я предположить, что вы  представляете  медицинскую  компанию,
доктор Хэйес? - спросил наконец Уинг.
   Грейс видела, что он явно заинтересован, но не хочет подавать  виду.  Да,
это была игра в покер, в которой все блефовали.
   - Не совсем.
   Басовитый голос Дока вырвался из  его  впалой  груди,  как  из  бездонной
темной пещеры. Он сунул руку в карман, и Уинг  сразу  же  напрягся,  но  Док
вытащил всего лишь сложенную пачку бумаг.
   - Но с помощью этих документов я мог бы убедить офицеров местной таможни,
что это именно так.
   Брезгливо держа бумаги только за уголок кончиками длинных  пальцев,  Уинг
развернул  документы  и  просмотрел  их  один  за  другим.   "Отвратительное
жеманство", - подумала Грейс. Она уже знала, что один  из  них  представляет
собой регистрационное  удостоверение  Фармацевтической  компании  Хэйеса.  К
свидетельству  прилагалась   безупречно   подделанная   лицензия   на   ввоз
наркотических средств, выданная Таможенной службой, а также заполненный,  но
еще не подписанный  бланк  договора  купли-продажи  между  Марком  Уингом  и
Фармацевтической компанией Хэйеса на покупку двадцати пяти тысяч  четырехсот
шестидесяти шести фунтов опиума за девяносто тысяч двести долларов.
   Глаза Уинга сощурились, когда он дошел до цены.
   - Вы хорошо подготовились, - процедил он сквозь зубы.
   Было ясно, что он не в восторге от  их  осведомленности.  Неприятно  было
узнать, что  благодаря  кузену  Ай-Ю  им  точно  известно  о  партии  опиума
стоимостью в девяносто тысяч, замороженной в пакгаузе на верфи и  совершенно
для него бесполезной, если  только  он  не  примет  их  предложение,  Прошло
несколько долгих минут. Наконец Уинг поднял голову и  спросил  безо  всякого
выражения:
   - Сколько вы хотите?
   - Половину, - заявил Рубен.
   Уинг презрительно фыркнул через нос.
   - Это бессмысленный разговор. Но он так и не поднялся с места.
   - Уплатить нам половину - это лучше  для  вас,  чем  не  получить  вообще
ничего. Но если вы не заинтересованы, ради Бога,  так  прямо  и  скажите.  Я
запросто сумею найти сколько угодно других людей, готовых к  сотрудничеству.
Например, главу конга Хип-Синг или мистера Лоу-Йета из конга Чи.
   Уинг оцепенел, но тут же усмехнулся.
   - Я не нуждаюсь в вашей помощи, мистер Смит.
   У меня есть другие пути получить  нужный  мне  товар.  -  Иными  словами,
ввозить его контрабандой? - Очень многие так  и  делают,  чтобы  не  платить
таможенной пошлины.
   - Верно, но стоит ли так рисковать? С нашей помощью вы  могли  бы  ввезти
свой товар легально. Ну, скажем,  -  усмехнулся  Рубен,  -  почти  легально.
Таможенникам важно одно: им бы получить свою пошлину, а там  хоть  трава  не
расти. Как только таможенный сбор  уплачен,  документы  оформлены,  а  товар
проверен и отгружен, им все равно,  что  сделает  с  ним  получатель.  Таким
образом ваше имя вообще остается в стороне. Вы невидимка. Но  вот  если  вас
поймают на контрабанде, они вас  депортируют.  Насколько  мне  известно,  на
родине вам ничего не светит. Хотя нет, позвольте, кое-что светит.
   Он почесал голову, делая вид, что вспоминает.
   -  "Небесный  фонарь",  не  так  ли?  Плоские  ноздри  Уинга   возмущенно
раздулись, но он сделал небрежный жест рукой.
   - Не пытайтесь меня запугать, мистер Смит.  Вы  просто  выставляете  себя
дураком.
   Как и в первый  раз,  Рубен  велел  ей  молчать  и  предоставить  ведение
переговоров ему, но Грейс уже устала  от  навязанной  ей  роли.  Ей  надоело
служить молчаливым украшением стола.
   - Возможно, вам стоит взглянуть на ситуацию шире, мистер Уинг, -  вежливо
вставила она, хотя при виде его лица, внезапно  размягчившегося,  как  желе,
когда он повернулся к ней, ее едва не стошнило.  -  Перед  нами  открываются
возможности долгосрочного взаимовыгодного сотрудничества,  если  мы  сделаем
первый шаг и заключим эту сделку.
   Иными словами, не смотри  на  мои  руки,  смотри  на  мое  лицо,  пока  я
подтасовываю карты.
