твеца - Карадок был
столь же твердым, сколь и кости его скелета, хранящиеся в комнате.
   - В Пазунии... - выдохнул сенешаль. - Я оставил медальон в Пазунии.
   - И Китиара внутри него?
   - Д-да.
   Громыхнувший в голосе Сота  металл  был  гораздо  страшнее  холодного
свечения, которое появилось вокруг его тела.
   - Чего ты надеешься достичь этим, изменник?
   -  Я...  на  обратном  пути  я  заключил  договор  с   могущественным
предводителем танарри, - ответил Карадок. - До тех пор пока вы... - он с
трудом сглотнул, но заставил себя продолжить: - ...Если вы  не  сдержите
слова и не позаботитесь о том, чтобы я снова вернулся в мир смертных, вы
никогда не получите душу Китиары.
   Сот с силой пнул ногой лежавший  на  полу  скелет,  проломив  грудную
клетку и переломав обе руки. Призрак, которого Сот  все  еще  держал  за
горло, издал горестный вопль. Не обращая на него внимания, Сот растоптал
череп и пинками разбросал по комнате мелкие кости, которые сразу утонули
в тонком слое тумана, проникшего и в кабинет.
   - Ты даже представить себе не можешь, как сильно ты рассердил меня, -
холодно сказал рыцарь своему пленнику.
   Затем Сот поволок сенешаля в темный угол кабинета. Когда  мрак  укрыл
обоих от красного лунного света, Сот произнес магическую формулу, и  оба
создания исчезли из вида. Мгновение спустя оба появились в тени от трона
внизу.
   Баньши парили под высоким сводчатым потолком зала,  явно  скучая  без
Сота. Когда Рыцарь Смерти выступил из темноты, таща за  собою  Карадока,
беспокойные духи зашлись в пароксизме  безумного  крика.  Густой  туман,
покрывавший пол, клубился и колебался, словно отвечая  на  пронзительные
крики баньши.
   - Поглядите только, как он обращается со своим доверенным  слугой!  -
взвизгнул один голос. Вторая баньши пронеслась у самого лица рыцаря.
   - Что-то я не вижу души Ут Матар! Твоя хватка Рыцаря Смерти  изменила
тебе, Сот! Может быть, права книга его судьбы? Неужели владыка Дааргарда
был предан одним из своих соратников?
   - Прекратите высмеивать меня, -  ледяным  голосом  отозвался  Сот.  -
Иначе я займусь вами, как только покончу с Карадоком.
   Угроза ненадолго утихомирила баньши. Лишь только лорд  достиг  центра
комнаты,  баньши  расположились  вокруг  вне  пределов  досягаемости   и
принялись вонзать в него шипы своего  красноречия.  Карадок  же,  тщетно
пытаясь освободиться, прокричал хрипло: - Смилуйтесь, хозяин!
   Сот неожиданно развернулся и пошел обратно к трону,  волоча  сенешаля
за  собой.  Подхватив  подол  своего  длинного  пурпурного   плаща,   он
несколькими взмахами отогнал туман от неподвижного тела  Китиары.  Туман
на мгновение  расступился,  обнажая  холодную  кожу,  на  которой  осели
капельки влаги. На щеках трупа их было столько, что они сливались вместе
и сползали вниз под  собственной  тяжестью,  создавая  впечатление,  что
слезы продолжают течь из остекленевших глаз покойницы.
   Сот молча смотрел на прекрасное лицо Ут Матар до тех пор, пока  туман
снова не сомкнулся над ним. Затем он  поднял  Карадока  в  воздух  своей
могучей рукой.
   - Ты сможешь купить мое милосердие в обмен на душу  Китиары.  Говори,
где она!
   Возвращаясь из Пазунии, Карадок тщательно обдумал свой блеф.  Он  был
уверен, что Сот и не подумает выполнять  свое  обещание...  если  только
Карадок не сможет заставить его поверить в то, что у его  сенешаля  есть
союзник, превосходящий Рыцаря Смерти своим могуществом или,  по  крайней
мере, равный ему. Над тем, кто мог быть таким  союзником,  долго  ломать
голову не пришлось. Конечно же,  танарри!  Даже  лорд  Сот  с  почтением
относился к этим ужасным тварям, населяющим Абисс. Однако, очутившись  в
руках своего господина, Карадок с ужасом думал о том,  чтобы  продолжить
свою мистификацию. Единственным  выходом  для  него  могло  быть  только
признание, но тогда Сот вынудит его сказать, где  находится  медальон  с
душой Китиары. После этого ему придется навсегда распрощаться  со  своей
мечтой о воскрешении.
