а второй этаж.
   - Да, кстати, а вы таблетки приняли? - спросил сквозь маску дезинфектор.
   - Какие таблетки?
   - Да вы что?! Немедленно!.. Врач вытащил какой-то пузырек.
   - Съешьте шесть таблеток.
   Петров съел.
   И спустя несколько минут забеспокоился.
   - Доктор, а мы долго будем, это... дезинфицировать?
   - Часа два-три.
   - А туалет когда будем?..
   - Вначале лестницу закончим, потом поднимемся на третий этаж, потом...
   Боец стал часто переступать ногами с места на место.
   - А может, сразу туалет? Может, сразу, а? И начал подпрыгивать на  месте,
закусывать губу и стучать коленками друг о друга.
   - Доктор, а можно, вы сами, один, а я пока... А? А-а-а...
   И стремглав бросился в сторону сортира.
   В котором должен был оставаться по меньшей мере сорок минут. Врач  быстро
поднялся на третий этаж и, поливая для виду  все  вокруг  из  опрыскивателя,
прошел к двери, за которой, по его расчетам, должно было  находиться  шестое
окно. То, которое вспыхивало через несколько минут после того,  как  генерал
заходил в казарму.
   Быстро осмотрел дверь.
   На вид - простая, деревянная.
   Снял со спины баллон с  "дезинфицирующим  раствором",  взялся  за  нижнюю
часть, надавил, сдвигая в сторону. Нижняя часть  баллона  подалась,  сделала
несколько  оборотов,  отпала.  Внутри   были   проложенные   поролоном   все
необходимые инструменты.
   Первым из гнезда был взят детектор сигнализации.
   Теперь надо успокоиться и действовать наверняка.
   "Теперь руки трястись не должны, - сам себе сказал Помощник Резидента.  -
Глупо, когда уже почти у цели..."
   Включил детектор, провел им вдоль щели между дверью и косяком.
   Так и есть - магнитный  размыкатель.  Если  дверь  открыть,  то  смещение
магнитного поля замкнет контакты и в караулке загорится лампочка или  завоет
сирена. Простейшая, какие устанавливают в домах и офисах, сигнализация.
   Помощник быстро раскатал, прилепил скотчем к косяку металлические  ленты,
провода от которых подключил к прибору. Щелкнул выключателем.
   Ну вот, теперь не зазвонит,  потому  что  магнитное  поле  не  изменится,
сколько дверь ни открывай.
   Можно продолжать.
   Сунул в замочную скважину отмычку. Замок был довольно сложный, но был  из
тех, какие продаются в магазинах. То есть все равно был ширпотреб.
   Повернул раз, другой. Потянул на себя, нащупывая зубчики. Опять повернул.
Ткнул вперед...
   Отмычка провернулась в замке. Дверь открылась.
   Но Помощник ее не распахнул, а сунул в щель  между  полом  и  дверью  щуп
детектора.
   Больше нет сюрпризов?
   Нет, все чисто, можно заходить. Как  видно,  они  посчитали,  что  минных
полей на подходах к части, сигнализации на заборе, НП и двух рот вооруженных
до зубов головорезов будет достаточно.
   Неужели они даже сейф не защитили?
   Помощник проверил сейф.
   Нет, о нем позаботились. Сейф стерегли емкостные извещатели,  реагирующие
на приближение к нему человека.
   Ну, это не страшно, с ними он знает, как справляться...
   Равно как со всем прочим товаром, предлагаемым  рынком  охранных  систем.
Потому что на любую новую сигнализацию, появившуюся на прилавке, тут же  под
прилавком предлагается блокирующий ее "ключ", стоящий раз в двадцать дороже.
Рынок...
   Прежде чем браться за сейф, Помощник Резидента взглянул на  часы.  Прошло
три с половиной минуты. Долго он возится, долго...
   Осмотрел замок.
   Обыкновенный, конца шестидесятых - начала семидесятых  годов.  Такие  его
натаскивали открывать еще в  первой  учебке.  Такие  он  может  с  закрытыми
глазами... Тем более что последние два дня он только и делал,  что  отключал
сигнализации и вскрывал скупленные Шефом в магазинах охранных систем замки.
   Так натренировался...
   Помощник сунул в замочную скважину  трубку  от  баллончика  с  углекислым
газом, открутил вентиль.  Газ  с  шипением  устремился  внутрь,  обволакивая
механизм замка, замораживая смазку. Дверца сейфа покрылась инеем.
   Теперь отмычка... Эта отмычка была тонкой, как спица.
