себе
информацию, от должности должен был отказаться. По крайней мере до выяснения
каналов утечки информации и поимки "независимых журналистов".
   Он и отказывался. Под каким-нибудь благовидным предлогом. Не то здоровье.
Не тот опыт. Благодарю за внимание...
   - Второй адрес пошел.
   - Принято.
   - Третий адрес пошел.
   - Принято.
   - Четвертый...
   - Пятый...
   - Шестой...
   Новое, устраивающее третьих лиц,  правительство  не  вытанцовывалось.  Ну
никак не вытанцовывалось. Самоотвод за самоотводом. Что за чертовщина?
   - Десятый  адрес  пошел.  Одиннадцатый.  Двенадцатый.  Принято.  Принято.
Принято.
   - С первым списком  закончено.  Коротенький  список.  Но  очень  звонкий.
Другой - чуть подлиннее, потому что касается фигур второго и третьего плана.
Этих компроматом не запугать. Этим еще нечего терять.  Потому  что  они  еще
ничего не имеют. Этих на  политический  испуг  не  возьмешь.  С  этими  надо
воевать по-другому.
   Новая точка стояния. Возле двадцать какого-то "шкафа".
   - Заряжай первый объект.
   - На связи.
   - Запускай.
   - Сделано!
   На стол первого объекта  из  пасти  факса  выползла  короткая  бумага.  С
выдержкой из одного прелюбопытного для него разговора. Того,  где  известное
ему лицо А говорило так же хорошо ему известному лицу  Б  о  партии  одного,
опять-таки хорошо известного ему товара, направляющегося из пункта С в пункт
Д. И о том, что по дороге этот товар может  исчезнуть  в  районе  пункта  X.
Если, конечно, Б столкуется с А.  И  совместными  усилиями  нейтрализуют  В.
Которым и был адресат.
   В конце получателю письма предлагалось спуститься в  подъезд  и  взять  в
почтовом ящике копию магнитофонной записи данного человека,  вставить  ее  в
магнитофон и еще раз прослушать.
   Что адресат незамедлительно, чуть ноги на лестнице не поломав, и делал.
   Потому что товар действительно существовал и действительно шел из  пункта
С в пункт Д.
   Но никто его не собирался перехватывать в пункте X. И никакого  разговора
между А и Б не было. Но была вражда между Б и В. Не на жизнь, а на смерть.
   Что я и использовал.
   Необходимую мне для проведения данной комбинации информацию я получил, за
немалую сумму, от одного  известного  мне  человечка.  А  голоса  записал  с
установленных мною в известных же мне местах "жуков". А смонтировал разговор
с  помощью  талантливого  звукоимитатора,  студента  актерского   факультета
провинциального театрального вуза. И не только  этот  разговор.  А  еще  два
десятка. На самые разные темы.
   Конечно,  квалифицированная  экспертиза,  проведи  такую,  несоответствие
голосов установила бы довольно быстро. Но кто будет  эту  требующую  времени
экспертизу проводить? Когда кулаки чешутся. Когда кровь к голове  приливает,
а  гнев  глаза  и  уши  застит.   В   такой   ситуации   хватаются   не   за
высокочувствительную экспертную аппаратуру, а за  примитивный  пистолет.  На
что я и рассчитывал.
   Таким образом одна ненужная ни  мне,  ни  стране  партия  лишилась  части
субсидированных ей на политику и предвыборную кампанию средств.  Потому  что
спонсоры самым неожиданным образом перестреляли друг друга.
   Перекрывая финансы, я перекрывал возможности.
   Другое письмо уходило к другому денежному мешку.
   В нем сообщалось, что отделу по борьбе  с  экономическими  преступлениями
стало известно об одной не очень чистоплотной внешнеэкономической сделке.  И
что сообщил о ней в органы один из руководителей филиала данной  фирмы.  Под
маской анонимного и потому  неуловимого  доброжелателя.  Сообщил  с  двойной
целью - чтобы насолить шефу и чтобы прибрать к рукам, после  его  отсылки  в
места не столь отдаленные, головную фирму.
   И  действительно,  милиция,  тот   самый   доблестный   отдел,   получала
соответствующее письмо, где был подробно  изложен  механизм  противозаконной
сделки. С извещением о посылке дубликата письма в вышестоящие инстанции. Ну,
чтобы они шустрей шевелились. И они шевелились, так что пыль столбом стояла.
