осила их в Волчьи миры, - продолжал Махони.
   - А это еще что такое, черт побери?
   - Несколько сотен планет, большинство из которых населены... Одним словом
- край света.
   - Заселены кем, позвольте поинтересоваться? - удивился Император.
   - Корабль моей группы подвергся нападению со стороны одного из  списанных
крейсеров Вашего Величества, класса "Турнмаа".
   - С ними все в  порядке?  -  обеспокоенно  спросил  Император.  Напускная
небрежность, с какой он разговаривал до  этого,  исчезла,  словно  ее  и  не
бывало.
   - Да, все обошлось благополучно. Когда крейсер начал обстрел, моя команда
посадила корабль на примитивную планету. "Турнмаа"  погнался  за  ними.  Ну,
ребята и захватили крейсер. Оставив на планете две  сотни  трупов  в  черных
формах, они вернулись домой на "Турнмаа".
   - А ты, я  вижу,  воспитываешь  в  своем  отраде  Богомолов  мальчиков  и
девочек,  которым  палец  в  рот  не  клади,  -  сказал  Император,  немного
успокоившись. - Вопрос заключается в том, почему эти говнюки напали  на  мой
корабль?
   - Переговоры они начали с воплей "Во имя Таламейна",  -  сообщил  Махони,
как обычно предпочитая давать уклончивые ответы.
   Император присел на край бревна.
   - Таламейн! А я-то думал,  что  вбил  осиновые  колья  в  поганые  сердца
каждого из этих псов еще десять поколений назад!
   Ни одному психоисторику за весь период существования истории, как  науки,
так и не удалось выяснить, почему лжемессии возникают  и  исчезают,  подобно
волнам, и почему в одно и то же время их появляется  сразу  несколько.  Одна
волна накатилась на Галактику каких-нибудь четыре сотни лет назад. С тех пор
как Император понял,  что  для  процветания  культуры  необходимо  разрешить
свободу вероисповедания, он с трудом справлялся с самозванцами -  пока  один
привередливый мессия не провозгласил  себя  Самым  Последним  Осуществителем
Надежд рода человеческого и не объявил священную войну. Все, что мог сделать
Император до того - пытаться поддерживать мир и порядок. А  это  было  делом
хлопотным. Некий мессия Эндимион IV объявил, что все  женщины  являются  его
духовной собственностью, а все мужчины - вообще не нужны.  Огромный  интерес
вызвало сообщение, в котором говорилось, что мужское население, все верующие
и несколько новоиспеченных атеистов покончили с собой. Еще более  интересным
было сообщение о том, что мессия оказался импотентом.
   Целая звездная система поверила, что  все  существа,  включая  их  самих,
являются порождениями зла и должны  быть  уничтожены.  Император  так  и  не
узнал, каким  образом  зачинщику  бунта  удалось  достать  на  черном  рынке
планетарный бластер и как они смогли пульнуть  из  него  по  своему  солнцу,
после чего оно стало светить еще сильнее, а движение внезапно прекратилось.
   Дюжина или около  того  мессий  установили  политику  геноцида  и  начали
преследовать своих  ближайших  соседей,  но  были  незамедлительно  схвачены
войсками и высланы с планеты.
   Мессия одного из движений обосновал наиболее приемлемую  монотеистическую
теорию,  изобретательно  разбавляя  свои  проповеди  жаргонными  словечками,
пользующимися успехом у простонародья,  и  обратил  в  свою  веру  несколько
планетарных систем.  Император  был  несколько  обеспокоен  таким  поворотом
событий. Но  вскоре  спаситель  удрал  в  один  из  игорных  миров  Империи,
прихватив с собой казну движения.
   Один мессия стал утверждать, что нирвана есть  долгий  путь  вперед.  Его
последователи выкупили несколько старых кораблей-монстров, объединили  их  в
эскадру и отправились на поиски нирваны. Поскольку, согласно учению, нирвана
находилась где-то на краю Вселенной, Император сильно переживал и за них.
   А  затем  возникла  вера  в  Таламейна.  В  тот  период,  когда  теология
находилась в  упадке,  объявился  некий  молодо"  воин  по  имени  Таламейн,
проповедовавший чистоту морали и  призывавший  людей  посвятить  свои  жизни
цели, которой можно будет добиться в Реальной действительности. Этот воин не
колеблясь опускал карающий меч на голову каждого, кто отказывался  принимать
его веру. Между представителями старой и новой  религий  назревал  серьезный
конфликт, который мог закончиться вооруженным столкновением. Но тут вмешался
Император. Он предоставил последователям Таламейна и их Пророку  достаточное
количество транспортных средств, чтобы они  нашли  себе  другую  систему,  в
которой жили бы по своим законам. Осмеянные воины, присягнувшие на  верности
Таламейну, сели на корабли и исчезли в космосе, бежав от "сознания смертного
человека".
