шой плотины, но даже и на нем играет она не очень хорошо. Бот тебе и
предполагаемая связь между музыкальными и математическими способностями,
иронически думала она. Все равно ей нужно приглядывать  за  Незнакомцем,
если вдруг у того начнется новый истерический припадок. Пока он  кажется
спокойным и смотрит на окружающий мир темными глазами, которые,  похоже,
приятно удивлены всем увиденным.
   Можно ли считать это симптомом? Травмы головы иногда вызывают  потерю
памяти - или даже способности запоминать,  так  что  все  кажется  вечно
новым.
   По крайней мере он способен испытывать радость,  думала  она.  Каждый
раз, когда она подходит, он улыбается. Необычно и приятно  ощущать,  что
кто-то так искренне радуется, видя тебя. Если бы она была красивой,  это
не сбивало бы так с толку. Но  тут  же  вспомнила,  что  привлекательный
смуглый Незнакомец болен. Он не в своем уме.
   И все же, продолжала  рассуждать  она,  что  такое  прошлое,  как  не
фикция,   изобретенная   сознанием,   чтобы   оно   имело    возможность
функционировать! Целый год она  убегала  от  воспоминаний  по  причинам,
которые сейчас кажутся совершенно неважными.
   Теперь это не имеет значения.
   Ее тревожило то, что происходит в Риммере. И из  памяти  не  выходили
братья.
   Если бы ты приняла первоначальное предложение Теина о браке,  у  тебя
сейчас были бы дети и пришлось бы беспокоиться и об их будущем.
   Отказ величественному седовласому мудрецу  вызвал  немалое  волнение.
Сколько  еще  последовало  бы  предложений   этой   застенчивой   дочери
бумажника, которая больше интересуется  математическими  символами,  чем
танцами и другими развлечениями?  Вскоре  после  отказа  Теину  внимание
Джошу как будто показало правильность ее решения, пока Сара  не  поняла,
что для молодого переплетчика она всего  лишь  развлечение,  возможность
веселей провести год ученичества в Библосе и ничего больше.
   Иронично, не правда ли? Ларк мог выбрать  любую  молодую  женщину  со
Склона, но философия заставила его предпочесть безбрачие. Мои заключения
относительно Джиджо и Шести прямо противоположны его. Но я тоже одинока.
   Разные пути привели к одному и тому же одинокому тупику.
   А  теперь  явились  боги  из  космоса  и  направили  нас  по  дороге,
указательные знаки на которой нам не видны.
   По-прежнему не хватало шестого  для  концерта.  Хотя  люди  ввели  на
Джиджо струнные  инструменты,  в  смешанных  секстетах  они  традиционно
играли на флейте. Джоп искусно  владеет  этим  инструментом,  но  фермер
отказался, предпочтя вчитываться в  книги  свитков.  Наконец  согласился
попытать счастья юный Джома, вооружившись парой ложек.
   Вот и хваленый вклад землян в музыкальную жизнь Джиджо.
   Скрытый под тяжелым щитом Блейда,  мирлитон  издал  низкий  рокочущий
звук, к которому присоединился печальный вздох  из  одного  кувшина  под
передней левой ногой Блейда. Зрительная лента квуэна подмигнула  Ульгор,
самка ур подняла виолу, наложила двойной смычок  на  струны  и  извлекла
двойную дрожащую ноту,  раскрасив  басовый  стон  мирлитона.  Послышался
многоуровневый звук. Он продлился...
   Мгновение  гармонии  дуэта,  казалось,  все  длится  и  длится.  Сара
сдержала  дыхание,  чтобы  ни  один  посторонний  звук  не  нарушал  эту
удивительную гармонию. Даже Фалькун выкатилась вперед, явно тронутая.
   Если остальное будет таким же...
   В следующее мгновение вступил Пзора, нарушив сладкие  до  боли  звуки
звоном колокольчиков и цимбал.  Аптекарь  из  Доло,  казалось,  в  своем
усердии  не  понимает,   что   он   разрушил;   он   энергично   звонил,
останавливался и начинал снова. После недолгого  ошеломленного  молчания
экипаж хунов разразился хохотом. Зашумели нуры на  мачтах,  а  Ульгор  и
Блейд обменялись взглядами, для понимания которых не нужен реук,  -  это
были эквиваленты пожатия плечами и подмигивания. Они  возобновили  игру,
включая энтузиазм Пзоры в свой привязчивый четырехчастный ритм.
