- Вы что, ослепли? Это же "Зеро"!
   Боумен и все остальные на мостике повернулись к нему, ошалев  от  такой
дерзости.
   - Отставить, лейтенант! - взревел Уильямс. - Я никому не позволю делать
заходы над моей лодкой. Мне плевать, будь он сам Иисус Христос!
   Брент поставил пулемет на предохранитель  и  замахал  руками,  глядя  в
небо.
   - Это наши  истребители,  понимаете  вы  или  нет?  Личные  цвета  Йоси
Мацухары!
   - Мир праху его, если окажется в створе! - отрезал Уильямс.
   Брент вихрем обернулся к нему, напряг плечевые мышцы, сверкнул глазами.
Негр ответил ему не менее красноречивым взглядом.  Окружающие  только  рты
поразевали. Надо же, командир и старший помощник, кажется, готовы  пустить
в ход кулаки. Чего только на свете не бывает!
   Как будто  почуяв  опасность,  истребитель  чуть  поднялся  и  выставил
напоказ опознавательные знаки. На такой высоте пулеметы его не достанут, а
пятидюймовка - вполне.
   - Разрешите открыть огонь?! - выкрикнул командир орудийного расчета Фил
Робинсон.
   - Не-ет! - завопил Брент.
   Уильямс  вдруг  сменил  гнев   на   милость;   в   голосе   послышались
примирительные нотки.
   - Ладно, мистер Росс, вы правы. Отставить, Робинсон! Это японец.
   Он вновь покосился на Брента. В черных горящих глазах  были  тревога  и
усталость. Он понял, что старший помощник тоже на пределе, и  раскаялся  в
своей горячности.
   Тем временем и Брент малость поостыл. С его стороны непростительно  так
выходить из себя. Напустился на командира при  подчиненных!  Тем  более  -
тактически Уильямс опять совершенно прав, но  Брент  не  привык  приносить
друзей в  жертву  тактике.  Теперь  негр  пытается  загладить  неловкость.
Вздохнув и проглотив ком в горле, Брент приставил к глазам бинокль.
   "Зеро" вновь вошел в неглубокое пике и Йоси, открыв  фонарь,  махал  им
рукой. Двигатель дал обратную вспышку, и за хвостом самолета,  точно  знак
препинания, осталось маленькое облачко черного дыма.
   - Сбросил газ! - крикнул Брент.
   -  Хорошо,   -   откликнулся   Уильямс.   -   Поставить   пулеметы   на
предохранитель.
   Скользя над самой водой, изящный истребитель с  грацией  парящей  чайки
приблизился  к  корме.  Брент  залюбовался  прекрасной  птицей.   В   душе
разливалось тепло, как  будто  он  обнял  старого  друга.  Красный  кожух,
прикрывающий  новый  мощный  мотор  "Сакаэ",  торчащие  из  крыльев   дула
20-миллиметровых орудий, бороздки в обтекателе для двух  парных  пулеметов
калибра 7,7  миллиметра,  изящно  скругленные  крылья  и  хвост,  длинный,
сверкающий на солнце фюзеляж, выкрашенный белой краской, открытый  фонарь,
а за ним лицо пилота. Он машет, улыбается, подняв  летные  очки  на  белую
головную повязку.
   Впервые за  много  дней  Брент  ощутил  прилив  невероятной  радости  и
спокойствия.  Йоси  Мацухара!  Он  уронил  бинокль  и   стал   лихорадочно
размахивать руками.
   - Банзай! Банзай!
   К нему тут же присоединились Юйдзи Итиока и Тацунори  Хара.  Американцы
вопросительно уставились на них.
   - Какого черта? - властным, командным голосом спросил Уильямс.
   Брент ответил кратко, с надлежащей почтительностью и все же не смог  до
конца заглушить в себе неприязнь.
   - Старинное японское приветствие.
   Уильямс хмыкнул, так и не в силах отделаться от недавней вспышки гнева.
