Ее движения стали  резкими  и
угловатыми, в глазах засветилось удовлетворение.
   - Глупость - одна из личин Сатаны.  Она  подлежит  наказанию,  ибо  порок
прячется под нею. Он скрывается под брюхом змея,  подкарауливая  невинных  и
незапятнанных. Порок должен быть наказан. - Она подошла к Лили и вручила  ей
ведра, каждое  из  которых  вмещало  не  больше  галлона  <Около  четырех  с
половиной литров.>. - У нас кончился песок для чистки полов. Лили.  Я  хочу,
чтобы ты наполнила оба чана в сарае при  кухне.  Доверху.  Пользуйся  только
этими ведрами и не останавливайся, пока  не  наполнишь  оба  чана.  Если  ты
прервешься, я опять тебя накажу. Поняла?
   - Да, мэм.
   Бессилие переросло в бешенство,  поражение  обернулось  ненавистью.  Лили
готова была задушить миссис Хау голыми руками.
   - Мы вместе изгоним дьявола, Лили. Поблагодари меня за  это.  -  Экономка
подошла ближе. - Поблагодари меня.
   - Благодарю.., вас. Благодарю вас... На мгновение Лили закрыла глаза.
   - Мэм.
   Миссис Хау улыбнулась. В непроглядной черноте ее взгляда девушка  увидала
настоящее злобное торжество. Лили вышла из комнаты вся дрожа.

***

   К полудню  слепящий  лимонно-желтый  диск  солнца  добрался  до  середины
бесцветного небосвода и застыл  неподвижно,  заливая  светом  темные  скалы,
показавшиеся из моря при отливе, подобно спинам древних чудовищ.  До  самого
подножия дюн песок был влажен и хранил следы морской пены.
   Лили опустилась на корточки возле последней из вырубленных в скале крутых
ступеней и наполнила песком оба  ведерка.  Выпрямившись,  она  взглянула  на
море, вздыбившееся сверкающими бурунами до самой линии горизонта.  Платье  у
нее на спине взмокло от пота, он крупными каплями стекал по лицу.  Здесь,  у
берега,  хоть  чуть-чуть  задувал  соленый  ветер,   зато   наверху,   среди
хозяйственных пристроек позади дома, воздух был совершенно неподвижен.
   Она захватила обеими горстями края фартука, чтобы  хоть  как-то  смягчить
боль от впивающихся  в  мякоть  ладоней  тонких  дужек,  но  это  больше  не
помогало. Волдыри, вздувшиеся уже несколько часов назад, прилипали к  ткани,
выпустить ведра из рук в конце путешествия стало настоящей  пыткой.  Склонив
голову и ссутулив плечи, Лили принялась карабкаться вверх по ступеням.
   Семьдесят две ступеньки. На двадцать  седьмой  была  устроена  деревянная
площадка. Лили остановилась  на  ней,  чтобы  перевести  дух.  От  внезапной
остановки у нее закружилась голова.  Закрыв  глаза  и  стараясь  утихомирить
мучительно колотящееся сердце, она судорожно уцепилась одной рукой за  грубо
сколоченные перила.  Проще  всего  было  бы  упасть  в  обморок,  но  такого
удовольствия она миссис Хау не доставит. Однако один  из  чанов  в  кухонном
сарае все  еще  был  пуст,  а  второй  полон  едва  ли  наполовину.  Простая
арифметика подсказывала ей, что впереди еще не меньше  семи  часов  таскания
песка.
   Если бы она хоть могла заплакать! Сейчас, когда никто ее не видит,  можно
было бы себе позволить выплакаться от души. Но, как  ни  странно,  слезы  не
шли.  Против  собственной  воли  Лили  удерживала  их  вместе  с  яростью  и
отчаянием, возможно,  наказывая  сама  себя  за  ту  минутную  слабость,  за
позорную капитуляцию, когда не выдержала и заплакала на глазах у миссис Хау.