   - На обратном пути из Пазунии,  -  запинаясь,  сказал  Карадок,  -  я
вступил в заброшенную крепость и оставил в камнях медальон.
   - Я отворю ворота, ведущие в Абисс, и ты укажешь мне эту крепость.
   - Я... я не могу.
   - Почему? - резко спросил Сот, усиливая давление на  горло  Карадока.
Сенешаль беспомощно затрепыхался.
   - В крепости появился  предводитель  танарри  и  забрал  медальон,  -
прохрипел сенашаль, задыхаясь.
   - Значит,  предводитель  танарри?  -  ровным  голосом  повторил  Сот,
опуская Карадока на пол.
   - Да, я заключил договор  с  могущественным  чудовищем,  обитающим  в
стране  трухлявых  грибов,  расположенной  в  Абиссе,  -   с   некоторым
облегчением проговорил сенешаль. С  удивлением  он  обнаружил,  что  его
голос не  дрожит  более,  словно  произнесенная  ложь  каким-то  образом
придала ему новые  силы.  -  Душа  Повелительницы  Драконов  остается  в
медальоне, и предводитель танарри станет хранить ее до тех пор,  пока  я
не приду за ней... в обличий смертного.
   Баньши, заслышав эти слова, злорадно захихикали.
   - Он перехитрил тебя, Рыцарь Смерти, - издевались они. - Новый хозяин
спасет его от хозяина старого! Ты проиграл, Сот!
   Карадок заглянул в оранжевое пламя глаз Сота, силясь прочесть  в  них
намерения рыцаря, однако они ничего не выражали.
   - Твой замысел хитер, Карадок, -  вымолвил  наконец  Сот  удивительно
спокойным голосом. -  И  хотя  мне  придется  теперь  сразиться  с  этим
танарри, я не могу не наградить тебя за твой острый ум.
   И, сказав это, лорд  Сот  изо  всех  сил  стиснул  горло  несчастного
призрака. Карадок придушенно пискнул и попытался схватить Сота за  руки,
но стальные пальцы все глубже впивались в его шею, причиняя  мучительную
боль. Вскоре Карадок уже не мог говорить и едва мог дышать. В  ушах  его
зазвенело, а в меркнущее сознание вторгся голос Сота:
   - После того как я уничтожу это  твое  тело,  твоя  душа  вернется  к
Властелину Бессмертия. Он заточит тебя в холодной пустоте,  где  томятся
призраки, которых нет больше, - проговорил Рыцарь Смерти.
   Зрение стало подводить Карадока, и перед глазами  его  повис  плотный
туман, заслонивший  собой  тронный  зал  Дааргарда.  Откуда-то  издалека
доносились визгливые вопли баньши. Только голос  Сота  звучал  звонко  и
ясно, как серебряный рожок:
   - Может быть, Чемош и возродит тебя еще раз к полужизни, изменник, но
в этот раз ты превратишься в нечто  совершенно  безмозглое.  Ты  станешь
глупее, чем сэр Майкл и все рыцари, что обречены служить мне!
   В шее  Карадока  что-то  громко  щелкнуло,  и  голова  его  бессильно
склонилась на плечо, ибо сломанные позвонки не поддерживали ее более. Но
жизнь сенешаля на этом не оборвалась, и лорд  Сот  продолжал  сдавливать
горло призрака.
   - Или же ты кончишь как безымянный  солдат  тьмы  в  армии  какого-то
чудовищного генерала. Мне кажется...
   Сот внезапно замолчал, и его хватка чуть ослабла. Повсюду вокруг него
от пола  поднимался  седой  плотный  туман,  заволакивая  тронную  залу,
заглушая испуганные вопли баньши.
   - Что это за шутки, Карадок?!
   Полузадохнувшийся  призрак  прохрюкал  что-то  в  ответ,  но  Сот  не
разобрал  что.  Сенешаль  чуть  было  не  проговорился,  где   находится
медальон, настолько мучительна была пытка. Если бы  Сот  догадался,  что
душа Китиары спрятана внутри стен Дааргарда...
   Крутящийся туман сомкнулся над головами Сота и его  сенешаля.  Белый,
как слоновая кость, туман словно тесто вспухал под сводами тронной залы,
заполняя собой каждый уголок, обтекая каждый выступ каменных стен.  Визг
баньши в ушах Сота стал тише и вдруг оборвался.
   Затем плотные облака тумана ринулись из зала  стремительным  потоком,
бурля у  разрушенных  дверей.  Его  отступление  было  таким  быстрым  и
внезапным, словно кто-то позвал его. Словно горный поток  тек  туман  по
раздробленным каменным плитам пола, огибая источенный червями  массивный
трон и обугленную мебель, обнажал лежащий на полу труп Китиары Ут Матар.
