ние впереди.
   Росс поражался проворству противника. Да, он был ранен. Провел рукой по
животу. Это была кровь.  Он  стиснул  зубы.  Чуть  согнул  колени.  Слегка
ссутулившись, стоял на помосте, как человек, защищающий свою родную  гору.
Да, подполковник Симицу был неплох. Очень даже неплох.
   Вытянув перед собой нож, Симицу сделал шаг  вперед.  Ступенька.  Симицу
поднялся на нее. Росс отступил, держа нож перед  собой  на  уровне  пояса.
Другую руку он прижал к ране. Но рана оказалась  легкой.  Он  отнял  руку.
Лучше  использовать  ее  для  равновесия.  И  попытаться  забыть  об  этой
царапине. Он вытянул руку  с  ножом  вперед,  следя  за  каждым  движением
оппонента.
   С невероятной быстротой Симицу пригнулся и сделал выпад,  потом  ударил
ножом наотмашь. Росс отскочил, потом ринулся вперед, пытаясь ударить врага
в горло. Но он промахнулся и  почувствовал  жгучую  боль  в  груди.  Снова
брызнула кровь. Теперь и рубашка, и брюки были залиты кровью.
   - Ну как, нравится, грязный варвар? - злобно рассмеялся Симицу.  -  Это
только начало!
   Тяжело дыша, Росс стал отступать к  краю  помоста,  находясь  спиной  к
алтарю. Он потрогал левой рукой грудь. Пальцы сразу же стали липкими. Но и
это был лишь неглубокий порез. Симицу  явно  играл  с  ним,  как  кошка  с
мышкой. Он мог уже  дважды  отправить  его  на  тот  свет.  Желудок  Росса
превратился в кусок льда, руки налились  свинцом.  Дальше  отступать  было
некуда.
   Симицу продолжал наступление. Выпад!  Росс  остановил  клинок  клинком.
Оттолкнул противника. Почувствовал прилив сил.
   Симицу ударил наотмашь. Росс снова парировал. Симицу  выругался.  Потом
рубанул сплеча, словно мечом. Но американец был начеку и отпрыгнул  назад,
приземлившись на циновки палубы перед  алтарем.  Он  понимал:  японец  уже
больше не играет. Сейчас он постарается разделаться с ним раз и  навсегда.
Росс  испытывал  доселе  незнакомое   чувство   страха.   Тот,   кто   ему
противостоял, оказался сильнее.
   Симицу  тоже  спрыгнул,  красиво  приземлившись  слева  от  Теда.   Оба
противника, выставив перед собой ножи, смотрели друг на  друга,  окаменев,
словно Будды у алтаря. Росс слышал, как тяжело дышит японец.
   Но Симицу снова пошел в наступление. Он  действовал  быстро,  не  давая
Россу передохнуть. Делал выпады, рубил наотмашь, но всякий раз на пути его
вакидзаси вставал клинок американца. Внезапно Симицу резко двинулся влево,
сделал выпад, метя в глаза Россу. Отчаянным усилием тот парировал  и  этот
выпад. Но японец,  торжествующе  вскрикнув,  ударил  сверху  вниз,  отчего
оружие Росса вылетело у него из руки и упало на палубу.
   Симицу сделал шаг назад. Рассмеялся. Опустил  вакидзаси,  потом  поднял
его и показал левой рукой на острие.
   - Я всажу его тебе в живот, варвар.  Чтобы,  прежде  чем  сдохнуть,  ты
немножко помучился.
   Никто не готов признать собственную беспомощность перед  Судьбой.  Росс
не был исключением. Но теперь, глядя в оскалившееся в ухмылке лицо смерти,
он внезапно успокоился. Что ж, чему быть, того  не  миновать.  Он  стиснул
зубы. Отлично, он покажет этому самураю, как  умирают  настоящие  мужчины.
Росс прижался спиной к полкам. Он поднял руку, чтобы лучше опереться. Рука
нащупала шкатулку. Он вспомнил про шкатулки  с  пеплом  покойников.  Новая
надежда вспыхнула, словно пламя в уже угасавшем костре. Он провел рукой по
шкатулке. Крышка легко открывалась.
   Симицу стоял и смеялся, по-прежнему опустив вакидзаси.
