ариссе, змея  начала
кровоточить. На ее покрытом чешуей теле стали появляться одна за  другой
раны. Кровь брызнула на одежду и на белые волосы Лариссы. Ее  внутренний
мир был нарушен. Она закричала,  но  змея  продолжала  говорить.  И  тут
Ларисса обнаружила, что змея не была живой.  Это  был  змеевидный  труп.
Вдруг змея заговорила голосом не Уилена, а Дюмона и поползла к  Лариссе.
Девушка хотела бежать, но ноги ее не слушались.
   Она слышала раньше, что змеи заговаривают свои жертвы, и  знала,  что
она попалась. Тем не менее она почувствовала, что если будет  двигаться,
танцевать, все можно уладить...
   Резкий стук в дверь заставил ее рывком сесть в постели. Она полностью
потеряла ориентацию.
   - Да, - произнесла она с надломом.
   - Ты что,  весь  день  на  койке  проваляешься?  -  послышался  голос
Касильды.
   Это был приятный знак возвращения к норме  после  сна  Лариссы  и  ее
вчерашних приключений. Танцовщица поспешила к двери,  чтобы  открыть  ее
своей подруге.
   - Ты слышала меня вчера? Я пела как теленок  на  бойне...  Боже...  -
Касильда внезапно остановилась, заметив, как бледна  Ларисса:  -  Что  с
тобой? Ларисса затрясла головой:
   - Ничего. Я плохо спала.  Касильда  недоверчиво  посмотрела  на  нее.
Ларисса сжала руку подруги:
   - Правда!
   - Ларисса, бедняжка. Тебе плохо на  этом  месте?  -  она  импульсивно
обняла подругу. - Пойдем! Завтрак поднимает настроение.
   Ларисса быстро соображала. Столовая во время  завтрака  была  чревата
возможностью столкнуться с Дюмоном. Танцовщица понимала,  что  в  тесном
пространстве судна избежать встречи с  опекуном  не  удастся,  но  после
вчерашнего случая ей хотелось оттянуть это свидание.
   - Нет, я пойду попрактикуюсь для начала, - сказала  она  и  подумала,
что танец окажет на нее благотворное влияние.
   Без мастерства Джелаара сцена выглядела голо. Кресла были сдвинуты  в
дальний угол так, что певцам оставалась для репетиций сцена, а балету  -
зрительный зал. На Лариссе  была  короткая  сорочка  без  рукавов  -  ее
репетиционный костюм. Войдя в зал,  Ларисса  начала  разминаться,  мягко
работая с суставами.
   Послышался волчий свист, она нехотя обернулась, боясь  столкнуться  с
Дюмоном. Но это был всего лишь Сардан.
   - Если ты пришел посмотреть, то, по крайней мере, можешь наиграть мне
мелодию.
   Сардан поклонился:
   - Рад услужить столь очаровательной леди.
   - Побереги комплименты для зрителей, оплачивающих билеты, - возразила
она, хотя  притворная  галантность  Сардана  была  безопасна  и  поэтому
освежающе приятна после приставаний Дюмона.
   Сардан взял в руки мандолину, которая была всегда при нем,  и  провел
рукой по  струнам.  Что  касается  музыки,  то  Сардан  был  сторонником
совершенства даже во время репетиций. Наконец, он взглянул на Лариссу:
   - Какую мелодию?
   - "Течет любовь", -  ответила  танцовщица,  выбрав  финальную  партию
Морской Леди, где она отпускает Флориана.
   Сардан ударил по струнам. Ларисса давно чувствовала  неудовлетворение
хореографией  этого  танца.  Чем  старше  она  становилась  и  чем  чаще
выступала, тем требовательнее  она  относилась  к  себе.  Настало  время
поэкспериментировать с этим номером программы. Она начала двигаться.  Ее
пальцы выписывали узоры в воздухе, ее ноги были легки как  морская  пена
океанских волн. Она разрешила телу полную свободу.
