пными тебе способами, любой логикой, что ты...
   - Хорошо. Тогда попробуй сотворить  женщину,  коли  твое  сознание  такое
всесильное!
   Она скрестила на груди руки, откинулась на спинку стула и резко кивнула.
   - Хорошо.
   Он уперся взглядом в стену пещеры. Возле нее начала появляться женщина  -
уродливое неуклюжее  существо.  Одна  рука  оказалась  короче  другой,  ноги
слишком длинные.  Сосредоточившись  сильнее,  он  добился  более  или  менее
правильных пропорций, но глаза по-прежнему сидели криво, а из горбатой спины
торчали скрюченные руки. Получилась оболочка без мозга и внутренних органов,
автомат. Он велел существу говорить, но из бесформенного рта вырвалось  лишь
бульканье - он забыл  про  голосовые  связки.  Содрогнувшись,  он  уничтожил
кошмарную уродину.
   - Я не скульптор, - признал он. - И не Бог.
   - Рада, что до тебя наконец дошло.
   - Но все равно это не доказывает, что ты настоящая, - упрямо повторил он.
- Я не знаю, какие штучки способно выкинуть, мое подсознание.
   - Сделай мне что-нибудь, - отрывисто произнесла она.  -  Надоело  слушать
эту чушь.
   Я ее обидел, понял он. Нас на Земле всего двое, а я ее обидел. Он кивнул,
взял ее за руку и вывел из пещеры. И  сотворил  на  равнине  город.  Он  уже
пробовал подобное несколько дней назад, и во второй  раз  получилось  легче.
Город получился особый, он создал его, вспомнив картинки из "Тысячи и  одной
ночи" и свои детские мечты. Он тянулся в  небо,  черный,  белый  и  розовый.
Рубиново мерцали стены с  воротами  из  инкрустированного  серебром  черного
дерева. На башнях из червонного золота сверкали сапфиры.  К  вершине  самого
высокого шпиля вела величественная лестница из молочно-белой слоновой  кости
с тысячами мраморных, в прожилках, ступенек. Над голубыми  лагунами  порхали
птички, а в спокойных глубинах мелькали серебристые и золотистые рыбы.
   Они пошли через город, и он создавал для нее белые, желтые и красные розы
и целые сады с удивительными цветами. Между  двумя  зданиями  с  куполами  и
шпилями он сотворил огромный пруд, добавил  прогулочную  барку  с  пурпурным
балдахином и загрузил ее всевозможной едой и напитками  -  всем,  что  успел
вспомнить.
   Они поплыли, освежаемые созданным им легким ветерком.
   - И все это фальшивое, - напомнил он немного погодя.
   - Вовсе нет, - улыбнулась она. - Коснись и убедишься, что все настоящее.
   - А что будет после моей смерти?
   - Не все ли равно? Кстати, с таким талантом тебе любая болезнь нипочем. А
может, ты справишься и со старостью и смертью.
   Она сорвала склонившийся к воде цветок и вдохнула его аромат.
   - Стоит тебе пожелать, и ты не дашь ему завянуть и умереть.  Наверняка  и
для нас можно сделать то же самое, - так в чем проблема?
   - Хочешь попробовать? - спросил он, попыхивая свежесотворенной сигаретой.
- Найти новую планету, не тронутую войной? Начать все сначала?
   - Сначала? Ты хочешь сказать... Может, потом. А  сейчас  мне  не  хочется
даже подходить к кораблю. Он напоминает мне о войне.
   Некоторое время они плыли молча.
   - Теперь ты убедился, что я настоящая?
   - Если честно, еще нет. Но очень хочу в это поверить.
   - Тогда послушай меня, - сказала она, подавшись ближе. - Я  настоящая.  -
Она обняла его. - Я всегда была настоящей. Тебе  нужны  доказательства?  Так
вот, я знаю, что я настоящая. И ты тоже. Что тебе еще нужно?
