лся негромкий певучий голос:
   - Будьте добры минутку подождать.
   - Это Док, - пояснил Рубен, подмигнув Грейс с видом  заговорщика.  -  Ну,
как тебе здесь нравится? Правда ведь это нечто?
   - Да, это нечто, - согласилась Грейс. Трудно было найти более  подходящее
определение, особенно в глубоком  сумраке,  почти  скрывавшем  помещение  от
глаз. Будучи по природе своей большой поклонницей чистоты и  порядка,  Грейс
ощутила неодолимое желание атаковать "Древности Старого Света", вооружившись
тряпкой и метлой.
   - Скоро ты привыкнешь к полутьме. Рубен углубился в  изучение  предметов,
сваленных на длинном столе посреди комнаты, словно ища что-то. Грейс наконец
удалось рассмотреть груды  пришедших  в  негодность  светильников,  какие-то
поломанные табакерки, старинные фолианты с изъеденными плесенью переплетами,
набор  черепаховых  гребней  и   головных   щеток,   музыкальные   шкатулки,
заржавленный дуэльный пистолет.
   - Интересно, а где же... ах, вот она! Взгляни-ка, Грейс.
   - Что это?
   Рубен показал ей обыкновенную деревянную шкатулку  -  грубо  сколоченную,
непокрашенную, с вырезанным на крышке  полумесяцем  и  небольшой  деревянной
ручкой.
   - Открой.
   Грейс открыла шкатулку и улыбнулась, очарованная  раздавшимися  при  этом
мелодичными звуками "Прекрасной  мечтательницы",  но  ее  улыбка  тотчас  же
угасла, как только она разглядела внутри резную фигурку ухмыляющегося лысого
толстяка,  сидящего  на  толчке  со  спущенными  к  лодыжкам  штанами.   Она
захлопнула крышку и сунула шкатулку обратно в руки Рубену.
   Его ответная ухмылка показалась ей не менее глупой,  чем  у  толстяка  из
шкатулки.
   - Какой тонкий юмор! Как раз в твоем духе, - отрезала она, бросив на него
испепеляющий взгляд.
   - Никак не пойму, почему ее до сих пор никто  не  купил,  заметил  Рубен,
качая головой с искренним недоумением, и вернул шкатулку на место. - Как  ни
зайду, она все еще здесь.
   - Вот уж в самом деле необъяснимая загадка! Какое-то движение  справа  от
нее привлекло внимание Грейс.
   - Ой, смотри! Зяблики!
   Сперва ей показалось, что множество зябликов перепархивают с жердочки  на
жердочку в большой клетке из ивовых прутьев, но, приглядевшись внимательнее,
она насчитала всего девять прелестных птичек с оранжево-серым оперением.
   - Какие милые! В детстве у меня был попугайчик.
   - На ранчо? - тотчас же осведомился Рубен. - Это было еще, до, того,  как
у Мариэлены появились стигматы, или уже после?
   Грейс усмехнулась, не находя подходящего ответа. ОН стоял слишком близко,
запах  лавровишневой  воды  дразнил  ее,  пробуждая  желание  обернуться,  и
вдохнуть всей грудью.
   Прошлой ночью она долго лежала без сна. Ее преследовали картины того, что
могло бы - нет, того, что должно было случиться, если бы  она  сделала  вид,
будто верит в сказку Рубена о больных ребрах, и позволила ему лечь вместе  с
ней в одну кровать. И сейчас она  с  досадой  почувствовала,  как  волнующие
образы - такие четкие, уже хорошо знакомые, будоражащие - нахлынули  на  нее
вновь, - Добрый день! Чем могу  служить?  Опять  этот  голос  -  низкий,  но
звучный. Он раздался за спиной так неожиданно, что Грейс  резко  обернулась,
задев грудью рукав  Рубена.  Мужчина  стоял  позади  них  в  глубокой  тени.
Бледный, тощий как щепка, он был так высок ростом, что  Грейс  не  доставала
макушкой даже до его острого,  торчащего  вперед,  кадыка.  Она  видела  его
только в профиль и в полутьме прикинула, что ему сильно за пятьдесят. На нем
был свободный. свитер и пара мешковатых вельветовых штанов, и  то  и  другое
неопределенного коричневато-серого цвета, а  на  ногах  -  мягкие  шлепанцы.
Теперь стало понятно, каким образом ему удалось возникнуть столь  незаметно.
Его суровые черты смягчились, когда он увидел  Рубена,  на  губах  появилась
улыбка, обнажившая длинные, потемневшие от табака зубы.
