е, где он спал с тех самых пор, как Майкл исчез. Он перевернулся на спину и застучал хвостом по полу.
     - Ш-ш-ш, - предупредила Сидни, опустившись на колени и почесывая его за ухом. - Ты тоже тоскуешь по нему, верно?
     Расстроенный шумом и суетой во время скандально закончившейся вечеринки тети Эстеллы, а также присутствием незнакомых людей - полицейских и репортеров, появлявшихся в доме в любое время дня и ночи, - Гектор вел себя плохо. Но все постепенно успокоилось. Через сутки после самой длинной (во всяком случае, по мнению Сидни) вечеринки за всю историю Чикаго журналисты перестали ломиться в дверь и звонить по телефону, а полицейский патруль сократился до двух человек, по очереди обходивших дозором территорию поместья с получасовыми интервалами. Лейтенант Мун решил, что этого более чем достаточно для такой работы, особенно когда профессор Винтер дал ему торжественную клятву позвонить в участок, если Майкл вернется домой. У него не было выбора. Теперь Сидни это ясно понимала, хотя в ту минуту почувствовала, что ее предали.
     Теперь ею владело одно лишь глухое отчаяние. Вся семья была в смятении. Как только последний из шокированных и изнывающих от любопытства гостей покинул дом в субботу вечером, тетя Эстелла слегла в постель. Профессор Винтер тоже тяжело переживал случившееся - и не только потому, что поступок Майкла грозил неприятными последствиями его профессиональной карьере в университете. Он был искренне встревожен дальнейшей судьбой Майкла. Майкла как человека, а не объекта научных наблюдений. Филип во всем обвинял себя, хотя его доводы звучали совершенно нелепо. ?Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем везти его в зоопарк, - твердил он не переставая, а иногда добавлял для разнообразия: - Я не должен был отпускать его одного тогда, в поезде?.
     Сэм, прихватив с собой Гектора, устраивал вылазки по всей округе и вдоль берега озера в поисках Майкла. Подвиги Майкла в зоопарке воспламенили его воображение. Его отношение к другу переросло в настоящее преклонение перед героем. Он требовал, чтобы ему снова и снова во всех подробностях пересказывали историю о животных, которых освободил Майкл, о том, кого из них поймали и водворили обратно в клетки и кому удалось скрыться. В то же время к нему постепенно стало приходить понимание того, что он, возможно, никогда больше не увидит своего друга. Вчера вечером Сэм заплакал, пока Сидни укладысвала его в постель. - А вдруг он никогда не вернется? А что, если он захочет вернуться, а они его схватят? Вдруг его поймают и посадят в тюрьму?
     Сидни осушила его слезы и постаралась успокоить, как могла, но в глубине души она тоже не могла унять всепоглощающую тревогу.
     Гектор, который вертелся у ее ног, вдруг ринулся к дверям, ведущим на террасу, тихонько повизгивая. - Тихо, - приказала Сидни.
     Что-то толкнуло ее последовать за собакой. Она подошла к застекленной двери, отдернула занавеску и выглянула наружу. Никого. Непроглядная тьма. И все же что-то заставило ее отпереть и приоткрыть дверь. Она шепнула Гектору: ?Оставайся здесь?, - удержала его на месте легким пинком и, как была, босиком, выскользнула наружу.
     Полумесяц светил прямо над головой. Сидни почувствовала себя абсолютно беззащитной перед этой пугающей темнотой. Но она все-таки пересилила страх и подошла на цыпочках к краю террасы. Нечто неодолимое влекло ее - какое-то безрассудное чувство, бывшее сильнее надежды.
     - Майкл? - прошептала она, тщетно вглядываясь в темноту.
     Ей показалось, будто что-то шевельнулось среди деревьев у садовой изгороди. Сидни пыталась что-то разглядеть, пока у нее не заслезились глаза, но так ничего и не заметила. Она даже перестала дышать, в надежде что-нибудь услышать.
     Ничего.
     Плечи у нее поникли. Майкла здесь не было. Полицейские заблуждались: их дом был последним местом на свете, где следовало ожидать его появления. Майкл знал, как надо прятаться. Зачем ему рисковать и возвращаться сюда?
     Она повернулась спиной к саду. И в эту минуту увидела его. Майкл стоял у самой стены дома, в том месте, куда не падал лунный свет. Сидни не испугалась. У нее не было сомнений, что это Майкл, хотя ей удалось рассмотреть только его смутный силуэт. Сердце у нее болезненно сжалось. Она подбежала к нему и успела заметить глубокое удивление на его усталом лице за миг до того, как бросилась ему на шею.
