й свет Луны.
   Наконец гулкие  удары  сердца  стали  спокойнее,  Саша  откинулся  на
подушку. Уже много ночей он просыпался  так,  его  мучили  кошмары,  они
преследовали его, возвращались, как  сами  ночи  Баровии.  Частота  этих
страшных снов не уменьшала его испуг. Милый  Латандер,  сколько  же  еще
вампиров он должен убить, прежде чем эти  сны  прекратятся  и  он  вновь
обретет покой?
   Он глубоко вздохнул, встал с кровати, босиком подошел к столу,  налил
в таз воды из кувшина. Священник ополоснул водой  раскрасневшееся  лицо,
пытаясь успокоиться.
   Вдруг послышался тихий стук в окно. Саша постоянно был настороже, его
слух уже напрягся. Он  услышал  стук  снова  -  мягкий,  осторожный,  но
определенно настоящий, не приснившийся. За окном двигался чей-то силуэт.
Саша тут же перевел взгляд с окна на залитый лунным светом пол. Тени  на
полу не оказалось. Саша знал, что это означает. Снаружи  бродит  вампир,
очевидно, поджидает его.
   Священник  мрачно  усмехнулся.  Этот  странный  бессмертный  совершил
ошибку. Сейчас его душа успокоится, и тогда на Сашином счету  будет  уже
двадцать уничтоженных вампиров.
   Уверенно и быстро Саша  собрал  свои  инструменты  -  связку  головок
чеснока, которую повесил на шею, флакон со святой  водой,  на  этот  раз
честно взятой с алтаря, и медальон с изображением Латандера. Он произнес
короткую молитву, глубоко вздохнул несколько раз, готовясь к схватке.
   Стук послышался снова. На этот раз он был громче, как будто кошмарное
существо начало терять терпение.  Однако  бессмертный  не  уходил.  Саша
медленно подкрался к окну, держась в стороне от лунного света.  Потом  с
криком "Латандер!" он выпрыгнул, отдернул занавеску, отпер  и  распахнул
окно одним молниеносным движением.
   Его ладонь плотно сжимала розовый  деревянный  кружок,  но  когда  он
узнал вампира, то сразу опустил руку. Джандер попытался закрыться  одной
рукой, но удержался на стене церкви - его руки  в  перчатках  и  ноги  в
ботинках использовали малейшие опоры, которых  не  хватило  бы  простому
смертному, чтобы забраться по стене.
   - Джандер! - зло прошипел Саша. - Что ты тут делаешь?
   Вампир пронзил юношу взглядом,  Саша  вдруг  увидел,  что  эльф  весь
покрыт пятнами малиновой  жидкости.  Подавив  крик,  молодой  человек  в
смятении сделал шаг назад.
   - Мне нужно поговорить с  тобой,  Саша.  Мне...  нужна  твоя  помощь.
Священник замотал головой:
   - Почему ты решил, что я стану тебе помогать?
   Он не мог отвести взгляда  от  кошмарной  картины.  Кровь  на  одежде
Джандера тускло поблескивала в свете Луны, его красивое  лицо  почернело
от засохшей крови.
   Догадавшись,  как  он,  должно  быть,  выглядит,   Джандер   поспешно
проговорил:
   - Это не человеческая кровь.  Встретимся  на  кладбище  через  десять
минут. Нас там вряд ли кто увидит. Принеси с собой воды.
   Фигура Джандера задрожала, обратилась в туман, из  которого  возникла
маленькая летучая мышь. Взмахнув крыльями, она исчезла в ночи.
   Саша дрожал, ему очень хотелось лишь одного -  вернуться  в  кровать,
закутаться одеялом с головой. Почему он должен идти ночью  на  кладбище,
чтобы встретиться с этим монстром?
   Потому, что монстр спас его отца. Саша вздохнул, взял кувшин с водой.