   -  Он  касается  своей  грязной  рукой   наших   досточтимых   покойных
соратников! - взвизгнул вдруг Кавамото.
   И снова тишина. Симицу стоял не двигаясь.
   - Мы не имеем права вмешиваться, - спокойно сказал Фудзита.
   Симицу   совершил   роковую   ошибку.    Десятилетиями    автоматически
оборачиваясь на голос командира, он и на этот  раз  сделал  то  же  самое.
Молниеносным движением Росс схватил с полки шкатулку, левой рукой сорвал с
нее крышку, а правой метнул в противника. Снаряд  угодил  Симицу  в  лицо,
осыпав его пеплом, зубами, остатками костей.
   Симицу отскочил назад, неистово размахивая вакидзаси.  Его  глаза  были
запорошены пеплом. Издав жуткий вопль, Росс бросился на него, ударив ногой
в живот.
   Симицу согнулся пополам, а Росс одновременно ударил двумя  кулаками  по
затылку подполковника. Японец рухнул  на  палубу,  как  бревно.  Вакидзаси
вылетел из его руки, отскочив далеко в сторону.
   Росс не спеша поднял свой кинжал, опустился на пол рядом с  Симицу.  Он
услышал шарканье ног. Поднял голову. По-прежнему безмолвствуя, офицеры, не
нарушая строя, сделали несколько шагов вперед. Они мрачно  смотрели  и  на
своего поверженного товарища, и на американца. Росс перевернул  противника
на спину, смахнул с глаз пепел. Крикнул: "Проснись, насекомое!"
   Симицу простонал. Открыл глаза. Росс занес клинок. Спросил:
   - Видишь?
   Симицу помотал головой. Затем взгляд его сделался более осмысленным. Он
приподнял голову:
   - Давай, варвар, - сказал он.
   Какое-то время Росс пристально смотрел на Симицу. Тот повторил:
   - Давай, янки. Делай свое дело. Ты обязан...
   - Ты заслужил смерть от руки врага, так что ли, самурай?
   - Да, - с какой-то готовностью откликнулся тот.
   - Ты готов встретить кончину. Ты даже поведал мне о своем деде и  отце.
Помнишь, на инструктаже? Ты, значит, считаешь, что заработал путешествие в
храм Ясукуни, так что ли?
   - Не медли!
   Росс встал на ноги. Отшвырнул в сторону вакидваси. Потом процедил:
   - Не хочу марать руки. - И двинулся к двери.
   - Янки! - взвизгнул Симицу. Росс остановился. Обернулся. Симицу  стоял,
сжимая в руке вакидзаси. Внезапно все звуки и шумы стихли для  Росса.  Как
по волшебству. Стихли  турбины,  вентиляторы,  даже  собственное  дыхание.
Шатаясь, японец взошел на помост, упал на колени.
   - Пес, ты не в состоянии  лишить  меня  того,  что  мне  причитается  с
рождения! - прошипел он.
   Симицу схватил вакидзаси  двумя  руками,  лицо  его  исказила  страшная
гримаса, и он вонзил себе нож в живот.
   Росс завороженно смотрел, как потекла  кровь,  как  стали  вываливаться
внутренности. Глаза Симицу остекленели, и он рухнул лицом вперед,  в  лужу
своей же крови. Росс же вздохнул и повернулся  к  адмиралу,  думая  о  тех
невероятных событиях, что привели его на  этот  корабль,  в  этот  храм  и
заставили  дважды  пройти  через  одно  и   то   же.   Он   повернулся   к
старику-адмиралу и, медленно, четко выговаривая каждое слово, произнес:
   - Дороги славы, адмирал...
   Затем быстро повернулся и подошел к своим охранникам. Когда  те  встали
по обе стороны от него, готовые вести пленника куда будет приказано,  Росс
услышал странный, ломкий, почти что потусторонний голос:
   - Ведут лишь в могилу.
   Тед Росс  быстро  открыл  дверь  и  вышел  из  этого  страшного  места.
Охранники - за ним. Когда они покинули  храм,  в  нем  по-прежнему  стояла
жуткая тишина.