   Хамфри Боумен тыча пальцем в истребитель,  заходящий  на  правый  борт,
спросил у Юйдзи Итиоки:
   - Что за белый платок у него на голове?
   Тот вылупил на него глаза.
   - Это не платок!
   - А что?
   Гордая прекрасная птица легла на крыло  всего  в  нескольких  футах  от
правого борта подлодки и промчалась мимо. Когда утих рокот мотора,  японец
объяснил:
   - Это повязка хатимаки.  Ее  носят  те,  кто  готовы  отдать  жизнь  за
императора.
   Наступило молчание; люди не отрывали глаз от "Зеро".
   - Вы до сих пор верите в эту чушь? - спросил Боумен.
   Уильямс неловко повертел шеей; хотел что-то вставить, но передумал.
   - Мы следуем кодексу бусидо, - с гордостью отозвался Итиока.
   Обычно молчаливый матрос  первого  класса  Тацунори  Хара  назидательно
втолковывал Боумену:
   -  Все  японцы  воспитаны  в  традициях  бусидо.  Мы   знаем   наизусть
"Хага-куре" и глубоко чтим микадо...
   - Отставить разговоры! - рявкнул Уильямс. - Мы, между прочим, на войне.
Всем на мостике соблюдать тишину.
   Боумен отвернулся; японцы насупились.
   - Капитан! - крикнул впередсмотрящий Макс Орлин, указывая на "Зеро".  -
Он набирает высоту.
   Двигатель самолета взревел на форсаже, белая машина  почти  вертикально
ввинтилась в небо. Брент растерянно озирался, но Орлин тотчас  же  рассеял
его недоумение, выкрикнув высоким срывающимся голосом:
   - Самолеты, пеленг два-два-ноль! Высота тридцать пять.
   Руки  с  биноклями  синхронно  вскинулись,  точно  в   хореографической
миниатюре. Брент нервно вертел маховик настройки, пока  наконец  не  нашел
их. Двенадцать остроносых машин с неубирающимися шасси. Он  понял  еще  до
того,   как   заметил   ливийские   опознавательные   знаки:    пикирующие
бомбардировщики Ju-87. Вот это переплет!


   Подполковник Йоси Мацухара, ликуя, кружил над подводной лодкой.  Нашел!
Живы! Вот он, Брент Росс, самый  лучший  парень  на  свете,  машет  ему  с
мостика!
   Спокойный, деловитый голос Уилларда-Смита в наушниках мигом перебил всю
радость:
   - "Штуки"! Пеленг два-шесть-ноль,  высота  две  тысячи  двести  метров,
дальность двадцать километров.
   Американец тут же  вылетел  из  головы.  Руки  летчика  замелькали  над
приборами, машинально выполняя нужные действия: обогатить смесь,  запереть
фонарь, надвинуть очки и маску, ручку на себя, откинуть колпачок с красной
кнопки. Под  обтекателем  сверкнула  голубая  линия  горизонта,  и  "Зеро"
устремился ввысь; небо очистилось с  быстротой,  характерной  для  Тропика
Рака. И тут Йоси увидел рой точек вдали, на западе.  Эти  крылья  и  шасси
даже на таком  расстоянии  ни  с  кем  не  спутаешь.  Летят,  как  всегда,
перевернутым   клином.   Строй   неровный,    разболтанный.    Не    иначе
арабы-наемники, слетанность плохая.
   Йоси выплюнул проклятие. Позиция для  перехвата  наипоганейшая:  низко,
вне створа и как на ладони  у  противника.  Зато  Йорк  и  Уиллард-Смит  в
выгодном положении и уже разворачиваются, не дожидаясь приказа.
   Подполковник заговорил в микрофон:
   - Это Второй и Третий, я - Эдо Старший! Следуйте наперехват!
   Он услышал подтверждения ведомых, взглянул на белую стрелку высотомера,
опять выругался и саданул кулаком по прибору.
   - Идзанами, Идзанаги!  -  воззвал  он  к  двум  божествам,  сотворившим
Японские острова. - Быстрей! Быстрей!
