сокращать,  и  Император
приветствовал тех, кто добровольно подавал в отставку. По состоянию здоровья
Хаконе не смог бы сделать карьеру в армии, и он  благоразумно  уволился.  Он
вдруг оказался штатским - совсем молодой парень, который получил  более  чем
солидную пенсию, не имел ни малейшего желания вернуться на родную планету  и
познал наркотический запах смерти.
   Именно этот познанный аромат смерти сделал Хаконе писателем.  Его  первая
видеокнига - роман о космической  бойне  с  массой  кровавых  приключений  -
прошла незамеченной. Зато вторая -  дотошный  анализ  Муэллеровских  войн  -
стала бестселлером. Она была опубликована через десять лет после событий, то
есть в удачное время для пересмотра представлений об этих  событиях.  С  тех
пор каждую работу Хаконе, даром что это были  мрачные  книги,  трактующие  о
страшных  смертях  и  исполненные  пессимизма,  встречали  как  произведение
литературного патриарха, зрелого мастера, который шествует от удачи к удаче.
   Его  шестая  книга   была   возвращением   к   документальной   прозе   -
монументальный анализ неудачной  высадки  на  Сарагоссу.  Центральная  мысль
книги была скандальной - Хаконе высказывал идею, что  молодой  вице-адмирал,
который командовал этой битвой, стал  лишь  козлом  отпущения,  а  настоящим
виновником поражения был сам Император. Разумеется, эта мысль  высказывалась
изощренным эзоповским  языком,  завуалированно,  чтобы  автора  нельзя  было
обвинить в политической клевете.
   Но умные люди все поняли. Именно эта  книга  стала  поворотной  в  судьбе
Хаконе. Благодаря ей он стал вращаться  в  кругу  самых  богатых  людей.  Но
сейчас в этом зале он чувствовал себя призраком  на  роскошном  празднестве.
Однако Хаконе подавил в себе эту мысль - как он давил в себе  на  протяжении
очень  долгого  времени  свербящий  вопрос:  а  что  бы  стало   с   молодым
лейтенантом, если бы имперские силы выиграли битву за Сарагоссу?
   Он постучал ногтями  по  столу,  призывая  всех  к  вниманию,  и  в  зале
установилась тишина.
   Он  обвел  глазами  своих  сообщников.  Будь   Хаконе   человеком   более
проницательным или более склонным к безжалостному анализу, он бы  непременно
задал бы себе вопрос - почему среди этих пяти десятков людей нет  ни  одного
отставного военного, на погонах которого было бы больше одной звезды; почему
среди промышленных воротил с ним только те, кто не сам  нажил  состояние,  а
получил его в наследство;  почему  все  поддерживающие  его  предприниматели
сколотили свои капиталы на  сомнительных  спекулятивных  сделках  в  далеких
приграничных районах Империи. Но природа заговоров  такова,  что  сообщников
выбирать не приходится.
   - Господа, - произнес Хаконе тихим голосом, который так противоречил  его
медведеподобной внешности, - прежде чем мы начнем, позвольте  заверить  вас,
что этот зал был тщательно проверен на  наличие  электронных  подслушивающих
приборов. Исключена  и  возможность  любых  других  способов  подслушивания.
Господа, мы можем говорить, ничего не опасаясь.
   Один из присутствующих встал. Это был Со Тойер, который  нажил  состояние
на поставках мундиров имперской гвардии.
   - Время течет неумолимо, уважаемый Хаконе, - сказал он тоном упрека. - Мы
- а я  полагаю,  что  высказываю  общее  мнение,  -  отпустили  вам  щедрый,
действительно щедрый срок. Мы ожидали, что  нечто  наконец-то  произойдет  -
сразу после Дня Империи. Как вы и обещали. И что же? Я  не  хочу  влезать  в
ваши секреты, но у нас такое  впечатление,  что  ничего  не  происходит.  По
крайней мере ничего такого, что мы могли бы ощутить и  оценить.  Не  будь  я
душой и телом с вами, я бы задался вопросом - куда пошли мои  пожертвования,
в какую черную дыру они ухнулись?
   - Как раз это и есть цель нашей встречи, - сказал Хаконе. - Я собрал вас,
чтобы проинформировать о происходящем.
