овати. Он помог ей, подложил подушки  повыше.  Она
была еще слишком слаба,  чтобы  управиться  с  посудой,  так  что  эльфу
пришлось кормить ее. На мгновение он с болью припомнил Анну. Отомсти  за
меня. Завтра он вернется в кабинет.
   Наташа закончила есть и с интересом посмотрела на него.  -  Как  тебя
зовут?
   - Джандер, - ответил он, обрадованный таким вопросом.
   - Ты не похож на нашего  графа.  Джандер  слегка  улыбнулся,  собирая
грязные тарелки.
   - Да, пожалуй, немного не похож.
   - Ты не собираешься сделать меня... - ее испуганный голос сорвался.
   - Вампиром? Нет. Однако я не могу оставить  тебя  здесь.  Ты  слишком
много знаешь и можешь быть опасна. Ты понимаешь, о чем я?
   Девушка кивнула, но выражение  ее  лица  изменилось.  Она  дотянулась
пальцем до неприметных ранок на своем горле, и ее глаза вновь с  мольбой
посмотрели на эльфа. Джандер тоже помрачнел.
   - Я должен насыщаться - так же, как и ты, - тихо произнес он,  махнув
в сторону принесенных им тарелок. - Это ты ведь тоже понимаешь?
   Она медленно опустила подбородок.
   Он ненавидел себя все больше обычного, когда, убрав тарелки, заключил
девушку в объятия, вновь вонзил в нее клыки и насыщался, выпив  на  этот
раз красной жидкости лишь столько, сколько было необходимо. Закончив, он
опустил девушку на кровать. Джандер  приподнял  полог  и  позволил  себе
погладить ее по волосам, когда она прикрыла глаза.
   Эльф распахнул ставни и почувствовал на лице  холодное  прикосновение
ночного ветра. Ему нужно выбраться из замка - в леса, прочь  от  Наташи.
Вампир  быстро  обратился  в  серый  туман,  и  вот  уже  летучая   мышь
выскользнула из окон и  через  миг  исчезла  в  ночи.  Джандер  пролетел
несколько миль, осматривая раскинувшиеся внизу долины.  Эльфу  нравились
все те обличья, которые он мог принимать. Предпочитая тело эльфа, он тем
не менее ценил ту свободу, которой обладал в густых лесах золотой  волк,
бесшумность и ярость зверя, любил изящество и скорость маленькой летучей
мыши. Под ним Ивл двумя рукавами струил через  леса  и  поля  сверкающие
воды. Плотное кольцо дыма  вокруг  деревни  по-прежнему  пульсировало  и
извивалось. Джандер увидел слабую оранжевую искорку  внизу  -  там  была
стоянка вистани. К западу, как ему было известно, должна была  оказаться
рыбацкая деревушка Валлаки. Ему нужно бы поскорее  слетать  туда.  Может
быть, там народ не так боится чужаков.
   Летучая мышь спланировала вниз и приземлилась на горке между лесом  и
рекой. Джандер принял облик эльфа и раскинулся на мягкой зеленой  траве.
Роса не пугала его, ему нравилось, как уверенно земля  упирается  в  его
спину, даже несмотря на то, что это была земля Баровии, а не его родины.
Джандер нахмурился. Вот ведь еще что. Он попал сюда, не имея  ни  горсти
родной земли,  но  никаких  болезненных  явлений  не  происходило.  Эльф
невесело ухмыльнулся. Похоже, Баровия стала его домом.
   Он прикрыл глаза и старался отбросить все тревожные сбивчивые  мысли,
проникнуться спокойствием  природы.  Золотая  ладонь  потрогала  влажную
траву, погладила стебли растений. Ветер пел в кронах деревьев, и  вампир
слышал  бесчисленные  ночные  серенады  множества  существ.  Эти   песни
сливались,  создавая  восхитительную  музыку.  Когда-то   Джандер   тоже
создавал музыку, полную радости и грусти, смеха и любви,  и  сердце  его
переполнялось красотой песни флейты. Ах,  если  бы  ему  снова  довелось
услышать эти чудесные звуки.
   Неожиданная мысль пришла ему  в  голову.  Он  взглянул  на  ближайшее
дерево, которое качалось и шелестело на ветру. Яблоня с уже  облетевшими
цветами - хороший выбор. Эльф поколебался, затем вынул кинжал  и  срезал
ветку. Сидя на берегу реки, он работал над  веткой  всю  ночь,  придавая
дереву хорошо знакомую форму. Хотя уже сотни лет прошли с тех  пор,  как
он в последний раз вырезал флейту, его руки отлично все помнили. К  тому
времени, когда Джандер заметил, что рассвет уже недалек,  большая  часть
работы уже была сделана.