   Хотя Морская Леди представляла  зло,  она  должна  вызывать  какую-то
жалость, думала она  про  себя,  выделывая  ногами  па,  символизирующие
слезы. Она холодна и бесчувственна до той поры, пока моряк  не  затронул
ее сердце. Ноги Лариссы скользили по доскам сцены.  Она  завернула  свое
тело в собственные руки, колыхаясь в отчаянии Морской Леди.  Она  должна
отпустить его в мир, полный света солнца и воздуха, к  женщине,  которую
он любит.
   У Лариссы перехватило дыхание. Ее движения стали более  сильными,  не
теряя своей грации. Девушка уже не ощущала деревянного  пола  и  капелек
пота, выступивших на ее лице. Ее волосы развевались,  как  если  бы  она
погружалась в  воду.  Она  дышала  и  танцевала,  не  ощущая  дыхания  и
движений. Она чувствовала, что вырастает из оболочки  и  заполняет  весь
зал.  Тепло  заполнило  ее  тело.  Движения  давались  без  усилий.  Она
самозабвенно совершала большие прыжки, не осознавая себя.
   - Ларисса!
   Она почувствовала огромное давление на суставы,  а  ее  движения,  ее
великолепные дикие движения  резко  прекратились.  Она  ощутила  прочную
стену. Голос не давал ей самовыражаться. Она умрет, если не...
   - Ларисса, посмотри на меня. Остановись и посмотри!
   Голос Сардана доносился как бы издалека.  Большим  усилием  воли  она
заставила себя сосредоточить взгляд  на  возбужденном  Сардане.  Он  был
бледен, его глаза выдавали испуг. Он взял ее  запястья  в  свои  руки  и
выждал, пока она будет способна внимать ему.
   - С тобой все в порядке?
   Ларисса обнаружила, что ее сердце сильно бьется. Она  облизала  сухие
губы и медленно кивнула. Она почувствовала сильную усталость. Как  будто
почувствовав это, Сардан отвел ее в глубину  зала  и  усадил  в  кресло.
Выждав, когда ее дыхание станет нормальным, он спросил:
   - Что стало с тобой во время танца?
   - Ничего... Просто у меня появились новые идеи.
   Сардан покачал головой, озабоченно глядя на нее.
   - Я наблюдал, как ты танцуешь, последние четыре года. Ты никогда  так
не выглядела.  Это  было...  -  Он  подыскивал  слова:  -  Ты  танцевала
безупречно.
   Ларисса собралась ответить, но он не дал ей говорить.
   - Я говорю, что знаю. Ты - совершенство.  Несколько  минут  назад  ты
была дикой. Ты напоминала какое-то диво, фею, нечто нечеловеческое. - Он
остановился, глядя мимо нее. Затем он взглянул ей в глаза: - Ты напугала
меня. Мне показалось, что ты исчезла.
   Она попыталась успокоить его:
   - Сардан, это был просто танец. Ты воображаешь нечто...
   - Ты измотана, попытайся отдохнуть. Если  ты  будешь  позволять  себе
такие экзерсисы каждый день, ты погибнешь за неделю.
   - Я прекрасно себя чувствую... Пить только хочу. Ты можешь  дать  мне
воды? - сказала она, надеясь выиграть время.
   Молодой человек убежал.
   Ларисса глубоко вздохнула и  обхватила  голову  руками.  Бывало,  что
музыка уводила ее, но чтобы так... Некоторое время она  как  бы  изучала
свой самозабвенный порыв,  и  ее  тело  отзывалось  пламенем  невиданной
энергии. Это было пугающим ощущением. Если бы она  знала  ключ  к  этому
состоянию!
   - Пожалуйста! -  Сардан  протянул  ей  бокал  холодной  воды.  Она  с
благодарностью выпила.
   - Я сегодня ничего не ела. Может быть, это связано?
