Спецназовцы отодвинули от кадыков ножи.
   - Предлагаю разойтись миром. Пока еще можно миром, -  сказал  генерал.  -
Порядок будет  таков:  один  -  против  одного  Один  милиционер  отходит  к
автобусу, один спецназовец к казарме. Первая пара!
   Спецназовец убрал нож и, пятясь и не спуская глаз с противника, отошел  к
крыльцу. Омоновец с удовольствием пошел в сторону автобуса.
   - Теперь остальные...
   Честный размен страховали пулеметчики.
   -  Значит,  так,  -  повернулся  генерал  к  подполковнику  Максимову.  -
Наверное, вы захотите приехать сюда еще раз, если вы надумаете это  сделать,
то я не гарантирую, что не случится нечто подобное. Или даже худшее,  потому
что теперь мы будем  готовы  к  встрече.  Вы  можете  согнать  сюда  дивизию
внутренних войск, и они, наверное, возьмут верх, но с  вас  за  такую  кровь
снимут погоны, а может быть, и голову. Если я вам нужен - я  к  вам  приеду.
Если нужны какие-нибудь документы, я привезу документы. А устраивать  такое,
- показал генерал взглядом вокруг, - устраивать маленькую гражданскую  войну
- не стоит. Мне кажется, это очень разумное предложение. И  хочу  надеяться,
что все с ним согласны.
   Все были согласны. Кроме, может быть, подполковника  Максимова.  А  более
всех - бойцы ОМОНа, которые сообразили, в какую авантюру и всего-то за  пять
ящиков водки они вляпались. Да в сто раз проще те же пять ящиков  выколотить
дубинками из черных, где-нибудь на первом встретившемся на  пути  базаре.  А
тут чуть не зарезали!
   Омоновцы быстро, возможно, даже быстрее, чем когда выскакивали, забрались
в автобус и, не дожидаясь машины с оперативниками, покатили к КПП.
   Оперативники себя тоже долго уговаривать не заставили.
   - Поехали, поехали, - тянули они за собой следователя.
   Подполковник Максимов злобно взглянул на генерала Крашенинникова и сел  в
машину.
   - Мы еще встретимся! - многозначительно  сказал  он.  Как  только  машины
выехали за пределы части, генерал скомандовал общее построение.
   - Первая рота, строиться!
   - Вторая рота, строиться!..
   Кричали, погоняли бойцов командиры. Часть прямоугольниками  подразделений
замерла на плацу.
   - Все? - громко спросил генерал.
   - Так точно, все, кроме боевого охранения.
   - Значит, так, сынки - отсюда мы уезжаем.  Прямо  сейчас  и  уезжаем.  На
сборы два часа. Все, что сможем,  -  забираем  с  собой,  что  не  сможем  -
подлежит уничтожению. Первая и вторая роты отвечают за погрузку. Третья рота
обеспечивает приборку и маскировку. Всем все ясно?
   - Так точно!
   - Тогда с богом, сынки...
   Когда через день подполковник Максимов снова прибыл в  часть,  он  ее  не
узнал. Потому что это была совсем другая часть, совсем не та, что  он  видел
несколько десятков часов назад. Полуразвалившиеся,  с  выбитыми  стеклами  и
снятыми или рассроченными рамами окна, покосившиеся, висящие на одной  петле
двери, разбитые, частично разобранные заборы, какие-то обломки и обрывки  на
каждом шагу - полное запустение. Как  будто  здесь  давным-давно  никого  не
было.
   - Что это? - спросил вылезший  из  машины  районный  прокурор.  -  Вы  же
говорили, там воинская часть, люди, оружие.
   - Но они были здесь, день назад были!
   - Здесь?!. Это же руины!
   Вы, наверное, что-то перепутали. Может, та часть в другом месте?
   - Я что, идиот? - вспылил подполковник. - Я был позавчера здесь!  Был!  И
разговаривал с бойцами!
   Прокурор пожал плечами и сел обратно в машину.
   Осматривать территорию смысла не имело, и так было ясно, что там  нет  ни
единой живой души. И что уже много лет нет. Только зря сюда приехали...
   Подполковник понял, что опоздал.
   На посланный им в Министерство обороны очередной запрос он получил ответ,
что воинская часть, квартировавшая по указанному адресу, расформирована  три
года назад, а недвижимый фонд списан с баланса армии. Возможно, кто-то занял
пустующие помещения, но за это Министерство обороны никакой  ответственности
не несет, так как к этим помещениям отношения уже не имеет.
