из-за  декораций  тумана  и  мха  появился  экипаж.  Лошади  были
необычны. Они странно  передвигались  без  присущей  коням  грации.  Они
приблизились, и Ларисса увидела, что они были мертвы. Об этом же говорил
исходящий от них  запах.  Их  тела  сохраняли  частично  гниющую  плоть,
которая местами была перетерта упряжью.
   При приближении экипажа Ларисса увидела, что и кучер  был  мертвецом,
чудовищно разложившимся. Ларисса застыла от страха.
   Этот экипаж напугал ее  больше  чем  что-либо.  Ее  доконали  останки
лошадей, что оказалось  страшнее,  чем  схватка  с  туманом,  встреча  с
порождением топей, преображение Касильды. На все  это  она  натолкнулась
волей обстоятельств. Экипаж с мертвыми конями она встретила, добровольно
встав на этот путь: она искала встречи с Господином всех зомби.
   Она заставила свои налившиеся свинцом ноги сделать шаг вперед,  затем
другой  шаг.  С  каждым  шагом  она  обретала  уверенность.  Кучер-зомби
медленно слез с облучка и открыл дверь кареты. Танцовщица, поколебавшись
несколько мгновений, тряхнула волосами и вошла внутрь. ГЛАВА XVIII
   Кучер занял свое место и тронул коней  вперед.  Ларисса,  как  могла,
стряхнула дождевую воду  с  лица.  Усаживаясь  на  коричневые  бархатные
подушки, Ларисса заметила аккуратно сложенную черную накидку на  сидении
около себя. Слабая улыбка тронула ее губы - кем бы ни был Антон  Мисрой,
это  было  жестом  внимания.  Ощущая  благодарность,  Ларисса  тщательно
вытерлась мягкой шерстяной тканью.
   Сама карета была хорошо сделана и выглядела крепкой, хотя и давно  не
чищенной, с грубыми швами на подушках и сучками  в  деревянных  деталях.
Танцовщица завернулась в накидку, дрожа от холода. Окна кареты  запотели
от сырости. Ларисса вытерла их так, что можно было посмотреть наружу.
   Она чувствовала покачивание  экипажа  и  увидела,  что  они  едут  по
мощеной дороге с топями по обе стороны. Внезапно карета встала.
   Ларисса увидела решетку из гнутого  железа  и  несколько  зомби.  Она
сидела в накидке Мисроя и наблюдала, как зомби открывают ворота. Один из
них повернулся к Лариссе, и она увидела, что его глаза сгнили.
   За воротами  дикость  сменилась  ухоженностью.  Это  была  плантация,
похожая на те, что окружают Порт-д-Элур.  На  полях  трудились  рабочие,
однообразность их движений выдавала их сущность. Ларисса прикрыла глаза,
запасаясь терпением.
   Некоторое  время  она  сидела  в  глубине  кареты,   желая   избежать
неприятных зрелищ. В конце концов экипаж постепенно  остановился.  Кучер
показался в окошке, затем открыл дверь.
   Она вышла и увидела плантацию с особняком, покрытым  воздушным  мхом,
как деревья в топях. Сам дом был поднят над уровнем земли. Он  стоял  на
сваях, что предохраняло его от болотной сырости. На плохо  подстриженной
траве разгуливали мокрые насквозь павлины. Картина напоминала пародию на
настоящую плантацию.
   С поднятым капюшоном Ларисса ступила на каменную дорожку, и ее  босые
ноги почувствовали острые камни. Танцовщица  осторожно  прошла  к  дому,
поднялась по скрипучим ступеням, подняла  медный  молоток  и  решительно
стукнула в дверь.
   Несколько мучительных мгновений не было никакого ответа, затем  дверь
заскрипела и отворилась. Ларисса с сильно бьющимся сердцем вошла внутрь.
   Лучше других сохранившийся зомби бесстрастно посмотрел  на  нее.  Его
одежда свидетельствовала о высоком положении. От него  исходила  ужасная
вонь.