   И снова в наушниках раздался  безупречно  правильный  выговор  капитана
Колина Уилларда-Смита:
   Эдо Третий, я -  Эдо  Второй!  Пристраивайся  к  моему  правому  крылу.
Дистанция двести ярдов. Зацепим двух последних. Ты  бери  правого.  Понял,
старик?
   Металлический голос Йорка чуть сдобрен смехом без малейшего  намека  на
нервозность:
   - Роджер, командир! Последнего, стал-быть, вырубить справа.
   Йоси одобрительно кивнул. Уиллард-Смит знает, что делает,  а  Йорк  для
новичка держится очень даже уверенно.  Зайдя  арабам  в  хвост,  "Сифайры"
застигнут их врасплох и сразу не подставятся  под  пулеметы.  Все-таки  он
недооценил своих  ведомых.  Вздохнув,  Мацухара  переключился  на  частоту
авианосца.
   - Полярник, Полярник, я - Эдо Старший!
   - Эдо Старший, на связи Полярник! Слышу вас.
   - Обнаруженная лодка - "Блэкфин". Ju-87 подходят с  запада.  Координаты
те же. Атакую. Прошу огневой поддержки.
   - Вас понял. Шесть звеньев вылетают к вам. Истребителей нет?
   Подполковник быстро  повел  глазами  -  вверх-вниз,  вправо-влево.  Две
грозовые тучи наползают на северный горизонт, сливаясь в одну. Вон за теми
перистыми облаками вполне  могут  скрываться  истребители.  Не  пошлет  же
Каддафи свои бомбардировщики без прикрытия. Впрочем, поди их  разбери:  то
они безрассудно смелы, то трусливей побитой собаки. Арабы  непредсказуемы.
Он перевел взгляд на "Штуки" и на два английских истребителя,  уходящих  в
неглубокое пике для первого захода.
   - Истребителей пока не видно, - откликнулся в микрофон Йоси.
   Но через  несколько  секунд  в  наушниках  прозвучало  леденящее  кровь
сообщение:
   - Эдо Старший! Много истребителей идут вашим курсом с северо-запада. Мы
засекли их частоту.
   Мацухара  снова  обвел  взглядом  небо   и   никого   не   увидел.   Но
"Мессершмитты" могут вынырнуть из-за облачной пелены  в  любой  момент,  и
теперь Йоси молился только о том, чтоб у него хватило времени хотя  бы  на
один заход, прежде чем они покажутся.
   Он подошел совсем близко  к  бомбардировщикам.  Под  фюзеляжем  каждого
500-килограммовая бомба и еще четыре - по пятьдесят кило -  укреплены  под
крыльями. Внезапно  из  хвостовых  пулеметов  последних  шести  "Юнкерсов"
хлынули потоки трассирующих пуль. Рой белых светлячков взметнулся кверху и
окутал "Сифайры" убийственным снежным бураном.  Англичане  проигнорировали
его и продолжали пикировать, приберегая  огонь  для  стрельбы  с  короткой
дистанции.  Японец  видел,  как  они  приблизились  к  двум  замыкающим  и
накинулись на них, точно акулы, учуявшие запах крови. Их  20-миллиметровые
пушки полыхнули красными вспышками и зачернили перед собой небо.
   Одна "Штука" потеряла крыло и вошла в мертвый штопор; другая,  оставляя
за собой густую дымную полосу, выбилась из  строя  и  стала  падать  почти
вертикально. Молодцы англичане!
   В наушниках раздался торжествующий голос Уилларда-Смита:
   - Цель уничтожена!
   Ему вторил Йорк.
   - И я сучьего сына приделал!
   "Сифайры" пошли на второй заход. "Юнкерсы", невзирая на потери, рвались
в бой. С присущей им небрежностью  они  перестроились  косой  линией,  что
предвещало скорую атаку. Йоси  мельком  увидел,  как  опустились  закрылки
"Штук";  эскадрилья  сбрасывала  скорость,  готовясь  к   пикированию   на
подлодку. Ишь, как расхрабрились! Ну да, три истребителя все равно  их  не
перебьют, кто-то обязательно прорвется к цели.
