не догадываетесь.
   - Но как я узнаю, что все это происходит на самом деле? -  Уэйн  кивнул
на сверток, - Вдруг вы сделаете мне просто укол,  после  которого  я  буду
видеть обычные сны.
   Томпкинс усмехнулся успокаивающе.
   - Все, что  вам  предстоит  пережить,  не  имеет  ничего  общего  ни  с
галлюцинациями наркомана, ни со сном...
   - Но цена, - размышлял вслух Уэйн, прижимая к себе сверток. - Я  должен
подумать.
   - Думайте, - безразлично произнес Томпкинс.
   Но как только он переступил порог своего  дома,  его  захватили  другие
мысли. Жаннет, его жена, потребовала, чтобы Уэйн отругал служанку, которая
снова напилась. Его сын Томми просил помочь ему достроить  лодку,  которую
он завтра собирается  спустить  на  воду,  а  дочурка  хотела  ему  что-то
рассказать.
   Мистер Уэйн  отчитал  служанку  спокойно,  но  решительно.  Помог  сыну
покрасить лодку и выслушал рассказ Пэгги о ее приключениях в детском саду.
   Позже, когда дети уже спали, а они с Жаннет сидели вдвоем  в  гостиной,
жена спросила, не случилось ли чего с ним.
   - А что могло случиться?
   - Ты выглядишь таким усталым. У тебя были неприятности на службе?
   ...Следующий день выдался  исключительно  напряженным.  На  Уолл-стрите
царило беспокойство в связи с событиями в Азии и на Ближнем Востоке - Уэйн
погряз в работе. Ему некогда было думать  об  исполнении  желаний.  Причем
такой ценой!
   Наступила осень, и Пэгги заболела корью.  Томми  требовал,  чтобы  папа
объяснил  разницу   между   бомбами   обычными,   атомными,   водородными,
кобальтовыми и другими, о которых так много говорят.
   Тайные стремления в нем вели себя прилично. Вполне возможно, что  самые
затаенные из них  хотели  кого-нибудь  прихлопнуть  или  пожить  на  южных
островах, но сам он должен был помнить о своих обязанностях. У  него  было
двое детей и лучшая из жен.
   Может быть, ближе к рождеству...


   - Ну как? - спросил Томпкинс. - Как себя чувствуете?
   - Да, спасибо, - ответил Уэйн, поднимаясь с кресла.
   - Вы можете потребовать, чтобы я  возвратил  вам  плату,  если  что  не
так...
   - Нет. Пережитое меня вполне удовлетворило.
   Уэйн развернул свой сверток. Там была пара  солдатских  башмаков,  нож,
два мотка медной проволоки и три клубочка шерсти.
   Глаза Томпкинса заблестели.
   - О! Этого более чем достаточно! Спасибо.
   - Это вам спасибо, - произнес Уэйн. - До свидания.
   Уэйн вышел из магазина и побрел  среди  руин.  Они  тянулись  насколько
хватал глаз. Коричневые, черные, серые. Скелеты домов,  обгорелые  огрызки
деревьев...  Уэйн  осторожно  пробирался  среди  руин,  зная,  что  должен
добраться к убежищу до наступления темноты, когда улицами завладеют крысы.
Кроме того, если  не  поторопиться,  то  можно  лишиться  утренней  порции
картофеля.



    Роберт Шекли.
    Универсальный кармический банк

   ----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Если". Пер. - А.Новиков.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 26 July 2000
   ----------------------------------------------------------------------


   Гарри Циммерман работал редактором  по  рекламе  в  нью-йоркской  фирме
"Баттен и Финч". Однажды, вернувшись  с  работы  домой,  он  обнаружил  на
маленьком столике посреди комнаты белый конверт без всяких надписей. Гарри
удивился. Он не доставал этого конверта из почтового ящика, и никто, в том
числе и управляющий домом, в котором жил Гарри, не  имел  ключей  ко  всем
замкам в его квартире. Конверт просто-напросто никак не мог попасть в  эту
комнату. Тогда как он здесь очутился? Наконец Циммерман решил, что, должно
быть, сам принес конверт со вчерашней почтой, только забыл вскрыть. Не  то
чтобы он этому верил, но иногда неуклюжее  объяснение  лучше,  чем  вообще
никакого.
   В конверте оказалась прямоугольная карточка из  глянцевого  пластика  с
надписью: "ГОСТЕВОЙ ПРОПУСК В КАРМИЧЕСКИЙ БАНК. ДЕЙСТВИТЕЛЕН НА ОДИН ЧАС".
В углу карточки был напечатан квадратик.
