ики усадили Питера в большое командное
кресло и укрепили у него на лбу и запястьях
психометаллические электроды.
   Мисс Гребс взяла карточки.
   - Сегодня у нас хватит времени только на одну из них, -
сказала она. - Перед вами пройдут события пяти лет жизни,
но они будут спрессованы в десять минут реального времени,
так что держитесь! С какой карточки начнем?
   - Неважно, - сказал Гонориус. - Они все похожи. Я имею
в виду карточки. Начните с верхней.
   Мисс Гребс ввела карточку в терминал. Аппарат нежно
заурчал, и Гонориус ощутил покалывание на дне глазных яблок.
Мир вокруг затуманился. Когда в глазах прояснилось, он
увидел себя со стороны и рядом с собой - прелестную
миниатюрную девушку с длинными черными волосами.
   Это была Мисс 1734-АВ-2103Ц.
   Информация подавалась в форме сериала из отдельных кадров
и монтажных кусков. Он увидел себя и 1734-ю за обедом в
затейливом итальянском ресторанчике, а затем Они
прогуливались рука об руку по Бликер-стрит. Вот Они на
Вашингтон-сквер у фонтана. Она играет на гитаре и поет
народную песню. Как Она прелестна! И как же Они были
счастливы! Вот Они лежат рядышком перед крохотным камином в
небольшой квартирке на Гей-стрит. Ее волосы уже расчесаны
на прямой пробор. Вот Она в солнцезащитных очках читает
сценарий: Она собирается сниматься в кино! Но из этого
ничего не вышло, и в следующем эпизоде Они уже живут в
сногсшибательной квартире в Саттон-Плейсе, и Она угрюмо
жарит Ему на обед рубленные бифштексы. (Они поссорились:
между Ними царило молчание - Он читал свой "Уолл-
стритджорнэл", а Она листала книги по астрологии.) А вот Они
живут в Коннектикуте в прекрасном старом доме, окруженном
щербатым забором из врытых в землю рельсов, большую
солнечную детскую Они превратили в кладовку. Той зимой Он
много катался на лыжах в одиночку, а Она изучала тантры в
кружке буддистов в Мэриленде. Когда Она вернулась, у Нее
была уже короткая стрижка и Она умела бесконечно долго
сидеть в безупречной позе лотоса. Ее немигающие глаза
смотрели сквозь Него, и Она теперь считала, что плотская
любовь - нежелательный отвлекающий момент при увеличении
мандалической созерцательности. Годом позже Они уже не жили
вместе. Она удалилась в буддийскую общину близ Скенектади,
а Он нашел себе девушку в Братлборо.
   На этом с Мисс 1734 было покончено. Следующий сеанс
имитатора должен был состояться через три дня.
   Вторая кандидатка, Мисс 3543, была высокой, стройной,
веселой девушкой с рыжеватыми волосами и очаровательной
россыпью веснушек на переносице. Они с Гонориусом
обзавелись хозяйством в Малибу, где Она каждый день играла в
теннис и читала журналы по украшению интерьера. Как же Она
была прекрасна, когда подавала ему салат "Уолдорф" возле
жаровни с раскаленными углями. Они жарили мясо на решетке,
а у ног Его резвился кокер-спаниель! Потом Они оказались
уже в Париже - спаниель превратился в таксу с тоскливыми
глазами, а Она до полусмерти напилась на Монпарнасе и
кричала Ему что-то очень оскорбительное. Потом были
подобные сцены в Риме, Виллафранке, на Ивисе. Теперь Она
пила не переставая, и Они вроде взяли на воспитание ребенка,
но зато лишились таксы, а потом у Них был уже другой ребенок
и две кошки, а затем Они наняли экономку, чтобы та
управлялась со всем этим хозяйством, пока 3543-я лечилась от
алкоголизма в одной очень хорошей клинике на озере Грисон.
И вот они в Лондоне. Она теперь неизменно трезва. Это
высокая, тощая, серьезная женщина, у которой очень забавная
манера складывать губки, когда Она раздает брошюрки по
сциентологии на Трафальгарской площади. Этими брошюрками и
закончились пять лет жизни с Мисс 3543.
