ря сюда! - закричал он.
     Спустя несколько минут лекарь открыл рану Брата-Хранителя и, морща нос от дурного запаха, пропихнул внутрь тонкую черную колбаску. Скверная рана, гнилая. Но урнгурская смола сильнее любой гнили.
     Лекарь тщательно натер руки мыльным камнем и ополоснул водой.
     - Ну? - спросил Хар, встревоженный тем, что Брат-Хранитель снова впал в беспамятство.
     - Теперь выживет, - уверенно ответил лекарь.
     - Молодец.
     Лекарь пожал плечами. Его заслуга в спасении монаха невелика. Со смолой любой может стать целителем.
     Хар закрыл шкатулку. Там оставалось довольно волшебной смолы. Но кусочек размером в палец покоился теперь и у него в кошельке.
     "Вот так Величайший вознаграждает за щедрость", - подумал он.
     Унгат поднялся на чердак, затем на крышу и послал зов дракону.
     Его не волновало, что подумают хуридиты, увидевшие, как дракон садится на крышу обиталища.
     Дорманож очнулся на третий день. Боль еще осталась, хотя жар спал. И первой его осознанной мыслью было: "Зачем он меня спас?"

Глава восьмая

     - За нами присматривают, - негромко сказал Данил, поравнявшись с Камнепасом. - Кто?
     Проводник прислушался. Но ему не под силу было вычленить посторонний звук из шума, создаваемого тремя бегущими пардами.
     - Думаю, это земляхи, - сказал он. - Они всегда болтаются поблизости, когда мы идем по Горлу Горы. Не слыхал, чтоб они нападали на людей. Правда, - тут же добавил он, - в караванах всегда не меньше дюжины людей. И еще псы. Земляхи боятся собак.
     Светлорожденный оглянулся, но, конечно, ничего не увидел.
     - Перестраиваемся, - приказал он.
     Теперь они ехали рядом: Ниминоа в центре, Камнепас справа, Данил слева. К счастью, коридор был достаточно широк. Стены его испещряли дыры. Словно хороший сыр. Данил подумал, что помимо главного коридора могут быть и другие, идущие параллельно. Оставалось гадать, кто и зачем пробил их в толще горы.
     - Опиши мне земляхов, - сказал он.
     - Я-то их не видал, - отозвался Камнепас. - Но говорят, они маленькие, локтя два росточком, хитрые, как крысы, и противные. И человечину жрут.
     - Магхары?
     Камнепас удивленно воззрился на него:
     - Магхары - это кто?
     Теперь в свою очередь удивился Данил. И вдруг сообразил: ответить на вопрос он не в состоянии. Описать магхара? Да один магхар походит на другого не больше, чем червь на парда. А есть совсем неотличимые от людей. Великие боги, магхар - он и есть магхар!
     - Нелюдь, - буркнул он. - И нежить. Много этих земляхов в стае?
     Камнепас опять пожал плечами:
     - Может, три, а может, и сто. Я ж их не видал. А кто видал, тот не расскажет.
     - Кто-то же рассказал, - проворчал Данил. - А оружие?
     - Насчет оружия ничего не слыхал, - признался проводник.
     Больше они не разговаривали, пока коридор не вывел их в просторную пещеру.
     - Тут остановимся, - сказал Камнепас. - Мы всегда тут останавливаемся, здесь источник.
     Данил предпочел бы более укромное место, но возражать не стал. Он поставил шест светильника вертикально и укрепил камнями. Теперь худо-бедно, а можно было разглядеть оба выхода из пещер. Хорошо хоть их только два.
     Камнепас развел небольшой костер и сразу погасил обе лампы.
     - Надо беречь масло, - заявил он.
     Ниминоа присела у огня, обхватила руками плечи. Пока ехали, было тепло, а сейчас стало зябко. Это земля высасывала силы. Ними протянула ладони к огню. В окоченевших пальцах запрыгали искры, быстрей побежала кровь, но пламя костра поникло - и девушка убрала ладони.
     Шерстяное одеяло легло на ее плечи. Ниминоа подняла глаза, увидела улыбку Данила и улыбнулась в ответ. Данил отошел к проводнику, присел на корточки, стал что-то втолковывать. Камнепас слушал, время, от времени покачивая головой. Ними задремала.
     Разбудил ее вкусный запах жареного мяса. Открыв глаза, Ниминоа увидела прямо перед собой изжаренные на костре круглые ломтики. Хвост ящерицы трехрожки, настоящий деликатес. Данил вложил ей в руку палочку, на которую, вперемежку с ломтиками мяса, были нанизаны колечки горного лука. Сам устроился рядом.