   Сара вспомнила, как мать учила ее играть на пианино  по  нотам  -  по
музыке, записанной на бумаге.  Теперь  это  искусство  почти  совершенно
забыто. Джоджианские секстеты импровизируют,  они  создают  гармонию  из
отдельных линий, сливая и разделяя их, пользуясь  одним  совпадением  за
другим. Человеческая музыка  в  большинстве  культур  до  Контакта  была
именно такой - перед тем, как европейцы додумались до симфоний и  других
сложных музыкальных форм. По крайней мере так читала Сара.
   Преодолев застенчивость,  застучал  своими  ложками  Джома,  а  Блейд
извлек несколько дрожащих нот  из  каллиопы.  Рулевой  хун  раздул  свой
горловой мешок и, отвечая ритму мирлиона, начал импровизацию без слов.
   Тут вперед выкатилась Фалькун, грациозно размахивая руками и напомнив
Саре о мягко клубящемся дыме.
   То, что вначале было изысканным, потом полным  юмора,  приобрело  еще
более ценимое свойство.
   Единство.
   Сара  посмотрела  на  Незнакомца.  Лицо  его  было  взволнованно,  он
завороженно смотрел на изысканные движения Фалькун. Левой рукой довольно
отбивал ритм на одеяле.
   Можно представить себе, каким был этот человек, подумала  Сара.  Даже
искалеченный, испытывающий страшную боль, он проводит время в очаровании
хорошим.
   От этой мысли у нее перехватило  горло.  Захваченная  врасплох,  Сара
отвернулась,  скрывая  волну  печали,  от  которой  внезапно  помутилось
зрение.
   Вскоре показался город Тарек, расположенный  у  слияния  рек  Рони  и
Бибура.
   Издали город  казался  зеленым  холмом,  не  отличающимся  от  других
возвышенностей. По склонам холма были разбросаны какие-то серые  фигуры,
похожие на камни. Но когда Хауф-воа сделал последний  поворот,  то,  что
издалека казалось сплошным целым,  вдруг  раскрылось  -  огромная  полая
паутина, увитая  растительностью.  "Камни"  -  это  выступающие  вершины
массивных башен, погруженные в путаницу кабелей, соединений,  веревочных
мостов, сетей, рамп и наклонных лестниц. И  все  это  покрыто  роскошной
цветущей растительностью.
   Воздух заполнен влажным ароматом, запахом бесчисленных цветов.
   Саре иногда нравилось зажмуриться и представить себе, каким был  этот
город при могучих буйурах -  всего  лишь  небольшой  поселок.  Но  место
подлинной  цивилизации,  полное  деловито  гудящих  машин,   истоптанное
следами пришельцев с далеких звезд,  с  звездными  кораблями,  грациозно
опускающимися на посадочные площадки. Город, полный стремлений,  которые
она, примитивная жительница леса, никогда не будет в состоянии понять.
   Но когда экипаж из хунов шестами подвел Хауф-воа к скрытому  причалу,
никакое прищуривание не могло скрыть упадка  Тарека.  Из  мириадов  окон
только немногие блестели застеклением возрастом в миллион лет. Из других
окон торчали грубые трубы, покрывшие когда-то безупречно  гладкие  стены
толстым слоем сажи от кухонных  костров.  Широкие  карнизы,  на  которые
некогда садились  летающие  корабли,  теперь  были  заняты  миниатюрными
садиками или  уставлены  клетками  для  шумливых  стадных  птиц.  Вместо
самодвижущихся машин улицы кишели торговцами и грузчиками, переносившими
товары  на  спине,  или  небольшими  повозками  с  запряженными  в   них
животными.
   Высоко вверху, на ближайшей башне, молодые г'кеки бесстрашно носились
по рампам без ограждений, не обращая  внимания  на  пропасть.  Их  спицы
сливались от скорости. Городская жизнь больше  всего  подходит  колесной
расе. Редкие в  остальных  местах,  в  городе  г'кеки  составляли  самую
большую часть населения.
   К  северу,  на  перешейке,  соединяющем  Тарек  с  материком,   лежат
"недавние" развалины из каменных плит - тысячелетней давности  городские
стены, воздвигнутые  серыми  королевами,  которые  правили  здесь,  пока
длительная осада не  покончила  с  их  правлением  -  еще  тогда,  когда
бумажная фабрика  в  Доло  была  совсем  новой.  Разрушенные  укрепления
покрывали следы пожара - свидетельство насильственного  рождения  Общины
Шести.