   Он долго смотрел на нее, ощущая тепло ее рук, прислушиваясь к  дыханию  и
вдыхая аромат ее волос и кожи. Уникальный и неповторимый.
   - Я тебе верю, - медленно произнес он. - Я люблю тебя.  Как...  как  тебя
зовут? Она на секунду задумалась.
   - Джоан.
   - Странно. Я всегда мечтал о девушке по имени Джоан. А фамилия?
   Она поцеловала его.
   Над лагуной кружили созданные им ласточки,  безмятежно  мелькали  в  воде
рыбки, а его город, гордый и  величественный,  тянулся  до  самого  подножия
залитых лавой гор.
   - Ты так и не сказала мне свою фамилию, - напомнил он.
   - Ах. фамилия. Да кому интересна девичья фамилия - девушка  всегда  берет
фамилию мужа.
   - Женская увертка!
   - А разве я не женщина? - улыбнулась она.



   Роберт ШЕКЛИ
   СЛУЖБА ЛИКВИДАЦИИ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


   Посетителя не следовало пускать  дальше  приемной,  ибо  мистер  Фергюсон
принимал людей только по предварительной договоренности и  делал  исключение
лишь для каких-нибудь важных особ. Время стоило  денег,  и  приходилось  его
беречь.
   Однако  секретарша  мистера  Фергюсона,  мисс   Дейл,   была   молода   и
впечатлительна; посетитель же достиг  почтенного  возраста,  носил  скромный
английский костюм из твида, держал  в  руке  трость  и  протягивал  визитную
карточку от хорошего гравера. Мисс  Дейл  сочла,  что  это  важная  особа  и
провела его прямехонько в кабинет мистера Фергюсона.
   - Здравствуйте, сэр, - сказал посетитель, едва  за  мисс  Дейл  закрылась
дверь. - Я Эсмонд из Службы ликвидации. - И  он  вручил  Фергюсону  визитную
карточку.
   -   Понятно,   -    отозвался    Фергюсон,    раздраженный    отсутствием
сообразительности у  мисс  Дейл.  -  Служба  ликвидации?  Извините,  но  мне
совершенно нечего ликвидировать. - Он  приподнялся  в  кресле,  желая  сразу
положить конец разговору.
   - Так уж и совершенно нечего?
   - Ни единой бумажки. Спасибо, что потрудились зайти...
   - В таком случае, надо понимать, вы довольны окружающими вас людьми?
   - Что? А какое вам до этого дело?
   -  Ну  как  же,  мистер  Фергюсон,  ведь  этим-то  и  занимается   Служба
ликвидации.
   - Вы меня разыгрываете, - сказал Фергюсон.
   - Вовсе нет, - ответил мистер Эсмонд с некоторым удивлением.
   - Вы хотите сказать, - проговорил, смеясь, Фергюсон, -  что  ликвидируете
людей?
   - Разумеется. Я не  могу  предъявить  никаких  письменных  доказательств:
все-таки мы стараемся избегать рекламы.  Однако  смею  вас  уверить,  у  нас
старая и надежная фирма.
   Фергюсон не отрывал взгляда от безукоризненно одетого посетителя, который
сидел перед ним, прямой и чопорный. Он не знал, как отнестись к услышанному.
   Это, конечно, шутка. Всякому понятно.
   Это не может не быть шуткой.
   - И что же вы делаете с людьми, которых ликвидируете? - спросил Фергюсон,
поддерживая игру.
   - Это уж наша забота, -  сказал  мистер  Эсмонд.  -  Важно  то,  что  они
исчезают. Фергюсон встал.
   - Ладно, мистер Эсмонд. Какое у вас в действительности ко мне дело?
   - Я уже сказал, - ответил Эсмонд.
   - Ну, бросьте. Это же несерьезно... Если бы я думал, будто это  серьезно,
я бы вызвал полицию. Мистер Эсмонд со вздохом поднялся с кресла.
