чий город" - новый, пятый, роман из цикла "Ниндзя".

     Моей дорогой Виктории - неутомимой защитнице и лучшему другу. Без нее я не удержался бы на плаву.

     Я благодарю Джеффри Арбитола за то, что он помог мне разобраться в физике атомного ядра. Крайне признателен я и Сичан Сив, Марте Паттилло Сив - сотрудникам моего информационного центра в Вашингтоне, а также Сесто Векчи, Томоми-сан, Нику Сайерсу, которые консультировали меня по всем вопросам, касающимся Сайгона, Вьетнама и Лондона.
     Благодарен я и Кэти за то, что составила мне компанию и скрасила мою жизнь во время тяжелой работы над рукописью.
     Хочу сообщить читателям, что все авиационные маршруты Николаса Линнера составлены с помощью Боба Каникофа и Валери Виллон из компании по туризму и путешествиям.

     Э. Ластбадер

     На горе Огура погасли охотничьи фонари,
     Самцы оленей созывают своих самок...
     Как легко бы я уснул.
     Если бы боялся лишь охотников.
     Оно но Комачи

     В теории все выглядит прекрасно, но на практике никогда не получается.
     Принцип французской системы управления

Линия джунглей

     В природе безобразная гусеница превращается в прекрасную бабочку. У людей же прекрасная бабочка превращается в безобразную гусеницу.
     Антон Чехов