Осторожно, чтобы не разбудить Лейл, спящую в соседней комнате, спустился
по лестнице. Одна ступенька громко скрипнула, и он  замер,  настороженно
прислушиваясь. Из комнаты Маленькой Лисы не доносилось ни звука, и  Саша
пошел дальше.
   Джандер ждал священника у могилы семьи Картовых. Осенний ветер кружил
сухие листья у ног вампира. Луна выбралась из туч, и  ее  свет  упал  на
стройную фигуру эльфа. И снова Саша ощущал ужас, смешанный с  почтением.
Вампир был красивым существом, его  золотая  кожа  волшебно  блестела  в
лунном свете. Как жаль, что он такое темное создание.
   Саша протянул ему  кувшин  с  водой.  Не  говоря  ни  слова,  Джандер
поставил сосуд на землю  и  опустился  на  колени.  Сняв  белые  кожаные
перчатки, омыл окровавленное лицо  холодной  водой.  Саша  протянул  ему
полотенце. Дрожащими руками Джандер вытерся, уткнулся лицом в ткань.
   Саша стоял, не шевелясь и скрестив руки на груди.
   - Что ты хотел мне сказать? - холодно произнес он. - Я поклялся,  что
не буду убивать тебя - и все. Я даже не обязан был приходить сюда.
   Он почти пожалел  об  этих  словах,  когда  Джандер  поднял  на  него
остановившийся взгляд.
   - Что случилось?
   - Во-первых, сними, пожалуйста этот чеснок, Саша, - произнес Джандер.
- Он смертельно воняет. Обещаю, что не причиню тебе вреда.
   Саша не двигался. Быстрее, чем священник  успел  сообразить,  Джандер
вскочил с колен, сорвал связку головок чеснока  с  его  шеи  и  отбросил
далеко в сторону. Руки священника  взлетели  к  беззащитному  горлу,  но
Джандер не делал больше никаких движений.
   - Не думал, что ты сможешь это сделать! - процедил Саша.
   Джандер невесело усмехнулся:
   - Я здесь могу делать много такого, чего вроде бы и не должен.  Учти,
Саша. В этой земле правила меняются.
   Его улыбка пропала, сменившись печалью,  которую  священник  запомнил
еще с их последней встречи. Вампир сел на  траву,  на  мгновение  закрыл
лицо ладонями. Когда он заговорил, голос его был полон боли.
   - Я просил тебя поискать записи о женщине по имени Анна. Помнишь?
   - Да. Сожалею, Джандер, я искал, но там...
   - Нет, там и не должно было быть ничего. Если можешь поверить в  это,
я любил эту Анну. Она была больна, и я знал, что она  умирает.  Мысль  о
том, что мне  придется  существовать  без  нее,  была  невыносима,  и  я
попытался сделать ее таким же вампиром.
   Он ждал реакции Саши, его серебряные глаза нетерпеливо сверкали.  Как
Джандер и ожидал, священник был возмущен:
   - Это не любовь, это жестоко... Клянусь славой Повелителя Зари, ты  -
сущий изверг!
   Эльф продолжил, не обратив внимания на Сашины слова:
   - У нее не было родных, никто не ухаживал за ней.  Она  нуждалась  во
мне. Знаешь, как прекрасно, когда в тебе нуждаются? Я любил  ее.  Я  был
готов вечно служить ей. Вот почему я дал ей шанс на такое бессмертие.  Я
думал, что со временем, с моей любовью она выздоровеет.
   Вздохнув, Джандер грустно покачал головой:
   - Она отказалась выпить мою кровь и тем самым выбрала смерть.
   Он спокойно взглянул на Сашу, и в голосе его появился холод.
   - Когда я пришел в Баровию, когда туманы принесли  меня  сюда,  мысли
мои были поглощены лишь местью. Я  хотел  найти  того,  кто  лишил  Анну
разума. Сегодня я узнал, кто это сделал.
   Он помолчал.