   - В таком случае я полагаю, что вы не  нуждаетесь  в  наших  услугах.  Вы
вполне удовлетворены друзьями, родственниками, женой.
   - Женой? Что вы знаете о моей жене?
   - Ничего, мистер Фергюсон.
   - Вы разговаривали с соседями? Эти  ссоры  ничего  не  значат,  абсолютно
ничего.
   - Я  не  располагаю  никакими  сведениями  о  вашем  супружестве,  мистер
Фергюсон, - заявил Эсмонд, опять усаживаясь в кресло.

   Почему же вы упомянули о моей жене?
   - Мы установили, что основную статью нашего дохода составляют браки.
   - Ну, у меня-то все в порядке. Мы с женой отлично уживаемся.
   - В таком случае Служба ликвидации  вам  ни  к  чему,  -  заметил  мистер
Эсмонд, сунув трость под мышку.
   - Минуточку, - Фергюсон стал расхаживать  по  комнате,  заложив  руки  за
спину. - Понимаете ли, я не верю ни одному  вашему  слову.  Ни  единому.  Но
допустим на секунду, что вы говорили серьезно.  Это  всего  лишь  допущение,
имейте в виду... какова будет юридическая процедура, если  я...  если  бы  я
захотел...
   - Достаточно вашего согласия,  выраженного  словесно,  -  ответил  мистер
Эсмонд.
   - Оплата?
   - Отнюдь не вперед. После ликвидации.
   - Мне-то безразлично, - поспешно сказал Фергюсон. - Я просто интересуюсь.
- Он помедлил. - Это больно?
   - Ни в малейшей степени. Фергюсон все расхаживал по комнате.
   - Мы с женой отлично уживаемся, - сказал он.  -  Женаты  семнадцать  лет.
Понятно, в совместной жизни всегда возникают какие-то трения. Этого  следует
ожидать.
   Мистер Эсмонд слушал с непроницаемым видом.
   - Волей-неволей приучаешься идти на компромиссы, - говорил Фергюсон. -  И
я вышел из того возраста, когда мимолетная прихоть могла бы побудить меня...
э-э...
   - Вполне понимаю вас, - проронил мистер Эсмонд.
   - Я вот что хочу сказать, - продолжал Фергюсон. - Временами,  конечно,  с
моей женой бывает трудно. Она сварлива. Изводит меня. Пилит.  Вы,  очевидно,
об этом осведомлены?
   - Вовсе нет, - сказал мистер Эсмонд...
   - Не может быть! Что же, вы обратились ко мне ни с того ни с сего?
   Мистер Эсмонд пожал плечами.
   - Как бы там ни было, - веско  произнес  Фергюсон,  -  я  вышел  из  того
возраста, когда хочется перестроить свою жизнь по-иному. Предположим,  я  не
женат. Предположим, я мог бы завести связь, например с мисс Дейл.  Наверное,
это было бы приятно.
   - Приятно, но не более того, - сказал мистер Эсмонд.
   - Да. Это было  бы  лишено  прочной  ценности.  Недоставало  бы  твердого
нравственного  фундамента,  на  котором  должно  зиждиться  всякое  успешное
начинание.
   - Это было бы всего лишь приятно, - повторил мистер Эсмонд, - Вот именно.
Мило, не спорю.  Мисс  Дейл  -  привлекательная  женщина.  Никто  не  станет
отрицать. У нее всегда  ровное  настроение,  хороший  характер,  она  крайне
предупредительна. Этого у нее не отнимешь.
   Мистер Эсмонд вежливо улыбнулся, встал и направился к двери.
   - А как с вами связаться? - неожиданно для самого себя спросил Фергюсон.
   - У вас есть моя визитная карточка. По этому телефону меня можно  застать
до пяти часов. Но вам следует примять решение сегодня же, не  позднее  этого
часа. Время - деньги, и мы должны выдерживать свой график.
