, - подумал светлорожденный.
     - Хомхуна сюда! - бросила соххоггоя, не отводя взгляда от тела.
     - Здесь! Здесь! О! Владычица!
     Тучный высокий человек уже бежал к ней, приподняв длинные полы гиматия, чтобы не спотыкаться. Был он по-конгайски безбородым, но лицом более походил на уроженца Эдзама или даже на Бур-Чаданну. А голос имел тонкий, неприятный. Но ростом был выше Эрда и в плечах пошире.
     "Бабье лицо, - подумал Эрд. - И голос бабий. Кастрат, что ли?"
     - Приготовишь, как обычно! - соххоггоя указала толстяку на труп Муггана.
     - П-правильно ли я понял Владычицу? - озадаченно проговорил Хомхун.
     Соххоггоя резко обернулась, и жирные щеки Хомхуна затряслись.
     Он быстро протиснулся в сделанную Эрдом щель: слуги еще не успели снять решетку.
     Хомхун легко поднял мертвое тело.
     - Не знаю, можно ли назвать то, что ты сделал, услугой, - сказала Нассини Эрду. - Но ты сделал это по моей просьбе, и я отблагодарю тебя.
     Эрд склонил голову. То был всего лишь знак вежливости.
     - Следуй за мной, светлорожденный! - И Нассини в сопровождении телохранителей направилась к выходу. На этот раз она обошлась без носилок.
     Эрд двинулся следом. Он обратил внимание на то, что у стражников отличные мечи конгской работы. Кольчуги на воинах тоже были конгские, легкие, без рукавов, а шлемы украшены меховым гребнем.
     Соххоггоя взошла на просторную пятиугольную платформу, мужчины стали рядом, заспанный слуга поспешно схватился за рычаги барабана - и платформа поползла вверх. Пять нитей, не толще мизинца каждая, были привязаны к ее углам. Эрд сообразил, что эта паутина гигантского паука из степей Эдзама. Каждая такая нить способна была выдержать вес десяти пардов.
     Подъем был долгим - лифт двигался медленно, а когда он закончился, Эрд увидел короткую галерею, ведущую к черной двери с красным пятиугольником на высоте глаз. Нассини и ее спутники сошли с платформы, и в этот момент пол под ними содрогнулся. Эрд поддержал соххоггою, и вовремя: следующий толчок был сильнее. Несколько мозаичин отскочили от стены и ударились о мраморный пол.
     - Не тревожься, - сказала соххоггоя. - Это всего лишь землетрясение.
     Эрд бросил взгляд на телохранителей: они были абсолютно спокойны.
     Еще несколько слабых толчков: будто мелкая дрожь сотрясала огромный замок.
     - Нам стоит выйти наружу! - сухо сказал Эрд. - Если мы успеем.
     - Ты боишься? - удивилась Нассини. - Иди!
     - Только дурак будет ждать, пока вот это, - он топнул ногой, - провалится вниз! На какой мы высоте, солдат?
     - Пятьдесят локтей! - сказал стражник. - Ты будешь лететь, как дракон, северный вождь!
     Кулак светлорожденного разбил ему рот.
     Стражник прижал руку к губам и вопросительно посмотрел на Владычицу.
     - Иди, если ты испугался! - повторила Нассини.
     Следующий толчок заставил ее схватиться за стену.
     Эрд был слишком высокого мнения о себе, чтобы обращать внимание на обвинения в трусости, когда это делает женщина.
     - Если ты сошла с ума - я выведу тебя силой! - сердито сказал Эрд.
     Нассини рассмеялась.
     - Дай меч! - велела она одному из телохранителей.
     - Ты будешь со мной драться? - изумился Эрд. - Ты определенно сошла с ума!
     Нассини взяла меч, размахнулась и вогнала его в пол.
     - Хой! - воскликнул светлорожденный, забыв о землетрясении. - Что это за сталь?
     Меч на пол-локтя вошел в мраморный пол. Стражники загоготали.
     - Наклонись и посмотри! - предложила соххоггоя.
     Эрд выдернул меч. Лезвие было самое обыкновенное. Зато мраморный пол - не более чем тоненькое покрытие, разбившееся при ударе. Под ним - прочная древесина боука.
     - Дворцу не один век, - сказала соххоггоя. - Благодарю за заботу... северный вождь!
     Эрд пожал плечами:
     - Скажи ты мне сразу - и твой раб не стал бы болтать. Я думал, это камень. Эй, солдат, ты не в обиде на меня? Если - да, меч это исправит!
