время моего отсутствия машина тоже  не  простаивала,  исписав  еще  с  пяток
километров магнитной проволоки. Я нацепил на голову наушники. Все  то  же  -
недопоставки, срыв, сокращение... Короче - дестабилизация. Этим меня уже  не
удивить. Подобных фактов я насобирал с избытком.  Указал  бы  лучше  кто  на
организатора всей этой финансово-хозяйственной неразберихи, объяснил,  зачем
ему понадобилось душить периферийный, не имеющий решительно никакого влияния
на политические игры центра регион. Или к нам переводят столицу,  а  столицу
указом Президента отныне объявляют захолустной провинцией?  Просто  об  этом
еще никто ничего не знает...
   Тупик. Есть куча косвенных данных, указывающих на серьезную, направленную
на разрушение целого региона политическую игру, но нет  ни  единого  прямого
доказательства, подтверждающего мои подозрения. Мне  нужны  улики,  вещдоки,
показания  свидетелей,  то  есть  все  то,  что  включает  в  себя   понятие
"следствие" и что можно подшить к делу. Без  них  всем  моим  догадкам  грош
цена. Нет доказательств преступления - нет преступления - нет  преступников.
А я уверен - они есть!
   А раз есть, то кто-то и что-то о них должен знать. Не может не знать.  Не
в космосе же мы обитаем. Проворачивая такую масштабную работу, невозможно не
наследить. Дело другое, что я этих следов по слепоте или глупости не вижу. И
как увидеть, представить не могу.
   Районным следователям, распутывающим  бытовые  мокрухи,  куда  проще:  не
знаешь, что делать, -ступай по домам стучи во все  двери  подряд,  опрашивай
всех, кто пусть даже теоретически мог быть свидетелем преступления. Рано или
поздно набредешь на зеваку, что-то такое видевшего или слышавшего. А у  меня
даже домов нет, так как нет конкретного места преступления...
   А вот здесь я не прав. Как это нет? Очень даже есть. Целый географический
регион. И живут в нем люди, и у них есть глаза и уши, и  есть  рот,  который
умеет произносить фразы. Более того, мне даже в двери стучать не надо,  я  в
тех интересных мне квартирах и так присутствую ушами  своих  "жучков".  Ведь
если кто и может свидетельствовать в расследуемом мною деле, так это  только
сильные мира сего. Мне не надо бродить по подъездам, мне  довольно  нацепить
наушники.
   То  есть  снова,  уже  в  который  раз  перематывая  магнитную  проволоку
туда-сюда, прослушивать многочасовые записи?! Но что мне в них искать  сверх
того, что я уже слышал?
   Именно  то,  что  не  слышал!  Я  был  настроен  на  прием  одной,   узко
сориентированной, информации и мог запросто пропустить другую, которую в тот
момент не считал достойной внимания.  Человек  слышит  лишь  то,  что  хочет
слышать. Это нормально. Когда вам не нужна квартира, сколько бы возле вас ни
предлагали снять дешевую жилплощадь, вы не обратите на эти призывы  никакого
внимания. Хоть в самые уши кричи! Но стоит остаться без крыши над головой, и
вы  полунамека  на  возможность  обеспечиться   временным   пристанищем   не
пропустите. Потому что слух ваш становится очень  избирательным.  И  память,
кстати, тоже - вы еще и о тех комнатах вспомните, что год назад упустили!
   И что мне тогда слушать в этот раз? Какую информацию сторожить?
   Подумаем.  Политика  мне  уже  неинтересна.  Равно  как  и  экономика.  А
интересны мне люди,  и  не  вообще  люди,  а  новые  люди,  с  недавних  пор
объявившиеся  в  городе.  Не  может  политическая  интрига  такого  масштаба
обойтись без  присмотра  на  местах.  Кто-то  должен  отслеживать  ситуацию,
снабжать верхи оперативной  информацией,  корректировать  планы  действий  в
случае возможных сбоев. С другой стороны, вряд ли центр будет опускаться  до
громоздких конспиративных методов контроля, засылать агентов,  разрабатывать
цепочки связей, легенды прикрытия, организовывать  явки  и  почтовые  ящики,
когда можно просто приехать и наблюдать ситуацию вполне легально,  используя
любой ведомственный аппарат, существующий на местах. Ведь никто ни о чем  не
догадывается и догадаться не может, так как не имеет  соответствующей  точки
обзора, которую случайно  обрел  я.  Но  даже  если  что  и  заподозрит,  то
истолкует странную суету человека  из  центра  не  более  как  беспокойством
высшего начальства по поводу  очередного  экономического  прорыва,  желанием
помочь оказавшимся в кризисе младшим коллегам, в худшем случае -  смягченной
формы ревизией.
