ца  и  передумал.
Грабители управляют своими машинными голосами и жестами. Ничего похожего
на вживленные в мозг контакты или на "мгновенное соединение  человека  с
машиной", о котором говорит Ариана, я не видел.
   Теперь, подумав об этом...
   Ларк  снова  окунул  перо  в  чернила,   собираясь   продолжить,   но
остановился.
   На дорожке из гравия у его палатки прозвучали шаги. Он узнал  тяжелые
движения серого квуэна. И это не небрежный, лишенный значительности  шаг
Утена. Равномерная, полная достоинства последовательность, состоящая  из
сложного чередования  ног,  -  трудная  для  усвоения  аристократическая
походка, которой  обучали  хитиновых  матриархов,  именовавшихся  иногда
серыми королевами.
   Ларк отложил ручку  и  закрыл  папку.  В  клапане  палатки  появилась
широкая низкая фигура. Голос Харрулана сопровождался  вздохами  из  трех
речевых щелей, причем каждая издавала разные ноты на  высоком  квуэнском
диалекте Галактического шесть.
   - Друг Ларк, ты внутри? Пожалуйста,  Приветствуй  меня.  Я  пришел  с
бесценным даром.
   Ларк отбросил клапан, заслоняя глаза от  заходящего  солнца,  которое
посылало наклонные лучи между лесными гигантами.
   - Приветствую тебя, Харрулан, товарищ по вере, - ответил он на том же
языке.
   Пятиугольный панцирь Харрулана покрыт  одеянием  пилигрима,  оставляя
неприкрытым центральный  купол.  В  лучах  солнца  сверкала  вышивка  на
одежде,  изготовленной  г'кеками.  Ларку  потребовалось  еще   несколько
мгновений, чтобы заметить и  другое  отличие:  вокруг  пепельного  цвета
купола квуэна что-то обернуто.
   - Ага, - сказал Ларк, переходя на более простой  седьмой  диалект.  -
Значит, это правда. Маска возобновила свое предложение.
   - Получать корм  из  наших  тел  в  обмен  на  раскрытие  наших  душ.
Действительно.  Маска  вернулась  к  нам.  Пещеры,  казавшиеся  пустыми,
теперь, когда Яйцо  возобновило  пение,  кишат  молодыми  неустоявшимися
реуками. Разве это не доброе предзнаменование? Радоваться ли нам?
   Щелчком  когтя  Харрулен  подозвал  лорника,  который  скрывался   за
корпусом хозяина. Маленький слуга  выкатился  из-за  массивного  квуэна,
подражая  его  величественной  походке.  В  миниатюрных  руках  с  тремя
пальцами была коробка полированного дерева со следами-бороздками  личной
резьбы зубами.
   -  В  последней  партии  молодых  реуков  из  пещеры  было  немало  и
предназначенных для благородных человеческих лбов, - продолжал Харрулен.
- Пожалуйста, выбери себе сам этот знак моего глубокого уважения.
   Ларк взял у лорника коробку, зная,  что  нельзя  ни  благодарить,  ни
пытаться поймать взгляд маленького застенчивого существа. В  отличие  от
шимпов и зукиров, лорники в состоянии контактировать только с той расой,
которая привезла их на Джиджо почти тысячу лет назад.
   Ларк осторожно снял с подарочной коробки крышку в  тонких  бороздках.
По традиции квуэнов, коробка вырезана лично дарителем и  не  может  быть
снова использована ни для какой другой  цели.  Внутри  на  подстилке  из
тонких опилок  тару  дрожало  несколько  клубков  щупалец  в  коричневых
пятнах, накрытых разноцветными прозрачными пленками.
   Так мало времени прошло. И так много еще нужно сделать. На самом деле
это большое преимущество...
   Ларк, конечно, предпочел бы сам пойти в пещеру  и  выбрать  для  себя
нового реука, как поступал уже трижды с  достижения  зрелости.  Казалось
необычным выбирать из коробки. А что ему делать с остальными?
   Несколько щупалец осторожно поднялись, вытянулись к  свету.  Но  лишь
одна пара не проявляла нерешительности, устремившись к Ларку,  натягивая
между щупальцами тонкую паутину.
   Да, это реук, предназначенный для человека, подумал Ларк.  И  кажется
он новым и полным сил.
   Первоначальная неуверенность вполне естественна. Обычно  личный  реук
действует много лет. Так  трудно  было  смотреть  на  последнего  реука,
который бессильно лежал в выложенной мхом сумке все время, когда молчало
Яйцо. И невозможно воспользоваться  симбионтом,  принадлежащим  другому.