   Хаконе мог бы изложить все в деталях. Рассказать,  что  попытка  оглушить
Императора при взрыве и похитить его окончилась  полной  неудачей.  Что  его
убийца благополучно  удрал  из  Прайм-Уорлда.  Что  Харс  Стинберн,  ?доктор
Кнокс?, руководитель операции и по совместительству необходимый им человек с
медицинским образованием, - исчез. Но Хаконе было известно  и  то,  что  все
следы неудачной операции  или  уничтожены  ее  участниками,  или  уничтожены
вместе с ее участниками - скажем, командир спецназа Крегер убит. Словом, все
концы в воду.
   Однако Хаконе поостерегся выкладывать все это  перед  собравшимися.  Если
хочешь добиться успеха, не  стоит  волновать  богатых  вкладчиков  досадными
мелочами.
   - Да, первый этап нашей операции закончился неудачей, - сказал он  вслух.
- Но  Император  ни  о  чем  не  подозревает.  Характерно,  что  он  поручил
расследование  происшествия  не  опытному  человеку,  а   начальнику   своих
телохранителей. Мы со своей стороны можем гарантировать, что никаких  следов
наших действий не отыскать.
   Однако  одна  проблема  все-таки  остается.  А  именно  -  наш   источник
информации пересох.  У  нас  больше  нет  возможности  получать  сведения  о
грядущих шагах Императора.
   Хаконе снова  погрузил  свою  сигару-самокрутку  в  коньяк  и  зажег  ее,
пережидая разочарованный гомон собравшихся денежных мешков.
   Дегенераты. Эти люди никак не поймут, что  до  цели  всегда  остается  не
меньше километра. Но оптимистическая жилка в Хаконе заставила его  подумать:
за одного битого двух небитых дают.
   Метр снова настоятельно постучал ногтями по столу, требуя тишины. Тем  не
менее заговорщиков обуял страх, и они продолжали шуметь. Хаконе макнул палец
в коньяк и стал водить им по краю стакана. Звонкий писк заставил собравшихся
замолчать.
   - Спасибо, - сказал Хаконе. - Что было, то прошло.  А  теперь  -  хорошие
новости. Наш координатор весьма доволен происходящим.
   - С какой стати? - спросило сразу несколько голосов.
   - Потому что, невзирая на наш  временный  неуспех  и  на  тщетные  усилия
Императора добраться до истины, дело сдвинулось с места и набирает обороты.
   - Так что же мы теперь предпримем? Неужели каждый выберет щель понадежнее
и юркнет в нее? - Этот вопрос задал Бэн Лусери, один из  немногих  генералов
промышленности, которых Хаконе искренне уважал.
   - Нелепо даже думать об этом. Наш координатор - и я всей душой согласен с
его решением - дает ?добро? на переход ко второму этапу операции. Этот этап,
господа, мы  окрестили  ?операция  Заара  Ваарид?.  Итак,  дни  невыносимого
диктата сочтены. Операция ?Заара Ваарид? обречена на успех.

Глава 31

   Маленький человечек с помощью крюка вылавливал бревна в пруду,  втаскивал
на цепной конвейер, а пьяница  -  главный  механик  -  тем  временем  сидел,
навалившись спиной на штабель распиленных досок, и горланил песню. Наик  Раи
и  старший  субадар  Читтаханг  Лимбу  одобрительно  наблюдали  за   работой
карликовой лесопилки.
   Стэн захлопнул коробочку с моделью лесопилки, и фигурки тут  же  исчезли,
хотя капитан в душе надеялся, что его ?бухарик? успел сделать еще глоток  из
бутылки, прежде чем исчезнуть.
   - Нехорошо, что вы переезжаете, - сказал наик Раи. - Как  вы  там  будете
разбираться, какие носки когда носить?
   - Вы уверены, что поступаете правильно? - поддержал его Лимбу на гуркали.
   - Да будь оно все проклято, - ругнулся Стэн. - Я  ни  в  чем  не  уверен,
субадар. Я ничего не знаю наверняка,  кроме  того,  что  откомандирован  для
выполнения особого задания. И то, что ты примешь командование над гурками.
   - А я знаю наверняка одно - я за  вас  готов  любому  яйца  открутить!  -
рассмеялся  Лимбу  и  козырнул  своему  капитану.  -  Ума  не  приложу,  что
происходит, капитан. Надеюсь, все обернется к лучшему.
   - Спасибо за добрые слова, Читтаханг. Не кипятись по поводу того,  что  я
уезжаю. А теперь - все. Свободны.
   Оба гурка взяли под  козырек  и  вышли  из  комнаты  Стэна.  Тот  занялся
упаковкой чемоданов. Загудел дверной звонок, и Стэн  хлопком  ладони  открыл
дверь.