   Нет, городить  им  тайный  огород  -  только  привлекать  к  себе  лишнее
внимание. А это значит, что в  городе  непременно  объявится,  если  уже  не
объявился, вполне легальный наблюдатель, назначенный, как говорят  в  армии,
для корректировки  огня.  Центр  откуда-то  из-за  горизонта  будет  утюжить
обреченный регион тяжелой артиллерией финансово-экономической блокады, а  он
докладывать  результаты  и  наводить  удар  на  немногие   уцелевшие   очаги
сопротивления.
   Его присутствие,  если  таковое  я  смогу  обнаружить,  и  будет  служить
доказательством преступления. Конкретный, во плоти и крови человек - это  не
абстрактная творящаяся в финансовой и экономической сферах чехарда,  которую
всегда можно списать на двух-трех облеченных властью  ротозеев.  Это  слова,
встречи, перемещения, которые можно запротоколировать  и  от  которых  очень
непросто откреститься.
   Сумею ли я его, одного-единственного, вычислить  в  миллионном  населении
города?  Если  он  не  нелегал  -  без  сомнения.  Иметь  такую   густую   и
разветвленную сеть "подслушюн" и при этом пропустить столь масштабную фигуру
было бы верхом ротозейства. Не может он не зацепить,  не  намотать  на  себя
хотя бы одну из расставленных мной по городу ловчих паутинок. А как зацепит,
я примчусь, добавлю новые, опутаю его со всех сторон, как паук муху,  оплету
коконом визуальной и технической слежки и высосу по капле  всю  интересующую
меня информацию. Нет у него шансов  укрыться  от  меня,  если  он,  конечно,
существует.
   В тысячах метров ранее и вновь записанных  разговоров  я  стал  высеивать
людей. Любое упоминание о любом вновь прибывшем или собирающемся  прибыть  в
регион человеке я заносил в  специальную  таблицу.  Я  искал  в  стоге  сена
единственную необходимую мне иголку. Понятно, что на  сообщения  о  приездах
многочисленных бабушек, дедушек, дядек и теток я внимания не  обращал.  Меня
интересовали  более-менее  "официальные"  лица.  Таких  набралось  несколько
сотен. Проверить всех на принадлежность их к заговору я, конечно, не мог, да
это  и  не  требовалось.  За  меня  это  должна  была  сделать  элементарная
математика.
   Я растасовал находящихся в дороге гостей по месту и  времени  упоминания.
Десять предположительных визитеров перекрестились, то  есть  об  их  приезде
было упомянуто несколькими разными людьми вне связи друг с другом. Об  одном
сказали почти все, хотя ни его названная должность, ни положение в  иерархии
государства не обязывали власти к суете. Я отмотал записи назад и  прослушал
их вновь, но уже более основательно, обсасывая каждое  произнесенное  слово.
Теперь меня  интересовал  уже  не  один  только  факт  приезда,  но  детали,
интонации,  отношение  к  излагаемым  событиям  не  подозревающих,  что   их
прослушивают,  собеседников.  Суммируя  впечатления,  я  обнаружил  странные
несоответствия: третьестепенное лицо въезжает в город, заранее  предупреждая
его отцов, что визит его неофициальный, почти частный и афишировать  его  не
следует. Интересное кино получается: визитер - мелкая сошка, но торжества по
случаю своего приезда отменяет! Как так может быть? Тут или -  или.  Или  он
рядовой  Никто,  или  имеет  возможность  изменять  общепринятые   протоколы
официальных встреч. Без середины.
   А зачем официальному лицу наносить неофициальные визиты, как не с тайными
целями? Вот я его и поймал, вот я его и вычислил  -  инкогнито  с  секретным
предписанием.
   Самое интересное, что одновременно с ним и вместе с ним прибывали еще три
гостя, о которых упомянуло  только  одно  ведомство  -  Безопасность,  и  то
вскользь: мол, едет бригада, велено ей оказать полное  содействие,  а  зачем
едет, сам черт не разберет, может, даже нас самих и ревизировать. Полномочия
самые высокие, а конкре-тики никакой.