   Он нахмурился. Когда он превратится в летучую  мышь  или  волка,  его
одежда изменится вместе с ним. А изменится ли флейта, если он пристегнет
ее к поясу?
   Быстро, думая лишь о приближении утра, он  обернулся  летучей  мышью.
Проблемы с флейтой не возникло. Летучая мышь помчалась обратно к замку.
   В церкви, надежно скрытой от солнечного света, Джандер  провел  почти
весь день, продолжая вырезать флейту. К полудню веки стали слипаться,  и
он прилег на одну из скамей. Он лишь вздремнет, сказал он себе, подложив
руку под голову и положив рядом почти законченную флейту. Лишь несколько
минут, чтобы отдохнули глаза...
   - Почему ты ни разу не сыграл  мне  в  приюте?  -  раздался  чудесный
голос,  подобный  свету  солнца.  Джандер  открыл   глаза.   Рядом,   на
полированной  скамье  сидела  Анна,  с  интересом  разглядывая   флейту,
покрытую затейливой резьбой.
   Джандер заморгал от ярких лучей, струившихся  через  витража.  Теперь
церковь была озарена всей радугой ярких цветов. Алтарь  был  приготовлен
для службы, отполированные  святые  символы  отсвечивали  фиолетовыми  и
голубыми искорками. Зал был полон мира и покоя, тихой радости.
   - Какая красивая, Джандер, - тепло сказала Анна, и на ее  милом  лице
была улыбка восхищения. С той же улыбкой она перевела взгляд на него:  -
Сыграй что-нибудь для меня.
   Он не играл несколько веков, не в силах заставить себя попробовать. И
лишь здесь, в светлой сияющей церкви, рядом с Анной, не сводящей с  него
молящего взора, Джандер нашел в себе силы и поднес флейту  к  губам.  Он
вдохнул, поджал губы и подул.
   Раздался пронзительный визг, звук страшной, невыносимой боли.  Флейта
изогнулась в  его  ладонях  и  превратилась  в  жирного  черного  червя,
шипящего и корчащегося. В ужасе он отбросил его, и червь  пополз  прочь.
Весь зал провалился в зловещий мрак, гораздо более пугающий, чем простая
ночь. Тени каких-то существ заметались по стенам, и Джандер  даже  своим
инфразрением смог разглядеть лишь красный блеск их глаз. Эльф  потянулся
к Анне,  но  его  пальцы  наткнулись  на  чешуйчатую  шкуру.  Чудовищное
бесформенное создание  в  одежде  Анны  смеялось  над  ним,  и  клацанье
огромных страшных челюстей прямо перед лицом заставило его содрогнуться.
   - Теперь ты видишь мир таким, каким видела его  я  больше  века  тому
назад! Каково быть безумным, а, Джандер?! Джандер Санстар?!
   Вампир с криком подскочил. Он по-прежнему был один в  полуразрушенной
церкви, начинало  смеркаться.  Ничего  не  изменилось.  Джандер,  дрожа,
взглянул  на  флейту.  Он  был  намерен  закончить   ее,   несмотря   на
привидевшийся кошмар.
   - Анна, - прошептал он. - Я не знал, какой мукой это было для тебя...
прости, прости меня...
   Через час он закончил флейту. Она ничем не напоминала тот  инструмент
из кошмарного сна, чему Джандер был очень  рад.  Он  по-прежнему  боялся
поднести ее к  губам.  Разозленный  собственной  трусостью,  он  засунул
инструмент за пояс и спустился по лестнице. Пройдя обратно в первый зал,
эльф прошел в помещение, оказавшееся главным обеденным  залом.  Огромный
стол, покрытый пылью, и множество  стульев.  Внимание  Джандера  привлек
большой предмет в дальнем конце зала, накрытый покрывалом.
   Он никогда не видел ничего подобного.  Вампир  сдернул  тряпку.  Вещь
была сделана из сотен маленьких кусочков. Сверху ее увенчивало множество
трубок, множество кусочков черного  дерева  расположилось  вперемешку  с
белыми кусочками, напоминающими зубы. Прямо перед непонятным сооружением
стояла скамья, а под ней - еще один ряд каких-то устройств.
   - Смотрю, ты нашел мою игрушку, - раздался голос Страда.
   - Что это? - спросил пораженный Джандер.
   - Это музыкальный  инструмент,  -  объяснил  Страд.  Джандер  услышал
сомнение в голосе хозяина и приподнял бровь.