   - Как поживаете, Рубен? Давненько не виделись! Я уж было подумал, что  вы
позабыли о своем перстне. - Рад вас видеть.  Док.  Нет-нет,  конечно,  я  не
забыл, просто времени не было заскочить за ним. Дела, знаете ли.  Все  время
приходится мотаться с места на место.
   Судя   по   всему,   доктору   эти   оправдания   показались   не   более
правдоподобными, чем самому Рубену, однако ни того, ни другого это ничуть не
смутило. Глядя, как они жмут друг другу руки и обмениваются шуточками, Грейс
убедилась, что они скорее приятели, чем близкие  друзья.  Они  уважали  друг
друга, не испытывая при этом особого доверия.
   Когда Рубен наконец спохватился  и  представил  Грейс  как  свою  "старую
знакомую", Док Слотер отвесил  ей  старомодный  почтительный  поклон.  Запах
табака окружал его невидимым облаком.
   - Очень  рад  нашему  знакомству,  миссис  Руссо,  -  Произнес  он  своим
задушевным голосом. - Друзья Рубена - мои друзья.
   Она ответила дежурной любезностью и вдруг  застыла  на  месте,  когда  он
повернулся к окну левой щекой, до сих пор остававшейся в тени. Словно ощутив
ее испуг, Док Слотер опять ушел в тень,  подальше  от  солнечного  света,  в
тусклых лучах которого плясали пылинки. Но  было  уже  слишком  поздно:  она
успела заместить грубые лиловые рубцы, покрывавшие  всю  левую  сторону  его
лица от брови до самой челюсти. Ее испуг тотчас же сменился сочувствием,  но
времени не хватило выразить  его  словами  или  даже  взглядом:  пробормотав
что-то невнятное насчет перстня Рубена, Док Слотер повернулся к ней спиной и
исчез за занавесом.
   - Матерь Божья, - прошептала Грейс. - Рубен, какой ужас! Наверное, теперь
он думает, что я его боюсь? Я ничего не могла с собой поделать! Мне кажется,
я даже подскочила, когда увидела его лицо. Почему ты  меня  не  предупредил?
Что с ним случилось?
   -  Несчастный  случай  много  лет  назад.  Прости,  я  должен  был   тебя
предупредить, но мне просто в голову Не пришло. Я  сам  так  привык  к  этим
шрамам, что даже не подумал... - Рубен  ласково  сжал  ее  плечо.  -  Ладно,
Грейс, не волнуйся, он на тебя не в обиде.
   И в самом деле, когда Док Слотер вернулся,  вид  у  него  был  совершенно
невозмутимый. Он зашел за ряд высоких стеклянных полок, служивших  прилавком
в правом углу магазина, и расчистил среди коллекции бутылок цветного  стекла
место для обтянутой черным бархатом подставки.
   - Взгляните на перстень, - пригласил он, даже  не  пытаясь  на  этот  раз
скрыть свое уродство.
   Он открыл маленькую коробочку, вынул перстень и выложил его на  квадратик
черного бархата. Это было гладкое  золотое  кольцо,  украшенное  полудюжиной
плоских  гранатов,  уложенных   полукругом,   -   изящное,   но   ничем   не
примечательное.
   Однако Рубен пришел от него в восторг.
   - Бесподобно! - воскликнул он,  примерив  перстень  на  безымянный  палец
правой руки. - Именно то, что мне нужно. Тебе нравится, Грейс?
   - Да, оно очень красивое.
   - А знаешь, для чего оно?
   - Для чего?
   Рубен загадочно улыбнулся.
   - Давайте-ка его проверим, - предложил он Доку Слотеру.
   Тот молча наклонился и вытащил из-под  прилавка  колоду  игральных  карт.
Грейс зачарованно следила, как Рубен тасует карты и раздает  по  пять  ей  и
себе;
   Док тем  временем  раскурил  папироску  и  прислонился  спиной  к  стене,
наблюдая за его манипуляциями.
   - Во что играем? - спросила она.
   - Предлагаю партию в покер. Играем в долг. Делай ставку.
   Она критически оценила свои карты.
   - Я начну с тысячи долларов.
   - Принимаю и поднимаю до пяти. Сколько карт?
   На руках у Грейс была одна мелочь. Она попросила три карты.
   - Три для дамы, сдающий берет две. Ваша ставка? - Гм... Пять тысяч.
   - - Ставлю в пять раз больше.
   - Принимаю. Вы просто блефуете, Джонс!
   - А вот посмотрим. Открываемся. Грейс перевернула на прилавке свои карты:
у нее была пара валетов.
   - Три карты старше двух.  Обыграл  тебя  на  тройняшках,  -  торжествующе
провозгласил Рубен, открывая три двойки. - Тасуй колоду.