   - Я... - сказала  Ларисса  ломающимся  голосом.  -  Я  пришла,  чтобы
встретиться с Господином.
   - Входите, - с трудом произнес зомби и шире открыл дверь.
   Она вошла в обширный вестибюль. Когда-то  прекрасный  ковер  закрывал
пол. Ковер был сильно подпорчен подтеками. На второй этаж  вела  пыльная
лестница. Большая часть света исходила от блестящего канделябра. По одну
сторону стояло поблекшее зеркало.
   Слуга-зомби указал ей на левую комнату и выжидательно протянул  руки.
Ларисса не сразу поняла, что он хочет принять  ее  верхнюю  одежду.  Она
сдала ему накидку. Он поклонился и оставил ее одну.
   Ларисса прошла в гостиную. Два  небольших  низеньких  столика  стояли
перед уютно выглядевшими  диванами.  Значительное  место  стены  занимал
камин, по обе стороны которого стояли накрытые бархатом кресла. Каминная
полка была  сделана  из  темного  дерева,  на  ней  стоял  подсвечник  с
зажженными свечами, а также нечто похожее на гравюру.
   Занавеси были раздвинуты.  В  комнате  из-за  непогоды,  несмотря  на
зажженные свечи, было мрачновато.
   В камине трещал огонь, обрадовавший  замерзшую  Лариссу.  Она  встала
перед огнем на колени и протянула к  нему  руки.  Она  заметила,  что  в
раскаленные угли была воткнута кочерга.
   За окнами  разыгрывалась  буря,  и  Ларисса  по-прежнему  дрожала  от
холода.  Однако  благодаря  огню  ее  мокрая  одежда  высыхала,  и   она
согревалась. Она вновь внимательно огляделась и  заметила,  что  обои  в
гостиной   покрыты   тщательно    выполненными    рисунками.    Движимая
любопытством, она взяла один из подсвечников и подошла к стенке.
   Она увидела вальсирующие пары, рыцарей в доспехах...
   Внезапно сверкнула молния, и при ее свете Ларисса разглядела, что все
изображенные на рисунках были трупами в  различных  стадиях  разложения.
Она подавила восклицание, ее рука, державшая свечу,  дрожала,  заставляя
изображение плясать. Раздался гром, как бы издеваясь  над  ее  эмоциями.
Она поставила свечу на место и еще раз взглянула на гравюру.
   На ней была  изображена  сидящая  женщина,  вырезанная  исключительно
тонко на кости. Сзади нее горела свеча неверным пламенем. Отвлекаясь  от
ужасов на стене, Ларисса всматривалась в  изображение  молодой  женщины.
Она прочитала слова на раскрытом листе перед женщиной:
   "Помогите мне".
   Ларисса заморгала, раздумывал, не является ли это  обманом  пляшущего
света. Слова изменились:
   "Освободите меня".
   Холодный ужас сковал Лариссу, ее глаза перебегали  от  написанного  к
лицу женщины. У Лариссы перехватило дыхание: женщина теперь смотрела  не
на лист, а на нее. Слезы струились по ее щекам.
   Ларисса обхватила себя руками и  задрожала.  Ее  охватила  жалость  к
жертве неволи на  гравюре.  Но  страх  поглотил  другие  чувства.  А  не
найдется ли здесь чистой пластинки из кости в этом доме кошмаров?
   С улицы Лариссе показалось, что раздается ржание  испуганной  лошади.
Она снова вспомнила, как Уилен говорил о предрассудках суранян:  "Смерть
скачет в дождь". Она  начинала  понимать  это.  Ларисса  встала  к  огню
спиной, согреваясь.
   Белая Грива слышала, как открылась  входная  дверь.  Снова  сверкнула
молния, и при ее свете Ларисса увидела изящную фигуру мужчины. Он  вошел
в гостиную,  небрежно  бросив  накидку  подоспевшему  слуге.  Он  прошел
поближе к ней, приблизившись к огню очага.