   Поразмыслив, Циммерман взял карандаш, перечеркнул квадратик и...
   ...Внезапно, ничего даже не успев почувствовать, очутился перед строгим
деловым зданием из серого камня, одиноко стоявшим посреди зеленой лужайки.
Над распахнутыми настежь огромными  бронзовыми  воротами  в  граните  было
высечено: "КАРМИЧЕСКИЙ БАНК".
   Циммерман подождал в надежде, что кто-нибудь выйдет  и  подскажет,  что
ему делать дальше, но никто не появлялся. Тогда он вошел внутрь.
   И увидел несчетные ряды столов. Служащие просматривали горы документов,
делали записи в толстых книгах, а потом  добавляли  очередной  документ  к
стопке уже  просмотренных,  то  есть  отправляли  в  проволочные  корзины,
имевшиеся возле каждого стола. Посыльные периодически освобождали  корзины
и приносили новые стопки бумаг.
   Циммерман направился к одному из столов. И тут из корзины  вывалился  и
скользнул на пол какой-то документ.
   Гарри  поднял  его  и  пригляделся.  На  карточке,   изготовленной   из
мерцающего прозрачного материала, был яркими красками  изображен  объемный
ландшафт с крошечными фигурками. Стоило  слегка  тряхнуть  карточкой,  как
пейзаж менялся. Циммерман увидел городскую улицу, потом корабль  на  реке,
затем озеро на фоне подернутых дымкой голубых гор. Из  корзины  между  тем
выпали  другие  картинки:  слоны,  пересекающие  широкую  пыльную  долину,
беседующие на перекрестке улиц люди, пустынный пляж с чахлыми пальмами.
   - Осторожно! - воскликнул клерк, выхватывая карточку из рук Гарри.
   - Я не намеревался ее испортить, - заметил Циммерман.
   - Я волнуюсь не за карточку, а  за  вас.  Если  ее  повернуть  не  так,
картинка затянет вас  в  себя.  Тогда  нам  придется  немало  потрудиться,
вытаскивая вас обратно.
   Выглядел клерк достаточно  приветливо:  немного  взлохмаченный  мужчина
средних лет,  в  светло-сером  пиджаке,  тщательно  отутюженных  брюках  и
лакированных черных туфлях.
   - А что это за штуки? - спросил Циммерман, указывая на стопку карточек.
   - Вижу, вы еще никогда не бывали в нашей  реальности.  Это  многомерные
счета - нечто вроде мгновенных космических расчетных  листков.  Каждый  из
них содержит запись о текущем кармическом статусе  планеты.  Вычтя  плохую
карму, мы обращаем остаток в Интраверсальные Единицы Счастья  по  текущему
обменному курсу и переводим ИЕС на счет планеты, выдавая их по  требованию
владельца. По сути, это ничем не отличается от обычной банковской системы,
разве только вместо денег используются ИЕС.
   - Вы хотите сказать, что люди могут, когда им потребуется,  снимать  со
своего счета нужное количество счастья?
   - Совершенно верно. Правда, есть одно отличие:  мы  не  заводим  личных
счетов. Они исключительно планетарные.
   - И что, все планеты, на которых  есть  разумная  жизнь,  имеют  у  вас
счета?
   - Да. Едва у обитателей планеты  развивается  как  минимум  абстрактное
мышление, мы открываем для них счет. Позднее они могут им воспользоваться,
если попадают в полосу невезения. Скажем, вспыхивают эпидемии, без  особых
причин начинаются войны, одолевает исключительно упорная засуха или голод.
Такое случается на любой планете, однако, если  запас  счастья  достаточно
велик, с невезением обычно можно справиться. Только не  спрашивайте  меня,
как это происходит. Я банкир, а не инженер. И, если немного повезет,  даже
банкиром пробуду не очень долго.
   - Уходите из банка?
   - И не только из банка - из  данной  реальности.  Уровень,  на  котором
расположен Кармический банк, весьма невелик по размерам. Тут  есть  только
одно здание на лужайке, втиснутой в крохотное ничто. Нам всем  доплачивают
за сложные условия труда, но я решил, что накопил уже достаточно.
   - И куда вы отправитесь?
   - О, можно выбирать среди множества реальностей. Я себе  подобрал  одну
симпатичную по каталогу и рассчитываю с моей  пенсией  и  ИЕС-счетом  жить
припеваючи до конца своих дней. Знаете, одно из великих достоинств  работы
во "Всеобщих технократах" - личные ИЕС-счета. Должен также  признать,  что
кафе здесь тоже неплохое, а в кино показывают самые новые фильмы.