   - Это называется  орган.  Получается  очень  красивая  музыка,  очень
громкая и очень... властная. Я когда-то был  просто  виртуозом.  Правда,
это было давно, - он хотел было вернуть на место покрывало,  но  Джандер
задержал его руку.
   - Ты можешь сыграть мне что-нибудь? - спросил эльф. - Я когда-то тоже
любил музыку. В этих залах так  тихо.  Я  хотел  бы  послушать,  как  ты
играешь.
   Страд, похоже, колебался. Джандер мог  поклясться,  что  графу  очень
хочется вновь прикоснуться  к  инструменту,  заставить  его  петь  после
стольких веков молчания. И очевидно было,  что  игра  на  органе  должна
принести ему какую-то боль. Страд так долго  пребывал  в  раздумье,  что
Джандер был уверен - откажется. Однако, к его удивлению, вампир  наконец
сказал:
   - Очень хорошо. Заранее  прошу  прощения,  если  сфальшивлю.  Слишком
давно не играл.
   Страд сел перед массивным органом так, как будто  не  было  прошедших
веков, машинально откинув  полы  черного  сюртука.  Его  длинные  пальцы
согнулись, как заячьи лапки, когда он  поднес  их  к  клавишам.  Джандер
ощутил, как напряглось его собственное тело в ответ  на  то  напряжение,
что исходило от другого вампира.
   Мощным аккордом, взрывом, подобным грому, реву небесных  труб,  орган
вернулся  к  волшебной  жизни.  Звук  сочными  волнами   прокатился   по
обеденному залу и потряс  Джандера  до  самого  сердца.  Завораживающая,
требовательная и прекрасная музыка возникала под  пальцами  Страда.  Это
было восхитительно, музыка органа потрясла Джандера.
   Граф играл, и  величественные  звуки,  полные  грусти  и  волшебства,
уносили Джандера ввысь. Эльф слушал, закрыв глаза, и  ему  казалось,  он
уносился вверх, к солнцу, подчиняясь  властному  призыву  музыки.  Песня
окончилась,  но  Страд  не  хотел  отходить  от  инструмента  и   теперь
поглаживал пальцами черные клавиши органа.
   Пальцы Джандера сами потянулись к поясу и достали деревянную  флейту.
Кошмар, приснившийся в церкви, все еще был свеж в памяти, и эльф  боялся
играть. Одолеваемый непонятным страхом, он все же поднес флейту к губам.
   Ему  не  было  нужды  дышать,  чтобы  продолжать   свое   бесконечное
существование. Для речи достаточно было лишь легкого вдоха,  и  Джандеру
давно - многие десятилетия - не приходилось заполнять  легкие  воздухом.
Он глубоко вдохнул и прижал губы к флейте.
   Инструмент издал ласковый чистый звук - птичий щебет рядом с  могучим
водопадом органа. Граф поднял глаза, и  нечто,  напоминающее  радость  и
удивление отразилось на его  бледном  лице.  Вместе  два  вампира  стали
импровизировать, играя рождавшуюся тут же  музыку.  Чистые  ноты  флейты
плясали и рассыпались, подобно лучам света, по глубоким  звукам  органа.
Музыка то была полна покоя,  мира  и  радости,  то  ревела,  взрывалась,
подобно могучим волнам, разбивающимся  о  скалы  -  музыка  вампиров,  в
которой  отразились  тайные   переживания   ее   создателей,   гармония,
наполнявшая этих проклятых живых мертвецов.
   Они  одновременно  окончили  каждый  свою  партию,  и  тишина  тяжело
навалилась на них. Они обменялись взглядами,  и  Джандер  смог  прочесть
свою собственную боль в темных глазах вампира.
   Они могли творить музыку, но это не  была  музыка  смертных.  Простые
смертные никогда не смогут наполнить голоса своих невинных  инструментов
такой дикой болью и яростным триумфом, которых он  и  Страд  достигли  в
этом дуэте. Они на короткое время смогли избавиться от своих мук. Музыка
унесла их прочь от бессмертия, и  теперь  они  вновь  и  вновь  пытались
вспомнить это восхитительное ощущение.
   В гнетущей тишине Страд снял руки с клавиатуры, сжал их в  кулаки.  И
стал осматривать свои  острые  длинные  ногти  с  таким  вниманием,  что
Джандер понял, какая буря чувств кипит сейчас у графа внутри, скрывается
под напускным спокойствием. Страд был потрясен  -  и  не  убийством,  не
властью, яростью или злобой. Он был потрясен красотой.
   Граф поднял глаза и вновь встретился с Джандером,  но  теперь  в  его
глазах было лишь холодное лукавство, которое эльф уже хорошо узнавал.