ПЛАТО ШАНЬ, БИРМА

     Осень 1983 года
     Говорят, Рока прозвали Дикарем потому, что он посмотрел все фильмы про Тарзана и знал всех исполнителей роли Тарзана, начиная с Элмо Линкольна. Конечно, у него были свои любимцы, но он утверждал, что обожает всех актеров.
     У них (то есть у представителей горных племен плато Шань) не было оснований не верить Року, потому что по фильмам про Тарзана сходили с ума все жители городков, разбросанных у подножья горы, которым посчастливилось быть обладателями кинопроекторов и иметь возможность брать напрокат фильмы, хлынувшие из Бангкока.
     По правде говоря, жители Шань, вернее, те, кто так или иначе участвовал в выращивании, уборке, обработке, сбыте и отгрузке "маковой слезы", называли Рока Дикарем еще и потому, что своими глазами видели, как он собирал свой изготовленный по заказу реактивный гранатомет и, стреляя с правого плеча, отправлял своих врагов к праотцам.
     За многие годы сменявшиеся один за другим опийные магнаты-военачальники не раз пытались убить Рока, однако, он был неуязвим. Рок был ветераном войны во Вьетнаме и в самый разгар боевых действий отвечал за набор гражданских нерегулярных сил обороны из племен Ва, Лу, Лису, то есть из всех горных племен Бирмы, а также из камбоджийцев, проживающих в дельте Меконга.
     Он был одним из тех редких пропитавшихся кровью демонов войны, которые начинают скучать, если рядом с ними не гуляет смерть. В войне ему нравилось все: ее запах, замирание сердца и энергия, которую она вызывала, ее звуки, а также ловкость, необходимая для того, чтобы достичь победы. Он отнюдь не принадлежал к тем жертвам войны, которые, возвратившись с фронта домой, никак не могут забыть о вертолетах, разорванных на куски человеческих телах, потоках крови и о том, что с превеликим трудом выбрались из этой преисподней. Преисподней была Азия, в которой американская армия увязла по уши.
     Рок прошел через все ужасы войны, но в отличие от других ими наслаждался. Вернувшись, он прекрасно знал, что ему делать. В первый раз в жизни у него появилась цель, она-то и привела его сюда, на плато Шань, где сходились границы трех государств - Китая, Бирмы и Таиланда - где высота над уровнем моря, климат и почва создавали идеальные условия для выращивания опийного мака.
     Когда на его жизнь кто-нибудь покушался, Рок был даже рад, потому что любая схватка была испытанием его ловкости и смелости. Он выходил победителем из всех передряг, и это только повышало его авторитет среди местных жителей. Он прекрасно знал, что без такого авторитета, без признания среди местного населения станет для окружающих парией, который просто продает свою жизнь то одному, то другому военачальнику. К тому же в глазах окружающих он так и останется варваром. Ему не будут доверять, и он никогда не разбогатеет. Стать же богатым Рок хотел страстно. Это была его единственная мечта.
     Вскоре он так прославился, что даже генерал Куан, который предсказывал, что Рок плохо кончит, признал его. А генерал, опийный военачальник плато, был здесь большим человеком. За последние пять лет он методично разделался со своими конкурентами - все они были китайцами - и теперь стал монопольным хозяином самых богатых и плодородных маковых полей в мире. Будучи вьетнамцем, генерал Дьеп Ним Куан был лучше вооружен и экипирован - все это в официальном порядке с готовностью поставлялось из Сайгона, - чем его противники, которым приходилось приобретать по бартеру невысокого качества оружие у приезжих деляг.
     В тот день Рок спускался вниз по склону горы. Он должен был получить деньги, которые ему обещали прислать, но так их и не дождался. И теперь шел в Рангун, чтобы отправить телекс своему партнеру и выяснить, когда же эти деньги ему пришлют.
     Мэй лежала на тропе, рядом с опрокинувшейся повозкой. У лошади, которая была впряжена в повозку, была сломана нога.
     Благодаря своей обостренной интуиции, Рок сразу же понял, что перед ним с какой-то целью разыгрывается спектакль. И все же не мог не признать, что Мэй неотразима: теплого золотистого оттенка кожа, длинные и стройные ноги, огромные глаза и крепкие упругие груди с твердыми сосками.
     Рок поднял опрокинувшуюся повозку и помог Мэй подняться, затем пристрелил животное, чтобы не мучилось. Он со знанием дела освежевал тушу, разрезал на куски мякоть и отделил кости, ибо давно уже превратился в настоящего азиата и, как истинный азиат, не мог допустить, чтобы что-нибудь пропадало без пользы. Возможно, когда-то он и был американцем, но теперь национальная принадлежность утратила для него значение. Правда, время от времени Рок прикасался пальцами к металлическому личному знаку, все еще висевшему у него на шее, как будто это был всемогущий талисман, подобный кусочку яшмы у китайцев, но никогда не смотрел на него. Он был просто Рок, сам себе государство, страна и закон.