   - Конечно, - поддакнул Фергюсон и неискренне засмеялся. - А все же  я  не
верю ни единому слову. Мне даже неизвестны ваши условия.
   - Уверяю  вас,  что  при  вашем  материальном  положении  вы  найдете  их
умеренными.
   - А потом я мог бы отрицать, что когда-либо видел вас, говорил с  вами  и
вообще?..
   - Естественно.
   - И вы действительно ответите, если я наберу этот номер?
   - До пяти часов. Всего хорошего, мистер Фергюсон.
   После ухода Эсмонда Фергюсон обнаружил, что у него дрожат руки.  Разговор
взволновал его, и он решил выбросить все услышанное из головы.
   Однако выполнить решение оказалось не так-то  легко.  С  каким  серьезным
видом ни склонялся он над своими бумагами, как ни скрипел  пером,  -  каждое
слово Эсмонда гремело у него в ушах.
   Каким-то образом Служба ликвидации узнала о недостатках его жены.  Эсмонд
сказал, что она вздорна, сварлива, надоедлива. Он,  Фергюсон,  вынужден  был
признать эти истины, как они ни горьки. Только посторонний человек  способен
смотреть на вещи трезво, без всякого предубеждения.
   Он снова углубился в работу. Но тут с утренней корреспонденцией появилась
мисс  Дейл,  и  Фергюсон  волей-неволей  согласился,  что  она   чрезвычайно
привлекательна.
   - Будут еще какие-нибудь распоряжения, мистер  Фергюсон?  -  осведомилась
мисс Дейл.
   - Что? А-а, да нет пока, - ответил Фергюсон. Когда она  вышла,  он  долго
еще смотрел на дверь.
   Работать дальше было бессмысленно. Он решил немедленно уйти домой.
   - Мисс Дейл, - сказал он, накидывая пальто на плечи, -  меня  вызывают...
Боюсь, что у нас накапливается порядочно работы. Не  могли  бы  вы  на  этой
неделе поработать со мной вечерок-другой?
   - Конечно, мистер Фергюсон, - согласилась она.
   - Я  не  помешаю  вашим  светским  развлечениям?  -  спросил  Фергюсон  с
принужденным смешком.
   - Вовсе нет, сэр.
   - Я... я постараюсь вам это возместить. Деле превыше всего. До свидания.
   Он поспешно вышел из конторы, чувствуя, как пылают его щеки.
   Дома жена  как  раз  кончала  стирку.  Миссис  Фергюсон  была  некрасивой
женщиной маленького роста с нервными морщинками у  глаз.  Увидев  мужа,  она
удивилась.
   - Ты сегодня рано, - сказала она.
   - А что, это запрещается? - спросил Фергюсон с  энергией,  изумившей  его
самого.
   - Конечно, нет...
   - Чего ты добиваешься?  Чтобы  я  заработался  в  конторе  до  смерти?  -
огрызнулся он.
   - Когда же это я...
   - Будь любезна не вступать со мной в пререкания, - отчеканил Фергюсон.  -
Не пили меня.
   - Я тебя не пилила! - закричала жена.
   - Пойду прилягу, - сказал Фергюсон.
   Он поднялся вверх по лестнице и остановился  у  телефона.  Без  сомнения,
все, что сказал Эсмонд, соответствует действительности.
   Он взглянул на часы и с удивлением увидел, что уже без четверти пять.
   Фергюсон принялся расхаживать взад и вперед возле телефона. Он  уставился
на карточку Эсмонда, и в мозгу его всплыл  образ  нарядной,  привлекательной
мисс Дейл.
   Он порывисто схватил трубку.
   - Служба ликвидации? Говорит Фергюсон.
   - Эсмонд слушает. Что вы решили, сэр?
   - Я решил... - Фергюсон крепко сжал трубку. У меня есть полное право  так
поступить, сказал он себе.
