Но разносил и обещал как-то в полсилы, рассеянно думая о
чем-то своем.

Телохранитель должен не только оберегать порученное ему тело от кинжалов и
выстрелов в упор, но и обращать внимание на его физическое и психическое
состояние. Поэтому всякий телохранитель чуть-чуть врач и чуть-чуть
психолог.

Но даже непсихологу было видно, что с шефом что-то не в порядке.

- Вы плохо себя чувствуете? - тихо спросил начальник охраны. - Может,
отменить остальные встречи?

- Нет, все нормально. Ничего отменять не надо.

Телохранитель должен обращать внимание на состояние охраняемого тела, но не
может ему указывать.

- Поехали.

Шестым объектом в графике встреч был детский сад. На черта он ему сдался?
Как правило, шеф до второстепенных объектов не снисходил. Городское
хозяйство - забота городского начальства. Но в этот раз почему-то сделал
исключение...

Чудит шеф. Хотя ему можно...

Начальник службы безопасности приблизил к губам рацию:

- Селезень вызывает Кочета. Как там у вас?

- Нормально. Заняли исходные позиции.

- Верхние горизонты смотрели?

- Смотрим. Пока все чисто.

- Шевелитесь быстрее, мы минут через пятнадцать будем на месте...

Кочет переключил радиостанцию на передачу:

- Гусакам доложить окончание работы через десять минут.

- Есть через десять минут.

Гусаки отключили радиостанции и выматерились. Кто про себя, кто вслух.
Вчера весь день, как гончие, и сегодня без продыху... Вконец достало
начальство...

Выматерились и полезли на чердаки. Потому что работа такая, что не то что
на чердак, в дерьмо макнут в полном обмундировании и при этом улыбаться
прикажут...

- Докладывает Гусак-два. У меня все люки закрыты на замки. Что делать?

- Забирайся по наружной лестнице.

Ну, значит, надо забираться. В костюме-тройке по железной лестнице,
цепляясь пальцами за холодные, проржавевшие прутья. Ну не дурдом?!

Последняя ступень. Крыша. Деревянный разбитый трап, ведущий к слуховому
окну.

Гусак-два сунулся в пыльный сумрак чердака. Несколько голубей, резко
всполохнув крыльями, отлетели за балки. Телохранитель, отпрянув, выдернул
из кобуры пистолет.

- У, черти, напугали.

Пошел по кучам светлого голубиного помета, тыкаясь дулом в темные углы.
Добрался до противоположного края дома. Вылез на крышу. Осмотрелся.

Никого.

Вытащил из кармана рацию:

- У меня все чисто.

- Понял тебя.

Гусак-три тоже бродил по чердаку, вляпываясь лакированным черным ботинком в
голубиные отходы. Он прошел почти весь дом, когда за третьей балкой уловил
какое-то движение.

Неужели?..

Переть дальше буром было опасно. Телохранитель замер. Нащупал рифленую
рукоять пистолета. Надо броском, вон до той кучи мусора и там, если что,
залечь и открыть стрельбу на поражение. Ну, с богом...

- Гусак-четыре вызывает Кочета.

- Кочет слушает.

- У меня все нормально.

- Понял тебя...

Гусак-три прыгнул из-за балки к куче мусора, на лету скашивая глаза в
сторону опасности. Упал, перекатился за импровизированную, из досок, шифера
и битого кирпича, баррикаду из положения лежа ткнул вперед пистолет и тут
только сообразил, что увидел.

Черт его забери!

За третьей балкой, в куче тряпья, спал какой-то бомж.

- Гусак-три вызывает Кочета. У меня все спокойно...

Нависшие над детским садом крыши и чердаки были проверены и угрозы не
представляли.

- Всем отбой...

Кортеж Главы администрации должен был появиться с минуты на минуту...

В девяносто седьмую квартиру, расположенную на восьмом этаже типовой
девятиэтажки, позвонили.

- Кто там?

- Горгаз. Надо проверить состояние вашей плиты.

- Но у нас уже смотрели плиту. Совсем недавно.

- Я знаю. И именно поэтому пришел. У вас отдушки засорены. Открывайте!

- Откуда я могу знать, что вы из горгаза?

- А я вот сейчас вам газ перекрою за то, что вы препятствуете техническому
обслуживанию вашей плиты. Побегаете тогда.