Иногда ей удавалось вспомнить о Дэвоне. Что он сейчас делает? Все ли с ним в
порядке? Приходили или нет те  таинственные  "посетители",  которых  он  так
опасался? Но вскоре возвращалась боль, и мысли начинали  путаться.  Ей  было
слишком больно, чтобы долго думать о чем-либо. Миссис Хау нашла  в  ее  душе
уязвимое место - гордость, достоинство, самоуважение -  и  ударила  прямо  в
него. Лили была ранена. Она истекала кровью.
   Подняв ведра, девушка вновь  принялась  подниматься  по  ступеням.  Спина
горела, и не было никакой возможности унять ноющую боль в  пояснице.  Солнце
палило нещадно, во рту у нее было так  сухо,  словно  она  наглоталась  того
самого песку, который несла в ведрах. За двенадцать ступеней до вершины  она
подняла голову, но не сразу узнала человека, стоявшего наверху. Он  держался
за перила с обеих сторон, загораживая дорогу. Потом, прищурившись  на  ярком
солнце, она разглядела его. Трэйер.
   Ну, ясное дело. Он пришел позлорадствовать. Хотя  ноги  у  нее  были  как
будто налиты свинцом, Лили ускорила шаг, распрямив плечи и  выставив  вперед
подбородок. Она пыталась казаться спокойной,  хотя  и  знала,  что  ее  лицо
взмокло от пота, покраснело и,  возможно,  покрылось  веснушками.  Потом  ей
пришло в голову, что глупо разыгрывать спектакль перед Трэйером Хау. Он того
не стоил. Во всем ее пылающем болью теле  не  нашлось  ни  единой  косточки,
которой не было бы безразлично, что он о ней думает. Она упрямо шла наверх и
остановилась на три ступеньки ниже его.
   - Извините, - громко сказала Лили, мысленно гадая, как долго  он  намерен
держать ее здесь, загораживая путь.
   Как и следовало ожидать, его довольная ухмылка расплылась еще шире.
   - Сегодня жарко, - заметил Трэйер как будто между прочим.  -  Может,  вам
помочь с этими ведрами? - Он выжидательно поднял брови, но не убрал  руки  с
перил.
   - Нет, спасибо. Позвольте  мне  пройти.  Злоба  сверкнула  в  его  черных
глазках. В эту минуту он был до того похож на мать, что Лили стало жутко.
   - "Нет, спасибо, позвольте мне пройти", - издевательски повторил  за  нею
Трэйер, поводя бедрами, словно хотел  изобразить  женскую  походку.  Лили  с
отвращением отвернулась. - Даже таская песок, ты строишь  из  себя  королеву
Британии, черт бы ее побрал. Но ты на нее не похожа, Лили. Сейчас ты  больше
похожа на шкодливую кошку. Да ты такая и есть.
   - Уйдите с дороги.
   - Думаешь,  ты  ловко  устроилась,  да?  Думаешь  развела  коленки  перед
хозяином, и теперь все будет просто? -  Она  попыталась  проскользнуть  мимо
него, но он перенес весь свой вес в ту же сторону, отрезая  ей  путь.  -  Не
сработает, даже не надейся. Но я тебе скажу, что может сработать.
   - Трэйер...
   - Вот если ты дашь мне попастись на своих лугах - прямо сейчас,  -  тогда
другое дело. Это могло бы многое упростить. Что скажете, королева Лилия?
   Лили лишилась речи от возмущения. Она изо всех сил толкнула  его  плечом,
но это было все равно что толкать гору. Он вдруг протянул обе руки и схватил
ее за грудь. С гневным криком Лили выпустила ведра и оттолкнула его руки.
   - Ублюдок! - прокричала она.
   В ушах у нее отдавался его злорадный смех. Колени ослабели, она отступила
на ступеньку вниз и взглянула на него, держась за поручень.
