старинные священные барабаны.
   - И для него будут устроены танцы, - сказал Васси.
   - И великолепная попойка, - добавил Катага.
   Все согласились,  что это будет приятная смерть.  Поскольку
были обсуждены последние детали,  народ начал расходиться. Все
хижины, кроме Гробницы Инструментов, стали украшаться цветами.
Женщины смеялись и пели, готовясь к смертельному пиру.
   Только Мел была несчастна.  С  опущенной  головой  она  шла
через деревню, на холмы к Хэдвеллу.

   Хэдвелл разделся до пояса и нежился под лучами двух солнц.
   - Привет, Мел, - сказал он. - Я слышал барабаны. Что-нибудь
случилось?
   - Скоро будет праздник,  - ответила Мел, присаживаясь около
него.
   - Это хорошо. Можно, я поприсутствую? Мел медленно кивнула.
   Ее сердце таяло при виде такой уверенности.  Посланец  бога
имел  правильное  представление  о древних традициях,  которые
гласили,  что  человек  не  властен  сам  распоряжаться  своей
смертью.  Люди в то время были еще не в состоянии пересмотреть
их. Но, конечно, посланец Тэнгукэри разбирался в этом лучше.
   - Когда праздник начнется?
   - Через час, - сказала Мел. Она прилегла рядом с Хэдвеллом.
На  душе  лежала  какая-то  тяжесть.  Она даже не представляла
почему.  Беспокойный взгляд осматривал чужую одежду, его рыжие
волосы.
   - Это хорошо,  - промолвил Хэдвелл.  - Да,  это  неплохо...
   Слова замерли на губах.
   Из-под приспущенных век он глядел на красивую  игатианку  и
любовался тонкой линией ее плеч, ее длинными темными волосами.
В волнении он вырвал пучок травы.
   - Мел, - сказал он, - Я...
   Он замолчал. Внезапно она кинулась в его объятия.
  - О,  Мел!  - Хэдвелл! - заплакала она и прижалась к нему. В
следующее  мгновение  она снова сидела возле него и беспокойно
смотрела в его глаза.
   - Что случилось? - удивленно спросил Хэдвелл.
   - Хэдвелл,  есть  ли еще что-нибудь,  что ты можешь сделать
для нашей деревни? Что-нибудь! Мы высоко ценим твою помощь!
   - Конечно,  -  ответил Хэдвелл.  - Но сначала,  пожалуй,  я
немного отдохну.
   - Нет!  Пожалуйста!  -  Мел умоляюще посмотрела на него.  -
Помнишь,  ты хотел заняться ирригацией? Ты можешь приступить к
ней сразу, сейчас же?
   - Ну,  если ты очень хочешь,  - недоуменно начал Хэдвелл, -
хотя...
   - О,  милый!  - она вскочила на ноги.  Хэдвелл потянулся за
ней, но она отскочила подальше.
   - Сейчас нет времени! Я должна спешить обратно и рассказать
об этом в деревне!
   И она побежала от него, а Хэдвелл остался гадать о странном
поведении этих игатиан и, в частности, игатианок.