     - Хочешь лепешку?
     Ниминоа покачала головой.
     Камнепас, сидевший напротив, отпихнул парда, нахально сунувшегося через его плечо.
     - Ты уже получил! - проворчал проводник.
     - Запей, - Данил протянул Ниминоа флягу.
     Грозный рык парда заставил ее вздрогнуть.
     - Началось, - спокойно сказал светлорожденный и положил на камень недоеденное мясо. Все три парда заметались по пещере, вскидываясь на задние лапы. От оглушительного рева закладывало уши. Сначала Ними не поняла, с кем они дерутся, только чуть погодя разглядела множество странных существ, наполнивших пещеру.
     Меч Данила мелькнул у нее перед носом. Звон - и отбитый камень упал на землю. Маленькие твари уже приплясывали вокруг людей. Уродцы с большими острыми ушами. Двуногие. Один метнулся в ноги Ниминоа, но Данил успел раньше, подсек клинком. Уродец плюхнулся в гущу сородичей - те порскнули в стороны - и остался лежать. Живот его был распорот до позвоночника. Ниминоа почему-то удивило, что кровь у карлика красная. Как у человека.
     Данил что-то кричал ей - девушка не понимала. Все звуки угасали, словно уши забило ватой. Затем Ниминоа сообразила, что светлорожденный сует ей в руку кинжал. Взяла. Кинжал оказался тяжелым, с шероховатой рукоятью, слишком толстой для ее пальцев.
     Происходящее напоминало танец. Маленькие чудовища приплясывали вокруг, дружно отступали, когда Данил делал выпад, и снова приближались.
     Левая рука светлорожденного обхватила талию Ниминоа. Ноги ее оторвались от земли - она даже удивиться не успела, - и вот Ниминоа уже стоит спиной к костру. Мгновение - в ее голове что-то сдвинулось, и острота чувств восстановилась. Она услышала, как глубоко и размеренно дышит Данил, лопочут визгливыми голосами уродцы, услышала рявк парда и сочный шлепок. Оглянувшись, обнаружила, что парды больше не мечутся по пещере, а сбились вместе, и уродцы держатся от них на почтительном расстоянии. Лопотание карликов стало громче и пронзительней. Ними почувствовала в нем нехорошее колдовство. Хотела сказать об этом светлорожденному, но не успела. Данил рванулся вперед, меч его вспыхнул багровым отблеском, описал низкую дугу. Уродцы рассыпались в стороны, Данил прыгнул влево, где они сбились кучей. Замелькал меч. Звуки были такие, словно дюжина мясников разделывает баранью тушу. Откуда-то сбоку выскочил карлик с палкой. Ниминоа неловко ткнула ножом, уродец высоко подпрыгнул... и голова его еще в воздухе развалилась пополам. Позади - светлорожденный с окровавленным мечом. Камень ударил его в спину, со звоном отскочил от кольчуги. Данил развернулся так быстро, что девушка мигнула от неожиданности. Меч перелетел из правой руки в левую, два длинных прыжка - и воин снова в гуще маленьких чудовищ. Словно косарь по пояс в траве. Взмах, поворот, взмах - клинок прошелся по головам уродцев. Еще поворот, еще взмах, шаг вправо. Толпа нападавших оказалась сбитой в кучу. Данил, как пастух, согнал их в плотное стадо. А затем быстро-быстро выкосил не меньше двух дюжин сразу, почти всех, кто оставался в их части пещеры. Уцелевшие бросились к выходу. Точь-в-точь убегающие крысы.
     Светлорожденный оглянулся, убедился - с Ними все в порядке - и свистнул. Его пард одним прыжком перемахнул через толпу карликов и оказался рядом с хозяином. Два других зверя продолжали вяло отмахиваться. Перед ними - с полсотни монотонно завывающих уродцев. Данил полоснул по ремню седельной сумы, выдернул запечатанный кувшин с маслом, размахнулся и швырнул в гущу нападавших. Кувшин разлетелся вдребезги, масло разбрызгалось. Данил выхватил из костра горящий сук и метнул следом за кувшином. Пламя вспыхнуло мгновенно. Парды завыли и шарахнулись в стороны. Нескольких уродцев охватило огнем. Истошный визг иглой вонзился в уши Ниминоа. Тошнотворный запах паленой шерсти ударил в ноздри. Данил схватил парда за шею, прижал его голову к себе, удерживая от прыжка. Через полминуты, когда Данил отпустил зверя, в пещере остались только те карлики, что больше не могли двигаться. Данил приканчивал раненых. Парды ходили следом, обнюхивали трупы.
