но рука Санти зажала ему рот.
     Двое убийц удивленно озирались. Их глаза обшаривали внутренность беседки, но, к удивлению Соана, на юношах не задержались. Убийцы не видели их!
     - Ты сказал: они здесь! - злобным шепотом процедил тот, что держал меч.
     - Они вошли! Клянусь Туром! - Второй упал на пол и заглянул под скамьи. Потом встал и удивленно помотал головой.
     Первый тем временем оглядел виноградные лозы, облепившие беседку. Голубая завеса была нетронута.
     - Ты наврал! - свирепо прошептал вооруженный мечом.
     - Нет, Нагар! Нет! - возразил второй испуганным шепотом. - Я выследил их! Они уже минут пятнадцать здесь! Жизнью клянусь, Нагар!
     - Здесь? - прошипел первый с издевкой. - Где - здесь? Там? - Он ткнул острием меча себе под ноги. - Или испарились? Растаяли?
     "Не конгай! - подумал Санти. - Хотя и похож на конгая!"
     - Не могли они смыться! - не слишком уверенно прошептал тот, что с крисом.
     - Ты упустил их, ублюдок!
     Названный Нагаром стоял теперь спиной к Санти, и юноша начал медленно вытягивать из ножен меч. Сдвинься убийца на полшага - наткнулся бы на ноги Соана.
     - Ты упустил их! Ублюдок! Что теперь сказать хозяину?
     Санти не видел Нагара, но зато отлично видел, как посерело от страха лицо второго.
     Белый Меч вышел из ножен. Теперь Санти мог бы убить того, кто стоял к нему спиной. Но он медлил.
     - Можно сказать хозяину, что к нему было не подступиться? - предложил убийца с крисом.
     - Скажи! И он вырвет тебе язык за вранье! Как они могли выйти, если ты не проспал их?
     - Не знаю! - И вдруг рассвирепев:
     - Отстань от меня! Нету их! Улетели! В воздух превратились! Давай, помаши мечом - может, достанешь!
     Санти осторожно поднялся. Меч Асенаров был у него в левой руке, а правая по-прежнему лежала на плече Соана. Острие Белого Клинка направлено в незащищенную шею убийцы. Санти представил, как жало из бивня хармшарка с легкостью прорезает мышцы и входит в позвонок на палец ниже коротко остриженных черных волос. Меч сам подсказывал, куда нанести удар.
     - Ублюдок! - На скуле того, кого звали Нагар, вздулся и заходил желвак. - Разрубил бы тебе башку, да меч жалко пакостить! Марш в сад! Может, они еще там, поблизости!
     - Ага! - теперь уже издевка звучала в шепоте второго. - Как же! Сидят и ждут, чтобы ты их порешил!
     Санти не видел глаз Нагара, но ощутил его готовность убивать. Второй же прочитал эту готовность на его лице и попятился:
     - Ну что ты, Нагар! Я пошутил! Ясное дело, мы бы услышали, как они удирают! Разве нет?
     - Заткнись! - оборвал его первый. - Все! Уходим! Миг - и словно их и не было!
     Соан глядел на друга с восхищением и благоговейным * страхом. Белый Меч в руке Санти словно испускал сияние. Но сам молодой маг ощущал исходящую от Меча неудовлетворенность. Меч предпочел бы битву.
     Шаги убийц еще некоторое время слышались поблизости. Они обшаривали кусты, надеясь отыскать Санти. Потом все стихло.
     - Ушли, - сказал юноша, вкладывая клинок в ножны. Он знал, что поступил правильно, не дав Мечу воли.
     - Не говори никому! - велел он Соану.
     - Не скажу! - с горячностью воскликнул юноша. - Ты отвел им глаза? Как настоящий маг! Санти!
     - Я и есть маг, - без улыбки произнес его друг. - Идем! Эти уже не опасны, но могут прийти и другие! Джевар был прав, когда не хотел оставлять нас вдвоем!
     Они вышли из беседки. Соан то и дело оглядывался, но Санти был спокоен. Он знал: в саду никого нет. Знаком он подозвал Джевара.
     - Мы будем в доме! - сказал юноша телохранителю. - Оставь одного человека у ворот, второго - на крышу, третьего к дверям дома, а сам будешь с нами!
     Стражник внимательно посмотрел на Санти:
     - Кое-что изменилось, Освободитель, верно?
     - Да. - Санти не стал вдаваться в подробности. - Пойдем в дом, Соан!