   - Меня иногда охватывает  дикий  гнев,  но  сегодня  я  был  попросту
разъярен. Кровь, что на мне, -  кровь  целого  стада  овец.  Я  всех  их
прикончил. Хорошо, что ваши люди после заката сидят по домам, Саша, а то
бы я обязательно убил любого несчастного, попадись он мне сегодня.
   Джандер сунул ладонь в карман и  вытащил  горсть  каких-то  блестящих
маленьких предметов. Он протянул их Саше.
   - Отдай это владельцу овец. Скажи, что это дар  богов,  или  придумай
какую-нибудь другую ерунду. Ему будет легче поверить в это, чем  принять
правду.
   Он мрачно усмехнулся.
   Саша не знал, что и сказать. Джандер неожиданно поменял тему:
   - Ты слышал что-нибудь о Малиновой смерти?
   Саша замотал головой.
   - Может быть, здесь это зовется как-то иначе. Это существо  из  газа,
но в форме человека. Насыщается кровью, как вампир. Это  страшно.  Когда
оно насыщается, то меняет цвет с молочно-белого на красный и  становится
твердым. Только тогда его можно убить, и то - только волшебным оружием.
   Саша с отвращением поморщился. Джандер продолжал:
   - Ходят слухи, что Малиновая смерть - это души вампиров.  Что,  когда
одного из нас уничтожат, он становится малиновой смертью.
   Он настойчиво смотрел на Сашу:
   - Ты убил многих из нас. Видел ли ты когда-нибудь подобное существо?
   - Никогда.
   - Ты должен быть совершенно в этом уверен.
   - Я уверен, Джандер, я, наверно, знаю больше о темных силах  Баровии,
чем они сами знают о себе.
   - Не хвались, малыш, - улыбнулся Джандер. - Сегодня мы можем устроить
испытание. Я уже сказал - я пришел к тебе за помощью.
   Саша с недоверием посмотрел на него:
   - Трудно в это поверить. Джандер ответил не сразу:
   - Мне нужно рассчитаться со Страдом. Саша замер:
   - Я не люблю хозяина этой земли, но я не подниму на него руку хотя бы
потому, что ты говоришь, что я должен это сделать.
   - Саша, одумайся! Когда ты в первый раз увидел меня? Я  был  почетным
гостем  графа  на  весенних  торжествах.  Ты  знаешь,  кто  я.  Кто  он,
по-твоему? Он - вампир!
   Сашино лицо побелело как мел.
   - Нет, - прошептал он. Джандер кивнул.
   -  Все  прочие  вампиры  здесь  подчиняются  ему  -  кроме  меня.   Я
единственный свободный от него вампир в Баровии, единственный, кто может
победить Страда.
   - Тогда сделай это, зачем тебе я?
   - Он - могущественный волшебник, колдун. Я -  нет.  Единственное  мое
волшебство - мои превращения. И кроме того, - его мелодичный голос  стал
хриплым, - я бессмертен. Смертный и - особенно - священник может сделать
то, чего не могу я.
   Саша нервно облизал губы, лихорадочно обдумывая  слова  Джандера.  Он
вспомнил, как плохо ему было после последнего уничтоженного вампира.
   - Джандер, у меня есть  обязанности  в  поселке.  Теперь,  когда  нет
Мартина, я -  единственный  священник.  Мы  с  Катей  должны  пожениться
следующим летом. Я не могу так просто...
   Серебряные глаза Джандера нервно блеснули:
   - Не желаю ничего слышать о твоих обязанностях. Мне наплевать на твою
невесту. Ты не думаешь, что однажды Страду захочется  утолить  жажду  ее
кровью? Кровью твоих детей, внуков? Какая  ответственность  перед  лицом
такой  угрозы?  Боги!  Да  кто,  по-твоему,  перебил  всю   твою   семью
четырнадцать лет тому назад?!
   Саша открыл рот в беззвучном вопле,  закрыл  лицо  ладонями.  Джандер
встал и принялся расхаживать из стороны в сторону, пытаясь остудить свою
ярость.