   Что же касается генерала Крашенинникова, то да, такой был, но был  уволен
из рядов Вооруженных Сил, и, где находится в настоящее время, неизвестно...
   На  чем  возможности  подполковника  Максимова  исчерпались.   Продолжать
заниматься самодеятельностью дальше было нельзя. Попросту опасно! Он  и  так
уже таких дров наломал... Остается сделать  вид,  что  ничего  не  было,  ни
взрывающихся мобильников, ни без вести пропавшего  капитана  Егорушкина,  ни
наездов на  предпринимателей...  ничего.  Все  забыть  и  спустить  дело  на
тормозах...
   Нет, забыть вряд ли удастся - круги по воде уже  разошлись,  и  рано  или
поздно они дойдут до начальства. После чего его вызовут на ковер, и придется
оправдываться.
   Нет, это не подходит.
   А если выйти на них сейчас? То... То, конечно, тоже схлопочешь, но уже по
другой статье - за чрезмерное служебное рвение. А там как повезет...
   Похоже, придется сдаваться. Тем более что  другого  выхода  не  осталось.
Теперь - не осталось!
   Подполковник пододвинул к себе чистый  лист  бумаги,  написал  в  верхнем
правом углу должность, звание и фамилию непосредственного своего начальника,
написал свои звание, фамилию и инициалы, перенес ручку на середину  листа  и
крупно, с нажимом вывел слово - Рапорт.
   И все,  и  будем  считать,  что  пути  отступления  отрезаны,  что  мосты
сожжены!..

Глава 12

   Покушение на директора Заозерского завода не прошло даром. Ни для  самого
директора, ни для возглавляемого им предприятия. Сидящим на  проходной  и  в
заводоуправлении вохровцам устроили боевые стрельбы  и  учения,  максимально
приближенные к боевым.
   Пятидесятилетние  бабушки,  кряхтя  и   проклиная   судьбу,   ползали   в
телогрейках и повязанных поперек поясниц шалях по пересеченной  местности  и
стреляли из револьверов системы "наган" образца тысяча  восемьсот  девяносто
пятого года
   - И вот это вы называете охраной? - возмущался директор.
   - А что? Это они с виду такие, а на самом деле ого-го, мышь не пропустят.
   Директор начал подбирать себе охрану.
   Первыми  пришли  наниматься  сомнительного  вида  личности  с  синими  от
татуировок руками и торсами и нависшими над подбородками лбами.
   - Это тебе, что ли, охрана нужна?
   - Мне, да, но...
   - Ты че, в натуре, сомневаешься, что мы кому угодно башку как куренку?..
   - Нет, не сомневаюсь.
   - Ну тогда давай, пиши бумаги, начальник. Мне -  ксиву  и  шпалер  Серому
шпалер и отмазку от ментов.
   - Так вы что, еще и в розыске?
   - А тебе не один хрен?..
   Вторым заходом пошли выдворенные в  отставку  милиционеры.  Которых  тоже
более всего интересовали "стволы". Даже больше, чем деньги.
   Периодически забегали ветераны больших и малых  войн.  Трясли  справками,
медалями и контуженными головами и говорили, что если дать им "АКМ"  и  пару
гранат, то ни одна сволочь... Когда им отказывали, они впадали  в  транс  и,
пуская изо рта пену, грозились спалить завод...
   - Так, все, местные кадры нам не нужны,  -  заключил  директор.  -  Будем
нанимать профессионалов.
   И отправился в областной центр. Не в этот областной центр, в  другой,  на
другом конце страны. Где прошел по охранным  агентствам  и  по  военкоматам,
возле  которых  толклись  добивающиеся  причитающихся   им   боевых   наград
контрактники.
   - Где вы работали до поступления в охранное агентство?
   - Я не работал, я служил. В армии.
   - Где конкретно?
   - В частях специального назначения.
   - Боевой опыт есть?
   - Есть - Афганистан и Босния...
   - Ваша военная специальность?
   - Снайпер.
   - Сколько на счету бойцов противника?
   - Видите ли, я не участвовал...
   - Спасибо, вы свободны!
   - Но я брал призы на окружных соревнованиях!..
   - Это не имеет значения.
   Люди, умеющие стрелять по мишеням, директору были не нужны. Мишень -  это
бумага, наклеенная на фанеру. Ему не нужны были  стрелки  по  фанеркам.  Ему
нужны были бойцы.
   - Где служили?
   - В КГБ.
   - Где конкретно в КГБ?
   - В Девятке...