     Светлорожденный подошел к Ниминоа, забрал кинжал.
     - Они убили Камнепаса, - сказал он.
     - Как? - до нее не сразу дошел смысл сказанного.
     - Камнем. Разбили голову. Гнев Тура! Он даже не сопротивлялся.
     - Их голоса, - проговорила девушка. - Они как-то лишают сил.
     - Да? - светлорожденный бросил на нее острый взгляд. - Я не заметил. Не важно. Надо уходить. Быстро, пока они не опомнились. Богам ведомо, сколько их здесь!
     - Думаешь, они нападут еще раз, после такого?
     Светлорожденный пожал плечами:
     - Они как крысы. Помоги мне собрать вещи.
     Нард Камнепаса подошел к нему сзади, толкнул в затылок. Данил мимоходом потрепал его по холке, успокоил.
     - Собери посуду и съестное, - сказал он Ними.
     Подошел к убитому проводнику, забрал нож.
     Копье, переломив пополам древко, тоже забрал - для Ниминоа. Бросил взгляд на свою спутницу: та укладывала сумку. Быстро и аккуратно.
     "У нее дух светлорожденной, - подумал он. - Интересно, кто была ее мать?"
     Ними упаковала мясо, тщательно переложив его листьями, флягу Камнепаса, вытекшую наполовину, заткнула деревянной пробкой. По сторонам не глядела и даже дышать старалась пореже. Еще казалось: ненастоящее всё. Только она и Данил настоящие. Но они тоже как будто спят.
     Данил подтянул седельный ремень потуже, а пружины ослабил - пусть девочке помягче будет.
     - Славный зверь, - сказал он парду, протянул на ладони кусочек мяса, который тут же смахнул шершавый язык.
     Камнепасов Коротышка тоже сунулся. Он не на шаг не отходил от Данила. Умный. Боится - бросят.
     - Ты тоже молодец, - похвалил Данил, угостив и его. - А теперь тихо, зверье! Подумать надо.
     Подумать, верно, надо. Эх, Камнепас, Камнепас! Завел нас на свою погибель. Все, чувства - прочь. Итак, два пути. Назад в Хуриду или вперед, в неизвестность. Назад поначалу проще. Дорогу он вспомнит, не собьется. А потом? Засов, взбудораженный убийством Брата-Хранителя. Новый проводник и - опять по той же дороге. "Время", - сказал кто-то внутри. Данил посмотрел на запястье, на черный браслет с капсулой. Да, время. Будь у него гадальные кости - бросил бы, не раздумывая. Хотя и не любил выспрашивать у Судьбы. Данил вдруг поймал себя на том, что в третий раз развязывает шнурок куртки. Да, время принять решение.
     "Поедем назад!" - сказал сам себе. Потому что колебание означало: оба пути равны для него. А поскольку сам он всегда склонен выбирать дорогу вперед, значит, надо возвращаться.
     Рычание пардов. Данил насторожился.
     - Ними, - позвал он.
     Девушка тотчас подошла, поставила у его ног сумку. Данил прицепил ее сумку к упряжи, помог Ними сесть в седло. Парды сбились вокруг светлорожденного. Рычали не переставая, шерсть - дыбом. Пять пар глаз напряженно вглядывались в темноту коридора. Того, откуда пришли. Теперь уже не только парды, но и Данил слышал странные звуки: цокот, постукивание, скрипы.
     Коротышка вдруг завыл.
     - Молчать! - рявкнул Данил, и пард умолк.
     Данил втянул воздух, пытаясь по запаху угадать врага. В том, что приближается именно враг, светлорожденный не сомневался. У него было почти магическое чутье на опасность. Бесполезно. Все запахи перебивал смрад вывороченных внутренностей и горелой шерсти. Данил оглянулся. Второй путь свободен. Тот, который в неизвестность. Бежать? Сразу, не дожидаясь врага? Не стоит. Парды проворней любого зверя, для битвы простор пещеры может оказаться удобней. И костер горит. Темнота - преимущество пещерных обитателей.
     Ниминоа чувствовала, как дрожит ее пард, погладила его по холке, успокаивая. Ей самой не страшно. Совсем не страшно. Данил не даст ее в обиду.