   Первый "Юнкерс" заполнил второе кольцо; Йоси нетерпеливо гладил  кнопку
и все время осаживал себя:
   - Рано! Рано! Еще одно кольцо! - А краем  глаза  продолжал  следить  за
выходящими из пике "Сифайрами".
   Корпус  "Зеро"  возмущенно  вибрировал  от   резкого   набора   высоты.
Подполковник  с  тревогой   взглянул   на   приборы.   Стрелка   тахометра
приближается к красной черте, показывая 2800 оборотов в  минуту,  давление
превышает норму - 105 сантиметров, температура головки цилиндра  дошла  до
255oС, и стрелка индикатора тоже скоро зашкалит за красную отметку. Так  и
двигатель сжечь  недолго.  Но  выбора  нет.  До  крови  закусив  губу,  он
скрючился в кресле и ощутил во рту  солоноватый  привкус.  Первая  "Штука"
выросла в дальномере и заполнила три кольца.
   Мотор вот-вот заглохнет, истребитель дрожит, словно молодое деревце под
муссоном. Йоси наконец нажал красную кнопку.  Отдача  двух  "Эрликонов"  и
двух пулеметов снизила скорость: "Зеро" будто завис в воздухе вопреки всем
законам гравитации и аэродинамики. Ведя огонь с упреждением и с  дистанции
всего сто метров, он не может промахнуться. Теплая  волна  сродни  экстазу
согрела все  существо,  когда  он  увидел,  как  его  снаряды  и  трассеры
пулеметов вгрызаются в брюхо "Юнкерса". Огромные куски алюминиевой обшивки
стали слезать с бомбардировщика,  обнажая  киль  и  стрингеры,  провода  и
приборы. На миг он испугался взрыва, от которого  подчас  хищник  погибает
вместе с жертвой. Но "Зеро" все решил за него.
   Перевернувшись на левое крыло, легкий истребитель  завертелся  безумным
волчком. Отдав от себя ручку и "поиграв"  педалями,  Мацухара  восстановил
управление и скорость. Опять услышав свист ветра, взял на себя ручку.
   Крикнул "банзай", уже не видя перед собой "Штуки" с мертвым  пилотом  в
кабине, и почти сразу различил голос Уилларда-Смита в наушниках:
   - Истребители на северо-западе. Пикируют с большой высоты.
   - Вон оттеда тоже подходят, суки! - добавил кокни.
   Высунувшись  из  кабины,  Йоси  огляделся.  Двенадцать  "Мессершмиттов"
вынырнули из-за высоких перистых облаков  -  откуда  он  и  ждал.  Впереди
кроваво-красный  вожак.  В  животе  заворочалась  холодно-скользкая  змея.
Капитан Кеннет Розенкранц  со  своей  Четвертой  эскадрильей!  Опять  этот
мясник!.. Но, к счастью, Йорк ошибся, не распознал своих. С северо-востока
на сумасшедшей скорости движутся четыре  звена  "Зеро".  Сердце  командира
забилось ровнее.
   Уцелевшие бомбардировщики  упрямо  рвались  вперед,  где  на  крохотном
пятачке Тихого океана дрейфовала виновница переполоха - маленькая отважная
лодка  "Блэкфин".  Вот  так  всегда  разворачиваются  бои  -   неожиданно,
незапланированно. Возникшая внезапно тактическая ситуация влечет за  собой
все новые и новые  повороты,  пока  не  обернется  стратегией,  в  которой
задействованы корабли,  самолеты,  люди,  перемещаемые,  словно  пешки  по
доске, пьяными  вдрызг  шахматистами.  Существует  и  возможность  прямого
столкновения  авианосцев.  Тысячи  могут  отдать  жизнь  за  одну   старую
поврежденную лодку, беззащитно покачивающуюся на волнах. Йоси  знал,  что,
если у арабов хватит  смелости  бросить  в  бой  свои  авианосцы,  адмирал
Фудзита не колеблясь примет вызов.