   Сардан посмотрел с сомнением:
   - Может быть. Поешь и отправляйся спать. Вечером представление.
   Он помог ей встать, она устало улыбнулась:
   - Как будто тебе есть дело до меня.
   - Я просто защищаю мое право соблазнить тебя, - ответил он.
   * * *
   Ларисса участвовала во многих премьерах, но они  не  были  похожи  на
эту. Охочее до  зрелищ  население  Порт-д-Элура  раскупило  все  билеты.
Оставаясь невидимой, Ларисса смотрела на праздничные лица зрителей.  Они
не пропускали ни  одной  реплики.  Балет  был  великолепен.  Затасканный
мюзикл внезапно  смотрелся  по-новому.  Его  тепло  принимали.  Любовная
история выглядела свежей,  а  она,  Морская  Леди  -  полной  заманчивой
опасности.
   Ларисса  прослушала  арию  Касильды  "Увы,  нет  больше  любви".  Она
предвкушала, что удача коснется ее подруги. Касильда тоже была захвачена
общим настроением чуткой публики  и  пела  прекрасно.  Однако  последней
верхней ноты ей опять не удалось взять.
   Ее подруга порадовалась снисходительности зрителей. Аплодисменты были
оглушительными,  весь  актерский  состав  удостоился   овации   стоявших
зрителей. Покидая сцену,  артисты  обнимались,  находясь  в  приподнятом
настроении. От подобных спектаклей,  когда  все  походило  на  волшебные
трюки Джелаара, все испытывали удовлетворение.
   Все еще летя по  воздуху,  Ларисса  буквально  дотанцевала  до  своей
каюты. Она  излучала  улыбки  всем  встреченным  ею  -  членам  экипажа,
коллегам  артистам,  любителям  искусства.  Она  быстро  стерла  грим  и
переоделась, затем вышла на главную палубу для  традиционной  встречи  с
гостями театра. Когда она пришла, она обнаружила приятный сюрприз.
   Десятки крошечных светлячков через равные промежутки были прикреплены
к поручням. Они мерцали как звезды, слетевшие с  неба  и  оставшиеся  на
корабле, украшая его. Они мягко блестели, распространяя приятный свет на
актеров, их гостей из  города,  на  членов  команды,  разносивших  вино.
Ларисса увидела, как один молодой человек, желая произвести  впечатление
на хористку, попытался дотронуться до огонька, который мгновенно погас и
возобновил мерцание только после того, как молодой человек убрал руку.
   Ларисса  подумала,  что  этот  удивительный  эффект  -  плод   трудов
иллюзиониста Джелаара. Она огляделась вокруг и увидела, что  эльф  стоит
подле гребного колеса на корме. Она поспешила к нему.  Он,  взглянув  на
нее, вновь обратил все свое внимание на мерцающие огоньки.  Его  длинные
пальцы протянулись к одному из  них,  но  не  тронули  его  и  тот  ярко
заблестел.
   - Они прекрасны, Джелаар, - горячо  произнесла  Ларисса.  -  Одна  из
прекраснейших иллюзий, какие я только видела. Они всем нравятся.
   Джелаар странно посмотрел на нее.
   - Это не моя заслуга, мисс Снежная Грива, - холодно сказал он. -  Это
капитан обеспечил ими корабль.
   - И хорошо сделал, - послышался шелковый голос Драгонейса.
   Джелаар повернулся к первому помощнику с  еще  более  жестким  лицом.
Эйфория Лариссы стала улетучиваться. Полуэльф и эльф были  естественными
врагами, как тигр и волк.
   - Вам бы надо побольше заниматься собой, Джелаар, - сказал  Драгонейс
насмешливо. -  Вы  выглядите  усталым.  Вы  видели  себя  в  зеркале?  -
засмеялся он.
   Ларисса съежилась, увидев высокую степень ненависти на лице Джелаара.