   Циммерман вздрогнул, когда у него в кармане что-то зазвенело. Он извлек
свой гостевой пропуск; тот яростно трезвонил. Клерк сжал  пальцами  уголок
пропуска, и звон тут же прекратился.
   - Сигнал означает, что ваше время кончается, - пояснил клерк. - Приятно
было побеседовать. У нас не  очень-то  часто  бывают  посетители  с  ваших
уровней. В нашей реальности даже гостиницы нет.
   - Минуточку. А у вас тут есть счет Земли?
   - Да, в банке, вместе со счетами остальных планет.  С  него  еще  никто
ничего не снимал.
   - Что ж, для этого  я  и  прибыл,  -  сказал  Гарри.  -  Я  полномочный
представитель Земли. В противном случае меня бы здесь не было. Верно?
   Клерк кивнул. Он уже не выглядел таким счастливым.
   - Я хочу снять  со  счета  некоторое  количество  счастья.  Для  Земли,
разумеется, а не для себя лично. Не знаю, давно ли вы проверяли  состояние
наших дел, но на планете накопилось немало проблем. С каждым годом  у  нас
все  больше  войн,  загрязнения  среды,  голода,   наводнений,   тайфунов,
необъяснимых  аварий  и  тому  подобного.  Кое-кто   на   Земле   начинает
нервничать. Сейчас нам счастье очень даже не помешает.
   - Я так и знал, что в  один  прекрасный  день  с  Земли  кто-нибудь  да
заявится, - пробормотал клерк. - Этого-то я и опасался.
   - В чем дело? Вы сами говорили, что счет Земли в банке имеется.
   - Счет-то есть. Только он пуст.
   - Но как такое могло произойти? - потребовал ответа Циммерман.
   Клерк пожал плечами.
   - Вы сами знаете принципы работы банков. Нам нужно иметь прибыль.
   - А какое это имеет отношение к счастью Земли?
   - Мы его ссудили под проценты.
   - Вы ссудили наше счастье?
   Клерк кивнул.
   -  Ассоциации  цивилизаций  Малого  Магелланова  Облака.  Риск  первого
класса.
   - Что ж, - сказал Циммерман, - значит вы отзовете ссуду.
   - Мне неприятно вам об этом сообщать, но  придется.  Несмотря  на  свою
Весьма высокую  кредитоспособность,  Ассоциация  цивилизаций  ММО  недавно
провалилась в черную дыру. Понимаете,  возникла  пространственно-временная
аномалия. Со всяким может случиться.
   - Да, беднягам не повезло, - согласился Циммерман. -  Но  что  с  нашим
счастьем?
   - Вернуть его уже  невозможно.  Оно  провалилось  за  горизонт  событий
вместе с прочими ценностями ассоциации.
   - Вы потеряли наше счастье!
   - Не волнуйтесь, ваша планета  обязательно  накопит  новое.  Мне  очень
жаль, но здесь я бессилен вам помочь.
   Печальная улыбка клерка и его взлохмаченная голова начали растворяться.
Все вокруг замерцало, потускнело.  Циммерман  понял,  что  возвращается  в
Нью-Йорк. И это ему совсем не понравилось. Надо же,  он  первым  из  людей
сумел оказаться в другой реальности,  можно  сказать,  стал  галактическим
Колумбом, - и что он  ответит  людям  после  возвращения?  Мол,  извините,
братцы, но ваше счастье ухнуло в черную дыру?
   Да если он принесет весть о столь космическом  невезении,  его  имя  на
века станет  проклятием.  Люди  станут  говорить,  указывая  на  человека,
сообщившего всем о сокрушительном несчастье: "Вот идет Циммерман!"
   Так нечестно. Он не может допустить, чтобы дурная слава последовала  за
ним в вечность. Нужно что-то предпринять, и срочно.
   Но что?
   И этот миг, когда он был наполовину там,  наполовину  здесь,  стал  для
Гарри Циммермана моментом  принятия  решения.  Тем  самым  случаем,  когда
необходимость, обычно не проявляющая ни к кому благосклонности, неожиданно
становится матерью изобретений.
   Циммермана внезапно озарило.
   - Подождите! - крикнул он клерку. - Нам надо поговорить!
   - Послушайте, я ведь уже сказал, что очень извиняюсь.
   - Забудьте об извинениях. У меня деловое предложение.
   Клерк махнул рукой. Мерцание прекратилось.
   - И какое же?
   - Заем.
   - Заем счастья?
   - Разумеется. И крупный. Такой, чтобы нам хватило  выпутаться  из  всех
неприятностей.