   - Ай-яй-яй, какая жалость! Ведра обронила, не так ли? -  Трэйер  выглянул
из-за края ограды вниз, на песчаный бережок, где валялись ее пустые ведра, и
покачал головой  с  фальшивым  сочувствием.  -  Придется  начинать  сначала.
Хотите, я вам помогу, ваше высочество? - Он сделал шаг по направлению к ней,
ухмыляясь и вытянув вперед громадную лапищу.
   Лили вообразила, как он теснит ее по ступеням вниз, до самого берега, всю
дорогу гогоча ей в лицо, и встала как вкопанная. Крепко  держась  за  перила
одной рукой, она сжала другую в кулак.
   - Мисс Лили!
   Трэйер повернулся как ужаленный. Гэйлин Мак-лиф стоял над  ними  на  краю
площадки, широко расставив ноги. В его  ярко-синих  плутовских  глазах  ясно
читался вызов.
   - Мне велели вас позвать. Лауди говорит, хозяин вас спрашивает,  да  чтоб
мигом!
   Трэйер опять обернулся к ней. Лили прошла мимо, не взглянув на  него,  но
он успел шепнуть ей на ухо:
   - В другой раз, сука.
   Дрожь отвращения пробежала у нее по спине до самого затылка.
   - Спасибо, Гэйлин, - еле-еле вымолвила она, и лишь ее  взор,  наполненный
благодарностью, дал понять Маклифу, насколько  своевременным  оказалось  его
вмешательство.
   - Я зашвырну эту жирную задницу прямо в море, стоит вам словечко шепнуть,
мисс Лили, - тихо проговорил он, тронув ее за руку.
   - Да нет, ничего страшного не случилось, забудем об этом.
   Маклиф одарил ее своей задорной щербатой улыбкой.
   - Как скажете. Но предложение в силе, когда понадобится - милости прошу.
   Лили попыталась улыбнуться в ответ, но не сумела. Она поспешила к дому  с
мыслью о том, что оставляет позади верного друга и опасного врага.

Глава 9

   Дэвон очнулся от легкой  дремоты  на  звук  открываемой  двери  и  увидел
входящую на цыпочках Лили.
   - Где тебя черти носят? - возмутился было он,  но  тотчас  же  его  глаза
настороженно прищурились. Морщась от боли, Дэвон приподнялся на локтях и уже
мягче задал другой вопрос:
   - Чем ты, черт подери, занималась?
   Не обращая на него внимания. Лили подошла к ночному столику,  на  котором
стоял полупустой кувшин пива. Наполнив кружку - его  кружку!  -  она  выпила
единым духом.
   - Что вам нужно? - прямо спросила Лили, проводя тыльной  стороной  ладони
по взмокшему от испарины лбу.
   Со скоростью, которой она от него не ожидала, он выбросил вперед руку  и,
схватив ее за запястье, притянул к себе. Она едва не упала,  споткнувшись  о
край  кровати.  Дэвон  повернул  ее  руку  к  себе,   внимательно   осмотрел
покрасневшую, вздувшуюся волдырями ладонь, потом в изумлении вскинул  голову
и потянулся за другой рукой.
   Лили спрятала руку за спину.
   - Она выглядит точно так же, - равнодушно заметила девушка. - Так что вам
от меня нужно?
   Дэвон выпустил ее руку и вновь откинулся на подушки.
   - Я хочу, чтобы ты села.
   - Отлично.
   Лили опустилась на стул возле кровати. Каждая мышца в ее теле кричала  от
боли и усталости. В комнате было так прохладно, полутемно  и  тихо,  что  ей
хотелось уснуть прямо тут, сидя на стуле. Немного  погодя  (сколько  времени
прошло: секунда? минута?) она в тревоге встрепенулась. Он все еще смотрел на
нее.
   - Как вы себя чувствуете? - виновато спросила Лили.
   Ей показалось, что он не  так  бледен,  как  раньше,  и  вообще  выглядит
немного бодрее.
   - Чем ты занимаешься, Лили? Что за работу тебе дают?
   Вопрос поразил их обоих.