Дверь открылась.

- Давно бы так.

Недовольный приемом газовщик прошел в коридор.

- Вы одна дома?

- А какое это имеет значение?

- Имеет. Мне надо инструктаж среди газопользователей проводить. Среди всех.
А не вас одной. Пригласите на кухню всех, кто проживает в квартире. Я
спешу.

Женщина побежала за домашними.

Газовщик подошел к окну и плотно прикрыл форточку. Потом снял с плиты
чайник и стал возиться с конфорками.

- Что же вы допускаете?

- Что допускаем?

- Неаккуратное обращение с газовой техникой. Нехорошо! У вас там грязи на
палец! Принесите, пожалуйста, молоток и плоскогубцы.

Женщина сбегала за молотком.

- Теперь подойдите сюда. Я покажу, какое безобразие у вас тут творится.

Женщина подошла.

- И вы тоже.

Женщина притянула к плите своего мужа.

- Ну вот же, вот, смотрите...

Супруги склонились над раскрытой плитой. Которая была в полном порядке.

Газовщик отступил на шаг, поднял молоток и быстро, почти без замаха ударил
женщину по затылку. Та без звука упала грудью на плиту. Мужчина успел
среагировать, но ничего не успел сделать. Удар молотка пришелся ему в
голову, сбоку, чуть выше уха. Он тоже упал.

Газовщик снял с гвоздя хозяйский передник, накинул на себя спереди, подошел
к оглушенным, но еще живым жертвам и ударил их еще раз. Ударил изо всех сил
острой стороной молотка. И еще раз. И еще... Черепа не выдержали ударов.
Хрустнули проламываемые кости. На пол, стены, стол и фартук брызнула кровь
и мозг.

Дело было сделано.

Убийца снял фартук и аккуратно повесил его обратно на гвоздик. Потом
подхватил свой чемоданчик и прошел в комнату. Приблизился к окну. Но
выглядывать из него не стал. Наоборот, слегка задернул шторы, оставив
небольшую, с полметра щель. Подтащил к подоконнику стол, поставил сверху,
на столешницу, табурет, на табурет бросил подушку.

Примерился.

Вроде удобно.

Расстегнул замок, открыл инструментальный чемоданчик. Там не было
инструментов, там в специальных пластиковых углублениях лежала разобранная
на части винтовка - ложе, ствол, приклад, оптический прицел, черный
набалдашник глушителя.

Убийца быстро собрал винтовку, положил ее на табурет, прищурившись,
взглянул в окуляр прицела.

Бордюр, кусок асфальта.

Приподнял дуло винтовки.

Кирпичный забор, ворота.

Еще выше.

Ступени крыльца. Свежевыкрашенная дверь с глазком. Бликующая на солнце
вывеска: "Детский сад номер 124".

Убийца несколько раз проследил объективом путь от дороги к воротам и от
ворот к крыльцу. Прикинул, где следует работать по клиенту.

Удобнее всего возле крыльца, там приехавшее начальство будут встречать и
там он обязательно остановится. До крыльца, если напрямую, было не больше
двухсот пятидесяти метров. Идеальная позиция - пуговицу на пиджаке можно
разглядеть.

Убийца дослал в ствол патрон и приготовился ждать. Пять минут. Потому что
на часах было без пяти два. Он не нервничал. Ни из-за тех двух, с
размозженными головами трупов на кухне, ни по поводу того, что через
несколько минут ему надо будет лишить жизни еще кого-то. Он столько раз
убивал, что не считал это чем-то из ряда вон выходящим. Нормальная работа.
Кто-то должен делать и ее.

В два ноль один со стороны проспекта появился "Мерседес" Главы
администрации и два джипа сопровождения. Машины остановились возле забора
детского сада. Хлопнули дверцы. Появился Глава администрации. Он
остановился возле машины и стал, словно кого-то разыскивая, оглядываться
вокруг.

- Идиот, - выругался про себя убийца, рассматривая в оптику лицо Первого,
который смотрел прямо в объектив прицела. - Кретин...

Глава администрации понял, что делает что-то не то, и, развернувшись, пошел
к зданию детского сада. Его быстро прикрыли с боков два телохранителя.
Сзади, чуть поотстав, двинулся Начальник службы безопасности. Но он
перекрывал ноги и поясницу, верхняя часть спины и голова шефа были открыты
для выстрела, они занимали почти все поле зрения. Достаточно было нажать на
курок...