   Отобранных претендентов директор вывез на полигон.  Вывез  в  Закавказье,
где тут же, на базаре, прикупил необходимое оружие.
   -  Задача  будет  такая  -  десятикилометровый  кросс   по   пересеченной
местности, полоса препятствий, стрельба из положения лежа, стоя, в  кувырке,
учебный бой, спарринг...
   Я в этом деле понимаю не очень, а вот он, - показал на внушительного вида
мужчину в гражданском, нанятого на один раз  за  три  сотни  на  вокзале,  -
профессиональный  инструктор  и  сможет  оценить  вашу  работу  и  дать  мне
рекомендации.
   Мужик с вокзала с умным видом кивнул.
   - Тот, кто первым придет к  финишу,  получит  пять  тысяч  долларов.  Кто
опоздает - с тем мы распрощаемся. Так что сачковать не советую.
   Все оживились.
   - Начали!
   За пять тысяч баксов бойцы не давали поблажки ни  себе,  ни  другим.  Они
бежали на пределе сил, без раздумий ныряли в рвы с вонючей водой,  разбивали
друг другу лица в жестком, в  полный  контакт,  спарринге...  И  сразу  было
видно, кто на что способен. И  дело  было  совсем  не  в  скорости,  было  в
личностных качествах, кто-то мог прийти последним,  но,  идя  последним,  не
сдавался, хотя, казалось бы, все проиграл. Кто-то был слабее в рукопашке, но
не отступал, лез на кулаки заведомо более сильного противника.
   Этот.
   И еще, пожалуй, этот.
   И тот...
   Нанятый на вокзале инструктор на все происходящее только глаза  выпучивал
и кивал, когда ему говорили, что надо одобрительно кивать...
   Отобранных бойцов директор отвел в сторонку.
   - Сколько вы получали раньше?
   - Сто пятьдесят долларов в месяц.
   - Двести...
   - Значит так,  ребята,  хочу  предупредить,  что  служба  ваша  будет  не
пыльная, но опасная. Можно и голову сложить.
   Поэтому я плачу шестьсот. В неделю.
   Решайте сами.
   Все задумались. Такие деньги за  просто  так  никто  платить  не  станет.
Значит, действительно можно и в ящик сыграть...
   Двое отошли в сторону.
   - А если нас... Если с нами что-то случится?
   - Каждый из вас будет  застрахован  за  счет  фирмы  на  пятьдесят  тысяч
долларов. И столько же получит от меня лично или получит его семья,  если  я
останусь жив. Так что у  вас  есть  прямой  резон  защищать  мою  жизнь  как
следует.
   Охрана впряглась в работу...
   Но рассчитывать на нее было глупо. Тот, кто хочет убить, - убьет. Будь ты
хоть кто. Будь хоть Президентом Соединенных Штатов Америки.
   Спастись можно, только переиграв  противника,  только  навязав  ему  свой
сценарий развития событий. И новый директор знал какой.
   Долгожданный звонок раздался на следующий день:
   - Вы не передумали насчет возобновления поставок?..
   - Так это вы?! Это вы в меня стреляли?! -  заорал  директор.  Потому  что
должен был заорать.
   - Не важно - кто, важно - почему, - загадочно ответил незнакомец.
   - Да я теперь!.. Я вас!..
   - Вы согласны возобновить прерванные поставки?! - уже другим, уже гораздо
более жестким тоном спросил шантажист.
   - Нет!
   - Тогда, боюсь, нанятая вами охрана вам не поможет.
   Одну минутку... Не бросайте трубку.
   - Голос в наушнике пропал.
   - Але, где вы? Куда вы...
   Договорить директор не успел. Рядом с ним что-то оглушительно лопнуло,  и
окно кабинета разлетелось тысячами осколков. Страшно, как  вечевой  колокол,
ухнул  сейф.  На  его  дверце,  ровно  посередине,  образовалась   глубокая,
полукруглая вмятина, в центре которой чернело отверстие.  Из  которого,  все
убыстряясь, сыпался тонкой струйкой песок.
   Ни черта себе!..
   Это был сильный ход. Непросчитанный ход. Но тем лучше...
   - Вы меня слышите? У вас там что-то упало.
   - Я... Вы... У меня только что... - дрожащим  голосом  бормотал  какую-то
ерунду директор завода и, не отдавая себе отчета,  шарил  по  столу  руками,
передвигая туда-сюда бумаги.
   Едва ли они за ним наблюдают, но вдруг.
   - Хочу вернуться к нашему разговору.  Хочу  услышать  ваше  окончательное
решение, - сказал шантажист.
