нал великана. - Стой!
     Сын вагара остановился как вкопанный.
     - Что? - негромко спросил он, и юноша лишь сейчас заметил, насколько Нил напряжен.
     Как мог внятно, Санти рассказал ему о собственных ощущениях.
     Нил внимательно слушал его, а потом спросил:
     - Что ты предлагаешь?
     - Не знаю... - растерянно отвечал Санти.
     - Тогда идем! - резко произнес Нил, повернулся и зашагал по странному полу тоннеля.
     Санти ничего не оставалось, как последовать за ним. Свет масляной лампы по-прежнему озарял стены. Значит, шли они не так уж долго. Отчего же Санти кажется, что прошло так много времени?
     Но он продолжал идти, потому что остановиться - значит, оставить Нила одного.
     - Ти-ихо! - прошипел великан, резко останавливаясь.
     Санти на миг застыл с поднятой ногой, потом осторожно поставил ее. Он тоже услышал звук. Пение. Негромкое пение. Слов не разобрать, но голос похож на женский.
     - Стой здесь! - приказал Нил.
     Он отпустил ремень, сбросил со спины тюк. Вернее, аккуратно положил его. Санти видел, как великан начал было вытаскивать меч, но потом все же оставил его в ножнах. Медленно, очень медленно и осторожно Нил двинулся вперед. Тоннель изгибался вправо и вниз, и через двадцать шагов Санти перестал видеть спину великана, а Нил уловил брезживший впереди свет. Сын вагара сделал еще несколько шагов, и вдруг "пол" ушел у него из-под ног и он упал вниз, на спружинившие ноги, так и не поняв, что произошло.
     Нил оказался в огромной пещере, громадном каменном зале, украшенном белыми сходящимися колоннами сталактитов и сталагмитов, похожих на пальцы гигантских рук, вмурованных в камень. Зал был потрясающе огромен. Рука человека никогда не касалась его стен, но непонятно откуда идущий тусклый серый свет озарял его бугристые своды.
     И Нил увидел того, кто пел. И тот, кто пел, увидел Нила. И они узнали друг друга. И Нил невольно попятился, а тот, кто пел (если это пел он), прыгнул вперед.
     - А-а! - обрадованно пискнуло Дитя. - Ты! Ты! Ты! Поиграем? Да? - В пухлой "ручке" моментально возник огненный шар.
     - Нет! Не спеши! - закричал великан. Впрочем, рядом с этим "ребенком" он вовсе не казался великаном.
     - Почему? - "малыш" надул губки. Каждая - в локоть толщиной.
     Нил силился что-то вспомнить, но не мог.
     - Это твой дом, сынок? - спросил он первое, что пришло в голову.
     - Не-е-е... Не мой! Поиграем, а?
     Демон подпрыгнул на одной ноге и приблизился к Нилу сразу на десяток локтей. Сын Биорка заметил, что босая "ножка" твердо стоит на полу, а не висит над ним, как тогда, в подземелье Ди Гона.
     - Не твой? - удивился Нил. - А где же твой дом, сынок?
     "Личико" демона перекосилось.
     - Ты плохой! Плохой! - закричал он. - Уходи вон! Сноп огня едва не испепелил Нила. Тот едва успел отпрыгнуть в сторону.
     - Сынок! Постой! - закричал он. - Игрушки! Игрушки у тебя есть?
     - А? - "Малыш" остановился, поглядел на сына вагара, склонив голову к плечу. - Игрушки есть.
     - А покажи! - попросил Нил, не зная еще, нашел он верный тон или короткую дорогу в Нижний Мир.
     - Сынок! Сынок! Дон! Дон! Дон! - "Малыш", напевая, поскакал на одной ноге к центру пещеры. - Дон! Дон! Дон! Я хороший! - сообщил он, поворачиваясь к Нилу.
     - Хороший, сынок! Хороший!
     - Гляди, какая у меня игрушка! - игриво проговорил "малыш". Из его ладони выплеснулся сноп искр, взорвавшийся в воздухе и очертивший в нем нечто вроде шара.
     - Красота! - важно сказал демон и еще раз полыхнул огнем. - А теперь ты! А теперь ты!
     Санти, потеряв Нила из виду, не рискнул сразу пойти за ним. Он ждал несколько минут. А потом светильник в его руке стал быстро угасать, и через мгновение юноша оказался в полной темноте. Нет, не в полной! Там, куда ушел великан, брезжил слабенький, почти призрачный свет.
     Санти не оставалось ничего другого, как нарушить приказ старшего друга. Ждать в темноте ему было физически невтерпеж.
     Санти шел вперед, и свет постепенно разгорался. А потом нога юноши зацепилась за что-то твердое, он едва не упал, но уперся коленом в невидимую ступеньку, встал на нее, затем на следующую - и вдруг оказался под высокими сводами каменной полости. И увидел Нила.