   В шлемофоне зазвучал  новый  голос.  Подполковник  тут  же  узнал  его:
лейтенант Тодоа Сигамицу, юный ветеран Сил береговой самообороны.
   - Эдо Старший, на связи Самурай Старший.  Вас  вижу.  Прошу  разрешения
следовать наперехват истребителям.
   - Вас понял, Самурай Старший.  Атакуйте!  Я  буду  добивать  "Юнкерсы".
Конец связи.
   Ум Йоси работал с быстротой и  точностью  компьютера.  "Зеро"  Сигамицу
непременно настигнут Розенкранца где-то на севере, но только  дурак  может
рассчитывать,  что  японцам  удастся  задержать  все   Me-109.   Четвертая
эскадрилья сформирована сплошь из наемников: немцы,  русские,  американцы,
кажется, даже один японец - ходили  такие  слухи.  Это  вам  не  арабы,  а
настоящие, отборные пилоты. Он посмотрел налево,  потом  направо.  Йорк  и
Уиллард-Смит набирают высоту.
   Йоси снова включил микрофон.
   - Эдо,  Эдо!  Я  -  Эдо  Старший.  Продолжать  атаку  бомбардировщиков.
Одиночные бои. Банзай!
   - Вас понял, Эдо  Старший.  Есть  атаковать  бомбардировщики,  -  четко
отрапортовал Уиллард-Смит.
   - Роджер, командир! - откликнулся Йорк. - Добьем сволочуг!
   И три истребителя взмыли в небо.


   - Все действующие орудия, к бою готовсь! - раздалась команда Уильямса.
   Лейтенант Брент Росс уже поймал в прицел ведущий  Ju-87.  Но  на  такой
высоте его не достанешь. Надо ждать, пока противник сам не пойдет в атаку,
пока не сбросит на них свои бомбы, а уж тогда стрелять - если придется. Он
в отчаянии заскрежетал зубами.
   На севере японские и ливийские истребители уже вступили в  ожесточенную
схватку. Два вспыхнули и скрылись в волнах. Над морем висел белый парашют.
Йоси Мацухара  и  два  его  спутника,  в  которых  Брент  наконец  опознал
британские "Сифайры", сбили три "Юнкерса" и теперь охотятся за остальными.
Но всех им не  одолеть  -  это  ясно.  Значит,  скоро  с  неба  посыплется
смертельный дождь.
   Следующий приказ Уильямса смутил молодого наводчика:
   - Из пятидюймового - огонь!
   Прежде чем Брент успел вымолвить слово, Кром воскликнул:
   - По нашим истребителям, капитан?!
   - Они знают, на что идут.
   Брент задушил рвущийся из горла протест. Что ни говори,  Уильямс  прав.
Если бы он командовал боем, то отдал  бы  такой  же  приказ.  Пятидюймовое
орудие  покрыто  специальной  смазкой,  чтобы   выдерживать   многократные
погружения.  Но   автоматическое   заряжающее   устройство   не   выдержит
воздействия соленой воды. А при заряжании  вручную,  орудие  делает  всего
десять залпов в минуту, и максимальная его дальность восемь  тысяч  ярдов.
Когда наводку осуществляет не радар, а старшины-артиллеристы,  вооруженные
полевым биноклем, стрельба по  таким  мишеням  не  может  быть  достаточно
меткой.  Однако   она   отпугнет   пикировщики,   повлияет   на   точность
бомбометания. Потому командир идет на риск подбить своего.
   При угле склонения в пятьдесят градусов дуло  орудия,  направленное  на
левый борт, оказалось почти  вровень  с  головой  Брента.  Залп  и  отдача
хлыстом ударили в барабанные перепонки. Брент скрючился, как будто получил
под ложечку. Люди со стонами зажимали уши.  От  сотрясения  с  гирокомпаса
соскочило одно  кольцо,  а  с  маленького  столика  для  прокладки  курса,
установленного в  углу  мостика,  полетели  вахтенный  журнал,  карандаши,
параллельные линейки.