   Пропихнуть  ее  вбок,  нащупать  запорную  пластину,  надавить,  нащупать
следующую...
   Замок щелкнул. Помощник провернул крестообразную ручку и потянул на  себя
дверцу. Прислушался.
   Нет, все тихо.
   Находящиеся в сейфе  документы  он  не  стал  забирать,  он  лишь  быстро
пролистнул их. На виске у него был закреплен объектив, в кармане проматывала
кассету цифровая видеокамера.  Каждый  лист  он  держал  открытым  не  более
секунды. Шестьдесят секунд - шестьдесят страниц.
   Потом,  дома,  можно  будет  сбросить  их  в  компьютер,   подчистить   и
рассмотреть подробней.
   Минута.
   Еще минута.
   Пять.
   Десять...
   Все, пора сворачиваться.
   Помощник убрал папки в сейф, ровно в том  порядке,  в  каком  вытаскивал.
Задвинул дверцу, закрыл замок.
   Иней уже почти сошел. Еще минута-другая, и никаких следов не останется.
   Камера и инструмент отправились в "дезинфицирующий" баллон. Кассета  -  в
тайник, устроенный в каблуке ботинка.
   Ну вот и все, можно уходить.
   Помощник "включил" сигнализацию, прошел к двери, аккуратно прикрыл  ее  и
прижал, ставя язычок замка против отверстия.
   Дверь плотно села в проем косяка.
   Внизу, у самого пола, она встретилась  с  тонкой,  почти  как  волос,  но
твердой проволочкой, надавила на нее, вжимая  ее  внутрь  микроскопического,
много тоньше иголки, отверстия. Проволока проткнула  кусочек  вырезанной  из
детского воздушного шарика резинки и  уткнулась  в  металлическую  пластину,
замкнув контакты электрической сети.
   И где-то далеко, на первом  этаже,  в  караулке  вспыхнула  электрическая
лампочка и негромко зазвонил звонок.
   Проволока, протыкающая изолятор, в  данном  случае  резинку,  была  самой
простой из всех возможных сигнализаций, срабатывающая на  закрывание  двери.
Только выполненная в миниатюре.
   Расчет был  на  то,  что  грабитель  будет  насторожен  на  сигнализацию,
реагирующую на открывание двери. Причем на серьезную сигнализацию. И еще  на
то, что ему будет недосуг рассматривать косяки через  лупу.  Тем  более  что
цель уже достигнута - комната открыта...
   Маленькая проволочка и резинка...
   Обычно так и случается,  самые  грамотные,  самые  опытные  профессионалы
прокалываются на ерунде. На такой ерунде...
   - Что там? Слышите? - встревожено спросил командир. - Кажется, звонок!
   - Да, это в караулке! Это кабинет генерала... Туда поднялся доктор.
   - Тревога! - почему-то шепотом крикнул командир.
   Мгновенным  прыжком  оказался  возле  упаковывающих  клизмы   фельдшеров,
схватил их за волосы, резко придвинул к себе и что  было  сил  столкнул  их,
ударил лицом о лицо.
   Ни в чем не повинные, ничего не знающие, нанятые за  три  сотни  долларов
фельдшера упали, потеряв сознание.
   - Тревога! - все так же шепотом повторил командир.  -  Разобрать  оружие,
перекрыть все входы и выходы! Только штаны, штаны надеть не забудьте!..
   Помощник  сделал  шаг  на  первую,  ведущую  на  нижние  этажи  ступеньку
лестницы...

Глава 20

   Жизнь Президента не сахар, хотя многие считают, что наоборот,  что  -  не
просто сахар, а кремовый эклер, обмазанный шоколадной пастой. Отчего один из
тортов даже так и назвали - "Наполеон".
   На самом деле это не так, на самом деле  Президенту  наслаждаться  жизнью
некогда. Нет у него  времени  жить  в  свое  удовольствие.  Текучка  заедает
Президента - доклады, совещания, согласования, изучение документов,  встречи
на всех возможных уровнях, без протокола и по  протоколу  -  оговаривающему,
как стоять, что и  сколько  говорить,  как  долго  пожимать  руку  и  с  кем
целоваться, а  кого  дружески  похлопывать  по  плечу.  День,  недели,  годы
расписаны по минутам. На собственно жизнь остаются мгновения. Но даже и  они
посвящены  интригам...  Потому  что  если   расслабиться,   если   перестать
контролировать ситуацию, то охнуть не успеешь, как тебя сдернут  с  трона  и
проводят в почетную отставку или проводят к  ближайшей  -  к  Кремлевской  -
стенке, где приведут в исполнение волю народа.