   Мел прибежала обратно в деревню и нашла священника в Храме.
Ее рассказ  о  новых  планах  божьего  посланца  был  быстр  и
сбивчив.
   Старый священник пожал плечами.
   - Тогда церемония должна быть отложена.  Но скажи мне, дочь
моя, почему тебя это так волнует?
   Мел смутилась и не ответила.
   Священник улыбнулся. Но затем его лицо снова стало строгим.
   - Я понял,  но послушай меня, дочь моя. Не противопоставляй
свою любовь желаниям Тэнгукэри и старинным обычаям деревни.
   - Конечно!  -  откликнулась  Мел.  -  Просто я думала,  что
Смерть Знатока не совсем подходит для Хэдвелла. Он заслуживает
большего. Он заслуживает Максимум!
   - Ни один человек не заслуживал Максимум уже шестьсот  лет,
-  задумчиво  ответил  священник.  -  Никто  со времен героя и
полубога В'Ктата, спасшего Игати от ужасных Хуэлвских Чудовищ.
   - Но Хэдвелл достоин его! - закричала Мел, - Дай ему время,
не мешай ему! Он докажет это!
   - Может  быть,  -  согласился  священник.  -  Это  было  бы
великолепно для нашей деревни...  Но представь, Мел! Это может
отнять у него всю жизнь!
   - Но лучше все-таки дать ему шанс, - попросила Мел.
   Старый священник сжал в руке свою дубину и задумался.
   - Может быть,  ты и права,  - сказал  он  медленно.  -  Да,
пожалуй,  ты права.  Внезапно он вскочил и уставился на нее. -
Но скажи мне правду, Мел. Ты действительно хочешь подарить ему
Максимальную  Смерть?  Или  ты просто хочешь сохранить его для
себя?
   - Он должен получить ту смерть, которую он заслужил, - тихо
молвила Мел. Но она не смогла взглянуть в глаза священнику.
   - Я удивляюсь,  - сказал старик.  - Я удивляюсь, что у тебя
за сердце. Я думал, оно противится всякой ереси. Ведь ты свято
чтила наши обычаи.
   Мел хотела ответить,  но ей помешал купец Васси,  который в
это время вбежал в Храм.
   - Идемте скорее!  - закричал он. - Фермер Иглай! ОН НАРУШИЛ
ТАБУ!!!
   Толстый веселый фермер умер страшной смертью.  Он  совершал
свой  обычный  рейс  от  дома  к центру деревни и проходил под
старым колючим деревом.  Без всякой на то причины дерево упало
прямо на него. Колючки пронзили его насквозь во многих местах.
Но он умер с улыбкой на устах.
   Священник оглядел  толпу,  собравшуюся  у  тела.  Несколько
человек еле сдерживали улыбки.  Лэд  обошел  вокруг  ствола  и
оглядел его. Там было несколько следов, оставленных пилой. Они
охватывали ствол  со  всех  сторон  и  были  прикрыты  смолой.
Священник обернулся к толпе.
   - Подходил ли Иглай к дереву раньше? - спросил он.
   - Конечно,  - ответил один фермер.  - Он обычно завтракал в
тени этого дерева.
   Теперь все    улыбались    в   открытую,   выказывая   этим
удовольствие при виде успехов Иглая. Отовсюду неслись фразы:
   - Я все время удивлялся, почему он завтракает именно тут.
   - Он никогда не делил ни с кем стол,  ссылаясь на  то,  что
любит одиночество.
   - Ха-ха!
   - Он, должно быть, все время пилил.
   - Целыми месяцами. Но все-таки добился своего.
   - Довольно умно с его стороны.
   - Он был простым фермером,  и никто не назовет его  святым,
но он умер прекрасной насильственной смертью, которую сам же и
подготовил.
   - Послушайте меня,  люди!  - закричал Лэд. - Иглай совершил
святотатство! Только священник может даровать смерть!
   - Что  могут  сделать  священники,  сидя в своих храмах,  -
проворчал кто-то.
   - Нет,  это  все-таки  святотатство,  - выкрикнул кто-то из
толпы. - Иглай умер хорошей смертью. Это несправедливо.
   Старый священник  с  досадой  обернулся.  Он  ничего не мог
поделать. Если бы он вовремя заметил Иглая, он бы принял меры.
Иглай бы умер другой смертью. Он бы скончался у себя в постели
"от старости".  Но сейчас уже  поздно  было  об  этом  думать.
Фермер   умер,  и  сейчас,  наверное,  уже  шел  по  дороге  к
Рокечангу.  Провожать  фермера  в  последний  путь   было   не
обязательно, и Лэд обратился к толпе:
   - Видел ли кто-нибудь, как он пилил дерево?
   Если кто и видел это, то все-таки не признался. На этом все
и закончилось.  Жизнь на Игати считалась тяжким  бременем  для
людей.

