пробираясь по мутной воде и держась друг за друга, люди добрались до островка и в изнеможении упали.

     Второй корабль описал широкий круг, осторожно снижаясь. Когда он поворачивал, Двер увидел, что из разреза в его боку исходит бледный дым. И двигатель работает все напряженней и неровней. Вскоре второй корабль опустился рядом с первым.
     Похоже, Кунн тоже попал.
     Двер подумал: ?Почему меня это радует??

ОЛВИН

     Сотрясающие до костей взрывы становились с каждым дуром все более ужасными, колотили по нашей подводной тюрьме-убежищу, иногда ненадолго стихали, потом возвращались с новой силой, и бедному хуну трудно было удержаться на подскакивающем полу.
     Костыли и корсет не очень помогали, не помогал и маленький автописец, заполнивший помещение моими собственными спроецированными словами. Пробираясь сквозь них, я искал какую-нибудь прочную опору, за которую можно было бы ухватиться, а писец продолжал увеличивать словесную толчею, отражая мои лихорадочные проклятия на англике и галсемь. Найдя стенную стойку, я ухватился за нее изо всех сил. Грохот взрывов походил на шаги гиганта, который подходит все ближе и ближе.
     И тут, когда я начал опасаться, что сейчас в щель хлынут тяжелые воды Помойки, все неожиданно стихло.
     Тишина была почти такой же ошеломляющей, как джики ужасный шум. Мой горловой мешок бесцельно раздувался, а впавшая в истерику Хуфу вцепилась в плечи, разрезая когтями чешуйки.
     К счастью, хунам не свойственно впадать в панику. Возможно, у нас слишком медленные реакции, а может, дело в отсутствии воображения.
     Пока я собирался с мыслями, дверь раскрылась, вошла одна из маленьких амфибий и быстро произнесла несколько фраз на упрощенном галдва.

     Вызов. Нас приглашали на еще одну церемонию жертвоприношения.

