к пот с бровей Будды. Воздух был тяжел и плотен, подобно сотканной из стальных колец кольчуге. Каждый вдох и выдох давался с трудом.
     - Наверняка ее обдали напалмом, - сказал подошедший сзади Риггс, перебрасывая с руки на руку пулемет М60. - А вот остальное...
     - Никогда не видел ничего подобного, - заметил Дональдсон, до боли в суставах сжимая свою автоматическую винтовку М16А1. - Волосы становятся дыбом.
     - Гребаные чарли, - бросил Рок.
     - Здесь поработали не вьетконговцы, - на хорошем английском языке возразил Динь.
     Рок широко раскрыл глаза, а До Дук усмехнулся.
     - Ты всю дорогу знал, что он говорит по-английски?
     - Я советовал тебе выучить его язык, - ответил До Дук. - Ведь он-то твой выучил.
     - Сукин сын!
     До Дук сделал знак рукой, чтобы Рок замолчал. Сам же обратился к Диню:
     - Кто же тогда, если не чарли?
     Динь дотронулся до мертвой девочки стволом АК-47, автомата советского производства, и До Дуку показалось, что губы Диня шевелятся в беззвучной молитве.
     До Дук приказал всем оставаться на месте, а сам с Динем отошел в сторону. На холме нунги, пристроив автомат между коленей, сел на землю. До Дук расположился рядом, вытряхнул из пачки кару сигарет. Некоторое время они молча курили. Наконец До Дук утопил свой окурок в грязи и мягко сказал:
     - Мне хотелось бы все же знать, что, в конце концов, там произошло?
     Долгое время Динь не отвечал. Он молча смотрел на простирающийся перед ними треугольник джунглей. Заговорил он только тогда, когда дождь полил в полную силу:
     - Когда я был подростком, то часами играл в саду моей бабушки. Как прекрасны были распускающиеся цветы в ярких солнечных лучах! Как мне правилось бегать среди ровных ухоженных грядок и круглых клумб!
     Он глубоко затянулся и с шумом выпустил струю дыма.
     - Примерно через год, после того как ее убили вьетконговцы, я по делам службы вновь оказался в родных местах, заглянул в свое бывшее жилище. Дом остался нетронутым, но сад зарос жирными сорняками и какими-то ползучими растениями. Он стал уродлив.
     Его цвета красного дерева рука раскрылась, подобно цветку, ладонью вверх.
     - Хотелось бы верить, что в один прекрасный день я смогу вернуться домой, не нуждаясь в этом, - он хлопнул ладонью по цевью автомата. - Но чем дольше я воюю, тем меньше у меня уверенности в том, что этот день когда-нибудь настанет. Все новые жестокости и зверства, подобно сорнякам в моем саду, заразили мою некогда цветущую страну.
     - Динь, я скорблю вместе с тобой, - сказал До Дук, - но мне необходимо знать, что случилось с той девочкой.
     - Спроси у гуаи.
     До Дук бросил быстрый взгляд по сторонам.
     - Гуаи? - на диалекте нунги это слово буквально переводилось как "демон".
     - Гуаи - это тоже нунги, как и я, но совсем не такие, как я. Это сделали они.
     Несмотря на все свое буддийское самообладание, Динь не смог скрыть своей горечи - голос выдал его.
     - Мне никогда не доводилось слышать о гуаи.
     - Сами они себя так не называют, это их тайное прозвище среди других нунги.
     Динь выглядел очень расстроенным. До Дук удивился этой его внезапной перемене. Сейчас, из-за смерти одной девочки, он выказывал больше эмоций, нежели несколько дней назад, когда они шли по хрустевшим под ногами костям тысяч убитых кхмеров.
     Одна из сект нунги - гуаи - замучили девочку? До Дук вновь, как и в ходе их последней беседы с Бауэлом, уловил в ушах какой-то предупредительный звоночек. Лаос. Южные ворота из Золотого Треугольника. Ощущение подвоха, смутно промелькнувшее у него при разговоре с полковником, начало приобретать вполне реальные формы.
     - Гуаи знают, где находится объект наших поисков? - спросил До Дук. - Может быть, они захватили его ради выкупа?
     Этим в какой-то мере можно было бы объяснить истерику, охватившую сотрудников отдела ЮВА в Пентагоне после того, как они узнали об исчезновении Майкла Леонфорте.