   Потому что Глава государства - это, кроме  всего  прочего,  еще  и  самая
опасная  в  мире  профессия,  и  гибнут  они  много  чаще,  чем  считающиеся
потенциальными смертниками шахтеры или летчики-испытатели. Раньше от  яда  в
ухо и кинжала в сердце, теперь от  выстрелов  в  спину,  взрывов  фугасов  и
вооруженных мятежей. Но более всего от собственной беспечности.
   Нельзя  расслабляться  Президенту  -  нигде  нельзя,  ни  в  протокольном
мероприятии, ни в собственном кабинете, ни даже в сортире. Везде  надо  быть
настороже, надо ждать подвоха, держать руку на пульсе...  Надо  бороться  за
трон...
   Какой уж тут сахар...
   Нынешний Президент тоже боролся, как предыдущий и  бывший  до  него.  Как
все... Он интриговал с теми против этих, зная, что и тех и других, когда они
сделают предназначенную им  работу,  он  подставит  под  подконтрольных  ему
третьих, а третьих уберет с политической арены  руками  четвертых  и  пятых,
которых в свою очередь нейтрализуют шестые, а их...  И  только  так,  только
приближая и предавая, только стравливая силу с другой силой и всех со  всеми
и  отдавая  победителя  жаждущей  крови  толпе  народонаселения,  он   может
удержаться у власти.
   Пока - так!
   Пока не встанет на ноги, не подомнет под себя страну и не навяжет ей свои
правила игры... Потому что этой стране можно навязать все, что угодно...
   - Ваша почта.
   Референт положил на стол очередную стопку спецпочты.
   - Спасибо, вы свободны.
   Референт ушел, как хорошо вышколенный лакей - бесшумно и незаметно.
   Президент перебрал почту, раскладывая, как пасьянс, конверты.
   Минобороны крыл "картой" Безопасности, которая  должна  была  следить  за
всеми  телодвижениями  армейской  верхушки,  должна   была   вербовать   там
осведомителей и  конкурировать  и  враждовать  с  гэрэушными  коллегами,  на
Министерство иностранных  дел  бросал  аппарат  Внешней  разведки  и  ту  же
Безопасность, Министерство внутренних дел  бил  тузом  Прокуратуры,  которой
надлежало следить  за  всеми,  Прокуратуру  обкладывал  своими,  сидящими  в
Правительстве людьми, под которых, на всякий случай, копало МВД...
   И это были не все карты, это была лишь малая часть тасуемой им колоды.  И
оставались еще кое-какие козыри в невскрытом прикупе...
   Президент взял в руки  очередную  "карту",  очередной  конверт.  И  вдруг
замер. Потому что этот конверт в пасьянс не вписывался. Этот конверт был без
обратного адреса.
   Неужели опять?!
   Он торопливо вскрыл письмо.
   На стандартном, без обозначения  отправителя,  без  штампов  и  подписей,
листе были изложены факты  негласных  контактов  одного  из  глав  восточных
регионов  с  высокопоставленными  чиновниками  соседнего  государства,   где
обсуждались принципиальные возможности отторжения части принадлежащих России
приграничных территорий В письме приводились выдержки разговоров и  сценарии
возможного развития событий...
   Похоже, опять они.
   Конверт без адреса в пасьянс не вписывался, не находилось  ему  места  ни
там, ни здесь... Нигде не находилось. Эта  "карта",  похоже,  могла  покрыть
многие другие "карты", а ее никто Потому что о ней никто ничего не  знал.  И
еще потому, что остальные были готовы служить  за  деньги  и  привилегии,  а
эти...
   Президент вспомнил, как совсем недавно стоял на коленях  и  в  глаза  ему
глядело дуло пистолета. Он мог запросто убить его. Но не убил - убил себя...
   Так, может, это не враги, может, это друзья?.. Еще одна  карта  в  колоде
власти. Возможно, козырная карта. Возможно, покер.
   Президент вспомнил телефон, который ему продиктовал, перед тем как сунуть
в рот дуло пистолета и нажать спусковой крючок, тот "пациент". И взял трубку
радиотелефона.
   Он уже знал, он догадывался, что ему  ответят,  когда  он  дозвонится  по
контактному номеру. Но он ошибся... Ему никто не ответил.
   Он набрал цифры второй раз. И вновь  услышал  длинные  гудки...  Длинные,
длинные, длинные гудки... Неизвестный абонент  молчал,  хотя,  по  идее,  не
должен был.
   Возможно, они обрубили концы. Ушли в  подполье,  после  того  как  он.  В
общем, после того случая...