Но киллер не нажал курок. Он почему-то медлил.

Процессия приблизилась к крыльцу. Навстречу высокому начальству выскочили,
заулыбались, засуетились какие-то люди с детьми в бантах на руках. Сейчас
они скажут приветственные слова и пригласят гостей внутрь здания.

Надо успевать...

Киллер плавно повел дуло вверх. Начальник службы безопасности ушел из
прицела. Нитка перекрестья двинулась вперед, переместилась, зафиксировалась
на спине Первого. На спине Главы администрации.

Который, продолжая нервничать, еще несколько раз неаргументированно
оглянулся.

"Чего это он? Кого потерял?" - насторожился Главный телохранитель.

И тоже оглянулся. И, подчиняясь приобретенному рефлексу, на всякий случай
придвинулся к охраняемому телу.

Неудачно придвинулся. И не вовремя.

Убийца задергал винтовкой, пытаясь выцелить Первого, Но в окуляр лезли
взявшие шефа в "коробочку" телохранители.

Ну не может быть, чтобы они...

Начальник службы безопасности сдвинулся чуть вправо на мгновение приоткрыв
охраняемое тело. Убийца быстро поймал в церекрестье Первого и выстрелил.

Тот всплеснул руками и упал лицом и грудью вперед.

Есть!

Телохранители мгновенно сомкнулись вокруг тела, прикрыв его со всех сторон
своими мощными, борцовскими корпусами. Ухватили, подняли, бегом потащили к
двери.

Они действовали очень быстро и очень профессионально. Но помешать стрелку
завершить дело не могли.

Объектив поймал голову Начальника службы безопасности, риски прицела
сошлись на его шее, стрелок на мгновение задержал дыхание и плавно нажал на
спусковой крючок.

Выстрел!

Глава телохранителей схватился за разорванную пулей шею и упал на своего,
которого успел прикрыть телом, шефа. У него не было шансов выжить, потому
что пуля была не простая - была с неглубоким крестообразным пропилом.
Наткнувшись на человеческое тело, она взорвалась крупными осколками,
которые, разметавшись в стороны, перерезали шею жертвы.

Начальник службы безопасности умер мгновенно - кровь алым фонтаном
выхлестнула из перебитой артерии, густо кропя асфальт красным.

Уцелевшие телохранители не бросились на помощь своему командиру, они
среагировали правильно - не оглядываясь, прикрыли, подхватили, потащили
Главу администрации к двери в детский сад, толкнули внутрь, ожидая
выстрелов вслед. Но выстрелов не последовало. Киллер больше не стрелял,
хотя имел возможность положить охранников, как мишени в тире.

- Врача! Скорей врача!

От машин сопровождения побежал мужчина с небольшим чемоданчиком в руках.
Заскочил в коридор, увидел лежащее на полу тело, медленно ползущий из-под
него по полу кровавый ручеек.

- Отойдите! Я ничего не вижу!

Телохранители отхлынули в стороны. Врач упал на колени, быстро ощупал тело.
Почувствовал, что влез ладонью во что-то теплое и липкое.

- Мне нужно больше света. Откройте дверь!

Пинком распахнули обе створки двери.

Кровь была на правой руке, почти у самого плеча.

- Разверните его. Только аккуратно.

Тело приподняли, повернули.

Нет, только рука. Неужели только рука?!

Врач натянул на руку перчатку и ощупал рану.

- Слепое пулевое в мякоть, - сказал он. - Повезло.

Раскрыл чемоданчик, вытащил, разорвал упаковку стерильного бинта. Начал
вкруговую обматывать руку и плечо.

Глава администрации зашевелился.

Телохранители облегченно выдохнули воздух и мысленно перекрестились.

Жив! Слава богу!..

Первый был жив. А вот его телохранитель...

Начальник службы безопасности лежал в уже подсыхающей, почти черной луже
крови, устремив открытый, бессмысленный взгляд еще не остывших глаз в небо.
В его руке был намертво зажат взведенный, с патроном в стволе, с опущенным
флажком предохранителя пистолет...

Воя сиренами, подъехали милицейские "бобики" и машины "Скорой помощи".
Стонущего и охающего Главу администрации положили на носилки и погрузили в
машину.