   Это была Лайза. Он сразу обратил внимание на ящичек с антипрослушивателем
в ее руке. Аппарат был включен. Как только дверь за ней закрылась, он решил,
что  долг  первым  делом  обязывает  его  поцеловать  лейтенанта   Хейнз   -
крепко-крепко.
   Когда они наконец оторвались друг от друга, Лайза улыбнулась.
   - Ну что, опять жизнь вверх тормашками - как обычно?
   - Зато ногами в воздухе от души подрыгаю, - отшутился Стэн.
   - Переезжаешь?
   - Какая ты наблюдательная! Переезжаю организовывать ?надежную явку?.
   - А я знаю, что ты не переезжаешь, а улетаешь. И очень далеко. Вместе  со
своим коротконогим пузатым и хамоватым дружком.
   - Говори да не заговаривайся!
   - Мы разыскали нашего знаменитого доктора Кнокса.
   Хейнз бросила карточку с информацией на стол капитана.
   - Ну-ка, ну-ка, рассказывай - с подробностями.
   - Настоящие имя доктора Кнокса - Харс Стинберн.  Уволен  из  разведотряда
?Меркурий?. В заключении военного трибунала сказано, я  цитирую,  ?уволен  с
целью очищения рядов?.
   Стэн испытал первый  прилив  облегчения  -  по  крайней  мере  в  заговор
вовлечен человек, который уже не служит в армии.
   - Судя по  документам,  этот  доктор  Стинберн,  человек  нрава  крутого,
сторонник крайних  мер  в  имперской  политике,  был  отправлен  в  качестве
бортового врача с командой, у которой был приказ умиротворить жителей  одной
звездной  системы  -  в  карточке  указано,  какой  именно.   Там   возникли
беспорядки, и нужно было как-то утихомирить бузотеров.
   Обитатели этого мира были существами  непритязательными  -  все,  что  им
требовалось, это копья со стальными наконечниками. Вот  им  и  подарили  для
установления мира большое количество таких копий.  Да  только  доктор  Кнокс
устроил так, что стальные наконечники оказались высоко радиоактивными.  Вот,
оказывается, чем вы, ребята, занимаетесь! Ну и ну!
   - Не капай мне на мозги, Лайза.
   - Извини. У меня был тяжелый день. Короче, все местные жители по-быстрому
откинули коньки. Смерть косила их в таком темпе, что  уже  к  тому  времени,
когда  команда  умиротворителей  вместе  с  хитроумным  доктором  Стинберном
покидала планету, разумных существ там не осталось и она была  свободна  для
заселения имперскими колонистами. К несчастью  для  нашего  доброго  доктора
Стинберна, кто-то настучал на него, и он попал-таки под трибунал.
   Стэн уже сунул карточку в считывающий аппарат на  своем  столе  и  слушал
Хейнз только в четверть уха.
   - Так-так... Выдворен из рядов... В тюрьму все  же  не  попал...  дураки,
надо было засадить!.. уволен в запас... нигде не работал.
   Стэн выключил считывающий аппарат и вопросительно посмотрел на Лайзу.
   - Хоть он нигде и не работал, - сказала она, - мы все же  разыскали  его.
Но он не в Прайм-Уорлде.
   - А где?
   - Затаился в укромном местечке Вселенной - на малой планете под названием
Кулак.
   Хейнз протянула капитану еще несколько карточек.
   - Как ты умудрилась найти его так быстро?
   - Ты подчеркивал, что этот наш доктор Кнокс - самовлюбленный  эгоцентрик.
И я подумала, а может, он настолько тщеславен  и  недалек,  что  не  пожелал
расстаться с профессией, которая может его  выдать,  и  продолжает  работать
врачом - вместо того чтобы  стать  кем-то  неприметным,  вроде  корабельного
повара. И я оказалась права. Он нанялся врачом по контракту на Кулак  -  под
именем Уильяма Блока.
   Стэн запустил  карточки  в  считывающий  аппарат  и,  по  мере  просмотра
материала об астероиде Кулак, то бледнел, то серел, то  покрывался  холодным
потом. Не будучи человеком трусливого десятка - вся его биография доказывала
это, сейчас он здорово перепугался - и радовался, что Хейнз, занятая  своими
размышлениями, смотрела на него мало и рассеянно.
   "Лучше бы я остался  в  отряде  коммандос,  -  думал  Стэн  про  себя.  -
Вероятность, что я так влипну, была меньше, чем десять тысяч к одному. Но не
с моим счастьем...