     Он погрузил в повозку все: мясо, шкуру, кости (для супа) и девушку. Поднимая ее, он почувствовал, как ее длинные ноготки легонько царапнули по его коже. Сапфир в мочке ее левого уха сверкнул на солнце.
     Рок целых семь миль тянул нагруженную повозку до своего временного пристанища. Хотя он прожил на плато три года, у него еще не было постоянного жилья. Со временем он непременно обзаведется этой роскошью, но только после того, как завоюет признание и доверие. А пока ему нужно было такое убежище, которое убийцы не смогли бы отыскать. Это вполне соответствовало правилам игры и помогало лишний раз продемонстрировать свою ловкость.
     Мэй рассказала Року, что она живет в деревне, расположенной высоко в горах, "на крыше мира", как она выразилась, а это означало "среди маковых полей". В ее глазах он уловил странное выражение, которое обычно замечал у многих жителей Юго-Восточной Азии. Дело было в его габаритах. В Штатах он считался бы человеком среднего роста, здесь же, в Азии, выглядел гигантом. Рок ухмыльнулся. Он насквозь видел эту девчонку: ей не терпелось узнать, все ли части его тела были такими же большими. Потерпи, скоро узнаешь!
     Пока Мэй рассматривала ярко-багровый синяк на своей ноге, Рок поставил тушиться мясо убитой лошади. Когда над котелком поднялся пар, он принялся обрабатывать шкуру: выскабливал ее и готовил к дублению. Работая, он размышлял о том, что у Мэй очень длинные ногти. Таких никогда не увидишь у девушек-крестьянок, занятых изнурительной работой в доме и на поле. Странно, почему бы это? Интуиция вскоре помогла ему понять, в чем тут дело.
     Подняв глаза, он увидел, что Мэй стоит совершенно голая у входа в его палатку, ухмыляясь, он уставился на нее и подумал: "Та еще штучка! Понятно, чем зарабатывает..." И почувствовал, как напрягается его мужское естество. Он давно уже не был с женщиной, но, взглянув на Мэй, понял, что даже если бы закончил половой акт полчаса назад, все равно бы отреагировал на нее.
     Рок бросил огромный нож - боевое оружие морских пехотинцев - на окровавленную изнанку шкуры и встал. Мэй скользнула взглядом по его фигуре и сразу же заметила, что он возбужден, повернулась и вошла в палатку. Рок бросился за ней.
     В полумраке палатки она опустилась на колени, поманила его к себе, подняв к груди повернутые вверх ладони. Рок расстегнул пряжку на ремне, она доделала все остальное и нежно взяла его обеими руками. Ее голова склонилась, каскад блестящих волос хлынул на его обнаженные бедра. Мэй прикоснулась к его члену кончиком языка, затем стала целовать его и, наконец, взяла в рот. По тому мастерству, с которым она все это проделала, Рок понял, чем занимается эта девчонка и как ему надо действовать. Он наклонился к Мэй, обхватил ее тонкую талию и вскинул ее бедра на свои плечи. Погрузив свое лицо в ее влажный холмик, он почувствовал, как по ее телу прошла мелкая дрожь. Мэй ласкала его член все настойчивей, стонала, всем своим существом показывая, что безумно хочет его. Войти в нее было не так-то просто, его член был слишком велик, но постепенно ее налившаяся кровью плоть поддалась ему.
     Занимаясь сексом с Мэй, Рок испытал истинный восторг; она, казалось, отвечала ему тем же. Но даже в момент наивысшего экстаза он не забывал об опасности. Он усилил рывки и готов был уже кончить, как вдруг почувствовал, что она сняла свою руку с его плеча. Скосив глаза, он увидел, как сверкнуло что-то похожее на штопальную иглу - это был металлический наконечник, надетый на один из ее длинных ноготков, который темнел и поблескивал от яда. Мэй целилась в его сонную артерию, и Рок понял, что жить ему осталось считанные секунды. И тут, действуя только по наитию, он ударил ее локтем в лицо так, что хрустнула кость и хлынула кровь, затем стиснул ее правое запястье и, схватив указательный палец, погрузил ядовитый ноготь прямо в ее солнечное сплетение.
     На следующее утро он поднялся по крутому скользкому склону на территорию генерала Куана. Ночью шел дождь, но день был необычно жарким, и Рок успел вспотеть, прежде чем заметил первый из патрулей. Он положил на землю свои пакеты, уселся под деревом и подкрепился в его тени сушеной рыбой, потом разжег костер, подвесил над ним котелок и бросил в него концентраты. Патруль генерала заметил дымок его костра. Пятеро двинулись к нему, взяв свои автоматы наизготовку.
     "Прекрасно!" - подумал Рок и начал напевать мелодию модной песенки, потом достал свой реактивный гранатомет и собрал его. Когда патруль приблизился, Дикарь вложил в гранатомет заряд и выстрелил. Трое солдат погибли на месте.