   Дева была права.  Перед  Лариссой  стоял  необычайно  привлекательный
человек лет 35. Его волосы цвета вороньего крыла были  мокры  от  дождя.
Сильный, но с тонкими чертами, он излучал возбуждение. Начиная от сапог,
закрывавших ноги до бедер, и кончая золотыми пуговицами  жилета,  Мисрой
был утонченным аристократом. Это  впечатление  лишь  подтверждали  такие
детали, как забрызганные грязью  сапоги  и  порванная  льняная  рубашка.
Полные губы растянулись в улыбку, когда он взглянул на свою гостью.
   - Мне не доложили, что вы так очаровательны, - сказал  он,  садясь  в
одно из бархатных кресел у огня.  Его  голос  соответствовал  внешности:
приятный, мужественный, энергичный. - Хотя где там  мертвецам  подмечать
такие тонкости. Я с этим уже сталкивался.
   Мисрой перекинул одну  ногу  через  подлокотник  кресла,  не  обращая
внимания на то, что кресло пачкалось капающей глиной.
   - Вина! - крикнул он нетерпеливо, развязывая длинными пальцами платок
на шее, которым он вытер  лицо,  бросив  его  затем  на  пол.  Затем  он
расстегнул две пуговицы своей рубашки.
   Ларисса по-прежнему стояла, разглядывая хозяина Сурани. Он  приподнял
бровь:
   - Садитесь. Не пугайтесь. Вы думаете, я поджарю вас на обед сразу  по
прибытии?
   - Нет, конечно... - Ларисса обрела дар речи. - Но вы не... Вы так...
   - Что я, живой? Да, в высшей степени.
   Приблизился зомби-слуга с вином на серебряном  подносе.  Мисрой  взял
вино, подошел к огню и взял кочергу, лежавшую в центре углей.
   Ларисса напряглась, готовая к борьбе, если он пойдет на  нее  с  этой
маленькой раскаленной кочергой. Он заметил ее реакцию и рассмеялся.
   - Дорогая мисс Снежная Грива, при желании напасть на вас  я  взял  бы
что-нибудь посущественнее, чем эта кочерга. Вы еще не сели. Садитесь.
   Это была уже не просьба, и Ларисса повиновалась. Мисрой посмотрел  на
раскаленный конец кочерги и сунул ее в кувшин с вином, которое зашипело,
согреваясь. Он вернул кочергу на место и пригубил  вино.  Удовлетворенно
кивнув, он направился к Лариссе.
   - Пожалуйста. Горячее вино со специями. Мое любимое. Нет ничего лучше
после верховой езды по дождю.
   Ларисса  с  сомнением  посмотрела  в  его  пронзительные  глаза.   Он
нахмурился.
   - Пейте, - приказал он.  Она  отпила  глоток.  Вино  было  горячее  и
сдобрено лимоном и пряностями.  Она  сделала  второй  глоток  и  вернула
кувшин господину всех зомби, чувствуя как  тепло  разливается  по  всему
телу.
   Мисрой был удовлетворен.
   - Теперь вы должны чувствовать себя хорошо в этом Доме Печали.
   Он молча приподнял бокал, приветствуя ее. В ходе беседы он не забывал
попивать вино.
   - Итак, если меня правильно информировали,  вас  зовут  мисс  Снежная
Грива и вы - танцовщица этого прекрасного плавучего  театра,  который  в
настоящее время идет  через  мои  топи.  Ваше  нежное  сердце  озабочено
положением рабов Дюмона. Вы подучились у этой назойливой  самозванки  из
мха - Девы Топей. Вы хотите спасти этих  рабов.  Дева  довольно  разумно
отказалась вам помогать без согласования со мной. Под давлением опасений
она послала вас ко мне. Скажите,  мисс  Снежная  Грива,  -  спросил  он,
вглядываясь в рубиновое вино, - вы,  действительно  рассчитываете  выйти
отсюда живой?