     - Пожалуй, нам стоит обменяться информацией,- услышали мы, когда собрались все четверо (плюс Хуфу).
     Гек и Клешня, способные смотреть одновременно во все стороны, обменялись со мной и Ур-ронн многозначительными взглядами. Недавняя бомбежка нас потрясла. Даже если растешь рядом с вулканом, к такому подготовиться невозможно!
     Голос как будто приходил из пространства, где абстрактные линии свивались в плотный клубок, но я знал, что это иллюзия. И линии, и звуки - проекции, посланные существом, чье настоящее тело находится где-то за стеной. Я все время ждал, что Хуфу разорвет какой-нибудь занавес, за которым мы увидим маленького человечка в изумрудном карнавальном костюме.
     Они принимают нас за дураков, если думают, что мы купимся на такой трюк?
     - Информацией?- фыркнула Гек, отводя назад, словно змей, три глазных стебелька.- Вы хотите, чтобы мы вам что-то рассказали? Тогда сами объясните, что происходит! Я решила, что это место сейчас расколется. Это было землетрясение? Или нас втягивает в Помойку?
     - Уверяю вас, этого не происходит,- послышался спокойный ответ на галшесть.- Причина нашей общей тревоги не внизу, а вверху.
     - Взрывы,- сказала Ур-ронн, раздувая края гривы и топая задней ногой.- Это не землетрясение, подводные взрывы. Сильные и очень близкие. Я сказала вы, что кто-то очень не лювит вас, парни.
     Клешня резко зашипел, а я удивленно посмотрел на нашу Урскую подругу, но вращающийся голос подтвердил:
     - Очень проницательная догадка.
     Не могу сказать, что прозвучало в этом голосе: уважение или сарказм.
     - И поскольку наша местная гильдия взрывников вряд ли спосовна на такой подвиг, это означает, что у вас есть могущественные враги, гораздо волее грозные, чем мы, ведные Шесть.
     - И это разумное предположение. Какая умная молодая леди.
     - Хр-рм,- добавил я, чтобы не остаться в стороне от этой сардонической оценки.- Нас учили, что первой следует рассматривать самую простую гипотезу. Позвольте предположить: вас преследуют те самые, что недавно высадились на Поляне Праздников. Те генные грабители, о которых получила сообщение Уриэль перед нашим погружением. Верно?
     - Хорошее предположение и, возможно, даже верное, хотя это может быть и кто-нибудь другой.
     - Кто-нибудь другой? О чем вы говорите-рите?- спросил Клешня, поднимая три ноги и опасно покачиваясь на оставшихся двух. Его хитиновый панцирь приобрел тревожную алую окраску.- Что эти ити-ти на Поляне могут быть не единственными? Что у вас много врагов?
     Наступила тишина, абстрактные линии собрались в плотный клубок. Маленькая Хуфу, которую с самого начала покорил голос, вцепилась когтями мне в плечо, пораженная застывшей спиралью.
     Гек спокойней спросила:
     - А сколько у вас недругов?
     Когда голос прозвучал снова, в нем не было сарказма, но звучал он очень устало.
     - Ах, дорогие дети. Похоже, половина звездной вселенной тратит годы на преследование нас.
     Клешня застучал когтями, а Гек печально и негромко вздохнула. Мое собственное отчаянное ворчание-размышление вывело Хуфу из транса, и она нервно зачирикала.
     Ур-ронн просто хмыкнула, как будто ожидала такого ответа, подтверждая свой врожденный урский цинизм. В конце концов, когда кажется, что хуже быть не может, разве обычно не становится хуже? У Ифни плодовитое, хотя и отвратительное воображение. Богиня судьбы постоянно показывает новые стороны своей вращающейся кости.- Что ж, полагаю, это означает, хрр-мм, можно отказаться от мысли, что это фувнтусы - древние обитатели Джиджо или местные глубоководные жители.
     - Или оставленные буйурами машины,- продолжала Гек.- Или морские чудовища.
     - Да,- согласился Клешня. В его голосе звучало разочарование.- Еще одна свора безумных галактов-лактов.
     Вертящееся изображение казалось удивленным.
     - Вы предпочли бы морских чудовищ?
     - Забудьте об этом,- сказала Гек.- Вы все равно не поймете.
     Изображение качалось и изгибалось.
     - Боюсь, в этом вы правы. Ваша маленькая группа нас глубоко удивляет. Настолько, что у некоторых даже появилась мысль о шпионаже: будто вас нарочно поместили среди нас, чтобы вызвать смятение.
     - Как это?
     - Ваши ценности, верования и очевидная взаимная привязанность подрывают предположения, которые мы считали непреложно свойственными природе реальности.
     Имейте в виду, что смятение, о котором я говорю, не неприятно. Один из моих основных мотивов, как у разумного существа, может быть назван стремлением к удивлению. И те, с кем я работаю, столь же сильно изумлены непредвиденным чудом вашей дружбы.
     - Рада, что мы вас забавляем,- заметила Гек сухим саркастическим тоном, какой раньше был у голоса.- Значит, вы, парни, прилетели сюда, чтобы спрятаться, как наши предки?
     - Да, такая параллель существует. Но мы не собирались оставаться. Только сделать ремонт, пополнить припасы и подождать в укрытии благоприятного окна в ближайшем пункте перехода.
     - Значит, Уриель и мудрецы, возможно, ошибаются насчет корабля на Поляне? Банда генных грабителей - это только предлог. А реальная причина наших неприятностей - вы?
     - Неприятности - это синоним существования метаболизирующего существа. Иначе почему вы, молодые искатели приключений, так энергично искали нас?
     Но ваши жалобы справедливы. Нам казалось, что мы ушли от преследователей. Посадка корабля в горах может быть случайной или следствием совпадения многих неблагоприятных факторов. В любом случае, знай мы о вашем существовании, мы бы поискали убежище за пределами этой планеты, может быть, в одном из мертвых городов на ваших лунах, хотя такие места не так удобны для ремонта.
     Мне трудно было в это поверить. Я всего лишь невежественный дикарь, но вырос на классических приключенческих романах и мог представить себя в каком-нибудь лунном призрачном городе, подобно своему тезке, пробуждающим могучие машины, спавшие веками. Какие звездные существа находят тесноту и соленую воду более удобными, чем чистый вакуум?
     Мы замолчали, не в силах сердиться на существ, которые с такой готовностью принимают ответственность. И разве они тоже не беженцы от галактических преследований?
     Или от справедливого наказания, пришла новая тревожная мысль.
     - А вы можете сказать, почему все на вас рассердились?- спросил я.
     Вертящаяся фигура превратилась в узкий волнующийся язык, один конец которого казался далеким и маленьким.
     - Подобно вам, мы углубились в неизведанные места, воображая себя смелыми исследователями,- печально объяснил бестелесный голос.- Но нам не повезло: мы нашли именно то, что искали. Неожиданные чудеса, превосходящие всякое воображение.
     Мы не нарушили закон, мы собирались поделиться найденным. Но те, кто нас преследует, отбросили всякие претензии на законность. Словно гиганты, пытающиеся завладеть собственностью карлика, они безжалостно сражаются друг с другом за право захватить нас! Увы, тот, кто захватит наше сокровище, несомненно, использует его против остальных.
     И снова мы уставились на вертящийся столб. А Клешня испустил из всех щелей одновременно возбужденный и благоговейный шепот:
     - С-с-сокро-ви-ви-щ-щ-ще?..
     Гек подъехала ближе к вертящемуся столбу.
     - Вы можете доказать то, что только что сказали?
     - Не сейчас. Это означало бы поставить вас в еще более опасное положение, чем то, в котором вы оказались.
     Помню, я удивился: что может быть опасней геноцида, о котором говорила Уриэль, геноцида, который скорее всего будет результатом нашего контакта с генными грабителями.
     - Тем не менее,- продолжал голос,- нам, возможно, удастся повысить уровень взаимопонимания. Или даже оказать друг другу существенную помощь.