     - Майкл! - вырвался у нее из груди сдавленный крик. Она заглушила плач, спрятав лицо в его волосах. Его руки крепко обвились вокруг нее, оторвали от пола, а губы скользнули по ее виску, по щеке и наконец нашли ее рот. От радости Сидни лишилась сил. Когда Майкл поставил ее на пол, у нее подкосились ноги. - Быстро, - прошептала она, - идем внутрь.
     - Нет! Сидни замерла и пристально всмотрелась в его лицо. - Но тут полицейские... - Они у парадного входа. - Ладно, но войди в дом, ты...
     - Нет, Сидни.
     - Почему? Они оба говорили шепотом. - Я просто хотел тебя увидеть. Хотел проститься.
     - Черт побери! Черт тебя побери, Майкл! Если ты не войдешь внутрь...
     Сидни заплакала и так крепко стиснула его руку, что он поморщился.
     - Ну хорошо. Но только на минутку,-согласился он и последовал за ней в дом.
     Гектор обезумел от счастья. Сидни пришлось закрыть дверь, ведущую в коридор, чтобы его радостный визг не перебудил весь дом. Майкл опустился на пол и попытался утихомирить пса. Сидни зажгла свечу и посмотрела на них, улыбаясь и вытирая струящиеся слезы. Она опустилась на пол рядом с Майклом. Они оба гладили пса, гладили руки друг друга и наконец поцеловались.
     - Ты ужасно выглядишь, - с нежностью прошептала Сидни.
     При виде его ободранных босых ног ей захотелось плакать.
     - Ты не ранен?
     - Нет. Я просто устал. У меня совсем нет сил. Он выглядел измученным. И грязным. И голодным. На щеке у него красовался кровоподтек.
     - Где ты был?
     - Здесь.
     - Здесь? Все это время?
     Майкл кивнул. Он наклонился к Гектору, но искоса взглянул на Сидни сквозь завесу упавших на лоб спутанных волос.
     - Я думал, ты рассердишься на меня, больше не захочешь меня видеть.
     - С какой стати я должна была сердиться?
     - Из-за того, что я сделал?
     - О нет, Майкл. Конечно, я ужасно волновалась, чуть с ума не сошла от страха, но я и не думала сердиться! Однако она не удержалась и спросила:
     - Зачем ты это сделал? Майкл посмотрел на нее, и ей показалось, что он ее оценивает, взвешивает в уме, стоит ли ей доверять. Но глаза у него были кроткими и светились любовью. В конце концов он сказал только одно:
     - Я должен был это сделать. У меня нет времени объяснять тебе, почему я так поступил. Я должен уйти. Навсегда.
     - Ты не можешь уйти, - оборвала его Сидни. Он покачал головой и встал.
     - Они тебя найдут!
     - Нет, не найдут. Майкл начал потихоньку пятиться от нее прочь.
     - Майкл!
     Сквозь надвигающуюся волну паники к ней вдруг пришло верное решение.
     - Майкл Теренс Джеймс Бродерик Макнейл, - отчеканила Сидни.
     Это его остановило. Выражение его лица показалось ей почти комичным.
     - Что?
     - Это ты! Это твое имя, Майкл! Майкл как будто онемел. Ему с трудом удалось разжать сведенные судорогой губы.
     - Это я, - согласился он наконец, глядя на нее округлившимися от изумления глазами. Сидни подошла к нему. Сердце рвалось из ее груди.
     - Твой отец - Теренс Макнейл, лорд Олдерн. Твою мать зовут Элизабет. Твой родной дом - замок в горах Шотландии. Ты - Майкл Макнейл, младший из Олдернов.
     - Олдерн, - задумчиво повторил он. - Олдерн. В его зеленых глазах появилось мечтательное выражение. Сидни поняла, что он вспоминает.
     - Вот видишь? Ты не можешь уйти, - сказала она, тихонько проводя пальцами по колючей щетине на его щеках. - Наш детектив послал информацию в Шотландию. Как только он разыщет твоих родителей, они приедут за тобой. Они тебе помогут.
     - Но у меня нет времени. Если я останусь, полицейские запрут меня в тюрьме.
     - Но если тебя поймают...
     -Меня не поймают.