   Все, что Гонориус мог припомнить о третьей кандидатке,
укладывалось в образ очаровательной застенчивой девушки,
которая скрашивала долгие сумеречные вечера в Истгемптоне
своим прелестным, исполненным эротики молчанием. Спустя два
года в номере-люкс отеля "Скотовод" в Талсе Он уже вопил на
Нее: "Ну, скажи хоть что- нибудь, манекен! Хоть
что-нибудь! Христом богом прошу, говори!" Кандидатка номер
четыре к двадцати семи годам обнаружила в себе скрытый
талант и стала звездой скоростного бега на роликовых
коньках. Номер пять была особой с суицидальными
наклонностями. Впрочем, Она так никогда и не собралась
осуществить задуманное. Или то был номер шесть?
   К 29 сентября, просмотрев четырнадцать вариантов
потенциальной брачной жизни, Гонориус встревожился и впал в
уныние. Он отправился на последний сеанс в состоянии тяжкой
подавленности, почти примирившись с мыслью заключить брачный
союз с номером одиннадцать: Вечное Хихиканье плюс два
Брата-Тупицы. По крайней мере это был не самый гибельный
вариант.
   По соображениям безопасности терминал перевели с
автомобильной стоянки на Декальб-авеню в ванную комнату в
конце того же коридора, куда выходили и двери конторы
Фьюлера. Гонориус подключился и увидел, как Он гуляет по
пляжу острова Мартас-Виньярд вместе с 6903-й, миловидной
девушкой с каштановыми волосами, которая напоминала ему
кого-то из прежней жизни. Вот Они прогуливаются по мосту
Джорджа Вашингтона, счастливые, полные неведения о том, что
уготовано им впереди. Вот Они едят козий сыр и пьют вино на
известняковой скале, выдающейся далеко в Эгейское море. Вот
Они посреди обширной каменистой равнины, у горизонта
вздымаются горы, увенчанные белыми шапками. Тибет? Перу?
А вот Майами: на Ней - Его непромокаемый плащ, и Они бегут
смеясь под дождем. А потом Они оказались уже вовсе
непонятно где, в каком-то маленьком белом домике, и видно
было, что Они любят друг друга, и Он ходил взад-вперед по
гостиной, баюкая на руках ребенка, мающегося животиком. На
этом пятилетний период закончился.
   Гонориус сражу же помчался в контору Фьюлера.
   - Фьюлер! - закричал он. - Наконец-то я нашел ЕЕ!
По-моему, я без памяти влюбился в 6903-ю!
   - Поздравляю, мой мальчик, - сказал Фьюлер. - А то я уже
начал было беспокоиться. Когда ты хочешь заключить
Моногамное соглашение?
   - Немедленно! - заявил Гонориус. Включите Машину
государственного архива! 6903 - очень симпатичный номер, не
правда ли? Хотел бы я знать, как ее зовут.
   - Я выясню это сию же минуту, - сказал Фьюлер. - Ты же
знаешь, у нас тут Тайная компьютерная служба. Сейчас мы
наберем этот номер и введем его в процессор... Так, это
мисс Дина Гребс, проживающая по адресу: 4885
Рейлроуд-стрит, Флашинг, Куинс, Лонг-Айленд, Нью-Йорк.
   - Кажется, я уже где-то слышал это имя, - сказал
Гонориус.
   - И я, - сказал Фьюлер. - Есть в нем что-то навязчиво
знакомое. Гребс, Гребс...
   - Вы звали меня, сэр? - спросила Гребс из соседней
комнаты.
   - Это ты?! - воскликнул Фьюлер.
   - Это она! - вскричал Гонориус. - То-то я думаю, почему
она мне так знакома. Она и есть 6903-я!
   Потребовалось какое-то время, чтобы Фьюлер переварил
услышанное. Наконец, он сурово спросил:
   - Мисс Гребс, соизвольте объяснить мне, каким образом
ваша карточка данных попала в набор селекционных кандидатур
для мистера Грнориуса?
   - Я объясню это мистеру Гонориусу наедине, - ответила она
дрожащим, но достаточно дерзким голосом.
   Фьюлер вышел, и Гонориус с Гребс встретились взглядами.
   - Так будьте добры объяснить, почему вы это сделали, мисс
Гребс? - сказал Гонориус.
   - Ну, вы ведь и на самом деле очень заманчивый жених, -
сказала Дина Гребс. - Но, по правде, я влюбилась в вас с
первого же взгляда, в тот самый день, когда вы впервые
пришли сюда. Я сразу увидела, что мы идеально подходим друг
к другу. Чтобы понять это, мне незачем было обращаться к
самому сложному компьютеру в мире. Но ваша
аристократическая матримониальная служба даже не стала бы
обрабатывать мои данные, а вы сами на меня ни разу толком не
взглянули. Вы были нужны мне, Гонориус, поэтому я и сделала
все необходимое, чтобы заполучить вас, и мне нечего
стыдиться!