     - Позовите генерала Куана, - крикнул он оставшимся в живых. - Скажите, что его желает видеть Дикарь.
     Солдаты куда-то исчезли, и Рок уселся ждать. Час спустя патруль возвратился с каким-то начальником. Оба жителя Шань держались от него на почтительном расстоянии.
     - Кто ты такой? - спросил командир. - И какое имеешь право требовать, чтобы генерал Куан покинул свой лагерь?
     Рок знал, что начальник всего лишь соблюдает условности, в Азии без этого не выживешь, и, поигрывая гранатометом, ответил:
     - Я - Дикарь. И ничего не требую, а только прошу аудиенции у генерала Куана. Я человек вежливый, а не варвар.
     Слова Дикаря, о котором командир был наслышан, произвели благоприятное впечатление. Командир проворчал:
     - Генерал, возможно, предоставит тебе аудиенцию, если будут выполнены некоторые условия. Например, тебе придется выплатить компенсацию за трех человек, которых ты убил.
     - Я никого не хотел убивать, это досадная ошибка. Мне просто пришлось защищаться.
     - Генерала Куана не удовлетворит такое объяснение. Теперь вот остались три семьи, которым придется голодать.
     - Я дам денег, чтобы они не голодали, - сказал Рок. Процедура переговоров на подобные темы была давно отработана.
     - А подарки для генерала Куана ты принес?
     - Ну а как же! Только варвар или какой-нибудь безумец пришел бы с пустыми руками на аудиенцию к императору Шань.
     Командир, сменив гнев на милость, знаком приказал Року подняться наверх. Дикарь на глазах у всех тщательно разобрал свой гранатомет, чтобы окончательно рассеять опасения, которые, возможно, еще оставались у командира. Тот показывал дорогу, а два солдата шагали слева и справа от Рока. Теперь он находился под великодушной защитой генерала Куана, и если бы кто-то напал на патруль, эти люди обязаны были защитить его даже ценой собственных жизней.
     Лагерь генерала Куана был полон вооруженных людей. Казалось, всему личному составу было приказано присутствовать здесь в момент появления Рока. Такая примитивная демонстрация силы и власти над территорией произвела на Дикаря впечатление. Это говорило о том, что его воспринимают всерьез, и беседа пройдет успешно.
     Генерала Куана направили в Шань пять лет тому назад с заданием начать разработку баснословно богатой жилы незаконной торговли в интересах его вконец обнищавшей страны. Генерал понимал, что ему следует больше опасаться китайского опийного военачальника, который в то время контролировал плато Шань, чем всякого сброда, называемого бирманской армией. Армия эта предпринимала жалкие попытки очистить район, но добиться порядка так и не смогла.
     Куана все не было, командир провел Рока в главное здание и оставил его там в полном одиночестве, даже не прислал служанку с чаем. Генерал вел себя так намеренно, желая подчеркнуть этим свое высокое положение. Но час спустя все же появилась молодая и весьма миловидная женщина. Пряча от Рока глаза, она опустилась на колени возле закопченного отверстия в полу, поперек которого лежал металлический прут, и, сложив там сухие ветки, разожгла огонь, бросила три поленца дров и удалилась.
     Через полчаса с помпой прибыл генерал Куан. На нем были дубленые бриджи, муслиновая сорочка, поверх которой щегольски накинута куртка из козловой кожи - такие куртки носят американские военные летчики - с эмблемой 14-й дивизии ВВС на правом рукаве. В отличие от других военачальников Шань, с которыми Року приходилось встречаться, Куан не носил никаких драгоценностей, кроме ожерелья из рубинов и сапфиров - щедрого дара бирманских низин. Генерала сопровождали два телохранителя с автоматами.
     Снова вошла молодая женщина. Она принесла металлический чайник и пару фаянсовых чашек на лакированном подносе; чайник повесила над огнем.
     Чай оказался крепким и сладким по тайскому обычаю. Это весьма бодрящий напиток. Рок, который ни разу за шесть месяцев не пил приличного чая, не спеша смаковал его. Наконец сказал:
     - Я согласен выплатить компенсацию за неприятный инцидент, происшедший сегодня утром. Я виноват и хотел бы заплатить семьям тех, кто, к несчастью, погиб.
     Генерал Куан не спешил с ответом. Ему понравилось, что у Дикаря приличные манеры, но это ни в коей мере не могло помешать ему убить этого человека: Рок стал слишком опасен, нельзя было допускать, чтобы этот дьявол оставался на плато Шань. Кроме того, он прекрасно разглядел алчность в глазах чужеземца, понял, что тот жаждет получить кусок поля "маковых слез" - именно это и заставило его забраться сюда, в запретную зону.