   - Каким же образом? - осведомился он медовым голосом.
   - Ну... я уверена, нет нужды объяснять вам, что в реальной  жизни  мы  не
всегда воплощаем на деле наши демократические идеалы, особенно в обращении с
людьми, родившимися не  в  этой  стране.  Или  с  людьми,  чья  кожа  цветом
отличается от нашей.
   - Нет, мисс  Смит,  -  очень  тихо  согласился  Уинг,  -  вам  нет  нужды
напоминать мне об этом.
   -  И  это  обстоятельство  ставит  вас,  проницательного  и   энергичного
предпринимателя,  в  неоправданно  невыгодное  положение.  Вы   блистательно
преуспели в  той  ограниченной  сфере,  в  которой  общество  позволило  вам
реализовать свои способности, но почему вы должны на  этом  останавливаться?
Это несправедливо и даже незаконно, но печальная правда состоит в том,  что,
если вы хотите распространить свою  империю  за  тесные  пределы  Китайского
квартала, вам  понадобятся  представители,  которые  смогут  действовать  от
вашего имени.
   Она сложила руки.
   - И  вот  мы  предлагаем  вам  партнерство.  Представьте  себе,  что  это
акционерное общество, в котором вам принадлежит контрольный пакет. Мы  будем
представлять ваши интересы в  тех  местах,  куда  вам  самому  нет  доступа.
Другими словами, ваша финансовая поддержка в обмен на наш опыт и цвет  кожи.
Пусть первая сделка станет испытанием нашего умения и добросовестности.
   - Вы меня заинтриговали, мисс Смит. Это было чистой правдой: он разве что
слюни не пускал, глядя на нее. Ей пришлось отвернуться.
   - Прошу прощения, - продолжал Уинг, повернувшись к Доку Слотеру, - но  вы
действительно доктор?
   Разумеется. Я практикую вот уже двадцать два года.
   - В чем-нибудь специализируетесь?
   - Нет, я занимаюсь общей терапией.
   - Ах, терапией. И где вы практикуете?
   Док сообщил ему свой адрес на захудалой Бэлэнс-стрит.
   Тонкие губы Уинга растянулись в презрительной улыбке.
   - В таком  случае  у  вас  имеется  специализация:  по  ножевым  ранам  и
подпольным абортам.
   Док не ответил. Руки у него слегка тряслись, пока он подносил  ко  рту  и
опустошал очередную порцию рома. Уродливый шрам на левой  стороне  его  лица
был ясно виден, хотя на него  падала  тень.  Грейс  знала,  что  он  человек
опрятный и тщательно следит  за  своим  внешним  видом,  но  этим  утром  он
порезался при бритье и не сменил рубашку со вчерашнего дня:  два  крохотных,
едва заметных штриха делали его облик еще более убедительным.
   - Итак, - заговорил Рубен,  нарушив  зловещее  молчание,  -  вот  что  мы
предлагаем. У вас на складе имеется несколько тонн опиума, ставшего для  вас
недоступным. Если хотите остаться в деле, вам придется его продать законному
покупателю, имеющему право на ввоз, который в свою очередь  переуступит  его
вам за спиной у таможни, как только она отвернется. Покупатель - это мы. Вам
остается только положить девяносто тысяч  с  мелочью  на  специальный  счет,
который откроет доктор Хэйес. Учтите, вам придется платить наличными. Только
наличными! Вы же не хотите, чтобы налоговая служба отследила  вашу  связь  с
этой операцией.
   Грейс держала глаза опущенными, прекрасно зная, что это ключевой  элемент
плана, и опасаясь взглядом выдать свое волнение.
   - Док выдаст вам долговую  расписку;  продолжал  Рубен.  -  Вы  подпишете
договор купли-продажи, он  предъявит  его  на  таможне,  уплатит  Пошлину  и
заберет товар, перешедший в собственность Фармацевтической компании  Хэйеса.
Они будут считать, что вы продали товар ему. Товар доставят на склад Хэйеса;
   Все чисто, все по закону. Э-э-э... где ваш склад, Док?
   - Вторая улица, в квартале от Китайской бухты.
   - Точно. По истечении разумного срока - скажем, через час или  два  -  вы
отдаете приказ своим людям  перевезти  товар  на  ваш  собственный  склад  в
Китайском квартале. И за эту своевременную, незаметную для посторонних  глаз
и совершенно незаменимую услугу мы просим всего  лишь  половину  от  оптовой
цены товарной партии. Сорок пять тысяч долларов наличными, плата вперед.