   Директор молчал. Он пытался связать телефонный звонок с тем,  что  только
что здесь произошло.
   Так это же!..
   - Ваше молчание надо понимать как отказ?
   - Нет! Погодите, погодите, вы меня не правильно поняли!.. Я не против. Но
я не могу так сразу. Не могу по телефону.
   - Вам нужна встреча?
   - Что? Да, конечно, лучше встреча.
   - Тогда завтра в полдень, в парке...
   - Нет, так не пойдет, - забеспокоился приходящий в себя директор. - Я  не
согласен в парке.
   - А где согласны?
   - Где-нибудь в другом месте. Там, где я сам скажу!  Сейчас,  погодите,  я
подумаю... Собеседник ждал.
   - На  берегу  озера.  На  северном  берегу.  И  лучше  не  завтра,  лучше
послезавтра.
   - Хорошо - на северном берегу. Послезавтра в полдень...
   Ну вот и славно...
   Северный берег был идеальным местом для встречи: с одной стороны огромное
- противоположный берег еле-еле различим - озеро, с другой - ровный как стол
заболоченный луг. Спрятаться невозможно.
   И тем не менее он согласился. Легко согласился!
   На что же они рассчитывают?..
   Резидент встретился с Помощником.
   - Теперь все зависит от тебя...
   Днем Помощник Резидента подошел к продавцу детских воздушных шаров.
   - Сколько шар стоит?
   - Пять рублей.
   - Тогда я беру все и баллон в придачу.
   - Как баллон, баллон не продается.
   - За тысячу баксов не продается?
   - За тысячу?! Ну за тысячу...
   - А своим хозяевам скажешь, что его украли...
   Желтые и красные шары покупатель  выбросил  в  ближайшую  урну.  Синие  и
фиолетовые оставил. И даже еще прикупил.
   Ночью он выехал за город на иномарке с верхним  люком.  Загнал  машину  в
кусты. Открыл люк. И стал надувать шары гелием. Не для баловства, для дела.
   Шары он привязывал к большой, метр  на  метр,  крестовине,  сделанной  из
легкого пластика. В центре крестовины было просверлено отверстие, в  котором
закреплена небольшая видеокамера. Шары крепились  на  нитках  разной  длины,
чтобы не мешать друг другу. Больше всего их было по краям крестовины, меньше
в центре. Такое  расположение  позволяло  добиться  наибольшей  устойчивости
"воздушного шара" в горизонтальной плоскости.
   Конечно, предложенная конструкция была донельзя примитивна, но была лучше
других. Радиоуправляемые модели самолетов, на которые вначале хотели сделать
ставку, отчаянно трещали, плохо управлялись и падали через пятнадцать  минут
после запуска. Воздушные змеи рыскали и метались  в  порывах  ветра.  А  вот
шары, простые детские шары оказались очень даже ничего.
   Помощник Резидента снял стопор с катушки привязанного  к  сиденью  машины
спиннинга и стал стравливать  леску.  Шары  поползли  вверх.  На  высоте  их
подхватил ветер и потащил в сторону, потащил к поляне.
   Помощник выпустил пятьсот метров лески и заглянул в машину,  на  монитор.
На экране мелькали кусты, деревья... Кажется, недолет.
   Стравить еще сто метров.
   Мало.
   Еще...
   На экране мелькнула вода. Озеро.
   Перебор.
   Надо смотать излишки. Еще немного. Пожалуй, так.
   Теперь  подрегулировать  светочувствительность.   Слегка   "наехать"   на
землю...
   Вот так в самый раз.
   На экране монитора  была  вполне  сносная  "картинка"  поляны,  где  была
назначена встреча.
   Помощник закрыл люк, закрыл шторки и дополнительно к  ним  растянул  два,
загораживающих монитор, полотнища. Откинулся  на  спинку  сиденья,  поерзал,
устраиваясь поудобнее, и уставился в экран.
   Ему предстояло "смотреть кино" всю эту ночь и  всю  следующую.  Смотреть,
смотреть, смотреть...
   Что непросто, а для нетренированного человека  невозможно.  Ведь  это  не
фильм и не клип, где есть  хоть  какой-то  видеоряд,  здесь  одна  и  та  же
застывшая на долгие часы картинка. Которая очень быстро "замыливает" глаза и
притупляет внимание.
   А отвлекаться  нельзя,  дремать  нельзя,  отворачиваться,  зажмуриваться,
зевать, думать  о  чем-нибудь  постороннем  -  ничего  нельзя...  Надо  лишь
беспрерывно смотреть в экран.
