дороги. Через  фут  добрались  до
воды. Через два фута - сплошная жидкая грязь.  Вместо  обычных  земляных
укреплений пришлось ограничиться полной  воды  канавой  в  десять  футов
шириной. Со своей стороны они вкопали в землю куски дерева, какие смогли
снять с оставленных Шефом повозок. Слабое  препятствие.  Толпа  крестьян
разметет его в считанные минуты. Если бы  за  ним  не  было  воинов.  На
дороге могли встать только десять  человек.  И  только  пять  сражаться.
Воины Марки, осторожно продвигаясь вперед с поднятыми щитами,  оказались
по бедра в холодной воде, прежде чем  смогли  добраться  до  противника.
Кожаные сапоги скользили по грязи. Они приблизились и увидели  бородатые
лица, занесенные для удара двуручные топоры. Наносить удар  этим  людям?
Для этого надо подниматься по скользкому склону. А тем временем топорник
выбирает цель.
   Бить по дереву, по брустверу? Но  стоит  оторвать  взгляд  от  оружия
противника, и он отрубит тебе руку или голову.
   Неохотно, отчаянно пытаясь сохранить равновесие, воины  Мерсии  боком
приближались, подбадриваемые криками тех, кто  еще  не  вступил  в  бой.
Проходил  короткий  день,  и  бой   усиливался.   Гвикхельм,   один   из
военачальников Мерсии, посланный королем для  советов  и  помощи  новому
олдермену, потерял терпение, отозвал своих людей, послал вперед лучников
с неограниченным запасом стрел.
   - Стреляйте на уровне головы, - приказал  он  им.  -  Не  беда,  если
промахнетесь. Просто не давайте им высунуться.
   Другие бросали копья через головы своих сражающихся товарищей. Лучшие
бойцы Гвикхельма, которых уязвило обращение к их  гордости,  вступили  в
бой. Им было приказано не продвигаться вперед,  а  просто  фехтовать  на
месте. Спустя какое-то время они уступали место следующему ряду.  А  тем
временем тысячи людей были посланы на мили в  тыл.  Они  срезали  ветви,
приносили их, бросали под ноги бойцов, так что со временем  образовалась
прочная площадка.
   Альфгар, с двадцати шагов  наблюдавший  за  схваткой,  в  раздражении
потянул светлую бороду.
   - Сколько же людей тебе нужно? - спросил он. - Это всего лишь  канава
и изгородь. Один натиск, и мы пройдем. Неважно, если потеряем  несколько
человек.
   Офицер сардонически взглянул на него.
   - Попробуй сказать этим нескольким. А может, хочешь сам  попробовать?
Возьми того большого парня в середине.  Того,  что  смеется.  С  желтыми
зубами.
   В тусклом свете Альфгар через  холодную  воду  смотрел  на  Сигварта,
который отбивал удары меча, наносил сам. Руки Альфгара задрожали,  и  он
сунул их за пояс.
   - Вынесите вперед моего отца, - приказал он адъютанту.  -  Ему  нужно
это увидеть.

***

   - Англичане несут гроб, - сказал один из викингов рядом с  Сигвартом.
- Ну, я бы сказал, что одного им сейчас мало.
   Сигварт смотрел на выложенный мягкой тканью ящик, который  носильщики
подняли почти вертикально. Обитателя ящика удерживали на месте ремни  на
уровне груди и пояса. Через полоску воды глаза  Сигварта  встретились  с
глазами  изуродованного  им  человека.  Сигварт  откинул  голову,   дико
рассмеялся, поднял щит, потряс топором, выкрикнул что-то по-норвежски.

***

   - Что он говорит? - спросил Альфгар.
   - Он обращается к твоему отцу, -  перевел  Гвикхельм.  -  Спрашивает,
узнает ли он топор? Или забыл что-то? Снимите с него  штаны,  и  он  ему
напомнит.
   Рот Вульфгара шевельнулся.  Сын  склонился,  чтобы  услышать  хриплый
шепот.
   - Он говорит, что отдаст все свое имение человеку,  который  захватит
его живым.
   Гвикхельм поджал губы.
   - Легче сказать, чем сделать. Одно можно сказать об этих дьяволах. Их
можно победить - иногда. Но это никогда не бывает легко. Никогда.
   С неба послышался резкий свист.