Тринадцать испуганных баньши следили за ним из-под потолка.
   - Сестры! - взвизгнула одна из баньши,  указывая  на  то  место,  где
секунду назад стоял лорд Сот.
   Рыцарь Смерти и его слуга исчезли вместе с туманом.
   ГЛАВА 3
   Снежная белизна, окружившая лорда Сота, заставила его протереть  свои
немигающие глаза. Туман густо напирал со всех сторон. Он  проникал  даже
сквозь сочленения доспехов и терся о его тело,  словно  чудовищный  кот.
Его гибкие языки забирались в его уши, в ноздри и в рот, однако в испуге
отдергивались, словно им очень не нравилось  то,  что  они  обнаруживали
внутри чудовищного существа, каким стал лорд Сот.
   - Карадок! - позвал Сот, вглядываясь в окружившую  его  молочно-белую
липкую субстанцию.
   Туман поглотил его слово столь полно, что  он  сам  его  не  услышал.
Может быть, он только вообразил, что позвал его вслух?
   Лорд Сот снова крикнул:
   - Карадок!
   На этот раз его зов был гораздо громче, но ответа не было.
   Сот не знал, как это получилось, однако, когда туман затопил  тронный
зал, он каким-то образом выпустил из рук шею Карадока.  Он  был  уверен,
что трусливый сенешаль воспользовался случаем  и  бежал.  Без  сомнения,
теперь он прячется в укромном уголке замка или парит над полом кабинета,
пытаясь собрать воедино раздробленные кости.
   Некоторое время лорд Сот  напряженно  прислушивался,  затем  изрыгнул
длинное богохульство. Проклятый туман заглушил даже  вопли  баньши.  Это
было совсем уж  невероятно;  пронзительный  визг  истеричных  духов  был
слышен с самой высокой башни Дааргарда, хотя для этого звуку приходилось
преодолевать несколько слоев камня.
   Сот снова прислушался. Тишина. Баньши молчали.
   - Должно быть, что-то задумали, - проворчал Сот. - Или бежали,  когда
я напал на Карадока.
   Но Сот знал, что духи ни за что бы не пропустили такого  развлечения,
как экзекуция. Баньши  были  довольно  мерзкими  существами,  и  мучения
сенешаля были для них как нектар. Припомнив, что, когда  туман  заслонил
от него всю внутренность залы,  трон  располагался  у  него  за  спиной,
Рыцарь Смерти медленно повернулся. Осторожно ступая,  он  пошел  вперед,
однако больше трех дюжин шагов никуда его не привели. Он  не  только  не
нащупал в тумане свой трон, но даже не достиг стены.
   Лорду Соту стали очевидны две вещи: первое - он больше не находится в
своем Даргаардском  замке,  и  второе  -  туман,  окружавший  его,  имел
магическое, а не природное происхождение.
   - Тебе это не по силам, Карадок, -  прошипел  Сот.  -  Есть,  правда,
другие...
   Лорд замолчал, так и не договорив. Обдумывая причины затруднительного
положения, в которое он попал, он подумал что это могло быть  делом  рук
Тахизис. Неужто он прогневал Царицу Тьмы,  подстроив  гибель  Ут  Матар,
одной из ее любимиц? Нет. Междоусобная борьба была обычным  делом  среди
приближенных Темного Безбожия. Тахизис не стала бы карать своих слуг  за
то, что они действуют по законам, которые сама Великая Царица  неуклонно
соблюдала и охраняла.
   Непохоже это было и на Паладина. Отец Добра предпочитал мучить  своих
врагов в  местах,  которые  больше  походили  на  преисподнюю,  чем  эта
молочно-белая пелена тумана. То же самое можно было сказать и  о  Героях
Копья - Танисе Полуэльфе и пестрой  компании  прочих  смертных,  которые
осмеливались бросить вызов силам  Темной  Владычицы  на  Кринне.  Как  и
Паладин Свет Несущий, они предпочитали прямое столкновение с противником
мелким пакостям.
   - Ах да! - воскликнул вдруг  Сот.  -  Предводитель  танарри,  союзник
Карадока!
   Вспомнив о своем неверном слуге, Сот пристально всмотрелся в туман  в
поисках знака, который выдал бы присутствие неведомого чудовища.
   - Покажись, темная сила!
   Туман перед мерцающими оранжевым светом  глазами  рыцаря  заклубился,
однако из него ничто не возникло, и Сот  нахмурился  под  своим  тяжелым
шлемом. Как он ни прислушивался, туман не пропускал никаких звуков.