   Характерно, что эти  сведения  мог  знать  только  этот  человек.  Только
руководитель филиала. И только он и знал. Потому что именно он - посредством
приляпанного с помощью пневматического ружья к стеклу кабинета  микрофона  -
обо всем мне в доверительной беседе с главным бухгалтером рассказал.
   Отдел по борьбе с экономическими преступлениями в полном составе прыгал в
машины, ехал в указанную фирму и изымал всевозможные документы.
   Фирмы, конечно, выкручивался, все валил на замов и помов  и  освобождался
под подписку о невыезде. А потом разбирался с руководителем филиала, который
решительно ничего не понимал и от всего открещивался.  Начиналась  очередная
бесконечная  и  небезобидная  междоусобная  разборка.   Филиал   закрывался.
Головная фирма терпела убытки. Потому что, когда идет драка,  купцам  не  до
торговли.
   В результате еще одна партия теряла  живительный,  столь  необходимый  ей
именно сейчас для проведения предвыборной кампании, финансовый ручеек
   Подобным же образом я не без успеха стравливал между собой партии и целые
блоки партий. Уж  не  говоря  о  всяких  там  мелких  мечущихся  между  ними
политических группировках. Хорошо,  что  все  они  трудами  неизвестных  мне
сценаристов  были  учтены,  рассортированы  и  разложены   по   политическим
полочкам. Кто на крайне правую, кто на правую, а  кто  в  центр.  Каждая  на
свое, а не на то, которое декларируется в политической рекламе, место.  И  в
порядке убывания. От наиболее необходимых для успеха задуманного действа  до
совершенно в нем бесполезных.
   Мне  не   приходилось   ничего   выдумывать.   Я   пользовался   готовыми
рекомендациями. Только с точностью до наоборот.
   Политики оказались очень управляемыми, потому что были очень скандальными
типами. Просто на удивление скандальными. Просто как торгующие семечками  на
базаре  бабы.  Им  довольно  было  подбросить   самый   примитивный,   самый
малоаппетитный, но  обязательно  дурно  пахнущий  факт,  чтобы  они  тут  же
вцепились друг другу в глотки.
   Работать с ними было одно удовольствие. Одним я доводил до сведения,  что
вторые,  никак  не  рекламируя  это,  ищут  подходы  к   третьим,   которые,
оказывается, сделали ставку на четвертых. Отчего пятые ну просто  заходились
в праведном гневе. Чему  злорадно  радовались  шестые,  вошедшие  в  союз  с
седьмыми.
   А  потом  так  все  запутывалось  и  перепутывалось,  что  нелицеприятное
выяснение отношений шло уже без всякого моего вмешательства. Да  такое,  что
на участие в собственно политической  борьбе  ни  времени,  ни  сил  уже  не
оставалось.
   Я только бросал камень  в  стаю.  А  уж  они  по  собственной  инициативе
начинали выяснять, кто прав, кто виноват и кто из виновных виноватей всего.
   - А сам-то! - кричали лидеры политических движений и тянулись пальцами  к
лацканам пиджаков недавно союзной стороны.
   - На себя посмотри...
   За этих уже можно было быть спокойным. Эти своими политическими демаршами
стране уже угрожать не могли. А главное, не могли  объединиться  с  другими,
подобными им по убеждениям, программам и  честолюбивым  мечтам  партиями.  В
этой бесконечной, беспрерывной сваре политиков разных толков и направлений я
мог властвовать. Потому что научился разделять!
   Наверное, спустя какое-то время  они  разберутся  в  своих  претензиях  и
поймут, что их попросту стравливали друг с другом. Как голодных, бездомных и
оттого злых псов. Но будет уже поздно. То, что они  согласно  чужой  воле  и
чужому сценарию должны были сделать, они уже не сделают. Не успеют. Так  что
зря кукловод дергает свои ниточки в надежде, что куклы  разыграют  требуемый
им спектакль. Куклы ничего не разыграют, потому что все идущие к ним ниточки
перепутались и перевязались узлами.
   - Информация передана! Подтверждение получено. Еще адреса есть?
   - Есть!

Глава 56

   Следующий удар я нанес по киту "общественного мнения". Того, которое было
угодно моим противникам.
