раскрылся, показал себя, свои навыки...
   - Вообще-то я по технической части, просто  этот  материал  очень  хорошо
знаю.
   - А-а, тогда понятно, - разочарованно протянул актер. - А я уж думал  вас
в наш театр переманить.
   - Только если продюсером, - ответил продюсер.  -  Давайте  попробуем  еще
раз...
   Актер попробовал... Он ходил, уверенно ставя ноги,  садился,  поддергивая
дорогие брюки, выбирал товар на несуществующих  витринах,  щелкал  пальцами,
подзывая воображаемых официантов. И все это он делал плохо. Никуда не годно.
Неубедительно.
   Он был талантливым актером, Резидент видел его  в  роли  Ричарда  Львиное
Сердце, где тот играл хорошо, отлично играл, но здесь у него не пошло, здесь
он пережимал, фальшивил...
   Ричарда - мог, даже кучу дерьма - мог. А то, что нужно, - нет.
   Может, он просто не понимает, что нужно играть?..
   - Нет, не пойдет. Просто ни к черту! Актер  сник.  Актеры  как  дети,  им
нужна похвала. От критики они киснут, впадают в депрессии и запои.
   - Может, вам не хватает знания темы? - спросил  продюсер.  -  Может,  вам
надо погрузиться в материал...
   ...В самый дорогой, тот, что на площади, ресторан вошли новые посетители.
Два посетителя. К одному устремились официанты и  метрдотель,  к  другому  -
секьюрити. Хотя оба были одеты одинаково. Одинаково богато.
   Первый приподнял бровь, и секьюрити отхлынули назад.
   - Вот видите, - тихо сказал первый посетитель. - Вы их  не  убедили.  Это
вам не критики - их не обманешь. И дело вовсе  не  в  одежде  и  обуви.  Они
"наших" от "не наших" различают не по одежде.
   - А по чему?
   - По внутреннему состоянию. Вы можете одеться,  как  арабский  шейх,  но,
если не будете ощущать себя шейхом, вам никто не поверит.
   Нате-ка...
   Первый посетитель протянул второму какой-то сверток.
   - Что это?
   - Деньги. Которые вам сегодня предстоит потратить. Вернее, просадить. Это
будет нашей с вами игрой - если вы их сможете использовать, все, без  сдачи,
то вы молодец. Если нет, то ваше место в массовке.
   - И сколько их - денег?
   - Так, немного - пять тысяч долларов.
   - Сколько?!! Это же!..
   - Первое замечание. Забудьте, что это  ваша  пятилетняя  зарплата  -  это
деньги на карманные расходы. Ваши расходы.  Это  чуть  больше,  чем  мелочь.
Ясно?
   - Хорошо. Я попробую...
   - Попробуйте.
   Это только  кажется,  что  пять  тысяч  долларов  просадить  легко.  Нет,
конечно, можно, и даже запросто, но только не с психологией  нищего.  Только
если поменять психологию...
   - Сколько-сколько? - ахал и округлял глаза посетитель,  у  которого  было
карманных пять тысяч баксов. - Они что тут, с ума посходили?!. На  рынке  то
же самое стоит!..
   - Мы же договаривались!..
   - То есть мне вот это заказывать?
   - И это - тоже.
   Посетитель заказывал. Сто граммов.
   - Почему сто?
   - Я больше не съем.
   - Ну и что, не съедите - выбросите. В чем проблема?
   - Как выбросить?.. Она же стоит!.. Можно, я лучше домой возьму?..
   Нет, он определенно что-то недопонимал!..
   - У вас есть сто долларов? - спросил первый посетитель.
   - Да, кажется, есть.
   - Дайте сюда...
   Он взял стодолларовую бумажку, аккуратно промакнул ею  губы  и,  скомкав,
бросил в тарелку с остатками курицы.
   Его собеседник дернулся выручать мокнущие деньги из соуса.
   - Руки!..
   - Что руки?
   - Уберите руки из тарелки! Если вы будете нагибаться за  каждой  сотенной
бумажкой, вы без спины останетесь! Понимаете?
   Он понимал. Но... не понимал!..
   - Тогда сделаем так - все те деньги, что вы не сможете сегодня  истратить
- я сожгу. Ясно?
   - Ясно.
   - Тогда дайте еще сотку.
   - Не дам!
   - Почему?
   - Я лучше  их  истрачу!..  Официант!  Коньяка,  икры  и  устриц!  Все  по
килограмму...
   Сжигать деньги не пришлось. Но пришлось выносить из ресторана  одного  из
посетителей. Пришлось выносить секьюрити.