   Император был несказанно горд собой, приняв такое "гуманное" решение.  Не
потому, что сильно беспокоился, кто победит в гражданской  войне,  а  потому
что знал: а) старая теократия была бы уничтожена; б)  приспешники  Таламейна
могли  создать  целую  сеть  мощных   военных   баз;   в)   вера   неизбежно
распространилась бы по всей Галактике.
   Во всей этой катавасии  Императору  не  хватало  только  молодой  сильной
религии,  последователи  которой,  в  конечном  счете,   объявили   бы   его
меркантильную   Империю   ненужной.   В   результате   была   бы   развязана
внутригалактическая война, которая завершилась бы уничтожением обеих сторон.
   Император не  только  урегулировал  конфликт,  но  и  гарантировал  своим
соотечественникам, что сумеет защитить их, если последователи  Таламейна  не
угомонятся. Все эти факты истории властитель прекрасно  помнил,  но,  будучи
человеком вежливым, терпеливо выслушал Махони.
   - Положить вам еще кусочек рыбки, полковник? Не в состоянии выговорить ни
слова из-за сильной  икоты,  появившейся  после  второго  выпитого  кувшина,
Махони просто утвердительно кивнул.
   Когда березовые поленья догорели и превратились в угли, Император положил
на гриль лосося и продержал его там несколько минут. Затем  быстро  сбрызнул
кожу рыбы пшеничной водкой и ловко перевернул  на  обратную  сторону.  После
того, как кожа лосося хорошо подрумянилась.  Император  снял  его  с  гриля.
Махони никогда в жизни не ел ничего более вкусного.
   - Итак, приспешники Таламейна прочно обосновались в этих... этих  Волчьих
Мирах, - произнес властитель.
   - Вслед за ними  к  созвездию  устремились  все  ренегаты,  дегенераты  и
отпетые бандиты. Словно паломники, потянулись они к своему святилищу, потому
что, конечно, были истинными верующими и все это время искренне  поклонялись
Таламейну, - продолжал Махони.
   - Расскажи мне о них поподробнее, - попросил Император, -  хотя  я  очень
болезненно  отношусь  к  подобным  вещам.  Что  может  быть   хуже   слепого
фанатизма?
   - Сложилась очень серьезная ситуация.  Около  ста  пятидесяти  лет  назад
люди, уверовавшие в Таламейна, разделились на две группы: первая, назовем ее
условно "Таламейн-А", поселилась в одной  части  созвездия,  имеющего  форму
сдвоенного полумесяца; вторая, или "Таламейн-Б",  устроилась  в  другой  его
части.  У   группы   "Таламейн-А"   был   "истинный   Пророк"   -   человек,
провозгласивший себя наследником самого Таламейна. Но эта  "подлинная"  вера
деградировала   и   превратилась   в   обыкновенную   жажду   стяжательства,
проповедуемую политиками-раскольниками и преемниками более  чем  абстрактных
Пророков.
   В  сложившейся  ситуации,  когда  в  рядах  верующих  произошел   раскол,
подлинная власть перешла в руки Торговцев. В их совет входили  представители
торговых  семейств  баронов,  с  готовностью  вносивших  сумятицу   в   ряды
руководства. Естественно,  каждое  семейство  понимало,  что  совет  -  лишь
временное явление и что он просуществует  до  тех  пор  пока  его  члены  не
добьются расширения полномочий и не возьмут всю власть в свои руки.
   Итак, кроме того, что этот "истинный Пророк", безусловно, являлся  видной
фигурой на политическом небосклоне, он был ярым противником установления  на
одном "полумесяце" Волчьего созвездия абсолютной анархии.
   На другой стороне "полумесяца" находились "изменники" -  люди  из  группы
"Таламейн-Б", ратовавшие за возвращение  чистоты  идеалов  и  первоначальной
веры. Пуристы нуждались в прокторах, а по  сему  "фальшивый"  Пророк  группы
"Таламейн-Б" создал правящий класс воиновсвященников.  Облаченные  в  черную
форму, на людях они демонстративно избегали мирских благ,  хотя  их  мрачные
крепости  славились  именно  тем,  что  изобиловали  этими  самыми  мирскими
благами.