   Но сколько бы раз Сара ни бывала в Тареке, город  всегда  казался  ей
чудом. На Джиджо это самое космополитичное место,  где  смешиваются  все
расы.
   Наряду  с  кораблями  хунов  бесчисленные  меньшие  корабли  и  лодки
проплывают под изогнутыми кружевными мостами. Гребут в этих лодках  люди
торговцы-трапперы, они везут на рынок  шкуры  и  другие  товары.  Речные
треки, у которых базовое кольцо обладает свойствами амфибии, скользят по
узким каналам гораздо быстрей, чем движутся на берегу их  привязанные  к
суше сородичи.
   Вблизи слияния рек у специального причала стоят в укрытии два паровых
парома, которые соединяют лесные поселки севера с травяными степями юга,
где скачут стада уров. На пологом ближайшем берегу Сара видела,  как  из
воды выходит несколько синих квуэнов. Пренебрегая паромами, они  перешли
реку по дну - эта способность очень  пригодилась  им  много  лет  назад,
когда синие мятежники сбросили тиранию серых королев, они помогли  армии
людей, треки и хунов.
   Во всех  сказаниях  об  этой  битве  нигде  не  говорится  об  оружии
повстанцев, которое я считаю самым главным, - о языке.
   Хауф-воа потребовалось немало времени, чтобы пробраться сквозь толчею
лодок и причалить к тесной пристани. Забитая кораблями гавань  объясняла
отсутствие движения выше по течению.
   Как  только  корабль  был  привязан,  нуры  с  Хауф-воа   с   воплями
перегородили трапы,  требуя  платы.  Довольно  напевая  благодарственную
песню, корабельный кок спустился к существам с черным  мехом  и  наделял
каждое кусками твердых сладостей.  Каждый  нур  затолкал  один  кусок  в
пасть, а остальные спрятал в  водонепроницаемую  сумку;  потом  все  они
перепрыгнули через  борт  и  исчезли  среди  прыгающих,  раскачивающихся
корпусов, едва избегая смерти.
   Как обычно, Незнакомец наблюдал за происходящим со смесью  удивления,
радости и печали в глазах. Он отказался от носилок и спустился по трапу,
опираясь на трость, а Пзора пыхтел от  гордости:  ему  удалось  оторвать
пациента от смертного входа и привезти к опытным целителям города Тарек.
Пока Прити отправилась на поиски рикши, они наблюдали, как экипаж  хунов
с помощью блоков и лебедок извлекает из трюма ящики. Во многих их них  -
продукция фабрики Нело, которая направляется к разнообразным печатникам,
писцам и ученым. На их место грузчики  укладывали  ребристые  пакеты,  в
которых отправляют из Тарека с одной и той же целью
   Осколки глиняной посуды и шлак из кузниц уров;
   Использованные керамические пилы  из  квуэнских  лесоперерабатывающих
мастерских;
   Изношенный типографский шрифт и порванные струны виолы;
   Те  части  покойников,  которые  не  могут  сгнить,  например,  кости
кремированных людей и уров, позвоночники хунов, оси г'кеков  и  восковые
кристаллы треки;
   А также сверкающую пыль от размолотых панцирей  квуэнов  и  множество
буйурских остатков. Все это погружают в мусорные корабли и отправляют  в
большую Помойку, чтобы очиститься огнем, водой и временем.
   Рикша ур  помогла  им  погрузить  в  низкую  четырехколесную  тележку
раненого,  а  Пзора  стоял  рядом  и  двумя   щупальцами-руками   держал
Незнакомца за плечи.
   - Вы уверены, что я вам не понадоблюсь? - спросила  Сара,  у  которой
были свои соображения. Пзора вежливо отстранил ее.
   - До больницы совсем близко. Разве у тебя нет срочных дел?  Разве  не
должна ты выполнить поручения? Все-вы скоро встретитесь  со  всеми-нами,
сегодня вечером. А наш везучий пациент увидит ваши  прекрасные  личности
завтра утром.
   Незнакомец посмотрел на  нее  своими  темными  глазами,  улыбнулся  и
потрепал по руке. Ни следа его прежнего ужаса перед треки не осталось.
   Вероятно, я ошибалась насчет его раны. Он способен помнить.
   Может, в Тареке мы узнаем, кто он. Если удастся привезти членов семьи
или друзей, они помогут ему больше меня. Эта мысль  причинила  боль,  но
Сара напомнила себе, что она больше не  ребенок,  который  ухаживает  за
больным птенцом. Главное сейчас, что  о  нем  будут  хорошо  заботиться.