   - Дорогой сэр, почему же вы с этого не  начали?  Наш  бизнес  -  давать
счастье взаймы. Идите со мной.
   И Гарри отправился за клерком.
   Подобно Колумбу, возвратившему  испанскому  королю  и  королеве  взятые
взаймы золото и жемчуг,  Гарри  Циммерман,  наш  невольный  представитель,
вернулся в Кармический банк и оформил договор о займе счастья,  в  котором
мы, жители Земли, так отчаянно  нуждались.  Вот  в  чем  истинная  причина
нашего нынешнего процветания и благополучия в прекрасном  двадцать  первом
столетии. Разумеется, процент по займу был выставлен немалый:  Кармический
банк ссужает счастье не за красивые глазки. Так  что  если  мы  не  отыщем
способ в ближайшем будущем вернуть  заем,  нам  останется  только  одно  -
спрятаться в черной дыре, подобно  Ассоциации  цивилизаций  ММО.  Да,  это
крайнее  средство,  но  уж  лучше  ухнуть  в  черную  дыру,  чем  навсегда
распрощаться со своей планетой.



    Роберт Шекли.
    Идеальная женщина

   -----------------------------------------------------------------------
   Robert Sheckly. The Perfect Woman.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 18 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   Мистер Морчек пробудился с ощущением какого-то кисловатого привкуса  во
рту.  Последнее,  что  он  помнил  со  вчерашней   вечеринки,   устроенной
Триад-Морганом, был раскатистый смех Джорджа Оуэн-Кларка.  Ах  какая  была
вечеринка!  Жители  всей  Земли  праздновали  начало  нового  тысячелетия.
Наступил 3000-й год! Всеобщий мир и благоденствие, счастливая жизнь...
   -  Вы  счастливы?  -  с  хитрой  улыбкой  спросил  Оуэн-Кларк,   слегка
пошатываясь от принятого. - Я имею в виду, счастливы ли вы со своей  милой
женушкой?
   Какая  бестактность!  Все  знали,  что   Оуэн-Кларк   был   сторонником
примитивизма, но это еще не давало ему права сосаться в чужие дела. Только
потому, что сам  Оуэн-Кларк  женат  на  обычной  женщине,  которых  теперь
называют Примитивными?
   - Я люблю свою жену, - с достоинством отвечал  Морчек.  -  Она  намного
нежнее и заботливее, чем та  неврастеничка,  которую  вы  называете  своей
женой.
   Но,  конечно,  примитивистов  трудно  пронять:  у  них  толстая  шкура.
Примитивисты любят недостатки своих жен больше, чем их достоинства, -  они
просто обожающих капризы.
   Улыбка Оуэн-Кларка сделалась еще загадочнее, и он сказал:
   - Знаете, старина Морчек,  мне  кажется,  что  ваша  жена  нуждается  в
диспансеризации. Вы обращали в последнее время внимание на ее рефлексы?
   Непроходимый идиот! Припомнив весь этот разговор, мистер Морчек встал с
постели, жмурясь от яркого утреннего солнца,  которое  пробивалось  сквозь
шторы. Мирины рефлексы, черт бы их побрал! В том, что  сказал  Оуэн-Кларк,
была крупица истины. В последнее время Мира была как будто не в себе.
   - Мира! - позвал Морчек. - Где мой кофе?
   Мгновение с первого этажа никто не  отвечал.  Затем  раздался  приятный
женский голос:
   - Сию минуту!
   Морчек натянул брюки, все еще сонно  мигая  глазами.  Хорошо,  что  три
следующих дня объявлены праздничными. За это время он успеет прийти в себя
после вчерашней вечеринки.
   Спустившись  по  лестнице,  Морчек  увидел  суетящуюся  Миру,   которая
наливала кофе, раскладывала салфетки  и  выдвигала  для  него  кресло.  Он
уселся, а она поцеловала его в лысину. Он любил, когда она его целовала  в
лысину.
   - Как моя женушка чувствует себя сегодня? - спросил он.
   - Великолепно, мой дорогой! - ответила она, помедлив секунду. - Сегодня
я приготовила тебе бифссольнички. Ты же их любишь...
   Морчек надкусил бифссольник, он оказался  очень  сочным,  и  запил  его
кофе.
   - Так как твое самочувствие? - снова поинтересовался он.
   Мира намазала маслом кусочек поджаренного хлеба и подала мужу.
   - Великолепно! Ты знаешь, вечеринка вчера была прекрасная. Мне там  так
поправилось!
   - Я немного захмелел, - признался Морчек,  изобразив  на  лице  подобие
улыбки.