   - Эй ты, мордатый -  ты  тоже  иди  сюда!  -  требовал  посетитель.  Тот,
которого вначале не хотели пускать.
   Секьюрити на полусогнутых бежал на голос.  Принадлежащий  тому,  кого  он
вначале не хотел пускать.
   - Теперь взяли!..
   Посетителя подхватили под руки и понесли к двери.
   - Эй вы, полегче, чай,  не  дрова  несете!  -  покрикивал  посетитель.  И
громко, на весь зал, командовал хорошо поставленным голосом:
   - Лево руля! Так держать!
   На крыльце он с трудом встал на свои ноги.
   - Ну все, классно... погулял... - сообщил он секьюрити,  отрыгивая  им  в
лица пятисотдолларовым коньяком. - Поставьте меня здесь!
   Секьюрити  поставили  и  отхлынули  в  стороны.  Посетитель  устоял.   Но
секьюрити не отпустил.
   - Всем стоять! - гаркнул он. - Строиться! И вытащил из кармана скомканные
доллары. Секьюрити споро разобрались по ранжиру и построились в шеренгу. Все
они были недавно уволенными из армии офицерами.
   - Благодарю за службу! -  рявкнул  посетитель,  пытаясь  встать  прямо  и
оттого кренясь и падая.
   - Служим!.. - начали было привычно секьюрити. Но осеклись.
   А кому служим? В ресторане служим. Хозяину. С приставкой - оглы.
   Посетитель приложил к полям шляпы ладонь и стал рассовывать по  нагрудным
карманам фирменных пиджаков стодолларовые купюры,  повторяя  одну  и  ту  же
странную фразу:
   - Лучше тебе, чем в огонь! Лучше - тебе...
   Когда  его  грузили  в  такси,  он  пытался  стирать   пыль   с   ботинок
пятидесятидолларовыми купюрами, всхлипывая и жалуясь всем,  что  обязательно
должен сегодня потратить пять тысяч баксов...
   Утром актер обнаружил в  кармане  двести  долларов.  Оставшихся  от  пяти
тысяч.  И  воспринял  их  по-другому,  воспринял  не   как   сумму,   равную
двухмесячной зарплате, на которую можно прожить полгода, а как почти  полное
отсутствие денег. Потому что с ними во вчерашнем ресторане делать нечего!..
   Он оказался молодец, которому в массовке делать нечего!
   Днем актер затоваривался в бутиках.
   Вечером играл в казино.
   Ночью отрывался в ночном клубе...
   Через день он ходил по-другому, чем ходил раньше. Через  два  говорил  не
так, как привык говорить. Через  три  мыслил  так,  как  должен  мыслить  не
имеющий материальных проблем человек.
   Все-таки  он  был  хорошим  актером,  просто  ему   не   хватало   знания
материала...
   - Браво, брависсимо!  -  сказал  восхищенный  мастерством  перевоплощения
продюсер. - Теперь совсем другое дело! Теперь я вам верю!
   Перед ним был совсем другой человек - не актер провинциального театра, не
Ричард Львиное Сердце и не сыгранная им куча дерьма. Главное - что  не  куча
дерьма!
   - Теперь можно считать, что вы  готовы...  В  аэропорт  они  приехали  на
взятом напрокат "шестисотом" "Мерседесе", сиденья занимали в бизнесе-классе.
Где актер уже не чувствовал себя чужаком,  где  он  чувствовал  себя  вполне
уютно. Своим - среди своих.
   Когда самолет пошел на взлет, он наклонился к своему попутчику.
   - И все-таки вы меня обманули, - тихо, в самое ухо, сказал он. -  Никакой
вы не технарь. Я не знаю, где вы учились актерскому мастерству -  вижу,  что
не во МХАТе и не в Щуке, я не понимаю, где,  но  там,  где  выучились,  учат
очень хорошо. У вас исключительная школа!..
   И все-таки он не дурак. Совсем не дурак...
   Черт его побери!
 
Глава 15 
 
   К дому подкатил джип, огромный, как паровоз "ИС".
   Из джипа вылез большой человек. Он по-хозяйски огляделся вокруг.
   - Грязновато тут, -  недовольно  поморщился  он,  отпихивая  лакированным
ботинком комок глины.
   - Это временно, это теплоцентраль меняют, -  забегал,  засуетился  вокруг
хозяина прораб, отпинывая грязь. - Старые - сплошная ржа была,  от  давления
сразу лопались, а теперь перебоев с горячей водой не будет. А грязь  -  что,
их сейчас положат, асфальтом закатают, и будет лучше, чем  прежде!  Даже  не
сомневайтесь. Считайте, вам город подарок сделал!