***

   -  Опускай!  -  рявкнул  командир  расчета   катапульты.   Двенадцать
освобожденных троллов продвинули по веревке правую  руку,  потом  левую,
потом снова правую, при этом они хрипло выкрикивали: "Один - два - три".
Кожаная петля опустилась в руки командира. Заряжающий вскочил  с  колен,
положил на  место  десятифунтовый  камень,  снова  занял  свою  позицию,
протянул руку к следующему камню.
   -  Берись!  -  Спины  согнулись,  рычаг  машины  напрягся,   командир
почувствовал, как его поднимает на цыпочки.
   - Тяни! - Одновременный выкрик,  праща  хлопнула,  камень  взвился  в
воздух. В полете он вращался, и  выбитые  на  нем  бороздки  производили
зловещий свист. И в тот же момент послышалась команда командира  расчета
второй катапульты: "Берись!"
   У этих катапульт  большая  мощность  и  максимальная  дальность.  Они
запускают свои снаряды высоко в небо. И чем выше, тем сильнее удар.  Два
расчета  освобожденных  рабов,  оставленные   Шефом,   установили   свои
"кидатели"  на  тщательно  отмеренном  удалении,  в  двухстах  ярдах  за
укреплением Сигварта; их снаряды полетят  еще  на  двадцать  пять  ярдов
дальше.
   Узкая дорога была идеальной площадкой для поражения снарядами.  Камни
летели прямо, отклоняясь в стороны не больше нескольких  футов.  Фримены
были хорошо обучены, каждый делал именно то,  что  нужно.  И  как  можно
быстрее. Они стреляли в течение трех минут. Потом  остановились,  тяжело
дыша.
   Камни с неба несли смерть колонне солдат Мерсии. Первый  же  попал  в
высокого воина, стоявшего неподвижно, и вбил ему голову в плечи.  Второй
попал в автоматически поднятый щит, разбил  руку  под  ним  и  ударил  в
грудную клетку. Третий ударил в спину повернувшегося воина,  разбил  ему
позвоночник. И через несколько мгновений дорога покрылась бегущими.  Они
старались побыстрее уйти от смерти, которой не видели и не понимали.  На
толпу продолжали падать камни,  они  отклонялись  вперед  или  назад  на
несколько футов, но обязательно поражали дорогу. И только те, кто прошел
вперед, в канаву рядом с викингами, оказались от них в безопасности.
   Через три минуты воины, бывшие во главе нападения, увидели  за  собой
только хаос и разрушения.  Те,  кто  отступил  в  тыл,  поняли,  что  на
некотором расстоянии они в безопасности.
   Гвикхельм впереди, размахивая широким мечом, кричал Сигварту:
   - Выходи! Выходи из своей канавы, сразимся, как мужчины! Мечами, а не
камнями!
   Снова в улыбке обнажились желтые зубы Сигварта.
   - Попробуй возьми меня, - ответил он  на  ломаном  английском.  -  Ты
храбр. Сколько еще воинов тебе нужно?
   Еще несколько часов выиграно, подумал он. Много же времени требуется,
чтобы англичане сообразили.
   Все же не очень много, решил он, когда короткий  февральский  день  в
потоках дождя и мокрого снега приближался к концу.  Канава  и  камни  их
поразили. Но медленно, очень медленно они приходили в себя и поняли, что
им нужно было сделать прежде всего.
   А делать нужно было все - и одновременно.  Фронтальная  атака,  чтобы
Сигварт был постоянно занят. Копья и стрелы над головами  бойцов,  чтобы
не давать подняться.  Хворост  под  ноги  сражающимся,  чтобы  построить
площадку. Подходить рассредоточившись, все время настороже, чтобы меньше
была цель для  камней.  Пробираться  небольшими  группами  по  болоту  и
заходить Сигварту за спину. Приказать  на  лодках  с  шестами  двигаться
вдоль тропы, угрожая отрезать Сигварту путь отхода. Люди Сигварта начали
оглядываться. Еще один решительный натиск англичан, невзирая на  потери,
и преграда будет прорвана.
   Один из рабов из команды  "кидателя"  потянул  Сигварта  за  рукав  и
сказал на ломаном норвежском:
   - Мы уходим. Камней не осталось. Хозяин Шеф, он велел стрелять,  пока
будут камни, а потом уходить.  Перерезать  веревки,  сбросить  машины  в
болото. Мы уходим!
   Сигварт  кивнул,  посмотрел  вслед  небольшой  фигуре.  Теперь   пора
подумать о своей чести. Исполнить свою судьбу. Он прошел вперед к  линии
сражающихся, хлопая бойцов по плечу.
   - Уходите, - говорил он. - Забирайте лошадей. Убирайтесь  немедленно.
Поезжайте прямо к Маршу, они вас не догонят.
   Его кормчий Вестлити заколебался, когда Сигварт хлопнул его по плечу.
- А кто приведет твою лошадь, ярл? Тебе нужно будет уходить быстро.
   - Мне еще кое-что нужно сделать. Иди, Вестлити. Это  моя  судьба,  не
твоя.
   Сзади зашлепали шаги, а Сигварт повернулся лицом к пяти лучшим бойцам
Марки, которые подозрительно продвигались вперед. Этот  день  научил  их
осторожности.
   - Давайте! - позвал он. - Только я!
   Ноги шедшего в  центре  скользнули,  с  ужасающей  скоростью  Сигварт
прыгнул вперед, ударил, отразил удар,  пробил  мечом  бороду,  отскочил,
ушел от удара другого.
   - Давайте! - крикнул он  и  запел  смертную  песнь  Рагнара,  которую
сочинил скальд Айвара Рагнарсона:

   Мы бьем мечами.
   Шестьдесят один раз
   Сражался я впереди с врагами
   И никогда не встречал, хоть и начал молодым,
   Равного себе соперника.
   Боги будут приветствовать меня.
   Я не горюю о смерти...

   Над шумом битвы - одного против всей армии - низкий голос  Вульфгара:
- Возьмите его живым! Прижимайте щитами! Возьмите живым!
   Надо позволить им, думал Сигварт, отражая удары. Я  еще  недостаточно
времени выиграл для сына. Но у меня есть способ выиграть для него еще  и
ночь.
   Хотя для меня она будет длинной.

Глава 11

   Шеф и Бранд, стоя рядом, смотрели, как по ровному  луговому  дерну  к
ним медленно приближается боевая линия в двести человек шириной. Над ней
развеваются боевые знамена, личные вымпелы ярлов  и  витязей.  Не  Ворон
Рагнарсонов: он вылетает, только когда собираются все  четверо  братьев.
Но в  центре  линии  видно  другое  знамя  -  Свернувшийся  Змей  Айвара
Рагнарсона. И даже на расстоянии Шеф видел блеск серебряного шлема, алый
плащ.
   - Многие сегодня погибнут. У нас слишком равные силы, - сказал Бранд.
- Даже победитель понесет тяжелые потери. Нужна  смелость,  чтобы,  зная
это, идти в передней линии. Жаль, что сам Айвар не впереди. Я  надеялся,
он будет: тогда я бы сам за него взялся. Самый дешевый  способ  победить
для нас - это убить предводителя и заставить остальных потерять дух.
   - А у них есть дешевый способ?
   - Сомневаюсь. Наши парни видели деньги. А эти только слышали о них.
   - Но ты по-прежнему считаешь, что мы проиграем?
   Бранд успокаивающе потрепал Шефа по плечу.
   - Герои так никогда не думают. Но все рано или поздно проигрывают.  А
нас меньше.
   - Ты не считаешь моих троллов. -  Никогда  не  слышал,  чтобы  троллы
выигрывали сражения.
   - Подожди, и увидишь.
   Шеф отошел на несколько шагов от того места, где стояли они с Брандом
под флагом Молота, в самом центре их линии - линии армии Пути. Она  была
выстроена точно так же, как линия Айвара, но достигала в  глубину  всего
пяти человек, и резервов было меньше. Шеф разместил в  линии  катапульты
на колесах - "толкатели", те, что выпускают стрелы. Спереди их прикрывал
только  единственный  ряд   воинов   со   щитами.   Значительно   дальше
располагались "кидатели" - катапульты, стреляющие  камнями,  все,  кроме
той пары, что осталась с Сигвартом. Расчеты держали наготове веревки.
   Но сейчас главное - "толкатели". С помощью алебарды  Шеф  взлетел  на
центральную повозку; всего их девять,  и  в  каждую  впряжены  быки.  Он
посмотрел вверх и вниз по линии, увидел, как смотрят на него расчеты.
   - Очистить линию!
   Викинги, закрывавшие  катапульты,  отошли  в  стороны.  Веревки  туго
натянуты, заряжающие стоят рядом с грудами стрел. Все нацелено и готово.
Невозможно не попасть в медленно приближающуюся линию  бойцов.  Слышался
хриплый крик солдат  армии  Рагнарсона.  "Ver  thik,  -  снова  и  снова
повторяли викинги. - Ver thik, her ek kom". - "Берегись, я иду".
   Шеф взмахнул алебардой и крикнул:
   - Стреляй!
   В воздухе мелькнули черные линии. Вонзились  в  строй  приближающихся
солдат.
   Наводчики отчаянно завертели рычагами, новые стрелы легли  на  место.
Шеф подождал, пока все не  перезарядили,  последний  расчет  дал  сигнал
готовности.
   - Стреляй!
   Снова гулкие звуки, линии в  воздухе,  свист.  Армия  Пути  оживленно
загудела. А в линии Рагнарсона тоже что-то происходило. Викинги оставили
свой размеренный  шаг,  крики  их  прекратились.  Они  перешли  на  бег,
стараясь поскорее сблизиться с противником, прежде чем их,  как  жареных
свиней, насадят на вертел, а они даже одного удара  не  успеют  нанести.
Пробежать полмили в полном вооружении нелегко, они  устанут.  Стреляющие
свою задачу выполнили.