   - Начнем по новой?
   - А зачем?
   Он отобрал у нее колоду, как только она стасовала карты.
   - Хочешь, я вытащу эти три двойки вслепую? На что спорим, Гусси?
   Сообразив, что у него на уме,  Грейс  не  стала  спорить  и  одарила  его
коварной улыбочкой.
   - Я - пас.
   Эффектным жестом фокусника Рубен перевернул колоду так, что она исчезла в
его ладони, потом появилась снова. Он распустил  ее  веером  и  вытащил  три
карты одну за другой, выложив их рубашкой вверх на обтянутую черным бархатом
ювелирную подставку. Грейс открыла их и ничуть не удивилась, увидев  двойки.
Наколки - крошечные, как след от булавки, точечки - были сделаны не на белом
поле, а всякий раз на черном или красном очке. Заметить их было  невозможно,
если только не искать специально.  На  обратной  стороне  оставалась  легкая
шероховатость от прокола,  но,  чтобы  ее  обнаружить,  надо  было  обладать
сверхъестественно чувствительными пальцами.
   - Можно взглянуть на перстенек? - попросила Грейс.
   Подмигнув Доку Слотеру, Рубен стянул перстень с пальца и  положил  ей  на
ладонь.
   Разгадка фокуса далась ей не  сразу:  сперва  она  пыталась  нажимать  на
каждый красный камень по очереди, но безрезультатно.  Только  нажав  на  два
крайних камня одновременно, Грейс заметила крошечную иголочку,  показавшуюся
из золотой филиграни между двумя центральными камешками.
   В полном восторге от хитроумного приспособления, она рассмеялась вслух.
   - Вы сами это смастерили?
   Прошедшим вечером Рубен  рассказал  ей  о  многочисленных  талантах  Дока
Слотера, в число которых входили скупка, переделка и перепродажа  краденого,
но ни словом не упомянул о том, что тот владеет ремеслом ювелира. Док не дал
прямого ответа на ее вопрос, лишь застенчиво улыбнулся и сделал жест  рукой,
как бы отмахиваясь от комплимента, но для Грейс этого было достаточно.
   - Великолепное изобретение, - похвалила она, - настоящее чудо. Вы  просто
мастер.
   Док затянулся и выпустил тонкую струйку дыма.
   - Спасибо на добром слове.
   Рубен многозначительно откашлялся.
   - Предлагаю двадцатку,  а  остальное  завтра.  Грейс  тактично  отошла  в
сторонку, чтобы не мешать мужчинам улаживать  деловые  вопросы  с  глазу  на
глаз. Но как только деньги перешли из рук в руки, а Рубен спрятал перстень в
карман, она вновь подошла к прилавку.
   - Можете уделить нам еще несколько минут, Док? - спросил Рубен.
   - Разумеется.
   - Мы просим вас взглянуть на одну безделушку. Давай ее сюда, Грейс.
   Она уже успела открыть купленный вчера  ридикюль  из  гобеленовой  ткани,
идеально подходивший, по ее мнению, к новому платью, и извлечь на свет Божий
тигра, бережно завернутого в салфетку  вместе  с  китайским  посланием.  Док
нащупал в кармане свои очки, разложил трофеи все на; той же черной бархатной
подставке я принялся внимательно их изучать. Поворачивая в руках  тигра,  он
что-то промычал себе под нос, но Грейс так  и  не  поняла,  что  это  должно
означать. Затем Док перенес фигурку поближе к окну, где было  больше  света.
Опять   последовало   какое-то   невразумительное   мычание.   Она   бросила
вопросительный взгляд на Рубена.
   - Глазурованный фарфор, - изрек Док Слотер, возвращаясь к ним. - Династия
Мин, если только не подделка.
   - Это не подделка, - заверил его Рубен. - А когда правила династия Мин?
   - С четырнадцатого по семнадцатый век.
   - Стало быть, этой штучке...
   - От двухсот до пятисот лет. Больше ничего сказать не могу, мне  пришлось
бы показать ее специалисту, чтобы определить точную дату изготовления.
   - И сколько она может стоить?
   - Возможно, это деталь комплекта, вставила Грейс.
   Рубен пригвоздил ее  к  месту  грозным  взглядом,  Напоминая,  что  вести
переговоры будет он.
   Док Слотер наконец оторвался от созерцания статуэтки.
   - Все зависит от покупателя. Какое любопытное совпадение: только вчера  я
прочел в газете о похищении китайских древностей с дилижанса  "Уэллс-Фарто",
а сегодня, Рубен, вы  приходите  ко  мне  с  этой  фигуркой.  Насколько  мне
помнится, налет совершили какие-то бандиты в масках.