***

     - Теперь ты! - требовательно сказал "малыш", маня сына вагара ручкой.
     - Я не могу! - сказал Нил.
     Лицо "ребенка" вновь искривилось.
     - Ты не хочешь! - убежденно сказал он. - Ты плохой! Не хочешь со мной играть! - И двинулся к Нилу.
     Меньше всего тому хотелось играть в пятнашки с огненным демоном. Он попытался укрыться за одним из сросшихся с полом сталактитов. Но демон двигался прямо к нему. И прошел при этом через точно такую же белую колонну, словно ее и не было.
     - Сынок! Сынок! - закричал Нил. - Погоди!
     Санти оценил положение.
     - Эй! - крикнул он.
     Демон мгновенно обернулся.
     - Привет! - сказал Санти. - Как дела?
     - У! - застенчиво сказало Дитя.
     - Поиграем? - сказал Санти.
     "Детское личико" расцвело улыбкой:
     - Ага!
     - А ты можешь бросить мяч, а потом поймать?
     В руке демона тотчас появился огненный шар. Он швырнул его вверх, и шар взорвался, ударившись о потолок.
     - Не так высоко! - крикнул Санти. Демон бросил еще один шар и на сей раз поймал его. Шар будто сам притянулся к его "ладошке".
     - А теперь ты! - крикнул он Санти, и огненный мяч полетел к нему.
     Санти присел, шар пролетел над его головой и взорвался в глубине каменного тоннеля. Рука юноши невольно коснулась эфеса меча. Бессознательный жест. С тем же успехом он мог бы взяться за застежку куртки. Но нет! Эффект этого простого прикосновения был поразительным. Исчезли базальтовые стены пещеры, исчезли сталактиты. Юноша стоял у стенки громадных размеров Сферы. Нил и Дитя были внутри ее.
     Сын вагара стоял на прозрачной светящейся пленке, разделяющей Сферу надвое. На этой же "пленке" стоял и Санти. А посередине, там, где взорвались выпущенные демоном искры, очень медленно поворачивался огромный голубой шар. Санти узнал его: этот шар плыл ему навстречу, увеличиваясь, там, в подземелье под Владением соххоггои. Завороженный его красотой, Санти забыл обо всем.
     Крик "малыша" вывел его из оцепенения:
     - Перестань! Перестань! Сейчас же перестань!
     Санти посмотрел на демона: "малыш" исчез. Остался сгусток красного пламени, выбрасывающий огненные протуберанцы, пронзающие шар насквозь. Это было ужасно!

***

     Нил не видел того, что видел Санти. Зато он увидел, как поплыли, потекли черты "детского" лица, превращаясь в красную маску-череп. Рот стал огненной щелью, разделяющей голову пополам, а тело по-прежнему оставалось телом громадного ребенка. И руки его начали расти, удлиняться, потянулись к стоящему на пороге Санти извивающимися, как щупальца, пальцами.
     - Трой, Нил! Трой! - закричал юноша, отшатываясь от тянувшихся к нему языков огня.
     Невидимая преграда в мозгу сына Биорка рухнула. Он вспомнил!
     - Сынок! - закричал он. - Сынок! Лови! - Выхватил из-за пазухи цилиндрик и бросил его демону.
     Рука Санти в этот момент соскользнула с рукояти меча. Он увидел на миг нависшую над ним маску Смерти, а потом - вновь профиль счастливого детского лица.
     Точным движением демон поймал цилиндрик.
     - И-и-и! - в восторге заверещал он и прижал крохотный предмет к своей груди. Черты лица его разгладились, успокоились, блаженная улыбка раздвинула пухлые губки.
     Он медленно опустился на пол пещеры, поджал ноги и закрыл глаза. Нил сделал шаг, и глаза демона открылись.
     - Спасибо! - отчетливо произнес "малыш" и опустил веки.
     Санти прикоснулся к мечу и вновь увидел волшебную Сферу. И голубой, медленно вращающийся шар. Он посмотрел на демона. И вместо красного пламени увидел голубые, сплетенные в кокон светящиеся нити. Санти сделал мысленное движение и "заглянул" внутрь.
     ... И увидел себя, только себя очень маленького, не больше четырех лет. Он сидел на ступенях дома перед небольшой зеленой лужайкой. Сидел и гладил маленькую лохматую собаку. А за лужайкой была невысокая оградка из витых стальных прутьев. Он сидел и ждал. А потом увидел фигуру женщины, идущей через лужайку.
     - Дом, доу, вау! - напевала она и улыбалась Санти.
     И была она очень-очень большая и очень-очень любимая. Санти вскочил со ступенек и бросился к ней, протягивая руки.
     - Мама! - закричал он изо всех сил. - Мамочка!