     - Не знаю, - ответил Динь.
     Поднявшись, он направился в сторону лесочка - хоть какое-то укрытие от дождя.
     Утренний свет и неистребимый запах страха. Ощущение изоляции от внешнего мира неожиданно исчезло. Низвергающиеся потоки воды заглушали все потусторонние звуки - стихия бушевала.
     Они заснули, но это забытье вряд ли можно было назвать сном.
     Стоило До Дуку смежить веки, и перед ним возникал образ девочки, лежащей под гнилым деревом, подобно ягненку, отданному на заклание. Его не смущал сам факт убийства - жертвой больше, жертвой меньше, какое это имеет значение? В этой мясорубке сгинет еще бесчисленное количество людей. Но зачем нужно было демонстрировать эту изуверскую жестокость? Он размышлял и запоминал.
     До Дук то поднимался, то вновь ложился. Мысленно он вновь и вновь возвращался к этой убитой девочке, в голове роился хоровод мыслей. Бесконечная лента кинофильма, прокручиваемая перед глазами. Жуткое произведение искусства убивать. Фраза "ягненок, отданный на заклание" прокручивалась в сознании подобно ротору вечного двигателя. Действительно ли ее принесли в жертву?
     Реакция всегда хладнокровного Диня говорила о многом.
     До Дук участвовал во многих операциях, после которых испытывал разве что учащенное сердцебиение - с видом смерти он свыкся так же, как и с ощущением страха; тем не менее сейчас, До Дук был в этом уверен, в его сознании что-то перевернулось, и он не знал, радоваться этому или огорчаться.
     Сознание До Дука было загипнотизировано видом жертвы, а подсознание как бы покрылось слоем окалины какого-то таинственного, внеземного происхождения. Весь день он балансировал между сном и явью, и в этом полудремотном состоянии все его видения, воспоминания и грезы сливались воедино, приобретая специфические очертания какой-то новой реальности: вечной войны, с которой он не желал возвращаться.
     Воображение рисовало смертельную битву двух армий, потоки крови из тяжелейших ран сраженных и затаптываемых своими же продолжающими наступать войсками солдат.
     В зное блеклого дня начали сгущаться изумрудные сумерки. Когда они спали, дождь ненадолго прекратился, однако, стоило им проснуться, полил вновь. Они облегчились, торопливо поели, прилежно проглотили таблетки хинина и покинули стоянку. Через час группа вышла из джунглей. Невдалеке они заметили хорошо видимые на серо-зеленом фоне россыпи сверкающих бриллиантов. Бриллиантами оказались островки пламени.
     - Лаос, - услышал До Дук голос Диня.
     До Дук кивнул и подал команду:
     - Бабочка.
     Группа рассредоточилась. Команда "бабочка" предполагала вариант походного построения, позволяющего осуществлять круговое прикрытие при действиях на незнакомой местности или во вражеском окружении. Несмотря на всю их бдительность, противника они не заметили.
     Огонь был уже совсем близко - это догорала некогда цветущая большая деревня. Группа остановилась. То здесь, то там растекались раскаленные добела ручейки пламени. Подобный накал при таком сильном дожде возможен лишь в одном случае - если это пламя химического происхождения. В ушах стоял нестерпимый зуд от роящихся в воздухе несметных полчищ насекомых. Вскоре все их впечатления затмил зловонный запах горелого человеческого мяса.
     - Напалм, - буркнул До Дук.
     Он представлял себе действие напалма. Сейчас же убедился в этом воочию: море трупов, какой-то немой укор в выжженных глазницах, и над всем этим - тучи насекомых, почувствовавших запах падали. До Дук изучающим взглядом рассматривал тела убитых, будто они могли ему что-то рассказать. Вьетконговцы или лаотяне - даже нунги не могли различить их по внешности.
     - Что, по-твоему, здесь произошло? - спросил Рок. - Армия США предприняла генеральную уборку?
     До Дук пожал плечами. Он понял, что имеет в виду Рок: не произошло ли здесь нечто подобное тому, что сотворил лейтенант Колли со своей бригадой мясников в деревне Сонгми?
     - Насколько мне известно, в Лаосе наших войск нет.
     - Не строй из себя саму невинность. Мы просто не знаем, чем занимается военная разведка.