   - Да неужели? Это сообщение прошло мимо меня. Кажется, я вообще не  читал
вчерашних газет. Эта фигурка досталась мне в  наследство  от  моей  покойной
бабушки.
   Грейс показалось, что тонкие губы Дока Слотера  дрогнули  в  усмешке  при
этом известии.
   - Может, оставите ее у меня?
   - Конечно. Но вообще-то времени у нас не так уж много.  Можете  разузнать
что-нибудь к завтрашнему утру?
   - Попробую.
   Док поднял и развернул записку.
   - А это что такое?
   - Вот об этом мы тоже хотели бы спросить у  вас.  Слотер,  хмурясь,  стал
всматриваться в листок.
   Дым от папиросы, свисавшей у него изо рта, попал прямо ему в глаз, но  он
даже не моргнул.
   - Откуда вы это взяли?
   - Это мне дал один китаец. На сей раз Док не улыбнулся.
   - Вы знаете, что это такое?
   - Если бы знал, стал бы я...
   - Вот это, - Слотер постучал указательным пальцем по цветку,  выведенному
тушью в углу страницы, - это белый лотос.
   - Ну и что? Что это значит?
   - Я что-то об этом слышала, -  вмешалась  Грейс.  -  Это  ведь  китайская
религиозная секта, не так ли?
   - Пятьсот лет назад так оно и было, подтвердил Док. - Речь идет о  тайном
обществе, состоявшем главным  образом  из  буддистов,  целью  которого  было
свержение монгольской тирании. Со временем секта себя  изжила,  но  расцвела
вновь на короткий срок в конце восемнадцатого века, только на  этот  раз  ее
целью было изгнание маньчжуров и восстановление династии Мин.
   - Они явно не добились своей цели, - заметила Грейс.
   Ей было известно, что у власти в Китае находится маньчжурская династия.
   - Да, подпольная секта была разгромлена, ее членов маньчжурские правители
объявили вне закона.
   - Так что же это такое, в конце концов?  -  нетерпеливо  вмешался  Рубен,
потрясая листком. Его не интересовали экскурсы в историю Китая.
   Док выдохнул дым через нос.  Несколько  секунд  он  молчал,  собираясь  с
мыслями.
   - Если хотите узнать, это обойдется вам в некоторую  сумму.  Может  быть,
даже более значительную, чем вы можете себе позволить. - Это еще  почему?  -
ощетинился Рубен. -Все, что нам нужно, это перевод. Сколько он может стоить?
   - Недешево, так как любой знакомый мне китаец побоится даже взглянуть  на
белый лотос.
   - Побоится? Но почему?
   - Возвращайтесь завтра, тогда и узнаете. И захватите побольше денег.
   Док обнажил свои длинные желтые зубы в зловещей улыбке: впечатление  было
такое, словно ухмыльнулся череп. Грейс  показалось,  что  он  нарочно  хочет
нагнать на них страху. Рубен еще немного поворчал, но вскоре  сдался.  Между
ним и Доком явно существовало гибкое деловое соглашение,  учитывающее  любые
непредвиденные обстоятельства.
   - Подождите минутку, не уходите!  -  окликнул  их  Док  Слотер,  поднимая
кверху костлявый, пожелтевший от табака палец. - Я на секунду.
   Он опять исчез за занавесом и через полминуты появился вновь.
   - Рубен  получил  свой  перстень,  -  пояснил  он,  выложив  на  прилавок
маленькую бархатную коробочку. - А вот кое-что для леди.
   Открыв футляр, Грейс увидела серебряную брошку на подушечке  темно-синего
бархата.
   - Какая прелесть! - воскликнула она из  вежливости,  прежде  чем  до  нее
дошло, что брошка действительно прекрасна. - Это же ангелочек!
   Она бережно взяла украшение кончиками пальцев, поражаясь тонкости работы.
Это и в самом деле была фигурка ангела в профиль с распростертыми крыльями и
длинными волнистыми волосами, словно летящими по ветру.  Нечто  похожее  она
однажды видела в альбоме рисунков Уильяма Блейка<Уильям  Блейк  (1757-1827),
английский поэт, художник и график>.
   - Это дивная вещь, просто изысканная, у меня  слов  нет.  Но  я  не  могу
принять такую дорогую брошь.
   - Но я дарю ее вам, - ласково возразил Док. -  Вы  непременно  должны  ее
принять.
   - Но...
   - Не спорь, Грейс, - одернул  ее  Рубен,  глаза  которого  горели  алчным
блеском. - Это же подарок!