   - Мне нравится, когда ты немного под хмельком, - сказала Мира. - У тебя
голосок тогда становится, как  у  ангела,  конечно,  как  у  очень  умного
ангела. Я готова была слушать тебя не переставая.
   Она намазала маслом еще кусочек хлеба и подала мужу.
   Мистер Морчек сиял, как красное солнышко, потом  вдруг  нахмурился.  Он
положил на тарелку бифссольник и поскреб пальцами щеку.
   -  Знаешь,  у  меня  была   небольшая   стычка   с   Оуэн-Кларком.   Он
разглагольствовал о Примитивных Женщинах.
   Мира ничего не отвечала, она готовила для мужа пятый кусок поджаренного
хлеба с маслом. На столе выросла  уже  целая  горка  из  бутербродов.  Она
принялась намазывать шестой, но Морчек легонько дотронулся до ее руки. Она
подалась вперед и поцеловала его в кончик носа.
   - Примитивные Женщины! - с презрением произнесла она. - Кто бы говорил!
Эти неврастенички? Тебе же со мной лучше, правда, милый? Ну что  из  того,
что я модернизированная? Ни одна Примитивная Женщина не будет любить  тебя
так, как я! А я тебя обожаю!
   То, что она говорила, было правдой. За всю писаную историю человечества
мужчина  никогда  не  был  счастлив  с   обычной   Примитивной   Женщиной.
Эгоистичные, избалованные натуры, они требовали, чтобы  о  них  всю  жизнь
заботились и проявляли  к  ним  внимание.  Всех  возмущало  то,  что  жена
Оуэн-Кларка заставляла мужа вытирать тарелки. И он, дурак, с этим мирился!
Примитивным Женщинам постоянно требовались деньги, на которые они покупали
себе тряпки и разные безделушки, им нужно было подавать завтрак в постель,
они уходили из дому  для  игры  в  бридж,  часами  висели  на  телефоне  и
выделывали  черт  знает  что.  Они  пытались  отнять  у  мужчин   выгодные
должности. В конечном счете они доказали свое равенство.
   Некоторые идиоты, вроде Оуэн-Кларка, соглашались, что эти женщины ни  в
чем не уступают мужчинам.
   После таких бесспорных проявлений безграничной любви к нему со  стороны
жены мистер Морчек почувствовал, что неприятные ощущения  после  вчерашней
ночи постепенно улетучиваются. Мира между тем ничего не ела. Он знал,  что
она имела привычку перекусить без него, с  тем  чтобы  все  свое  внимание
переключить на то, чтобы накормить мужа. Вот эти так называемые  мелочи  и
делали обстановку в доме совершенно особенной.
   - Оуэн-Кларк сказал, что у тебя замедленная реакция.
   - Неужели? -  спросила  Мира,  немного  помедлив.  -  Эти  примитивисты
воображают, будто им все известно.
   Это был правильный ответ, но было очевидно, что он чуть-чуть  запоздал.
Мистер Морчек задал жене еще  несколько  вопросов.  Время  ее  реакции  он
проверял по секундной стрелке на кухонных часах. Сомнений  не  было  -  ее
реакция запаздывала.
   - Почту принесли? - быстро спросил он ее. -  Кто-нибудь  звонил?  Я  не
опоздаю на работу?
   Спустя три секунды она раскрыла рот  и  снова  его  закрыла.  Случилось
нечто непоправимое.
   - Я тебя люблю, - было все, что она смогла вымолвить.
   Мистер Морчек почувствовал, как у него тревожно забилось  сердце.  Ведь
он ее любил! Любил безумно, страстно! Но  этот  проклятый  Оуэн-Кларк  был
прав. Миру нужно подлечить. Казалось, она  читает  его  мысли.  Она  вновь
оживилась и произнесла через силу:
   - Я хочу только одного, дорогой, чтобы  ты  был  счастлив.  Кажется,  я
заболела... Ты позаботишься о том,  чтобы  меня  вылечили?  Возьмешь  меня
обратно после обследования? И не позволяй им изменять меня  -  я  не  хочу
никаких перемен!
   Она закрыла лицо руками. И заплакала - беззвучно,  чтобы  не  досаждать
ему.
   - Это будет обычная  проверка,  дорогая,  -  сказал  Морчек,  сам  едва
сдерживая слезы. Но он знал, так же как  и  Мира,  что  она  действительно
больна.
   "Как это несправедливо! - думал он. - Примитивная Женщина с  ее  грубым
мозговым веществом почти не подвержена таким болезням. Но здоровье  нежной
Современной Женщины с ее  тонкой  чувствительностью  ч