        "14. 8 ДЕКАБРЯ 1983 ГОДА"

   - Как нам только что сообщили, авианосец "Йонага"  сбавил  скорость  до
двадцати узлов, - сообщил Брент Росс коммандеру Крейгу Беллу.
   Тот откинулся на спинку своего кресла, побарабанил пальцами  по  крышке
стола, уставился в потолок:
   - Значит, до Японии ходу шесть-семь дней, - задумчиво  пробормотал  он,
потом пристально посмотрел  на  Брента  и  спросил:  -  Есть  какие-нибудь
новости из Белого дома?
   - Нет, пока все то же самое. Против авианосца не разрешается  принимать
никаких активных мер...
   - Так, так. Если "Йонага" не изменит курса и будет двигаться с  той  же
скоростью, то в следующую среду вы, я и контр-адмирал Аллен поднимемся  на
борт этого таинственного седьмого авианосца... Ну, а что с рацией?
   - По-прежнему молчат, коммандер, - отозвался Брент. -  По  приказу  НМО
все американские корабли должны покинуть Токийский залив, а также избегать
судоходных маршрутов северной части Тихого океана.
   Крейг Белл поморщился, постучал пальцами по крышке стола, потом сказал:
   - Вы слышали новость насчет кэптена Эвери?
   - Пуля в лоб из пистолета калибра  ноль  сорок  пять,  -  ровным  тоном
отозвался Брент.
   Возникло гробовое молчание. Коммандер глубоко  вздохнул,  посмотрел  на
Брента.
   - Зато есть и хорошие новости. Этот самый Джонс из Береговой охраны...
   - Энсин Тайрон Джонс?
   - Да, Брент. С ним все в порядке.
   - Это действительно хорошая новость.
   Вошел дежурный, подал очередное донесение, ушел. Белл  прочитал  текст,
пробормотал: "Господи!"
   - Что там, коммандер? - осведомился Росс.
   - Перл... Это какой-то кошмар. - Белл замолчал. Брент терпеливо ждал. -
"Тараву"  разнесли  вдребезги.  Четыре  летчика-камикадзе  спикировали  на
авианосец...
   - Морские пехотинцы тоже были на борту?
   - К счастью, нет. Цифры предварительные, но мы потеряли двести тридцать
человек убитыми и пропавшими без вести... триста ранено.
   - Кошмар...
   - "Нью-Джерси" получил восемь торпед, три бомбы, а один пилот-камикадзе
спикировал на палубу. Судно сильно осело, но не затонуло.  Система  защиты
сработала надежно.
   - А потери, коммандер?
   - Около ста пятидесяти убито и пропало без вести, -  вздохнул  Белл,  -
двести ранено... Уилер потерял восемь транспортных  самолетов,  двенадцать
вертолетов, сорок три человека убито, трое пропали  без  вести,  семьдесят
четыре ранено. Хикем - шесть транспортных, четырнадцать вертолетов, восемь
F-16  -  четыре  в  воздухе  и  четыре  на  земле.  -  Там,  в  Канеохе  и
Барберс-Пойнте, еще подсчитывают потери.
   - Но почему? Почему? - спросил Брент, качая головой.
   - Через неделю мы получим на это ответ, - сказал Белл,  обводя  комнату
угрюмым взглядом.