   - Извините, мисс Снежная Грива, - произнес волшебник  бесстрастно.  -
Ночь стала неожиданно приятной. - Он резко повернулся, кивнул головой  и
двинулся мимо полуэльфа с таким достоинством, которое могло задеть  кого
угодно, но не Драгонейса, который лишь посмотрел ему вслед и двинулся  в
другую сторону.
   Ларисса видела, как он идет, и пыталась забыть неприятные впечатления
от  инцидента,  которому  она  только  что  была   свидетельницей.   Она
перегнулась  через  поручни,   чтобы   получше   рассмотреть   мерцающие
светлячки. Мерцание было то  быстрое,  то  медленное,  кроме  того,  оно
изменяло оттенки от желтоватого до голубоватого и  фиолетового.  Ларисса
рассмеялась вслух, испытывая удовольствие.
   - Они просто великолепны, - сказала Касильда.
   Ларисса засветилась:
   - Я ничего подобного не видела! Мне кажется, что я вошла в  волшебную
сказку.
   Обе  женщины  молча  постояли,  любуясь   игрой   огней   на   бортах
"Мадемуазель".
   - Публика хороша.  Мне  так  хочется  взять  эту  проклятую  ноту,  -
вздохнула Касильда наконец.
   - Ты пела хорошо, а зрители ничего не заметили, -  успокоила  Ларисса
подругу.
   - Мадемуазель Снежная Грива? - послышался неуверенный голос,  Ларисса
увидела хозяина таверны "Два зайца", застенчиво смотрящего  на  нее.  Он
снял шляпу и нервно мял ее до неузнаваемости: - Я пришел  посмотреть  на
плавучий театр. Вы помните?
   - Конечно, - сказала Ларисса, излучая свет так, что Жан подумал,  что
снова  взошло  солнце.  -  Касильда,  это  -  Жан,  владелец  таверны  в
Порт-д-Элуре с самой смешной вывеской, которую я  когда-либо  видела.  -
Она быстро описала двух подвыпивших зайцев, а Касильда посмеялась.
   - Зайцы происходят из старинного предания,  -  сказал  Жан,  которому
льстило внимание двух очаровательных дам. - В нем два героя,  Длинноухий
и Буки. Тот, который умный, это - Длинноухий, а бедный Буки  попадает  в
передряги, из которых его вызволяет Длинноухий.
   - Если верить вашей вывеске, то у Буки будет страшная  головная  боль
на другой день, - посмеялась Касильда. - Ларисса,  ты  обещала  показать
пароход?
   Ларисса объяснила, тщательно избегая называть Уилена.
   - Хорошо, - сказала певица. - Весь пароход мы показать не  можем,  но
мы проводим вас по палубам.
   Жан с трудом верил своему везению. Он  знал,  что  эти  леди  требуют
светского обращения, и  все  же  представлял,  что  он  будет  предметом
пересудов, прогулявшись по палубам с двумя красавицами. Он  просто  сиял
от счастья.
   - Ларисса, дорогая, - послышался голос капитана. -  Ты,  кажется,  не
представила мне своего друга.
   Танцовщица была готова разорвать Дюмона, но кипучая атмосфера  вечера
захватила ее. Она с улыбкой повернулась к нему:
   - Дядя Рауль, это -  Жан,  содержатель  таверны  "Два  зайца".  Вчера
вечером я была в сценическом костюме и у меня не оказалось денег, он был
настолько любезен, что простил мне это, а я обещала  показать  ему  наше
судно.
   В ее отношении к опекуну было тихое сопротивление, и  она  осознавала
это. Позиция Лариссы была ясна: она забудет вчерашний  вечер,  если  это
сделает и капитан. Серо-зеленые глаза Дюмона смотрели на нее спокойно.
   - Жан, вы действительно были добры к  моей  воспитаннице.  Она  имеет
право отплатить вам за гостеприимство. Желаю вам хорошей экскурсии.