Милиционеры, выстроившись в цепь, побежали к дому, из которого
предположительно вел огонь киллер. Милиционеров было много, и происходящее
напоминало фронтальную атаку на позиции закрепившегося противника.

- Левее, левее заходи!

- Отделение, за мной, шагом марш...

Милиционеры взяли в кольцо подозрительный квартал, но никого не нашли.
Объявленную было операцию "Перехват" быстро свернули, так как никто не
знал, была ли у преступника машина, а если была, как выглядела. Убийцу не
нашли.

Нашли еще два, с проломленными головами, трупа. Рядом с ними нашли орудие
убийства - молоток. Нашли висящий на гвоздике окровавленный фартук. И нашли
на подушке, положенной на стоящий на столе табурет, винтовку с оптическим
прицелом...


Глава администрации лежал в одноместной палате больницы "Скорой помощи".
Ему очень сильно хотелось спать, так как ему вкололи успокаивающее. Но он
не мог уснуть. Не мог позволить себе уснуть до того, как все станет ясно...

Потому что ничего не было ясно!

Почему он попытался убить его, если заказан был другой? И почему, пытаясь
убить его, все же убил того, кого должен был убить?

Почему хотел убить?

Почему не убил, если хотел?

Почему убил?..

Через каждые пять-десять минут раненый требовал телефон.

- Вы нашли его?

- Ищем.

- Плохо ищете...

И, не выждав четверти часа, снова:

- Нашли?

- Пока нет...

Вот это "пока нет" очень сильно беспокоило больного, лежавшего в
одноместной палате. Во всем остальном дело складывалось довольно удачно.
Начальник службы безопасности погиб очень естественным образом - прикрыв
телом своего шефа от выстрела. Заподозрить в его смерти злой умысел никому
в голову не придет. В том числе не придет в головы руководителей местной
безопасности, которые давно встали поперек дороги и горла. А теперь вот
прошляпили покушение на Главу региона. Такое не прощается. Тем более что в
архивах ФСБ найдется несколько анонимок, предупреждающих о возможном против
местной власти теракте. Надо будет через губернаторов скорректировать новое
назначение, продвинув своего человека. И таким образом связать руки ФСБ,
после чего...

Вот только киллер... Что с ним-то делать?..

Глава администрации снова схватился за телефон:

- Нашли?

- Еще нет, но обнаружено место, откуда преступник вел огонь.

- Откуда?

- Из девятиэтажки, которая расположена напротив детского сада. Из окон
квартиры на восьмом этаже.

- Как он там оказался?

- Убил хозяев квартиры. Мужа и жену.

- Как убил?..

- Молотком. Он убил их на кухне, молотком...

Глава администрации вдруг понял, почему он не может уснуть, несмотря на
обезболивающее, и почему каждые десять минут хватается за телефон. Он
просто боится. Боится исполнителя, которого сам же нанял! И который, для
того чтобы убить его, убил еще трех человек.

Почему он хотел его убить?.. И, собираясь убить его, убил еще трех человек?

Почему хотел убить того кто давал ему за работу деньги, большие деньги?
Руку дающую лижут, а не кусают. А он укусил.

Или он просто сумасшедший, который сам не знает, что творит? Может, так? И
тогда в его поступках не надо искать скрытого смысла. Он просто любит
убивать и поэтому готов убить кого угодно, подчиняясь своим спонтанным
желаниям.

Просто любит убивать...


Тритон никогда не действовал спонтанно. Он всегда знал, что и зачем делает
и какой навар с того будет иметь - и когда был мелким, бомбившим киоски
рекетиром, и когда кровью и страхом подмял под себя целый город, и когда по
поручению вытащивших его из камеры смертников новых хозяев мочил неугодных
им людей.

В этот раз он тоже знал, что делал. В этот раз он это знал даже лучше, чем
всегда. Ему нужна была должность, чтобы разом решить свои проблемы. Все
проблемы и разом. Для чего он пошел на эту, смерть против назначения,
сделку.

Он прекрасно понимал, что слова в ней ничего не значат, что пообещать можно
что угодно, а потом от всего отказаться. Но также он понимал, что
скрепление сделки договором невозможно. Что нельзя написать - он, с одной
стороны, Глава области, с другой, берут на себя взаимные обязательства...
Предмет договора не мог быть зафиксирован на бумаге. Но должен был быть
зафиксирован как-то иначе.