     - В моем Владении не сражаются без моего приказа, - заметила Нассини.
     Она сделала знак стражнику, и тот распахнул дверь. В комнате за ней Эрд увидел двух воинов, тут же отдавших салют. Стражник толкнул дверь, которую они охраняли.
     - Входи, светлорожденный! - предложила Нассини.
     Эрд шагнул вперед и оказался в комнате, достаточно скромной, опять-таки, по масштабам Дворца. Нассини вошла следом и затворила за собой дверь.
     - Мои покои, - произнесла она особенным тоном. - Здесь мы одни. Здесь ты можешь меня убить - никто не помешает! - Она заглянула в светлые глаза Эрда.
     - Прости, соххоггоя, ты говоришь глупости! - сказал светлорожденный.
     - Если ты не хочешь меня убивать, пойдем дальше! - сказала Нассини.
     Следующая комната была совершенно не похожа на то, что видел Эрд прежде. Никакой мебели. Световые блики, бегущие по цветным кривым, пересекающим стены. Эрд взглянул вверх и увидел вращающийся диск с прорезями. Роспись и освещение вызвали у светлорожденного странное чувство: будто стены комнаты сейчас рассыплются. Мускулы воина напряглись, словно ощущая опасность, которую Эрд еще не сознавал.
     - Сними обувь! - велела Нассини.
     Сама она уже шла босиком по ковру, который странно прогибался под ее ногами, а потом вновь становился ровным. Эрд ступил на ковер и понял, что под ним - вода. Нассини потянула за черный шнурок - и Эрд услышал странную тягучую музыку: низкие трубные звуки, смешанные с позвякиванием колокольчиков и ударами гонга. Время от времени к ним добавлялся звук барабана - глухой протяжный удар. По углам комнаты стояли бронзовые драконы-курительницы. Нассини зажгла их, и из распахнутых пастей потянулись дымные язычки: два белых, желтый, розовый и лиловый. Запах, наполнивший комнату, трудно было назвать приятным, но и неприятным он тоже не был. И не был похож на запах известных Эрду наркотиков. От звуков у Эрда застыли зубы, но едва дым достиг его ноздрей, это ощущение прошло.
     Эрду стало легко. Он посмотрел на Владычицу, и Нассини показалась ему очень красивой. И очень желанной. Ему стало жарко. Эрд расстегнул камзол, потом снял его и положил на пол. Дернул завязки рубашки. Нассини неотрывно глядела на него. Светлорожденный аккуратно, чтобы не повредить кружева, снял с себя белоснежную рубаху. Нассини была в десяти шагах от него, но воину показалось, что он чувствует на своей груди ее горячее дыхание.
     Соххоггоя шагнула вперед. Все ее замысловатое одеяние распалось на части, и она перешагнула через него, стройная, узкобедрая, как девочка. Она застыла, опустив глаза, уронив вдоль тела тонкие белые руки. Светлые пушистые волосы упали на ее грудь. Вся она была невинность. Прекрасная, как дева из мечты. Эрд не смел приблизиться к ней, но руки его, огромные, жадные, потянулись к Нассини, смяли ее хрупкие плечи, прижали к горячей груди. И ее грудь была еще горячей. Эрд не помнил, как избавился от трико, как повалил ее, все такую же неподвижную, вялую, как кукла или мертвец. Блаженство! Блаженство! Блаженство! Оргазм его длился так долго, так бесконечно долго! Он истекал, истекал, истекал! От него почти ничего не осталось - все перешло к ней, к Нассини. Он стал крохотным, как мышонок. Меньше пальца. А Нассини стала огромной-огромной. Сказочной прекрасной великаншей. И она взяла его на ладонь, крошку Эрда. И она гладила его огромным-огромным пальцем. И Эрд стонал от наслаждения. О! Она играла с ним долго-долго. А потом сам он вырос, а Нассини стала крохотной, как серебряная медовница. И вновь - огромной. И опять играла с Эрдом. И то, что она делала, никто не посмел бы описать. Да это и невозможно.

Глава десятая

     ... Что же до маленьких людей, называемых еше вагарами, то достоинства их многочисленны, а таланты обильны. Особенно же известны у нас оружие их и украшения, что выкованы мастерами вагаров в глубинах их подземных убежиш. Тем же, кому сие неведомо, скажу: трон, скипетр и сама корона императораторская, знаки власти величайшего над нами, сделаны сим народом.