САРА

     Допустим, два самых внимательных наблюдателя в мире присутствуют при одном и том же событии. Они никогда не придут к совершенно аналогичному выводу о происходившем. И они не могут вернуться в прошлое и проверить свои наблюдения. События можно записать, но прошлое не восстановить.
     А будущее еще более туманно - территория, о которой мы рассказываем вымышленные истории, разрабатываем стратегии, которые никогда не осуществляются, как было запланировано.
     Любимые уравнения Сары, которые она находила в научных трудах землян, созданных еще до контакта, описывают время как измерение, родственное нескольким космическим осям. Галактические эксперты высмеивали это представление, называя релятивистскую модель Эйнштейна и других исследователей ?наивной?. Но Сара знала, что в этих уравнениях содержится истина. Так должно было быть. Слишком они прекрасны, чтобы не быть частью плана вселенной.
     Это противоречие заставило ее перейти от математики к проблемам лингвистики: как язык ограничивает мозг, почему одни идеи формулируются легко, а другие невозможно даже выразить. Земные языки: англик, россик и ниханик - казались особенно пригодными для парадоксов, тавтологий и ?доказательств?, которые звучат убедительно, но противоречат реальному миру.
     Но хаос проник также и в галактические диалекты, которыми пользовались расы изгнанников на Джиджо еще до появления землян. Для некоторых лингвистов из Библоса это было доказательством регресса, звездная усложненность уступает место варварству, а постепенно - предразумным выкрикам. Но в прошлом году Саре пришло в голову другое объяснение, основанное на предконтактной теории информации. Эта идея была настолько захватывающей, что она покинула Библос, чтобы поработать над ней.
     Или я просто искала предлога, чтобы уйти оттуда подальше?
     После того как Джошуа умер во время эпидемии, а ее мать от удара, исследования в такой далекой области казались прекрасным убежищем. Возможно, в древесном доме, в обществе Прити и своих книг, Саре казалось, что она защищена от вторжения мира.
     Но вселенная умеет проходить сквозь стены.
     Сара посмотрела на блестящую смуглую кожу Эмерсона, на его оживленную улыбку, и ее охватило теплое ощущение привязанности и удовлетворения. Если не считать немоты, звездный человек поразительно отличался от калеки, которого она нашла в мульк-болоте вблизи Доло и вырвала из объятий смерти, вернув к жизни.
     Может, мне следует отказаться от интеллектуальных претензий и заняться тем, что у меня хорошо получается. Если Шесть Рас начнут воевать друг с другом, медсестры будут гораздо нужней теоретиков.
     Ее мысли хаотично нанизывались на тонкую светящуюся линию в центре туннеля. Они продолжали движение, и линия ни разу не прерывалась. Эта неизменность упрекала Сару в ее личной ереси, странной, святотатственной вере, которая была, возможно, только у нее одной из всех обитателей Джиджо.
     В совершенно необычном представлении о возможности прогресса.