Глава девятая

     Меднокрылый дракон кружил на облачной высоте. На западе и на востоке высились серые угловатые пики. За восточным гребнем узким лоскутом синело море.
     "Конг, - думал Унгат с неудовольствием. - Конг - это плохо".
     Конг не Хурида. В Конге есть настоящие маги, которые могут осложнить жизнь Алчущему Силы. В Конге он не сможет преследовать дичь так свободно, как здесь. А если Рус ускользнет в Конг... Будет плохо. Совсем плохо. Тогда его придется убить. Чтобы забрать послание и не допустить худшего. Но все равно плохо. Трудно, очень трудно найти человека, имеющего право встретиться с Императором глаза в глаза. И суметь убить прежде, чем его самого изрубят на куски мечи телохранителей. Значит, Рус не должен спуститься по другую сторону гор.
     "Люди, найди людей, - передал он дракону. И очертив мысленно десятимильной ширины полосу, от Засова через хребет, показал дракону. - Здесь. Найди их".
     Дракон взмахнул хвостом, сложил крылья и сорвался вниз. Ветер ударил в лицо Унгата. Чародей вцепился в передний шип, желудок прыгнул к горлу. Полусложенные крылья с шипением вспарывали холодный воздух. Голые, серые, лишь кое-где испятнанные синью выносливых трав склоны приближались с невероятной медлительностью. Глаза Унгата видели лишь серые плоскости, выступы скал, более светлые языки осыпей. Но дракон видел все. Крысу, застывшую на задних лапках, серую змею, подползающую к крысе...
     Паруса крыльев развернулись с оглушительным хлопком. Сила оборванного движения вжала Унгата в горячую драконью шею. Медленные плавные круги. Каждый - на полсотни локтей выше предыдущего. И новое падение.
     Спустя два часа от дракона пришла лаконичная мысль.
     "Людей нет".
     Унгат не усомнился. Драконы не лгут. И не ошибаются.
     "Поднимись к седловине", - попросил маг.
     Если человека нет на поверхности, значит, он забрался внутрь горы. Что ж, рано или поздно дичь выберется наружу. И змея схватит крысу.
     Дракон висел в восходящем потоке над отполированным ветрами перевалом. Крохотный между подпирающими небо вершинами. И еще более крохотный человек у него на шее...

***

     Приземистое существо размером с крупного пса вбежало в пещеру, затопталось, оказавшись на открытом месте. Тощие, оттопыренные в стороны лапы, точечки глаз, рассыпанные по бочкообразному туловищу. Ниминоа взвизгнула и инстинктивно поджала ноги. Паук!
     Все три парда зашипели, как змеи. Зашипели и попятились. Только Данил остался спокоен. Он видел пауков и покрупнее. Честно говоря, воин даже почувствовал облегчение. Паук куда лучше, чем неизвестная угроза. Хорошо бы этот оказался не из тех, что плюются ядом.
     Паук боком просеменил в одну сторону, затем тем же манером - в другую. "Ищет", - подумал Данил.
     - Стоять! - крикнул светлорожденный пардам. Вроде бы пауки плохо видят неподвижное.
     Тварь нашла, что искала. Труп уродца. От головы паука отделились серповидные жвала, воткнулись в мертвое тело. Паук замер, только задняя часть обросшего щетиной туловища мелко тряслась. Данил ждал. Знал: за одной тварью последуют другие.
     Второй оказался раза в два крупнее. И устремился прямо к людям. По счастью, на пути его оказался костер. Паук шарахнулся в сторону, наткнулся на кучу трупов и последовал примеру первого.
     Третий паук оказался совсем маленьким, зато сразу после него выскочило штук шесть... и словно плотину прорвало. Не меньше полусотни тварей - мелкие, размером с крысу, и здоровенные, в человеческий рост - выкатились в пещеру, рассыпались, мгновенно заполнив ее мелькающими лапами и бугрящимися волосатыми спинами. Данил прыгнул в седло.
     - Держись! - крикнул он и звонко шлепнул по крупу парда Ниминоа. Тот с места сиганул шагов на пятнадцать и стрелой помчал по темному коридору. Небольшой паук сбоку прыгнул на Данила.