   - Ты должен понять, - продолжал вампир. - Он стал таким, какой  есть,
заключив договор с темными силами, скрепленный кровью его родного брата.
Он обрек прекрасную, невинную девушку  на  самоубийство,  алчно  пытаясь
завладеть ею. Он думает так, но я не верю, что она мертва. Не вся.
   Не в силах справиться со своей яростью, он схватил Сашу  за  шиворот,
швырнул молодого священника к своим ногам.
   - Я верю, что часть ее сумела убежать через какую-то дверь в мой мир.
Когда я нашел ее, когда я любил ее, она была  лишь  частью  души.  Страд
разрушил ее разум. Мы оба потеряли ее - бедное безвинное дитя.
   Он прижал Сашу к земле, вцепился ему  в  плечи.  Он  чувствовал,  как
злоба закипает внутри, как появляется желание упасть на  четыре  лапы  и
убить. Джандер заставил себя отринуть это желание.  Когда  он  заговорил
снова, голос его стал спокойнее:
   - Вот что совершил повелитель  этой  земли.  Но  это  не  конец.  Эта
девушка - Анна,  Татьяна  или  как  ее  зовут  на  самом  деле  -  вновь
появляется  через  несколько  поколений.  И,  мучимый  этой  бесконечной
пыткой, граф мстит вам, создавая вампира за вампиром.
   Эльф снова умолк, перевел дыхание и продолжил:
   - Я клянусь тебе, Саша Петрович. Я никогда не  создавал  вампиров.  Я
никогда не сделаю этого. Уничтожь Страда, и ты уничтожишь всех  вампиров
в Баровии. Ты откажешь мне в помощи, когда я хочу добиться такой цели?
   - Скажи только одно. - Саша колебался, пытливо  вглядываясь  в  глаза
Джандера. - На что... это было похоже?
   Джандер пристально посмотрел на Сашу.
   - Зачем, - устало произнес он наконец, - зачем тебе это знать?  Ты  -
из света. Радуйся, что так мало знаешь о тайнах мрака!
   - Я должен знать. Каково это - умереть и не умереть? Каково...
   - ...жить, отнимая жизни, - голос и прекрасное  лицо  Джандера  стали
жестче.
   Столько разных чувств  теснило  ему  грудь,  столько  слов  он  хотел
выпалить - слов о страхе, гневе, одиночестве, тоске.  Он  долго  молчал,
наконец заговорил:
   - Жажда крови не сравнится ни с чем, она совсем не похожа  на  голод.
Человек блуждает по пустыне, язык его распух, присох к глотке,  он  ищет
малейшую каплю влаги, чтобы утолить это вяжущее ощущение во рту,  словно
набитом ватой, - это не имеет ничего общего с моей жаждой. Узник  заперт
в камере, ему неделями не дают есть, он чувствует, как желудок  пожирает
его изнутри, он гоняется за  крысами,  залезающими  в  камеру,  он  жует
солому из матраса, на котором лежит, он гложет собственную плоть - он не
знает, что такое голод. И каждую ночь мы просыпаемся такими.
   Он обвел рукой ряды могил:
   - Мы вылезаем из наших гробов, нор, пещер, из тех мест, где прячемся,
как мертвые, потому что мы мертвы, но все  еще  живы.  Мы  бросаемся  из
теней и засад на беспечную путницу и отнимаем более  ценное,  чем  любая
самая драгоценная вещь. Мы хватаем ее и совершаем акт,  более  интимный,
чем акт любви. Мы забираем ее кровь и ею живем, Саша. Можешь ли ты  хоть
отдаленно представить весь ужас этого?  И  простят  меня  боги,  но  это
восхитительно!
   Джандер впервые рассказал о  своих  внутренних  мучениях  -  Саша  не
шевелился, потрясенный горечью и ужасом, заключенным в словах вампира.