   Нет, я не был  сумасшедшим  и  не  предполагал,  что  единственным  своим
голосом смогу изменить настроение населения целой страны.  Хотя  бы  потому,
что невозможно влезть в душу и побеседовать "за жизнь"  с  каждым  из  сотни
миллионов представителей ее взрослого населения. И убедить их в чем-то.  Это
по силам только тому, кто держит в руках громкоговорящий рупор  телевидения,
радио и прессы. Тому, кто заказывает всю эту музыку.  И  кто  с  помощью  ее
ежечасного  и  каждодневного  по  всем  вещательным  каналам   прокручивания
достигает требуемого результата. Я такими возможностями не обладал.
   Я не мог изменить ситуацию. Но я мог исказить представление  о  ситуации.
Это мне было по. силам!
   Я  понимал,  что  любая  массовая  кампания   должна   отслеживаться.   И
корректироваться в зависимости от полученных результатов.  Чуть  вправо  или
чуть влево. Настроение людей  -  слишком  чувствительный  инструмент,  чтобы
можно было играть на нем в автоматическом режиме. Это не патефон, где  завел
ручку, поставил пластинку и крути ее,  пока  она  не  кончится.  Это  скорее
оркестр, где даже одна пропущенная дирижером фальшивая нота может в конечном
итоге испортить всю  музыку.  Нет,  здесь  без  хорошо  налаженной  и  очень
оперативной обратной связи не обойтись.
   А раз есть связь, значит, возможно использовать ее в своих целях. Как  ту
самую, идущую в две стороны телефонную "лапшу".
   "Лапшу"?
   Вот именно "лапшу"! Телефонный провод! Который  соединяет  двух,  трех  и
гораздо более абонентов. Который используется для разговоров.  Для  общения.
Для вопросов и ответов!
   Вот это его свойство я в своих целях и попытаюсь использовать.
   Я  сел  за  справочники.  Я  выписал  все  существующие  государственные,
общественные   и   частные   организации,   занимающиеся    социологическими
обследованиями. Всех, кто задает населению вопросы по телефону  или  вручает
на остановках общественного транспорта  и  в  магазинах  сомнительного  вида
анкет-ки  и  опросные  листы.  Опросы  респондентов,   посредством   которых
устанавливаются рейтинги политиков и партий, выясняется отношение  населения
к тем или иным вопросам общественно-политической  жизни,  и  есть  та  самая
обратная  связь.  Именно  та,  от  которой  зависит   корректировка   планов
противостоящей стороны.
   Я показал найденные мной адреса и телефоны Александру Анатольевичу.
   - Попытайтесь выяснить, какие из них подключены к компьютерным сетям.
   - Айн момент.
   Если социологическая служба выполняет заказ третьей стороны, то она почти
наверняка имеет выход в сети. По ним передавать  информацию  гораздо  проще,
чем таскать по улицам, зажав под мышкой, папки с бумажными сводками. К  тому
же папки - улика. Вещественное доказательство. Которое можно изъять, которое
можно предъявить, которым  можно  прижать  подозреваемого  по  самой  крутой
статье Уголовного кодекса к стенке. А информацию, ушедшую по сетям  сразу  в
закрытую память чужого компьютера, попробуй поймай, попробуй запротоколируй.
Но, даже поймав, умудрись доказать злонамеренность данного факта. Может, это
лишь  оплошность  оператора,  перепутавшего  номера.  Уголовно  ненаказуемое
деяние.
   - Сети подключены к следующим номерам... - доложил Александр Анатольевич.
   - А возможно  установить,  на  каких  еще  абонентов  компьютерных  сетей
выходят этим номера?
   - В момент связи - да.
   - И что для этого требуется?
   - Дождаться их выхода в эфир.
   -  Вот  что,  Александр  Анатольевич,  попасите-ка  вы  эти   номера.   И
постарайтесь выяснить, на кого они выходят и с каким объемом информации.
   - А саму информацию не сканировать?
   -  Нет,  информацию  не  надо.  Здесь   нельзя   рисковать.   Они   могут
зафиксировать присутствие чужака в своих сетях и  насторожиться.  Что  ни  в
коем случае нельзя допустить! Вы меня поняли?
   - Я вас понял.
   Александр Анатольевич сделал  больше,  чем  я  его  просил.  Он  вычислил
требуемые номера. Но они были совершенно нейтральны  и,  значит,  совершенно
бесполезны. Тогда он дождался еще одной передачи  и  установил  следующих  в
сетевой цепочке абонентов.