     Обиталище вагаров - северо-запад, Ледяные горы, Вагаровы горы от моря Имира до северного берега Межземного моря. Говорили мне, что в недрах тех выстроили вагары множество подземных городов, нашим не уступающих. А сами горы уподобились турскому сыру от обилия тоннелей, коими источили их трудолюбивые и искусные маленькие люди. Слышал это и верю - правда. И еще: все мы знаем, каковы полночные люди Хольда в труде мирном и ратном. Хвала им! Но вагары - лучше. И еще слышал от жителей Гарда холоднокаменного - превосходны они и на море. Ходят они даже в Имирово море. И добывают там драгоценные бивни хармшарков. И лишь они одни способны на сие.
     Такова их доблесть. Я думаю так: будь малый народ воинственней - страшный был бы враг. Но, слава богам-хранителям, мирны они. К нам, людям большим, зла не питают. Весьма мудр был встарь император Сергион, что нарек их отныне и навеки друзьями и союзниками нашей великой Империи, со всеми правами и привилегиями, соединившими скупых на речи хольдцев, непревзойденных во многом аркидов и искусных в делах и творениях тайцев.
     Многое говорили мне также о Мангхел-Серк, тайном боевом искусстве малого народа. Думаю, большее из сказанного - ложь. Невозможно такое ни для вагара, ни для человека, а лишь для мага великого или бога.
     Но все же воинское умение их великого уважения многого достойно, ибо всем нам известно, сколь сильно желают знатные наши обрести учителя из вагаров для детей своих в деле воинском. Но лишь два рода удостоены этим: дом Асенаров и дом Роанов. И причина тут иная, не человеческая, неведомая внутри, а снаружи такая: оба рода эти имеют оружие старинное, вагарами же сотворенное и, по слухам, многой магией обладающее. То Мечи Белые, драгоценные, из бивня хармшаркова выточенные, что рубят дерево, как тростник, а железо - как дерево.
     И еще: с людьми вагары дружбу водить не любят. К добру это, ко злу ли - то я не ведаю.
     Слышал я также, что в горах Хуриды есть...
     Сигвар Гурский. "Описание земель"

     Начальник Внешней Стражи Сихон подошел к Владычице после вечернего смотра. Он снял с головы шлем, погладил потную голову и поклонился.
     Соххоггоя двинула плечом: подойди! У нее было отличное настроение. Новый крем, присланный из Тайдуана, оказался действительно хорош. Кожа после него становилась чистой и нежной, как у ребенка. И вдобавок прикасаться к нему было очень приятно. Последнее свойство, разумеется, - магия. Иллюзия в иллюзии. Но доставляет наслаждение. Нассини милостиво приподняла ножку, и Сихон, опустившись на колени, поцеловал носок позолоченной сандалии. Дрожь, охватившая его, вынудила воина простоять перед ней так, не вставая, закрыв глаза. Но вскоре он смог не только подняться, но и начать говорить. Крепка была воля Сихона.
     - Владычица! - сказал он. - Мне нужен мечник вместо Беззубого.
     - Сейчас я не могу отпустить тебя в Фаранг, - отвечала соххоггоя. - Обойдись теми, что есть.
     - Мне нет нужды искать, Владычица. Я уже нашел. Большой воин, что пришел с вождем из Империи. Он изъявил желание.
     Нассини задумалась.
     - Тебе он подходит? - спросила она.
     - Немного увалень, госпожа. Но силен, как пард, и довольно ловок для своего веса. Кроме того, ест за троих и спит за двоих.
     - Ты считаешь это достоинством?
     - Для солдата хорошо, госпожа. Он совсем не жирный, значит, умеет шевелиться, когда надо. Когда солдат свободен, он должен есть, спать и возиться с бабами, чтоб не загустела кровь. Этот северянин именно таков. Он мне подходит. Еще как подходит!
     Нассини внимательно посмотрела на Начальника Стражи:
     - Ты так никого не расхваливал.
     - Этот великан мне по душе! - честно сказал Сихон. - Прост, как пес, и, похоже, довольно жаден. Он настоящий солдат, госпожа, клянусь нюхом Тура!
     - Я дам тебе ответ завтра, - сказала соххоггоя. - Он спит в отведенной ему башне?
     - Не уверен, госпожа. Думаю, нет. Прошлой ночью я видел его в Веселой Роще с девушками! - Сихон беспокойно пошевелился. - Я полагал, госпожа, что внутри Владения он так же свободен, как и остальные? Мой человек не спускает с него глаз!