     Эти слова заставили До Дука задуматься: а не военная ли разведка в структуре отдела Пентагона, ведающего странами ЮВА, послала сюда Майкла Леонфорте?
     Нунги, взяв автоматы на изготовку, с мрачными лицами патрулировали вдоль расходящихся улиц деревни. Мысленно До Дук вернулся к утверждению Диня, что гуаи действуют и на территории Камбоджи. Что им мешает проявить активность и в Лаосе? Каждый новый вопрос, который он задавал сам себе, неизбежно направлял его на север, в сердцевину Золотого Треугольника. Скрытый подвох, слабый привкус которого он ощутил в кабинете полковника Бауэла, приобрел вполне реальный запах - запах денег.
     Размышления До Дука прервал возглас Риггса. Все бросились к восточной окраине деревни. До Дук поспешил за ними и увидел бетонный бункер. Вместе с Роком они спустились в естественную низину, чтобы рассмотреть его получше. Удивительное дело: бункер не был заглублен, однако совсем не пострадал, в то время как все вокруг было разрушено.
     До Дук подал знак Року, и тот, направив ствол гранатомета на запертую дверь, спустил курок. К проему в бетонной стене моментально бросился Дональдсон и швырнул в него гранату с CS. Все отпрянули назад, чтобы не надышаться газом, молча бросились на землю, дожидаясь, когда пары рассеются.
     Через некоторое время До Дук с Роком нырнули в бункер и осмотрелись. Там никто не прятался, это был склад вооружения. И самое странное заключалось в том, что набит он был автоматами К-50, произведенными в коммунистическом Китае. С учетом предупреждения Диня это было важным обстоятельством.
     Они обследовали весь бункер, там было и другое оружие, но все китайского производства.
     - Не похоже, что все это спрятал мистер Чарли, - прокомментировал Рок. - Автоматы настолько чисты, что в смазке я вижу собственное отражение. Чарли не так хорошо вооружены.
     - Ты что-нибудь знаешь о нунги?
     Рок кивнул.
     - Ходил с ними в дозор. Когда еще служил в нашей Большой Смертельной номер один. Мы всегда балансировали на самом заточенном острие войны, - он усмехнулся, - в прямом смысле слова "заточенный".
     - Это не их хозяйство?
     - Чушь. Откуда бы эти говнюки взяли столько денег, чтобы купить такую кучу оружия?
     - Ты что-нибудь слышал о гуаи - красной группировке племени нунги?
     - Нет. - Рок покачал головой.
     - Динь рассказал мне о них. И если ему верить, с ними лучше не встречаться.
     - Долбанные нунги, - фыркнул Рок.
     До Дук пожал плечами. Запах денег становился все более ощутимым.
     - Кто же тогда так расщедрился?
     - Нет ничего проще. Советский Союз. Или Дядюшка Сэм.
     Долгое время они молча смотрели друг на друга. Наконец Рок сказал:
     - Ты считаешь, что все это дерьмо имеет какое-то отношение к Майклу Леонфорте?
     - Не исключено. Кто знает, что было на уме у тех деятелей из Пентагона.
     - Если мы все это купили, то кого собирались вооружать?
     - Интересный вопрос, - задумчиво произнес До Дук. - На него, полагаю, может ответить лишь один мистер Леонфорте.
     - Если мы его найдем.
     - За этим нас и послали, - заметил До Дук. - А окажись он мертвым, мы вернемся сюда и "освободим" этот бункер. За его содержимое нам отвалят изрядную сумму.
     - Решено.
     На выходе из бункера Рок положил руку на плечо До Дука.
     - Кто бы ни был хозяином всего этого, он должен быть где-то поблизости; не исключено, что нас уже взяли под наблюдение.
     И на свежем воздухе головная боль продолжалась - видимо, газ CS выветрился не полностью. До Дук разделил их группу на два отряда и приказал вести разведку по системе "Клевер" - обшаривать местность по кругу, не выпуская друг друга из виду.
     До Дук с Роком исследовали местность вокруг бункера. Ничего интересного они не обнаружили. Через десять минут возвратились Риггс и Дональдсон - они обходили пепелище, оставшееся от деревни.
     Как раз в этот момент с завыванием начали падать и рваться мины, и небо над ними померкло, съежившись в предчувствии новых смертей.