   Эти трое заинтересовали меня  больше  всего.  Все  завязывалось  в  очень
логический узелок. Один легальный координатор и три полулегальных помощника.
Первый дирижирует ситуацией, вторые играют по заданным нотам. Не может же  в
самом деле дирижер одновременно палочкой размахивать, в литавры  стучать,  в
трубы дуть, смычком по струнам скрипки водить  и-  еще  нотные  листы  перед
глазами пианиста перелистывать! У каждого  своя  работа:  кому-то  партитуру
писать, кому-то ее согласно местным условиям интерпретировать, кому-то  свою
партию вести, не всегда даже слыша, что  играет  оркестр  в  целом.  А  если
композитор или дирижер  лично  за  каждый  инструмент  хвататься  будет,  то
никакой музыки не получится. Вот на этих троих и на их  хозяине  я  и  решил
сосредоточить свои усилия.
   Делегацию  "товарищей  из  центра"  я,  как  и   прочие   официальные   и
полуофициальные лица, встречал  в  аэропорту  Вообще-то  встречал  не  я,  а
какой-то совершенно неопределенного вида, возраста и положения гражданин, на
создание  образа  которого  ушло  грима,  пудры,  клея,  краски   и   прочих
наименований косметической и бытовой  химии  больше,  чем  потребовалось  бы
взводу  престарелых  модниц  для  поддержания  боевой  раскраски  в  течение
полумесяца. А к чему мне лишний  раз  свою  физиономию  перед  потенциальным
противником светить? Успею еще примелькаться.
   В отличие от основной массы встречающих я держался в стороне.  Мне  важно
было дело сделать, а не свою лояльность, до высокопоставленной ручки  раньше
других дотянувшись, продемонстрировать.
   И точно так  же  не  лезли  во  всеобщую  чиновничью  свалку  трое  вновь
прибывших, судя по внешнему облику и манере поведения, моих коллег. Вон  они
- не низкие, не высокие, не крупные, не мелкие, не красавцы, но и не  уроды.
Середнячки, абсолютно сливающиеся с серым фоном толпы. То есть такие, какими
и  надлежит   быть   агентам   спецслужб.   Постояли,   понаблюдали   бурную
неофициальную встречу (отсутствие протокола,  похоже,  выражалось  только  в
том, что не было почетного  караула,  девушек,  преподносящих  хлеб-соль,  и
салюта), посмотрели на часы, зашагали к аэропорту.  Там  к  ним  притиснулся
какой-то "прохожий" из  Безопасности,  что-то  сказал,  завернул  в  сторону
стоящих невдалеке неприметных "жигулей". Вот на подходах к ним я, пожалуй, и
буду их отлавливать.
   Озабоченной рысцой опаздывающего на последний рейс пассажира  я  чуть  не
перед самым носом пересек путь агентам и  запрыгнул  в  дверь  стоявшего  на
остановке автобуса. Агенты сели в машину. Я уткнулся носом в  вытащенную  из
кармана газету. Моя работа была успешно завершена. Полностью.
   Дрянь оказались агентишки. Кроме вида и выправки никаких достоинств. Даже
глазом не повели, когда  я  перебегал  им  дорогу.  Даже  не  заметили,  как
нацепили себе на  башмаки  маячки.  А  теперь  их  от  подошв  стамеской  не
отдерешь, да и не различишь среди прочей налипшей на ботинки грязи.  И  куда
бы впредь эти ботинки ни шагнули, я  буду  с  точностью  до  десятка  метров
наблюдать их маршрут. А точнее мне и не надо.
   Дома, в лучших традициях английского денди, я облачился в  теплый  халат,
заварил погуще кофе  и  уселся  перед  экраном  монитора,  на  который  была
выведена карта города. В ближайшие несколько суток мне предстояло  работать,
не отрывая зад от кресла.
   Согласен,   подобные   занятия   мало   напоминают   шпионские    подвиги
многочисленных книжных джеймсов бондов, но  именно  они  есть  основа  нашей
работы.  Смотреть,  слушать,  сопоставлять,  анализировать.  99,9   процента
времени уходит на напряжение извилин, и  дай  Бог,  чтобы  одна  десятая  на
указательный палец, нажимающий на курок. А вы думали, разведчики умирают  от
многочисленных,  полученных  в  вооруженных  потасовках   ран?   Скорее   от
хронического геморроя. Вот там большинство боевых ран  и  располагается.  Уж
извините, чем трудимся, тем и мучимся. Не верите, можете поинтересоваться  у
наших  лечащих  врачей,  они  вам  точно  укажут,  где  у   профессиональных
разведчиков гуще всего швов.