   - Убираю у вас в доме, - простодушно ответила она.
   - Да, но что именно ты делаешь? С тяжелым вздохом Лили откинула голову  к
высокой спинке стула.
   - Полирую мебель. Мою  и  натираю  полы,  выбиваю  ковры.  Вытираю  пыль.
Прибираю. Помогаю в кухне, в прачечной, иногда на  маслобойне.  -  Ее  глаза
опять закрылись сами собой, она раскрыла их усилием воли и убедилась, что он
все еще ждет продолжения. - Делаю, что мне велят, - закончила она устало.
   - Зачем ты это делаешь?
   - Зачем? - горько рассмеявшись, переспросила Лили и заглянула прямо в его
серьезные, пытливые глаза. - Чтобы жить.
   Разговор принимал какой-то странный оборот. Не  дай  Бог,  он  что-нибудь
прочтет в ее лице. Она с трудом поднялась  на  ноги  и  спросила,  стараясь,
чтобы ее голос звучал буднично и деловито:
   - Вы уже обедали?
   - Мне ничего не нужно.
   Лили открыла рот, чтобы возразить, но тут раздался легкий стук  в  дверь.
Ей хватило времени отскочить  от  постели  и  заняться  посудой  на  подносе
прежде, чем дверь открылась.
   Это был  Стрингер,  дворецкий.  Лили  показалось,  что  он  старается  не
смотреть на нее.
   - К вам посетители, сэр. Они представились офицерами таможни.
   - Пошлите их сюда. Стрингер. Я приму их здесь.
   - Очень хорошо, сэр.
   Как только дверь опять закрылась. Лили вернулась к постели.
   - Вы уверены, что поступаете правильно? - спросила она  с  беспокойством,
помогая ему сесть, а потом встать на ноги.
   Они вместе преодолели путь до письменного стола. Дэвон тяжело опустился в
кресло, его лицо посерело и покрылось испариной.
   - Вам не следовало  это  делать,  -  упрямо  повторила  Лили,  прекрасно,
впрочем, понимая, что с таким же успехом могла бы обращаться к стенке. -  Вы
выглядите просто ужасно. -  Она  пальцами  поправила  ему  волосы,  на  ходу
пробормотав:
   - Извините, - и пристально вглядываясь в него. - Может, отдернуть  шторы?
Вы действительно больны, но с закрытыми шторами комма! а выглядит просто как
больничная палата. Я не уверена - Да-да,  открой  шторы.  -  Здоровой  рукой
Дэвон подтянул к себе толстенный гроссбух и раскрыл его на нужной  странице.
- Очини мне перо, быстро!
   Лили открыла чернильницу, потом взяла перочинный ножик и  заострила  одно
из перьев, выбрав его в стоявшем на столе бронзовом стакане.
   - Хорошо, что вы пишете правой рукой, - рассеянно заметила  она,  подавая
ему перо. - Собираетесь приветствовать их стоя, когда они войдут?
   - Разумеется, нет. Виконт Сэндаун не  станет  себя  утруждать  ради  пары
канцелярских крыс.
   Мрачная шутливость его тона немного подбодрила ее. Повинуясь порыву. Лили
наклонилась и несколько раз ущипнула его за щеки.
   - Чтобы выглядеть свежее, - объяснила  она,  встретив  изумленный  взгляд
Дэвона.
   На мгновенье ее пальцы застыли, слегка касаясь туго натянутой кожи на его
скулах. Она вздрогнула  от  неожиданности,  когда  вновь  раздался  стук,  и
шепнув:
   "Удачи вам!", едва успела добежать до двери прежде, чем та отворилась.
   Следом за Стрингером в комнату вошли двое. В первом из  них  Дэвон  узнал
Полкрэйвена, сборщика таможенных податей из Фауи, второй был  ему  незнаком.
Дэвон сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла. При  этом  движении
мучительная боль в плече заставила его скрипнуть зубами, но он усилием  воли
вынудил себя сохранить внешнюю невозмутимость.