Человек скорее поделится своей зубной щеткой, чем реуком.
   - Велика моя благодарность за этот неожиданный дар, - сказал Ларк.  И
по-прежнему не очень охотно поднес дрожащее создание ко лбу.
   Прежний реук напоминал пару старых  туфель  -  или  любимые  очки  от
солнца урской работы -  удобно,  привычно  и  легко  использовать.  Этот
дергался и извивался в возбужденной  готовности,  жадно  искал  вены  на
висках, к которым мог бы  припасть.  Прозрачная  пленка  плотно  закрыла
глаза Ларка, ей передалась дрожь возбуждения реука, и от этого  у  Ларка
только закружилась голова. Потребуется время, чтобы достичь понимания  с
новым существом. В идеале полагается, чтобы старый реук  обучил  нового,
прежде чем умрет.
   Чудеса Ифни часто иронически рассчитаны во  времени.  Нам  так  долго
приходилось общаться с чужаками без помощи реуков.  И  теперь,  в  самый
критический момент, они возвращаются  так  неожиданно,  что  оказываются
только помехой.
   Тем не менее он вежливо сделал вид,  что  испытывает  удовольствие  и
поблагодарил Харрулена за замечательный подарок. К счастью,  собственный
реук Харрулена тоже вел себя  беспокойно  и  не  передал  противоречивые
чувства Ларка.
   Дробный танец ног и когтей предводителя еретиков  свидетельствовал  о
его удовольствии. Пленка на глазах Ларка добавила  поток  искр,  которые
могли переводить  эмоции  квуэна.  А  может,  это  просто  бессмысленные
разряды возбужденного необученного реука.
   Но вот Харрулен неожиданно сменил тему и перешел на англик.
   - Ты знаешь, что время паломничества совсем близко?
   - Я как раз писал  письмо.  Сейчас  наброшу  одеяние  и  через  мидур
присоединюсь к группе у камня-Колеса.
   Отчасти потому  что  о  присутствии  Ларка  попросила  Линг,  мудрецы
предоставили  фракции  еретиков  две  шестерки  из  ста  сорока  четырех
избранных, которые совершат первое восхождение  и  будут  приветствовать
проснувшееся  Яйцо.  Услышав  новость,  Ларк  ощутил  привычное   тепло,
исходящее от камня, который он всегда носит на шее.  Его  напоминание  и
одновременно наказание. Паломничество с таким амулетом дается нелегко.
   -  Хорошо,  -  ответил  Харрулен.  -  У  камня-Колеса,   прежде   чем
присоединиться   к   остальным,   мы   обсудим   последнее   предложение
фанатиков...
   Голос еретика стих, квуэн подобрал все пять ног под панцирь, присел и
начал чувствительным языком ощупывать землю.  На  этот  раз  реук  Ларка
передал целый  клубок  ярких  эмоций  -  ореол  из  смеси  отвращения  с
неодобрением.
   Харрулен продолжил:
   -  Кто-то  еще  на  тропе.   Тот,   чье   благородное   происхождение
противоречит недостойной спешке.
   Что нему? Ларк удивился. Иногда англик, когда им пользовались  другие
расы, вызывал у него  затруднения.  Может,  не  так  уж  и  хорошо,  что
хаотичный человеческий язык приобрел такую популярность на Джиджо.
   Вскоре он подошвами ног тоже ощутил дрожь  земли.  Пятичленный  ритм,
даже более знакомый, чем походка Харрулена. Похожий, но  более  простой,
менее аристократический, походка того, кто слишком  торопится  и  жаждет
действий, чтобы заботиться об этикете или внешности.
   Подняв вихрь ветвей и  листьев,  показалась  еще  одна  бронированная
фигура.
   Подобно Харрулену,  таксономист  Утен  одет  для  паломничества  -  в
небрежно наброшенное, цельное белое одеяние, которое с него свисает, как
чья-нибудь старая простыня. Панцирь его чуть темнее, чем у  его  полного
неодобрения родича. Как и у Харрулена, у Утена новый реук, что объясняет
его неуверенную  походку  и  то,  что  он  дважды  сворачивал  с  тропы,
отвлеченный роями жужжащих насекомых. Ларк  стащил  своего  собственного
симбионта с  глаз.  Ему  не  нужна  помощь,  чтобы  увидеть  возбуждение
коллеги.