     Под одну из мин первого или второго залпа угодил Дональдсон. Он словно испарился в огненной вспышке. До Дук, бросившийся на землю подле Рока, высматривал Риггса, но сквозь чад рвущихся снарядов ничего не видел. Нунги куда-то исчезли. До Дук с надеждой подумал, что они потом объяснят ему, откуда велся этот огонь.
     Тишина, наступившая после атаки, была особенно мрачна. До Дук приподнял голову и взглянул на то, что осталось от Дональдсона, - темное пятно на серой траве. Рядом он заметил могучую фигуру Риггса, который стоял, прислонившись к стене уцелевшего здания. Риггс, опустив голову, рассматривал красное пятно, расползавшееся по куртке. Грудь его тяжело вздымалась.
     - Проклятье, - выругался До Дук, глядя на поднимающегося Рока.
     Тишина. Он не представлял себе, куда делся Динь и нунги и откуда в конечном счете по ним вели огонь. Взгляд До Дука сфокусировался на окровавленной груди Риггса, и одна мысль сверлила голову - поскорее добраться до него.
     - Прикрой меня, - бросил он Року.
     Сделав глубокий вдох, он выскочил из укрытия и, петляя, бросился к Риггсу. Пуля снайпера его не сразила, никаких следов присутствия пехоты противника он не заметил. Не увидел он и нунги - плохой знак. Что с ними случилось? Ушли на разведку или просто-напросто дезертировали?
     До Дук склонился над Риггсом.
     - Все будет о'кей, великан, - прошептал он, вскрывая ампулу с морфием. - Успокойся.
     Не успел До Дук расстегнуть на нем куртку, как новый залп сотряс воздух. Он отскочил к стене полуразрушенного здания, привалился к ней, всем телом ощущая удары бьющих по ней осколков.
     Где же эти чертовы нунги?
     Это было его последней мыслью, затем с пронзительным криком и воем мир над ним перевернулся, земля ушла из-под ног и навалилась на живот.
     Некоторое время он лежал без сознания, а перед глазами - придя в себя, До Дук будет готов в этом поклясться - прокручивались сцены вчерашнего кошмара, причем в каком-то средневековом исполнении: мечи, доспехи, сыплющаяся из-под копий листва, и он сам, в шлеме и маске, бегущий за горизонт в лучах заходящего солнца.
     До Дук очнулся. Над ухом он увидел перекошенный рот Рока, тот отчаянно тряс его и что-то орал.
     - Что? - До Дук разжал губы. - Что?
     - Пора сматываться, - кричал Рок. - Я нашел этих нунги, вернее то, что от них осталось. - Он помог До Дуку подняться и обрести равновесие. - Черт возьми, приятель, включи мотор у себя в заднице!
     До Дук кивнул. В этот момент вновь начался обстрел, и они поползли на северо-западную окраину деревни, все глубже проникая на территорию Лаоса, и в этом был свой смысл - снаряды здесь рвались значительно реже.
     Потом До Дук провалился в сон. Он лежал под пальмой, скрюченный от боли и выжатый как лимон. Каменная глыба, расцарапав все тело, упиралась ему в живот. Все тело ныло, но он воспринимал это как хорошее предзнаменование - значит, еще жив.
     До Дук спал... и видел сны, даже не сны, а какой-то калейдоскоп образов, меняющихся так быстро, будто адреналин войны переключил его сознание на самую высокую передачу.
     Он разговаривал с изувеченной девочкой на холме рядом с рисовым полем. У нее не было глаз, но она улыбалась ему самым обезоруживающим образом. Ее пустые глазницы источали свет воспоминаний, подобно лучам зенитных прожекторов.
     Конечно, не ее воспоминаний, а воспоминаний До Дука: сцены безрадостного детства, вновь прокрученные в подсознании, так надорвали его душу, что, когда он на рассвете разлепил глаза, в ней не осталось почти ничего живого, ни малейшей пристани, куда бы можно было причалить. Только война, и ничего кроме войны - он сам выбрал этот путь, и только в его хитросплетениях решил забыться и не вспоминать мучительную дорогу домой.
     Так все и произошло.
     До Дук сам вызвался первым заступить на пост в качестве наблюдателя, однако его постоянно клонило ко сну, и он погружался в дремоту. Счастье, что их не вырезали ночью.