   Но стрелять больше они не могут. Шеф рассчитал, что они могут сделать
еще два выстрела,  прежде  чем  атакующие  достигнут  линии.  Убьют  еще
несколько человек, вызовут смятение в рядах.
   Когда машины в последний раз подпрыгнули на колесах, он  приказал  им
отходить назад.
   Расчеты подняли хоботы лафетов, потащили машины к ожидающим повозкам,
торжествующе крича.
   - Молчите! К "кидателям!"
   Через несколько секунд бывшие  троллы  заряжали  и  нацеливали  новые
машины. Викинги с этим никогда бы не справились, подумал Шеф.  Им  нужно
время, чтобы рассказать друг другу о своих доблестных деяниях. Он поднял
алебарду, и десять камней одновременно взлетели в воздух.
   Как можно  быстрее  перезарядили,  поворачивая  неуклюжие  остовы  по
приказу командиров расчетов. Дождь камней обрушился с неба, стрельба шла
не залпами, каждая катапульта выпускала снаряд, как только была  готова.
Потрясенная,  линия  Рагнарсонов  разбилась  на  отдельные  группы,   но
продолжала  подходить.  Камни  уже  перелетали  через  нее.  Но  Шеф   с
удовлетворением  заметил  длинный  след  изуродованных  тел  и  бьющихся
раненых, который, как змея, извивался за наступающей армией.
   С ревом и лязгом металла  две  боевые  линии  встретились,  мгновенно
откачнулись назад, снова вперед: удар  воинов  Рагнарсона  выдохся,  был
сдержан, их потеснили. И через несколько мгновений  битва  разбилась  на
множество поединков, воины сражались мечами и  топорами,  били  о  щиты,
старались свалить противника, ударить в незащищенное место, разбить лицо
или ребра шишкой щита.
   Одетые в белое жрецы Пути, собравшись группой за боевой линией вокруг
священного серебряного копья Отина, бога сражений, запели.
   Шеф  в  нерешительности  взвесил  алебарду.  Он  выполнил   то,   что
собирался. Может, занять место среди дерущихся?  Один  среди  нескольких
тысяч?
   Нет. Есть еще возможность использовать машины. Он побежал к  троллам,
собравшимся у своих машин, крича и жестикулируя. Они постепенно  поняли,
что он хочет, побежали назад к толкателям стрел, стали цеплять машины  к
ожидающим повозкам.
   - На фланг - следуйте за мной! Они сражаются лицом к лицу.  Мы  можем
зайти сзади.
   Быки, запряженные в скрипящие  повозки,  передвигались  с  удручающей
медлительностью  за  позицией  армии  Пути,  Шеф  видел,   как   к   ним
оборачиваются лица. Бегство в  повозках?  Кое-кого  он  узнает:  Магнус,
Колбейн и другие гебридцы, они в резерве, ждут сзади. Их поставил  здесь
Бранд, сказав, что им трудно будет использовать свое оружие - алебарды -
в тесной толпе.
   - Магнус! Мне нужно по  шесть  твоих  людей  на  каждую  повозку  для
защиты.
   - Но тогда не останется резерва.
   - Сделай это, и нам вообще резерв не понадобится.
   Алебардисты сомкнулись  вокруг  повозок,  и  Шеф  повел  их  в  обход
сражающихся  армий  -  сначала  армии  Пути,  потом  воинов  Рагнарсона,
смотревших на них  с  удивлением.  Но  в  повозках  они  увидели  только
ненужное отвлечение от битвы. Наконец  катапульты  оказались  за  армией
Рагнарсона.
   - Стой. Отведите повозки налево. Заклиньте  колеса.  Нет!  Машины  не
снимайте. Будем стрелять прямо с повозок.
   - Теперь. Опустите хобота лафетов. - Алебардисты выбили  удерживающие
колышки, и телеги наклонились вперед. Натянутые и заряженные  катапульты
развернулись.
   Шеф внимательно изучал картину боя. Две боевые  линии  сомкнулись  на
фронте в двести ярдов и не делали попыток маневра.  Но  в  центре  Айвар
разместил группу своих лучших воинов, глубиной в двадцать человек, и она
постоянно продвигалась вперед, подавляя противника своим весом. Над этой
центральной массой развевался флаг. Вот куда  нужно  целиться  -  не  по
сторонам, где можно попасть в своих.