Как?

Тритон хорошо знал природу людей. Вернее, знал их слабые места, в которые
если бить, можно добиться чего угодно, от кого угодно.

Владельцы киосков тоже вначале не хотели признавать его, не хотели платить,
но потом, когда он откусывал им пальцы плоскогубцами или отрубал руки
кухонным, для разделки мяса топориком, быстро меняли свое мнение. Люди
боятся боли и боятся за свои шкуры. Если эти шкуры слегка повредить, они
соглашаются на все. Все, без исключения!

Устные договоры надо скреплять не чернилами на бумаге, надо скреплять
кровью! Кровью другой стороны. Первый выстрел должен быть не в жертву, в
заказчика, чтобы он мог почувствовать, как это больно, когда в тебя
попадает пуля. И как это страшно...

Главу администрации он выцелил первым. Его нельзя было убить и нельзя было
покалечить, нужно было только напугать.

Тритон выбрал мякоть руки возле плеча. Это гарантировало сильный удар,
сильную боль и ощущение, что если бы несколько сантиметров в сторону, то
пуля попала бы в голову.

И тогда все...

Для того чтобы попасть в руку, не повредив кость, надо было быть хорошим
стрелком. Тритон был хорошим стрелком. Пуля по касательной перерезала мышцы
руки, не задев кость. Но тем не менее рана была глубокой и болезненной.
Такой, какой и должна была быть.

Тритон выждал два дня. Через два дня он набрал известный ему номер...

- Это я.

- Кто я?

- Я...

Глава администрации несколько раз ткнул здоровой рукой и зажатым в ней
мобильным телефоном в сторону двери. Медсестра все поняла и быстро вышла.

- Ты, гад, зачем меня...

Но быстро взял себя в руки. Надо узнать, где он находится, и сообщить в
горотдел. Надо под каким-нибудь предлогом прервать разговор и позвонить...

- Только не надо отключаться, чтобы заложить меня милиции. Второй раз я не
перезвоню. И тогда мне придется искать другие способы решения проблемы. Вы
меня вынудите искать другие решения.

- Какие другие?

- Например, использованные при последней нашей встрече.

При их последней встрече Глава администрации чуть не лишился головы. Это
был уже неприкрытый шантаж.

- Что вы хотите?

- Произвести расчет.

- Хорошо, я готов вам заплатить...

- В этот раз мы договаривались не о деньгах.

Да, действительно, не о деньгах...

- Но я не могу решить этот вопрос самостоятельно.

- Тогда не надо было соглашаться на предложенные мною условия. Я выполнил
работу и хочу получить расчет.

- Вы выполнили ее недостаточно хорошо. Пострадали посторонние люди.
Пострадал я.

- Это случайность. В моей работе трудно учесть все обстоятельства. Но если
вас не устраивает качество выполненной работы, я смогу повторить попытку.

Произнесенная фраза имела двойной смысл. Хорошо понятный посвященным смысл.
Он действительно мог повторить свою попытку и на этот раз не промахнуться.
Та девятиэтажка была не единственной.

Лицо Главы администрации перекосилось от злости и от напомнившей о себе
боли в руке.

Спорить было безнадежно. По крайней мере теперь. Теперь надо было
соглашаться на предложенные условия. Или сделать вид, что согласился. А
потом...

- Хорошо. Приходите завтра. Где-нибудь часов в одиннадцать, и я постараюсь
решить ваш вопрос...

Тритон рассчитал все верно. Если бы тогда, во время покушения, он не
подстрелил Главу администрации, тот не принял бы всерьез его шантаж. И
послал бы его подальше. А теперь не послал... Потому что хоть и большой
начальник, но такой же, как и все остальные, мозгляк, заботящийся
исключительно о своей шкуре, за сохранение которой готов продать кого
угодно, хоть маму родную.

Все одинаковы - и просто люди и их вожаки. Все - мразь.

А других Тритон не встречал...

Глава 38

В первую, после отъезда ответственных квартиросъемщиков в Средиземноморский
круиз, ночь Ревизор спал как убитый. Когда он проснулся, было уже утро.

Он проснулся в чужой квартире, на чужом диване, прикрытый чужим одеялом.
Словно какой-нибудь опустившийся пьянчужка после