   - Ты слышал о планетке Кулак?
   Еще бы он не слышал! Но Стэн не стал вдаваться в подробные  объяснения  -
все это было до такой степени личное, болезненное. Кулак был малой  планетой
- очень крупный астероид с ядовитейшей атмосферой  и  с  окружающей  средой,
убийственной для человека. Вертится на своей орбите где-то на самом  краешке
Галактики. Только одно представляло интерес на  Кулаке  -  тамошние  металлы
кристаллической структуры были живыми, росли подобно растениям. Один из этих
металлов был не правдоподобно легкий и одновременно  тверже  любого  металла
или сплава, известного имперским ученым. Как раз его химические  особенности
и описание внешнего вида имелись на одной из карточек.
   Но Стэн был отлично знаком с этим металлом, он собственными руками сделал
из этого  металла  спрятанный  в  рукаве  кинжал,  что  был  его  постоянным
спутником. Кинжал был изготовлен еще тогда, когда Стэн жил на  Вулкане  -  в
тамошнем ?Адском Котле?, тюремном секторе для провинившихся рабочих-рабов. В
Адском  Котле  он  работал  в  зоне  номер  тридцать  пять,   которая   была
точнехонькой копией всех прелестей убийственной атмосферы и  прочих  условий
на Кулаке - вплоть до того, что там и там смертность среди  работников  была
стопроцентной.  И  вот  судьба  подкидывает  Стэну   кошмарный   сюрприз   -
необходимость как бы вернуться в Зону-35. Да, никогда  в  жизни  он  так  не
пугался, а уж жизнь пугала его и пугала - казалось, пора бы ей и устать.
   Стэн усилием воли угомонил  резь  в  желудке  и  продолжал  просматривать
содержание  информационных  карточек.  После   открытия   астероида   Кулак,
обнаружившая его компания пыталась вести там разработки природных  богатств,
но сочла это нерентабельным и опасным  и  забросила  тамошние  шахты.  Через
несколько лет независимые шахтеры, закаленные мужчины и женщины, возобновили
работы - не пропадать же добру! Работа на Кулаке  не  относилась  к  разряду
легких, поэтому за врача, изъявившего работать там, да еще целых два  земных
года, вцепились руками и ногами. А поскольку большинство шахтеров сами  были
отпетыми уголовниками, которые скрывались на  краю  Галактики  от  имперской
полиции,  то  лишних  вопросов  Харсу  Стинберну  никто  не  задавал,   хотя
наниматели отлично понимали - от хорошей жизни на Кулак не летят. Про  Кулак
говорили, что там даже к государственным изменникам отнеслись бы не  строже,
чем к прохиндею, который забыл уплатить налог на поддержку сирот.
   Стэн придал своему лицу нормальное выражение и отбросил карточку.
   - Да, слыхал я про этот Кулак, слыхал.
   - Я подготовила к отлету малый боевой корабль, - сказала Хейнз.  -  Никто
не знает, куда  летим.  Даже  пилот.  И  я  доставила  на  борт  специальные
скафандры для работы в ядовитой атмосфере.
   Разные варианты ответа пронеслись в голове Стэна, и ни  один  из  них  не
годился для произнесения вслух. Но тут в комнату  ввалился  пузатый  Килгур,
размахивая информационной карточкой.
   - Слушай, Стэн! - закричал он прямо с  порога,  не  обращая  внимания  на
лейтенанта. - Нет, ты только послушай,  куда  нас  эта  чертова  баба  хочет
направить!
   - Да, знаю.
   - Извините, лейтенант. Нам со Стэном надо переговорить наедине.
   - Не суетись, - сказал Стэн. - У твоего бесстрашного  командира  поджилки
трясутся не меньше, чем у тебя.
   - Стэн, какого шута  нам  туда  переться?  Неужели  нельзя  послать  туда
батальончик солдат и выволочь этого кобеля из его конуры?
   - Чтобы он опять удрал в последний момент?
   - А ты прав, приятель. Прав. К моему огромному сожалению. Итак, что будем
делать?
   - Сдается, жизнь приперла нас к стене, - сухо заметил  Стэн.  -  Придется
лезть в шахту на чертовом Кулаке.
   - Нам предстоит хорошо позабавиться, - сказал Алекс. - Нет,  моя  мамочка
не похвалила бы тебя за то, как ты со мной обращаешься!
   Но капитан уже не слушал его стенаний. Он продолжил упаковывать вещи.