   Небрежный  тон  вопроса  звучал  страшнее,  чем  произносимые  слова.
Навеянное вином тепло покинуло Лариссу, у нее пересохло в горле.
   - Это несущественно, - сказала она чуть подрагивающим  голосом.  -  Я
предпочту умереть, если я не получу разрешения напасть на "Мадемуазель".
   - Смерть - не  единственная  альтернатива,  -  сказал  Господин  всех
зомби. Ларисса проигнорировала его колкость.
   - Мне нужно ваше разрешение на борьбу с Дюмоном, - повторила  она.  -
Он вор, крадущий то, что не принадлежит  ему.  Он  наживается  на  труде
невинных жертв. Я не прошу помощи, а только разрешения.
   Мисрой оставался бесстрастным. Танцовщице из ее западни он  напоминал
выжидающего стервятника.
   - Разве вы не понимаете? - взорвалась она.  -  Он  отлавливает  живые
существа  в  Сурани.  В  вашей  стране,  без   вашего   позволения   или
консультации с вами.
   Мисрой казался незатронутым ее гневом. Он  отпил  еще  немного  вина,
которое начало охлаждаться. Он встал, чтобы взять кочергу.
   - Господин Мисрой... Он притворно обиделся:
   - Антон для тебя, моя дорогая.
   - Антон... Разреши атаковать "Мадемуазель".
   Мисрой взял кочергу и подогрел вино:
   - Я еще не принял решения по этому вопросу.
   Быстро, как бросок змеи, он швырнул вино на пол,  а  кочергой  сделал
рывок в голову Лариссы. Ей удалось отпрыгнуть.  Используя  то,  чему  ее
научила Дева, она сделала жест левой  рукой  и  движение  правой  ногой.
Кочерга повернулась в руке Мисроя, как живая, затем успокоилась.  Хозяин
зомби смотрел на длину плети, появившейся в его руке.
   Ларисса согнулась, готовясь к новому  прыжку.  Ее  глаза  следили  за
действиями Мисроя.
   Господин Сурани перевел взгляд с плети на Лариссу. Он был удивлен.
   - Очень хорошо! - пробормотал он.  -  Ты  лучше,  чем  я  думал.  Это
забавно. Садись, Ларисса, если я  могу  тебя  так  называть.  Больше  не
бойся. Я подверг испытанию твой темперамент, а ты нанесла урон моему!  -
Он бросил плеть в огонь. - У тебя должно быть  много  вопросов  ко  мне.
Спрашивай.
   Ларисса облизнула губы, осторожно садясь:
   - Дева говорит, что ты - господин Сурани.
   - Совершенно верно. Она и все на ней принадлежит мне. -  Он  взглянул
на нее. - Это включает и тебя, моя дорогая, если это тебе интересно.
   Ларисса начала оправляться от первоначального страха.  Ее  раздражала
заносчивость Мисроя, из всех эмоций она поставила эту в центр:
   - Зная, что Дюмон крадет у вас живые существа, ты  не  останавливаешь
его. Почему?
   Мисрой пожал плечами:
   - Он достаточно умен, заманивая их в ловушки, - тем больше силы  ему:
ум и алчность не грехи в моих глазах, Ларисса.
   - Да, но он не имеет права...
   - Если он может, это дает ему право. Выживают сильные и  умные.  Если
животные - или другие - попадаются по своей глупости, туда им и  дорога.
Обуздывание их магии - еще не самое худшее, что выпадает на их  долю.  -
Он улыбнулся  холодно  и  жестоко.  -  Пленники  моего  дома  молятся  о
благополучии.
   Страх Лариссы улетучился. Остался холодный расчет.
   - Я пленница?
   Мисрой широко улыбнулся:
   - Все мы пленники в большей или меньшей степени. У  некоторых  только
клетки получше, вот и все. Нет, устремления Дюмона мне не помеха,  -  он
помедлил, - другое дело Алондрин.