     Задыхаясь от очередной пробежки, Сара снова забралась в фургон и увидела, что Прити нервно ерзает. Сара протянула руку, чтобы проверить состояние раны маленького шимпанзе, но Прити высвободилась, забралась на переднее сиденье и зашипела сквозь зубы, вглядываясь вдаль.
     Возчики тоже были в смятении. Кефа и Нули тревожно, с шумом, выдыхали. Сара тоже глубоко вдохнула и обнаружила, что ее охватывают противоречивые ощущения. Буколический запах лугов смешивался с острым металлическим привкусом чего-то совершенно чуждого. Она встала, упираясь коленями о сиденье.
     Там, где впереди исчезает светящаяся полоса, как будто стало светлей.
     Вскоре стало отчетливо видно бледное свечение. Эмерсон надел на глаза свой реук, потом снова снял.
     - Дядя, проснись!- Джома потряс Курта за плечо.- Думаю, мы приехали!
     Но свечение еще очень долго оставалось неопределенным. Дединджер нетерпеливо бормотал что-то, и на этот раз Сара была с ним согласна. Ожидание близкого конца пути делало дальнейшее движение по туннелю почти непереносимым.
     Лошади без понуканий ускорили ход, а Кефа и Нули порылись под сиденьем и раздали всем темные очки. Только Эмерсон их не взял, потому что его реук делал искусственную защиту излишней. Сара вертела в руках изготовленные урами очки.
     Вероятно, после того как мы вынырнем из этой дыры, какое-то время дневной свет будет нам казаться невыносимо ярким. Но это неудобство будет кратким, и зрение вскоре адаптируется к верхнему миру. Предосторожность казалась излишней.
     По крайней мере мы узнаем, где все это время могли прятаться лошади. Нетерпение смешивалось с печалью: никакая реальность, даже божественные чудеса галактов, не сравнятся с причудливыми вымыслами предконтактных сказок.
     Мистический вход в какую-то параллельную реальность? Царство, плавающее в облаках?
     Она вздохнула. Вероятно, просто долина с одним выходом, в которой жители так выродились в результате инбридинга и так невежественны, что не различают ослов и лошадей.
     Древний проход начал подниматься. Вдоль стен, подобно жидкости из какого-то резервуара далеко впереди, разливалось сияние, и центральная светящаяся полоска поблекла. Вскоре туннель приобрел более реальные очертания. Сара различала какие-то предметы, рваные линии.
     Отчаянно мигая, она поняла, что они устремляются прямо в тройные челюсти, словно у какого-то ура отросли такие гигантские зубы, что могут целиком поглотить фургон.
     Сара посмотрела на иллий и слегка успокоилась. Кефа и Нули не боялись зубчатого отверстия. Но даже увидев, что зубы металлические, изъеденные по краям ржавчиной, Сара не могла убедить себя, что это только мертвая машина.
     Огромная машина буйуров.
     Ничего подобного она никогда не видела. Почти все большие здания и механизмы аккуратных буйуров были сброшены в море в последние годы их жизни на планете, когда уничтожались целые города, а остальное разъедали мульк-пауки.
     Но почему не была разрушена и эта машина?
     За массивными челюстями располагались диски, усаженные сверкающими камнями. Сара поняла, что это алмазы размером с ее голову.
     Фургон затрясло: Кефа проводила лошадей по извилистой дороге через глотку гигантской машины, обходя огромные диски.
     И тут Сара поняла.
     Это и есть разрушитель! Он должен был разрушить туннель, но сломался.
     Интересно, почему никто не позаботился починить его или убрать.
     И тут Сара увидела причину.
     Лава.
     Сквозь трещины просовывались языки окаменевшего базальта, застывшие полмиллиона лет назад. Это место было захвачено землетрясением.
     Много лет спустя отряды шахтеров какой-то из Шести Рас, должно быть, поработали здесь, расчищая проход в брюхе гигантской машины, вырубая полоску лавы, отделявшую туннель от выхода. Сара видела следы примитивных киркомотыг. Должно быть, использовалась и взрывчатка. Это могло объяснить, откуда гильдии взрывников известно об этом месте.
     Сара хотела понаблюдать за реакцией Курта, но тут свет усилился, лошади сделали последний поворот и поднялись по крутой рампе к водовороту сияния.
     Сара схватилась за очки: мир словно взорвался цветами.
     Эти мешающиеся цвета причиняли боль.
     Цвета напевали такие мощные мелодии, что закладывало уши. От этих цветов дергался нос, по коже ползли мурашки, ощущение было очень сходно с болью. Пассажиры в голос ахнули: вагон перевалил через возвышение, и открылся вид, более чуждый, чем пейзаж сна.
     Даже в темных очках холмы и долины были раскрашены такими цветами, для которых Сара не могла бы подобрать название.
     Но даже ошеломленная, она сортировала свои впечатления. С одной стороны, гигантский разрушитель, рев искалеченного металла, утонувший в застывшей лаве. А с другой - до далекого горизонта уходят отблески - слой за слоем радужного камня.
     И здесь Сара поняла, каков ответ на ее вопрос.
     Где на Склоне тайну можно хранить столетие и даже больше?
     Даже Дединджер, пророк пустыни Режущего Песка, застонал: догадка так очевидна.
     Они в месте, где в самую последнюю очередь можно искать жителей.
     В самом центре Спектрального Потока.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ИЗ ЗАПИСЕЙ ДЖИЛЛИАН БАСКИН

     Хотела бы я представиться Олвину. Мне кажется, я уже знаю этого парня: ведь я прочла его дневник и подслушивала разговоры с друзьями.
     Они так превосходно владеют идиомами англика двадцать третьего века, их горячий энтузиазм так отличается от того, как ведут себя хуны и уры, которых мы встречали до прилета на Джиджо, что половину времени я почти забываю, что слушаю речь чужаков. Конечно, если не обращаю внимания на необычную интонацию и ударения, которые они считают само собой разумеющимися.
     Но потом один из них начинает рассуждать с такой необычной логикой, что я сразу вспо