     - Могут поймать. Тут тебе не канадские дикие леса, Майкл, это реальный мир. Здесь ты уязвим. Беззащитен, - пояснила Сидни, догадавшись по его лицу, что он не понимает, что значит ?уязвим?. - Ты здесь беспомощен, как младенец. Это не твой мир, это их мир, и здесь они тебя найдут.
     - Нет, не найдут, не бойся, Сидни! Ей хотелось топнуть ногой, схватить его за плечи и встряхнуть хорошенько!
     - Найдут. Неужели ты не понимаешь: тебе надо прятаться, а не бежать! А вот потом, как только мы найдем твоих родителей, все станет по-другому.
     - Почему?
     - Потому что... ну просто так уж мир устроен. Сейчас ты никто, но когда у тебя за спиной будут люди, причем влиятельные люди, все переменится, вот увидишь.
     Вид у Майкла был недоверчивый, но он сказал:
     - Ну хорошо, тогда я буду прятаться.
     - Да! - Сидни обняла его. - Но только не там, - она указала на дверь. - Именно там они тебя ищут. Там слишком опасно.
     - Тогда где?
     - В моем мире. Вот уж где они ни за что не станут тебя искать! Оставайся прямо здесь, Майкл, и обещай мне, что ты не сбежишь. Оставайся здесь, поиграй с Гек-тором. Я скоро вернусь.
     - Сидни...
     - Обещай мне!
     Ее умоляющие глаза и руки. сжимающие его пальцы, красноречивее всяких слов взывали о доверии.
     - Ну хорошо, я обещаю.
     Он растерянно заморгал, когда она в награду поцеловала его в губы.
     - А что ты собираешься делать?
     - Я собираюсь одеться и упаковать чемодан.
     - И куда мы поедем? Должно быть. нечто подобное давно уже созревало у нее в уме, хотя сама Сидни не смогла бы сказать, как она до этого додумалась. Откуда ни возьмись в голове у нее возник целый план, законченный и стройный. - Мы едем в отель ?Палмер-хауз?.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

     - Мистер и миссис Вернон Таттл, Топека, Канзас. Майкл заполнил графу в книге регистрации печатными буквами, стараясь писать как можно аккуратнее и при этом не обращать внимания на человека за мраморной стойкой, следившего подозрительным взглядом за каждым штрихом его пера. Закончив работу, он перечитал написанное, и ему тотчас же захотелось все переделать. Запись выглядела фальшиво: человек за стойкой сразу поймет, что его обманывают.
     - Добро пожаловать в ?Палмер-хауз?, мистер и миссис...
     Книга регистрации лежала на круглой вращающейся подставке. Администратор повернул ее к себе и прочитал:
     - ...Таттл. Из Канзаса. Как поживаете? Как вам погодка нынче утром? Только что приехали?
     В мозгу у Майкла не осталось ни единой мысли. Он с трудом выдавил из себя:
     - Да. Хорошо. Спасибо. Сидни взяла его под руку и прижалась к нему.
     - Скажи ему про комнату, Верн, - проговорила она негромко, но с таким расчетом, чтобы администратор непременно услышал. - Скажи ему, чего бы нам хотелось.
     Майкл нервно откашлялся.
     - Мы только что поженились, - продекламировал он заранее приготовленный текст. - Мы бы хотели...
     - Что ж, поздравляю!
     - Да. Спасибо, - сказал сбитый с толку Майкл. Ему пришлось начать все сначала:
     - Мы только что поженились и хотели бы получить номер для новобрачных, но мы не заказывали его заранее.
     Он осторожно выдохнул воздух, прислушиваясь к отзвуку своих слов и внимательно следя за администратором за стойкой. Не может быть, чтобы этот человек ему поверил. Он не нервничал так сильно, даже когда выпускал животных из зоопарка.
     - Ах вот в чем дело! Да, тут могут возникнуть затруднения, - с грустью заметил администратор и начал перечитывать страницы регистрационной книги.
     Сидни толкнула Майкла локтем в бок. Он посмотрел на нее в растерянности и лишь через секунду вспомнил, что надо говорить.
     - Мы заплатим наличными и пробудем здесь целую неделю.