   Это были знакомые нам абоненты. Через них,  а  затем  Через  границу  еще
совсем недавно перекачивалась периодическая печать.
   Так вот кого интересуют ответы наших  граждан  на  вопросы,  заданные  по
телефону и на остановках общественного транспорта.
   Я обнаружил каналы утечки информации.
   И решил изменить  их  назначение.  Решил  каналы  поступления  информации
превратить в  каналы  передачи  дезинформации.  Поменять  их  полярность  на
противоположную - с минуса на плюс.
   Я  подогнал  свой  "аварийный"  автомобиль  поближе  к  месту   действия,
подключился к квартальному "шкафу", вышел  на  их  телефонную  сеть  и  стал
ждать.
   - Здравствуйте. Вас беспокоит служба анонимных  социологических  опросов.
Не могли бы вы ответить на несколько наших вопросов? Отвечать  нужно  только
"да" или "нет"...
   Так я узнал о содержании этих нескольких вопросов.
   Теперь мне надо было действовать очень быстро.
   Я подключил к линии два  телефонных  аппарата  и  пять  автоответчиков  и
совместными с ними и  с  Александром  Анатольевичем  усилиями  обзвонил  две
тысячи абонентов. Которым задал те же самые, что услышал, вопросы. И получил
соответствующие ответы. Все не устраивающие  меня  ответы  я  исключил.  Все
полезные - сохранил на магнитофонной пленке. Утром я был готов  к  массовому
опросу единственного себя как полномочного представителя своего народа.
   - Здравствуйте. Вас беспокоит служба анонимных  социологических  опросов.
Не могли бы вы ответить на несколько наших вопросов?
   Мог бы. И я включал зафиксированный вчера на магнитофонную  пленку  чужой
голос.
   - Да. Да. Да. Нет. Да.
   - Спасибо.
   - Не за что.
   - Здравствуйте. Вас беспокоит служба анонимных социологических опросов...
   - Да. Да. Да. Нет. Да...
   - Спасибо.
   - Пожалуйста.
   - Вас беспокоит...
   - Да. Да. Да. Нет. Да...
   И так тысячу сто пятьдесят раз. Когда техника не справлялась, я вставлял,
слегка изменив тембр, свой голос. И отвечал на все те же вопросы все  те  же
самые "Да. Да. Да. Нет. Да..." с небольшими вариациями.
   Ну откуда было корреспондентам, набиравшим первый пришедший им  в  голову
номер, догадаться, что они, крутя диск, ни с кем не соединяются? Кроме меня.
Что из двух тысяч граждан, согласившихся ответить на их вопросы,  две  трети
были мной!  И  что  эти  ответы  я  подгадывал  под  заранее  известный  мне
результат. Что далеко не все довольны происходящими в стране событиями.  Что
не всем нравится именно вот эта названная партия.  Что  не  всех  устраивает
международная, направленная на помощь нашей стране политика.
   Оказывается, не  все  так  благополучно,  как,  наверное,  представлялось
авторам этих вопросов. И как удивительно резко меняется мнение опрашиваемого
народа!
   Может, повторить исследование?
   Можете  повторить.  Можете  повторять  его  сколько  угодно.   Процентные
отношения не изменятся. Голову на отсечение даю. Я свой  народ  лучше  знаю.
Лучше, чем кто-либо другой. Потому  что  я  этот  народ  и  есть.  В  данный
конкретный момент. И в данном конкретном месте.
   - Спасибо.
   Опрос закончен.
   Следующий адрес и следующий "шкаф".
   - Вас беспокоит общественная рейтинговая служба. Просим вас  ответить  на
ряд интересующих нас вопросов.
   - Весь внимание.
   - Да. Да. Да. Нет. Да...
   - Вас беспокоит...
   - Да. Да. Да. Нет. Да...
   Наверное, я не мог полностью изменить результаты опросов, ведь они шли не
только  по  телефонному  каналу.  Но  повлиять  на  них  и  повлиять   самым
существенным образом мог точно! И влиял!
   - Вас беспокоит...
   - Да. Да. Да. Нет. Да...
   - Вас беспокоит...
   -  А  зачем  мы  туда-сюда  трубку  тягаем?  -  вдруг  спросил  Александр
Анатольевич. - Так и рука, и уши рано или поздно отвалятся.
   - Что поделать. Другого пути нет. Так что потерпите.