   - Цельтесь в центр. Цельтесь в Свернувшегося Змея! Стреляйте!
   Катапульты подпрыгнули при выстреле, отдача на твердых досках,  а  не
на мягкой почве, откинула их на несколько футов назад. Троллы подхватили
их и вернули на место. Наводчики занялись своими рычагами.
   Вокруг Змея Айвара воцарился хаос. В толпе Шеф  на  мгновение  увидел
длинную стрелу с наколотыми на нее,  как  жаворонки  на  вертеле,  двумя
людьми. Еще один викинг отчаянно пытался  вырвать  сломанную  стрелу  из
руки. Поворачивались лица, и не только лица. Он видел  и  щиты,  солдаты
начинали понимать, что на них напали с тыла, и поворачивались  навстречу
опасности. Флаг Змея по-прежнему развевался,  знаменосца  защитили  ряды
тел. Когда все катапульты были снова заряжены, Шеф крикнул:
   - Стреляй!
   На это  раз  Змей  упал  под  радостные  крики  солдат  Пути.  Кто-то
подхватил  его,  снова  вызывающе  поднял,  солдаты  пытались  сохранить
равновесие, скользили по мокрой земле, спотыкались о тела. Но  теперь  к
повозкам устремились люди.
   - Сменить цель? - спросил командир расчета, показывая на бегущих.
   - Нет. Снова Змей. Стреляй!
   Новый залп стрел устремился в  толпу,  и  снова  Змей  упал.  Некогда
смотреть, подняли ли его или Бранд  теперь  закончит  работу.  Наводчики
лихорадочно вращали рычаги, но произвести еще один выстрел не удастся.
   Шеф протянул руку в железной перчатке, схватил "Месть тролла" и шлем,
который еще ни разу не надевал в бою.
   - Алебардисты в повозки, - крикнул он. - Только  отводите  их  удары.
Катапультисты, пользуйтесь рычагами и мотыгами.
   - А как же мы, хозяин? - Пятьдесят невооруженных фрименов  столпились
за повозками, у всех на куртках эмблема молота. - Нам бежать?
   - Забирайтесь под повозки. Обороняйтесь ножами.
   Через  мгновение  волна  солдат  Рагнарсона  захлестнула  их.  Вокруг
разъяренные лица и сверкающие лезвия.  Шеф  почувствовал,  как  на  него
надвигается вал. Теперь не надо размышлять. У  него  ответственность  не
больше, чем у других. Теперь бой  пойдет  своим  чередом.  А  ему  нужно
только  махать  алебардой,  словно  он  по-прежнему   кует   металл   на
наковальне. Отражать и рубить, наносить удар вверх, колоть вниз.
   На  ровной  местности  воины   Рагнарсона   перекатились   бы   через
малочисленный отряд Шефа в считанные мгновения. Но они понятия не имели,
как сражаться с людьми в повозках. Враги  стояли  гораздо  выше  их,  за
дубовыми досками.  Алебарды,  которые  изготовил  для  них  Шеф,  давали
Магнусу и его людям лишний фут размаха. А те  викинги,  что  ныряли  под
удар алебарды  и  пытались  добраться  до  повозок,  становились  легкой
добычей для дубин и мотыг английский троллов. Снизу вверх взлетали  ножи
в тощих руках, из-за колес резали на уровне паха и бедер.
   После отчаянного натиска викинги отступили. Самые хладнокровные среди
них  стали  выкрикивать  приказы.  Начали  обрубать   постромки   быков,
готовиться к тому, чтобы перевернуть повозки. Подняли копья, вот-вот  на
алебардистов обрушится залп.
   Шеф  неожиданно  увидел  перед  собой  Мюртача.   Тот   шел   вперед,
собственные  ряды  расступались,  пропуская  его,  он  приближался,  как
огромный волк. На нем не было кольчуги, только шафрановый плед,  который
оставлял обнаженными правую руку и торс. Щит он  отбросил  в  сторону  и
держал в руках только острый, как кинжал, меч гадгедларов.  -  Ты  и  я,
парень, - сказал он. - Я хочу снять с тебя скальп и использовать его  на
подтирку.
   В ответ Шеф выбил колышек и снова наклонил повозку.
   Мюртач бросился вперед, прежде чем Шеф смог распрямиться, он двигался
со скоростью,  невероятной  для  человека.  Только  рефлекс  помог  Шефу
отскочить, он споткнулся о колесо машины за собой. Но Мюртач уже вскочил
на  повозк