   Президент положил трубку.
   Жаль, очень жаль.. Если бы тогда он не поторопился, не стал  использовать
активные методы допроса. Если бы не передавил..
   Раздался зуммер телефона.
   - Слушаю, - сказал Президент.
   - Вы только что звонили, - сказал незнакомый мужской голос.  -  Мы  нужны
вам?
   Они просто воспользовались определителем! Опознали его телефон и  тут  же
перезвонили. Все-таки перезвонили!.. - Да, вы нужны мне. Нужны срочно...

Глава 21

   Помощник Резидента сидел на табурете,  с  вытянутой  вниз  правой  рукой,
пристегнутой наручниками к ножке.
   "Раз на табурете - значит, будут бить, - сразу догадался он. - Потому что
на стуле - неудобно, на стуле после первых же ударов отлетает спинка,  да  и
эффект не тот".
   Убежать бы отсюда... Но убежать вряд ли удастся. Отсюда - вряд ли... И на
Шефа надежды нет. Шеф сюда не сунется. Не имеет права соваться. Да даже если
бы мог и даже если бы захотел...
   Пойманный Помощник  находился  в  самой  охраняемой  части  казармы  -  в
оружейке, где за сваренной из арматурного железа решеткой стояли в пирамидах
автоматы и пулеметы, а на полках рядами строились какие-то ящики.
   Против Помощника сидел генерал Крашенинников и уже минут десять о  чем-то
сам с собой разговаривал.
   - Значит, молчать будем? - в который раз спрашивал он.
   Помощник не отвечал - копил силы.
   - Молчать будешь - убьем. Только не сразу убьем, вначале  все  равно  все
узнаем. Как у "языков", взятых за линией фронта. Они тоже вначале молчат,  а
потом ничего, потом так болтают,  что  остановить  нельзя  -  и  про  номера
частей, и про командиров, и про численный состав... Только не  хочется  так.
Они-то понятно  -  враги,  а  ты  вроде  свой.  После  таких  допросов,  сам
понимаешь, в лучшем случае калеками становятся. Или  ты  сбежать  надеешься?
Так не выйдет, у нас здесь круче, чем в Бутырке.
   Это точно, в Бутырке хоть окна, а здесь только стены. Две составлены,  из
бетонных,  фундаментных  блоков,  еще  одну  не  разглядеть,  ее  прикрывают
стеллажи и на совесть сваренная решетка оружейки. Последняя стена, возможно,
кирпичная, но она ведет в подвальный коридор, где полно вооруженных до зубов
бойцов.    Единственная    дверь    в    "каземате"    -     двойная,     из
пяти-шестимиллиметрового железа, и ведет туда же, в коридор.
   Мышеловка!
   - Ну что скажешь?..
   Пленник ничего не говорил, безразлично глядя перед собой.
   - Смелый, да?
   Смелость мы, конечно, уважаем. И на тебя зла не держим. За то, что ты нам
клизму вставил. Ловко это у тебя получилось... - рассмеялся генерал. - Такое
учудил... Они у меня все углы обгадили. Молодец!
   Понятно,  пытается  установить  контакт,  перейти  от  политики  кнута  к
прикормке пряником. Значит, скоро, на контрасте, рявкнет.
   - Целую часть на горшок посадил! У нас в  министерстве  как  узнали,  так
чуть животы не порвали. Это кто, говорят, такую противную диверсию учинил?..
Ха-ха-ха...
   И вдруг, не меняя выражения лица, не стирая улыбку с губ, наотмашь ударил
пленника по лицу открытой ладонью.
   - Ну ты будешь говорить? А то я сейчас сюда своих бойцов подошлю. Они  на
тебя дюже обижены. Будешь?! Помощник молчал.
   - Груздев!
   - Я.
   - Давай ребят сюда.
   В комнату вошли три бойца.
   - Последний раз спрашиваю!..
   Молчание.
   - Приступайте.
   Бойцы лениво подошли и без замаха, не  сильно,  но  так,  что  захотелось
взвыть в голос, ткнули пленника кулаками в корпус.
   - Больно? - участливо спросил один из них.
   - М-м...
   - Так это еще не больно! Это так, лютики-цветочки.
   Ударил еще раз, ударил под дых, так что пленник жадно стал  хватать  ртом
воздух.
   - А если ударить еще раз туда же, то больше ты уже не вдохнешь. И  все...
- пригрозил спецназовец. Но второй раз не ударил.
   - Очухался? Вдохнул? Ну тогда получай.
   Еще один удар пришелся в спину и обжег, как плетка.