Пзора прав. У меня много своих дел.
   Анархический стиль города Тарека означал, что на пристани корабль  не
встречало ни одно официальное лицо. Но в гавань  устремлялись  торговцы,
торопясь получить свои товары.  Другие  приходили  в  поисках  новостей.
Ходили слухи об ужасных происшествиях на севере и востоке. О приземлении
покрытых  льдом  кораблей  зенгов  или  о   целых   городах,   сожженных
титаническими лучами. Рассказывали о жителях, которых толпами  гнали  на
суд, совершаемый судьями  -  инсектоидами  из  галактического  Института
Миграции. Один легковерный человек даже поспорил с Джопом; он настаивал,
что  фермер  ошибается,  так  как  всем  известно,  что   деревня   Доло
уничтожена.
   Это объясняет, почему мы не  встретили  ни  одного  корабля,  идущего
вверх по течению, думала Сара. Из Тарека  должно  было  показаться,  что
корабль пришельцев проложил огненную полосу как раз над родным  поселком
Сары.
   Во всех гаванях главный товар - слухи и новости, но разве повсюду  не
преобладают более холодные головы?
   Прити сделала знак, что все ящики Нело получены, кроме  одного.  Этот
ящик Сара погрузила на колесную тележку, чтобы самой  доставить  Энгрил,
переписчице.  Потом  попрощалась  с  остальными  посыльными   из   Доло,
договорившись встретиться сегодня вечером и сопоставить наблюдения.
   - Пошли, Джома, - сказала она сыну Хенрика, который удивленно смотрел
на шум и толчею городской жизни. - Сначала отведем тебя к твоему дяде.
   На пригаванном рынке голоса звучали приглушенно, торговались неохотно
и небрежно. Торгуясь с членами других  рас,  большинство  покупателей  и
продавцов даже  не  надевали  реуки  -  явный  признак  того,  что  сама
процедура торговли для них не очень важна.
   Одна владелица магазина,  элегантная  серая  самка-квуэн  со  сложной
золотой росписью панциря, подняла две  руки-клешни  и  посчитала  девять
неровных  пальцев-подушечек,  показывая  одновременно  легким   наклоном
купола, что это ее  окончательное  предложение.  Продавец,  деревенского
вида красная самка квуэн, в отчаянии зашипела и показала  на  прекрасные
соляные кристаллы, которые привезла с  далекого  моря.  Сара  расслышала
ответ городской жительницы:
   Качество или количество - какая теперь разница? И почему меня  должна
интересовать цена ?
   Этот  ответ  поразил  Сару.  Представить  себе   городского   серого,
равнодушного к коммерческой сделке? Да, местные жители явно не в себе.
   А разве мы в Доло в лучшем состоянии?
   Горожане  собирались  небольшими  группами,  сплетничали   на   своих
диалектах.  Многие  хуны  держали  обитые  железом  трости   -   обычная
прерогатива капитанов, в то время как  урские  лудильщики,  скотоводы  и
торговцы держались поближе  к  своим  драгоценным  вьючным  животным.  У
каждого ура на холке в ножнах топор или мачете - полезные орудия в сухих
лесах и степях, где они живут.
   Почему же эта картина заставила Сару нервничать?
   Если подумать, то  многие  люди  ведут  себя  так  же,  ходят  только
группами, вооружены орудиями, предназначенными для рубки, копания, охоты
- или для таких целей, о которых Сара и думать не хотела. Жители  г'кеки
держались своих квартир и студий.
   Мне нужно узнать, что здесь происходит, и поскорее, подумала Сара.
   Она испытала облегчение, когда кончился  полный  напряжения  рынок  и
началась сверкающая яркость Мешанины.
   До сих пор они шли в тени, но  вот  перед  ними  отверстие  в  густом
растительном  навесе.  Возвышавшиеся   когда-то   сооружения   лежат   в
развалинах, их аккуратные геометрические корпуса  расколоты,  разбиты  и
собраны в одну груду, по которой и названо это  место.  Между  обломками
камней текут мутные потоки, возникают и лопаются  пузыри,  остатки  того
времени, когда это место было ядовитым и подвергалось восстановлению.
   Джома заслонил глаза.
   - Я его не вижу, - пожаловался он.
   Сара сдержала порыв утащить его назад в тень.
   - Чего не видишь?