   Через неделю Хэдвелл писал в своем дневнике:
   Наверное, нигде нет такого народа,  как игатиане.  Я живу с
ними, ем и пью с ними и смотрю на их обычаи и традиции. Я знаю
и  понимаю  их.  Они  так  удивительны,  что  об  этом   стоит
поговорить.
   ИГАТИАНЦЫ НЕ ЗНАЮТ,  ЧТО  ТАКОЕ  ВОЙНА!!!  Представьте  это
себе,  Цивилизованные  Люди!  Никогда  в их летописях и устных
преданиях  не  упоминается  о  войнах.  Они  даже   не   могут
представить себе их!  И это чистая правда.  Я старался описать
войну  Катаге,  отцу  прекрасной  Мел.  Тот  развел  руками  и
спросил: "Война - это когда несколько человек убивают других?"
   Я ответил,  что это только часть  войны,  и  что  на  войне
тысячи людей убивают себе подобных.
   - Тогда,  - удивился  Катага,  -  в  одно  и  то  же  время
одинаково умирают тысячи людей?
   - Правильно, - ответил я.
   Он долго  думал  над  этим,  а  потом  повернулся  ко мне и
сказал:
   - Это нехорошо,  когда много людей умирают одинаково в одно
и то же время.  Это не удовлетворит их.  Каждый человек должен
умирать своей особенной индивидуальной смертью.
   Осознай, Цивилизованное   Человечество,   эту  простодушную
реплику.  И пойми горькую правду,  которая скрывается за этими
наивными словами. Правду, которую должны понять все.
   Более того,  эти люди не ссорятся  между  собой,  не  знают
кровавых  междоусобиц,  никогда  не  совершают  преступлений и
убийств.
   Вот вывод, к которому я пришел: они не знают насильственной
смерти,  за  исключением,  конечно,  несчастных   случаев.   К
сожалению,  они  случаются  слишком  часто,  но  это  не из-за
дьявольской натуры человека,  а по  вине  природы.  Несчастный
случай  не  остается  незамеченным.  Он  часто предотвращается
Лэдом, здешним священником, с которым я подружился.
   Это прекрасный человек.
   А теперь я перейду к самой удивительной новости.
   Хэдвелл улыбнулся,  на мгновение задумался,  а затем  снова
вернулся к своим записям. Мел согласилась стать моей женой!
   Как только я захочу,  начнется свадьба.  Уже все готово для
этого. Я считаю себя самым счастливым человеком, а Мел - самой
красивой девушкой во Вселенной. И самой необычной.
   Она очень  сознательная,  может быть,  даже немного больше,
чем надо. Она просила меня помогать деревне, и я стараюсь, как
могу.  Я  уже  многое  сделал.  Я  переделал  их ирригационную
систему,  собрал несколько  урожаев,  научил  их  обрабатывать
металл  и  сделал  много-много  других  полезных  дел.  Но она
требует от меня еще и еще.
   Я сказал  ей,  что  я  тоже  имею  право на отдых.  Я жажду
долгого приятного медового месяца с этой девушкой, а затем год
или  около  того  собираюсь  отдохнуть,  прежде чем продолжать
работу. За это время я закончу мою книгу.
   Мел не понимает меня. Она старается убедить меня в том, что
я ДОЛЖЕН закончить работу.  Также  она  все  время  говорит  о
какой-то  церемонии  с названием "Максимум",  если я правильно
перевел.
   Но мне кажется, что я сделал достаточно, и я не хочу больше
работать без перерыва.
   Этот "Максимум" должен начаться как только мы поженимся.  Я
думаю,  что это какая-то награда,  которую люди хотят дать мне
за работу. Я постараюсь обязательно получить ее.
   Это, должно быть, очень интересная штука.