   Джандер не смотрел больше  на  Сашу.  Его  взгляд  был  отстраненным,
затуманенным, обращенным вглубь себя, куда не мог заглянуть священник.
   - У молодожена, отправляющегося к возлюбленной  в  первый  раз,  лишь
слабый намек на наш  экстаз.  Художник,  закончивший  шедевр,  не  может
радоваться так, как радуемся мы.  Кровь  -  есть  жизнь,  и  нет  ничего
прекраснее этого ощущения, когда она  вливается  внутрь,  как  в  пустой
кувшин, и наконец заполняет его. Это ложный восторг, и мы  знаем  это  -
знаем - и все равно продолжаем это.
   И  когда  все  кончено,  и  проходят  эти  мгновения,  я  смотрю   на
обескровленное тело, которое сжимаю в руках, и проклинаю  себя.  О,  она
еще жива. Я утешаю себя тем, что беру жизнь только тогда,  когда  должен
или когда на это есть  причина  выше  моего  понимания.  Но  я  совершил
насилие над этой женщиной, и мне стыдно.
   А она чувствует жаркие или холодные клыки,  проникающие  в  ее  тело,
всевластные, она чувствует, как кровь кипит в ее  венах,  как  будто  ей
вырывают   сердце.   Она   беспомощна,   абсолютно   бессильна,   слабее
народившегося младенца. Но и здесь есть кошмарное  равновесие.  Мы  тоже
беспомощны. Мы нуждаемся в смертных.  Мы  можем  чувствовать  их  запах,
запах крови, как младенец чувствует  теплый  запах  молока  матери.  Нас
влечет к нему, как морские волны влечет  к  берегу.  И  мы  не  способны
сопротивляться. Никто не проклят так страшно, как мы.
   Эльф умолк, и Саша решил, что он закончил. Когда же Джандер заговорил
вновь, голос его был мягким, спокойным и полным не яростного отчаяния, а
искреннего сожаления:
   - Когда я дышал, я не был страшным существом. Я был борцом за честь и
справедливость. Лесные звери не пугались, почуяв  меня.  Люди  были  или
братьями, или противниками, женщин я уважал и воздавал  им  почести.  Не
ошибусь, если скажу, что мир становился лучше при моем прикосновении.
   Теперь я страдаю так, как ты и представить не можешь. Лошади не  дают
мне  сесть  в  седло.  Лесные  звери  в  ужасе  разбегаются   при   моем
приближении. Я  лишен  общества,  одинок,  моя  компания  -  лишь  такие
несчастные, как Страд, которому нет до меня дела, а уж мне до него  -  и
того меньше. Солнце, в честь которого называлась моя  семья,  несет  мне
смерть. В моем мире больше нет ничего прекрасного. Я  живу  во  мраке  и
разрушении и несу их всему живому. Сама земля отторгла меня. Смотри, что
делает мое прикосновение!
   Снова разъярившись, эльф опустил ладонь на траву у  могильной  плиты.
Саша услышал слабый шелест. Когда Джандер через несколько секунд  поднял
руку, священник увидел на земле мертвые пожелтевшие стебли.
   - И Анна... о Анна!  -  громко  простонал  эльф.  -  Страд  уничтожил
Татьяну и будет продолжать это. Но жизнь Анны забрал я. И если я заплачу
за это предсмертными муками при конце света, этого  будет  недостаточно.
На мне много грехов, Саша. Я всегда признавал это. Но сколько же  ран  у
меня в душе. Сын цыгана, ты поможешь мне? Поможешь отомстить  за  нее  и
спасти жизни и души всех тех, кого любишь?
   Перед такой мольбой Джандера не устояло бы и самое каменное сердце, а
Саша был добр. Он сражался со злом больше половины своей жизни, рыскал в
ночных тенях, служивших убежищем повелителя бессмертных, вбивая колья  в
их сердца, отрезал  им  головы,  чтобы  они  никогда  больше  не  смогли
подняться. Помощь Лейл облегчала эти муки, но ненамного.