     Тот отмахнулся мечом - плашмя. Клинок спружинил об хитиновый панцирь, отброшенный паук, плюхнулся на сородича, а тот, недолго думая, за пустил в него жвала. Еще два чудовища прыгнули на Коротышку. Пард взвился на дыбы, сбросил их, ушел высоким прыжком от третьего. Но когда оказался на земле, не меньше полудюжины тварей по висли на бедняге. Пард завизжал, но Данил уже не мог ему помочь. Светлорожденный сжал колени, и его зверь дал волю своему страху: понесся огромными прыжками, мигом оставив позади и пещеру, и пауков. Данилу оставалось только надеяться, что они не врежутся в стену на скорости сорок миль в час. По счастью, коридор шел прямо. Двойное счастье - спустя четверть часа Данил услышал впереди топот.
     - Стой! - закричал светлорожденный, и голос его громом раскатился в замкнутом пространстве коридора.
     Пард Данила тут же затормозил всеми четырьмя лапами. А вот зверь Ниминоа и не подумал остановиться. Несколько мгновений - и стук его лап растаял впереди.
     - Марш, - скомандовал воин, послав парда вперед. Но уже не сумасшедшим галопом, а размеренной рысью.
     Ниминоа они нагнали только через четверть часа. Девушке потребовалось время, чтобы остановить своего зверя. Обрадованные встречей парды потерлись мордами. Их бока соприкоснулись, Данил ощутил коленом ногу Ниминоа и неожиданно для самого себя потянулся и обнял девушку. Ними прижалась к нему, но тут парды разошлись, и Данилу пришлось разжать объятия.
     - Сейчас я разожгу огонь, - проговорил Данил, постаравшись, чтоб голос его звучал спокойно. - Мой светильник приторочен к седлу. Ты в порядке?
     - Я жутко испугалась, когда пард понес, - призналась Ниминоа. - Но с тобой, господин, я ничего не боюсь!
     - Меня зовут Данил, - мягко напомнил светлорожденный, высекая искру.
     Через минуту желтый свет лампы раздвинул темноту.
     - Что ж, - произнес Данил. - Вообще, я намеревался вернуться, но раз уж Судьба распорядилась иначе, тогда вперед! Будем надеяться, что проложившие этот тоннель не оставили впереди ловушек! - и засмеялся, дав понять - шутка.
     Впрочем, у шуток такого рода есть скверная особенность обращаться в реальные неприятности.
     Интересно, как эти мелкие уродцы земляхи ухитряются избегать пауков? Не иначе как не без помощи магии...
     Спустя час они наткнулись на первое серьезное препятствие. Вода.
     Данил поднял лампу повыше. Коридор был залит насколько хватало света. Данил спешился, промерил хлыстом глубину. Мелко, меньше полулоктя. Однако если тоннель и дальше пойдет вниз, через сотню шагов придется плыть. Светлорожденный задумался. Камнепас говорил: пройдем верхами до самого Конга. А с пути они сбиться не могли - все пройденные ответвления тесноваты для пардов. Собственно, думать было не о чем. Путь назад отрезан.
     - Держись за мной в пяти шагах, - сказал Данил Ниминоа и вскочил в седло.
     Пард заартачился, не хотел в воду. Но светлорожденный силой и лаской его заставил. Зверь Ниминоа пошел без понуканий. За вожаком.
     Плеск воды порождал многоголосое эхо. Ними казалось, кто-то крадется за ними или, наоборот, едет впереди. Но тренированный слух Данила с легкостью вычленял отраженные звуки. Его больше беспокоила сама вода. И еще те, кто мог обитать под покрытой маслянистой пленкой поверхностью. Пард, разделяя опасения всадника, двигался очень осторожно.
     Когда вода смочила брюхо парда, Данил оглянулся.
     - Они здесь проходят, - сказал он. - Значит, и мы пройдем. Ты умеешь плавать?
     - Нет.
     - Тогда, если что, держись за упряжь. Или лучше оставайся в седле. Ты легкая, пард справится.
     От воды шел запах земляного масла. Того, что используют при изготовлении огненного зелья. Данил старался держать светильник подальше от воды и стен. Он вспомнил об умении спутницы гасить пламя, но ничего ей не сказал. Хватит бедняжке и того, что есть. Перспектива сгореть заживо вряд ли укрепит ее силы.
     Пожара не случилось. А вода, смочив верховые сапоги всадников, пошла на убыль. Спустя четверть часа они миновали залитый участок. Данил сжал коленями бока парда, и зверь с охотой перешел на рысь. Потому что замерз.
     Коридор расширился, и Ниминоа поравнялась со светлорожденным.
     - Ты как? - спросил он.
     - Все хорошо.
     Голос девушки дрогнул, Данил вспомнил, какими х