   В день  свадьбы   вся   деревня   под   руководством   Лэда
отправилась к Башне,  где игрались все игатианские свадьбы. По
случаю праздника мужчины одели головные  уборы  из  перьев,  а
женщины  понавешали  на  себя  ожерелья  из ракушек,  янтаря и
цветных  камушков.  Четыре  здоровых  крестьянина   в   центре
процессии  тащили  на  себе  странного вида аппараты.  Хэдвелл
видел  только  их  блеск  и  решил,   что   это   обязательные
принадлежности свадебной церемонии.
   Когда они  переходили  мост,  Катага   бросил   взгляд   на
подрубленную лозу.
   Башней оказался огромный выступ черной скалы,  одна сторона
которой  выдавалась  далеко в море.  Хэдвелл и Мел стали возле
нее, лицом к священнику. Все замерли, когда Лэд поднял руку.
   - О, Великий Тэнгукэри! - прокричал священник. - Благослови
посланника своего,  Хэдвелла, который спустился к нам с неба в
сияющей колеснице и сделал для Игати столько, сколько не делал
для нее до этого ни один человек. И благослови дочь твою, Мел.
Научи  ее почитать память мужа и уважать честь своего рода,  о
Великий Тэнгукэри!
   Во время этой речи священник печально глядел на Мел,  а она
- на него.
   - Нарекаю вас, - сказал Лэд, - мужем и женой.
   Хэдвелл подхватил новобрачную в  объятия  и  поцеловал  ее.
Катага хитро улыбнулся.
   - А теперь,  - промолвил священник возвышенным тоном,  -  я
хочу сообщить тебе хорошую новость, Хэдвелл. Великую новость.
   - О? - сказал Хэдвелл в предвкушении приятного.
   - Мы наградим тебя. И наградим по заслугам - по Максимуму.
   - Не стоит благодарности,  - сказал Хэдвелл.
   Лэд подал  знак рукой.  Из толпы вышли те четверо,  неся на
спине какой-то предмет,  который Хэдвелл видел раньше.  Теперь
он  рассмотрел,  что  это  была  похожая  на  большую  кровать
платформа,  сделанная  из   древнего   черного   дерева.   Вся
поверхность была покрыта какими-то иглами,  крючками,  острыми
шипами терновника и колючими панцирями ракушек.  Там же были и
другие предметы, назначения которых Хэдвелл не понимал.
   - Никогда за шестьсот  лет,  -  сказал  священник,  -  этот
станок  не  доставался из Гробницы Инструментов.  Никогда,  со
времен В'Ктата,  героя-бога,  спасшего игатиан от уничтожения.
Но он будет применен для тебя, Хэдвелл!
   - Я не достоин,  - промолвил Хэдвелл,  начиная  подозревать
неладное.
   Толпа неодобрительно зашумела.
   - Поверь  мне,  -  ласково  сказал  Лэд,  - Ты достоин.  Ты
принимаешь Максимум, Хэдвелл?
   Хэдвелл растерянно  глянул на Мел.  Но он не смог прочитать
никакого ответа на ее красивом лице.  Он глянул на священника.