   Стиснутые пальцы Грейс побелели от напряжения. "На ваш собственный  склад
в Китайском  квартале".  Впервые  с  той  страшной  ночи  в  доме  Уинга  ей
вспомнились деревянные ящики, которые у нее на глазах  рабочие  загружали  в
его Подвал. Он хранил опиум прямо у себя в доме! Ей  не  терпелось  поскорее
рассказать об этом Рубену.
   - Абсурд, - прошептал Уинг. Но у нее возникло убеждение,  что  он  просто
тянет время, мысленно взвешивает все "за" и "против".
   - Вовсе нет. Мы берем на себя весь риск, к тому же у нас есть  расходы  -
эти бумаги достались нам небесплатно, равно как и склад на Второй улице.  Мы
уже проделали всю работу, вам остается только сунуть руку в карман.  К  тому
же нас трое. Какие-то жалкие пятнадцать тысяч на брата. А также на сестру.
   - - А что помешает доктору Хэйесу забрать Деньги и скрыться? И вам вместе
с ним?
   "Хороший вопрос", - подумала Грейс. Сердце у нее стучало, как молот.
   - Ничто не помешает. Разве что практические соображения. Мы же не дураки!
Не сомневайтесь: мы прекрасно понимаем, что с  вашей  помощью  можем.  стать
гораздо богаче, чем без вас!
   - Другими словами, я должен положиться на вашу алчность.
   - Наконец-то вы начали смекать, что к чему. Крестный Отец  сложил  вместе
кончики пальцев; по лицу невозможно было определить, о чем он думает.
   Наконец он поднял голову.
   - Рад был познакомиться с вами, доктор Хэйес. В  наступившей  тишине  Док
бросил ошеломленный взгляд на Рубена. Тот кивнул. Док допил пиво,  отодвинул
стул, поднялся  и  вышел.  Уинг  тотчас  же  поднял  руку,  и  один  из  его
прихвостней  поспешил  к  столу.  Крестный  Отец  отдал  ему  тихий   приказ
по-китайски.
   Его приспешник поклонился и ушел.
   Грейс догадалась, что ему было велено проследить за Доком, проверить, тот
ли он, за кого себя выдает. Оставалось лишь надеяться,  что,  кроме  слежки,
ему ничего не поручено и что Док выдержит свою роль до самой Бэлэнс-стрит.
   - Ну? - спросил Рубен и забарабанил пальцами по столу, давая понять,  что
его терпение на исходе. - Мы сделали предложение. Каков ваш ответ?
   Наступила  решающая  минута.  Стараясь  не  ерзать,  Грейс   выжидательно
взглянула на Уинга.  Улыбка,  расплывающаяся  по  его  лицу,  ее  ничуть  не
ободрила.
   - Мой ответ "нет".
   Она почувствовала, как тело Рубена  оседает  на  стуле,  словно  из  него
выпустили воздух.
   - Нет? - повторил он, не веря своим ушам.
   - Нет. Боюсь, что нет. Видите ли, мистер Смит, я не могу довольствоваться
вашим честным  словом.  Мне  потребуется  нечто  большее,  чтобы  обеспечить
надежность сделки.
   К Рубену вернулась надежда:
   - Что же именно?
   - Мне бы хотелось получить... - Его голос стал мечтательным  и  напевным,
как будто он читал молитву. - Мне бы хотелось получить... Августину.

Глава 19

   Люди, как музыкальные инструменты, словно созданы, чтобы на них играли.
   С. Н. Бовс

   Рубен рассмеялся.
   Грейс с трудом подняла руку. Когда подошел  официант,  она  сказала,  еле
ворочая языком:
   - Виски без содовой.
   - Неужели мое предложение вас так потрясло? - участливо спросил  Крестный
Отец. - Вы не могли не заметить, что я питаю к вам глубокое чувство.
   - Глубокое чувство? Ты ее опоил и раздел догола, а потом заставил  курить
дурь,  и  это  называется  глубоким  чувством?   Слушай   ты,   недоделанный
извращенец...
   Грейс положила ладонь поверх стиснутого кулака Рубена и крепко сжала его.
   - Погоди, Алджернон, не надо выходить из себя. Ты же сам сказал,  что  мы
готовы забыть прошлые обиды.
   Он вытаращился на нее, не веря своим глазам,  и  она  взглядом  дала  ему
понять: "Давай послушаем, что у него на уме".  Одно  из  непреложных  правил
Генри гласило:  "Отняв  у  простака  веревку,  ты  лишаешь  его  возможности
повеситься".