   Смотреть.
   Смотреть.
   Смотреть...
   Помощник  вспомнил  учебку,  многосуточные,  занудливые   тренировки   по
"опознанке", когда по экрану, на  эскалаторах  метро,  нескончаемым  потоком
ползли люди, среди которых надо было узнать единственного.
   И ведь узнавали!..
   А здесь куда как проще, здесь никого опознавать не надо, здесь достаточно
не пропустить, когда...
   По экрану прошла какая-то неясная тень.
   Внимание! Что это было?!
   Картинка осталась прежней.
   Тьфу, черт, это же птица, просто птица пролетела между землей и  камерой.
Какая-нибудь дурная сова...
   Надо снова смотреть.
   Смотреть...
   Час.
   Второй.
   Третий...
   Скоро рассвет. Похоже, сегодня они не придут. На свету не резон  работать
ни им, ни ему. Еще час-полтора, и надо  будет  сматывать  удочки.  Причем  в
прямом смысле сматывать. А завтра...
   В правом верхнем углу экрана что-то изменилось, словно набежала  какая-то
тень.
   Что это может быть? Снова птица? Или туман?..
   Нет, не туман и не птица - это люди, несколько человек, почти слившихся с
фоном земли, люди в маскхалатах.
   Так-так...
   Тени сошлись, разошлись, снова сошлись.  На  земле  стало  расти  черное,
более черное, чем окружающий фон, пятно. Четыре тени стали  довольно  быстро
передвигаться  куда-то  в  сторону,  к  озеру.  Заходить  в  воду  и   снова
возвращаться.
   Что это они делают? Рыбу ловят? Так вроде не время...
   Пятно увеличилось в размерах, тени стали бегать к озеру парами.
   Они копают - копают землю! И сбрасывают грунт в озеро...
   Тени сошлись над пятном, заслонив его на несколько минут. Разошлись, и...
пятно пропало.
   Раз, два, три...
   И пропала одна из фигур.
   Тени метнулись в другую сторону, на дальний край поляны.  Снова  сошлись,
разошлись, забегали к озеру.
   Снова копают. Второе укрытие. Однако  быстро  работают  ребятки,  как  те
шагающие экскаваторы. Похоже, не первый раз роют.
   Тени разошлись, и их стало еще на одну меньше.
   Ну вот и все... Все ясно и понятно. Теперь они дождутся "стрелки" и, если
стороны не придут к согласию, вступят в дело. Двумя  "стволами"  вступят.  И
тогда согласие им гарантировано.
   Хорошо придумали, ребятки! Беспроигрышно,  если  о  тех  ямах  ничего  не
знать...
   Помощник Резидента дотянулся до спиннинга и закрутил катушку.
   Он свою рыбалку закончил, он, что должен был поймать, уже поймал...

Глава 13

   В приемной начальника Управления Западно-Сибирской железной дороги сидели
люди. Не последние в этой жизни люди. Хотя и сидели смирно.
   - Теперь вы, - говорила премиленькая на вид секретарша и, задвинув в стол
еще одну, метр на полтора, коробку конфет, показывала на дверь.
   Очередной директор АОО или президент АОЗТ вскакивал  с  места.  Остальные
продвигались к заветной двери на один стул.
   - Следующим пойдете вы.
   В  очередях  в   кабинеты   венерологов   и   естественных   монополистов
демонстрировать норов не принято. Если что  не  устраивает  -  то  вот  тебе
порог...
   - Следующий.
   - Теперь вы...
   Последним  в   кабинет   главного   железнодорожного   начальника   вошел
неприметный на вид мужчина.
   - Так, что у вас? Только, пожалуйста, быстрее - у меня осталось не  более
пяти минут.
   - У меня состав, который от станции Раздельная до  станции  Сортировочная
шел семь дней.
   - Ну и что, что семь?
   - Ничего, если не считать, что между станциями Раздельная и Сортировочная
чуть более ста километров. А задержка сырья обходится получателю в  сорок  с
лишним тысяч рублей в час.
   - Если вас не устраивает работа железной дороги - воспользуйтесь услугами
автотранспорта, - предложил начальник отделения дороги.
   И встал, показывая, что разговор закончен. Посетитель тоже встал.  Но  не
ушел.
   - Но этот эшелон приравнен к воинскому.
   - Обратитесь в отдел военных перевозок.
   - Я там был. Они ссылаются на временное снижение  пропускной