   - Это потому, что он, как и ты, делает зомби? - сказав  это,  Ларисса
подумала,  что  она  допустила  нарушение  этикета,  однако  Мисрой   не
обиделся.
   - Едва ли проблема в этом. Я могу управлять зомби  мысленно  в  любом
уголке страны. Нет, Алондрин хочет покинуть мои пределы,  а  я  не  хочу
этого.
   Он направил свой проницательный взгляд на Лариссу, улыбка  пропала  с
его лица, как будто ее там и не было.
   - Вот в чем проблема. Он думает использовать  плавучий  театр,  чтобы
исчезнуть с острова.
   - Но... Дева говорит, что никто не может уехать без твоего согласия.
   Не лишенное приятности лицо Мисроя стало  холодным,  в  синих  глазах
появились отблески беззвучного бешенства. Ларисса отодвинулась.
   - Так было всегда, но  Алондрин  разложил  карты  в  свою  пользу.  -
Сверкая глазами, Мисрой  начал  считать  на  пальцах:  -  Во-первых,  он
путешествует по воде, что увеличивает его колдовство. Во-вторых, корабль
находится под существенной защитой  капитана  Дюмона  в  качестве  мага.
В-третьих,  на  борту  находятся  десятки   блуждающих   огоньков,   чье
присутствие усиливает магию. Алондрин может улизнуть, что  будет  дурным
примером. Не правда ли?
   Ларисса кивнула:
   - Почему же ты не остановишь его?
   - Потому что я дам это сделать тебе  с  твоими  друзьями.  Зачем  мне
напрягаться, если ты горишь от нетерпения  действовать  самой?  Но,  моя
хорошая танцовщица, я научу тебя некоторым приемам борьбы с  колдовством
бокору. - Он  встал,  подошел  к  ней  и  заставил  ее  встать.  Ларисса
сдержалась и не сопротивлялась.
   Одной рукой  он  погладил  ее  белую  гриву.  Тонкие  длинные  пальцы
скользнули по  щеке,  прошлись  по  подбородку  к  горлу.  Тело  Лариссы
напряглось, глаза сузились от возмущения.
   - Не опасайся за свою безопасность, Ларисса, - сказал он,  трогая  ее
лицо. Она уловила запах вина, исходивший от него. - Кто лучше  Господина
всех зомби знает слабости человеческой плоти? Но  меня  интересует  твой
дух. В нем я нахожу нечто завораживающее... - Он сделал шаг назад,  взяв
ее за руки. Лукавая улыбка пробежала по его лицу. - Я дам тебе  то,  что
ты просишь, но в назначенное мною время  и  руководствуясь  собственными
соображениями. Ты - танцовщица. Прекрасно. В таком случае я  научу  тебя
новенькому, моя дорогая. Я научу тебя Танцу Мертвых.
   ГЛАВА XIX
   - Марсель, - позвал  Мисрой  лениво,  -  покажи  мисс  Снежной  Гриве
помещение для гостей и приготовь ей горячую ванну  и,  моя  дорогая,  ты
голодна?
   Ларисса уже открыла  рот,  чтобы  ответить  утвердительно,  но  вдруг
закрыла  его,  подозрительно   глядя.   Антон   ухмыльнулся,   притворно
расстроившись:
   - Моя маленькая танцовщица, ты  уже  видела,  что  я  живой.  Как  ты
думаешь, я останусь жив? Уверяю  тебя:  да!  Продукты  превосходные.  Ты
разделишь со мной ранний обед.
   У Лариссы не было выбора, она кивнула. Повелитель зомби взял ее  руку
и прижал к ней свои твердые губы. Затем он вышел.
   Марсель взял канделябр с камина и повел Лариссу по широкой  лестнице.
Она следовала за ним, а  в  ее  голове  роились  мысли.  Она  пришла  за
разрешением, а не за помощью или обучением. Сколько он ее  продержит?  И
что потребует взамен?