***

     Утром следующего дня войско выступило из Фаранга. Речь Санти произвела свое обычное действие: его военачальники полночи провели, отбирая из числа добровольцев тех, кого стоило взять с собой. В результате у молодого вождя появилось еще две тысячи всадников и втрое больше пеших.
     Биорк и Санти вместе с верховыми отправились в Ли-гон, а Ганг с пехотой, добровольцами и воинами-моряками двинулся напрямик к месту, выбранному вагаром для битвы. Им следовало за четыре дня пройти больше семидесяти миль, чтобы поспеть туда раньше, чем армия Юга.
     Санти был доволен. Численность его армии удвоилась. Он узнал, что отец жив. И у него появилась надежда увидеть мать.
     Санти был доволен, но Биорк - скорее озабочен, чем удовлетворен. Их по-прежнему вдвое меньше, чем южан.
     - Мне еще раз понадобится твой дракон, - сказал он, подъехав к Санти.
     - Запросто. Кстати, может, мне имеет смысл пообщаться с этим Керанраоном лично?
     - Ты же знаешь, он не пожелал с нами разговаривать!
     - Но... В конце концов Серый может принести меня нему и без его желания! А войско...
     - Я думаю: пока это слишком рискованно! - произнес Биорк. - Если мы сможем доказать, что достаточно сильны, ему придется пойти на переговоры. Но времени к много, брат! Я мыслю: так будет лучше.

Глава девятая

     Слепые волы, идущие по кругу, - вот что есть люди в руках овладевшего Силой. И воля его - ось, вокруг которой движется мир. Он собирает муку, он готовит хлеб, но волы, чувствуя запах хлеба, не ведают о том, кто его печет. Они не знают хозяина, потому что двигаться их заставляет кнут раба.
     Властелин Душ, Алчущий Силы из Эдзама.
     Правил на троне Бабра <Бабр - столица Эдзама> до пришествия Великого Фахри

Южный Конг.
Лето тысяча двенадцатого года

     - Главное, чтобы они не встретились! - Мощный-как-Пламя оглядел своих собратьев.
     Хвала Силе: все они здесь! Никто больше не ушел в Нижний Мир! Трижды хвала! Они нужны ему все!
     - Ург-Хиал! Тебе предстоит вернуться в Сарбур и низвергнуть Турарбура, жреца!
     Мощный-как-Пламя коснулся сознанием Ург-Хиала и уловил сомнение.
     - Говори! - велел он.
     - Турарбур силен! - негромко произнес Ург-Хиал, Чаша Тьмы.
     - Я убью его! - перебил собрата Корабль Грома.
     - Нет! - прогремел Мощный-как-Пламя. - Говори, Ург-Хиал!
     - Он силен! - так же неторопливо продолжил тот. - И он был полезен нам все это время!
     - Мы не можем влиять на его мысли! - твердо сказал Мощный-как-Пламя. - Он был полезен нам, пока его желания совпадали с нашими. Сейчас наша сеть слишком тонка, чтобы рисковать. Турарбур достаточно силен, чтобы оборвать любую из нитей. Ты убьешь его, Чаша Тьмы! Возьми с собой Разящего!
     - Я мог бы управиться и сам! - снова вмешался Корабль Грома.
     - Нет, я сказал! Тебе предстоит более важное дело! Поедешь в разрушенную башню, где хранится Саркофаг. Ты должен открыть его, Корабль! Я предчувствую, ты сделаешь!
     - Да! - сказал маг. - Я тоже чувствую, что увижу, как он откроется! Пусть Чаша Тьмы сочтется с Турарбуром вместо меня!
     - Уанх! - продолжал Мощный-как-Пламя. - Тебе - издали следить за Избранником и теми, кто с ним! Их желания направлены! Наблюдай! Будь осторожен! Вызови меня, если что-то пойдет не так! Ты, Повелитель Демонов, займешься воинами с юга! Будь втройне осторожен: с ними Дирг из Народа! Это всего лишь колдун, но он чуток! Вы оба! Когда армии сойдутся, не медля вызывайте меня! Будьте тверды, братья! Истинное Знание - близко! Ург-Хиал! Благоприятный день - завтра! Не упусти его! А сейчас позаботимся о тех, кто поддерживает нас! Ты приготовил жертву, Корабль??