        "15. 14 ДЕКАБРЯ 1983 ГОДА"

   В полном парадном убранстве с гордо полоскавшимися  на  ветру  флагами,
"Йонага" медленно поворачивался на якорной  цепи  в  Токийском  заливе.  В
связи с долгим нахождением членов экипажа в среде,  практически  свободной
от бактерий, на седьмом авианосце ввели режим строжайшего  карантина.  Ему
был  оказан  восторженный  прием.  Сотни  лодок  и  катеров  с   японцами,
размахивавшими старыми военными стягами, окружили  серый  огромный  корпус
судна.  Только  бдительность  патрулей  сил  самообороны,  которым   порой
приходилось применять жесткие меры,  помешала  этим  людям  взять  корабль
приступом.
   Энсин Брент Росс, коммандер  Крейг  Белл  и  контр-адмирал  Марк  Аллен
прибыли в Токио одиннадцатого  декабря.  Получив  разрешение  от  японских
медиков, они были включены в первую  же  группу,  которая  отправилась  на
"Йонагу". Делегация японцев состояла  из  семи  офицеров-ветеранов  второй
мировой войны во главе с адмиралом Торасиро Кацубе.
   Поднявшись на авианосец и следуя за адмиралом и его офицерами по  трапу
на полетную палубу, Брент изумленно смотрел по  сторонам.  Он  оказался  в
каком-то необычном мире.  Пожилые  люди  в  синей  парадной  форме  стояли
навытяжку спиной к надстройке. На поясах у них были мечи.  Сотни  матросов
заполнили мостики, окружили орудия на полетной  палубе  и  стояли,  словно
роты пехотинцев, готовые к бою. Палуба от миделя до кормы  была  уставлена
старыми самолетами, вокруг которых в боевой форме стояли летчики, а  также
техники и механики. Брент всматривался в шеренги, но никак не мог  увидеть
лицо отца.
   Затем Брент Росс, Белл и Марк Аллен прошли за адмиралом  Кацубе  и  его
офицерами к надстройке, где их ожидали согнутые  годами  старики,  офицеры
авианосца. Произошел обмен поклонами и салютами.
   Похожий на  мумию  старик  что-то  быстро  сказал  по-японски  адмиралу
Кацубе. Брент Росс толкнул в бок Марка Аллена и спросил:
   - Что он говорит?
   - Они представляются друг другу, -  прошептал  Аллен  на  ухо  молодому
спутнику. - Это адмирал Хироси Фудзита, а справа  его  первый  помощник  -
капитан второго ранга. - Аллан  вздохнул  и  добавил:  -  Адмирал  Фудзита
спрашивает, были ли они военнопленными.
   - Господи, адмирал, спросите его насчет их собственного военнопленного,
- слова Брента прозвучали громко, и к ним стали оборачиваться.
   Аллен обратился к Фудзите по-японски.
   Фудзита уставился своими  водянистыми  старческими  глазами  на  Брента
Росса.
   - Вы, значит, сын капитана, - сказал он на безупречном английском, и  в
его голосе зазвучало уважение. - Мы взяли его в плен после  атаки  на  его
корабль "Спарта". - Взгляд затуманился,  голос  стал  мягким.  -  Отличный
воин. Ему были оказаны высшие почести.
   - Слава Богу, - сказал Росс, чувствуя, как с  плеч  свалилась  огромная
тяжесть.
   Марк Аллен крепко стиснул руку Брента и спросил адмирала:
   - Что вы хотите сказать - оказали высшие почести?
   Адмирал устремил взгляд ввысь. В небо.
   - Это был храбрый человек, и я оказал ему высшую честь - как самураю.
   - Нет!
   - Да. Сегодня утром я его обезглавил.