   Таковы Дженнисары. Через одно поколение главный дженн  должен  был  стать
правителем людей из группы "Таламейн - Б".
   - Итак, с одной стороны, мы имеем принцев торговли, - сказал Император, -
во главе которых стоит...
   - Некий нарумяненный хлыщ по имени Паррел. Он временно возглавляет совет.
   - А кто у него в Пророках?
   - Теодомир. В дни своей молодости этот  тип  принес  в  жертву  множество
неверующих, руководствуясь, скорее  всего,  не  желанием  очистить  ряды,  а
страстью к антикварным вещам, отобранным у мучеников веры.  Недаром  столица
главной планеты Санктус названа Городом  Могил.  Теодомир  -  разложившийся,
погрязший во взяточничестве мошенник.
   - А кто Пророк у дженнисаров?
   - Убийца по  имени  Ингильд.  Мои  агенты  доложили,  что,  кроме  прочих
недостатков, у него сильная тяга к наркотикам.
   Император задумался, медленно потирая пальцами виски.
   - Наш анализ...
   - Хватит, полковник Махони, -  оборвал  властитель.  Он  вдруг  полностью
протрезвел, в голосе появились металлические командирские нотки. -  Вот  ваш
анализ.
   Во-первых,  нет  никакой  возможности   добывать   Х-минерал,   удерживая
информацию об этом в абсолютной секретности.
   Во-вторых, как только стяжатели-добытчики прознают о минерале, они тут же
ринутся на его поиски в Волчье созвездие.
   В-третьих, либо  Торговцы  обратят  каперов  в  свою  веру,  либо  дженны
займутся разбоем.
   В-четвертых, начнется жуткая кровопролитная резня,  инициаторами  которой
станут  люди,  рвущиеся  к  "золотым  копям"...  Открой-ка  бутылку   виски,
полковник.
   Махони откупорил бутылку и передал ее Императору.
   - В-пятых, после кровавого побоища я буду  вынужден  выслать  войска  для
наведения  порядка  на  межзвездных  маршрутах  и  обеспечения  безопасности
кораблей в космосе.
   В-шестых, мои действия  будут  истолкованы  как  нарушение  священнейшего
слова Вечного Императора и преследование религиозных  убеждений.  Ну,  давай
выпьем... Хотя, "в - шестых" можно исключить, я уже выполнил этот пункт.
   В-седьмых, прежде чем сведения об открытии месторождений минерала  станут
общедоступными, Волчье созвездие  должно  находиться  под  контролем  одного
правительства. Между прочим, сколько  Теодомиру  Зарвавшемуся  осталось  еще
коптить воздух?
   - Вероятно, лет сто, - ответил Махони. - Имя его  главного  наследника  -
Матиас. Ему около тридцати. Он думает, что  религия  и  политика  -  понятия
несовместимые. Холост.  Живет  простой  жизнью.  Считает  веру  в  Таламейна
священной.
   - О-хо-хо, - пробормотал Император.
   - Но Матиас свято убежден, что  ряды  поборников  веры  Таламейна  должны
расширяться, он сам об этом заявил. И собрал небольшой отряд молодых  людей.
Они много занимаются спортом, охотой, ведут уединенный образ жизни.
   - М-м-м, - Император снова задумался.
   - В чем проблема, босс?
   - Не могу вспомнить,  на  каком  пункте  я  остановился  на  седьмом  или
восьмом?
   - Думаю, на восьмом. Открыть еще одну бутылку?
   - У каждого властителя есть свои привилегии, - сказал  Вечный  Император,
отпив два глотка прежде, чем передать бутылку Махони.  Итак,  в-восьмых,  мы
хотим,  чтобы  созвездие  находилось  под   контролем   одного,   но   очень
ответственного и  надежного  правителя.  А  это  значит,  что  надобность  в
отправке войск отпадет, потому что он будет слушать меня безоговорочно.
   В-девятых, дженнисары просто несносны. В любом случае,  мне  придется  не
спускать глаз с горстки этих священников-головорезов.
   -  Тем  самым  вы  хотите  сказать,  что  нужно  скинуть  старину  Тео  с
пьедестала?
   - Вовсе нет. Я хочу приставить к нему своего человека.