     Куан исподтишка разглядывал Рока и думал о том, как он отплатит Дикарю за то, что тот подпортил его репутацию: "Я его унижу, а потом зарою в землю по самую его толстую шею и позволю муравьям и солнцу доделать остальное".
     Единственное, что омрачало безоблачное настроение генерала, так это мысль о Мэй. Где она? Почему она не убила этого дьявола, как ей было приказано? Может быть, еще не придумала, как похитрее организовать встречу с ним? Потом в голову ему пришла тревожная мысль: с Мэй что-то случилось. Возможно, ее ранили в джунглях, похитил кто-нибудь из его многочисленных врагов. При этой мысли у генерала болезненно сжалось сердце. Господи, что он будет делать без своей драгоценной? Мэй была его талисманом. Пока она с ним, все будет хорошо.
     Генерал Куан улыбнулся Року:
     - Хотите еще чаю?
     Рок поклонился:
     - Благодарю за гостеприимство. Я не заслуживаю такого внимания.
     Наблюдая, как красивая девушка разливает чай, Рок подумал, что это, возможно, сестра Мэй. Теперь он был абсолютно уверен, что Мэй принадлежала генералу Куану. Дикарь давно слышал о ее удивительных способностях, но только вчера убедился, что девчонка действительно необыкновенно искусная любовница.
     - Кроме компенсации осиротевшим семьям, - проговорил Рок после того, как они выпили вторую чашку чая, - я принес особый подарок для вас, генерал.
     Он распаковал пакеты и достал свой котелок. Люди генерала Куана сразу же опустили дула своих автоматов.
     - Поверьте, это нечто необыкновенное! - воскликнул Рок, выкладывая жаркое в котелок, подвешенный над огнем. - Пища, достойная богов!
     Куан недоверчиво следил за Дикарем. Ему давали взятки рубинами, сапфирами, яшмой, золотом, но никогда еще не давали едой. Однако нельзя сказать, что он был недоволен. Рок слышал от своих агентов, что генерал любил хорошо покушать.
     Дикарь наполнил тарелку мясом и поставил ее перед хозяином. Над тарелкой поднимался пар, жаркое пахло удивительно вкусно.
     Генерал подал знак одному из своих телохранителей. Перекинув автомат за спину, тот обмакнул два пальца в соус, выловил из тарелки несколько кусков мяса и проглотил их. Затем поклонился и протянул тарелку своему господину. Куан взял пару золотых палочек, инкрустированных рубинами и сапфирами, и начал есть. Его челюсти работали подобно гигантской машине: даже Рока поразил этот механизм потребления. Генерал остановился только один раз, чтобы выдохнуть: "Аромат прекрасный и вкус отменный".
     - Вы очень любезны, - Рок снова поклонился и протянул руку. - Пожалуйста, позвольте мне еще раз наполнить вашу миску, генерал.
     Дикарь помешал содержимое котелка своим черпаком, положил жаркое в миску и протянул ее генералу.
     Прикрыв глаза, Куан наслаждался великолепной едой, а Рок продолжал:
     - Я слышал также, что жемчужиной среди женщин генерала является девушка по имени Мэй. Она здесь, генерал? Может быть, позволите взглянуть на нее?
     - Хм-м, - Куан на мгновение прервал процесс насыщения.
     - Нет? Очень жаль, - улыбнулся Рок. - Но я не в обиде, генерал. Наверняка столь редкое сокровище не часто удается видеть даже самым дорогим гостям.
     Рок пожал плечами.
     - Однако, кто знает, может быть, Мэй находится сейчас не так уж далеко от нас?
     Генерал, который доедал уже вторую порцию мяса, уставился на Рока:
     - Что за чушь ты несешь?
     - Вы еще не добрались до дна миски?
     Куан помешал палочками густой соус, выловил из него кусок жаркого и только собрался было отправить его в рот, как что-то привлекло его внимание. Он подхватил мясо, чтобы получше разглядеть его, и увидел, что к нему прилип великолепный бирманский сапфир. Генерал подумал: "Хитер же этот дьявол... Вот куда он запрятал подарок!"
     Но тут глаза Куана вылезли из орбит, и все, что он только что съел, изверглось из него в сопровождении жуткого вопля.
     Сапфир был вдет в мочку человеческого уха - уха его горячо любимой Мэй.

Книга первая

     Легенда о зле     Всегда найдутся эскимосы, которые захотят поучить конголезцев, как им спасаться от жары.
     Станислав Лем

САЙГОН - ТОКИО

     Николас Линнер ждал своего человека, потягивая теплое пиво и наблюдая за огромным тараканом, который обследовал грязную комнату. Николас сидел в номере на третьем этаже гостиницы "ан Дан". Это было паршивое старое заведение, но оно, тем не менее, отвечало его целям. Сорокасвечовая лампочка, единственная в номере, все же позволяла разглядеть трещины на потолке и подозрительные пятна на стенах, покрытых облупившейся краской. Пахло в гостинице отвратительно. Ароматы испорченной канализации и секса прочно въелись во все помещение; с улицы Нгуен Трай, которая пользовалась дурной репутацией, доносился грохот. Таков был Сайгон, вернее Коулун, г