   Человек из джипа кивнул - он хоть и  был  не  бедным,  а  халяву  уважал.
Приятно, когда тебе задарма трубы меняют.
   - Ладно, давай показывай, что  у  тебя  здесь...  "Здесь"  был  небольшой
четырехэтажный, почти в самом центре  города,  особнячок.  Вернее,  пока  не
особнячок, а типовой, сороковых годов, кирпичный барак. Но если  снести  все
перегородки, а на крыше устроить зимний сад, то может получиться ничего себе
домик.
   Прораб развернул план, который стал привязывать к местности.
   - Здесь будет въезд, здесь ворота, здесь забор...
   - Какой?
   - Двухметровый.
   - Мало. Давай трехметровый. И сверху,  вот  так  вот,  проволочку  пусти.
Колючую.
   Прораб что-то записал в блокнот.
   - Чего дальше?
   - На четвертом этаже будет спальня, на втором гостиная, на первом корт...
   Из окон на джип, на большого человека и на снующего вокруг  него  прораба
смотрели жильцы.
   - А это кто такие? - обратил внимание на лица, прилепившиеся  к  стеклам,
покупатель дома. - В смысле, что это они делают в моем доме?..
   - Ах, это? Не обращайте внимания. Завтра к вечеру их здесь не будет.
   До завтрашнего вечера жильцы должны были разъехаться по новым  квартирам.
Кто еще испытывал какие-то сомнения, сомневаться перестал,  после  того  как
увидел  покупателя  дома.  Покупатель  внушал  уважение,  равное  объемам  и
размерам джипа. То есть очень большое.
   Он обошел свои будущие владения раз, второй и залез в машину.
   Ничего домик, маловат, конечно, но потом, позже, можно  будет  надстроить
сверху пару этажей...
   Покупатель захлопнул дверцу, но тут же распахнул ее.
   - Слышь, поди-ка сюда, - крикнул он, показывая пальцем на прораба.
   Прораб на полусогнутых побежал к машине.
   - Садись.
   Прораб, обтерев ботинки каким-то случайным тряпьем, полез в  машину.  Его
проводили сочувственными взглядами - ну все, мало ему не покажется...
   Прораб сел на заднее сиденье и захлопнул дверцу.
   Огромный как гора покупатель, заискивающе улыбаясь, повернулся к прорабу.
   - Ну как? - робко спросил он.
   - Нормально, - успокоил его прораб. - Немного пережимаете, но в  пределах
допустимого. От вас примерно этого и ждут. Да не  переживайте  вы  так,  все
будет нормально!
   Как же не переживать, когда такая премьера!..
   - Может, мне золотую цепь побольше повесить и немного сленга  добавить  -
ну там, типа, "все будет в натуре, по кайфу, братаны"?
   - Не надо цепей и сленга - умоляю вас. Играйте так, как  играете.  Только
слегка усильте акцент на срочности работ.
   - Можете быть спокойны - усилю.
   - Все?
   Хозяин джипа и четырехэтажного дома замялся.
   - Ну, что у вас еще, говорите.
   - Мне бы денег...
   - Я же вам вчера вечером пять тысяч дал!
   - Ну вы же понимаете - образ жизни - то да се. Мне нынче в  казино,  а  у
меня три сотки в кармане осталось...
   Судя по всему, преподанные уроки актерского мастерства не  прошли  даром;
судя по всему, он очень хорошо вошел в роль.
   Прораб вытащил из кармана деньги.
   - Вы там смотрите, не очень роскошествуйте, чтобы не  вызывать  вопросов:
зачем вам такой маленький домик?
   - Ну что вы! Я в рамочках предполагаемых обстоятельств - строго по роли.
   - Ну тогда я пошел. Прораб открыл дверцу.
   - Мне, твою мать, твои  оправдания  не  нужны,  мне  фронт  работ  нужен,
сроки!.. - донесся из машины мощный рык покупателя дома.
   Из джипа выпал всклокоченный, побагровевший прораб и отбежал в сторону.
   - Ты погоди, я тебе еще не все сказал! - ревел заказчик. - Я не для  того
тебе бабки плачу, чтобы ты тут санаторий устраивал! Что хочешь делай -  днюй
и ночуй на стройке, но если затянешь сдачу хоть на день!..
   Присутствующие при разносе рабочие инстинктивно втянули головы в плечи. А
жильцы подумали, что в принципе не против выехать уже сегодня.
   После публично полученного нагоняя прораб развил  бурную  деятельность  -
дом обнесли забором с колючей проволокой, внутрь запустили охранников и злых
собак, привезли и смонтировали кран, на фасад повесили лампы и прожектора.