   - Кого конкретно вы имеете в виду? Император пожал плечами.
   - Да какая мне, к черту, разница? Сам выбирай достойного.
   Махони начал трезветь. - Очевидно, это будет тайная и опасная операция?
   - Вы прекрасно все поняли, полковник. Конечно, я не хочу  огласки.  Никто
не должен знать,  что  Император  сует  свой  нос  в  политику  независимого
созвездия.
   Махони решил сделать вид, что не  заметил,  с  каким  сарказмом  произнес
Император последнюю фразу.
   - Значит, отряд Богомолов.
   - Кстати, - сказал Император, аккуратно устанавливая  бутылку  между  ног
Махони, - не этот ли экипаж раздобыл образцы?
   - Так точно, сир. Группа "Богомол-13" под командованием лейтенанта Стэна.
   - Стэна?
   - У него такая сложная фамилия, сир, что мы  стали  называть  его  просто
Стэн.
   - Вручите ему пару медалей, что ли, - вслух подумал Император.
   - Что ли? - смутился Махони.
   - Будут какие-нибудь соображения, полковник? Пока  мы  не  ужрались,  как
свиньи, скажите - какой корабль вы намерены использовать?
   Махони поднял бутылку и залпом осушил ее" Странно, но когда полковник был
пьян или зол, он начинал проглатывать гласные буквы, что считалось признаком
провинциального акцента.
   - Могу ли я попрсить один из вших  "Шайнов",  Император?  И,  отвечая  на
прдыдущий вопрс, хочу скзть, что у мня есть на примте один парьнь.

Глава 8

   Стэну пришлось потратить немало времени, чтобы выловить членов экипажа  и
сообщить им о своей командировке. Они разбежались по питейным  заведениям  и
другим злачным  и  вполне  пристойным  местам,  отведенным  на  планете  для
проведения досуга воинов.
   Бэт, согласно договоренности со Стэном, пошла своей дорогой, прихватив  с
собой путеводитель охотника и исчезнув в малонаселенной местности с Мьюнин и
Хьюджином. Стэн послал ей сообщение незамедлительно,  используя  специальный
код, но ответа так и не дождался и понял, что в житейских делах  ему  далеко
до искушенности. Ида  отдыхала;  она  уютно  устроилась  в  казино,  пытаясь
выяснить, успеет ли разорить его, используя в игре свои шулерские штучки, до
того, как служащие вышвырнут ее из заведения.
   Док исчез в лабиринте единственного на планете Университета  экзотических
культур, но в конце  концов  был  найден  похрюкивающим  от  удовольствия  в
антропологическом отделе. Перед ним стояла  фляжка  с  напитком  Стра'бо  из
крови и молока - ингредиентов, которые он заставлял смешивать потрясенного и
мучающегося тошнотой охранника. Командировки были обычным делом  для  бойцов
отряда Богомолов. Но такого рода задание ни  членам  Команды-13,  ни  самому
Стэну выполнять еще не приходилось. Однако приказы  Императора  не  подлежат
обсуждению.
   Стэн уже заранее начал скучать по дому, а кроме того был озадачен,  каким
образом один человек может справиться с заданием, о  котором  рассказал  ему
полковник Махони. Тем временем он прочесывал питейные заведения, зная, что в
одном из них обязательно найдет Килгура.
   Громоподобный голос Алекса Стэн услышал еще до того, как переступил порог
бара.
   - Итак, адъютант сказал "есть" и отправил лучшего солдата бритос, который
укреплял свой штык...
   - Какой еще, на хрен, штык? - спросил другой голос.
   - Это тебе знать не обязательно. Ты просто молчи и слушай.  Итак,  бравый
бритский солдат полез вверх на невысокий холм. И в ту же секунду его  голова
слетела с плеч и покатилась вниз. А молодой гигант закричал еще пуще:  "Я  -
Рыжий Рори Гленский! Отправьте ко мне сразиться ваш лучший отряд!"
   Стэн, невольно задумавшись над тем, слышал ли он когда-нибудь конец  саги
о Рори, вошел в бар. Алекс сразу заметил товарища и по  выражению  его  лица
понял, что случилось нечто  серьезное.  Он  буркнул  что-то  двум  мертвецки
пьяным охранникам, сидевшим с ним за столиком и подпиравшим спинами стену.
   - Ладно, просвещу вас как-нибудь потом, ребята. Ну-ка, быстренько делайте
ноги!