        Питер Альбано.
        Возвращение седьмого авианосца

   -----------------------------------------------------------------------
   Peter Albano. Return of the Seventh Carrier (1987)
   ("The Seventh Carrier" #3). Пер. - А.Лаврик. М., "Яуза", 1995.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 11 July 2002
   -----------------------------------------------------------------------



        "ПРЕДИСЛОВИЕ"

   Запертый сползшим ледником  на  секретной  якорной  стоянке  Чукотского
полуострова  в  1941  году,   самый   крупный   авианосец   императорского
военно-морского флота "Йонага" ["Долгая ночь" (яп.)] находился  в  ледовом
плену в течение сорока двух лет. Под командованием адмирала Хироси Фудзиты
укомплектованная  самураями  команда,   питаясь   рыбой   и   водорослями,
поддерживала корабль, самолеты и вооружение в  полной  боевой  готовности.
Многие члены  экипажа  умерли,  но  в  1983  году  авианосец  вырвался  из
сковывавших его пут и двинулся через Берингово море на юг выполнить приказ
атаковать Перл-Харбор. К  удивлению  оборонявших  Перл-Харбор,  авиагруппы
авианосца "Йонага" подбили  универсальный  десантный  корабль  "Тарава"  и
возле острова Форда потопили линкор "Нью-Джерси".
   Пока   потрясенный   мир   считал   погибших,   заработала    китайская
противоракетная спутниковая лазерная система. Небо земного шара  заполнили
лучи-убийцы, поражавшие любой реактивный самолет,  любую  ракету.  Уцелеть
удалось только летательным аппаратам с поршневыми  двигателями.  Поскольку
кораблей и самолетов  времен  второй  мировой  войны  почти  не  осталось,
адмирал Фудзита и команда "Йонаги" поняли, что  их  авианосец  стал  самой
грозной военной силой в мире...



        "1"

   Подав вперед левую педаль руля и слегка отклонив ручку, ведущий боевого
воздушного патруля подполковник Йоси Мацухара наклонил левое крыло  своего
"Мицубиси  А6М2",  разворачивая  послушный  белый  "Зеро"  против  часовой
стрелки. Свободный от парашютных лямок - самурай считал  парашют  и  радио
ненужным  хламом  -   Мацухара,   отдавая   дань   традиционному   ритуалу
пилота-истребителя, сделал  несколько  быстрых  движений  головой:  взгляд
налево, потом вперед, затем вправо и наконец вверх за  темный  обтекатель,
где  в  небе  яростно  пульсировало  солнце.  Оно  было  рядом  -  великий
укрыватель опасности. "Всегда будь настороже, опасайся угрозы  со  стороны
солнца", - наставлял его пожилой инструктор в Цутиуре, когда в  1938  году
он только поступил в школу летчиков-истребителей.
   Подполковник не тревожился о нападении сзади. Следуя  за  ним  и  держа
строй, словно привязанные невидимыми фалами,  в  двадцати  метрах  от  его
хвоста находились его ведомые, те, с кем  он  летал  еще  в  Китае:  слева
лейтенант Тецу Такамура и справа летчик ВМС первого класса Хитоси Кодзима.
Оба были из числа лучших пилотов:  на  счету  Такамуры  было  пять  сбитых
арабских самолетов, у Кодзимы - три.  Если  к  ним  добавить  его  восемь,
получится, что его тройка в нынешней войне уничтожила  больше  эскадрильи,
улучшая  их  карму  и  обеспечивая  место  для  их   душ   в   усыпальнице
воинов-героев храма Ясукуни.
   Великолепный день  соответствовал  его  настроению.  Правда,  на  южном
горизонте клубились горы облаков, но небо над головой высилось  сверкающим
голубым сводом, и Мацухара чувствовал тепло солнечных  лучей,  проникавших
сквозь  плексиглас  фонаря  и  ласкавших  его  лицо  теплыми  дружелюбными
пальцами. Внизу расстилалась кобальтовая  гладь  Атлантики,  лишь  кое-где
расцвеченная  редкими  белыми  шапками  вздымавшихся  волн.  Слева,  через
наклоненное крыло, он видел могучий авианосец "Йонага", рассекавший  носом
голубой ковер, словно самурайский  меч  бумажные  раздвижные  перегородки,
пронзавший накатывавшиеся бесчисленные валы воды и  оставлявший  за  собой
белый  след  до  самого   горизонта.   А   пять   американских   эсминцев,
сопровождавших   гигантский   военный   корабль,   казались   придворными,
прислуживающими сегуну; впереди кэптен Джон Файт, который, казалось, тянет
авианосец пружиной бурлящей кильватерной струи, слева и справа - две  пары
других охраняющих "Йонагу" грациозных "Флетчера".
   С высоты двух тысяч метров размеры корабля потеряли свою необъятность -
трехсотметровая полетная  палуба  казалась  почтовой  маркой,  летящей  на
ветру. Несмотря на многолетний, с сотнями вылетов опыт,  мысль  о  посадке
"Зеро" на колеблющуюся на волнах палубу вызывала у него спазмы в желудке.
   Но безопасность авианосца находилась  в  его  руках.  Мацухара  оторвал
глаза от корабля, который  был  его  домом  в  течение  сорока  трех  лет,
поправил темные очки и посмотрел на солнце. Ничего. Совсем ничего.
   Он перевел  взгляд  на  приборы,  сообщившие  ему,  что  запас  топлива
уменьшился  и  что  осталось  еще  сорок  минут  патрулирования.   Стрелка
тахометра показывала две  тысячи  оборотов  в  минуту.  Быстрым  движением
Мацухара уменьшил скорость вращения плавно  работающего  винта  до  тысячи
семисот пятидесяти оборотов.  Легко,  как  бы  дотронувшись  украдкой,  он
переместил РУД, переведя  взгляд  на  манометр,  где  стрелка  дрожала  на
отметке "80" - максимальном  давлении  на  входе,  которое  мог  выдержать
девятьсотпятидесятисильный двигатель "Сакаэ".  Выразив  свое  недовольство
двумя резкими выхлопами и вибрацией, двигатель вернулся  к  своей  обычной
устойчивой работе. И Йоси знал, что большего он потребовать уже не сможет.