Глава 32

   Джилл Шерман была единственным законом на Кулаке.  Кулакский  кооператив,
состоявший сплошь из забубенных голов, оказал ей высокое  доверие  -  выбрал
своей начальницей, чтобы она железной рукой поддерживала хоть что-то похожее
на порядок в шахтерском поселке под большим куполом. Будучи ничем  не  лучше
самых отпетых из шахтеров, она резко превосходила их умом - и у нее  хватало
ума не слишком давить на своих кооператоров. Джилл  требовала,  чтобы  свято
блюли лишь три закона: никакого оружия, которое могло бы  продырявить  купол
над поселком (стальное негласно разрешено); мошенничество в  азартных  играх
равно государственной измене и карается соответственно; подсчет, кто сколько
кристаллов добыл, ведется совершенно честно.
   Шерман сочла удобным завербоваться по контракту на Кулак после того,  как
на предыдущей работе наломала слишком много дров. Она  служила  заместителем
шерифа в одной звездной системе,  где  мятежи  были  образом  жизни  (оно  и
понятно, этот мир был заселен множеством мелких враждующих  народцев;  когда
один из них дорывался до власти, он начинал подавлять и истреблять остальные
меньшинства). Правительства менялись  чаще,  чем  времена  года.  Наконец  у
Шерман лопнуло терпение, и она поступила оригинально - бросила мини  атомную
бомбочку, превратив в пыль  очередное  правительство.  Но  одновременно  она
превратила в пыль и свою карьеру - пришлось  бежать  от  имперского  закона,
потому  что  ей  предъявили  обвинение  в  убийстве,  превышении   служебных
полномочий и попытке геноцида.
   Именно эта женщина, изучив документы Стэна и Алекса, хмуро уставилась  на
двух новоприбывших, которых еще слегка мутило после посадки.
   - Доктор Блок работает отлично. С  какой  стати  я  должна  помогать  вам
забрать его отсюда?
   - Я не хочу зачитывать ордер на ваш арест, - устало проронил Стэн. -  Там
перечислены ваши мелкие проказы - государственная измена, массовое убийство,
заговор,  бегство  от  судебных  властей.  Сами  знаете,   что   там.   Весь
джентльменский набор.
   -  Мой  друг,  это  Кулак.  Нам  тут  плевать,  что   человек   делал   в
цивилизованном мире до прибытия сюда.
   - Киска, - начал было Алекс,  -  может,  мы  угостим  тебя  стопариком  и
тихо-мирно обсудим...
   - Уймись, старшина, нечего перед ней стелиться, - обрубил его  Стэн.  Это
было, скорее всего, неразумной грубостью с его стороны. Но корабль так долго
мотало перед посадкой  на  Кулак,  что  Стэна  до  сих  пор  подташнивало  и
настроение было хуже некуда. - Вы тут работаете по  императорской  лицензии.
Достаточно одного моего рапорта, и вас этой лицензии лишат. И сюда  прилетит
полдивизии выручать меня. Хотите неприятностей, госпожа Шерман? Извольте.
   Если бы желудок не стоял у него под  горлом,  Стэн  бы  наверняка  избрал
другую тактику общения с крутой хозяйкой Кулака. Да, он допустил  ошибку,  и
едва слышный тяжкий вздох Алекса подтверждал это.
   - Что ж, простите... кто вы у нас... да, простите, капитан. Ищите доктора
Блока в секторе ?В?, комната 60.
   Стэн совершил вторую ошибку: надменно кивнул, подхватил Алекса под руку и
поспешил в сектор ?В?. А Шерман дождалась, покуда за  ними  не  захлопнулась
дверь с двойным замком, и кинулась к микрофону интеркома.
   Даже улицы города  под  куполом  были  допотопного  вида.  Поддерживалась
определенная температура, и воздух очищался,  но  за  влагооборотом  следили
плохо - всегда клубился туман, накрапывало что-то вроде дождика, под  ногами
хлюпала грязь.
   - Ты все испортил, приятель, - ворчал Килгур, пока они топали в тумане по
грязным улицам. - Телка-то классная. Я бы ее за час охмурил -  была  бы  как
ручная.
   Стэн зло рявкнул на друга, хотя тот был совершенно прав. Но Стэну было не
до деликатности - его пугал этот мир,  страшили  воспоминания,  связанные  с
подобным же гибельным местом - с Зоной-35,  где  он  воочию  видел,  сколько
существует вариантов медленной мучительной смерти.
   Даже скафандры, надетые на них, вызывали у Стэна страх и  недоверие.  Все
на