     - Вели этому схваченному спать у себя! - приказала Нассини. - Что до остальных - пусть ходят, где хотят. Пока. Хотя... Этой ночью твой здоровяк пусть будет где пожелает. Но следующей - только в своей башне! - Она стукнула палочкой по спине раба.
     Паланкин подняли и унесли, а Сихон поманил одного из болтавшихся поблизости слуг:
     - Сбегай принеси мне вина, тонконогий!
     Слуга вприпрыжку умчался на кухню и вернулся тоже бегом, неся на плече медный кувшин с пузатыми боками. Меньше трех минут понадобилось ему, чтоб выполнить поручение. Сихон взял кувшин, заглянул в горлышко.
     - Приложился, мерзавец! - буркнул он и сделал добрый глоток.
     Слуга испуганно посмотрел на Начальника Стражи, но Сихон не рассердился.
     - На, глотни еще! - Он протянул кувшин. - Ты расторопен! Как зовут?
     - Дагон, господин.
     - Запомню!
     Он отобрал у паренька кувшин и двинулся к воротам.
     Солнце уже коснулось горизонта. Ветер стих. Душный и теплый вечер навалился на землю. В траве под деревьями, в клумбах над раскрывающимися цветами свистели ящерицы. В Веселой Роще разводили костры, выносили нарезанное мясо. Оттуда слышался смех девушек и звонкие удары топоров. Через час стемнеет и начнется вечернее пиршество. Темная клочковатая пелена висела над вершинами Закатных гор. Не так далеко было от Владения до поросших лесом подножий. Отсюда деревья, покрывающие склоны, напоминали курчавую овечью шерсть. Выше, за дымкой, - перевал, а за ним - Урнгур. А еще дальше на запад, за следующим хребтом, чьи снежные вершины видны в хорошую погоду, - неведомый и страшный край. Проклятые земли, где обитает вековечное Зло. Так говорят. Слава богам, высоки Закатные горы, не перехлестнет через них алчное Лихо Западных Земель. Довольно Конгу и своих бед!
     В широкие ворота Владения въехал десяток стражников на пыльных пардах. Десятник приветствовал Сихона, прижав палец к стрелке шлема. Это был Шуорд. Сменный отряд нестройной группой выехал из Владения, а пришедшие, усталые, но веселые от предвкушения отдыха, переговариваясь зычными голосами, поехали к речушке, что вытекала из озера и в полумиле от ворот. Пойманная у стены подземной трубой, речушка эта пенилась у решетки, ныряла вниз и стекала в Фуа.
     Десятник Шуорд спрыгнул наземь рядом с Сихоном. Пард его потянулся за сородичами и недовольно заворчал. Шуорд свирепо дернул за ремень упряжи и прикрикнул на животное.
     - Скажи, командир, - произнес он, размазав по лицу грязь тыльной стороной ладони. - Эти северяне, которых мы взяли вчера, они не показались тебе странными?
     - Я плохо знаю северян, - сказал Сихон. И, понимая, что Шуорд спросил неспроста:
     - Что-то заметил?
     - Еще не уверен. Но держи руку на мече, командир!
     - Два воина против всей стражи, - рассудительно заметил Сихон, - не слишком опасно. Даже если они лучшие бойцы, чем ты.
     - Два воина? - переспросил Шуорд. - Ах да! Ну ладно. Я сказал тебе, командир. Извини! Мой Ветеран, - он хлопнул нарда по шее, - хочет пить! - Прыгнул в седло и ускакал, оставив Сихона недоумевать в одиночестве.
     - Нахальный коротышка! - Десятник, тот, что командовал привратной охраной, стоял за спиной Сихона. - Пора бы его проучить!
     - Вот и проучи! - рявкнул Начальник Стражи, не любивший, когда подходят к нему со спины.
     - Проучу, подскажи - как! - ответил обиженный десятник.
     Этот высокий некрасивый конгай был больше по душе Сихону, чем фехтовальщик Шуорд. Просто попался под горячую руку.
     - Вот вызову я его, даже если Владычица позволит, так он сделает из меня рагу! - продолжал между тем воин. - Ежели кто и сладит с ним, так это ты или мордоворот Ортран.
     - Меня вычеркни! - отрезал Сихон. - Я слишком стар для этого демона. А Ортран... Сумеешь натравить его на коротышку - три дня отдыха. А если коротышка прикончит Большого - неделя в Фаранге и тройной приз из моих собственных денег.
     - Он не дурак, Большой Ортран! - вздохнул десятник. - И Владычица не позволит драться.
     - Ты почем знаешь? Попробуй!