   - Почему нет? Очень даже есть. Не проще ли,  минуя  телефоны,  забираться
сразу в компьютер, принимающий информацию?
   - Как это?
   - Да очень просто. Пусть они звонят. Пусть спрашивают кого и о чем угодно
и фиксируют их ответы. Все это в  конечном  итоге  все  равно  загоняется  в
память компьютера. И там и хранится. И чем нам пытаться влиять  на  конечные
цифры опроса в розницу - каждым телефонным звонком, не проще ли делать то же
самое оптом? То есть в самой базе данных.
   - Но ведь вход в компьютер заперт паролем.
   - На каждый замочек отыщется свой  ключик.  Ведь  чему-то  я  научился  у
нашего вундеркинда Козловского. К тому же  уверен,  здесь  не  может  стоять
мудреных шифров. Это же не счета в банке. И не  секретные  сведения.  Только
ответы на публично заданные вопросы. Да и персонал там - одни женщины и  дай
бог единственный с очень средним техническим образованием  программист.  Ну,
как вам такая идея?
   Идея  была  замечательная.  Тысячекратно  упрощающая   нашу   задачу.   Я
облегченно бросил раскалившуюся докрасна телефонную трубку.
   - Начали?
   - Начали! Запрос - отказ. Запрос - отказ. Уточнение. Согласие.
   - Файл открыт. Я в хранилище памяти. Какие изменения  внести  в  основные
данные?
   - Все те же самые. "Да. Да. Да. Нет. Да..."  Только  не  переборщите,  не
загоните все ответы под единый стандарт.
   - За кого вы меня принимаете? Комар носа не  подточит!  Все  будет  очень
похоже на правду. Все будет выглядеть даже убедительней, чем сама правда.
   Готово.
   - И что получилось?
   - Итоговые проценты на экране.
   Итоговые цифры получились очень печальными. Для их  заказчиков.  Судя  по
ним,  исследуемая  страна  не  была  еще  готова   к   принятию   следующих,
предусмотренных   генеральным   сценарием    шагов.    Что-то    затормозило
поступательный процесс реализации  действия.  Что-то  не  вполне  совпало  с
прогнозами аналитиков, с предложенной ими математической моделью событийного
развития.
   Что?
   Это они пусть выясняют сами. Я  им  в  этом  деле  не  подсказчик.  И  не
помощник.
   Пока  они  перепроверяют  рейтинги,  пока  пересчитывают   математические
модели, пока спорят друг с другом -  идет  время.  Время,  которое  работает
против них. И значит, на нас. На всех. В том числе на меня и на страну.
   - Вот что, Александр  Анатольевич,  добавьте-ка  вы  им  еще  пессимизма.
Немножко. Чтобы у них поубавилось охотки лезть в чужие дела. Глядишь, они, с
нашей подачи, и одумаются.
   - Вы думаете, одумаются?
   - Уверен! У них просто нет другого выхода. Я ошибся. Они не одумались.  И
не потеряли охоты лезть в чужие дела. Более того,  они  форсировали  процесс
разрушения. От сбора информации и подкупа  должностных  лиц  они  перешли  к
прямому действию.
   Это было совершенно непонятно, не похоже на них, на их  осторожную  и  до
того очень взвешенную политику. Но это было так. Пора теоретических  изысков
прошла. Началась драка...

Глава 57

   В известном промышленном районе  одновременно  забастовали  шахтеры  трех
угольных разрезов. Через четыре дня их поддержали горняки еще двух регионов.
И еще трех.
   - Но почему именно шахтеры? - удивлялся Александр Анатольевич.
   Потому что это был очень умный, очень расчетливый и очень  действенный  с
точки зрения влияния на внутреннюю политику ход. Правда, он случился чуть не
вовремя, не тогда, когда был предусмотрен сценарием. Но он случился!
   - Чего они добиваются?
   - Дестабилизации отдельных районов страны.
   - Нет, я имею в виду шахтеров.
   - Шахтеры здесь ни при чем.
   Шахтеры здесь действительно были не в счет. Они служили только средством.
Только разменной картой в большой игре больших политиков.  Очень  удобной  и
потому козырной картой.
   Забастовка шахтеров являлась идеальным инструментом  для  манипулирования
общественным мнением. В любую угодную сторону. Хоть вправо. Хоть влево.
   Остановка угольного конвейера как нап