   В конце концов она согласилась, растроганная поступком, в котором не было
никакой корысти, одна лишь доброта. Не будучи циничной по натуре, Грейс  тем
не менее не сомневалась, что сумела бы  распознать  двойную  игру,  если  бы
хозяину антикварной лавки  вздумалось  ее  вести,  однако,  даже  когда  Док
заверил ее, будто вспомнил о брошке в ту самую минуту, как увидел ее в своем
магазине, она не усомнилась в бескорыстности его побуждений.
   Когда они вышли на улицу, солнечный свет показался  обоим  ослепительным.
Рубен повлек ее за собой решительным шагом: бедной Грейс приходилось чуть ли
не бежать, чтобы за ним поспеть.
   - Куда ты меня тащишь? - спросила она, с трудом переводя дух  и  провожая
взглядом наемный кабриолет, повернувший с Пауэлл на Буш-стрит.
   - Играть в карты, Грейс.
   - Да, но куда?
   - Вон туда, - ответил он, указывая пальцем.
   - "Золотой самородок", - прочитала она  над  входом  в  длинное,  обшитое
досками строение, расположенное на другой стороне улицы. -  Надо  же,  какое
оригинальное название!
   - Зато там идет честная игра.
   - И на что ты собираешься играть? - ехидно спросила она.
   - На деньги, разумеется! У меня  хорошие  отношения  с  крупье  по  "блэк
джеку", и, когда хозяин отвернется, мне разрешают немного поиграть в кредит.
   - С какой стати?
   - Да говорю же тебе: по дружбе.
   Взяв ее под руку, Рубен сошел с тротуара и  решительно  направился  через
дорогу к "Золотому самородку".

Глава 5

   Уберите из этого мира  всех  дураков,  и  жить  в  нем  станет  скучно  и
невыгодно.
   Джош Биллингс

   Крупье по "блэк джеку" оказалась  пышнотелой  брюнеткой  по  имени  Элис.
Такого громадного бюста Грейс в жизни своей  не  видела  ни  у  кого,  кроме
кормящих матерей.  Подобно  царице  на  троне,  Элис  восседала  на  высоком
табурете спиной к стене во внутреннем  углу  L-образного  стола,  обтянутого
выношенным  зеленым  сукном,  и  сдавала  карты   полудюжине   джентльменов,
пожиравших ее остекленевшими от восторга взглядами. Ей  можно  было  дать  и
двадцать пять и сорок пять, все зависело от точки зрения. Грейс, разумеется,
отдала предпочтение последней версии, приписав безупречный цвет лица Элис  и
выразительный взгляд умелому использованию грима.
   Платье прекрасной дамы-крупье -  сильно  декольтированный  наряд  лиловой
парчи - буквально лопалось  у  нее  на  бедрах.  Низкий  вырез  был  украшен
бантиками, перьями и стеклярусом. Когда она наклонялась  вперед,  выкладывая
карты перед  игроками,  ее  напудренная  грудь  обнажалась  до  критического
предела. "Вот и говори после этого, что ловкость  рук  обманывает  глаз",  -
подумала Грейс.
   Несомненно, грандиозный бюст Элис в своей безотказной  действенности  мог
поспорить с пальцами самого опытного наперсточника в городе.  А  если  бы  и
нашелся чудак, сумевший остаться равнодушным  к  ее  прелестям,  Элис  могла
положиться на висевшее у  нее  за  спиной  писанное  маслом  в  полный  рост
изображение полулежащей обнаженной  красотки,  прикрывающей  самое  интимное
место  маленькой,  неестественно  розовой  ладошкой.  Раз  взглянув  на  это
произведение искусства, никто не стал бы обращать внимание на  подтасованную
или дважды ломаную колоду карт.
   Хрустальные канделябры, картины и зеркала  в  золоченых  рамах,  а  также
осаждаемые игроками бесчисленные игорные столы напомнили Грейс  виденную  ею
лишь на картинках обстановку старинных  казино  50-х  годов,  когда  золотая
лихорадка  только-только  докатилась  до  Сан-Франциско.  Однако,  судя   по
количеству мужчин, азартно  просаживающих  свои  деньги  в  рулетку,  рондо,
"красное и черное", фаро, кено, покер и "двадцать одно", "Золотой самородок"
мог считаться солидным заведением, а вовсе не аттракционом для туристов.
   Публика была пестрая - от бизнесменов в дорогих костюмах до мексиканцев в
пончо. Попадались среди  посетителей  и  вызывающе  одетые  женщины,  причем
отнюдь не все из них б