     Десятник безнадежно махнул рукой. Но вдруг лицо его оживилось.
     - Слышь, Сихон! А если натравить на него этого, ну, новенького, того, что привели? Он чуть побольше Ортрана, а? - десятник хохотнул.
     - Пустое! - сказал Начальник Стражи. - Я пробовал его на мечах. Так неплох, но против Шуорда - мясо!
     - Жаль! - огорченно сказал десятник. Тут его окликнул один из солдат. - Разреши, я пойду?
     - Я что, держу тебя? - проворчал Сихон. - Иди, работай!
     Мимо проехал совершенно голый стражник на мокром парде. Вооружение и одежда его, связанные в узел, были приторочены к седлу.
     "Пойти и мне окунуться?" - подумал Сихон.
     Он почесал голову под шлемом и свистнул. Никто не отозвался. Сихон вложил пальцы в рот и засвистел так, что у самого заложило уши, а стайка ящерок-медовниц на ближайшей клумбе разом вспорхнула в воздух. На сей раз зов достиг цели. Его пард, проломившись через кусты, примчался к хозяину и, затормозив сразу всеми четырьмя лапами, застыл, высунув длинный красный язык. Сихон поскреб черное пятно на лбу нарда и положил в открытую пасть кусочек копченого мяса. Зверь проглотил и весело толкнул хозяина большой головой. Сихон влез в седло и поехал к озеру. Ему, Начальнику Стражи, это было разрешено.
     Красное солнце совсем скрылось из виду, лишь розоватый отсвет обозначал место, куда ушло дневное светило. Невдалеке заревел бык. Мощно, протяжно. Стадо возвращалось с выгона.
     "Как в деревне! - подумал Сихон. - Покойник Спардух, небось, глядит из Нижнего Мира и язык грызет от злости! Простой был человек. Простой красноглазый людоед. То ли дело - Нассини!"
     Как всегда, он лишь подумал о соххоггое, а сердце уже запрыгало в груди и рот наполнился слюной.
     - Хой! Хой! - крикнул он, чтоб избавиться от наваждения, и обрадованный пард припустил большими прыжками. Сихон выхватил меч и вертел его над головой, пока кисть не устала.
     Старик кормчий удивленно уставился на него с борта юкки.
     "Самый свободный человек во Владении!" - подумал о нем Сихон и шагом спустился к воде.

***

     - Это - он, сирхар?
     - Да, Черенок, это он.
     - Как велик! У нас нет подобного ему, сирхар!
     - В Мире нет подобного ему. Но моя власть - выше!
     - Тогда... Дай его мне, сирхар! Подари его мне! Клянусь сердцем Хаора, уж я не отпущу его!
     - Я уже наскучил тебе, Черенок?
     - Ты?.. О нет! Я пошутила! Прости, сирхар! Прости мне! Лик его обольстителен! Не гневайся! Вспомни, я покинула своих мужчин ради тебя! О сирхар!.. Пусть он умрет!
     - Вот так лучше, Черенок! Да, я возьму его. А Дитя поиграет с ним, прежде чем Хаор выпьет его душу. И ты... бойся ослушаться меня, Черенок! Или мне придется отказаться от тебя... к скорби моей!
     - О сирхар...
     ... - Господин мой, ты не мог бы изгнать его тень? Она мешает мне любить тебя!
     - Нет! Я должен видеть его! Должен помнить: он силен, хоть и утратил, слава Хаору, свой Дар! Надеюсь, что утратил! Но он силен! И он идет! Терпи, Черенок! То воля Хаора!
     - Сирхар, отчего твое "волшебное око" потемнело?
     - Там тоже ночь, Черенок...

***

     Ночь была теплой и тихой. Согретые вином, отяжелевшие от еды воины перебрасывались ленивыми, медленными словами. Девушки, тоже сытые, мягкие, теплые, как ночной воздух, щурили на огонь блестящие глаза и потягивались по-кошачьи. Их время еще не пришло. Оно наступит, когда взойдет над темными кронами невидимая отсюда златоликая Луна. Подвижное пламя костра пожирало дрова и обглоданные кости.
     Нил, благодушный, как напившийся крови леопард, сидел, опираясь широкой спиной на ствол старого дерева. Слева от него, поглаживая могучее белое плечо воина, сидела на корточках нарумяненная девушка. Справа подруга ее, грудастая и игривая, покусывала большое Нилово ухо. Третья девушка, положив светловолосую головку на волосатую ногу Нила, гладила его опытной ручкой п