   - Ларк-арк, Харрулен-лен, -  запинаясь,  сразу  из  нескольких  щелей
несогласованно заговорил Утен. Харрулен  презрительно  повернул  к  нему
купол, дожидаясь, пока вновь прибывший переведет дыхание.
   - Идемте быстрей, вы оба. Они выходят!
   - Кто выходит?.. - начал  Ларк,  и  тут  же  понял,  что  Утен  может
говорить только об одном. Он кивнул.
   - Дайте мне дур.
   Ларк исчез в палатке, поискал свое одеяние пилигрима и остановился  у
письменного стола. Выхватил из папки  незаконченное  письмо  и  сунул  в
рукав вместе с подточенным карандашом. Чернила элегантней и не сотрутся.
Но Саре все равно, если письмо дойдет до нее и сообщит  самые  последние
новости.
   - Пошли! - нетерпеливо торопил Утен вышедшего Ларка. - Садись на меня
и поскакали! - Серый квуэн-ученый опустил один конец панциря к земле. На
этот раз Харрулен даже застонал от раздражения. Конечно, дети так  часто
делают, но для взрослого серого, особенно с  такой  родословной,  как  у
Утена, совершенно недостойно нести на своей спине человека.  Однако  так
они быстрей доберутся до Луга Скрывшихся Чужаков  и  увидят  поднявшееся
чудо.
   Называя их прекрасными, Линг допускала преуменьшение.
   Ничего подобного Ларк никогда не видел.  Даже  когда  листал  древние
книги с картинками  или  читал  написанные  до  Контакта  фантастические
книги. Не было такого даже в снах.
   На  просторечии  джиджоанских  изгнанников  всех   галактов   принято
называть "звездными богами". Но вот на лесной поляне  существа,  которые
буквально достойны такого названия, настолько изысканны они внешне. Ларк
мог лишь несколько мгновений смотреть на них, потом ему пришлось отвести
полные слез глаза. В груди заболело.
   Линг и остальные чужаки-люди образовали почетную стражу вокруг  своих
благородных патронов, а сверху летали бдительные роботы. Иногда один  из
рослых ротенов пальцем подзывал Ранна или  Беш,  показывая  на  соседнее
дерево, павильон, стадо животных или застенчивого ребенка г'кека, и  те,
как послушные дети, усвоившие урок, начинали объяснять.
   Собралась толпа. Прокторы  Собрания,  вооруженные  красными  палками,
удерживали  собравшихся,  но  никакой  сумятицы   не   было.   Атмосфера
благоговения была такой напряженной, что не слышно было даже шепота.
   Сильнее  всего  зрелище  подействовало  на  людей,  которые  смотрели
пораженно, видя почти знакомое.  Ротены  невероятно  гуманоидны,  у  них
высокие благородные лбы,  широко  расставленные  привлекательные  глаза,
красноречивые благородные носы и мягкие изогнутые брови. Казалось, они с
искренним интересом разглядывают все окружающее.  Ларк  решил,  что  это
сходство не случайно. Физическое и  эмоциональное  сходство  могло  быть
вызвано искусственно за время долгого процесса возвышения, десятки тысяч
лет назад, когда специалисты ротенов видоизменяли  племя  неуклюжих,  но
перспективных человекообразных обезьян во времена плиоцена. Готовили  из
них существа, достойные звезд.
   Очевидно, ротены действительно давно потерянные патроны человечества,
как и утверждала Линг. Ларк пытался сохранить  отношение  настороженного
нейтралитета, но обнаружил, что перед такими очевидными фактами  сделать
это трудно. Кем еще может быть эта раса, как  не  утраченными  патронами
людей?
   Когда два  божественных  гостя  были  представлены  собранию  высоких
мудрецов, Ларк слегка успокоился, видя невозмутимое  выражение  Вуббена,
Фвхун-дау и других. Ни у кого по  такому  случаю  не  было  реука.  Даже
Лестер Кембел сохранил спокойствие, по крайней мере внешнее,  когда  его
представляли Ро-кенну  и  Ро-полу.  Ранн  громко,  чтобы  все  услышали,
произнес их имена.
   По человеческим стандартам, Ро-кенн казался  мужчиной.  И  хотя  Ларк
старался не поддаваться аналогиям, ему показалось, что Ро-пол,  с  более
тонкими чертами лица, возможно,  женщина.  Когда  эти  двое  улыбнулись,
обнажив маленькие белые  зубы  и  демонстрируя  радость  встречи,  толпа
возбужденно  зашумела.  Улыбку  Ро-пол  можно  даже  назвать  улыбкой  с
ямочками. Ларку хотелось воспользоваться словом "веселая", чтобы описать
жизнерадостную наружность меньшего по размерам  ротена.  Легко  полюбить
такое лицо, теплое, открытое, понимающее.