   - Ты перенес меня в Абисс? - спросил Сот  у  неведомого  мучителя.  -
Если так, я рад. Здесь мне еще не приходилось бывать.
   Сот больше не ожидал ответа. Он говорил теперь совсем  не  для  того,
чтобы кто-то ему ответил. Он  думал  вслух  ради  себя  самого.  Страхи,
присущие смертным, не имели над ним никакой  власти,  однако  абсолютная
тишина пугала и его, как пугает человеческие существа  молчание  могилы.
Именно в  тишине  Сот  чувствовал,  как  проваливается  в  забытье  и  в
забвение, теряя память, теряя ту боль,  которая  напоминала  ему  о  его
собственном существовании. На протяжении трехсот пятидесяти  лет  баньши
терзали его слух своими  резкими  воплями,  и  теперь,  когда  лорд  Сот
очутился  в  объятиях  тишины,  ему  очень  не  хватало  этих  сварливых
созданий. Он был совершенно один в мертвой тишине, и ему  казалось,  что
невидимый поток уносит его прочь от Кринна.
   Сначала он подумал о том, чтобы  воспользоваться  своими  магическими
силами и с их помощью выбраться из тумана. Он знал несколько заклинаний,
а  его   полужизнь-полусмерть   позволяла   ему   использовать   могучие
сверхъестественные силы. Например, он мог путешествовать из одной тени в
любую другую по своему выбору, однако в тумане не было теней. К тому  же
лорд Сот был достаточно осторожен, чтобы не пользоваться магией  до  тех
пор, пока не установит точно, где именно он находится,  и  не  убедится,
что применение магии не вызовет никакой катастрофы.
   - Ну что же... Не хочешь показаться - не надо. Я исследую твой мир  и
сам отыщу выход.
   Сказав это, Рыцарь Смерти зашагал  вперед  быстрым  уверенным  шагом.
Чтобы хоть чем-то занять свой разум, он  сосредоточился  на  том,  чтобы
двигаться по прямой линии, и считал шаги.  Это  занятие,  однако,  не  в
силах было возместить ему отсутствие звуков, цветов и запахов. Вскоре им
овладело тупое безразличие, подавлявшее его волю  и  мешавшее  двигаться
дальше.
   Остановившись, Сот извлек из ножен свой древний меч. Вместо  звонкого
лязганья металла о металл он услышал глухой шелест.
   - Тебе не сломить меня! - выкрикнул он, поднимая меч над  головой.  -
Кто бы ты ни был, я вызываю тебя!
   Не сразу он понял, что туман вокруг него поредел настолько,  что  его
глаза в состоянии различить лезвие меча, острое, но все в черных  пятнах
давно пролитой крови. Быстро оглянувшись по сторонам, Сот обнаружил, что
может разглядеть и другие предметы, очертания  которых  стали  понемногу
выступать из тумана.
   Сначала  ему  показалось,  что  он   видит   перед   собой   какую-то
расплывчатую живую тень, однако она постепенно превратилась  в  огромное
дерево без листвы. Высохшие скрюченные ветви были  покрыты  безобразными
наростами  и  тянулись  в  туман,  словно  рука  нищего,  протянутая  за
подаянием. Некоторое время Сот рассматривал странное дерево,  держа  меч
перед собой.
   Затем из тумана появился небольшой холм, на котором, как оказалось, и
стоял рыцарь. Клочья травы кое-как  цеплялись  за  каменистую  почву,  а
гребень порос карликовыми кустарниками  и  чахлыми  растениями,  которые
сходили на нет возле  ствола  диковинного  дерева.  Совсем  рядом  землю
покрывали колючие заросли  белладонны  и  кусты  бирючины  с  ее  белыми
цветами, за которые еще цеплялись клочья тумана. Основная же  его  масса
быстро катилась вниз по склону, уползая под свисающие ветви елей и голых
дубов. - Похоже, я очутился далеко от Дааргарда.
   Все остальное Сот разглядел подробно, когда туман полностью исчез. Он
находился на отлогом холме, окруженном густыми хвойными лесами. К югу от
него прокладывала  свой  путь  через  лес  бурливая  река,  вспухшая  от
весеннего паводка. Почти во всех направлениях за лесом виднелись далекие
горы, и их покрытые снегом  белые  вершины  как  будто  плыли  в  чистом
голубом небе. Пока Сот  разглядывал  все  это,  заходящее  на  горизонте
солнце окрасило и небо, и вершины гор  в  нежно-малиновый,  пурпурный  и
золотой цвета.