   Алекс придавил охранников столом, а затем убрал его, и  бедняги  попадали
на пол. Стэн сел на один из освободившихся стульев.
   - Выкладывай, парень. Я постараюсь выдержать.
   Стэн повторил свой разговор с Махони слово в слово,  вынув  из  потайного
кармана, находящегося на ремне, ценную государственную бумагу.
   - Боже, как я ошибся! Нет-нет, я не выдержу! -  простонал  Алекс.  Приказ
сильно огорчил его. - Моя мамаша упадет в обморок,  когда  станет  известно,
что меня вытурили из отряда.
   - Это  только  прикрытие,  черт  возьми.  Твоей  маме  ничего  не  станет
известно.
   - Да? Ты ее не знаешь, - Алекс тяжело вздохнул.
   - Послушай, я хочу, чтобы  ты  хорошенько  запомнил  -  я  теперь  бывший
капитан Стэн из Третьего полка Гвардии, увешанный  наградами  и  израненный,
замешанный в убийствах и уволенный для вынесения приговора  за  бесчисленные
злодеяния.
   Алекс снова тяжело вздохнул, поднял свою громадную  лапу,  шутливо  отдав
честь и придвинул Стэну кружку.

Глава 9

   Согласно церковной догме, Таламейн приказал флоту переселенцев высадиться
на Санктусе потому, что ему,  якобы,  явилось  видение,  будто  эту  планету
благословил сам дух Космоса.
   В действительности Таламейн направил флот  к  первой  попавшейся  планете
земного типа, на которой было много  воды,  из-за  того,  что  в  рядах  его
верноподданных назревал мятеж и они чуть было не перебили друг друга.
   На Санктусе был один крупный город -  Город  Могил,  несколько  небольших
рыболовецких поселков, один  маленький  порт  и  сотни  деревень.  Население
планеты составляли теократы и те, кого они эксплуатировали,  -  пилигримы  и
крестьяне, рыбаки и фермеры.
   С некоторых пор на планете Санктус появился еще один обитатель Стэн.
   Холодный ветер леденил спину. Стэн неловко плюхнулся на каменную  скамью,
ударившись головой о спинку. Охранник Пророка смерил его таким  же  холодным
взглядом, каким было  дуновение  ветра,  "приласкавшего"  позвоночник.  Стэн
улыбнулся охраннику, и тот отошел.
   Стэн  просидел  на  этой  скамейке  три  часа,  но   терпение   считалось
добродетелью,  которой  стоило  выучиться  на  Санктусе  прежде   всего.   В
особенности это касалось Города Могил с его невзрачными, облаченными во  все
серое священниками-бюрократами, массивными памятниками, выстроенными в честь
давно умерших вождей, и мрачными холодными  зданиями,  в  которых  наверняка
водились привидения.
   "Порученьице не из  приятных",  -  подумал  Стэн,  с  невыразимой  скукой
разглядывая обветшалую переднюю. Как и  во  всех  остальных  зданиях  Города
Могил, она была выстроена из белого камня, который со временем превратился в
желтый.
   В огромной палате повсюду стояли бюсты, позолоченные  статуи,  на  стенах
висели  искусно  сработанные  гобелены.  В  помещении,  пропахшем  курящимся
фимиамом, царила нестерпимая духота.
   Как и все остальное на Санктусе, здание было обветшалым и выцветшим. Даже
охранник, с его обрядовой алебардой и далеко не  обрядовым  боевым  оружием,
выглядел каким-то поношенным и  зачуханным  в  своей  грязной,  перелатанной
форме.
   Стэн же, напротив, был одет  в  чистенькую  коричневую  униформу  дивизии
Охраны, на груди его висели боевые ордена, которые они с  Махони  специально
подобрали для такого  случая.  Ветеран  подозрительно  покосился  на  правый
рукав, где совсем недавно красовалась эмблема дивизии Охраны. На том  месте,
с которого она была кем-то содрана, осталось темное пятно.
   Деньги стояли на первом месте в  Империи  Таламейна,  а  уж  человеческая
жизнь здесь не ставилась ни во что. Взятка помогала  спасению  души  гораздо
лучше любой молитвы. К счастью,  Махони  снабдил  своего  агента  более  чем
достаточным количеством кредиток. На Санктусе Стэн находился вот уже неделю,
смиренно прося аудиенции у Пророка Теодомира.  За  это  время  ему  пришлось
основательно "подмазать" множество