Его  лицо  было  бесстрастно.  Люди  вокруг как будто вымерли.
Хэдвелл перевел взгляд на станок.  Его вид явно не  понравился
ему. Вдруг в голову пришла страшная догадка.
   Этот станок,  вероятно, использовался раньше для казни. Все
эти  иглы и крючки...  Но для чего были остальные предметы?  С
трудом Хэдвелл смог придумать их назначение.  Перед ним стояли
игатиане,  а  сзади  нависла скала.  Хэдвелл снова взглянул на
Мел.
   Любовь и колебание на ее лице были явны. Глянув на поселян,
он заметил,  что  они  доброжелательно  настроены.  О  чем  он
беспокоился? Они не сделают ему ничего плохого, после того как
он сделал столько сделал для деревни.
   Станок наверняка носит символическое значение.
   - Я принимаю Максимум, - обратился Хэдвелл к священнику.
   Жители деревни возликовали. Их радостный рев потряс башню.
Они плясали вокруг него, смеялись и пожимали руку.
   - Церемония  начнется сегодня,  - прокричал священник,  - в
деревне. Перед статуей Тэнгукэри.
   Тут же все пошли за священником обратно в деревню.  Хэдвелл
и его нареченная теперь были в центре.
   Вскоре они  пересекли мост.  Хэдвелл заметил,  что какой-то
человек идет медленнее других,  но не обратил на это внимания.
Впереди была деревня и алтарь Тэнгукэри.  Священник заспешил к
нему.
   Вдруг сзади послышался пронзительный вопль. Все повернулись
и помчались к мосту.
   Катага, отец  Мел,  отстал  от  процессии.  Когда он достиг
середины моста, того места, где подрезал лозу, то срезал ее до
конца,  а затем принялся за вторую. Мост не выдержал, и Катага
упал в реку.
   Хэдвелл с  ужасом  смотрел на это.  Он мог поклясться,  что
Катага, падая вниз, в пенящиеся буруны, улыбался.
   Это была ужасная смерть.
   - Он умеет плавать? - спросил Хэдвелл.
   - Нет,  - ответила девушка. - Он отказался учиться...
   Белая пенящаяся вода пугала Хэдвелла больше всего на свете,
но  отец его жены был в опасности.  Надо было действовать.  Он
нырнул в ледяную воду.  Катага еще трепыхался, когда он достиг
его.  Хэдвелл схватил старика за волосы и потащил,  но течение
подхватило их и понесло обратно на стремнину.  Хэдвелла  могло
размозжить о первую же скалу, но он греб что было сил.
   Жители деревни бежали вдоль берега,  стараясь как-то помочь
им.  Хэдвелл  яростно  заработал  свободной  рукой.  Подводный
камень оцарапал его бок,  и силы начали покидать спасателя.  К
тому  же  в  этот  момент  игатианин  очнулся  и начал яростно
сопротивляться.
   Из последних   сил   Хэдвелл  подгреб  к  берегу.  Игатиане
подхватили обоих и вынесли на песок.