   - Паука. Он ведь должен быть здесь, в этой груде?
   - Паук мертв, Джома. Он погиб до того, как  мог  все  уничтожить.  Он
только начал. Поэтому город Тарек не  стал  еще  одним  болотом,  полным
изжеванных камней, как у нас, к востоку от Доло.
   - Это я знаю. Но отец говорит, что он все еще здесь.
   - Это верно, - согласилась она. - С самого причала  мы  проходим  под
ним. Видишь эти кабели над головой? Даже рампы и лестницы обвиты старыми
нитями мульк-паука, и многие из этих нитей все еще живы - по-своему.
   - Но где сам паук?
   -  Он  был  в  своей  паутине,  Джома.  -  Сара  показала  на  густую
перекрещивающуюся сеть, натянутую между башнями.  -  В  целом  виде  эта
паутина и представляла  собой  особую  форму  жизни,  задача  которой  -
уничтожение древнего города буйуров. Но однажды, еще  до  того,  как  на
Джиджо высадились г'кеки, именно этот паук заболел. Его нити  разучились
действовать вместе. И когда это произошло, паука не стало.
   - Ага. - Мальчик немного подумал, потом осмотрелся. - Ладно. Я  знаю,
что здесь есть кое-что еще...
   - Джома, - начала Сара. Ей не хотелось обрывать мальчика, который так
похож на Двера в таком возрасте. - Мы должны идти...
   - Я слышал, что она здесь, возле Мешанины. Я хочу увидеть лошадь.
   - Ло... - Сара мигнула, потом вздохнула. - О! Ну хорошо, почему бы  и
нет? Если  пообещаешь,  что  оттуда  мы  пойдем  прямо  к  твоему  дяде.
Договорились?
   Мальчик энергично кивнул, снова повесив на плечо  сумку.  Сара  взяла
собственный мешок, полный записями  о  ее  исследованиях.  Прити  катила
сзади тележку.
   Сара показала:
   - Она здесь, у входа в Земной город.
   С тех пор как были сожжены грозные катапульты  серых  королев,  город
Тарек был открыт для всех рас. Тем не менее каждая из Шести предпочитала
свой район города, причем люди занимали фешенебельный  южный  квартал  -
благодаря богатству и престижу, достигнутыми книжной торговлей. Трое шли
в этот район под  затененной  лоджией,  окружающей  Мешанину.  Изогнутые
арками подпорки-были покрыты ароматными цветами, но  даже  этот  сильный
аромат был поглощен, когда они проходили  место,  где  уры  держат  свои
стада. Несколько незамужних самок-уров слонялись у входа.  Одна  из  них
опустила голову и пренебрежительно оскалилась на Сару.
   Неожиданно все уры подняли длинные шеи и  повернули  головы  в  одном
направлении.  Их  мохнатые  уши  ловили   звуки   отдаленного   грохота,
доносившегося с юга. Вначале Сара подумала, что это гром.  Но  потом  по
спине пробежал холодок тревоги, она подняла голову и посмотрела в небо.
   Неужели это происходит снова?
   Джома взял ее за руку и покачал головой. Мальчик  с  профессиональным
интересом вслушивался в далекий рокот.
   - Это испытание. Я точно могу сказать. Нет призвука тесного окружения
или большого количества. Какой-то взрывник проверяет свои заряды.
   Сара проворчала:
   - Как утешительно... -  Но  только  сравнительно  с  краткой  ужасной
мыслью о новом корабле богов, разрывающем небо.
   Молодые уры снова смотрели на них. И Саре не нравилось  выражение  их
глаз.
   - Хорошо, Джома. Пойдем посмотрим лошадь.
   Сад  Статуй  расположен   в   южном   конце   Мешанины.   Большинство
"произведений искусства" представляли собой неглубоко выжженные граффити
или грубые карикатуры, нацарапанные на  каменных  плитах  за  те  долгие
столетия, когда грамотность была  на  Склоне  большой  редкостью.  Но  в
некоторых местах резьба по камню поражала своей абстрактной сложностью -
группы каменных  шаров,  напоминающие  гроздь  винограда,  или  неровная
связка похожих на  ножи  копий,  торчащих  в  разные  стороны.  Все  это
вырезано  крепкими  зубами  древних  матриархов,  которые  проиграли   в
династической   борьбе   квуэнов   и   были   прикованы   здесь   своими
торжествующими  победительницами,  проводя  свои   последние   дни   под
ослепительным солнцем.
   На ближай