   - Господа, - протянул Дэвон, стараясь, чтобы в голосе не звучало  ничего,
кроме ленивого презрения, - чему я обязан столь нежданной честью? -  Не  дав
ни одному из них раскрыть рот для ответа,  он  обратился  к  Лили,  все  еще
неловко переминавшейся у двери, со словами:
   - Спасибо, больше ничего не нужно.
   Девушка присела в поклоне и вышла, но он заметил, что она оставила  дверь
открытой.
   - Ваша светлость, - начал Чарльз Полкрэйвен со столь низким поклоном, что
его парик с косой едва не оказался на земле, - прошу прощения за  вторжение,
мы задержим вас на две минуты, не больше. Нам  всего  лишь  придется  задать
несколько простых вопросов. И смею вас заверить, мысль о том, чтобы  явиться
сюда  без  предупреждения  и  потревожить  вас  в  вашем  собственном  доме,
принадлежала не мне.
   - Она принадлежала мне.
   Дэвон сплел пальцы и бросил взгляд на высокого  и  сурового  господина  в
мундире, стоявшего рядом с Полкрэйвеном.
   - Вот как? А кто вы, собственно...
   - Лейтенант Эдвард фон  Рибен  из  таможенной  службы,  командир  корабля
"Король Георг", - ответил тот, отдав честь по-военному.
   - Лейтенант, - приветствовал его Дэвон, - чем я могу вам помочь?
   - Не могли бы вы нам  сказать,  где  были  прошлой  ночью?  -  решительно
ответил фон Рибен, не обращая  внимания  на  Полкрэйвена,  который  принялся
переминаться с ноги на ногу, бормоча невнятные извинения.
   - Вот как? А с какой стати я должен это делать? - спросил Дэвон с  легкой
иронией.
   - Позвольте вам напомнить, что нападение на офицера  Королевской  таможни
карается смертью.
   -  Милорд!  -  вскричал  Полкрэйвен,  вздымая  к  потолку  свои  короткие
пухленькие ручки и переминаясь от смущения на месте. -  Покорнейше  прошу  у
вас прощения, это совсем не то, что мы собирались вам сказать!
   - Нет? А что же вы собирались мне сказать?  Холодный  и  тихий  звук  его
голоса заставил Полкрэйвена побледнеть и умолкнуть.
   Лейтенант фон Рибен покрепче ухватился за край шляпы,  которую  сжимал  в
руках.
   - Извините, что выразился напрямик, - сказал он  сухо.  -  Позвольте  мне
объяснить причину нашего визита, милорд.
   - Жду с нетерпением.
   Дэвон перебросил ногу на ногу и нетерпеливо забарабанил по столу пальцами
левой руки в надежде отвлечь внимание  посетителей  от  правой,  которой  он
вынужден был стереть выступивший на верхней губе пот.  Голова  у  него  была
ясная, но пульсирующая боль в плече не ослабевала.
   Фон Рибен откашлялся.
   - Вчера утром, милорд, совершая обычный патрульный  рейд  в  окрестностях
Фауи, мое судно обнаружило шлюп, спрятанный в укромной бухте.
   - "В укромной бухте"? - насмешливо переспросил Дэвон.
   - Именно так, сэр, в укромной бухте.  В  одной  из  тех,  что  используют
контрабандисты для разгрузки своих судов. Найденный  нами  шлюп  был  в  тот
момент покинут командой. Мы его немедленно конфисковали.
   - Рад это слышать. Уверен, что ваше начальство будет довольно.
   Серые глаза фон Рибена грозно сверкнули.
   - Вряд ли, сэр. Двенадцать часов спустя, пока  мои  люди  ожидали  помощи
Водной охраны из Фальмута, они были атакованы.
   - Атакованы?
   - Дюжиной головорезов, вооруженных пистолетами, ножами и саблями. На моих
людей напали, их сбросили с корабля за борт и оставили в  воде  на  произвол
судьбы.