   Мгновение промелькнуло, но не забылось.  Страд,  похоже,  чувствовал,
что Джандер как-то смог заглянуть  ему  в  душу,  и  теперь  граф  решил
переменить тему.
   - Ну, хватит, - грубо сказал  граф,  вновь  набрасывая  покрывало  на
инструмент, что показалось Джандеру вовсе не обязательным. - Мы так и не
поговорили, как обещали друг другу. Давай пройдем в кабинет, где, как  я
понимаю, ты провел много времени, и ты расскажешь, как тебе нравятся мои
владения.
   - Твоя светлость, мне нужно прочесть еще много книг, но те, что я уже
прочел,  были...  интересны.  Я  заметил,  там  есть  какие-то  странные
заметки, - сказал Джандер, когда они поднимались по ступенькам.
   - Ах, это. Мои заметки. Я придумал свою стенографию.
   - Ее очень трудно расшифровать. Можешь научить меня?
   Страд взглянул на эльфа:
   - Зачем? - Вопрос был холодным и резким.
   - Я все еще разыскиваю записи о моей даме,  -  сказал  Джандер.  -  Я
надеялся, что найду что-нибудь полезное, но пока ничего не обнаружилось.
   - Что ж, действительно жалко. Конечно, я научу тебя, - заверил Страд.
- Если, - тут он помолчал, а затем продолжил уже  резче,  -  ты  начнешь
учить меня. Я уже много знаю  о  вампирах,  вампиризме  по  собственному
опыту. Ты же можешь рассказать гораздо больше.
   Они пришли в кабинет, и Страд уселся в  одно  из  кресел,  подтолкнув
Джандера к другому.
   - Теперь, - приказал граф, - позови волков.
   Джандера покоробил тон Страда, но он  заставил  себя  сдержаться.  Он
закрыл глаза и принялся мысленно отыскивать волчий  мозг  вблизи.  Потом
осторожно дотронулся до волка у главного входа в  замок.  "Иди  ко  мне,
дружок", - приказал он беззвучно. Джандер почувствовал еще одного стража
в комнате Наташи и так же позвал его.
   Через  несколько  мгновений  серый  и  черный  волки  протиснулись  в
полуоткрытую дверь кабинета, подошли к креслу эльфа и опустились на  пол
у его ног. Тонкие губы графа искривились в улыбке.
   - А теперь я их позову, - заявил он. Он сложил вместе кончики длинных
пальцев обеих ладоней и блеснул черными глазами. Волки повернули  головы
в его  сторону,  один  из  зверей  заскулил.  Потом  волки  поднялись  и
направились к креслу графа.
   Джандер снова сконцентрировался. На этот  раз  дотронуться  до  мозга
волков оказалось гораздо труднее. Он ощущал присутствие Страда в головах
животных. Он закрыл глаза и собрался  с  мыслями.  Волки  заволновались,
прижали уши  к  головам  и  недоуменно  перевели  взгляд  со  Страда  на
Джандера.
   Было очевидно, что звери сбиты с толку и страдают  от  боли.  Наконец
они дрожа подползли к ногам Джандера.
   - Как ты это сделал? - требовательно спросил граф.
   Джандер оставался спокоен:
   - Животные и люди покорны воле вампира. Все, что я сделал...
   - Ты хочешь сказать, что у меня слабая воля?
   - Нет, твоя светлость, - ответил Джандер немного мягче. -  Ты  моложе
меня, и у тебя нет опыта. Я много лет был рабом. Я научился  делать  то,
что умею, потому что  только  так  мог  спрятаться  от  своего  хозяина.
Выживание и свобода -  отличные  стимулы,  гораздо  лучше,  чем  желание
показывать фокусы со зверями.
   Страд мгновение смотрел на Джандеру в глаза, потом  кивнул,  медленно
наклонив темную голову.
   - Я согласен с этим.
   Он откинулся в кресле, положил ноги на маленький низкий столик  перед
собой. Джандер, слегка смущенный, последовал его примеру. Огонь  полыхал
в камине, и два волка нежились в тепле очага.  Джандера  вдруг  поразила
умиротворенность этой картинки, где единственным отличием от  нормальной
жизни было то,  что  расположившиеся  сейчас  у  огонька  "собутыльники"
вместо кларета имели обыкновение пить кровь.
   Наконец Джандер нарушил молчание.
   - Почему я здесь не могу насыщаться кровью животных? - спросил он.  -
Пятьсот лет это не причиняло мне вреда, а здесь я не могу этого сделать.
   Страд ответил не сразу:
   - В Баровии многое происходит иначе.