   Троица направилась на нос. Ларисса без умолку и восторженно  болтала.
Дюмон понаблюдал за ними. Ларисса не сердилась на него,  но  и  не  была
напугана. Он расправил плечи и затянулся трубкой, заставляя себя  думать
о более счастливом повороте вещей.
   Корабль  был  переполнен.  Актеры  и  публика  наслаждались   жизнью.
Огоньки, стоившие жизни четырех матросов, весело  мерцали.  У  них  была
способность  управлять   эмоциями,   вчера   Дюмон   почувствовал   себя
счастливым, наблюдая их. Сейчас они делали счастливыми весь корабль.  Их
возбуждение было благом для бизнеса. Дюмон задавал себе вопрос, будет ли
экипаж работать с такой же эффективностью, как теперь под влиянием магии
огоньков. Надо будет посмотреть, может быть, придется убирать огоньки  в
рабочее время.
   Капитан оперся на поручни, наблюдая отражение огоньков  в  воде.  Его
внимание привлекло движение на берегу.  Когда  незнакомцы  приблизились,
Дюмон узнал в одном  из  них  Лонда.  Компаньон  колдуна  был  в  темном
капюшоне, полностью скрывавшем его лицо. Они  поднялись  по  сходням  на
палубу, направляясь к Дюмону. Люди расступались  перед  ними,  не  теряя
своей веселости. Вблизи Лонда и его спутника чувствовался  невообразимый
смрад, разносившийся теплым бризом.
   - Я завершил первую часть моего представления. Мы можем  удалиться  в
вашу каюту? - прошептал Лонд.
   Дюмон сжал трубку зубами, пытаясь сосредоточиться на аромате табака:
   - Кто ваш друг?
   Незнакомец стоял склонив голову и отвернув лицо.
   - Вы еще с ним встретитесь, капитан. Пройдемте в каюту.
   - Я не позволю  вам  играть  мною.  Если  вы  не  представите  вашего
вонючего друга, вы покинете борт корабля.
   Лонд вздохнул:
   - Хорошо, капитан. Хотя, строго говоря, в этом нет необходимости:  вы
его знаете.
   Он встал перед незнакомцем и приоткрыл капюшон  так,  что  Дюмон  мог
видеть его лицо. У капитана широко раскрылись глаза, он отступил назад.
   Это был Красавчик Джек.
   Лицо трупа можно было узнать, но первые следы  разложения  проявились
на мертвеце двухдневной давности. Его кожа была болезненно серой,  глаза
не в фокусе. Пораженный взгляд Дюмона упал на живот  Джека,  он  откинул
капюшон и увидел спекшуюся рану и рубашку с засохшей кровью.
   - О, нет. Ты мертв.
   - Да, капитан Дюмон, он мертв. Теперь можем мы проследовать в каюту?
   ГЛАВА VIII
   - Куда вы направитесь? - побледнел человек.
   - Через топи, - повторил  Дюмон,  сдерживая  нетерпение.  -  Вам  это
знакомо?
   Кандидат в моряки затряс головой:
   - Извините, капитан, я был бы рад наняться к  вам,  но  я  близко  не
подойду к этому месту. Это колдовское место. Разве вам никто  не  сказал
этого? Там пребывает Хозяин Мертвых!
   Эти слова Дюмон слышал в четырнадцатый  раз  за  это  утро.  Он  едва
сдержался, чтобы не броситься душить этого парня.
   - Да, я слышал это, - ответил он  сдержанно.  -  Если  вы  не  готовы
подписать контракт, то можете идти.
   Человек хотел сказать что-то, но, увидев нарастающий  гнев  капитана,
счел за благо промолчать. Он неуклюже поклонился и заспешил к сходням.
   Сидя за маленьким столиком на носу судна, Дюмон нахмурился. Он думал,
что легко наберет несколько  новых  членов  команды  после  состоявшейся
удачной премьеры. Но он не учел того, что люди боялись топей.