***

     Санти открыл глаза. Сначала он не понимал, что происходит. Кто-то нес его. Вокруг было темно.
     - Очнулся? - раздался рядом, прямо над ним, ласковый бас Нила.
     - Да-а! - пробормотал Санти. - Можешь поставить меня на ноги.
     - Как хочешь! Но смотри: я могу еще долго тебя нести, ты не слишком тяжел! - Санти услышал смешок.
     - Поставь, поставь! - сказал юноша.
     И Нил опустил его на пол.
     - Зажечь светильник? - спросил великан.
     - Погоди! - Санти прикоснулся к рукояти меча. И тьма исчезла. Он был в залитом зеленым светом коридоре, за стенами которого пульсировало и переливалось нечто, не имеющее имени в человеческой речи. И еще он услышал музыку. Санти не сразу понял, на что она похожа. Но когда понял, то стал еще счастливей: то была музыка фьёльнов.
     - Нил! - сказал он. - Мне не нужен свет. И мне больше не хочется отсюда уходить!
     - Если так, побудем немного здесь, - согласился великан.
     Но Санти слишком хорошо ощущал его тревогу.
     - Ладно, идем! - сказал он. - Идем!
     И они двинулись к выходу.

***

     Снаружи была тишина и синее прозрачное небо, полное света. Вулканическая бомбардировка кончилась. Земля больше не содрогалась, даже воздух, казалось, стал чище и свежее.
     Нил взглянул на Санти и улыбнулся.
     - Мы сделали! - сказал он. - Сделали! Остается только вернуться назад!
     Внутри у сына Биорка было легко и пусто. То, ради чего он переплыл два моря и прошел половину Мира, осталось в прошлом. А будущее не предложило ему пока ничего взамен.
     - Вернуться назад! - повторил он.
     - Пустяки! - Санти тряхнул головой с отросшими волосами. - Как только мы выберемся на подходящее место, я позову дракона.
     - Замечательно! - обрадовался Нил. - Слушай, брат Санти, я очень рад, что ты пошел со мной! И не только потому, что в одиночку мне было бы не совладать... Я никогда не встречал более надежного парня, чем ты!
     - Шутишь, да? - улыбнулся юноша. - Я всего только певец. И никогда не скрещивал меча с врагом.
     - Меч не главное! Я хочу, чтобы ты поехал со мной, в Империю, в Хольд! Тебе понравится в Империи, Санти! Ты - наш! Я, Эрд, Биорк - мы все сделаем, чтобы тебе было хорошо на нашей земле!
     - Спасибо, Нил! Мне бы очень этого хотелось! Но... Все же Конг - моя страна. И я не знаю, что с моим отцом...
     - Мы поможем тебе его найти! - пообещал Нил. - Биорк отыщет все, что угодно. И кого угодно! Мы найдем твоего отца, и вы поедете вместе!
     - Еще - Этайа! - сказал юноша. - Что скажет она? Ей известен мой путь лучше, чем мне! Правда, я все время сползаю на обочину! - засмеялся он. - Но думаю, что не зря!
     - Свидетельствую! - подтвердил Нил и важно поднял руку.
     Оба засмеялись. Им было очень славно сейчас, Нилу и Санти. Они были готовы просто танцевать от радости.
     - Давай отложим это дело до возвращения! - предложил Нил. - Если мы все разом навалимся на тебя, тебе придется уступить!
     - А Генани? - улыбнувшись, спросил юноша. - Думаешь, она тебя поддержит?
     - Мы и ее возьмем с собой! - щедро заявил Нил. - Женщина Урнгура - в Империи! Да ее выйдет встречать весь Глориан!
     - Ладно! - согласился Санти. - Поговорим, когда вернемся в Урнгур! В таинственный Урнгур! О! - закончил он, понизив голос и округлив глаза.
     - Добро! Полезай наверх! - Нил взялся за конец веревки. - Полезай! Я подержу!
     Когда они оба взобрались на карниз, Нил сбросил мешок и достал флягу с вином.
     - Сполоснем горло! - сказал он, протягивая флягу Санти. - Немного передохнем и поднимемся на плато.
     - Я не устал! - ответил юноша.
     И это было правдой. Он чувствовал, что жизнь так и бурлит в нем. Санти было весело. И Нилу было весело, тем более что гнетущее чувство, мучившее сына вагара с тех пор, как он утратил Дар, ушло. Да и зачем теперь ему Дар?
     Теперь он вернется домой, на Север, станет тем, кем был до Руны. И у него отличные друзья! Жаль вот, что Ортран...
     - Пусть тому, кто шел вместе с нами и ушел, не простившись, будет хорошо там, в Нижнем Мире! - сказал великан, сделал глоток и отдал флягу Санти.
     - Будет так! - отозвался юноша.
     Нил встал, подергал паутинный трос. Крепко! Ох, как ему хочется домой!