   - Господи! - причитал Боумен.
   Запах кордита [марка нитроглицеринового пороха] почти не  чувствовался;
дым сразу отнесло на корму с правого борта.
   Брент  глядел,  как  темно-коричневый  мазок,   точно   злокачественная
опухоль, расплывается в синем небе.
   - Недолет на пятьсот футов и на полмили вправо. Ты куда метишь, друг, в
Шанхай, что ли? - гаркнул Уильямс.
   Послышался  скрежет  меди  о  сталь;  заряжающие   загоняли   в   ствол
шестидесятипятифунтовый снаряд.
   - Огонь! -  скомандовал  командир  орудия.  Наводчики  яростно  вращали
маховики.
   Пятидюймовка вновь высунула желтый язык, и с мостика послышались  новые
стоны. Еще один коричневый сгусток - на сей раз выше и левее пикирующих.
   - Ты что, ослеп?! - бушевал Уильямс, молотя кулаком  по  ветрозащитному
экрану. - Выше на тысячу футов, левей на четверть мили! Беглым давай, а то
нас того гляди потопят. Хотя в такой  стрельбе  свой  резон  есть:  теперь
"бомбометатели" тоже оскандалятся - поди со смеху животы надорвали.
   Брент недоверчиво покосился на командира. Тут, можно сказать, до смерти
один шаг, а он веселится! Ну как после этого не зауважать черного дикаря?
   Мацухара с ведомыми прорывался сквозь длинный  строй  бомбардировщиков,
заходя то спереди, то снизу, то сбоку, подставляясь под перекрестный огонь
пятидюймовки  и  хвостовых  пулеметов  на  "Юнкерсах".  Потоки   трассеров
расчерчивали воздух причудливыми узорами. Ведущий бомбардировщик  полыхнул
и пошел делать пируэты,  напоминая  нахальную  муху,  подлетевшую  слишком
близко к зажженной свече. "Сифайр"  "подпалил"  шасси  другого,  вдребезги
разнес кабину, и "Юнкере" рухнул в океан вместе  с  мертвым  экипажем.  Но
семеро уцелевших рвались к подлодке с упорством, от которого кровь стыла в
жилах.
   И тут Брента снова охватил  ужас.  Три  Me-109,  покинув  поле  боя  на
севере, стремительно рванулись к месту схватки Мацухары  с  пикировщиками.
Теперь звено Йоси будет вынуждено  защищаться.  Так  и  произошло:  тройка
белых "Зеро" быстро набрала высоту  и  устремилась  навстречу  снижающимся
"Мессершмиттам". Прищурясь, Брент посмотрел наверх и едва  не  захлебнулся
ненавистью. Ведущий "мессер" выкрашен в кроваво-красный цвет.
   Кеннет Розенкранц. А рядом капитан Вольфганг Ватц по прозвищу Зебра  на
черном истребителе с  ослепительно-белыми  полосами.  Самые  хладнокровные
убийцы во вражеском стане. Брент про себя помолился за Йоси.
   Но внимание поневоле переключилось на собственную судьбу, так как  один
Ju-87 уже делал заход над ними. Остальные кружили в воздухе, ожидая  своей
очереди. Либо совсем неопытные, либо настолько уверены в себе, что считают
лодку учебной мишенью. А может, их сбила с  толку  беспорядочная  стрельба
пятидюймовки? Так или  иначе,  они  совершают  ошибку.  Зенитные  пулеметы
"Блэкфина" могут гарантированно поразить только одну цель, таким  образом,
моряки  смогут  выиграть  время,  чтобы   сосредоточиться   на   очередном
атакующем.
   - Самый полный! Право на борт! - скомандовал Уильямс. - Вспомогательной
артиллерии открыть огонь!
   Брент ощутил мощный рывок судна. Четыре  дизеля  заработали  на  полную
катушку;  двухвинтовая  лодка  выдала  все  свои  двадцать  четыре  тысяч