   - Это оказалось сложнее, чем с волками в Аркандейле, - проговорил  он
Драгонейсу, стоявшему опершись на поручни.
   - Не беспокойся. Парочка  охотников  для  топей  всегда  найдется,  -
откликнулся  первый  помощник,  стругая  фигурку.  Ветер   шевелил   его
серебристые волосы. Казалось, он совсем не интересуется происходящим. Но
это впечатление было только кажущимся, благодаря его позе и одежде.
   В отличие от него, Дюмон был  в  полной  капитанской  форме.  Золотые
пуговицы его костюма отражали солнце, галуны оттеняли синий костюм.  Его
зеленые глаза смотрели на кандидатов с большим вниманием, чем Драгонейс.
Появился еще один желающий.
   У Дюмона возникло чувство, что он где-то видел его:
   - Я знаком с вами? - спросил он вежливо.
   Юноша улыбнулся:
   - Нет, капитан. - Имя?
   - Уилен.
   Дюмон занес имя в список:
   - Профессия?
   - Никакой.
   - Место жительства?
   - Я жил в топях три-четыре дня тому назад.
   - Могу я выслушать объяснение этому факту?
   Уилен обезоруживающе улыбнулся:
   - Капитан, я вырос в топях. Моя мать была отшельницей и взяла меня  с
собой, когда я был ребенком.
   Дюмон не сводил глаз с Уилена, он заметил,  что  Драгонейс  прекратил
строгание. Это был явный признак заинтересованности в кандидате. Капитан
продолжал:
   - Чем вы можете заниматься на борту, вы имеете опыт?
   Уилен слегка оторопел. Он застенчиво сказал:
   - Откровенно говоря, опыта у  меня  нет  никакого,  если  не  считать
греблю на лодках, которые мы употребляем в топях. Они называются пироги.
С этим я хорошо знаком. Я знаю, как их делают из кипарисовых стволов.  Я
также неплохо знаю топи.
   Его растерянность  прошла.  Он  почувствовал  свою  компетентность  и
продолжил:
   - Я знаю, где быстрое течение и в какое время года. Мне знаком каждый
фут  под  поверхностью  воды.  Я  знаю,  как   обойти   опасные   места,
подстерегающие лодку. Местные люди боятся  топей.  Они  не  хотят  знать
ничего, кроме суеверий. Они не хотят даже приближаться  к  этим  местам.
Если вы планируете двигаться в этом направлении,  вам  не  найти  никого
лучше меня, чтобы продолжать дорогу.
   В манерах Уилена не было хвастовства. Дюмон решил, что юноша  говорит
правду.
   Открытые Бринном светлячки были пока единственным интересным явлением
в Сурани. Маленький портовый городок, несмотря  на  местами  разъедавший
его упадок, был разочаровывающе нормальным. Здесь  очень  мало  знали  о
магии.  И,  за  исключением  Лонда,  никто  не  располагал   сведениями,
представлявшими интерес для Дюмона.
   Пересекать топи без проводника  было  бы  глупо.  Кроме  того,  Дюмон
отчаянно нуждался в рулевом. Красавчик  Джек  сначала  был  пьян,  затем
мертв, а теперь  был  безмозглым  ходячим  трупом.  Одушевленный  юноша,
стоявший перед капитаном, был даром небес.
   Дюмон отметил в списке имя Уилена:
   - Как я могу найти вас в случае надобности, Уил? -  Он  преднамеренно
изменил имя. Если у мальчишки есть собственное я...
   - Я буду поблизости, вам не представит  большого  труда  найти  меня,
когда надо.
   - Ладно, мы еще поговорим. Уилен выглядел обрадованным:
   - Спасибо, капитан. - Таким же сияющим взором он одарил Драгонейса и,
насвистывая, направился к сходням.
   Дюмон обернулся к своему первому помощнику, на губах к