   Брент Росс услышал шум двигателя "Зеро",  когда  стоял  на  флагманском
мостике "Йонаги" вместе с четырьмя впередсмотрящими, телефонистом и  двумя
младшими офицерами. Повернув голову назад, молодой здоровяк энсин - ростом
сто восемьдесят восемь сантиметров и весом девяносто  пять  килограммов  -
поднял  бинокль  к  глазам,  глядя  чуть   выше   беспорядочно   торчавших
корабельных антенн РЛС. Мелькнула вспышка. Он зафиксировал  в  фокусе  три
истребителя. Парящие, словно серебристые  морские  чайки,  поймавшие  бриз
неподвижными крыльями, элегантные "Мицубиси" вырвали из  его  груди  вздох
облегчения.  Мацухара  и  его  ведомые.  Дополнительная  защита   в   этом
свихнувшемся мире  -  мире,  потрясенном  китайской  орбитальной  лазерной
системой, сбивавшей все реактивные самолеты и ракеты. Мире, где террористы
и сумасшедшие,  возглавляемые  Муамаром  Каддафи,  скупали  старые  боевые
самолеты и корабли, запугивали своих  соседей  и  захватывали  заложниками
суда и людей на них.
   По правде говоря, "Йонага" нанесла поражение ливийскому диктатору и его
союзникам, включавшим Египет, Иорданию,  Ливан,  Организацию  Освобождения
Палестины и Сирию в их наступлении против  Израиля.  Но  в  руках  Каддафи
оставались авианосцы, эсминцы, возможно,  несколько  кораблей  с  тяжелыми
орудийными установками, и с ними он продолжал свой джихад против японцев -
людей, которых он ненавидел так же страстно, как израильтян и американцев.
   Опустив бинокль и слегка согнув ноги в коленях,  Брент  приготовился  к
толчку, когда авианосец, как таран, врезался в надвигавшуюся с юго-востока
в