   Это  имеет  смысл,  подумал  Ларк.  Если  ротены  действительно  наши
патроны, они должны были вложить в нас врожденный образец для оценки.
   Не на одних землян они произвели впечатление. В конце концов у  Шести
богатый опыт общения друг с другом. Не нужно быть квуэном, чтобы ощутить
харизму величественного квуэна,  так  что  почему  бы  урам,  хунам  или
г'кекам не  ощущать  мощного  магнетизма  гуманоидов?  Даже  без  реуков
большинство присутствующих негуманоидов удвоило преобладающее настроение
- надежды.
   Ларк вспомнил уверенность Линг  в  том,  что  предприятие  грабителей
завершится удачно и что Общине Джиджо ни в  чем  не  придется  меняться.
"Все образуется", - сказала она.
   Линг также рассказывала ему, что  даже  среди  могучих  галактических
кланов ротены занимают особое положение. Сознательно действуя незаметно,
они добились того, что Землю вычеркнули  из  списка  планет,  подлежащих
колонизации, и на полмиллиарда лет оставили невозделанной. Ларку  трудно
было представить себе, с какими возможностями это связано.  Не  нуждаясь
во флотах и оружии, ротены были влиятельными, таинственными, загадочными
- во многих  отношениях  богоподобными  даже  по  сравнению  с  могучими
существами,  чьи  бронированные  армады   громыхают   повсюду   в   Пяти
галактиках. Неудивительно, что Линг и ее спутники считали себя выше  так
называемых "законов" миграции и возвышения,  когда  просеивали  биосферу
Джиджо в поисках видов, достойных принятия. Неудивительно,  что  они  не
опасались быть пойманными.
   С того момента как эта пара появилась из погребенной станции,  реуки,
только что из пещеры, тоже казались ошеломленными. Тот, что сидел на лбу
Ларка, дрожал, окружая фигуры ротенов плещущим ореолом, и Ларку пришлось
его снять.
   Он попытался взять свои мысли под контроль, восстановить скептическое
отношение.
   Возможно, все продвинутые расы умеют делать то же, что ротены  делают
сейчас, - производить впечатление на тех, кто стоит ниже на лестнице  по
статусу. Возможно, мы все, будучи примитивными, излишне  впечатлительны.
Ведь у нас нет иного опыта встреч с галактами.
   Но скептицизм трудно сохранить, слушая, как  ротены  разговаривают  с
мудрецами теплыми, полными сочувствия  голосами.  Робот  усиливал  звуки
разговора, чтобы могли слышать все присутствующие.
   Мы   двое   выражаем   благодарность   за   ваше   гостеприимство   и
свидетельствуем свое уважение, сказал Ро-кенн на  четком,  грамматически
идеально правильном Галшесть.
   Далее  мы  выражаем  сожаление  по  поводу  тревоги,   которую   наше
присутствие могло вызвать в вашей благородной Общине,  добавила  Ро-пол.
Только  недавно  осознали  мы  всю  глубину  вашего   беспокойства.   Мы
преодолели свою естественную сдержанность - застенчивость, если  хотите,
- и вышли, чтобы успокоить ваши совершенно необоснованные страхи.
   Снова шепот надежды в толпе  -  необычное  чувство  для  джиджоанских
изгнанников.
   Снова заговорил Ро-кенн.
   Мы выражаем радость и  благодарность  за  приглашение  участвовать  в
ваших священных обрядах. Один из  нас  будет  сопровождать  вас  сегодня
вечером, чтобы  созерцать  чудо,  воплощенное  и  демонстрируемое  вашим
прославленным Святым Яйцом.
   Тем временем, продолжила Ро-пол, второй удалится, чтобы обдумать, как
наилучшим образом вознаградить вашу Общину за старания, тревоги и жестко
ограниченный образ жизни.
   Ро-пол как будто ненадолго задумалась над  этой  проблемой,  подбирая
слова.
   Мы собираемся  сделать  подарок.  Нечто  такое,  что  поможет  вам  в
предстоящих веках, когда ваши соединившиеся расы будут  искать  спасения
на долгом и трудном пути, известном как Возврат-к-Невинности.
   По рядам зрителей пронесся гул - радость от неожиданной новости.