   Она шла за Марселем по освещенному коридору: подсвечники были сделаны
в форме рук, держащих свечи. Марсель дошел до конца  коридора  и  достал
связку ключей. Он открыл одну  из  дверей,  которая  застонала.  Ларисса
подумала, что, наверное, дверь не открывалась для живых.
   Марсель жестом пригласил ее войти. Она осторожно вступила в  спальню.
Как и везде, здесь все было покрыто  пылью.  Кровать  под  балдахином  и
остальная мебель были очень крупными и видывали иные  времена.  Гардероб
украшался резными дверцами и столь же  потемневшим  зеркалом,  как  и  в
прихожей. Недавно умершая женщина в довольно свежей  одежде  механически
наливала кипящую воду в фарфоровую ванну. Все было относительно чисто.
   Ларисса  вслух  рассмеялась  абсурдности  обстановки  смерти  и  всей
ситуации. Внутри нее поднималась волна истерического смеха, которую  она
с трудом подавила.
   Танцовщица оставила свою промокшую грязную одежду и влезла  в  ванну.
Горячая ароматизированная вода благотворно подействовала  на  нее.  Пока
она  купалась,  служанка-зомби  начала  раскладывать  красивую   одежду.
Ларисса взглянула. Она не хотела одалживаться:
   - Нет, - запротестовала она, - я надену то, в чем я пришла.
   Служанка выпрямилась и медленно покачала головой:
   - Хозяин сказал, что надо одеться. Ларисса сдавленно выругалась:
   - Чертова муха в проклятой паутине. - Ее возмутило, что  ей  не  было
позволено надеть свой сценический костюм. Она  все  еще  ворчала,  когда
тянулась за полотенцем.
   - Ты привела себя в замечательный порядок, - прокомментировал Мисрой,
когда танцовщица сошла по лестнице спустя час.  Выражение  лица  Лариссы
контрастировало с прекрасным платьем, на  котором  она  в  конце  концов
остановила  свой  выбор.  Оно  было  темно-зеленым  с  золотой  росписью
подкладки.  Верхние  части  рукавов  были  пышными  и  тоже  с   золотой
расписанной подкладкой. Предплечья были покрыты более  темной  тканью  и
перехвачены у запястий. По  понятиям  Лариссы,  платье  имело  шокирующе
низкий вырез. Она не перевязала волосы,  и  они  свободно  ниспадали  на
плечи.
   Господин Мертвецов встретил ее  на  полпути  на  лестнице.  Он  также
приоделся. Его черные волосы были перевязаны  в  конский  хвост.  Одежда
явно была из-под утюга:  темно-синий  сюртук,  голубой  жилет  и  черные
брюки. Все это шло к нему как нельзя лучше. Ослепительно белые  чулки  и
ботинки с  натертыми  до  блеска  золотыми  пряжками  заменили  болотные
сапоги. Он предложил Лариссе руку, которую она осторожно приняла.
   Столовая была расположена напротив гостиной. Стол был большой и  весь
уставлен едой. Мисрой усадил Лариссу в  стул,  а  сам  уселся  напротив.
Дождь окончился, и вовсю светило солнце.
   - Закройте шторы, - приказал Антон.
   Как и в гостиной, шторы поддерживались  медными  руками.  По  команде
Мисроя медные руки отпустили материал занавесей, и они закрылись.  Слуги
появлялись из кухни. Один  из  них  старательно  зажигал  свечи.  Другой
принес большую серебряную супницу.  Он  поставил  ее  на  стол  и  начал
разливать в тарелки живым людям.
   - Черепаховый суп, - сказал Мисрой, - изысканное  произведение  моего
шеф-повара, которого я приобрел недавно. В кухне он делает чудеса.
   Ларисса  с  опаской  взяла  в  рот  ложку.  Суп   был   превосходным.
Черепахово