     Администратор смерил его быстрым оценивающим взглядом, и Майкл порадовался, что на нем черный сюртук Филипа, его жилет, рубашка со стоячим воротничком и галстук с восточным орнаментом. Сидни сделала ему пробор посредине, замазала кровоподтек и заставила нацепить одну из запасных пар очков в серебряной оправе, принадлежавших профессору Винтеру. Если его кто-нибудь спросит, чем он зарабатывает на жизнь, он должен был ответить: ?Скотоводством?.
     - Надеюсь, вы сможете нас разместить, - вмешалась Сидни.
     Она говорила жеманным, каким-то чирикающим голосом, совершенно не похожим на ее обычный голос, и выглядела очень непривычно в нелепой шляпке с вуалью, позаимствованной у тети. Майкл боялся на нее взглянуть. Он мог бы засмеяться и все испортить.
     - Я всегда мечтала остановиться в вашем отеле, - томно продолжала Сидни. - Я уверена, что нам здесь понравится. А потом ты смог бы устраивать здесь свои съезды, Берн. Съезды Ассоциации скотоводов Топеки, - доверительно пояснила она клерку. - Их раньше проводили в ?Ришелье?, но я нахожу тот отель слишком помпезным. Ему это на пользу не идет. Зато здесь...
     Она окинула мечтательным взглядом громадный, гулкий, обильно украшенный живыми растениями вестибюль с колоннами белого мрамора, подпирающими потолок, с фонтаном посредине, шумящим, как настоящий водопад.
     - Здесь чувствуется подлинный шик.
     Это добило администратора окончательно, хотя Майкл так и не понял, почему это случилось. Не успел он оглянуться, как коридорный в пурпурной униформе подхватил оба их чемодана (?Остальное нам пришлют?, - с доверительной улыбкой шепнула Сидни администратору) и провел их по затянутому коврами полу к выкрашенной в золотистый цвет клетке. Майкл понял, что это лифт, только когда кабина дернулась и начала подниматься. Хорошо, что ему уже однажды довелось покататься на лифте вместе с Сэмом, а не то он мог бы выкинуть какую-нибудь глупость. Сидни схватила его за руку, и он вспомнил, что она боится высоты. Ее страх заставил его забыть о своем собственном. Майкл обнял ее обеими руками (ну и пусть коридорный смотрит!), а она наградила его благодарной улыбкой.
     Их комната оказалась роскошной. Не одна комната, а две, нет, даже целых три, если считать ванную. Сидни сказала коридорному, что они хотят на завтрак, и попросила принести завтрак в номер. Майкл дал ему на чай, и коридорный удалился.
     Как только дверь за ним закрылась, они дружно расхохотались. Майкл понимал, что сказывается напряжение: на самом деле ничего смешного не произошло. Они заглянули во все комнаты. Сидни кружилась, раскинув руки, перебирала вещи и поминутно восклицала:
     - Смотри, что тут у нас! Ой, еще и это... и еще вот это...
     У них была гостиная, заставленная массивной, обитой бархатом мебелью, с картинами на стенах. В ванной стояла огромная ванна - величиной с кровать, и повсюду белый кафель, мраморная раковина с золотыми ручками, толстые, как подушки, полотенца и зеркала на стенах. Спальня была почти такой же просторной, как гостиная, а кровать в ней была необъятного размера.
     - Величиной с Канзас, - улыбнулась Сидни, и они опять рассмеялись. Сидни первая пришла в себя.
     - Я должна позвонить Филипу, - сказала она и взяла в руки свою сумочку, которую раньше кинула на кровать.
     - Ты же оставила ему записку!
     - Да, но я хочу сказать ему, что мы здесь, что с нами все в порядке.
     - Ты хочешь рассказать ему, где мы находимся?
     - Я еще не знаю. Может быть.
     - Мне пойти с тобой?
     - Нет, оставайся здесь. Ты вообще не должен выходить отсюда, Майкл. Никто не должен тебя видеть.
     - Ладно, - торопливо согласился он в надежде, что теперь она перестанет хмуриться. - Вот и хорошо! Сидни взяла ключ от комнаты и вышла. Когда она вернулась, Майкл сразу заметил, что она расстроена, но делает вид, будто все в порядке. Ему пришлось по кусочкам вытягивать из нее всю историю.
     - Он не проявил понимания, - неохотно призналась Сидни, опустившись в одно из необъятных бархатных кресел в гостиной. - Он сказал, что я сошла с ума.
     Кресло было слишком велико для нее, она показалась Майклу маленькой девочкой, подавленной и разочарованной.