   - Понятно, - сказал Гонориус. - Должен сказать вам, что,
на мой взгляд, у вас нет никаких достаточно веских законных
оснований, чтобы претендовать на меня. Однако я без всяких
возражений рассчитаюсь с вами наличными - в пределах
разумной суммы - в уплату за потраченные вами время и
усилия.
   - Я не ослышалась? - изумилась Гребс. - Вы предлагаете
мне деньги, чтобы я больше не задерживала вас?
   - Конечно, - сказал Гонориус. - Я хочу, чтобы все было
по честному.
   - Красота! - воскликнула Гребс. - Ну нет, если вы
хотите от меня избавиться, это вам не будет стоить ни цента.
В сущности, вы меня уже потеряли.
   - Постойте-ка, - сказал Гонориус, - я протестую, чтобы вы
разговаривали со мной таким тоном. Ведь потерпевшая-то
сторона - я, а не вы.
   - Вы - потерпевшая сторона? Я в вас влюбляюсь,
мошенничаю, совершаю ради вас одно должностное преступление
за другим, строю из себя дурочку у вас на глазах, а вы тут
стоите и твердите, будто вы - потерпевшая сторона?!
   - Но вы пытались заманить меня в ловушку! Наверное, вы и
в карточках данных что- нибудь подтасовали, ведь так?
   - Так! Уверена, что любая из кандидаток подойдет для
такого тупицы, как вы! Рекомендую номер третий - ту, что
вечно молчит как рыба. По крайней мере при этом варианте вы
иногда будете побеждать в семейных спорах.
   Гонориус промычал что-то невнятное, более всего похожее
на проклятье, и придвинулся к Дине. Гребс замахнулась на
него кулаком. Гонориус схватил ее за запястье, и они
внезапно обнаружили, что если они еще и не в объятьях друг
друга, то уж определенно в тесном контакте. Тяжело дыша,
они посмотрели друг другу в глаза.
   Любовь - то потаенное неформальное чувство, что
составляет суть моногамного поведения, - это сила, с которой
следует считаться, но которую никогда нельзя предсказать
заранее. Любовь вытесняет все прочие установки и отменяет
все прежние обязательства. Но почему-то широко
распространено мнение, будто единственное, чего еще не
хватает любви, - это закрытых предварительных просмотров,
которые позволили бы предвосхитить все грядущие радости и
печали, и уж тогда вовсе без помех закрутятся шестеренки
сложного механизма автоматизированного спаривания, от
которого зависит процветание и стабильность государства.
   Позже Гонориус спросил Дину:
   - Слушай, а наше собственное-то будущее было на самом
деле? Или ты намудрила и со своей карточкой тоже?
   - Поживем - увидим, - ответила Дина.
   Впоследствии она так отвечала на этот вопрос еще
много-много раз.




                    Роберт Шекли

                      Демоны

                                   Перевод Н. Евдокимовой


Файл с книжной полки Несененко Алексея 
http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/


   Проходя по Второй авеню, Артур Гаммет решил, что денек
выдался пригожий, по- настоящему весенний - не слишком
холодный, но свежий и бодрящий. Идеальный день для
заключения страховых договоров, сказал он себе. На углу
Девятой стрит он сошел с тротуара.
   И исчез.
   - Видали? - спросил мясника подручный. Оба стояли в
дверях мясной лавки, праздно глазея на прохожих.
   - Что "видали"? - отозвался тучный краснолиций мясник.
   - Вон того малого в пальто. Он исчез.
   - Просто свернул на Девятую, - буркнул мясник, - ну и что
с того?
   Подручный мясника не заметил, чтобы Артур сворачивал на
Девятую или пересекал Вторую. Он видел, как тот мгновенно
пропал. Но какой смысл упорствовать? Скажешь хозяину: "Вы
ошибаетесь", а дальше что? Может статься, парень в пальто и
вправду свернул на Девятую. Куда еще он мог деться? Однако
Артура Гаммета уже не было в Нью-Йорке. Он пропал без
следа.
   Совсем в другом месте, может быть даже не на Земле,
существо, именующее себя Нельзевулом, уставилось на
пятиугольник. Внутри пятиугольника возникло нечто отнюдь не
входящее в его расчеты. Гневным взглядом сверлил Нельзевул
это "нечто", да и было отчего выйти из себя. Долгие годы он
выискивал магические формулы, экспериментировал с травами и
эликсирами, штудировал лучшие книги по магии и ведовству.