***

     Турарбур, Верховный Жрец Быкоглавого в Сарбуре, стоял посреди своей просторной кельи и глядел на тощее тело, распростертое на зеленом гурамском ковре.
     Грудная клетка лежащего была вспорота, словно ударом бычьего рога. В проломе, между торчащих ребер, виднелась развороченная каша легких и блестящий голубоватый край сердечной мышцы.
     Плащ мертвеца пропитался кровью, и бурое пятно расползлось по ковру, дорогому ковру гурамской работы.
     По мускулистому телу Турарбура струился пот. Могучая спина, грудь, мышцы которой вздулись, а кожа покраснела, - влажно блестели. Живот Верховного Жреца, казавшийся составленным из каменных плит, обтянутых кожей, ходил ходуном.
     Турарбур провел по мокрому лицу рукой и оглянулся, поймал взгляд огромных черных глаз, наполненных животным ужасом. Свернувшаяся в комок в дальнем углу обширного, как площадь, ложа, девушка прижимала груди смятое одеяло, глядя то на Турарбура, то на изуродованный труп у его ног. Верховный Жрец слышал, как лязгают ее зубы.
     Тяжело ступая, Турарбур подошел к ложу и взялся за край одеяла. Девушка судорожно вцепилась в плотную ткань, но Верховный Жрец отобрал у нее одеяло и примялся отирать пот со своего лица.
     Девушка прижалась к стене, подобрав ноги и обхватив себя руками. Ее била крупная дрожь.
     Турарбур, широкий, огромно-могучий, возбужденный, стоял, расставив бугрящиеся мышцами ноги, и неторопливо водил мягкой тканью одеяла по разгоряченной коже. Верховный Жрец любил свое тело. Он сам создал его таким. Под стать тому, кому служил. Таким, чтобы всякий взглянувший на обнаженного Турарбура сразу вспомнил о Быкоглавом.
     Девушка глядела на Верховного Жреца и постепенно успокаивалась. Такова была мощь его кажущихся медлительными движений, что в присутствии Турарбура люди невольно забывали о страхе.
     Казалось, когда он рядом - вокруг царит мир.
     Девушка поймала его взгляд и неуверенно улыбнулась. Она больше не дрожала. Тем более что в келье было довольно жарко.
     Турарбур вытерся и бросил одеяло на ковер.
     Опустившись на край ложа, он поманил девушку указательным пальцем. Та проворно на четвереньках подбежала к нему из своего дальнего угла и потерлась головой о мускулистый живот.
     Верховный Жрец нежно опрокинул ее набок, положил головой на свое бедро и провел ладонью по изогнувшейся гладкой спине. Мягкие черные волосы девушки накрыли его колени и чресла, словно шелковый плед.
     "Бедняжка! - подумал Верховный Жрец. - Испоганил девочке первую ночь! Экая тварь! Откуда он взялся?"
     Турарбур посмотрел на круглый затылок девушки.
     "Смотри-ка! Малютка уже оправилась!" - порадовался он, чувствуя, как она старательно, хотя и неумело водит языком по его коже.
     Турарбур засмеялся. Басовитый смех Верховного Жреца эхом отразился от потолка.
     Взяв девушку за плечи, Турарбур мягко перевернул ее навзничь, лег рядом, накрыл рукой ее груди. Ладонь Верховного Жреца была так широка, что под ней целиком спрятались перси его соложницы.
     Девушка с готовностью раздвинула колени. Турарбур улыбнулся ее наивности.
     Проведя рукой между ее ногами, он посмотрел на палец, покрывшийся пленкой бальзамического масла. Розового оттенка не было, значит, кровь остановилась, Турарбур показал палец девушке.
     - Мне ни капельки... - начала она. Но Верховный Жрец поцелуем закрыл ей рот.
     - Не говори ничего! - велел он через минуту, когда оторвался от ее уст. - Ничего...
     Стальная удавка перехватила горло Турарбура.
     Верховный Жрец захрипел, схватился руками за шею...
     Глаза девушки, подскочившей на ложе, расширились от ужаса. Лицо Верховного Жреца страшно изменилось. Вздувшиеся жилы, пальцы, скребущие по напрягшейся шее...
     Но то были рефлексы тела. Сам Верховный Жрец был не так прост, чтобы уступить столь прямолинейному нападению. Турарбур сразу осознал, что не стальная цепь и не паутинный шнур душат его.
     "Еще один! О мой Тур! Что за ночь ты мне сегодня устроил!"
     А воля уже устремилась вдоль невидимой струны. Нападавший попытался укрыться, но мысль Турарбура была намного быстрее. Он "поймал" врага!
     И едва успел накрыть защитным пологом себя и девушку!
     Невероятный грохот, звук чудовищного взрыва потряс келью. Алебастровый колпак большого светильника разлетелся на дюжину кусков. Мебель затряслась, серебряные вазы с цветами загудели, как колокола.
     Не защити Верховный Жрец себя и девушку, оба оглохли бы на всю жизнь. Если бы сам звук не убил их на месте.
     Врага в келье не было. Его не было и в самом храме. Скорее всего, он прятался где-нибудь рядом с храмом Тура. Но для Турарбура теперь, когда он осознал врага, расстояние не имело значения.
     Мир стал красным. Руки жреца удлинились и преобразились, ноги стали короче, гора мышц вздулась на загривке, чтобы удержать огромную черную голову. Он выпустил из ноздрей раскаленный воздух, скребнул широким раздвоенным копытом...
     Новый удар грома раздался где-то в отдалении.
     Бык ринулся на врага!
     Маленькая хлипкая фигурка повернулась и бежит прочь. Полы длинного плаща развеваются, хлопают, цепляются за кусты, между которыми петляет беглец.
     Бык, с топотом, с содроганием почвы - напрямик. Проламываясь через заросли, перемахивая через преграды. Красная земля бежит навстречу. Бык настигает.
     Сопение и тяжкие удары копыт - за спиной. Близко. Жертва мчится изо всех сил, но чувствует затылком жаркое дыхание. Резко останавливается, поворачивается, вскидывает руку в последней попытке... Черный, грубый, широко изогнутый рог вспарывает мягкий живот, снизу вверх, цепляется за ребро... Ноги отрываются от земли, внизу мелькает мощная черная спина в колтунах свалявшейся шерсти. Земля стремительно надвигается... Боли нет. Снова топот. Он пытается уползти... Что-то мешает. Вывалившиеся внутренности цепляются за пучки травы...
     Широкое копыто, обрушиваясь сверху, припечатывает к земле. Острый конец бычьего рога с хрустом входит в тело...
     Длинное сухое тело Разящего содрогнулось в последний раз и обмякло, распростертое на земляном полу маленькой хижины. Рядом с ее хозяином, которого маг убил восемь часов назад. Тело старого конгая, такое же высохшее и длинное, было удивительно похоже на тело мага. Два старика, умерших от разрыва сердца. Через три дня городские стражники обнаружат их. По запаху. И похоронят в одной могиле: Алчущего Силы из Ши-ана и нищего собирателя водорослей из Сарбура.