   Теперь мудрецы по очереди произносили приветственные речи, начиная  с
Вуббена, чьи престарелые колеса скрипели,  когда  он  выкатился  вперед,
цитируя  один  из  древнейших  свитков.  Нечто   уместное   относительно
священной природы милосердия, которое проявляется  тогда,  когда  меньше
всего ожидаешь, блага, которое невозможно заслужить или  даже  измерить,
только радостно принять, когда оно придет.
   Ларк снова надел  на  глаза  новый  реук.  Пара  ротенов  по-прежнему
окружена многоцветным нимбом, так что, пока Вуббен  продолжал  говорить,
Ларк повернулся и стал разглядывать присутствующих.
   Конечно, реук не открывает волшебное  окно,  в  которое  видно  душу.
Главным образом реуки помогают компенсировать тот  факт,  что  у  каждой
расы мозг приспособлен для  понимания  эмоционального  состояния  только
представителей своей расы. Реук особенно эффективен, когда представитель
другой расы тоже  снабжен  реуком,  особенно  если  симбионты  и  раньше
обменивались гормонами эмпатии.
   Поэтому мудрецы сейчас обходятся без реуков? Чтобы скрыть свои тайные
мысли?
   Он  улавливал  в  толпе  рябь  хрупкого  оптимизма   и   мистического
удивления,  тут  и  там  вздымались  пенные  волны  почти   религиозного
восторга. Однако были и другие цвета. От  нескольких  десятков  квуэнов,
хунов, уров и людей: прокторов и милиционеров - исходили более  холодные
цвета долга.  Цвета  отказа  отвлекаться  на  что  угодно,  кроме  разве
сильного землетрясения.
   Еще одну цветную рябь Ларк тоже узнал: это долг другого  рода,  более
сложный,  сосредоточенный  и  тщетный.   Его   сопровождало   мгновенное
отражение стеклянных линз. Блур  и  его  помощники  работают,  догадался
Ларк. Сосредоточенно фиксируют происходящее.
   Теперь симбионт Ларка работал лучше. Больше того, вопреки  отсутствию
подготовки, он, возможно, никогда больше не будет таким  чувствительным.
В этот момент почти все ре-уки в долине одного возраста, они только  что
появились из пещер,  где  переплетались  грудами,  обмениваясь  энзимами
единства. Каждый из них обостренно чувствует  присутствие  остальных  на
гораздо большем, чем обычно, расстоянии.
   Нужно предупредить Блура. Его люди не должны надевать реуки.  Если  я
смог их заметить, роботы тоже смогут.
   Его внимание привлекла еще одна вспышка,  краткая  вспышка  на  самом
краю поляны, выделяющаяся  на  фоне  общего  настроения,  как  огонь  на
ледяном поле. Невозможно было не узнать ядовитую ненависть.
   Ларк разглядел косматую  змееподобную  шею  под  профилем  небольшого
кентавра. Сама голова скрыта ореолом цветов реука.
   Носитель    далекого    мощного    симбионта    неожиданно    заметил
сосредоточенный взгляд  Ларка.  Самка  ура  перенесла  свое  внимание  с
чужаков и мудрецов и прямо посмотрела на Ларка.  Они  смотрели  друг  на
друга через толпу теснящихся,  вздыхающих  граждан.  Затем  одновременно
сняли реуки.
   В ясном свете Ларк встретил ее немигающий  взгляд:  это  была  урская
предводительница фанатиков. Мятежница, чья ненависть к  чужакам  гораздо
сильней, чем предполагал  Ларк.  И  когда  все  ее  три  яростных  глаза
устремились к нему, Ларку не нужна была помощь реука,  чтобы  перевести,
что испытывает предводительница фанатиков к нему.
   В лучах заходящего  солнца  она  изогнула  шею  и  раскрыла  пасть  в
выражении чистого и открытого презрения.
   Паломничество началось в сумерках, когда длинные тени леса  указывали
на тайную горную тропу. Общину представляли  двенадцать  дюжин  граждан,
участвовали также два звездных человека, четыре робота  и  одно  высокое
древнее существо,  чья  неловкая  походка  выдавала  огромную  силу  под
сверкающими белыми одеждами.
   Судя по такой человеческой улыбке, очень многое  доставляло  Ро-кенну
удовольствие, особенно ритмичное пение, когда паломники  проходили  мимо
горячих источников и крутых утесов, извилистой  цепочкой  приближаясь  к
скрытой  овальной  Долине  Яйца.  Ладонями  с  длинными  пальцами  ротен
поглаживал стройные стволы деревьев велпал, которые раскачивались в такт
излучениям тайной долины. Бо