Все, что усвоил, он вложил в одно титаническое усилие, и что
же получилось? Явился не тот демон.
   Разумеется, здесь возможны всяческие неполадки. Взять
хотя бы руку, отрубленную у мертвеца: вовсе не исключено,
что труп принадлежал самоубийце, - разве можно верить даже
лучшим из торговцев? А может быть, одна из линий,
образующих стороны пятиугольника, проведена чуть-чуть криво
- это ведь очень важно. Или слова заклинания произнесены не
в должном порядке. Одна фальшивая нота - и все погибло!
Так или иначе сделанного не вернешь. Вельзевул прислонился
к исполинской бутыли плечом, покрытым красной чешуей, и
почесал другое плечо кинжалообразным ногтем. Как всегда в
минуты замешательства, усеянный колючками хвост нерешительно
постукивал по полу.
   Но какого-то демона он все же изловил.
   Правда, создание, заключенное внутри пятиугольника,
ничуть не походило ни на одного из известных демонов. Взять
хотя бы эти болтающиеся складки серой плоти... Впрочем, все
исторические сведения славятся своей неточностью. Как бы
там ни выглядело сверхъестественное существо, придется ему
раскошелиться. В чем, в чем, а в этом он уверен. Нельзевул
поудобнее скрестил копыта и стал ждать, когда чудное
существо заговорит.
   Артур Гаммет был слишком ошеломлен, чтобы разговаривать.
Только что он шел в страховую контору, никого не трогал,
наслаждался чудесным воздухом раннего весеннего утра. Он
ступил на мостовую на перекрестке Второй и Девятой - и...
внезапно очутился здесь. Непонятно, где именно.
   Чуть покачиваясь, он стал вглядываться в густой туман,
застилающий комнату, и различил огромное чудище в красной
чешуе; чудище сидело на корточках. Рядом с ним возвышалось
что-то вроде бутыли - прозрачное сооружение высотой добрых
три метра. У чудища был усыпанный шипами хвост - им оно
теперь почесывало голову - и поросячьи глазки, которые
уставились на Артура. Тот пытался поспешно отступить назад,
но ему удалось сделать лишь один шаг. Он заметил, что стоит
внутри очерченной мелом фигуры и по неведомой причине не
может перешагнуть через белые линии.
   - Ну, вот, - заметило красное страшилище, нарушив наконец
молчание, - теперь-то ты попался.
   Оно проговорило совсем другие слова, звуки которых были
совершенно незнакомы Артуру. Однако каким-то образом он
понял смысл сказанного. То была не телепатия: словно Артур
автоматически, без напряжения переводил с чужого языка.
   - По правде говоря, я немножко разочарован, - продолжал
Нельзевул, не дождавшись ответа от демона, плененного в
пятиугольнике. - Во всех легендах говорится, что демоны -
это устрашающие создания пяти метров росту, крылатые, с
крохотными головами, и будто в груди у них дыра, из которой
извергаются струи холодной воды.
   Артур Гаммет стянул с себя пальто: оно бесформенным
промокшим комом упало ему под ноги. В голове мелькнула
смутная мысль, что идея извержения холодных струй не так уж
плоха. Комната напоминала раскаленную печь. Его серый
костюм из твида успел уже превратиться в сырую измятую
мешанину из материи и пота.
   Вместе с этой мыслью пришла примиренность с красным
чудищем, с проведенными мелом линиями, которых не
переступишь, с жаркой комнатой - словом, решительно со всем.
   Раньше он замечал, что в книгах, журналах и кинофильмах
герой, попавший в необычное положение, всегда произносит:
   "Ущипните меня, наяву такого не бывает!" или: "Боже, мне
снится сон, либо я напился, либо сошел с ума". Артур вовсе
не собирался изрекать столь явную бессмыслицу. Во-первых,
он был убежден, что огромное красное чудище этого не оценит,
во-вторых, знал, что не спит, не пьян и не сошел с ума. В
лексиконе Артура Гаммета отсутствовали нужные слова, но он
понимал: сон - это одно, а то, что он сейчас видит, -
совершенно другое.
   - Что-то я не слыхал, чтобы в легендах упоминалось об
умении сдирать с себя кожу, - задумчиво пробормотал
Нельзевул, глядя на пальто, валяющееся у ног Артура. -
Занятно.
   - Это ошибка, - твердо ответил Артур. Опыт работы
страховым агентом сослужил ему сейчас хорошую службу.