     Горизонт заволокло облаками. Видимость была практически равна нулю, как будто они находились не на равнине, а где-то в Кордильерах, на высоте тысяч футов над уровнем моря.
     - Где мы, черт возьми, находимся? - спросил Рок.
     - Не знаю, - ответил До Дук, разминая колени и спину. Сделав несколько приседаний и наклонов, он почувствовал себя лучше. - В таком густом тумане я не отличу запада от востока.
     До Дук достал из кармана компас, но его можно было смело выбрасывать: то ли во время их рейда, то ли во время обстрела прибор вышел из строя. Он взглянул на Рока. Тот сидел на стволе поваленного дерева, верный гранатомет покоился на его правом бедре.
     - Сейчас мы с тобой одни, поэтому мне бы хотелось расставить все точки над "i", - сказал Рок. - Меня не очень беспокоит, вернусь я назад или нет. Откровенно говоря, чем больше я думаю, тем меньше мне хочется, будь они все неладны, туда возвращаться. Вне этой дерьмовой армейской бюрократии я чувствую себя уверенней. - Рок сплюнул. - Тебе не хуже меня известны все прелести этой войны, - продолжал он. - За любым кустом может сидеть и гадить чарли. Патронов на них не напасешься.
     - А поддержка? Без нее не обходится ни одна война.
     - Положи ты на нее. Вся поддержка Пентагона сведется к тому, что они угробят нас. Имей это в виду. Какая-нибудь уловка с огнем противника или с собственным, неправильно координированным огнем по засаде вьетконговцев - и мы на небесах.
     - В этом с тобой трудно спорить.
     - Зачем тогда возвращаться? Мне в этих глухих местах нравится, и я думаю, чем дольше я здесь пробуду, чем глубже залезу в эту глушь, тем лучше буду себя чувствовать. Почему, как думаешь? Потому что здесь я в безопасности. Здесь я могу полагаться только на себя и на тебя, а не на тех говнюков из Пентагона, которые даже задницей не нюхали войны. Мы же этого дерьма нанюхались вволю. Отсюда следует и исходить.
     До Дук вновь задумался.
     - Свое дело мы обязаны выполнить, - наконец произнес он.
     - Пошли ты это дело куда-нибудь подальше. Нас осталось двое. Зачем лицемерить? Поговорим откровенно.
     - Что ты имеешь в виду? - До Дук прекрасно представлял себе ответ, однако хотел выслушать его из уст Рока.
     - Мне кажется, что нас послали расхлебывать большой чан с вонючей кашей, сваренной в недрах военной разведки.
     До Дук кивнул.
     - Согласен. Но, тем не менее, я хочу добраться до нашего клиента.
     - Майкла Леонфорте. Конечно, почему бы и нет? Если он еще жив, - в течение минуты Рок в задумчивости давил муху между большим и указательным пальцами. - Ты же понимаешь, что вся эта наша операция сейчас перешла в совсем иную фазу.
     - А мне представляется, она никогда и не была такой, какой предполагалась.
     - Еще лучше, - ухмыльнулся Рок, поднимаясь. - Следовательно, пусть она катится к чертям собачьим.
     К полудню они добрались до небольшого сухого участка между двумя полосами заболоченного грунта - судя по всему, до войны здесь была чья-то ферма. До Дука всего ломило от боли.
     Туман настолько сгустился, что в полуметре ничего не было видно. Эта влажная пелена даже заглушала звуки, впрочем, сказать по правде, и слышать было почти нечего. До Дуку казалось, что они передвигаются по местности, вообще лишенной всякой жизни, будто бы превратились в каких-то порхающих призрачных существ, обитающих в неведомом мире, где невозможно ни приземлиться, ни что-либо изменить.
     В подобной глуши и при такой нулевой видимости всякое чувственное восприятие теряло смысл, даже шелест листьев буйной субтропической растительности, окружавшей их, слышался откуда-то издалека, будто тоже таял в густом тумане.
     Но даже в этом состоянии, где-то между сном и явью, напряжение нервов было настолько велико, что позволяло оценивать сиюминутные изменения в окружающей обстановке.
     До Дук остановился.
     - Мы здесь не одни.
     - Во всем этом дерьме нас невозможно заметить даже с помощью инфракрасной техники и всяких там пеленгаторов.