   Прожектора были новенькими и дорогущими. Потому что,  кроме  ламп,  имели
встроенные в корпус  видеокамеры.  "Концы"  уходили  в  бытовку,  занимаемую
прорабом, которому было приказано "дневать и ночевать" на стройке. Что он  и
делал.
   Оббегав стройку и определив каждому фронт работ, он запирался  у  себя  и
падал на топчан. И вытягивал из-под топчана  ноутбук,  на  который  писалось
изображение, передаваемое с видеокамер. Две,  закрепленные  по  углам  дома,
сканировали улицу в обе  стороны,  еще  две  снимали  "крупняки".  Но  самые
главные "видеоглаза" были на кране, на перекинутой через проулок стреле. Они
отслеживали окружающую местность по всем сторонам горизонта. И что  важно  -
отслеживали со стороны "объекта". Потому  что  тот,  кто  будет  следить  за
"объектом", будет следить с прилегающих зданий и улиц и,  значит,  подставит
"оптике" свое лицо, а не затылок, если ловить его сзади.
   Прораб проматывал на убыстренном воспроизведении  "панораму",  где  легче
было отследить перемещение людей и машин вблизи  объекта,  выделял  наиболее
интересные эпизоды и, проматывая записи до нужного места, отсматривал.
   Семнадцать часов  четырнадцать  минут.  Машина  "Жигули"  шестой  модели,
синяя, номерной знак...  Появляется  в  кадре  в  третий  раз.  Надо  к  ней
присмотреться внимательней.
   Семнадцать сорок пять - подозрительный человек...
   - Прораба не видел?
   - А что случилось?
   - Да раствор опять не той марки привезли.
   - У себя он...
   Просмотреть добытый материал спокойно было невозможно. Да и не нужно...
   Прораб оперативно разбирался с "не той марки" раствором -  как  будто  не
все равно, той он марки или не той, переодевался в чистую одежду и  шел  "за
сигаретами".
   Отойдя подальше, он брал такси. Помотавшись на нем несколько минут -  еще
одно, пересаживался на автобус, потом на трамвай  и  наконец  оказывался  на
одной из снятых им  квартир.  Где  почти  не  было  мебели,  но  был  мощный
компьютер. Он доставал  из  кармана  сидиромы  с  последними  видеозаписями,
сбрасывал  содержимое,  шифровал,  архивировал  и  отправлял  по  одному  из
электронных адресов.
   Там, на одном из бесчисленных концов  всемирной  паутины,  его  сообщение
получали, расшифровывали,  разархивировали  и  просматривали  на  мониторах.
Просматривали не как он, а очень внимательно, со стопами, вычищая  угодившие
в кадр лица и машины и разнося их по  папкам.  Те  лица  и  машины,  которые
повторялись, попадали в отдельные папки.
   Просмотрщики были очень далеко от места съемок, за тысячи  километров,  в
другом городе и другой стране - в одной из стран СНГ. Их  нанял  по  сходной
цене напуганный до полусмерти мафиозник, который  был  уверен,  что  за  его
домом следят, чтобы его убить,  и  потому  где  только  возможно  понавтыкал
видеокамеры. Своим он не доверял - только незаинтересованным  в  его  смерти
чужим.
   В общем - съехала у бандита крыша.
   Просмотрщики посмеивались над странноватым  заказчиком,  но  работали  на
совесть, потому что за халтуру он без лишних разговоров снимал с них дневной
заработок, а за явную ложь обещал голову снять. Вначале  халтура  случалась,
но после того, как их несколько раз поймали  и  лишили  денег  -  нет.  Было
только непонятно, как он  узнавал  про  пропущенные  лица  -  сам,  что  ли,
материал смотрел?!
   На самом деле ничего он сам не смотрел - просто не  смог  бы!  А  узнавал
просто - сверяя отчеты просмотрщиков, которые были уверены, что работают  на
мафиозника только они, хотя работали  не  только  они...  Работали  еще  две
бригады, получавшие тот же самый видеоматериал.  Так  что  ошибки  и  обманы
исключались - сговориться эксперты  не  могли,  даже  если  бы  очень  этого
захотели.
   В  общем,  по  пословице:  "Доверяй,  но  проверяй".  А   проверенное   -
перепроверяй... Уже сам!..
   Когда объект был дома, "прораб" предпочитал вести наблюдение сам.
   Он посылал кого-нибудь из строителей за "парой пузырей водки" и запирался
в своей бытовке. Его не тревожили. Потому что  однажды,  когда  потревожили,
сильно об этом пожалели, перетаскав ведрами на четвертый этаж двадцать кубов
раствора. Хочет человек побыть в одиночестве - пусть побудет.  Не  все  ведь
любят побыть в одиночестве втроем.