     - Поэтому я и не сказала ему, где мы, - продолжала она. - Просто сказала, что в надежном месте, и все. Он стал на меня кричать, и я повесила трубку.
     - Ты боишься, что он расскажет полиции?
     - Нет, но он может рассказать тете. Майкл кивнул с пониманием: рассказать тете было бы еще хуже, чем рассказать полиции.
     - А главное, он непременно приехал бы сюда за мной, чтобы заставить меня вернуться.
     - Сидни! - Майкл присел на край низкого столика и заглянул ей в глаза. - Мы правильно поступаем? Ты уверена?
     - Да, безусловно, - ответила она с нажимом и для пущей убедительности стукнула кулачком по мягкому подлокотнику кресла. - Это уж точно последнее место на свете, где они стали бы искать дикаря, выпустившего всех животных из зоопарка. Все, что нам надо делать, это оставаться на месте и ждать, пока мистер Хиггинс не найдет твоих родителей. Я понимаю, тебе этот план не покажется слишком удачным, но, если мы будем его придерживаться, нам ничто не угрожает. И ты должен признать, Майкл, что это лучше, чем попасть в тюрьму.
     - Но теперь у тебя будут неприятности из-за меня. За то, что ты была со мной, что устроила все это.
     - Никаких неприятностей у меня не будет, не беспокойся. Потому что меня здесь вообще нет. Я сейчас в Джолиете. Уехала сегодня утром навестить свою школьную подругу Мэри Кэй Блэйни. В прошлом году она вышла замуж, а я так до сих пор и не познакомилась с ее мужем.
     Майкл засмеялся: Сидни явно была довольна собой.
     - А на самом деле Мэри Кэй Блэйни существует?
     - Разумеется. И в случае необходимости она подтвердит мою историю. Но я уверена, что до этого не дойдет.
     Они оба подпрыгнули от неожиданности, когда в дверь дважды громко постучали, но оказалось, что это всего лишь официант с завтраком. Сидни заказала так много еды, что ее пришлось доставлять на столике с колесиками, покрытом белой скатертью.
     - Я этим займусь, Берн, - сказала Сидни, вытащив монету из кошелька.
     В поезде она заранее проинструктировала его насчет чаевых для носильщика, но сколько давать официанту, он не знал. Если им действительно придется пробыть здесь целую неделю, подумала Сидни, надо будет прочесть ему целую лекцию, как и сколько давать на чай официантам, горничным и другой прислуге.
     Яйца, бекон, овсянка и поджаренные гренки никогда раньше не казались Майклу такими восхитительными.
     - Когда ты ел в последний раз? - спросила Сидни, глядя, как он стремительно поглощает пищу.
     Майкл вовремя вспомнил, что надо сначала проглотить, а потом уж отвечать.
     - Не помню.
     - Два дня? Три? Вид у тебя такой, словно ты умираешь с гододу.
     - Я не умираю. Раньше бывало и хуже. Бывали долгие зимы, когда он действительно умирал с голоду. То, что ему пришлось пережить сейчас, по сравнению с тем временем казалось просто детской игрой. Майкл только надеялся, что она не спросит, что он ел в последний раз. Его ответ мог бы испортить ей аппетит.
     Сидни все равно заявила, что у нее нет аппетита, хотя, возможно, она притворялась только для того, чтобы отдать ему всю еду. Она налила себе вторую чашку кофе и откинулась на спинку кресла, продолжая наблюдать, как он ест. Когда на тарелках ничего не осталось, Сидни вновь наполнила чашку Майкла горячим кофе из тяжелого серебряного кофейника, и он выпил, глядя на нее поверх чашки.
     - Какой сегодня день? - спросил Майкл.
     - Понедельник.
     - Я потерял счет времени. Когда мы были в зоопарке?
     - В пятницу. Вот как. Значит, он прятался три ночи.
     - Я вспоминал о тебе в субботу. Как прошла твоя вечеринка?
     Сидни поставила свою чашку и улыбнулась Майклу. У нее были самые красивые глаза на свете, а когда она улыбалась, они начинали лукаво искриться.
     - Ужасно!
     - Правда?
     - Я хотела танцевать с тобой, а тебя не было.
     Майклу захотелось встать и поцеловать ее, но руки и ноги у него приятно отяжелели, ему просто не хватило сил. Утреннее солнце освещало сбоку лицо Сидни, выхватывая зеленые искры в глазах и огненные сполохи в рыжих волосах.
     - Ты очень кр