   А все же они женаты семнадцать лет. Семнадцать лет! Они знавали и хорошие
минуты, не только плохие. Справедливо ли это, по-настоящему ли справедливо?
   - Что вы решили, мистер Фергюсон? - повторил Эсмонд.
   - Я... я... нет! Мне не нужна ваша Служба! - воскликнул Фергюсон.
   - Вы уверены, мистер Фергюсон?
   - Да, совершенно уверен. Вас надо упрятать за решетку? Прощайте, сэр!
   Он повесил трубку и сразу  же  почувствовал,  как  с  души  его  свалился
огромный камень. Он поспешил вниз.
   Жена жарила грудинку - блюдо, которое он всегда терпеть не  мог.  Но  это
неважно. На мелкие неприятности он готов был смотреть сквозь пальцы.
   Раздался звонок в дверь.
   - Ox, это, наверное, из прачечной, -  сказала  миссис  Фергюсон,  пытаясь
одновременно перемешать салат и снять с огня суп. - Тебе не трудно?
   - Нисколько. - Светясь вновь обретенным самодовольством, Фергюсон  открыл
дверь. На пороге стояли двое мужчин в форме, с большим холщовым мешком.
   - Прачечная? - спросил Фергюсон.
   - Служба ликвидации, - ответил один из незваных посетителей.
   - Но я ведь сказал, что не...
   Двое мужчин схватили его и запихнули в мешок со сноровкой,  приобретенной
в результате долгой практики.
   - Вы не имеете права! - пронзительно вскричал Фергюсон.
   Над ним сомкнулся мешок, и Фергюсон  почувствовал,  как  его  понесли  по
садовой дорожке. Заскрипела, открываясь, дверца автомашины,  и  его  бережно
уложили на пол.
   - Все в порядке? - услышал он голос своей жены.
   - Да, сударыня. У нас изменился график. В последний момент оказалось, что
мы можем обслужить вас сегодня.
   - Я так рада, - донеслись до  него  слова.  -  Сегодня  днем  я  получила
большое удовольствие от беседы с мистером френчем из вашей фирмы.  А  теперь
извините меня. Обед почти готов, а мне надо еще кое-кому позвонить.
   Автомобиль тронулся с места, Фергюсон пытался закричать, но холст  плотно
обхватывал его лицо, не давая открыть рот.
   Он безнадежно спрашивал себя: кому же  она  собирается  звонить?  А  я-то
ничего не подозревал!



   Роберт ШЕКЛИ
   ГОНКИ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Глава 1

   Наконец он наступил -  День  Земельных  Гонок,  день  безумных  надежд  и
горьких разочарований, олицетворение трагического двадцать первого века. Как
и остальные участники, Стив Бакстер попытался пораньше добраться до  старта,
но неверно рассчитал время. Значок Участника  помог  ему  пробраться  сквозь
первые  ряды  толпы  без  особых  сложностей.  Но  чтобы  пробиться   сквозь
внутренние ряды - "ядро  толпы",  -  мало  было  полагаться  на  значок  или
собственную ловкость.
   Бакстер прикинул, что индекс человеческой плотности составлял 8,7 - почти
максимум. Страсти могли разыграться в  любой  момент,  несмотря  на  то  что
власти недавно  опрыскали  толпу  нейролептиками.  Будь  у  него  достаточно
времени, Бакстер мог бы обойти людей, но до начала  гонок  оставалось  всего
шесть минут.
   На свой страх и риск он принялся протискиваться сквозь толпу. На его лице
застыла улыбка - что абсолютно необходимо, когда тебя сжимает плотная толпа.
Вскоре Бакстер уже мог разглядеть линию старта - возвышающуюся  платформу  в
Глоб-парке Джерси-Сити. Все участники ужа заняли свои места.
   Еще двадцать футов, подумал Стив, лишь бы эти болваны вели себя смирно.