Артуру приходилось сталкиваться со всякими людьми и
разбираться во всевозможных запутанных ситуациях. Очевидно,
чудище пыталось вызвать демона. Не по своей вине оно
наткнулось на Артура Гаммета и находится под впечатлением,
будто Артур и есть демон. Ошибку следует исправить как
можно скорее.
   - Я страховой агент, - заявил он. Чудище покачало
огромной рогатой головой. Оно хлестало себя по бокам, с
неприятным свистом рассекая воздух.
   - Твоя потусторонняя деятельность нисколько меня не
интересует, - зарычал Нельзевул. - В сущности, мне даже
безразлично, к какой породе демонов ты относишься.
   - Но я же объясняю вам, что я не...
   - Ничего не выйдет! - прорычал Нельзевул, подойдя к
самому краю пятиугольника и свирепо сверкая глазами. - Я
знаю, что ты демон. И мне нужен крутяк.
   - Крутяк? Что-то я не...
   - Я все ваши демонские увертки насквозь вижу, - заявил
Нельзевул, успокаиваясь с видимым усилием. - Я знаю, так же
как и ты, что демон, вызванный заклинанием, должен исполнить
одно желание заклинателя. Я тебя вызвал, и мне нужен
крутяк. Десять тысяч фунтов крутяка.
   - Крутяк... - растерянно начал Артур, стараясь держаться
в самом дальнем углу пятиугольника, подальше от чудища,
которое ожесточенно размахивало хвостом.
   - Крутяк, или шамар, или волхолово, или фон-дерпшик. Это
все одно и то же.
   "Да ведь оно говорит о деньгах", - вдруг дошло до Артура.
Жаргонные словечки были незнакомы, но интонацию, с какой они
выговаривались, ни с чем не спутаешь. Крутяком, несомненно,
называется то, что служит местной валютой.
   - Десять тысяч фунтов не так уж много, - продолжал
Нельзевул с хитрой ухмылочкой. - Во всяком случае, для
тебя. Ты должен радоваться, что я не из тех кретинов, кто
клянчит бессмертия.
   Артур обрадовался.
   - А если я не соглашусь? - спросил он.
   - В таком случае, - ответил Нельзевул, и ухмылка его
сменилась хмурой гримасой, - мне придется заколдовать тебя.
Заключить в эту бутыль.
   Артур покосился на прозрачную зеленую махину,
возвышающуюся над головой Нельзевула. Широкая у основания
бутыль постепенно сужалась кверху. Если только чудище
способно затолкать Артура внутрь, он никогда в жизни не
протиснется обратно через узкое горлышко. А что чудище
способно, в этом Артур не сомневался.
   - Ну же, - сказал Нельзевул, снова расплываясь в ухмылке,
еще более хитрой, чем раньше, - нет никакого смысла
становиться в позу героя. Что для тебя десять тысяч фунтов
старого, доброго фон-дер-пшика? Меня они осчастливят, а ты
это сделаешь одним мановением руки.
   Он умолк, и его улыбка стала заискивающей.
   - Знаешь, - продолжал он тихо, - ведь я потратил на это
уйму времени. Прочитал массу книг, извел кучу шамара. -
Внезапно хвост его хлестнул по полу, словно пуля, рикошетом
отскочившая от гранита. - Не пытайся обвести меня вокруг
пальца! - взревел он.
   Артур обнаружил, что магическая сила меловых линий
распространяется, по меньшей мере, на высоту его роста. Он
осторожно прислонился к невидимой стене, и, установив, что
она выдерживает тяжесть, комфортабельно оперся на нее.
   Десять тысяч фунтов крутяка, размышлял он. Очевидно, это
чудище - волшебник из бог весть какой страны. Быть может с
другой планеты. Своими заклинаниями оно пыталось вызвать
демона, исполняющего любые желания, а вызвало его, Артура
Гаммета. Теперь оно чего-то хочет от него и в случае
неповиновения угрожает бутылкой. Все это страшно нелогично,
но Артур Гаммет заподозрил, что колдуны по большей части
народ алогичный.
   - Я постараюсь достать тебе крутяк, - промямлил Артур,
почувствовав, что надо сказать хоть слово. - Но мне надо
вернуться за ним в... э-э... преисподнюю. Весь этот вздор
с мановением руки вышел из моды.
   - Ладно, - согласилось чудище, стоя на краю пятиугольника
и плотоядно поглядывая на Артура. - Я тебе доверяю. Но
помни, я могу тебя вызвать в любое время. Ты ни