   После  однообразия  белого   тумана   Сот   был   захвачен   красотой
открывавшейся ему панорамы. Пение птиц, возвещавших своим щебетом  конец
дня,  сладкий  аромат  цветов,  поднимающийся  от   ближайших   зарослей
кустарников, и  легкое  прикосновение  ветра,  который  принялся  слегка
поигрывать верхушками  деревьев,  -  все  это  вместе  взятое  пробудило
дремлющие ощущения Сота. Уже давно в мире  для  него  существовали  лишь
горький запах дыма  и  свежей  крови,  и  поэтому  нахлынувшие  на  него
непривычные ощущения и запахи кружили ему голову, чуть не сводя с ума.
   Затем он повернул голову к вершине холма, где стояло засохшее дерево.
То, что он увидел, мгновенно заставило его позабыть о чудесной природе и
перестать слышать прекрасные мирные  звуки.  Под  деревом,  торчащим  из
каменистой почвы, стоял его сенешаль Карадок.
   Должно быть, призрак был зачарован или оглушен. Спиною он опирался  о
потрескавшийся  ствол,  а  голова   его,   неестественно   вывернувшись,
покоилась  на  плече.  Пустые  глаза,  лишенные  зрачков,  смотрели   на
окружающий мир, не видя его. Благодаря клочьям тумана,  зацепившимся  за
его одежду, последняя выглядела еще более изорванной, чем  она  была  на
самом деле.
   Сот угрюмо улыбнулся.
   -  Предводитель  танарри  предал  тебя,  -  громко   сказал   он,   в
подтверждение своих слов указывая на сенешаля острием меча.
   Однако Карадок стоял будто погруженный в глубокий  транс.  Его  глаза
оставались неподвижны,  а  губы  быстро  двигались,  произнося  какие-то
непонятные фразы, и снова замирали, а через минуту непонятная  пантомима
повторялась. Он не поднял рук, чтобы  защититься,  и  у  Сота  создалось
впечатление, что сенешаль не видит его.
   - Я переломаю тебе все кости, прежде чем послать тебя назад к Чемошу!
- поклялся Рыцарь Смерти, приближаясь к Карадоку.  -  Ты  будешь  молить
меня о милосердии, будешь молить меня, чтобы я  позволил  тебе  открыть,
где спрятана душа Китиары!
   Сот сделал  еще  несколько  шагов,  подходя  все  ближе,  и  внезапно
остановился. Он был на расстоянии вытянутой руки от Карадока, но он  все
так же бездумно стоял, прислонясь к покрытому почерневшей корой  стволу.
Сот был настолько близко, что мог разобрать, что бормочет призрак.
   - Пустота... - пробубнил Карадок. -  Смерть  мертвецу.  Белое  ничто.
Пустота. Пустота!
   Сот насмешливо  подумал,  что,  попав  в  туман,  Карадок  повредился
рассудком. Повернувшись к заходящему солнцу, он обратился к нему:
   -  Предводитель  танарри!  Это  насекомое  раздавлено  грузом  своего
коварства, поэтому, каков бы ни был ваш договор, теперь он  обратился  в
ничто.
   Сот внимательно оглядел окрестности в поисках какого-нибудь  признака
чудовища и продолжил:
   - Верни мне медальон, в котором  заключена  душа  земной  женщины,  и
верни меня обратно в Кринн. Тогда я буду считать, что ты мне  ничего  не
должен. Если ты не сделаешь этого, я буду охотиться за  тобой,  пока  не
убью. Душа Китиары принадлежит мне!
   - Китиара? - пробормотал призрак. - Он приказал мне вернуть из Абисса
ее душу, и я выполнил поручение...
   Сот в бешенстве схватил Карадока за руку и яростно затряс.
   - Да, Карадок, да! Ты уловил ее душу  при  помощи  медальона.  Какому
предводителю танарри ты оставил его? Где душа Ут Матар?
   В глазах призрака промелькнула искра возвращающегося сознания.
   - Предводитель танарри? - с недоумением спросил он.
   Затем он рванулся и высвободил руку из латной рукавицы  Сота.  Паника
исказила его черты, и он вытянул руки перед собой.
   - Достаточно, мой господин! Я видел белую  пустоту,  ожидающую  живых
мертвецов, которым нельзя вернуться в мир смертных! Ты достаточно  мучил
меня.
   - Тогда открой мне, где покоится  душа  Китиары,  -  приказал  Рыцарь
Смерти, в гневе ударяя мечом по стволу дерева.  Из  рассеченного  ствола
начал сочиться черный пузырящийся  гной.  Прежде  чем  Сот  успел  снова
встря