   Пока бойцы били вполсилы или даже в треть  силы,  пока  они  разминались,
баловались. Они не были палачами и  не  получали  от  избиения  беззащитного
человека никакого удовольствия. Они просто выполняли приказ.
   Что было даже хуже,  чем  если  бы  они  были  садистами.  Садист  натура
творческая, увлекающаяся - разволнуется и в приступе страсти прибьет. А  эти
будут мучить расчетливо и бесконечно долго.
   В общем не повезло.
   Удар.
   Еще удар.
   Еще...
   - Ну что, хватит тебе или добавить?
   Молчание.
   Удар.
   Удар.
   Удар...
   Хорошо они на грушах и друг на друге натренировались.  Умеют,  ничего  не
скажешь!
   Удар...
   Помощник уже не мычал, уже  кричал  в  голос,  потому  что  так  легче  -
напрячься всем  телом  и  исторгнуть  из  глубины  страдающей  плоти  дикий,
звериный крик.
   Так гораздо легче.
   - Хватит! - коротко приказал генерал.  Бойцы  отошли,  растирая  затекшие
кулаки.
   - Живой? - сочувственно спросил генерал.
   Пленник никак не  реагировал.  Но  по  его  скулам  медленно  сползали  к
подбородку слезы. Все-таки это было первое его дело.
   - Больно тебе... Так, может, не стоит упорствовать? Чем позже одумаешься,
тем меньше останется здоровья. Все равно твоего геройства никто не оценит...
   Раздался негромкий зуммер. Генерал вытащил из кармана мобильный телефон.
   - Слушаю. Прямо сейчас? Хорошо.
   Убрал телефон.
   - Продолжайте. Но не переусердствуйте. Я буду часа через два, и  к  этому
времени он должен заговорить. Любой ценой!
   Генерал встал, одернул китель, постучал в запертую дверь, крикнул:
   - Открывай. Это я.
   Вышел.
   Бойцы с  видимым  неудовольствием  встали,  подошли  к  жертве,  обступив
табурет вокруг.
   - Ну чего ты, мужик, упрямишься? Тебе  нехорошо,  у  нас  обед  стынет...
Может, договоримся полюбовно?
   Пленник не раскрыл рта.
   - Надо Егорку звать, он сможет ему язык развязать...
   Егорка был двухметровый, гориллообразный детина.
   - Ну вы что, сами не могли справиться? - ворчал он. - Чуть  что  -  сразу
я!..
   Наклонился, ухватил  пальцами  подбородок  пленника,  с  силой,  так  что
хрустнули позвонки, развернул к себе его лицо, взглянул в глаза.
   - Били?
   - Ну так!..
   - Зря, только чувствительность отбили. Ладно, тащите сюда "козел".
   - Зачем он тебе?
   - Холодно!
   В подвал внесли  самодельный,  с  мощной,  в  палец  толщиной,  спиралью.
Включили в сеть.  Спираль  быстро  разогрелась  и  засветилась  ярко-красным
жаром.
   Егорка вытащил из кармана плоскогубцы.  И  вытащил  из  другого  большой,
двадцатисантиметровый гвоздь. Который положил на спираль,  положил  в  самый
огонь. Выждал  несколько  минут,  наблюдая,  как  острие  гвоздя  наливается
красным светом. Ухватил шляпку плоскогубцами и подошел к пленнику.
   - Вспомнил? - спросил он, поднеся гвоздь к самому лицу.
   И, помедлив с полминуты и  не  дождавшись  ответа,  приложил  раскаленный
конец гвоздя к плечу пленника.
   Затрещала сгорающая, обугливающаяся кожа.
   Помощник закричал. Что  было  сил  закричал,  выплескивая  в  крике  свою
ненависть.
   - Ну что? - спросил Егорка.
   Этот больше походил на садиста, но тоже им  не  был,  потому  что,  когда
запахло горелой человечиной, он недовольно поморщился.
   Ему рассказывали о таких, когда учили сопротивляться боли. Говорили - что
не дай бог попадется вам "добряк". Такие добряки в тысячу  раз  хуже  дюжины
Джеков Потрошителей!
   Егорка еще раз нагрел гвоздь.
   -  Подержите  его,  -  попросил  он.  Добровольные   помощники   подошли,
навалились на руки и на ноги.
   - Теперь будет  больно,  -  предупредил  палач.  Как  будто  раньше  было
приятно.
   Он подвел гвоздь к ноге и на этот раз не приложил его, а резко  и  сильно
вдавил острием где-то посредине стопы. Гвоздь с хрустом и  треском  вошел  в
плоть и