   Теперь  ему  предстояло  проникнуть  в  ядро  "эндотолпы",  состоящее  из
субъектов с  отвисшими  челюстями  и  незрячими  глазами  -  агглютинирующих
истерофилов, на жаргоне психокорректоров. Сдавленные, как сардины  в  банке,
действующие, как единое целое, эти  люди  были  способны  только  на  слепое
сопротивление и необузданную ярость в ответ на любую попытку проникнуть в их
ряды.
   Некоторое время Стив колебался. "Эндотолпа" была опаснее стада  буйволов.
Люди смотрели на него, раздувая ноздри и притопывая ногами.
   Запретив себе  думать  о  последствиях,  Бакстер  ринулся  вперед.  Удары
сыпались со всех сторон, над беснующимся массивом людей стоял  оглушительный
рев.  Тела  словно  спекались  в  один   бесформенный   комок,   и   Бакстер
почувствовал, что сейчас задохнется.
   К счастью, в этот момент власти включили  Музак.  Гипнотическая  мелодия,
вот уже добрую сотню лет усмирявшая самые горячие  головы,  сработала  и  на
этот  раз.   "Эндотолпа"   ненадолго   застыла,   зачарованная   грохочущими
децибелами, и Стив Бакстер сумел протиснуться к линии старта.
   Главный судья уже зачитывал Устав. Каждый участник и большинство зрителей
знали его наизусть. Тем не менее правила требовали  обязательного  оглашения
Устава перед стартом.
   - Джентльмены, - начал судья, - вы получили возможность принять участие в
Гонке на приобретение государственной земли. Вы, пятьдесят удачливых мужчин,
были выбраны посредством лотереи среди пятидесяти миллионов  жителей  Южного
Вестчестера. Вам предстоит преодолеть отрезок пути от этого места до финиша,
который  расположен  в  Земельной  конторе  на  Таймс-сквер  в  Нью-Йорке  -
расстояние, равное пяти целым семи десятым мили. Всем участникам разрешается
выбирать любой маршрут и передвигаться по земле, под землей  и  по  воздуху.
Единственное условие -  вы  сами  должны  добраться  до  финиша,  замена  не
разрешается. Десять финалистов...
   В толпе воцарилось гробовое молчание.
   - ...получат по акру незанятой земли, дом и фермерский инвентарь! Каждому
финалисту  бесплатно  предоставляется  государственный  транспорт,   который
перевезет его вместе с семьей на земельный  участок.  Вышеуказанный  участок
площадью в один акр поступает в собственность победителя и принадлежит ему и
его наследникам на вечные времена - даже до третьего поколения.
   Услышав это, толпа вздохнула. Никто из собравшихся никогда не видел  один
акр незанятой земли и даже не мог мечтать о таком счастье. Акр земли на  всю
жизнь, акр, который не  надо  ни  с  кем  делить,  -  такое  не  могло  даже
присниться!
   - Сим постановляется, - продолжал  судья,  -  что  государство  не  несет
никакой ответственности за смерть участника во время соревнований. Я  обязан
довести до вашего сведения, что уровень смертности во время Земельных  Гонок
составляет шестьдесят восемь и девять десятых  процента.  Любой,  кто  решил
отказаться от участия, может сделать это сейчас.
   Судья   ждал,   и   Стиву   Бакстеру   вдруг   захотелось   бросить   эту
самоубийственную затею. Ведь  он,  Адель,  дети,  тетя  Фло  и  дядя  Джордж
как-нибудь смогут прожить  в  их  уютной  однокомнатной  квартирке  в  Жилом
Кластере имени Фреда Аллена для семей со средним достатком  в  Ларчмонте.  К
тому же он совсем не был героем со стальными мускулами и пудовыми  кулаками.
Он работал консультантом по системам  деформации  и  неплохо  справлялся  со
своими обязанностями. Стив  Бакстер  был  воспитанным  эктоморфом  с  вялыми
мускулами