***

     А Турарбур во второй раз успокоил свою наложницу и был с ней всю ночь. Лишь перед самым рассветом он отослал девушку, чтобы поспать часок, до восхода: Верховный Жрец обязан быть сильным во время Утреннего Приношения. Слуги вынесли труп и заменили испорченный ковер.

***

     Турарбур спал, когда замок в двери его кельи открылся без ключа. Высокая фигура в сером плаще проскользнула внутрь. Огонек стоявшего у края ложа маленького светильника скорее сгущал тьму, чем разгонял ее.
     Турарбур спал, разбросав тяжелые руки: из открытого рта вырывалось сильное дыхание. Лицо Верховного Жреца было умиротворенным.
     Проникший в келью остановился. Выпростав из-под плаща руку, он начертал в воздухе горизонтальный пульсирующий прямоугольник и пронзил его быстрым ударом сомкнутых пальцев. Потом отступил. Четырехугольник поплыл вперед и повис над спящим.
     Турарбур проснулся. Проснулся и, почуяв опасность, спрыгнул с ложа на пол. Подошвы ног ощутили холодный камень, но глаза ничего не видели. Их застлала черная пелена. Жрец взмахнул рукой, выкрикнул заклинание и в образовавшемся просвете увидел высокую черную фигуру, творящую его смерть.
     Турарбур с силой втянул пахнущий гарью воздух. Согнул колени, готовясь прыгнуть...
     Сноп огня ударил ему в лицо.
     Верховный Жрец отшатнулся, заслонился ладонью, на которой тут же вздулся и опал, почернев, пузырь ожога. Еще один сноп огня ударил сзади. Волосы Турарбура, затрещав, вспыхнули.
     - О Тур! - вскрикнул Верховный Жрец.
     Но вместо голоса испепеляющий огонь вырвался у него изо рта...

***

     Мощный-как-Пламя смотрел, как, беззвучно разевая рот, горит Верховный Жрец Быкоглавого. Он не радовался победе, а ощущал ее как трудное дело, выполненное на совесть. И мести Тура Могучего он не боялся. Если сердце Избранника, вместившее мощь Великих и Сильных, ляжет на ладонь мага - что ему боги? А если нет - что ему жизнь?
     Когда все свершилось, Мощный-как-Пламя велел огню уняться. Кучка золы - вот и все, что осталось от Турарбура. Кучка золы и опаленное ложе. Пусть служители гадают, куда подевался их Верховный Жрец.
     "Корабль был прав, - размышлял Мощный-как-Пламя. - Не слишком силен. Странно, как удалось ему низвергнуть Ург-Хиала?"