   Теперь Джандер  хотел,  чтобы  он  напал  на  самого  могущественного
вампира страны. Саша устал. Разве он мало сделал? Наступит ли  для  него
покой? Неужели он никогда не сможет без оглядки  обнимать  свою  любимую
Катю ночью, и его не будут пугать воспоминания и ночные кошмары?
   Нечто пострашнее воспоминаний и кошмаров таилось во мраке Равенлофта.
Он не мог знать это и не попытаться что-нибудь сделать.
   Саша закрыл глаза.
   - Хорошо, - наконец сказал он. -  С  чего  мы  должны  начать?  ГЛАВА
ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
   Лейл ожидала Сашу в его комнате, усевшись на кровать и подобрав ноги.
Она  приготовила  горячий  пунш,   чтобы   он   смог   согреться   после
кладбищенского холода, и, не говоря ни слова, протянула ему  стакан.  Он
молча взял и выпил его.
   - Наверно, ты видела, гм, эльфа,  -  наконец  устало  произнес  Саша,
откидываясь на подушки и прикрывая глаза рукой.
   - Так, значит, вот как они выглядят. Я видела его. И еще видела,  что
он не отбрасывал тени и что лицо его было в крови.
   Она старалась не выдавать волнения, но не могла оставаться спокойной.
   - Во что ты впутался, Саша Петрович? Я была уверена,  что  мы  должны
убивать этих тварей, а не болтать с ними на кладбище!
   Саша не хотел ничего рассказывать ей, но Маленькая  Лиса  и  так  уже
слишком много знала. Будет еще хуже, если она решит "помогать"  без  его
ведома. Тогда все может стать  гораздо,  гораздо  хуже  и  очень,  очень
быстро. Он глубоко вздохнул.
   - Вампира зовут Джандер Санстар. Много лет назад он спас жизнь  моему
отцу. Он вроде друга нашей семьи. - Саша грустно улыбнулся: -  Он  живет
вместе с графом Страдом наверху, в замке.
   - Вот это здорово, -  наморщила  носик  Лейл.  -  Вампир  и  безумный
колдун! Хорошие у тебя друзья, Саша!
   - Лейл! - священник старался сдержаться, но, как  всегда,  рассмеялся
ее непосредственности, и стал понемногу успокаиваться. "Именно вино  мне
и нужно", - подумал он, отхлебнув еще раз из стакана. Лейл не проведешь,
она как будто знает, что ему нужно, еще до того как он сам это поймет.
   - Ну, не совсем так,  -  продолжил  он.  -  Джандер  настроен  против
Страда. И похоже, что повелитель Баровии - тоже вампир.
   Он внимательно и с тревогой следил за выражением ее лица. Она выгнула
бровь:
   - Если они оба вампиры, почему же Джандер его ненавидит? -  Тебя  это
вовсе не пугает?
   - Еще чего! Мы с тобой выслеживаем этих богами проклятых тварей почти
каждую ночь. С вампирами я могу справиться. Вот люди, -  голос  ее  стал
жестче, - гораздо менее предсказуемы.  Вот  они  -  настоящие  чудовища,
доложу я вам.
   - Лейл, - медленно начал он, и она напряглась,  ее  изумрудные  глаза
встревожились. - Почему ты стала воровкой?
   - Не хочу говорить об этом, - отрезала она, скрестила руки на  груди,
и ее губы сжались в тонкую жесткую линию. Раньше Саша  не  спрашивал  об
этом, но сейчас он должен был знать, можно  ли  ей  довериться  в  самом
опасном деле.
   - Слушай, я уважаю твою личную жизнь, но я не  возьму  тебя  в  замок
Равенлофт, если не буду знать, что творится у тебя в голове!  -  выпалил
он.
   Маленькая Лиса изучающе посмотрела на него.
   - Ладно, - сказала она  наконец  с  легким  раздражением.  -  Я  тебе
расскажу. Я