     Держась за канат, Нил полез вверх. Ноги, привычные к горным кручам, сами находили опору. И все же подъем не был легким. Мешок за спиной тяжело давил на плечи, руки, перебирающие канат, дрожали. Нелегко далась победа. А когда победа дается легко?
     Нил преодолел последние десять локтей и перебросил тело на край обрыва. Еще усилие - и он отполз на пару шагов.
     "Надо помочь мальчику!" - подумал он.
     И тут камень, на котором он лежал, слегка вздрогнул.
     "Тысяча демонов! - удивился сын вагара. - Опять! Мы же его..."
     Камень еще раз вздрогнул, и на Нила упала тень.
     Он поднял голову и увидел огромную массу камня прямо над собой. Оцепенев, Нил смотрел, как масса опускается вниз, опускается на него... нет, рядом с ним, ударяется о скалу в трех локтях от головы Нила. Огромная каменная глыба, нет, колонна! И земля снова легонько вздрагивает, но грохот от удара камня о камень, нет, не грохот, скорее треск, он очень тих для падения такого огромного...
     Нил поднял лицо и увидел, что заслонившая небо скала имеет очертания человеческой фигуры, фигуры в сто локтей высотой!
     Сердце его остановилось. Невидимая сила прижала Нила к земле. Он не мог ни пошевельнуться, ни закричать, чтобы предупредить Санти. А громадная фигура наклонялась ниже, ниже. Чудовищная ладонь, бугристая ладонь из бурого вулканического камня опускалась сверху. Четыре пальца, каждый - в пять локтей длиной, сомкнулись вокруг Нила, сдавили его, вознесли на сто-локтевую высоту, к огромному, невообразимо огромному и страшному подобию лица. И щель, нет - пещера рта распахнулась, обдала Нила ядовитым серным дыханием бездны, выдохнула:
     - Ты!
     И эхо грома сорвало лавину с окрестных склонов.
     Нил дернулся, но горячие, раскаленные пальцы сдавили еще сильней, смяли грудь до реберного хруста, задушили, как соединившиеся кольца огромной змеи, лишили всякой надежды.
     Нил видел гороподобное, безносое, невообразимое лицо бога в десяти локтях от себя. Ему захотелось закрыть глаза, закрыть их и никогда больше не открывать, чтобы не видеть этого ужаса. Он уже понял, кто перед ним, и дрожал, как от озноба, хотя жар дыхания бога опалял его лицо.
     А каменные пальцы сжимались, сжимались медленно, неотвратимо, неспешно, давили его, как давят созревший плод, отжимая сок. Неотвратимо. Неизбежно.
     Не только плоть, саму душу выжимала из Нила огромная раскаленная ладонь. Именно ее, бессмертную часть его существа, выдавливали чудовищные тиски. Чтобы, выдавив, втянуть, всосать в раскаленную бездну. Навеки.
     А рука поднималась выше, выше, над исполинской, ноздреватой, бугристой головой - выдавить, раздавить и шваркнуть алый комок в черную стену горы!
     И Нил, потерявший все, что имел, потерявший жизнь, разум, любовь, надежду, абсолютно все, что было у него, выплеснул из горла последние крохи воздуха, последние остатки веры в исступленном шепоте-всхлипе:
     - Тур...
     И успел увидеть мутнеющими глазами, как зашевелился огромный склон горы там, за полумильным провалом. Черный, уходящий отвесно вверх склон зашевелился - и развалился пополам, треснул, разошелся во всю длину, выбросив красную жидкую лаву. И оттуда, из живой раны горы, выдвинулось нечто невообразимое, нечто, ни на что не похожее, отекающее тяжкими лавовыми реками, столь огромное, что не могло, не имело права двигаться. Но оно двигалось, двигалось, отделялось от жаркого лона горы, истекало алым каменным расплавом, исходило дымом, желтым и черным, в синее нежное небо. И что-то длинное вытянулось на невообразимой высоте, потянулось к Нилу, нет, не к Нилу - к тому, кто губил его. И с этого длинного наконец стек магматический, вязкий раствор, и узнал сын вагара ТРЕЗУБЕЦ.
     Уши Нила не услышали грома и грохота, но он еще ощутил, как ослабели сжавшие его тиски, как пошла вниз рука жестокого бога, уже забывшего о крохотном червячке-человеке.
     Вниз, вниз - до середины каменного необъятного бедра.
     И разжалась.
     Нил выпал из нее и, не издав ни звука, упал с высоты двадцати локтей на черные камни плато.
     А свирепый бог шагнул через пропасть, шагнул навстречу врагу, навстречу величайшему из богов, шагнул, опаляя скалы огненным кольцом Силы.
     И столкнулись.