   Очарованный ее словами Уинг наклонился ближе, но Грейс  отстранилась.  Он
овладел собой и опять заговорил как деловой человек:
   - Ситуация очень проста. Вы  требуете  много  денег  и  ничего  не  даете
взамен...
   - Это не так, - начал было возражать Рубен, но Уинг жестом  заставил  его
замолчать.
   - В вашей стране, как и в моей, принято, чтобы сторона, требующая  денег,
предлагала что-то в залог. В качестве дополнительного обеспечения, как это у
вас называется.
   - И вы хотите получить Гусси в качестве дополнительного обеспечения?
   - А почему бы и нет? Все, что я знаю о вас, мистер Смит, - это то, что вы
мошенник, однажды пытавшийся меня обокрасть. О  вашей  сестре  мне  известно
несколько больше. Я знаю, что она тоже занимается воровством,  но  для  меня
это не имеет значения. Для меня важно только одно: она моя судьба.
   Привалившись к стене, Рубен вытащил из кармана манильскую  сигару,  зажег
ее и выпустил дым к потолку.
   - Ну, если это так, что ж вы сразу не сказали?
   - Это правда. Она моя  золотая  богиня,  вся  моя  жизнь,  и  мои  чресла
предназначены ей.
   - Ваши... что?
   - Так и будет, мистер Смит, - с фанатичным  упорством  повторил  Уинг.  -
Таков путь Дао<Дао - центральное понятие древнекитайской философии даосизма:
не познаваемая разумом первопричина  вселенной,  предопределяющая  жизненный
путь человека>.
   - Ах вот как? Ну тогда скажите мне, Марк: что бы вы стали делать  с  моей
сестрой, если бы вам удалось ее заполучить?
   Рубен прислушался к ее молчаливому совету и  бросил  простофиле  веревку,
однако ход его мыслей ее совсем не порадовал.
   Уинг вновь обратил на нее свой взгляд.  В  его  черных  глазах  светилось
такое дьявольское, нестерпимо  самодовольное  чувство  хозяина,  любующегося
своей собственностью, что  она  поежилась.  Но  даже  он  сам,  по-видимому,
осознал, что раскрывать все свои непристойные планы прямо сейчас было бы  по
меньшей мере нескромно, и ответил просто:
   - Я буду наслаждаться счастьем с ней.
   - Да, но на каких условиях? Сделаете ее своей наложницей? Белой  рабыней?
Содержанкой? Будете время от времени наведываться к ней  в  отель  в  нижней
части города? Каковы ваши намерения в отношении моей сестры?
   Уинг стукнул кулаком по столу с таким грохотом, что оба они подскочили.
   - Вы меня оскорбляете, сэр! - воскликнул он, побагровев. - Мало того,  вы
оскорбляете и унижаете мою будущую невесту! Августина не будет белой рабыней
или любовницей, она будет моей женой!
   Они оба уставились на него, лишившись дара речи.
   - Моей возлюбленной спутницей жизни, матерью моих  сыновей.  -  Он  жадно
потер руки. - Многих, многих сильных сыновей. Они будут  возносить  молитвы,
приносить жертвы, бить поклоны. Они проложат мне путь в нирвану.
   Грейс и Рубен обменялись взглядами  полного  взаимопонимания.  Они  имели
дело с психом, по которому плакала смирительная рубашка.
   А на него между тем опять накатил приступ тошнотворной нежности.
   - Августина, обожаемая моя, я дам тебе все,  что  пожелаешь  -  все!  Моя
королева, моя богиня, в моем доме не будет никого выше  тебя  по  положению!
Богатые наряды, бесценные украшения, армия слуг в полном твоем...
   - Деньги?
   Уинг оторопел и уставился на нее с открытым ртом.
   - Как насчет денег? - еще суровее переспросила Грейс.
   - Да-да, деньги, а еще...
   - Сколько?
   - Сколько пожелаешь! И все...
   - На моем собственном счету? Открытом на мое имя?
   Ей хотелось знать, как далеко он готов зайти. После недолгих колебаний он
сказал:
   - Да, хорошо.
   - Сто тысяч долларов, - безжалостно продолжала Грейс. - На личном  счету.
Чтобы на нем стояло только мое имя, и больше ничье!
   Уинг расплылся в улыбке от уха  до  уха,  заранее  предвкушая  счастливый
конец.
   - Ну, конечно, - с готовностью согласился он.
   - Эй, полегче! - возмутился Рубен, старательно подыгрывая ей. - А как  же
я?
   Улыбка исчезла с лица Уинга.
   - А при чем здесь вы?