   А вы как хотели? Попробуйте 60 часов без перерыва просидеть  ну  хотя  бы
возле экрана телевизора. Не слабо? Не заболят голова, глаза, а то  и  прочие
места? Не покажется после этого кровавый мордобой отдыхом? А ведь вы  будете
легкие фильмы смотреть да подремывать незаметно. Мне же предстоит  наблюдать
на экране чистую  геометрию  -  ползающие  вдоль  и  поперек  линий  улиц  и
переулков световые точки  курсографов,  да  так,  чтобы  каждое  перемещение
зафиксировать, каждую остановку по секундомеру засечь. Потому что точки  эти
- не что , иное как мои  на  сегодняшний,  а  возможно,  и  завтрашний  день
противники. И за любой такой остановкой  или  изменением  скорости  движения
может  стоять  разгадка  тайны  их  пребывания  на  вверенной  моим  заботам
территории.
   Центр. Здание Безопасности. Движение внутри здания. Выход.  Автомобильное
перемещение. Перекресток, 15 секунд - остановка.  Перекресток,  8  секунд  -
остановка.   Улица...   Пешеходное   перемещение.    Улица...    Расхождение
курсографов. Первый - автомобильное перемещение. Второй - пешеходное. Третий
- завис на пересечении улиц... Понятно - двое работают, один страхует.
   Улица... Переулок...  Остановка  65  секунд...  Схождение  курсографов...
Расхождение... Автомобиль... Снова автомобиль... Перекрестки... Пешеходка...
Городской автобус...
   Что-то странное ощущается в этих на первый  взгляд  совершенно  хаотичных
перемещениях.  Странное  и  тревожное.  Исчеркивают  город,  как   скучающий
двоечник тетрадку, а зачем - понять невозможно. Нет знакомых еще по  Учебке,
по занятиям  в  классах  электронных  методов  разведки  характерных  узоров
слежки, контрслежки и проверки. Сколько их всего было? Тридцать или тридцать
пять? И ни один не подходит! Ни "шаг", ни "возвратный шаг", ни  "звездочка",
ни "сеть"... Какой-то новый, не похожий ни  на  что  узор  вырисовывают  мои
коллеги.
   Для чего они здесь, если никого не ловят, никого не выслеживают, ни с кем
не встречаются, никакие тайники не  проверяют?  Для  легких  моционов  вдоль
городского  пейзажа?  Должен  быть  в   этих   изломанных,   пересекающихся,
расходящихся, замирающих и снова сходящихся линиях какой-то смысл,  какая-то
своя логика.
   "Не бывает хождений просто так, - толковали мне еще в  Учебке.  -  Желает
того человек или нет, он всегда идет за  чем-то  или  из-за  чего-то,  рисуя
ногами на мостовых  свое  душевное  состояние,  биографию,  возраст,  тайные
намерения. Достаточно только взглянуть  на  график  его  перемещений,  чтобы
понять, что с ним случилось или что он хочет предпринять в ближайшее время.
   Дайте мне голый рисунок  траектории  человеческих  шагов,  и  я  скажу  с
абсолютной точностью,  кому  они  принадлежат:  мужчине,  женщине,  ребенку,
душевнобольному, готовящемуся к  последнему  шагу  самоубийце,  вору,  мужу,
любовнику,  военному,  актеру,  связнику  или  резиденту   чужой   разведки.
Подумайте, и вы согласитесь, что это элементарно.  Влюбленная  парочка  идет
совсем не так, как прожившие двадцать пять лет вместе  супруги.  Мужчина  не
останавливается и не замедляет шаг там, где это непременно  делает  женщина.
Пожилой пешеход не  преодолевает  таких  расстояний,  как  молодой.  А  рота
марширующих солдат не притормаживает возле всякого  встретившегося  на  пути
магазина. Каждый ходит так, как живет.
   Если вы хотите, оставаясь невидимым, знать,  какие  цели  преследует  ваш
противник, отследите географию его перемещений. Она вам скажет  больше,  чем
прямая слежка. Она,  словно  вычерченная  на  асфальте  стрелка,  укажет  на
конспиративные квартиры, места нелегальных встреч, тайники и пр.  Почти  все
разведчики умеют контролировать мимику, жесты, речь, но практически никто  -
шаги. В конечном итоге они всегда идут туда, куда требуется, и так,  как  их
учили, тем самым выдавая себя с потрохами..."