   Прораб распечатывал водку и открывал ноутбук.
   Водка выливалась в раковину.
   На экран выводилось изображение сразу с десятка видеокамер. Но он выбирал
одну, ту, что закреплена на стреле  крана:  у  нее  самая  мощная  оптика  и
наилучший обзор.
   Он вызывал на экран шкалу, напоминающую компасную,  и,  "ухватив"  курсор
мышкой, двигал его вправо или влево до нужного деления. Включившийся там, на
стреле крана, моторчик разворачивал камеру до заданного градуса.
   "Прораб" делал наезд.
   Мощная оптика нацеливалась на фасад одного из близрасположенных  домов  и
шла панорамой по окнам.
   Пятый этаж, крайнее справа. Пусто.
   Пятый этаж, второе справа. Тоже никого.
   Пятый этаж, третье справа. Женщина снимает бюстгальтер.
   Очень даже ничего женщина, но вряд ли она имеет отношение к наблюдению за
объектом.
   Пятый  этаж,  четвертое  окно  справа.  Муж  женщины,   которая   снимает
бюстгальтер, смотрит телевизор.
   Пятый этаж...
   Если кто-то наблюдает за объектом,  то  сейчас,  когда  он  дома,  должен
активизироваться. И должен попасть в объектив камеры слежения.
   Четвертый этаж, первое окно слева...
   Четвертый этаж, второе окно...
   Третье окно...
   Люди одеваются, раздеваются, разогревают и  готовят  еду,  едят,  смотрят
телевизор, спят, ругаются, занимаются любовью, ссорятся... Но никто не сидит
перед окном со стереотрубой или хотя бы биноклем в руках...
   Впрочем, нет, один  сидит!  Третий  этаж,  шестое  окно  слева!..  Сидит,
голубчик! Вон он - затаился в щели между шторами!
   "Прораб" зафиксировал камеру и дал максимальное увеличение.
   Бинокль  двадцатикратный,  морской,  на  штативе.  Неплохая  оптика.  Сам
мужчина - чуть больше средних лет, волосы русые, из особых примет... Лица не
видно, лицо перекрывает бинокль. Видна левая рука, а на ней  какой-то  синий
рисунок. Татуировка, что ли?.. Что же она напоминает?  Кажется,  якорь.  Да,
точно - якорь! С татуировкой в форме якоря на левой руке... А где его правая
рука? Ведь не удобно так - одной рукой. Или он левша?..
   И почему он в тельняшке? Полосатая тельняшка - не  самая  удачная  одежда
для наблюдателя. Куда лучше темный комбез или накидка...
   Да где же его правая рука? Что он там ею делает?..
   И почему дергается, почему елозит, отчего колеблется шторка, привлекая  к
себе внимание?..
   И вообще, куда он смотрит? Дом-то градусов двадцать левее!..
   "Прораб" перетащил виртуальный курсор  по  шкале,  остановив  против  ста
восьмидесяти градусов. На экране монитора появилась стена дома,  окно,  и  в
окне молодая, в чем мать родила, дамочка...
   Ах ты!.. Чтоб тебя!.. А еще моряк с якорем!..
   Третий  этаж,  шестое  окно  -  прочерк.  Моряк  в   тельнике   явно   не
профессионал. Скорее любитель этого дела.
   И по новой - пятый этаж, крайнее окно справа. Все  так  же  пусто.  Пятый
этаж, второе справа. Никого... Пятый этаж, третье окно...
   И еще раз...
   И еще...
   И снова - никого и ничего. Одни и те же, уже знакомые лица. Все  в  кругу
семьи, все при деле!
   Ладно, пойдем выше...
   Чердачные окна... Никаких шевелений.
   Крыши...  На  первый  взгляд  -  никого.  Посмотреть  за  вентиляционными
трубами, за другими преградами, поискать дыры в кровле.
   Нет, все чисто! Никаких шевелений!
   Неужели их здесь нет?!
   Не может быть. Ну не может такого быть!.. Ведь  заказ  сделан  и  принят!
Если они охотятся за ним, то они давно должны быть здесь! А их нет! Они что,
думают провести акцию внаглую - думают взять дом штурмом?
   Нет, это не их стиль, на них это не похоже.
   Но где же они тогда? Где? Где?!
   Пятый этаж, крайнее окно справа. Пятый этаж, второе  окно  справа.  Пятый
этаж, третье окно...
   Чисто...
   Пусто...
   Никого...
   Только раздева