   - Как насчет нашей сделки? - Если Августина согласится стать моей  женой,
я готов вступить в партнерство с вами и с.  доктором,  мистер  Смит.  Скоро,
возможно, уже завтра, доктор  Хэйес  нанесет  визит  на  таможню  и  оформит
перевод груза на склад, которым вы так своевременно обзавелись. Мой  Главный
Оруженосец будет повсюду его сопровождать: сначала в банк, потом на таможню.
Доктор ни на минуту не останется наедине с моими деньга-. ми; любая  попытка
скрыться с ними будет не только бесполезной, но - я должен вас  предупредить
- и очень опасной.
   Грейс повесила голову. Вот и все. Конец всем планам и радужным  надеждам.
В глубине души она с самого начала знала, что ничего у них не  выйдет:  Уинг
был слишком хитер. Как они могли так сглупить? Как могли надеяться,  что  он
доверит целое состояние наличными сомнительному незнакомцу, а потом позволит
этому незнакомцу скрыться? Вот тебе и игра в наперстки!
   - Как насчет моей доли? - уже безнадежно спросил Рубен.
   Он тоже понял, что все кончено, -  Вы  и  доктор  Хэйес  получите  десять
процентов от оптовой цены товара  после  того,  как  он  будет  благополучно
доставлен на мой склад.
   - Девять тысяч  долларов?  Черта  с  два!  Рубен  спорил  уже  больше  из
принципа, чем в надежде что-то выгадать. Грейс знала, вернее, полагала, нет,
скорее надеялась, что он не собирается на самом деле вступать  в  преступный
синдикат Крестного Отца по торговле опиумом.
   - Мы требуем по пять процентов от розничной цены, - рявкнул он, -  и  это
мое последнее слово. Полагаю, вы работаете из пятисот процентов прибыли,  не
меньше, стало быть, моя доля составляет примерно двадцать семь "кусков".
   Казалось, Уинг готов взорваться.
   - Прекрасно, - прошипел он. - Я согласен на ваши  грабительские  условия.
Меня поражает ваше нахальство, мистер Смит. Вы не вложили в дело  ни  цента,
вы только привели пьяного акушера, делающего подпольные аборты. Вы ничем  не
рискуете, не предлагаете капиталовложений  и  тем  не  менее  считаете,  что
двадцать семь тысяч долларов - это справедливая компенсация за...
   - Вы глубоко ошибаетесь, Марк, я тоже вношу свой вклад. Как насчет Гусси?
Это вам не жук начихал! Моя единственная сестра, подруга детства, моя...
   - Но вы готовы продать мне ее за  деньги,  -  перебил  его  Уинг,  -  как
рабыню!
   - Вы же готовы купить ее как рабыню.
   - Вы грязная свинья. Августина стоит сотни таких, как вы!
   - Правда? Да ты никчемный слизняк! Моя Гусси не согласилась бы плюнуть на
тебя, даже если бы ты горел огнем!
   Спор перешел на личности. Грейс даже подумала, что скоро дело  дойдет  до
состязания в том, кто пустит струю дальше. Она  перестала  прислушиваться  к
перебранке мужчин; в голове у нее зародился план, его надо  было  хорошенько
обдумать. Это был великолепный, необычайно  дерзкий  план,  по  сравнению  с
которым первоначальная махинация с опиумом выглядела как примитивный фокус в
цирке-шапито. Ее планом мог бы гордиться даже сам Генри.
   Ей противно было прикасаться к Уингу, но она заставила  себя  дотронуться
кончиком пальца до его костлявого запястья, и  он  закрыл  рот,  едва  успев
назвать Рубена бесом, вселившимся в свинью.  Рубен  ответил  неизвестно  что
означавшим словом "шмук"<Подонок (идиш)>, и ей  пришлось  заткнуть  ему  рот
чувствительным щипком повыше локтя.
   - Прошу прощения, джентльмены, могу я вставить слово?
   Крестный Отец приложил руки к сердцу и отвесил галантный поклон.
   - Конечно, - шепнул он.
   - Какого черта? - грубо спросил Рубен, потирая предплечье.
   Грейс повернулась к нему спиной и бросила на Уинга томный  взгляд  из-под
ресниц.
   - Вы даже не поинтересовались моим  ответом,  хотя  -  если  я  правильно
поняла - сделали мне предложение руки и сердца.
   - Самое искреннее! Самое страстное! От всей души!
   Она успела спрятать руки на коленях, пока он до них не дотянулся.
   - В таком случае я его принимаю.
   - Что?! - прохрипел Рубен.
   - Я устала ходить по канату, Алджи, я хочу зажить своим домом.  Нам  было
весело, но вся эта рисковая жизнь мне приелась. Я заслуживаю лучшего, а Марк
делает мне п