   Дэвон провел  пальцем  по  губам,  чтобы  скрыть  улыбку  На  самом  деле
"головорезов" было всего пятеро.
   - Их бросили в воду, чтобы утопить? - удивленно спросил он. - Но,  как  я
понял, шлюп был пришвартован в "укромной бухте"?
   Лейтенант слегка покраснел и принялся теребить усы.
   - Они могли бы утонуть, - упрямо заявил  он.  -  Двое  из  них  не  умели
плавать.
   - Ах вот как.
   - В это время мое судно стояло на якоре в устье Фаун, ожидая  подмоги  из
Фальмута. "Паучок" был замечен...
   - Простите, кто был замечен? Проницательные глаза фон Рибена  сощурились,
бросая виконту вызов-"Паучок", - повторил он отчетливо, и на сей раз  в  его
голосе прозвучала насмешка.
   - Видимо, речь идет о разбойничьем судне? - ничуть не смутившись, уточнил
Дэвон.
   - Именно так. "Паучок" был замечен вблизи от  берега.  Он  ссадил  одного
пассажира и направился в открытое море. "Король Георг" бросился в погоню.
   Дэвон опять сплел пальцы.
   - Я полагаю, лейтенант, что в конце концов  вы  доберетесь  до  сути,  но
позвольте вам заметить по ходу дела: наш рассказ сам по себе доставляет  мне
огромное удовольствие.  Он  становится  все  более  захватывающим  с  каждой
минутой.
   Фон Рибен вспыхнул и принялся подкручивать усы с  такой  яростью,  словно
хотел отделаться от них.
   - "Паучок" имел на борту два десятка стационарных  орудий  и  столько  же
поворотных. И плюс к тому пушку,  стреляющую  картечью.  Он  подошел  к  нам
поближе и открыл огонь. В течение четверти часа "Король Георг'"  подвергался
обстрелу. Впоследствии мы насчитали тридцать пробоин в парусах и две  дюжины
в корпусе. Грот- и  бизань-мачта  серьезно  пострадали,  а  грота-гардель  и
крюйсель-фал сорвало начисто.
   - Людские потери были?
   - Нет Дэвон воспринял новость с громадным облегчением, которое постарался
скрыть за напускным нетерпением.
   - Вот и прекрасно. Это и есть конец вашей истории?
   - Не  совсем.  Я  полагаю,  вам  будет  небезынтересно  узнать  о  судьбе
пассажира, сошедшего на берег у Полруана, милорд.
   - Нет, меня это не интересует.  Впрочем,  если  это  может  ускорить  ваш
рассказ, милости прошу, я слушаю.
   - Очевидно, этот человек оставил где-то поблизости лошадь на привязи. Под
покровом темноты он стал продвигаться на запад. По направлению к Тревиту.
   Дэвон улыбнулся.
   - К Тревиту? Ну, значит, также и к Сент-Остелю, Мовагисси и  Портлоу,  не
говоря уж о Труро, Редруте, Гэйле и Пензансе...
   - Благодарю за уточнение, сэр, вы совершенно правы. Как бы  то  ни  было,
чуть к северу от  Додмен-Пойнта  его  перехватил  конный  отряд  королевской
стражи,  посланный  из  Фальмута,  чтобы  помочь  с  конфискацией  "Паучка".
Офицеров было четверо.
   Хоть тут он не ошибся в цифрах.
   - И что же? Они схватили этого человека?
   - Нет. Он оказал сопротивление и скрылся. Дэвон поднял брови.
   - Вы меня изумляете, лейтенант. Как такое могло случиться?
   - Меня там не было, милорд, - сквозь зубы проговорил фон Рибен.  -  Я  не
могу этого объяснить. Все офицеры были обезоружены, двое получили ранения  в
голову и все еще приходят в себя.
   - Просто невероятно. А неизвестный злоумышленник остался цел и невредим?
   -  Отнюдь  нет.  Один  из  офицеров  ко