***

     Турарбур падал.
     Вокруг клубился фиолетовый туман, сквозь который время от времени проглядывал вишневый круглый глаз. "Время от времени" - неверно. Времени здесь не было.
     Но у Турарбура было тело. Не то тело, что испепелил маг, сотворенное собственной, Турарбура, властью. Обычное человеческое, доставшееся слуге Тура от отца с матерью. Тело это медленно вращалось. Или быстро?
     "Тур! Мой Тур! - мысленно воззвал Верховный Жрец. - Откликнись!"
     Некий звук прорвался сквозь туман. Был ли это ответ?
     - Я-я-я-а-о! - приглушенный вой. Или рев?
     - Я-я-яо!
     Да, рев! Рев Быка!
     - Ты оставил меня? - прошептал Турарбур.
     - Я-я-я-а! - раскатилось совсем рядом.
     Тело Турарбура еще раз перевернулось, он выпал из клубящегося тумана в нежный голубой свет и увидел своего бога...

Конг. Междуречье.
Тысяча двенадцатый год по летоисчислению Империи

     Войско Санти стояло на правом берегу Унары. Первые верховые сотни уже пересекли брод, и парды, возбужденно рыча, выпрыгивали на глинистый берег, отряхивались, вертели тяжелыми головами.
     В лучах восходящего солнца остров напоминал спину нырнувшего в реку чудовища. "Шерсть" леса кудрявилась на западной его части, на восточной пламенели красной листвой пальмы, а самая вершина была голой, если не считать сухой травы, желтыми космами устилавшей каменистый, сточенный ветрами гребень.
     Шагов на сто ниже по течению по приказу Биорка уже ладили паромную переправу. Напротив нее стояли повозки и громоздились разобранные орудия. Люди работали быстро, но без лишней поспешности. Биорк знал: даже если Керанраон, бросив пехоту, с одними верховыми тысячами помчится сюда, чтобы помешать переправиться северной армии, то будет на берегу Унары не раньше, чем через восемь-десять часов. Впрочем, вагар был абсолютно уверен, что Владыка Юга не станет разделять войско. Значит, у северян самое меньшее два дня.
     Первые верховые сотни Ганга рассредоточились по низменной части острова. За месяц, прошедший со времени, когда спала вода, трава на щедро удобренной речным илом почве вымахала по брюхо пардам.
     - Хорошее место! - одобрительно сказал Эрд, разглядывая остров с южного берега Унары.
     - Лучшее из возможных! - без ложной скромности отозвался Биорк. - И мы удержим его, клянусь моим мечом!
     - Все в воле богов! - привычно ответил светлорожденный. - Остается надеяться, что битва все же произойдет!
     Санти, находившийся рядом, промолчал. Он рассчитывал на противоположное.

     Высоко в небе, на такой высоте, что глаза людей не были способны различить его, парил дракон.

Глава десятая

     Если ты хочешь войны, но не можешь отыскать подходящий повод, чтобы начать ее, - не ищи: самого желания вполне достаточно!
     Верховный вождь Гатов Шигула (убит в поединке Вэрдом Смелым, в то время первым конигом хольдцев, русов и норегов)

Конг. Междуречье.
Тысяча двенадцатый год по летоисчислению Империи

     Вестовой протянул Биорку свиток.
     - Что это? - спросил вагар. Воин пожал плечами:
     - Гонец с желтым вымпелом! Пересек брод, передал часовому и уехал.
     - Переговоры? - спросил Санти.
     - Увидим!
     Биорк взломал печать. Вагару она ничего не говорила, но любой конгай-чиновник мгновенно узнал бы личный герб Великого Ангана. Биорк развернул свиток.
     - Старшему военачальнику! - прочел он и протянул письмо Санти. - Тебе, вождь!
     - Я не военачальник! - возразил юноша. - Читай! Биорк молча пробежал глазами написанное, и брови его поднялись.
     - Это - тебе, светлейший. - Вагар протянул свиток Эрду.
     - Что это? - спросил Санти.
     - Вызов. Прочти вслух, светлейший, - здесь нет тайны!
     Эрд развернул свиток.
     - Красивый почерк, - заметил он. - "Я, Несмех, воин бе