   - Ну, это ясно, но - почему? Ты  назвал  себя  "землей",  Страд.  Что
происходит здесь?
   Челюсти графа плотно сжались. Джандер задел  какую-то  чувствительную
струну. Он решился на это - ответы он сможет получить, только если будет
постоянно держать в напряжении второго вампира.
   - Здесь в Баровии - отдельный мир, - медленно заговорил  граф.  -  Мы
даже не в обычном мире. Я считаю, что мы все в какой-то  иной  плоскости
бытия. Не думаю, что Баровию можно найти на какой-то карте.  По  крайней
мере, теперь.
   Он открыл темные глаза и в упор посмотрел на другого вампира. На лице
его было сожаление.
   - Поверишь ли  мне,  Джандер  Санстар,  когда-то  я  был  благородным
рыцарем?
   Такого поворота беседы Джандер вовсе не ожидал. Его замешательство не
осталось незамеченным - Страд усмехнулся:
   - Вижу, тебе трудно в это поверить. Ну да я и сам сейчас в это верю с
трудом. Все так меняется, правда?
   Ты сомневаешься, и я тоже. Я  был  воином  и  сражался  за  добро.  Я
объединил многие земли, защитил  множество  людей.  Я  храбро  и  честно
сражался. Я вырос с мечом в руке и так часто бывал на волосок от смерти,
что теперь не могу сосчитать все свои схватки.
   Но потом сражения окончились, и я вдруг остался не у дел, для меня не
осталось места. Я стал не нужен, ведь я вел воинов, а не  правителей.  И
хотя мой род идет от  повелителей  нашей  страны,  у  меня  не  было  ни
малейшего желания править людьми. Родители мои умерли, а я был  старшим.
Так что  выбор  был  сделан  за  меня.  Вот  и  случилось,  что  я  стал
повелителем Баровии.
   Страд встал и начал расхаживать по  комнате.  Лицо  его,  однако,  не
выдавало внутреннего смятения.
   - В те времена Баровия была частью... - его красивый голос  сорвался,
граф смутился, коротко хохотнул. - Ты знаешь, я не помню названия  своей
родины. - Он помолчал, глядя куда-то в прошлое, попытался вспомнить,  но
не смог и отбросил эти попытки. - Дело не в том. Не важно. Без сомнения,
земля захотела, чтобы я забыл.
   Джандер внутри похолодел, несмотря  на  жар,  исходивший  от  камина.
Земля пожелала, чтобы Страд забыл собственную страну?  О  боги,  неужели
такое место может существовать на самом деле? Его пугала сама мысль, что
он может позабыть Уотердип или Эвермет. Пусть воспоминания  и  причиняли
боль, но они помогали ему существовать, поддерживая его. Еще одна  мысль
заставила его оцепенеть. А вдруг земля захочет, чтобы он позабыл Анну? С
беззвучным воплем  он  заставил  себя  вспомнить  ее  -  и  свою  клятву
отомстить.
   - Должен сказать, что я устанавливал законы,  и  они  вовсе  не  были
мягкими.
   Шелковый голос Страда вернул Джандера  к  действительности,  и  эльфу
пришлось отключиться от собственных мыслей.
   -  Одним  прекрасным  утром  я  проснулся  и  обнаружил,  что  юность
кончилась. Прошла! И у меня ничего не осталось.
   -  Понимаю,  -  согласился  Джандер.  -  Тебя  радовали  победы,  они
нравились тебе.
   Верхняя губа Страда приподнялась в негодовании:
   - Радовали?! Люди ненавидели меня, и я не мог относиться к ним лучше,
чем они ко мне. Не  было  выхода.  Впереди  оставалась  лишь  смерть.  И
тогда... У  меня  был  еще  один  шанс  сохранить  молодость.  Случилась
страшная вещь.
   Голос Страда наполнился такой страстью, которой Джандер и  не  ожидал
от графа. Глаза Страда тоже потеряли пристальный, настороженный блеск  и
стали почти человеческими. Острое лицо с высокими скулами расслабилось.
   - Я встретил ее. Ее звали Татьяна. Она пришла из деревни. Между  нами
встал другой, разрушив все надежды на то, что мы  можем  быть  счастливы
вместе.
   Я был в отчаянии. Как я мог сразиться с этим юным блестящим  рыцарем,
который похитил то единственное, что я любил.
   Я молил о мести, о помощи. И мои молитвы были услышаны.  Сама  Смерть
явилась ко мне, и я заключил с ней сделку - договор, скрепленный  кровью
моего соперника, которого я убил в тот самый  день,  когда  должна  была
состояться его свадьба с Татьяной.
   Он так очаровал Татьяну, что она п