   Их отнесли в деревню.  Когда Хэдвелл немного пришел в себя,
он повернулся к Катаге и улыбнулся.
   - Как дела? - спросил он.
   - Паразит!  - сказал Катага. Он злобно взглянул на Хэдвелла
и сплюнул.
   Хэдвелл почесал затылок.
   - Может быть,  он не  в  себе?  Давайте  отложим  ненадолго
Максимум!
   Вокруг раздались удивленные голоса селян.
   - Как? Отложить Максимум?!
   - Такой человек!
   - Он  немного  нервничает  после того,  как вытащил бедного
Катагу из воды...
   - Помешать смерти собственной жены!  - раздались удивленные
восклицания.
   - Такой человек, как он, - возмущался купец Васси, - вообще
недостоин смерти!
   Хэдвелл не понял,  почему селяне не одобряют его поступок и
обратился к священнику.
   - Что все это значит? - спросил он.
   Лэд, поджав губы  и  побледнев,  посмотрел  на  него  и  не
ответил.
   - Разве  я  не  достоин  церемонии  Максимума?  -   спросил
Хэдвелл, повысив голос.
   - Ты   заслуживаешь   его,   -  сказал  священник.  -  если
кто-нибудь из  нас  ее  заслужил,  так  это  ты.  Но  это  все
теоретически.  Есть  еще принципы добра и гуманности,  которые
дороги  Тэнгукэри.  По  этим  принципам  ты  совершил  ужасное
античеловеческое  преступление,  вытаскивая Катагу из воды.  Я
боюсь, что теперь церемония невозможна.
   Хэдвелл не  знал,  что сказать.  Оказывается,  существовало
какое-то табу,  которое не позволяло вытаскивать  утопающих...
Но  как  он  мог знать об этом?  Почему это маленькое спасение
закрыло им глаза на все его предыдущие добрые дела?
   - А что вы можете предложить мне теперь?  - спросил он. - Я
люблю вас, люди, я хочу жить здесь, с вами. Я могу сделать для
вас еще многое.
   Глаза священника наполнились состраданием.  Он поднял  свою
дубину и хотел уже бить, но был остановлен криками толпы.
   - Я ничего не могу поделать,  - сказал он,  -  Покинь  нас,
посланец  бога.  Уходи  от  нас,  Хэдвелл,  который  недостоин
умереть.
   - Ладно!  - внезапно разгорячился Хэдвелл. - Я покидаю этот
мир грязных дикарей,  я не желаю оставаться здесь, раз вы меня
гоните. Я ухожу. Мел, ты идешь со мной?
   Девушка вздрогнула и  посмотрела  сначала  на  Хэдвелла,  а
потом на священника.  Наступила минута тишины. Затем священник
проворчал:
   - Вспомни своего отца, Мел. Вспомни честь своего народа.
   Мел гордо подняла голову и  сказала:
   - Я знаю, где мое место. Ричард, дорогой, пойдем.
   - Правильно, - сказал Хэдвелл.
   Он направился к своему кораблю.  Мел  последовала  за  ним.
Старый священник закричал в отчаянии:
   - Мел!  - это был душераздирающий вопль,  но  Мел  даже  не
вздрогнула. Она взошла на корабль, и за ней закрылся шлюз.
   Через минуту красное и  голубое  пламя  объяло  сферу.  Она
взлетела, набирая скорость, поднялась вверх и исчезла.
   В глазах старого священника стояли слезы. Через час Хэдвелл
говорил:
   - Дорогая,  я возьму  тебя  на  Землю,  планету,  откуда  я
прилетел. Я уверен, что тебе там понравится.
   - Хорошо!   -   сказала   Мел,   глядя   в  иллюминатор  на
бесчисленные звезды.
   Где-то там,  среди  них,  был ее дом,  утраченный теперь ею
навсегда.  Она любила свой дом, но у нее не было больше шансов
на возвращение. Женщина летела с любимым мужчиной.
   Мед верила  Хэдвеллу.  Она  дотронулась  рукой  до кинжала,
спрятанного в ее  одежде.  Этот  кинжал  мог  принести  ужасно
мучительную,  медленную смерть. Это была фамильная реликвия на
тот  случай,  если  поблизости  не   будет   священника.   Его
использовали  только  для  того,  кого  любили больше всего на
свете.
   - Я чувствую,  что придет мое время,  - сказал Хэдвелл. - с
твоей помощью я свершу великие дела. Ты будешь гордиться мной.
   Мел поняла,  что  он имел в виду.  "Когда-нибудь,  - думала
она, - Хэдвелл загладит свою вину перед ее отцом." Может быть,
это  будет  через год.  И тогда она подарит лучшее,  что может
подарить женщина мужчине - МУЧИТЕЛЬНУЮ СМЕРТЬ!


   Robert Sheckley. The Victim from Space. Перевод




                         РОБЕРТ ШЕКЛИ

                        ЗАПОВЕДНАЯ ЗОНА

- Славное местечко, правда, капитан? - с нарочитой небрежностью
сказал Симмонс, глядя в иллюминатор.- С виду прямо рай.

И он зевнул.

- Выходить  вам  еще рано,- ответил капитан Килпеппер и увидел,
как вытянулась физиономия разочарованного биолога.

- Но, капитан...

- Нет.

Килпеппер поглядел  в  иллюминатор  на  волнистый  луг.  Трава,
усеянная алыми цветами,  казалась такой же свежей,  как два дня
назад,  когда корабль совершил  посадку.  Правее  луга  пестрел
желтыми и оранжевыми соцветьями коричневый лес.  Левее вставали
холмы, в их окраске перемежались оттенки голубого и зеленого. С
невысокой горы сбегал водопад.

Деревья, цветы  и  прочее.  Что  и  говорить,  недурно выглядит
планет