***

     Санти услыхал грохот над головой. Потом - оглушительный взрыв и волну горячего, ядовитого воздуха, прижавшую его к скале, заставившую закашляться, задохнувшись. Красный отблеск подземного огня упал на него. А потом - огромная тень, застившая свет солнца, накрыла его. И ушла. И новый взрыв швырнул его, ударил плечом о камень, закружил, пытаясь оторвать от тонкого каната.
     Санти кричал, но крик его тонул в громе и стонах сотрясающейся тверди, в разрядах скрещивающихся молний.
     - Нил! Нил! - срывая голос, закричал Санти и стал карабкаться наверх, исступленно, не щадя ни сил, ни ладоней.
     Он выдрался из ущелья, вцепившись в вбитый костыль, вскочил, упал, потому что голова его кружилась, а гора содрогалась под ногами.
     - Нил! - закричал он.
     И увидел Нила.
     Распластанный, как растоптанная ногой ящерица, человек лежал в тридцати шагах от края обрыва. Лежал, неестественно раскинув руки и ноги, на осыпанных пеплом камнях.
     Санти, восклицая что-то невнятное, бросился к нему и увидел кровь, собравшуюся под затылком, вытекшую изо рта, из носа, из ушей. Санти схватил Нила за руку, почувствовал что-то твердое и острое под курткой. Но, только заметив окровавленный рукав, понял, что это разорвавший мышцы обломок кости. Понял и, ужаснувшись, отпустил, и рука упала, стукнувшись о камень.
     Веки Нила вздрогнули, глаза приоткрылись.
     - А... Ты пришел... - прошептал сын вагара, разлепив губы. - Ты пришел... - Санти слышал его так отчетливо, будто не было грома и грохота, будто вокруг была мертвая безнадежная тишина.
     - Вот и уходит Нил Биоркит! - шептал между тем Нил. Почти не двигая губами, не открывая рта, из которого тонкой струйкой стекала алая пузырящаяся кровь. - Вот я и ухожу, Санти. Не будет больше Нила. Плохой маг... Я плохой маг, Санти... Потому что люблю, люблю эту жизнь... Именно эту, эту самую жизнь... Очень люблю... потому что плохой маг. Все... Все кончается счастливо... Но... как жаль, Санти...
     Нил больше не говорил, но юноша слышал его слова, слышал еще более отчетливо, чем раньше:
     "Кончилась, Санти! Не будет ничего. Ни света, ни вина, ни снега, скрипящего под ногой. Не будет моря. И губ, нежных и теплых, мягких и чудесных губ, не будет их прикосновений, и шепота их тоже не будет. Как жаль, Санти! Как жаль, что не будет Нила. Никогда. Друзья. Вы скажете: Трудное дело! Был бы с нами Нил, было бы легче. А Нила нет. Как жаль, Санти! Как жаль!.."
     И правая, несломанная рука шевельнулась, поползла по камню, ткнулась в колено Санти. И он схватил ее, нет, взял бережно и, наклонясь над лицом, широким и добрым, выдохнул во вздрагивающие, пытающиеся улыбнуться губы:
     - Нил! Нил!
     Пожалуйста!
     НЕ УМИРАЙ!

Коней первой летописи



80


81


ДРАКОН КОНГА II
ЛЕТОПИСЬ ПЕРВАЯ: "СПЯЩИЙ ДРАКОН"
КНИГА ВТОРАЯ
ВЛАДЕНИЕ

Александр МАЗИН
OCR Библиотека Луки Бомануара






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Книга "Спящий Дракон" талантливого петербургского фантаста Александра Мазина открывает великолепный сериал под общим названием "Дракон К