   По шагам моих нынешних  противников  я  не  мог  сказать  ничего!  Вообще
ничего! Надеясь с помощью  электронной  слежки  прояснить  картину,  я  лишь
больше затемнил ее. Уж лучше было  бы,  пусть  и  с  риском,  раскрыть  свое
инкогнито, вести слежку по старинке, топая за подследственными  собственными
ножками и наблюдая собственными глазками. Может быть, чего больше углядел.
   Улица...   Переулок...   Автомобиль...   Пешеходка...   Схож-Ц   дение...
Расхождение...
   А это что-то новенькое  -  появились  вертикальные  смещения.  Курсограф,
замирая на месте, стал совершать странные, вибрирующие колебания: подопечные
закрутились в лестничных маршах. Раз, два, три... девять, десять. А по карте
там стоит девятиэтажка. Где же они десятый этаж раздобыли?  Или  это  крыша?
Горизонтальное смещение. Еще. Замирание. Зачем им крыша?
   Спуск.  Улица.  Пешеходка.  Снова  девятиэтажка.  Первый  второй,  третий
лестничные марши. Крыша.
   Опять крыша! Они что, специалисты  по  ремонту  мягкой  кровли?  Да  нет,
похоже, они специалисты гораздо  более  широкого  профиля.  Не  ясно  только
какого.
   Третий курсограф замер посреди улицы, "потоптался"  и  на  сверхмедленной
скорости стал смещаться вдоль проезжей части. А это  что  за  ерунда?  Зачем
ему, да еще так не спеша, прогуливаться посреди мостовой?  Он  не  опасается
машин, не боится нарушать  правила  дорожного  движения?  Ему  наплевать  на
возможный конфликт с блюстителями  дорожного  порядка?  Что-то  не  верится.
Тайный агент, привлекающий к себе внимание, -  это  нонсенс.  И  почему  так
медленно?
   Снова замирание, колебания на месте, быстрый отход к тротуару.
   Что за странные маневры, на виду автолюбителей и пешеходов? А  почему  на
виду? Кто сказал, что на виду? То, что он перемещался вдоль проезжей  части,
еще не значит, что он  по  ней  шел!  Ну-ка,  где  у  меня  карта  городских
подземных  коммуникаций?  Точно!  В  этом  месте,  под  асфальтом,  проходит
объемный канализационный коллектор.
   Значит, еще и подземелья. И крыши. Вычесывают город,  как  хозяин  шерсть
собаки в поисках блох, - прядки не пропустят.  Обшарили,  ощупали,  обнюхали
каждый квадратный метр,  словно  саперы  нейтральную  полосу  перед  большим
наступлением.
   Саперы... А почему бы и не саперы? Ползают на брюхе  по  ничейной  земле,
снимают все подряд, свои и чужие  мины,  режут  колючую  проволоку,  готовят
безопасные проходы для пехоты и техники, которые скоро пойдут в прорыв...
   Вот оно! Вот где был скрыт дефект всех  моих  предыдущих  рассуждений.  Я
искал объяснения действиям агентов в рамках одного законченного  задания,  а
это, возможно, только подготовка к более масштабной операции. К тому  самому
фронтовому наступлению.
   Я снова обложился картами. На этот раз я перестал  обращать  внимание  на
сиюминутные действия агентов, перестал, если так можно выразиться,  "хватать
их за руки", которые должны были опустошить или  заполнить  неизвестный  мне
тайник. Я вспомнил старое, мудрое правило -  если  хочешь  разгадать  секрет
фокуса, если хочешь  что-то  заметить,  отцепи  взгляд  от  лица  и  пальцев
манипулятора. Абстрагируйся, ищи частное от общего.
   Общее - это вектор интереса моих коллег к тем или  иным  районам  города.
Да, они были везде, но где-то  они  были  чаще,  где-то  пути  их  маршрутов
пересекались.
   Я взял карандаш и закрасил все точки, где агенты в  эти  дни  объявлялись
хотя бы однажды.  Места,  где  они  были  два-три  и  более  раз,  я  покрыл
штриховкой многократно. Чернота густо облепила несколько центральных улиц  и
казенные, регионального масштаба учреждения.
   Так вот что их интересует, вот куда они подбираются! Но зачем?  Зачем  им
местное начальство, тем более трансп